«Ты там ещё на стенку не лезешь?» — спросил Юр во время прошлого разговора по видео. И Вишну думает, что это не такая уж плохая идея: за время карантина научиться забираться по стенам до самого потолка. Вот потом как выйдет, как удивит всех своим новым навыком! Это не какое-нибудь там вязание, выученный язык или что-нибудь ещё, это гораздо круче!

Вот только сил на ползанье по стенам не находится. Удивительно: целыми днями торчит дома, уже настолько не знает, куда себя девать, что даже за учёбу взялся как следует и делает всё заранее, а не в последнюю ночь. А чем дальше — тем с большим трудом вытаскивает себя из постели; чтобы даже поесть — приходится приложить немалые усилия, про более сложные вещи и говорить нечего; и радость доставляет только поход в магазин или к мусорке.

Где же вечно позитивный взгляд на жизнь? Где же умение отыскать чудо в любой дыре? Аж самому от себя тошно.

Ещё неделю спустя Вишну уже не занимается ничем, кроме учёбы: встаёт утром, запихивает в себя чай с бутербродами, выполняет за ноутбуком очередное задание, а потом падает на кровать и лежит так до самой ночи, бессмысленно листая всякие сайты в телефоне. Иногда перебирается на широкий подоконник и жадно глотает свежий воздух из постоянно приоткрытой створки. Но это помогает мало, в комнате всё равно душно так, что едет голова.

Как будто дело не в воздухе, который окружает, — дело в том, что заполняет изнутри. И проветрить бы как следует самого себя, но на это способен только ветер Старого города. А до Старого города ему не добраться теперь до самого конца карантина; что ж за жестокое наказание?..

«Я как будто неведомый цветок, — думает Вишну. — И меня запихали в какой-то тёмный угол, оставили без света и воздуха, и вот увядают мои листья, ещё немножко — и нечего будет спасать...»

«Я как будто цветок; вот, сижу тут на подоконнике, пытаюсь надышаться весенним ветром, не выходя на улицу. Получается из рук вон плохо — или правильнее говорить, из листьев?..»

«Я как будто цветок — свой собственный, сам за собой ухаживаю. Сам себя взгромоздил на подоконник, сам себя мучаю, совсем не представляю, что с собой делать. Не зря же никогда не хотел цветы заводить, не приживались они у меня; а вот себя зачем-то завёл, дурачок».

Вишну спускается на пол, открывает окно нараспашку — зная, что это не поможет, он слишком капризный цветок, слишком много условий ему нужно для хорошего цветения — и падает в кровать, готовясь опять пролежать до ночи с тяжёлой и мутной головой.

Но звонит телефон; и Иво цедит в трубку крайне подозрительным тоном:

— Выйди из подъезда. Немедленно.

И Вишну, конечно, тут же забывает про тяжёлую голову и нехватку воздуха. Вылетает в прихожую, пихает ноги в кроссовки, бросает:

— Я сейчас! — и хлопает дверью.

У подъезда ждёт Иво — конечно, в маске, но даже сквозь неё видно, как широко он улыбается. И разводит руки: дистанция дистанцией, но эй, мы что, не обнимемся?..

Какие глупости: не обняться с Иво! Вишну кидается ему на шею, едва не пища от счастья; и, не удержавшись, безо всяких лишних слов целует в щёку.

И чувствует, как радостно воет ветер в голове; и ни капельки не сомневается: в голове у Иво сейчас тоже творится настоящий ураган.

— Я почти совсем загнулся, — признаётся Вишну, когда они сидят на скамейке у подъезда. — Думал и правда на стену полезть, но сил не хватило. Лежу в кровати целыми днями — или торчу на подоконнике, будто загибающийся цветок, оставленный хозяином.

— Как я вовремя к тебе приехал! — радуется Иво. И вытаскивает из рюкзака две бутылки, полные чего-то... чего-то непонятного, но, наверное, это пьют?.. — Мы с Юром сделали имбирный лимонад. Долго подбирали пропорции, экспериментировали, но в конце концов — вот, получили отличный результат. Правда, его лучше пить холодным, так что дома сначала в холодильник поставь.

«Это мне?» — недоумевает Вишну. Но Иво протягивает ему обе бутылки, так что сомнений не остаётся: он тайно приехал сюда из Старого города, чтобы притащить контрабандой домашний лимонад. Пошёл, видать, по стопам отца, совершенно безбашенный человек.

И первый глоток Вишну, не устояв, делает прямо здесь. И смеётся, подставив лицо щекочущим весенним лучам.

...Кто б мог подумать, что зачахшие на карантине цветы лучше всего поливать имбирным лимонадом?