В последнее время Ребекка часто видела звезды. Задерживалась в музее допоздна, чтобы урвать несколько часов с Амелией. Именно Амелия и вытаскивала её наружу, показывала звёзды, говорила об их названиях и созвездиях. Казалось, знала о них всё.

Но все чаще её голос полнился тоской. Амелия рвалась в небо. Земля тяготила её, казалась клеткой, из которой не вырваться. Ребекка могла это понять. И каждый рассвет, когда Амелия восковой фигурой замирала на своем месте, Ребекке казалось, что она сама — клетка. В каком-то смысле она привязала к себе Амелию. Поцелуями, объятиями, даже неловкими и нелепыми обещаниями.

Поэтому Ребекка всё хуже спала. У неё и так на сон было немного времени: она старалась как можно чаще оставаться до самого рассвета. Отсыпалась урывками между экскурсиями. Даже сам Макфи предложил ей взять парочку выходных, да гордость взыграла: как это, она не справляется? Конечно, справляется, сейчас, только поспит пару минут вон в том кресле.

Амелия тоже заметила. Обеспокоенно спрашивала, как Ребекка себя чувствует. Предлагала свои колени в качестве подушки. Ребекка соглашалась пару раз, но ведь так хочется урвать ещё немного: близости, тепла, разговоров. Пока Амелия ещё здесь, ещё дышит, даже, кажется, сердце бьётся. Или это Ребекка уже выдумывает?

А звёзды, казалось, манили Амелию всё больше. Летчица, живущая небом, не могла долго оставаться на одном месте. И тем более оставаться на земле.

— Я буду скучать по тебе, знаешь, — сказала как-то раз Ребекка. Из ниоткуда, на морозном воздухе, переплетя пальцы с возлюбленной.

— Я никуда не улетаю, — ответила Амелия, и голос её отдавал безнадёжностью и тоской. По тому, чего уже не будет.

Её самолёт сложили в ящик. Всё хотели вернуть обратно, да с бумагами вышла заморочка. Макфи и так пришлось подключить все свои связи, чтобы оправдать появление Амелии. Ларри тоже как-то посодействовал. Но самолёт спрятали. Ребекка пару раз находила Амелию рядом с этим ящиком. Та говорила сквозь стенки со своим другом, лучшим другом, и обещала, что однажды они ещё взлетят. К звёздам. И будут лететь, пока не наступит рассвет, а там будь что будет.

Про Ребекку Амелия не говорила никогда.

В последнюю ночь, как думает Ребекка, звёзды горели особенно ярко. Тучи разошлись словно специально для полётов. Или для побега. Ребекка обменивалась приветствиями с Ларри, когда они услышали шум: знакомый шум мотора. Как Амелия так незаметно смогла распаковать коробку и всё собрать, остаётся загадкой. Но что Ребекка запомнит на всю жизнь, так это тёмный силуэт на фоне звёзд.

Она больше не смотрела в ночное небо.