Сегодня посетителей неожиданно много, приходится то и дело бегать на улицу и обратно, чтобы сообщать о готовом заказе. Эх, жаль, у них нет какого-нибудь окошечка, чтобы можно было оттуда подзывать людей! Всем было бы удобнее. Да только кто ж знал, что случится дурацкий карантин и люди больше не смогут привычно ожидать внутри?..

«Зато благодаря карантину я могу работать на полную ставку», — радуется Юрте. Поправляет маску: ох и душно в ней всё-таки! — и опускается на ближайший стул: присесть на минуточку, а то сколько ж можно быть на ногах...

Пускай за день редко удаётся посидеть — Юрте всё-таки бесконечно благодарна Юру за то, что он помог ей сюда устроиться. Ну, то есть, как — помог: просто сказал, что в этом кафе можно подработать, они как раз ищут молодую и свежую кровь и готовы предложить график от четырёх до двенадцати часов. Зарплата, конечно, будет меньше, чем у тех, кто на полной ставке, но деньги есть деньги, а опыт есть опыт. Никогда не хотелось попробовать себя в роли бариста?..

Боясь до дрожи, Юрте всё-таки пришла на собеседование — и буквально влюбилась в будущую начальницу. А та оказалась совсем не против дать ей шанс и всему обучить.

Обучала, конечно, не она лично: этим занялся Юр. Их смены частенько совпадали, он подсказывал хитрые мелочи и совершенно спокойно помогал исправлять ошибки.

А когда начался карантин — они оба, не сговариваясь, перешли на полную ставку. И хотя в сумме часов за неделю выходит столько же — в кафе сидеть всяко интереснее, чем дома, хоть поболтать с кем-нибудь можно; ну или послушать идущую лекцию: получать за прогул не хочется, так что Юрте, по примеру Юра, изображает своё присутствие, отключив на телефоне камеру и микрофон и поставив запись.

— Ну что, меняемся? — закончив очередной заказ, предлагает из-за стойки Юр, и Юрте, кивнув, занимает его место. Бегать ей, честно говоря, нравится больше, чем варить кофе: меньше шансов ошибиться. Но практиковаться всё-таки надо, да и Юр говорит, что получается у неё очень хорошо для новичка. Как же не варить, когда хвалят?

«Когда закончится это всё, я предложу ему погулять, — думает Юрте, с улыбкой вручая заказ посетителю и поглядывая на дверь в ожидании следующего. — А то Иво с Вишну меня по всему городу потаскать успели, а Юр к нам ни разу не присоединился».

Не то чтобы на тот момент они хорошо общались... То есть он общался с Иво и Вишну, но, видимо, постеснялся навязывать свою компанию незнакомой девушке; такой вежливый, с ума сойти. А вот сейчас, когда они успели поработать вместе, — почему бы и не позвать на прогулку?

Но это, конечно, не будет свиданием. Ни в коем случае.

Поток людей, кажется, временно схлынул. И Юрте, скучая за стойкой, поглядывает на уткнувшегося в телефон Юра. А он ведь симпатичный: с веснушками, рыжие волосы в забавный хвостик собирает, а пальцы у него таки-ие... И, что важнее, добрый и спокойный. Она ещё ни разу не видела, чтобы Юр на кого-нибудь сорвался; только вздыхает тяжело со страдальческим видом, молчит секунд десять — и повторяет, что было сделано не так и как больше никогда-никогда (теперь-то уж точно, да?) не допустить этой ошибки.

Юр говорил, он приехал учиться из России; жил тут раньше, потом они с мамой переехали, а после школы решил попробовать поступить и вернуться — ну и прошёл по конкурсу. И, улыбаясь, напевал какую-то из русских песен; и Юрте жалела, что она не знает русского, а попросить перевести стесняется.

Может, всё-таки это будет именно что свиданием, а?..

Заглядывает одинокий посетитель, заказывает лимонный раф и, услышав просьбу подождать на улице, только улыбается: там отличная погода, я с радостью подожду!

«Я дождусь конца карантина, — решает Юрте, — и, если чувства окрепнут, возьму и признаюсь ему. А там уж подумаем, свидание это будет или нет».

А раф она умеет готовить и с закрытыми глазами: почему-то именно этот кофе удаётся ей лучше всего.

Погода сегодня и правда чудесная: солнце вовсю жарит, будто уже не весна, а настоящее лето, и ветер ласковый-ласковый, одно удовольствие ему лицо подставлять — даже несмотря на маску. И, если верить прогнозу, в ближайшие дни обещают такую же красоту, не меньше.

Больше всего, конечно, хочется взять и рвануть в выходной куда-нибудь на пляж. Но кто ж сейчас на пляж отпустит? Хотя могли бы уж разрешить, потребовали бы только соблюдать дистанцию...

«Ладно-ладно, — улыбается Юрте, — пляж будет потом. Как только разрешат выбираться за город — сразу же рвану, не буду ни компанию искать, ни переживать из-за старого купальника. Уж слишком хочется окунуться!»

— Лимонный раф готов, — сообщает она Юру, и тот убегает на улицу звать посетителя.

А ведь на футболке у него — никогда не замечала — карта Вильнюса! Не всего, конечно, а лишь какой-то части; Старого города, что ли?.. Интересно, где взял? Купил в какой-нибудь сувенирной лавке — или напечатал на заказ?

Спросить? Что хочется больше: узнать или бояться?..

Когда посетитель, забрав кофе, уходит, Юрте окликает Юра:

— Слушай, раньше не замечала карту на твоей футболке... Это где-то сувениры такие продаются? Или ты печатал?

— О, — широко улыбается Юр, — это мне нарисовал один мой хороший друг. Утверждал, представляешь, что он ни капельки не творческий человек и ничего не умеет. А сам вырезал из бумаги ангелов и делал вот такую красоту.

«Какие у него прекрасные друзья», — невольно завидует Юрте: у самой со школьных времён никого не осталось, а в университете как-то не получилось ни с кем подружиться — ну, вот разве что с Иво и Вишну. И то — это они бегали и ловили её, а она привычно шарахалась и ничего не хотела.

Юр, внимательно заглядывая в глаза, неожиданно обещает:

— Когда он снова будет здесь — я вас познакомлю.

— А он не из Вильнюса? — удивляется Юрте.

— Ну как тебе сказать... — заминается Юр; и хлопает себя по лбу: — О, Вишну ж трепался про Изнанку? Не мог не трепаться! Вот он оттуда, с Изнанки. И я не знаю, когда он заглянет на нашу Сторону; тем более карантин этот...

Друг с Изнанки, с ума сойти... Везёт же некоторым!

«Повезёт и мне, — убеждает себя Юрте, — надо только быть посмелее».

А пока — дожить бы до конца этого дня, до конца этой недели, до конца следующей — в общем, до той прекрасной поры, когда конец наступит карантину... И не забывать дышать — помня, что ей уже очень повезло: у неё есть это кафе, Вильнюс и, конечно, выходящая из берегов весна за окном.

Что ещё нужно для счастья?