Мадам Юй знает точно, в какой момент она оплошала: стоило ей увидеть, как на её сына нападают, она бросила все, потеряла бдительность и не заметила руки. Пронизывающая боль огромным импульсом распустилась от солнечного сплетения и дошла до самых кончиков пальцев. В этот миг все стало слишком тяжёлым, даже собственное тело в миг казалось неподъемным. Мадам Юй изо всех сил старалась вытянуться в попытке защитить сына, но даже руки поднять не смогла. Все, что она услышала в последний момент, это крик двух подростков.

Цзян Чэн и Вэй Усянь в ужасе наблюдали за падением хозяйки пристани Лотоса, и как потухал Цзыдянь в женских руках. В небе догорали красные сигнальные огни, призывающие армию Вэней. 

— Матушка! — Цзян Чэн отбросил Линцзяо с такой силой, что она оказалась за мостом, падая в воду. Он кинулся к матери, дергая ее за плечи, не обращая внимания на крики брата. Следующее, что он почувствовал, это холодную руку на своем затылке и прошибающий холод.

— Если будете себя покорно вести, то второй молодой господин Вэнь обещает сохранить жизнь вам и Пурпурной Паучихе, — Цзян Чэн почувствовал тысячи иголок в теле, кажется, именно так заклинатели чувствуют, что им перекрыли духовные каналы. Ему связали руки, пока он пытался справиться с натягивающей паникой, а связать ослабевшего господина Вэя не составляло труда — его тело не подчинялось ему после удара Цзядяня. Вэни привязали три несопротивляющихся тела к бортам мостика, оставив их охранять нескольким адептам.

Цзян Чэну понадобился час для того, чтобы вспыхнуть, он увидел армию, нет, тьму Вэней, пестривших одеянием солнца. Ему пришлось наблюдать, как на его глазах стягивают знамя, как злая и мокрая Ван Линцзяо выкидывает ткани с клановым орнаментом. Это пробуждение замечает притихший Вэй Усянь, он смог толкнуть его коленом в бедро.

— Терпи, терпи, пока мадам Юй не очнется, — долетает до Цзян Чэна шепот. Да, конечно, главное — мама, дальше они найдут момент или отец вытащит их из засады. Он сожмет зубы и будет терпеть.

Мадам Юй очнулась на второй день, и этому событию очень обрадовалась Ван Линцзяо. Для вымотанной Юй Цзыюань было головной болью увидеть вновь вычурный наряд.

— Госпожа Юй, я была так мила и уважительна к вам, мне совершенно не хотелось, чтобы все обернулось так. Я уверена, если бы вы прислушались к моим словам, то такого исхода можно было бы избежать, — Вэй Усянь уверен, что почти увидел красный змеиный язык у нее меж зубов, вся эта речь была пропитана ядом, но все также звучала жалко в глазах Цзяней.

Юй Цзыюань устало всматривалась в любовницу второго господина Вэня, от нее не скрылось ничего, даже удивительно знакомый гребень в волосах девушки. Она усмехнулась:

— Хозяйкой пристани хочешь себя почувствовать? Хочешь, объясню, что отличает благородную жену от зазнавшейся рабыни? Тут не помогут ни нефритовые подвески, ни даже подарки чужих мужей. Может, кровь подарила тебе красивые формы, высокий голос и лотосовые ноги, но тебя обделили самым главным, чем должна обладать каждая уважающая дева — воспитанием. Урок первый для тебя — благородная дева не носит подарки, предназначенные чужой жене.

Лицо девушки вспыхнуло от злости, он вытащила гребень и выкинуло его за борт изо всех сил. До всех донесся плеск. Ван Линцзяо схватила высокую прическу мадам Юй и вытянуло оттуда все ленты и шпильки.

— Ничего, у меня будет время, чтобы стать настоящей госпожой, вы же можете за это время превратиться в рабыню, — вновь схватив за волосы, притянув к себе, она отвесила пощечину. С гадкой ухмылкой она покинула их.

Они не разговаривали, Цзян Чэн лишь бросил два взгляда на потрепанную матушку, но сразу же отводил взгляд, было ужасно стыдно смотреть на матушку в таком виде.

Было бы странно, если Вэй Усянь, после дня молчания, не стал бы вновь вести себя бесстыдно:

— Эй, может, развяжите нас? Какой смысл лишать нас способа заклинать и одновременно обездвиживать. Эй, меня что, совсем не слышно? — донимал Вэй Усянь двух надзирателей. — Знаете, у меня ужасно затекли ноги, вы только посмотрите, они же уже синеют.

— Не бойся, твои синеющие ноги сейчас самое меньшее из проблем, — донесся до них голос Вэнь Чао, вальяжно шагающего к ним. Конечно, не хватило и дня, как Вэнь Чао прибежал посмотреть на связанного Усяня. — Твоя первая проблема — ужасный характер, и моя задача это исправить, если, конечно, у меня будет на тебя время.

— Какие дела могут быть у благородного господина? Развлекаться с рабынями входит в понятие дел? — Вэнь Чао не внял оскорблений. Вместо этого он приказал адептам отправить Вэй Ина в главный зал. Отвязали руки от борта, Вэй Усянь кидает уверенный искрящий взгляд своему шиди, показывая, что все в порядке. Ему приходится смотреть на родные стены, украшенные в безвкусный цвет солнца. На глаза бросились веревки в середине зала, перекинутые через балки на потолке.

— Оу, меня что будут подвешивать? Интересно, я, конечно, славюсь свои бесстыдством, но такое мне еще в голову не приходило, — слуги обмотали запястья Вэй Ина.

— Удобно тебе? — Вэнь Чао обошел его вокруг.

— А? Конечно, в сто раз удобнее Цзыдяня.

— Сейчас будет еще удобнее, эй, шевелитесь, — слуги принялись натягивать веревку, руки стали натягиваться в разные стороны в верх, что-то ужасно щелкнуло в плечах Усяня, и он не скрыл болезненной гримасы. Чтобы хоть как-то предотвратить то, чтоб руки не вышли из своего места, Усяню нужно было уверенно стоять, но все, что он мог себе позволить, это касаться пола одними лишь пальцами ног. — Думаю, тебе уже удобнее, да? — Вэй Ин не смог проронить ни слова, он не мог говорить, дышать было сложно. Вэнь Чао был доволен результатом. — Хватит, зафиксируйте, — приказал второй господин.

Он не удостоил больше Вэй Усяня взглядом и покинул зал.

Вэй Ин остался подвешенным на всю ночь, за которую он не сомкнул глаз, стоило ему расслабиться, как он бы вывихнул себе обе руки и не смог бы дышать. Он через боль, через скрепленные зубы прогонял воздух, заставляя себя дышать, не взирай на усталость. Вэй Усянь пытался наблюдать за тенью, отбрасываемой яркой луной, но сколько бы он не смотрел, будто бы не замечал, что свет куда-то сдвигался. Это была настоящая пытка, и чем больше висел заклинатель, тем сильнее хотелось разозлить Вэнь Чао любым способом. Вэнь Чао обязательно захочет увидеть на его лице мучение или мольбу, но он этого не получит.

Как он и ожидал, на рассвете никто не явился, к нему подтянулись слуги только к обеду, резко развязав веревки. Уставшие ноги заклинателя не выдержали, и он плюхнулся на пол. Облегчения он не почувствовал, руки нещадно болели, и Вэй Усянь не был уверен, что они в порядке, но это никого не заботило — руки ему по прежнему связали за спиной и потащили на улицу.

— Да отведите вы уже этого паршивца к остальным, мешаете, — возмущалась одна из служанок, неся под рукой подушки. — Первый молодой господин прибудет с минуты на минуту, а у нас ничегошеньки не готово.

Вэй Усянь вновь оказался подле Цзяней.

— Ни царапинки, как всегда, — фыркнула Юй Цзыюань, нисколечко не обеспокоенная состоянием адепта.

— Что с тобой делали? — в миг обеспокоенно спросил шиди.

— А, ничего, — Цзян Чэн удивленно посмотрел. — Оставили меня в зале и все, представляешь. Хотя да, забыл уточнить, что они решили меня подвесить за руки. Знаешь, как болят, — причитал Вэй Усянь. — Я не уверен, что в ближайшую неделю смогу хотя бы пошевелить пальцами.

Цзян Чэн качнул головой, вывихнутые руки не соженное золотое ядро, заживет.

К вечеру суета в пристани улеглась, было тяжело наблюдать, как в их любимом доме кипит жизнь, и как враг расхаживает то тут, то там, как в своем родном доме. Первый молодой господин Вэнь прибыл, и пристань Лотоса закипела.

Каждый клан заклинателей отличается друг от друга, клан Юньмэн Цзян, прежде всего, контролирует водный путь и оказывает услуги в защите от водной нечисти. Заклинатели, может, и перемещаются по небу, как птицы, но купцам со своим дорогостоящим товаром приходится довольствоваться вторым по быстроте способом. Именно поэтому пристань Лотоса не встретила той участи, которой удостоился клан Гусу Лань. Порт намного выгоднее поддерживать, нежели холодные горы, в которых не водилось ничего полезного.

Под вечер явились слуги и вновь они отцепили от борта Вэй Усяня.

— Дайте угадаю, Вэнь Чао вновь стало скучно, да? — слуги не отвечали и вели его. — Что-то мне уже не хочется, в прошлый раз он просто оставил меня одного, было ужасно скучно, скажите, какой смысл было держать меня там? Везде одинаково скучно, — тут до него донесся из павильона пьяный смех. Не к добру.

Его завели внутрь, тут сидели знакомые ему братья Вэнь, рядом со своим господином сидела неугомонная Ван Линцзяо, подливавшая вино, и еще несколько неизвестных ему адептов Вэней. Вэнь Чао вмиг обратил внимания на появившегося Вэй Усяня:

— Могли еще дольше нести эту мерзость, — возмущался молодой господин. — Бросьте его тут.

— И это он убил Черепаху Губительницу? — переспросил Вэнь Сюй у захмелевшего брата.

— Эй, а мне тут говорили, что Черепаху убил сам второй господин Вэнь, — нарывался на неприятности Вэй Усянь. Эта фраза не понравилась Вэнь Чао, хотя его старший брат прыснул от смеха.

— Вэнь Чжулю, — позвал Вэнь Чао мужчину. Заклинатель подошел к сидящему на коленях юноше. Хоть в руках он и держал увесистую плеть, Вэй Усянь не мог не заметить, что в глазах какой-либо жажды крови у него отсутствовала. Вэнь Чжулю без предупреждения нанес удар, и Вэй Ин не смог устоять, рухнул на пол, ударяясь в первую очередь подбородком. Он не мог сказать, что этот удар был самым сильным за его многолетнюю практику в получении наказаний от мадам Юй, но еще никогда его не вырубало от того, что он не удержался и приложился подбородком. Вэй Усянь не знает насколько долго он пролежал без сознания, его разбудил пинок, целившийся в солнечное сплетение. Первое, что он увидел сквозь тьму в глазах — ненавистное лицо Вэнь Чао.

— Как думаешь, дагэ, хватит ли нам такого представления?

Вэй Усянь не знает, сколько ударов ему нанесли, но кровь уже наполняла рот и, кажется, давно стекала с носа. Ему ничего не оставалось, кроме как позволить себе сплюнуть кровь. Кровь попала на алые одеяния Вэня, и тот мгновенно его отбросил, его лицо исказилось в отвращении. Вэй Усянь вновь провалился в забытье.

Следующее пробуждение было также ужасно, хотя в этот раз его просто окатили водой из пиалы. Перед ним стояла молодая дева, которая и пробудила его. Не успел юноша опомниться, как ему бесцеремонно влили жидкость в рот, сил не было глотать, вода стекала по одеждам вниз. Но это было спасением, все его горло было покрыто кровью и, к тому же, это было ужасно горько и сухо. Убрав кувшин, девушка поднесла пахнущую травами тряпочку и обвела ею многострадальный подбородок. Вэй Ин толком не успел разглядеть девушку, возрастом она точно была ровесницей его шицзе, а одежды не напоминали однотипные платья слуг. Девушка вскоре собрала свои кувшины и покинула мостик.

— Она не обработала твою спину, — констатировал факт Цзян Чэн.

— Ну зачем ей тратить время на это. Ты же знаешь, на мне все равно заживает быстро. Ай, ну и больно же, жаль, что тут под боком нет холодных источников.

— Холодные источники? — Вэй Ин вновь предался воспоминаниям об Облачных глубинах, которые, как думал раньше, он будет ненавидеть. Сейчас он бы отдал многое, что бы хотя бы оказаться в ужасном холодном источнике, но зато обладающим исцеляющим свойством. Ну или, в крайнем случае, еще вечер, чтобы подразнить праведного Лань Чжаня.

— Ничего, забудь, подумал, что не так уж и плохо сидеть в павильоне и переписывать три тысячи правил, — не задумываюсь ни о чем произнес Вэй Ин, но до него дошли округлившиеся глаза Цзян Чэна.

Было ужасно неловко напомнить об этом прямо перед Мадам Юй, которая и так была уверена, что Вэй Усянь валял дурака во время обучения, но, на удивление, она никак не отреагировала на это. А может, она вовсе их не слушала.

— Сколько же мы тут уже провалялись, как думаешь, дядя Цзян вытащит нас? — слова так и остались без ответа и растаяли в воздухе, прямо как и желание Вэй Ина говорить.

После захода солнца к ним вновь заявился второй господин. Терпение у Вэй Усяня было безграничное.

— Я не успел соскучиться по вам, второй господин, как вы тут же явили себя, — острил Усянь.

Цзян Чэну все это не нравилось, он с самого начала почувствовал, что сегодня будет все по-другому, исходя из атмосферы, пришедшей вместе с Вэнь Чао.

— Тебе редко придется скучать, — резал словами второй господин.

— Да неужели, у такого господина и впрямь много времени, которое ему угодно тратить на меня, — Вэй Ин, к несчастью, не сразу заметил странный взгляд Вэнь Чао, наполненный то ли ненавистью, то ли нерешительностью, но чем больше он слушал позерство Вэй Усяня, тем быстрее отрекался от нерешительности.

Вэнь Чао подошел к Вэй Ину, расстояние было между ними катастрофически маленькое, и, чтоб смотреть в лицо, адепту Юньмэн Цзяня приходилось высоко задирать голову.

— Если хочешь развязать меня и опять отправить в зал, то попрошу, побыстрее, руки затекли.

— Не хочу, — резко отозвался заклинатель. Вэнь Чао схватил юношу за волосы, второй же рукой потянулся к поясу. Ошарашенный Вэй Ин резко, необдуманно дернулся, ударяясь о многострадальный борт. До его ушей сразу уже донеслась усмешка сверху, взглянув ему в глаза, он увидел в них искрящуюся победу.

— Второй господин, никогда бы не подумал, что вы из этих самых, — отшучивался юноша. — Что же о вас подумает дорогая Ван Линцзяо, ее сердце будет разбито, — Вэй Ин старался вернуть голосу былую уверенность.

— Она как-нибудь переживет, а насчет тебя я уже сомневаюсь

— Не стоит бахвальстовать, вы так только завышаете ожидания, знаете, как больно пережить разочарование.

— Ты точно не разочаруешься, — усмехнулся Вэнь Чао и насилу впихнув в рот член. Первое, что почувствовал Вэй Ин, это желание сблевать, следом его окатил ужасный стыд. Вытворять такое прямо перед глазами его младшего брата было просто… Вэй Ин не представляет, что он испытывал бы, если бы так поступили с его шиди. — Тебе не стоит меня злить, просто разевать рот недостаточно, Вэй Ин.

Вэй Усянь старался оттянуть голову, так хотелось сказать еще парочку мерзких слов, что у него крутились в голове, сказать бы хоть что-то такое же отвратительное, чтоб не потерять лицо окончательно. Но эти порывы не устроили Вэня.

— Еще одна неправильная попытка — и следом пострадают они, — он кивнул на обоих Цзяней. Неожиданно для Вэнь Чао, Усянь не воспринял его в серьез. Вэй Ин яростно замычал, когда клинок воткнулся с бедро Юй Цзыюань, кровь быстро впитывалась в клановые одежды.

— Хватит, если хочешь проткнуть кому-то ногу, то начинай с меня, — яростно выплевывал Цзян Чэн.

Вэнь Чао хотел было обернуть свой гнев на наследника, но тут все же Усянь вспомнил, что от него требовали. Ну или решил отвлечь Вэнь Чао. Как бы то не было, у него получилось, Вэй Ин прекратил бессмысленные пререкания и стал активно проталкивать в глотку член, игнорируя повторные позывы выблевать все, что у него могло остаться внутри.

Цзян Чэн не мог смотреть на это унижение. Единственное, что он сейчас желал, это оглохнуть.

Вэнь Чао, утомленный медленным темпом, вновь вернул руки на волосы и принялся подталкивать юношу, заставляя уткнуться по самые волосы. Вэнь Чао испустился прямо в глотку, но если бы не поторопился, он вполне мог бы почувствовать всю желчь, выходящую изо рта Усяня. Второй господин Вэнь смотрел победно на эту безобразную картину и гордо удалился, продолжая слышать тяжелое, надрывное дыхание.