Сого сразу же опустил глаза, услышав глухой стук, и, к своему потрясению, увидел человека, которому были посвящены семенные жидкости.
И ради любви всех богов в стране самураев, должны ли они мучить его ещё больше?
Ну что за адовая срань, то, что он увидел сейчас, было чем-то, что никогда не могло превзойти то, что он видел сегодня вечером, а также события, которые произошли во время их интрижки.
Лежа на спине, с перекошенным полотенцем, благо хоть грудь прикрывало, а вот…
То, что ниже, — при ударе её ноги разъехались, а полотенце было слишком коротким… И не оставляло место для фантазии…
Ну, оно оголяло то, что ему не следовало видеть, поэтому он благородно отвернулся, благодарный, что его прежняя деятельность сделала его неспособным к эрекции. Было бы очень неловко, если бы она узнала какое влияние над ним имеет. Оправившись от первоначального шока, он подошел к ней, благо скромненькое полотенечко прикрывало нижнюю часть его тела.
— Ты в порядке, Чайна?
— У меня болит задница… — простонала Кагура затяжно. — Кажется, у меня будет там синячина.
Я не собираюсь это проверять.
Прочистив горло, он снова спросил:
— Что-нибудь сломано?
— Я в полном порядке, — мгновенно ответила девушка. — Но мне кажется, я подвернула лодыжку и у меня болит верхняя часть спины.
Свободной рукой он заставил её немного приподняться, чтобы проверить, нет ли серьёзных травм.
— Синяк наливается. Тебе нужно вернуться в онсен, чтобы облегчить боль.
— Ох, ну ладно, — используя левую ногу, она встала и собиралась прыгнуть обратно в бассейн, когда он поймал её за туловище. — Ну, ч-что теперь?
— Серьёзно, Китаёзина, включи мозги. Сними это полотенце, — в ответ на её красноречивый взгляд, Сого закатил глаза. — Очевидно же, что нужно раздеться, чтобы вернуться в ванну. Я уже видел всё, что мог, так зачем скрывать это?
— Ради скромности, — выплюнула Кагура.
— Скромность никуда тебя не приведет, так что либо ты свернешься калачиком от боли, либо разденешься и расслабишься в горячей ванной.
— Ладно, — прошипела именинница, отбрасывая полотенце в сторону. — А теперь уходи, — медленно, она схватилась за бортики, пытаясь войти в воду без его помощи, но, к её удивлению, он понес её на руках. Когда он добрался до воды, он медленно направился к тому месту, где мог сидеть купальщик; стараясь не брызгать, он опустил её так, чтобы она могла сидеть.
— С-спасибо… — пробормотала Ято так тихо, что он просто закатил глаза в ответ, направляясь как можно дальше от неё. Сого нашел место, оно было прямо напротив неё, но деваться было некуда, так что пришлось обосноваться там, с глубоким вздохом.
Пришло время ему расслабиться.
***
Это было очень неловко и нелепо для них обоих.
Они не были любовниками и не были семьей, от одной мысли об этом у неё сразу мурашки побежали по коже, но вот они здесь, лицом друг к другу, в частной ванне под открытым небом. Молчание ещё больше нагнетало обстановку. Кагура очень хотела заполнить неловкую тишину, открыв какую-нибудь безопасную тему, но, зная его, он просто застрелит её.
Их ситуация перешла на новый уровень от «просто всё сложно» до «охренительно трудно». Досконально проанализировав прошлое, она пришла к выводу, что её поспешные и необдуманные действия привели её к расплате за последствия, и это очень большое сучество.
Как раз когда она собиралась сдаться, её осенила идея.
Конечно, это была не лучшая из идей, но, по крайней мере, это могло помочь снять напряжение между ними. Глубоко вздохнув, она заговорила:
— Окита… — обращаясь к нему по фамилии.
Что сразу привлекло его внимание.
— Китаёза рыжая, ты назвала меня по фамилии, а не «садистом». С тобой точно все в порядке, или ты ещё и головой об камни шандарахнулась? — насмехался он.
Девушка проигнорировала его сарказм и продолжила:
— Слушай, я хочу тебе кое-что сказать…
— Не интересно слушать, — он немедленно ответил, но её не смутила его грубость.
— И это нормально, если ты не слушаешь. По крайней мере, я смогу выговориться.
Прочистив горло, она начала говорить:
— Несмотря на то, что ты думаешь, я никогда не была ни с кем, кроме тебя. Я сказала это только потому, что я слишком труслива, чтобы даже попытаться признаться в своих чувствах к человеку, который мне нравится. И, по правде говоря, с этим засранцем очень трудно справиться и…
— И что, ты решила довольствоваться мной только потому, что он недосягаем?
Она улыбнулась про себя, радуясь, что он слушал.
— Во-первых, он уже был недосягаем. Я уже даже не парюсь.
— Почему нет?
— Потому что у него есть одна интересная привычка убивать людей, когда ему вздумается? — она пожала плечами. — Такова его натура, почему я должна заставлять себя делать то, что, как я знаю, обернется против меня? Это было бы совершенно по-мазохистски с моей стороны. С самого начала я знала, что с ним это безнадежно, так что я решила завести интрижку.
— И ты говоришь мне это только для того, чтобы проинформировать меня?
— Ладно, я перейду к делу. Прости, если заставила тебя думать, что единственная причина, по которой я порвала с тобой, это то, что ты был не очень в постели. Я была достаточно глупа, чтобы так сказать…
— Чертовски верно, — пробормотал он.
— И что хреново, так это я нарушила соглашение, влюбившись в тебя, что ж, пошел ты нахуй за то, что сделал это со мной! — при этом она смотрела на него сердитыми лазурными глазами. — Ты мне нравился очень давно, и первый раз, когда я спросила тебя об отношениях, ты сразу же отверг меня. Блять, так если бы всё было так просто, тогда ладно, я бы просто довольствовалась этим статусом «отвергнутой». Так чертовски мученически с моей стороны даже подумать об этом, я должна была послушать тебя в первый раз и убежать так быстро и далеко, как только могла, в противоположном направлении.
— Тогда ты сожалеешь? — внезапно Кагура испугалась, что он задал ей этот вопрос со всей серьезностью. — Ты обо всем сожалеешь, Чайна?
— Какой ответ тебе нужен? Рациональная сторона меня или эмоциональная?
— Какой угодно.
— Я бы прямо сейчас ответила тебе протяжным «Иди нахуй далеко и надолго!», но давайте посмотрим правде в глаза: в этом разговоре нет места логике, — она тяжело вздохнула. — Короткий ответ: Нет, не жалею…
Внезапно Кагуру прервал дерзкий поцелуй в губы, который лишил её дара речи, как только он отстранился от неё.
— В последний раз спрашиваю: ты сожалеешь обо всем?
Она не могла довериться себе, поэтому вместо этого покачала головой, и тут же садист схватил её за талию, поднял и начал целовать в шею.
— Воу-воу, что за хрень творится…
— Разве ты только что не призналась, что я тебе нравлюсь? — выражение полного недоверия на её лице почти заставило его дрогнуть и отступить, но он стоял на своем. — Ты сказала что-то вроде того, что нарушила соглашение, потому что влюбилась в меня.
— Да, именно так я и сказала, — подтвердила Ято, чувствуя, как её щеки горят от смущения. — И как это связано с твоим внезапным нападением?
— Хоть раз подумай головой, Чайна, — прогрохотал Окита, прежде чем снова захватить в плен её губы. — Очевидно же, это мой ответ на твоё признание.