Ее разбудил стук в дверь.

— Входите, — сонно протянула и села на постели, зевая.

В помещение вошел Снейп.

— Доброе утро, Северус, — улыбнулась, поправляя ночную сорочку и заворачиваясь в одеяло.

— Доброе, — ответил мужчина, открывая шторы на окнах и впуская солнечный свет.

— Ты принес, то что я просила?

— Принес, — занял место на уже будто приросшем к месту у кровати стуле и достал из кармана маленький пузырек, — Только это дурная затея. Ты еще слаба. Состав ядренный.

— Спасибо! — радостная колдунья вскочила и обняла его, не тая собственного счастья.

Профессор секунду сидел неподвижно, думая над этим жестом, а потом и сам слегка приобнял ее и улыбнулся.

— Ты должна понимать, что это недолговечный эффект, — строго отстранил ее от себя.

— Мой дед изобрел чертов Философский камень, а ты сомневаешься в моем умении составить нужное зелье, — сказала иронично, — всего полчасика, мне много и не нужно.

Он выдохнул, принимая поражение.

На пару секунд повисло молчание.

— Малфой-старший заходил, — сказала вдруг.

— Надеюсь, не поскупился? — иронично выгнул бровь.

— Очень даже нет. Был очень щедр и обходителен. Смотри, — протянула коробку.

Мужчина открыл крышку и скептически оглядел содержимое.

— Мне кажется, ты ему приглянулась, — сказал мрачно и закрыл коробку.

— Это настолько дорого?

— Не в этом дело. Он баснословно богат. Это пустяк в финансовом плане.

— А не в финансовом?

— Это фамильные украшения. Хоть их лет сто никто и не надевал. Странно, что он решил с ними расстаться, а не купить новые.

— Верни ему, — сказала решительно и протянула коробку, — Я постараюсь не контактировать с ним более.

Снейп улыбнулся.

— Да чего ты. Оставь эту затею. Если он тебе симпатичен, не отказывайся. Люциус очень щедр к своим женщинам, и очень быстро перегорает. Ты в убытке не останешься и времени много не потратишь.

— Мне жаль его жену, — пожала плечами.

— Их брак изначально базировался лишь на взаимовыгоде и поддержании чистоты рода. Драко — единственное, что связывает их. Нарцисса тоже не брезгует поисками любви за супружеским ложем, не волнуйся.

— Стратегический брак… — проговорила задумчиво.

— Тебе противно это понятие?

— Да нет. Явление не ново. Просто как-то… я бы наверное от такого отказалась. Хотя откуда мне знать, каково это.

— Не мудрено, у тебя бурный нрав. Брака с Люциусом и его холода по отношению к жене твоя гордость бы не потерпела.

— И то верно. Спасибо, что просветил.

Он улыбнулся.

— Отдыхай. За тобой зайти вечером?

— Нет, я сама. Немного опоздаю. Люблю эффектные появления.

— Хорошо, — профессор встал и, кивнув на прощание, вышел.

 Девушка откинула одеяло, едва дверца за ним успела захлопнуться, и в мгновение ока оказалась у шкафа. Достала оттуда большую коробку с эмблемой известного отелье и поставила на постель. Извлекла оттуда целое произведение искусства из золотистой органзы, белого атласа и множеством нитей жемчуга на светлом корсете. Это платье ждало возможности выйти в свет и без того очень долго. Гордо оглядев сказочный наряд, переливающийся, словно жидкое золото в молочной реке, она повесила его на вешалку разравниваться и отошла назад, дабы с гордостью оглядеть. Волшебство да и только. Этот вечер будет полностью ее. Женщина достала туфли и поставила их на пол под платье. Просто великолепно.

Машинально достала портсигар и, завернувшись в шерстяной плед, вышла на балкон. Закурила, любуясь пейзажем и мелким снежком. Ее взгляд упал на несколько конвертов в углу, принесенными совиной почтой. Ведьма подняла их и посмотрела отправителей. Удивленно едва не выронила сигарету. Отправителем была ее семья. Мать и отчим. Девушка, нервно докурив, ринулась в комнату и вскрыла конверт. Содержимое вновь удивило ее. Родня, не разговаривавшая с ней уже почти десяток лет, прислала поздравление с новогодними праздниками. Наверняка какая-то шутка. Им всегда было плевать на нее. Чудес не бывает. Вспомнив былое, на ее глаза навернулись слезы. Порой детские травмы ныли, по этому она и избегала семейных застолий, на которые ее приглашали, и не могла смотреть на непонимание в семьях. И то и другое ранило ее.

В дверь постучали и отвлекли от болезненных воспоминаний.

— Да, входите, — сказала, утирая слезы и улыбаясь.

— Не помешал? — вошел Драко с охапкой зеленых еловых ветокс, — Я слышал, что вы не попадете на бал, и решил немного праздника принести к вам.

Ведьма улыбнулась еще шире.

— Не стоило, дорогой. Я приду, — погладила его по плечу.

— В любом случае, назад я их не понесу, — в мгновение парень разложил ветки по комнате и воткнул в держатели на стенах.

В помещении поселился приятный хвойный аромат, что в дуэте со снегопадом вселяло дух праздника.

— Спасибо, — улыбнулась и, взмахнув рукой, заставила горячий чай налиться в кружки, стоящие на столике, — выпьем чаю.

— Не откажусь, — мальчик снял перчатки и сунул их в карманы мантии.

Жестом его пригласили сесть, и он послушался. Профессор в теплом халате из красивой ткани села напротив.

— Как поживает школа? Кажется, что прошла не неделя, а год.

— Все ждут вашего возвращения, — надпил теплый чай из расписной кружки.

Она шумно выдохнула, улыбаясь.

— А что из новостей посвежее?

— В целом, ничего. Большой зал украсили, вечером будет очень уютно, рад, что вы придете, — он взглянул на висящее платье и тут же отвел взгляд, делая вид, что не заметил.

— Я имела ввиду не только школу, — взглянула ему в глаза.

Малфой замялся, но ответил:

— Отец слегка изменился. Мне, конечно, влетело от него, но, кажется, он немного пересмотрел свое отношение к семье. Изъявил даже желание прибыть сегодня на бал, представляете?

— Ох, это чудесно, буду рада увидеться с ним, — девушка хотела поправить воротник и задела рукой книгу, мирно лежащую рядом, уронив её.

— Я подниму, — спохватился Драко и схватил упавший переплет. Вгляделся в предмет, пока тот был в его руках, — странная книга. Какая-то … простая?

— Все верно. Это книга из мира маглов.

Парень неловко промолчал. В нем боролось презрение к авторам и уважение к этой женщине. И, видимо, Рав заметила это.

— Глупо выбрасывать в помойку достижения искусства других народов. Мы же не бойкотируем труды гриффиндорцев, лишь потому что наш факультет слизерин. Это лишь книга. Хорошая книга. И никто не упадет в грязь, если прочтет ее. Только глупец будет ограничивать себя в познании, даже если ресурс разработан его злейшим врагом.

— И насколько ценен этот ресурс? — покосился на книгу.

— О, настолько, чтобы иметь возможность посмеяться над тёмным лордом, — беззаботно махнула рукой.

Драко сдержал вздрог, услышав это прозвище.

— Что же это за книга такая? — спросил дрожащим голосом.

— Комедия. Не пугайся ты так. Лишь комедия. «Помещик во дворянстве» Мольера. Возьми себе, я ее давно прочла.

Заметив нерешительность мальчишки, сунула ему в руки книгу.

— Да не съест она тебя. Быстро прочтешь и вернешь. Никто не узнает.

Драко сжал в руках кожаный переплет и кивнул.

— Спасибо. Я пойду, — проговорил быстро и, вскочив с места, направился к двери.

— Не трясись так, будто я тебе наркотики продала, — улыбнулась вслед.

— Кого? — недоуменно обернулся в дверях и пряча литературу под мантию.

— Ах, точно, вы же не знаете, что такое… ну и славно! Увидимся на балу, солнце, беги собирайся, — радушно помахала рукой.

 Время пролетело быстро, бал внизу уже начался, а Равенна лишь закончила сборы, выпила зелье залпом. Спустилась к дверям главного зала лишь к концу первого вальса. Дождалась, когда негромко заиграет музыка, сигнализирующая краткий перерыв между танцами, и взмахом руки заставила огромные створки шумно открыться привлекая к себе внимание. Уверенно шагнула вперед, к месту, где стояли учителя. Все взгляды были направлены на нее, все без исключения. Это не было удивительно. По залу шагала стройная небольшая женщина, ее фигуру обтекал блестящий атлас цвета молока, а к этой шелковистой ткани крепилась еще более удивительная. Золотая органза развевалась за ее спиной и на рукавах, словно живое золото, невероятно играя на свету. Довершили это жемчужные украшения и роскошная хоть и небольшая диадема. Казалось, что в зал вошло дитя солнца, настолько ее наряд казался сотканным из золотого света. Походка ровная, на губах приветливая улыбка. Черные как смоль волосы роскошно лежат на плечах. Каблуки постукивают по каменному полу. Те несколько секунд, что она шла к коллегам, растянулись для всех на вечность.

— Равенна! — Воскликнул Каркаров и бросился обнимать бывшую ученицу, — Клянусь, ты с каждым годом все хорошее! — отстранился и оглядел ее.

— Игорь, здравствуй. Как дела в Дурмстранге? — улыбнулась широко.

Они перекинулись парой слов о школе.

Приняла комплименты от Минервы и Дамблдора. Поздоровалась с мадам Максим. И дошла до Северуса.

Мужчина слегка склонился в поклоне.

— Теперь я понимаю твое рвение прийти, — улыбнулся уголком губ.

Ведьма ответила улыбкой.

 Из толпящихся учеников по разные стороны зала за Фламель наблюдали две пары глаз. Драко, утративший на миг умение дышать, его сердце пропустило удар и мальчишка понял, что испытывал к этой вечно юной, живой и невероятной даме не просто уважение. И он не знал, радоваться ему от этого или плакать. И Люциус, впервые за свою долгую жизнь действительно ослепленный увиденным. Он почтительно пробрался в первый ряд, не в состоянии оторвать глаз от дивной нимфы, скрасивший сей нудный для него праздник своим благословенным присутствием. Он и пришел-то сюда по большей части посмотреть на нее во всей красе, но недооценил масштабов. Сейчас он был готов проиграть ей не только в шахматы.

 Вальс заиграл вновь. Все пары закружились, оставив в стороне лишь сиятельную гостью и мрачного Снейпа. Профессор и ассистентка переглянулись.

— Позволишь? — протянул руку, не совсем смело, приглашая к танцу.

— Ох, Северус, конечно, — широко улыбнулась и шагнула за мужчиной на паркет.

Партнеры из них получились чудесные. Оба черноволосые, но второй такой же черный, порой скованный и чего-то в глубине души опасающийся, и она. Светлая, пластичная и юркая как маленькая птичка. Движения его четкие, выверенные и отрепетированные, а женщина интуитивная, и от того еще более прекрасная. Каждый ее шаг преисполнен грации и уверенности, будто каждый день она танцует тут. А лицо… какое открытое, понимающее и все равно сильное, волевое. Северус, не зная того, широко улыбался, и каждый здесь впервые его таким видел. Мужчине было так тепло и хорошо в душе, что эта радость обещала греть его до самой смерти. Но музыка закончилась. Партнеры поклонились друг другу, и все гости разошлись к столам, перевести дыхание и выпить чего-то.

 Там Равенну вновь окружили старые знакомые.

— Ты ждем тебя в Дурмстранге.- Игорь подошел со спины.

— Да что мне там делать? — пошутила, оборачиваясь, — сама недавняя выпускница.

— Перестань преуменьшать свои таланты. Такого преподавателя нам нигде не сыскать.

— Ты мне льстишь. Я всего-то ассистент здесь.

— В скором времени у нас освободится должность преподавателя.

— Хочу должность директора.

Мужчина и присутствующие громко рассмеялись.

-Строптивая девчонка! Ох и натерпелся я с ней за время обучения! Но видели бы вы ее в деле, лучшая студентка! Сражается так, что я сам ее боюсь! Когда впервые увидели — ужаснулись. Мелкая девка, что с ней делать? А потом все наши парни ей неровня стали.

— Добрый вечер, господа, — к ним подошел старший Малфой.

 Все светски ответили на приветствие.

— Чудно выглядите, мисс Фламель, — он галантно поцеловал даме руку, — позволите ли мне следующий танец? Или вас уже пригласили?

— Позволю, я как раз без партнера.

— А ей и партнер не нужен, — вмешался Каркаров, — правда. Как она танцевала в Дурмстранге на наших праздниках!

— Неужто правда, — подошел заинтересованный Дамблдор.

Девушка смутилась.

— Был грешок.

— Станцуйте и нам, милочка, — попросил Дамблдор, а к его просьбе присоединились и остальные.

— Уважьте, для нас это будет честью, — улыбнулся Люциус.

— Нет подходящей музыки, — попыталась отвертеться.

— Не проблема! — Игорь жестом подозвал парней из своей школы, что-то сказал каждому и отправил к инструментам, — Сыграют все как тогда. Дело только за тобой.

Ведьма сдалась. Улыбнулась, вздыхая и принимая поражение. Сняла обувь, оставаясь совсем босой, провела по одежде палочкой, и та враз сменилась. Ткань осталась все такой же, бело — золотой. А вот форма наряда поменялась. На ней появилась двухслойная юбка-солнце чуть ниже колена, из атласа под низом и органзой сверху. И красивая, заправленная за пояс на тонкой талии блузка, с раслешенными рукавами. Украшения исчезли, вместо них появились широкие золотые браслеты со звенящими бубенчиками по ободкам на руках и ногах. Все с интересом наблюдали за этим и освободили ей место в центре зала, сомкнувшись в тесный круг.

 Заиграла музыка. Ритмичная и славянская. С выразительным барабаном и нахальной флейтой.

 Девушка в центре зала, сверкая тканями, раскинула руки в стороны и закружилась сначала не особо быстро, а затем мелодия удвоила свой темп, как и ведьма свой. В момент в такт к удару барабана она хлопнула в ладоши, звеня браслетами и на секунду наступила тишина, но лишь на секунду, затем заиграла вновь еще быстрее и более дико. Руки девушки совершали то резкие механические движения, то неуловимо плавные. Она то наклонилась вперед, то подпрыгивала на месте, вновь кружась. И с каждым движением каждый готов был поклясться, что от нее летели искры. Настолько этот танец был невероятным, диким и волшебным. Равенна, будто языческая шаманка, гипнотизировала своими движениями, входила в транс и двигалась неуловимо быстро и все равно грациозно. От этого всем порой казалось, что это не женщина вовсе, а луч солнца. Когда музыка набрала запредельной скорости, ведьма вдруг резко остановилась и, широко улыбаясь, поклонилась, завершая выступление. Секунду в зале царила тишина, а потом публика взорвалась аплодисментами и восторженными выкриками. Колдунья смущенно вернулась к своей компании и, обувшись, вернула себе прежний наряд. Переводила дыхание.

— Браво, милочка! — к ней подошел какой-то мужчина, имени которого она не помнила, — доселе здесь не танцевалось славянских танцев, браво!

— Он славянский только на половину, — поправила отпивая из протянутого бокала.

— Тем не менее, изумительный. Позвольте пригласить вас на танец?

— Простите, дама уже приглашена, — подошел старший Малфой.

— Тогда я найду вас после! — задорно улыбнулся и вернулся к своим.

— Я в восхищении, — растянул губы в улыбке, — вы тут всех в себя влюбили. Без преувеличения, дорогая. Признайтесь, это было колдовство, люди так не двигаются.

— Значит, вы мало знаете о людской природе, — все еще лучезарно улыбаясь, отставила пустой бокал.

Музыка заиграла вновь. Люциус протянул ей руку и повел в центр зала, который им все почтительно освободили.

Малфой держался ровно и гордо, но не по-привычке холодно. Женщина, ведомая им в танце, смотрела прямо в лицо, без страха и формальностей, улыбалась, и он был бессилен перед ней. Ее пусть и веселый задорный взгляд, пробирал до дрожи, может она читает мысли? На фоне всеобщих волнений, ведьма оставалась спокойной и улыбчивой. Это либо великая дурость, либо скрытая сила, позволяющая ей ничего не бояться. А на дуру Фламель была не похожа.

Музыка становилась быстрее к концу вальса. Чародеи кружили в такт. Сердца бешено колотились, дыхание сбивалось от ритма. В один момент, необычайно счастливо посмотрев ему в глаза, ведьма обмякла и потеряла сознание. Благо, это случилось в момент, когда Люциус ее надежно придерживал, чтобы сделать оборот.

— Равенна, — обратился громко, пытаясь привести в чувства и подхватывая на руки.

Все вокруг вмиг перестали танцевать и окружили партнеров.

— У профессора Снейпа должно быть зелье, которое сможет быстро привести ее в чувства, — сказала Минерва, обеспокоенно похлопывая девушку на руках у Малфоя по щекам.

— Да, Профессор! — обратился к залу Каркаров.

Однако Северуса давно не было среди присутствующих. Он покинул праздник, едва Равенна закончила свой невероятный танец под аккомпанемент студентов Дурмстранга.

— Не нужно, — слабо пошевелила губами девушка, и все облегченно вздохнули.

— Мерлинова борода, вы нас напугали! — хлопнула в ладоши Макгонагалл.

Фламель уже более-менее пришедшая в себя, положила руку на плечо Малфою.

— Поставьте меня на пол. Мне лучше.

Волшебник тут же выполнил просьбу, но женщина все еще нуждалась в опоре, и он ей ее предоставил, придерживая за спину.

— Прошу прощения. Мне стоит уйти, — объяснилась перед коллегами.

— Я провожу, — слегка улыбнулся, — вам не стоит идти одной по этим лестницам, с них не мудрено свалиться.

Девушка улыбнулась, вспоминая былое, и кивнула.

 Чтобы не привлекать внимания к уходящим, все вернулись к танцам и угощениям, и двое незаметно для большинства покинули праздник.

 Порой Равенна шла сама, придерживаясь за руку мужчины, порой он подхватывал ее на руки и нес. Действие зелья давно закончилось, и самочувствие ведьмы ухудшалось. Голова кружилась и болела, в глазах темнело. Малфой открыл перед ней дверь скрытого коридорчика, ведущего в башню чародейки, и пропустил вперед. Оба остановились перед входом в комнату. Немного постояли молча, не решая как распрощаться.

— Позволите мне поцеловать вас? — спросил негромко, ловя взгляд немного помутневших глаз.

К удивлению, ее это не смутило. Девушка улыбнулась.

— Целуйте, коль хотите.

Мужчина убрал прядь ее волос за ухо, и слегка склонившись к ней, коснулся женских губ своими. Ему решительно ответили, поцелуй затянулся на несколько секунд, и прервался ее тихим смехом.

— Вам смешно? — едва не растерялся.

— Самую малость, — вновь улыбнулась лучезарно, — спокойной ночи, мистер Малфой, может, как-нибудь свидимся.

И исчезла за дверью, оставив волшебника в смешанных чувствах. Все женщины, которые у него были, никогда не позволяли себе ничего подобного. Они старались всячески угодить ему и его эго. А тут его воспринимают как шалость. Да любая другая бы радовалась одному его вниманию, и осталась бы счастливой, даже если понимала, что она на одну ночь.

Не понимая, оскорбляться ему или радоваться, Люциус смерил взглядом закрытую дверь и, развернувшись на каблуках, вышел вон.