Анна попала в аварию 28-го августа 2020 года. В преддверии осени зарядили холодные дожди и видимость на дороге была около нулевая. Её попадание в это тело произошло 3-го августа.

Полтора месяца она привыкала к обстановке, разведывала ситуацию, а потом взялась за даты. Конечно Анну всё ещё волновал вопрос о том, какого чёрта её закинуло в чужое тело, но теорий на этот счёт никаких не было.

Если посчитать, что сейчас всё ещё 2020 год, то Анну мотнуло в прошлое на 25 дней. Отсутствие привычных смартфонов повышало вероятность, что не только число, но и год изменился. Неизвестное королевство тоже не вносило ясности. Это действительно беспокоило. Что за сила могла устроить подобное? Бог?

Во время распределения дежурств давали только числа, предполагалось, что работники не тупые и знают какой сейчас год и в какой стране находятся. Анна была той самой тупой, что даже не могла время подгадать в разговорах, чтобы ненавязчивой фразой типа «ой, заработалась, что уже год не помню» вызнать хотя бы в какое время попала. Было такое чувство, что весь мир против неё.

Ни одна зараза не располагала обычным календарём. Будто решили отрезать двор от внешнего мира.

Обстановка в особняке моральное состояние не улучшала. Становилось всё напряжённее. Анне казалось, что счёт шёл на месяцы, но если верить подслушанному разговору синьоры Джентиле и господина Ольгерда, то некий день X должен наступить через года три-четыре.

Насколько, она смогла разобраться, дело было в королевском наследнике. Даже в двух.

У королевы и мудака короля родились пять лет назад близнецы. Оба мальчики, оба гении и только один имеет право на трон. Немногие (страна, в которой оказалась Анна, чертовски маленькая) представители аристократии пытались оказать влияние на принцев, но дворец был некой мёртвой зоной. Попасть сюда почти легко, выбраться – нереально.

Уборка трупов раз в три дня – обычное дело. Анна впервые это увидела через полтора месяца с момента попадания в это тело. Её тогда замутило и она провела в обнимку с унитазом очень долгие полчаса.

Анна не знает что это за страна чудес такая, но точно знает, что хочет свалить из неё как можно скорее и дальше. Что-то опасное зрело с каждым днём.

Весь дворец разделился на два лагеря, каждый в поддержку одного из принцев. В чём смысл, если наследник уже определён, Анна не понимала, но проблем, как оказалось, нажить себе уже успела за то время, что попала сюда.

Старший близнец должен был стать королём. Принц Расиэль имел мощную поддержку двора, а его лагерь во много раз превосходил брата и продолжал расти. На бесперспективного принца махнули рукой, забывая о том, что мальчонка-то гений похлеще брата. Анна видела как Бельфегора пожирали жестокость и ненависть. Она знала, что не за горами тот день, когда ребёнок превратится в чудовище.

Проблема Анны и крылась в принце Бельфегоре. Она обратилась к нему словами «мой принц» при свидетелях. Это было равносильно тому, чтобы в центре города прокричать о том, что изменяешь мужу. Огласка моментальная.

Горячие новости: подстилка короля решила поддержать не старшего наследника, а младшего принца, которому трона не видать, как своих ушей.

Анна понятия не имела насколько нормально то, что обычное обращение трактуют так, будто это признание в вечной преданности¹, но ничего поделать с этим уже не могла. Слова произнесены и услышаны. Оставалось только избегать всеми силами младшего принца, плыть по течению и надеяться не разбиться о скалы людских подозрений.

Не только принц Бельфегор являлся проблемой, беда крылась и в самой Анне. У неё была ужасная память на имена. С её багованной реинкарнацией или просто отстойным переселением память магическим образом не улучшилась.

Агату она запомнила только из-за того, что её имя узнала с трудом и слышала в каждой истории, что приятельница любила рассказывать. Изабель – та ещё стерва и часто собачилась с вышеупомянутой Агатой, а значит успела примелькаться за месяц с небольшим. Ванда же живёт с Анной в одной комнате и её постоянно зовут по имени потусить в соседнюю. То, что эти трое не выветрились из головы, было чудом похлеще переселения.

Анна могла сколько угодно смеяться и иронизировать над этим мысленно, но проблему необходимо было решать и решать срочно. Предшественница не была душой компании, судя по отношению окружающих, но и совсем изгоем не являлась. Общаться с другими горничными было нужно.

Сбор информации проходил тяжело. Дело затрудняло не только её незнание имён, но и банальное незнание чего-то. Слишком многое Анна не понимала из-за того, что не знает чего-то базового. Это как научиться умножать раньше выучивания цифр. Вроде всё логично, да чего-то не хватает. Пример конечно был не самый хороший, но сейчас он лучше всего описывал её ситуацию.

Хоть она мало что понимала, но слушала разговоры внимательно, а если была возможность, то записывала в тетрадь предшественницы. Писать русскими буквами было опасно, поэтому Анна честно пыталась шифровать, мешая латиницу и кириллицу, периодически добавляя катакану, пережиток подросткового стремления сбежать с родины.

Из японской азбуки Анна помнила всего лишь символы из групп «са» и «на», но и этого было достаточно. Где было возможно, она меняла слоги, где-то ставила английские буквы, но при прочтении вслух всё равно получалась русская речь. Шифровальщик из неё конечно аховый, но Ванда, прочитать слово «セrеbро» не смогла. Это внушало надежду (Анна старалась не думать о том, насколько на самом деле прост её шифр).

Собранных данных было достаточно, чтобы загрузить ей мозг на неделю. Единственный вывод, к которому она пришла, это то, что одна она в жизни ни с чем не разберётся. Нужно было искать союзника. Желательно, могущественного.

Раскрывать тайну своего перемещения (самой бы её знать) было слишком опасно, поэтому стоило искать кого-то вне дворца, чтобы не попасться на какой-нибудь мелочи. В этом и была проблема. Выходить за пределы двора было нельзя. Насколько Анна поняла, всё ненормальное здесь было придумано во имя безопасности королевской семьи. Не особняк, а мёртвая зона.

Единственное, что действительно радовало, так это то, что эмоции снова действительно принадлежали ей. Больше не было странных и непонятных реакций. По крайней мере, она надеялась, что её поведение правильное и обычное.

– Эй! Земля вызывает, – помахала куском хлеба перед глазами Агата. – Ты чего залипла-то? Уже двадцать минут, я засекала, смотришь на этот несчастный суп. Остыл уже, наверняка.

Анна проморгалась. Перед глазами действительно был суп, её сегодняшний обед. Есть не хотелось, как и вчера, позавчера и весь прошлый месяц.

– Ты будешь есть? – спокойно интересуется Ванда, сидящая напротив.

Анна подняла взгляд. Слабое вежливое беспокойство прикрыло холодное безразличие серых глаз Ванды. Глубокий вдох позволил взять себя в руки.

– Нет аппетита, – отодвинула от себя тарелку Анна.

– Я отдам её Марии? – спросила Ванда и пояснила на удивлённый взгляд. – Синьора Джентиле оставила её без обеда.

– За что на этот раз её наказали? – набив рот хлебом, спросила Агата.

Ванда нахмурила тонкие угольные брови, пытаясь вспомнить. Марию наказать могли в принципе за всё, что угодно. Даже за дыхание! Анна сама однажды стала свидетелем того, как синьора Джентиле сказала, что Мария слишком громко дышит и отправила её разбирать богом забытую кладовую в неиспользуемом крыле.

– Неопрятный внешний вид, – наконец вспомнила Ванда. – У неё выбилась прядь из пучка.

Агата захохотала во весь голос. Нелюбовь синьоры Джентиле к Марии уже вошла в разряд анекдотов.

– Накорми её, – вздохнула Анна, пододвигая к Ванде свой нетронутый суп.

Агата проводила взглядом, ушедшую с тарелкой Ванду, и повернулась к Анне. Внимательный взгляд приятельницы словно в самую душу проник.

– Как ты?

Агата не спросит что случилось или как помочь, её интересует конкретно нынешнее состояние. Ни больше, ни меньше. За всё это время Анна успела изучить некоторые привычки этой болтушки. Та, только когда нутром чует сенсацию, спрашивает что произошло, а в моменты обычного депрессивного настроения просто фиксирует текущее состояние. Кажется, она придерживалась мнения, что если помощь нужна, то попросят.

– Думаю, – медленно произносит Анна, отщипывая от своей булочки кусочек и отправляя его в рот, – устала. Немного.

Агата смотрит пронзительно, в этом чудится холод, но девушка просто такая по натуре. Вглубь она смотрит только так. Сканирующе, изучающе, до боли проницательно.

Анна устала быть одна. Агата часто бывает поблизости, ей можно доверять. Не во всём конечно, но в большинстве дел. Она ещё ни разу не подвела.

– Хочешь чего-то? – подставляет ей под руку чашку с уже подостывшим чёрным чаем.

– Только отдохнуть чуть-чуть, – грустно усмехается Анна. – И ванну размером с джакузи.

Агата смешливо фыркает на такие желания:

– Можно пробраться в одну из гостевых спален и оттуда в смежную ванную, но если поймают, – и нервным жестом трёт горло. – Но риск оправдан!

– Не особо, – фыркает Анна, отпивая горький чай. – Развеяться бы просто…

Агата задумывается. Анна неспешно потягивает чай, перекатывая травяную горечь на языке. Вкусно, не то что та дрянь с бергамотом. Как такое вообще люди пьют?

Агата хлопает ладонью о стол оглушительно громко и неожиданно. Анна поперхнулась чаем, а Изабель, проходившая мимо, споткнулась и пролила свой обед себе на платье. Столько разрушений от одной девушки.

– Идея! – провозгласила виновница этого бедлама.

– Твою мать, Агата! – одновременно с восторженной Агатой рычит Изабель.

Анна лишь откашливается. Ей откровенно плевать на пикировку двух главных заводил дворца. Изабель и Агата невзлюбили друг друга с распоряжения о комендантском часе на душевые прислуги. Именно тот момент стал решающим в их общении.

Анна считала, что им просто нравится собачиться по поводу и без. Но конечно же не лезла в эти интимные перепалки. Себе дороже. Некий Ремо с неделю назад попытался их помирить, а в итоге на него единодушно наорали, пообещав отрезать всё, что дорого. Бедный парень до сих пор обходит что Изабель, что Агату десятой дорогой.

Ругань закончилась в считанные минуты. Время обеда не бесконечно, поэтому либо ты жертвуешь своим желудком, либо моральным удовлетворением от втаптывания соперницы в грязь. Обе единогласно решили, что еда дороже, и разошлись.

– Чтоб ей вечно импотенты доставались, – пробормотала Агата, Анна чуть повторно не подавилась чаем, пожалев на миг бедных парней, что влюблялись в красавицу Изабель.

– Так что за идея? – постаралась переключить внимание приятельницы Анна.

– Точно, моя идея, – быстро кивнула Агата. – Через неделю меня отправят в город. Нужно проверить поставки продуктов, заказать в ателье платья и всё в таком духе. Дел буквально часа на три, а потом можно погулять в своё удовольствие до вечера, часов до десяти. В одиннадцать Джентиле приказала уже быть во дворце.

– Мне поздравить тебя с прогулкой? – приподняла бровь Анна.

– Вот глупая, – легко шлёпнула её по руке Агата. – Ты же знаешь, что я не Мария, синьора Джентиле благоволит мне. Просто скажу, что мне нужна помощница в твоём лице, и всё. Прогуляемся вместе, развеемся. Как тебе мысль?

Анна задумалась. Выйти из дворца очень хотелось. Желательно больше в него вообще не возвращаться. Но в то же время неизвестность за дворцовыми стенами пугала. Там скорее всего была жизнь девчонки, которую она убила своим появлением. Ждёт ли её семья в городе? Готова ли Анна встретиться лицом к лицу с близкими предшественницы?

– Обед давно закончился, живо работать! – прикрикнула из коридора синьора Джентиле. – Нам нужно привести в порядок гостевые комнаты, а вы тут прохлаждаться вздумали?!

– Ещё одна причина, почему соваться в гостевые спальни ради ванны – самоубийство, – шепнула Анна Агате, поднимаясь из-за стола.

– Я договорюсь с синьорой Джентиле о городе, – Агата отсалютовала своим недоеденным куском хлеба и смылась в неизвестном направлении.

Анна лишь покачала головой на подобную активность приятельницы. Новый разгневанный вопль синьоры Джентиле заставил повторить манёвр Агаты. Попадаться под горячую руку главной горничной не хотелось.

***

Чем больше Анна проводила времени во дворце, тем больше ей казалось, что она находится в кривой реконструкции королевского двора. Вроде всё работает слаженно, как часы, но чувствуется что-то фальшивое в этом этикете, манерности.

Конечно же она понятия не имела как всё должно работать в королевском дворце, поэтому спрашивать не смела. Анна за два месяца своё новое имя не узнала, не то что название королевства, в котором находится. Везде свои порядки, вполне возможно, она просто ничего не смыслит в этих.

В четверг вечером после всех повседневных дел в виде стирки и уборки её выловила Агата. Девушка сияла, как начищенный пятак, освещая собой полумрак коридора.

– Я договорилась! – провозгласила она. – Ты, я, вторник! Нам конечно дали дополнительные задания, раз вдвоём идём, но ничего, быстро управимся...

– Это хорошо, – слабо улыбнулась Анна.

–… и это была хорошая новость, – виновато подтвердила Агата.

– А есть и плохая? – вскинула бровь Анна, Агата кивнула. – Неужели синьора Джентиле решила лично проконтролировать нас?

– Королева приказала, чтобы именно ты завтра ей прислуживала, – Агата терзала зубами свою нижнюю губу так, словно это она лично королеве на ухо нашёптывала змеем-искусителем идеи. Иногда она беспокоилась о вещах, независящих от неё.

– Ну и что? – не увидела проблемы Анна. – Ну похожу за ней денёк, повыполняю поручения.

Агата смотрела сочувствующее. Так смотрят на крайне глупого родственника. Вроде дурак дураком, а свой, родной.

– Она ревнива, ты же знаешь, – поджала пухлые губы Агата. – Как бы чего дурного не сделала…

– Я буду осторожна завтра, – пообещала Анна, всерьёз обеспокоившись таким положением дел. – Не переживай.

Агата лишь покачала головой и пошла с Анной вровень до её комнаты.

– В последнее время ты стала намного благоразумнее, – сказала приятельница, Анна повернула к ней голову, ожидая продолжения. – Будь максимально осторожна. Не дай ей поймать себя на ошибке. Просто выполняй всё, что она прикажет. Ни больше, ни меньше.

Анна кивнула. Агата порывисто обняла её, стиснула так, что на миг стало невозможно дышать, и отпустила.

– Всё будет в порядке, – заверила Анна.

Агата ушла в свою комнату, не прощаясь.

Становилось всё опаснее находиться во дворце. Конечно, возможно, Анна зря беспокоится, но волнение Агаты передалось и ей. Приятельница знает намного больше об обстановке при дворе и здраво предполагает, что и она что-то знает. Только Анна ни черта не понимает, не знает и просто хочет домой.

Ночью спалось ужасно. От волнения Анна могла лишь дремать, просыпаясь на каждый шорох за окном или с соседней кровати.

В конце концов она просто просидела всю ночь прислонившись спиной к стене и наблюдала сквозь маленькое окошко за начинающимся рассветом. С первыми лучами солнца Анна начала собираться.

На выходе из комнаты её поймала удивлённая столь ранним подъёмом синьора Джентиле, вручила ей ключ от душевых и скрылась в неизвестном направлении. Когда Анна закончила, то старшая горничная снова объявилась и отправила её на кухню завтракать.

Кусок в горло не лез, как и всё время пребывания тут. Чертовски хотелось выпить для храбрости, но когда алкоголь помогал хоть кому-то?

Милая девушка с кухни сжалилась над ней и налила крепкий кофе, к сожалению, без молока. Терпкая горечь на языке взбодрила и сразу захотелось жить. Анна с улыбкой поблагодарила свою благодетельницу, та, покраснев ушами, прошелестела что-то в ответ и скрылась.

– Я провожу тебя, девочка, – хмуро сказала синьора Джентиле.

Анна согласно кивнула в ответ.

Пришло время наведаться к королеве.

Насколько Анна помнила, у королевы на постоянной основе работали только четыре служанки, которые гордились своим положением так, что вызывали ненависть у всего живого во дворце. Связываться с ними было себе дороже, но что ожидало девушку, что спала с королём и не боялась использовать это как рычаг давления?

Предшественница не была святой. Где-то наивной, где-то эгоистичной. Обычная молодая девушка, что хотела лучшей жизни. И теперь Анне разбираться со всем этим. Не сказать же королеве, которая, судя по многочисленным слухам, была в курсе кто именно греет постель её мужу, что нахер он никому не сдался. Можно было конечно попытаться, но даже слабая протекция короля не спасёт от праведного гнева обозлённой жены, что точно примет подобное высказывание за насмешку. Анна не могла так рисковать.

У покоев королевы их дожидалась служанка с необычайно яркими зелёными глазами. Анна позавидовала этому цвету такой чёрной завистью, что испугалась сама себя.

– Здравствуй, Алессия, – прохладно поздоровалась синьора Джентиле. – Её Величество уже проснулась?

«Так, – мысленно проговорила Анна, – зеленоглазку зовут Алессия. Алессия-Алессия-Алессия…»

Алессия была меньшей проблемой из всех сегодня. Анна предпочла бы с ней столкнуться в столовой и поругаться, наподобие Агаты и Изабель, чем быть один на один с королевой. Обычная служанка предсказуемее всё же.

Когда дело касалось безопасности Её Величества, Алессия, судя по слухам, готова была убивать. Она буквально была настолько помешана на этом, что досматривала каждого, кто хотел встретиться с королевой, лично. Преданней не было человека для Её Величества.

– Грация сейчас помогает королеве одеться, – прошелестела девушка. Голос её был хрипловат, словно потрескивал с каждым словом.

Синьора Джентиле кивнула и быстро покинула их. Анна немного помявшись перед безразличной Алессией, решительно шагнула к ней.

– Руки в стороны, – последовала моментальная реакция.

Анна так растерялась, что выполнила приказ беспрекословно. Пока Алессия её обыскивала, она рассматривала эту самопровозглашённую телохранительницу.

У Алессии были короткие, чуть выше плеч, волосы чёрного цвета с фиолетовым отливом, родинка под правым глазом и необыкновенно холодный зелёный взгляд. Она была очень красива, с идеальной фигурой, скрытой чёрным форменным платьем, и маленьким ростом. Она была ниже Анны, но в сотни раз опаснее.

– Зачем тебе нож? – бесцветно спросила она, когда закончила проверять её.

Анна носила с собой один из ножей принца Бельфегора. В какой-то степени её успокаивало знание, что в кармане есть оружие. То, что она всякими колюще-режущими пользоваться не умеет, во внимание не принималось. Теперь вот встал этот нож ей боком.

– По привычке взяла, – пожала плечами Анна и нервно улыбнулась.

На самом деле во дворце было полно оружия. У каждой горничной были минимум – удавка, максимум – фамильный кинжал. Обычным ножом тут никого не удивишь.

Холодные зелёные глаза остались равнодушны. Алессия забрала тонкий нож для писем и спрятала его в своём рукаве. Анна на мгновение подумала, что им её и прирежут сегодня за любой проступок.

– Никакого оружия в руках слуг рядом с Её Величеством, – спокойно произнесла Алессия. – Только телохранители имеют право на ношение оружия. Теперь можешь проходить.

Анна шагнула к покоям королевы и остановилась перед двумя мужчинами в деловых костюмах. На телохранителей можно было не обращать внимания, главная проверка уже пройдена.

Была одна проблема. Анна всегда контролировала расположение своих вещей. Нож был её вещью. Оставлять его на произвол судьбы без каких-либо гарантий не хотелось.

– Ты вернёшь мне его в конце дня? – требовательно спросила Анна.

Алессия чуть нахмурила тонкие брови и посмотрела на неё так, словно взглядом пыталась передать как на самом деле она ей надоела. Анна взгляд выдержала, и не такое бывало. Нож был необходим для морального спокойствия, а остальное пережить можно. Не убьют же её тут, верно?

Помимо хмурости на красивом лице Алессии проступила насмешливая ухмылка. Словно кошка, что увидела бесполезные потуги мышки спастись из мышеловки. Ассоциация Анне очень не понравилась.

– Если доживёшь до вечера.

Анна напряглась. Неприкрытое ленивое веселье Алессии слишком явно намекало в какой на самом деле опасности она здесь. Если ближайшая служанка королевы так забавляется с неприкрытыми предупреждениями, значит вся эта ситуация – ловушка, в которую её загнала оскорблённая женщина.

Иногда Анна действительно ненавидела свою предшественницу.

Охранники окинули её безразличным взглядом и открыли двери в покои королевы. Игра началась.

***

Всё, что Анна могла сказать о Грации, заключалась в одном детском слове: подлиза.

На фоне услужливой служанки, предугадывающей любые желания госпожи, Анна выглядела как неотёсанный, бесчувственный абориген, впервые услышавший о правилах этикета. Это было ужасно.

Анна была честна с собой, она прекрасно понимала, что ничего не смыслит в дворцовых порядках. Она может убирать комнаты, заниматься стиркой, готовить, ходить за покупками, много ума для этого не надо, но не лизать задницу королеве. Всё утро прошло в детском подначивании на ошибку.

Она практически слышала мысли королевы: «Ну же, оступись!» – это прекрасно читалось по её лицу. Анна бы средний палец показала да в голос послала, если б не реальная угроза жизни.

Ещё одна служанка королевы, что периодически появлялась из ниоткуда и исчезала в никуда, очень недвусмысленно поигрывала маленьким дамским револьвером, кривила багрово-алые губы на бледном лице в предвкушающей улыбке и внимательно следила за каждым её движением синим взором. Красива была чёртовка. Высокая, стройная, вся такая нереальная. Ещё как-то по-особому волосы заплела, что Анне только завидовать остаётся.

Всего прошла половина дня, а она уже выжата, как лимон.

Королева сидела уже полтора часа в садовой беседке и читала книгу. Анна не знала и знать не желала, что именно читает её сегодняшняя госпожа. Эту женщину точно ничего путного интересовать не может.

С громким вздохом королева откинула книгу в сторону. Чего у этой женщины не отнять, так это талант швыряться вещами в окружающих. Весь день только этим и занималась, меткости ей было не занимать. Книга по широкой дуге пролетела прямо до лба Анны. Снова появившаяся чуть ли не из воздуха синеглазка захохотала. Анна готова была эту чёртову книгу затолкать всем этим знатным особам в глотки, но приходилось держаться.

– Прекрасный бросок, госпожа! – восклицает Грация, хлопая в ладоши.

Анна бросила на неё быстрый мрачный взгляд, так и оттаскала бы за волосы суку.

– Скучно, – фыркает королева, не обращая внимания на свою служанку.

– О, моя королева хочет развлечься, – мурлычет синеглазка. – Почему бы не попросить новенькую рассказать нам какую-нибудь интересную историю?

«Я вам клоун, что ли? – в мыслях возмущается Анна, внешне оставаясь невозмутимой. – У вас других развлечений нет? В средневековье своё заигрались, а мне теперь…»

– Расскажи что-нибудь интересное, простолюдинка, – властно взмахнула рукой королева прерывая молчаливые проклятья Анны.

– Боюсь, Ваше Величество, я не знаю никаких историй, что могли бы заинтересовать вас, – склоняет голову в намёке на поклон Анна.

– Я не спрашиваю знаешь ли ты что-то, – опасная улыбка расходится по лицу королевы, – я приказываю рассказать.

У Анны похолодело в груди. Она чувствовала направленные на неё взгляды охраны, насмешливой синеглазки, чувствующей своё превосходство Грации и конечно же ожидающий взгляд невидимых из-под светлой чёлки глаз королевы. Если приказ не будет выполнен, то можно смело писать «the end» в начале её истории.

– Как прикажете, Ваше Величество, – чуть склонила голову Анна, скрывая раздражение за маской покорности. – Я расскажу вам историю о…

– Расскажи о тумане! – перебила её синеглазка. – Люблю туманные истории.

«О каком, блядь, тумане?!» – мысленно прорычала Анна, с трудом сохраняя лицо.

– Расскажи о тумане, – поддерживает свою служанку королева.

Список ненависти сегодня пополнился неуёмной синеглазкой и грёбанной королевой. Анна судорожно перебирала сказки в голове и не могла найти ничего, что могло бы подойти. Она сказки о природных явлениях в принципе не знала. Они всегда казались ей ужасно скучными, поэтому обычно она рассказывала сыну цензурированную версию различных мифов.

– Мне долго ждать?

Взгляд метался по саду, плохо скрытому оружию у телохранителей, стоящей вдалеке скучающей Алессии и вдруг застыл на низких облаках. Кто мешает ей немного переделать любимую историю для зарвавшейся королевы?

– Это случилось очень много лет назад, – заговорила Анна, – в племени, которого нет, с людьми, которые ничего больше не расскажут.

Синеглазка прищуривается, но больше не перебивает. Вполне возможно, что Анна опять что-то нарушила, но какая сейчас разница? Если она и умрёт, то с любимой историей на устах.

– Прекрасную деву похитил орёл. Унёс её в горы на долгие годы. Девушку искали, а потом забыли, – и с явным наслаждением процитировала, – «как забывается всё в этом мире».

– Где же тут туман? – недовольно цокнула королева.

– Проявите немного терпения, Ваше Величество. Уже скоро, – пообещала Анна. – Девушка вернулась много лет спустя. Уставшая, изнемождённая с молодым мужчиной рядом. Она рассказала, что орёл, похитивший её, стал ей мужем, что, когда пришло его время, он поднялся высоко в небо и сложил крылья, что остался у неё только сын.

– Сын от орла? – вскинула бровь насмешливая синеглазка.

– Вы просили историю и не уточняли насколько она должна быть реалистична, – тонко улыбнулась Анна. – Сын орла был гордецом. Считал, что он идеален, что он лучше всех. В своей гордости он совершил преступление, убил дочку одного из старейшин. Племя его поймало. Долго они думали над его наказанием, но всегда казалось, что придуманная кара слишком мала и легка. И тогда один мудрый старейшина сказал отпустить его.

– Зачем? – нетерпеливо постукивала аккуратными красивыми пальчиками по столику королева. – Почему не убить паршивца, что напал на Семью?

Анна спокойно продолжила:

– Мудрый старейшина заметил в нём то, что не замечал в себе сам юноша. Гордость его была так велика, что поселила одиночество в его сердце и душу. Юношу назвали Ларра, что означает на языке их народа «изгнанник». Ларра ушёл. Он приходил в поселение, воровал скот, припасы, женщин и не было на него никакой управы. Стрелы летели мимо него, удары проходили вскользь. Много лет прошло и однажды Ларра сам вышел к людям. Они начали обороняться, но сын орла не защищался. Тогда один из воинов вскричал: «Не стреляйте! Он хочет умереть!»

Анна перевела дух. Пока ничего изменять не приходилось, но скоро нужно будет корректировать историю.

– И что же было дальше, м-м-м? – поддалась вперёд улыбчивая синеглазка.

– Все начали смеяться над ним. Наказание работало как надо. Ларра впал в отчаяние. Он бросался к людям, надеясь на смерть, но никто не ударил его. Тогда он упал на землю и начал биться о неё головой, но Ларра ни разу не смог коснуться её, – а дальше пошла импровизация. – Солнце иссушило его тело, ветер разрушил плоть, а дождь раздробил кости. Ларра, гордый сын орла, проклятый бессмертием, обернулся туманной тенью. Он ходит по миру, стелется по земле, поднимается в небо и нигде не может найти туман приюта.

Анна замолчала. Изменила она не так много, просто добавила чуть больше погоды в историю.

Синеглазка растерянно хлопала ресницами, подлиза хлопотала вокруг молчащей королевы, а сама Анна расправила плечи. Больше она не позволит себя запугивать.

– Ты рассказала про чистое облако, а не туман, – ядовито улыбнулась ей королева.

– Разве туман не является опустившимся облаком? – внимательно посмотрела в лицо королевы Анна. Страха больше не было.

Она не видела глаз королевы из-за светлой чëлки, но заметила как дрогнули на мгновение руки, словно в желании вцепиться ей в горло. Но Анна больше не сомневалась. Стоит показать свой страх здесь и тебя сожрут заживо.

– Приготовь чай в розовой гостиной, мне надоело здесь находиться, – голос королевы подрагивал от еле сдерживаемой ярости.

Анна спокойно склонила голову, не отводя пристального взгляда от королевы, и степенно ушла. Злость оскорблённой женщины её не волновала.

После рассказа о Ларре, будто открылось второе дыхание. Да, герой истории был не лучшим примером для подражания, но Анна тоже имела гордость и не собиралась позволять по ней топтаться. Позади послышался быстрый стук каблуков и звонкий окрик заставил её притормозить.

– Да подожди же, шустрая! – добежала до неё синеглазка.

– Вы что-то хотели? – прохладно спросила Анна.

– Ну ты и отожгла конечно, – хмыкнула девушка, заправив каштановую прядь за ухо. – Даже я такого бы не придумала.

Анна решила не развеивать возникшее недоразумение. Когда её ещё хоть раз сравнят с Горьким?

– Мне приказали рассказать историю о тумане, – заметила Анна, продолжая свой путь. – Я выполнила приказ.

– Если ты надеялась вызвать жалость у Её Величества своей историей, то не получится, – заметила девушка, хитро сверкая синим взором. – Королева не тот человек, что молча будет проглатывать обиды.

«Только не говори, что в простой истории о проклятом гордеце, вы увидели призыв к войне», – мысленно взвыла Анна.

– И что же ты от меня хочешь? – повернулась к ней Анна, останавливаясь на месте.

– Ничего, – лукаво улыбнулась синеглазка. – Королева довольна твоей историей, она рада, что ты осознаёшь место своё и своего отродья.

Мысли резко застыли. Анна никак не могла понять при чём тут её сын, каким боком о нём вообще знают и какого хрена эти курицы позволяют себе говорить в таком тоне о её ребёнке. Спустя миг до неё дошло.

«Она серьёзно думает, что я сравнила ублюдка с орлом, а себя с похищенной девушкой? Вы издеваетесь? – Анна начала злиться, но внезапно оцепенела. – Она сказала «моё отродье»?.. Она думает, что я беременна? Я же не…»

Анна не помнила тот вечер достаточно, чтобы сказать наверняка, но риск беременности точно существовал, ведь месячных у этого тела не было. Это пугало.

Только не так. Не сейчас. Не от него.

Побелевшие губы с трудом разомкнулись. Анна выдохнула коротким смешком и со всем высокомерием и гордостью, что были в её душе посмотрела на синеглазку:

– Я никогда не забываю в каком положении нахожусь, – последний острый взгляд и она продолжила путь, – помните и вы о своём.

Это была неприкрытая угроза. У Анны нет власти, влияния и знаний, но за свою жизнь она поборется. В спину ей донёсся смешок:

– И ты зовёшь себя туманом? Характер – чистейшее облако. Только и это тебе не поможет.

Анна не обратила внимания.

***

Это всё было их планом. Это было огромной, чёрт побери, подставой. Ловушкой королевы, которой нужен был официальный повод, чтобы прирезать её, как свинью.

Анна не сомневалась, что её могли и по-тихому придушить в тёмном коридоре, но, как бы не было противно, её близость с королём давала ей преимущество. Просто так королева не стала бы ссориться с мужем, а вот обставить всё так, будто шлюховатая служанка стала слишком много о себе мнить и оскорбила свою госпожу – запросто.

Вокруг не было друзей, только враги. Королева верещала, прижимая к себе ошпаренную руку. Набегала толпа, словно только и ждала за углом, чтобы успеть на представление.

Анна стояла растерянная громким шумом. Она практически не слышала в чём её продолжают обвинять.

Всё произошло стремительно.

Анна наливает чай королеве. Та недовольно кривится, говорит, что слишком холодный.

Презрительное «переделай» отдаётся в ушах.

Анна приносит практически кипяток. Склоняется над новой чашкой.

Грация неслышно проходит сзади, толкая её бедром.

Рука дёргается. Кипяток попадает на так удачно оказавшуюся рядом руку королевы.

Громкий крик застывает в ушах, охрана наводит оружие на Анну. Вокруг шум, её обвиняют в покушении на почве ревности. Так нелепо. Её злость и гордость сыграли с ней злую шутку.

Какой-то грёбанный кипяток разрушит её жизнь.

Смех рвётся из груди и она не считает нужным его сдерживать. Люди королевы продолжают рвать глотки, а Анна хохочет во весь голос.

Алессия сильно надавила ей на плечо, заставив упасть на одно колено перед королевой. Анну трясло от смеха.

– Если доживёшь до вечера, – звучало в голове эхом.

Она знала. И синеглазка знала. Даже сучка Грация знала. Все знали.

Агата же предупреждала. Агата говорила быть осторожнее, осмотрительнее. Агата наблюдательна, конечно она заметила шевеления во дворце. Это Анна тут новичок, не смогла предугадать действия врага, а Агата тут долго. Ещё предшественницу знала. И видела Анну насквозь. Наверняка, догадалась, что что-то не так, поэтому опекала, поэтому подсказывала. Думала, что девчонка двинулась по фазе и ей нужна помощь. Потому что ни один нормальный человек и не подумает о подмене.

Теперь всё кончено. Анна подвела предшественницу, заботливую Агату и себя.

Щёлкнул предохранитель маленького дамского револьвера у виска. Сверкнула довольная ухмылка.

«Сражаться? – мелькнуло в голове оцепеневшей Анны. – Не успею. Она выстрелит – стоит мне дёрнуться. Броситься вперёд? Там Грация. Бёдра мощные, треснет и буду выведена из строя, а после сразу выстрел. Да что это, блядь, за шум? Кто смеётся?»

– Заткните ей рот, – махнула пострадавшей рукой королева, скривив от боли лицо.

Алессия грубо схватила Анну за подбородок и дёрнула вверх, задирая голову. Зубы клацнули друг о друга.

«Это была я?.. Я смеялась?» – отрешённо прошелестело в мыслях.

– Что делать с изменницей, Ваше Величество? – безразличный, почти скучающий голос Алессии заставил всех в комнате заткнуться.

Ещё до того, как королева сказала хоть слово, Анна поняла свой приговор. Нельзя недооценивать обиженную женщину. Это была её ошибка. Нужно было бежать отсюда сразу, как проснулась.

– Казнить, – с нескрываемым наслаждением прошипела королева.

Мурлыкнула что-то довольное синеглазка. Отпустила её подбородок Алессия. Грация отступила за королеву.

Все актёры заняли свои позиции. Пора и Анне занять свою.

Она прикрыла глаза в бессильной ярости. Лишь бы не видеть мерзких ухмылок. Лишь бы не беситься ещё больше от удовлетворения на их лице. Чтобы умереть спокойно.

Анна подняла взгляд. Ярость звенела в голове. Мысли были кристально чисты. Спокойствие накрыло её ледяной волной. Словно снова омыл тот проклятый дождь на дороге, что послужил причиной её смерти. Она ненавидела этот холод. Но сейчас иначе нельзя. Анна приняла решение.

Она убьёт чёртову суку.

Если Анна и примет смерть, то только за то, что совершила, а не из-за пустых обвинений.

План построился удивительно легко. Нужно всего-то вырвать плечо из расслабленной хватки Алессии, толкнуть синеглазку и одновременно убрать голову от револьвера в сторону. Это нужно сделать самое большое за четыре секунды. Никто не успеет среагировать.

А дальше самое простое и сложное одновременно: броситься на королеву. Из её положения будет удобно. Всего лишь выстрелить собой, как пружиной, вверх. Они примерно одного роста, поэтому потом предстоит вгрызться в незащищённое платьем горло.

Если сжать челюсть достаточно сильно, то Анну не смогут оторвать, даже после смерти ещё некоторое время. Этого хватит, чтобы повредить артерию.

Это будет последним, что она сделает.

Анна не шевелилась. Нужно дождаться момента. Она знала. Осталось не долго.

– Ничего личного, милашка, – ухмыльнулись над ней, но Анна даже не подняла головы.

Нужна была всего секунда для манёвра. Мгновение перед выстрелом, во время которого все перестанут видеть в ней угрозу. Миг, в который она свершит свою месть.

– Ши-ши-ши, почему моя игрушка перед тобой на коленях, матушка?

И всё замерло.

***

Утро вторника началось суетно. Агата ворвалась в их комнату, выбив щеколду и щебеча что-то о прекрасном восходе. Ванда недовольно простонала и запустила в нарушительницу спокойствия подушку, та поймала снаряд.

– Чиньё, собака ты, а не птица, – прорычала обычно спокойная Ванда, натягивая плед на голову, – съеби отсюда. У меня выходной, грёбанная ты курица.

Агата хохотнула и вытянула свою жертву из постели. Было часов шесть утра, соображать мозги отказывались, поэтому когда Анна очнулась на кухне с чашкой ядрёного кофе в руках, то удивилась.

– Агата…

– Да-да? – с ложкой во рту хихикнула приятельница.

–… это ты меня одела?

Анна была уверена, что в её гардеробе не было тёмных, широких бридж с высокой талией, топика голубого цвета и светлой рубашки. Про босоножки вообще молчала. Она была убеждена, что кроме стандартной униформы горничной ничего и не увидит в ближайшее время. Тем страннее было осознавать, что Агата это всё притащила и сама её нарядила.

– Ты не просыпалась, – развела руками Агата, – а у нас дел сегодня полно! Но если тебя это успокоит, то волосы ты собрала сама. И почему ты решила своему стилю изменить, интересно... И поторопись, чем раньше выйдем, тем больше времени проведём вне дворца, – и закончила совсем тихо. – Тебе нужно отдохнуть после… после всего этого.

Анна опустила взгляд в чашку. Это было так странно всё. Даже то, что она ещё жива, было странно. Всё больше хотелось сбежать. Желательно, в свои тело и время. Даже если там пришлось бы умереть от ран несовместимых с жизнью.

– Да, отдохнуть было бы неплохо, – признала она. – Спасибо, Агата.

Лицо приятельницы посветлело. Анна улыбнулась в ответ. Радовало, что она не одна.

– Завтракай давай, – поторопила Агата. – Сегодня много дел.

Аппетита снова не было, поэтому Анна просто глотнула кофе. Крепкий.

– Подожди-ка, Агата… – медленно произнесла Анна, озарённая догадкой. – Я хоть умылась? Ответь, Агата!

Кофейная горечь во рту картину не прояснила. Анна была готова сбежать с кухни прямо сейчас в случае отрицательного ответа.

– Я дала тебе в руки зубную щётку и ты всё сделала самостоятельно, – закатила глаза приятельница. – Мне кажется, если тебе в таком состоянии дать пистолет, то ты просто спросишь кого убить. Ты в курсе, что просыпаться в нашем положении лучше моментально?

Анна поморщилась и ничего не ответила. Конечно она знает это. Тело предшественницы встаёт легко, а не разум Анны. Она всегда с трудом различала сон и реальность с утра. Доведённые до автоматизма действия спасали, но если требовалась мыслительная деятельность, то это не к ней. Удивительно, что эта её особенность вообще проявилась в чужом теле.

Во дворе Анна потянулась, прищурившись на поднимающееся солнце. Красиво. Если бы не социум, было бы неплохое местечко.

– Пойдём?

Анна повернулась к Агате, что застыла позади неё. Чем-то приятельница напоминала ей Иру, с которой она сидела за одной партой на истории. Та такой же светлой была, непонятной, но своей. Агата вон тоже становится такой. Своей.

– Да, пошли.

В город от особняка, который уже иначе, чем дворец, Анна даже мысленно не называла, нужно было идти около сорока минут пешком. Машину им конечно же не выделили, но она туда и не села бы ни за что. Накаталась уже.

Агата болтала обо всём на свете. И о том какое небо голубое, и что колготки нужно новые купить, и что присмотрела одну бутылочку виски неплохую и не прочь распить на пару с Анной. Много чего говорила.

Анна привычно прослушивала неважную информацию, цепляя суть. Иногда кивала или отвечала. Агате и не нужен был особо собеседник, за двоих справлялась.

– Ты серьёзнее стала, после того дня, – внезапно изменившимся тоном сказала Агата.

– Какого дня? – сделала вид, что не поняла Анна.

– Когда ты сопровождала принца Бельфегора, – серьёзно нахмурилась Агата. – Я рада, что ты переосмыслила всё, но…

– Что? – похолодела Анна. Неужели Агата догадалась о подмене?

– Ты уверена, что король отпустит тебя? Он… не самый благовоспитанный человек, – посмотрела ей в глаза Агата. Приятельница действительно за неё беспокоилась.

– Я думала, ты хочешь с ним познакомиться, – нервно усмехнулась Анна.

Глаза Агаты вновь засияли, словно она нашла то, что давно искала. В её чёрных глазах заплясали золотые искорки, сделав её похожей на мудрую волшебницу из сказок.

– Ты права, – ухмылка змеилась на её лице. – Не забудь представить меня ему.

Анна поджала губы и коротко кивнула. Не ей лезть в личную жизнь Агаты, но король точно не был её достоин.

– Кстати, – Агата снова добро улыбнулась, – зайдём к Джакомо, если время останется?

– Да, почему бы и нет, – пожала плечами Анна на незнакомое имя.

Дальше шли в тишине.

***

Анна не знала о традициях в Италии ничего, но могла с уверенностью сказать, что готовиться в октябре слишком рано. При этом разведка в лице Агаты донесла, что приготовления начались ещё в июле, но каким-то чудом проходили мимо неё.

«Королевская семья чокнутая», – пришла к выводу Анна.

Рождественский приём планировался 24-го декабря. Анна была уверена, что все гости пошлют королевскую семью к чёрту и останутся дома праздновать с близкими. Но кто она такая, чтобы предсказывать действия аристократов?

Их с Агатой работа заключалась в том, чтобы сделать кучу заказов на предстоящий праздник. Украшения, платья для сучки королевы и её слуг, костюмы для маленьких принцев и всё в таком духе.

Цены в городке у особняка были такие, что у Анны волосы дыбом вставали. А потом оказалось, что Агата торговалась так, словно от этого зависела её жизнь. В какой-то момент Анна втянулась и уже ожесточённо спорила со швеёй, что пыталась заломить цену на искусственные цветы, как за настоящие.

На площади девушки одновременно выдохнули, когда поняли, что всё закончилось. Они потратили всё утро и часть дня, чтобы обойти весь город. Было три часа, когда можно было пройтись для себя.

– Не знаю как ты, – сладко потянулась Агата, – а я очень голодная.

– В кафе?

– Не хочу платить, – надула губы. – Тем более мне тут не нравится нигде.

– Сомневаюсь, что у нас есть деньги на то, что тебе нравится. Можем вернуться, но вряд ли тебя выпустят обратно погулять, – хмыкнула Анна.

– Не-е-е, даже не надейся, затворница, – погрозила ей пальцем Агата. – Ты в последние месяцы только и делаешь, что работаешь да в комнате спишь. Совсем не отдыхаешь.

– Мы и сейчас не особо отдыхаем, – закатила глаза Анна, развеселившись.

– О! А пошли к Джакомо за едой? – загорелись идеей глаза Агаты. – Он точно накормит. Даже вкусно!

– Ну, пойдём.

Агата, будто только и ждала её разрешения, сразу сорвалась с места. Она вела её по улочкам чертовски довольная. Видимо, этот Джакомо действительно хорошо готовил.

Они отдалялись от центра, уходили к окраине. Анна не то, чтобы не доверяла Агате, но здраво опасалась незнакомого города.

– Ну что, готова встретиться с дедушкой? – жизнерадостно оборачивается к ней Агата, когда они подходят к небольшому магазинчику непонятного назначения.

Внутри Анны всё холодеет:

– Что?

– Вы вроде повздорили в прошлый раз? – на её молчание Агата покачала головой. – Всё ещё не хочешь рассказывать? Да ладно тебе. Я уверена, что не всё так плохо. Джакомо понимающий мужик, к тому же любит тебя. Помирись с ним, а? У вас же никого больше нет, кроме друг друга.

Агата болтает впереди, а Анна идёт чуть позади. Спину выпрямила так, что может сломаться от напряжения. Не так хорошо держит лицо, как хотелось бы. Волнение, страх и вина явственно читаются. Хорошо, что Агата не видит. Возникли бы вопросы, на которые Анна не сможет ответить.

Предшественница не была сиротой, как втайне надеялась Анна. Не была беспризорницей без рода и племени. У девчонки был любящий дед. Как Анне в глаза смотреть ему? Она фактически убила его внучку!

Успокоить мысли не получалось. Агата болтала что-то о том, что помириться с Джакомо необходимо, единственный близкий всё же. Анна не понимала что делать.

Всё это было ужасно плохо. Она бы сбежала прямо сейчас, сказав что-то в духе обиженной школьницы, что знать не хочет деда, но они уже были напротив магазинчик Джакомо. К тому же Анна в самом начале согласилась его навестить, а значит была готова сделать первый шаг к примирению. Об этом подумает адекватный человек. Её отступление в последний момент будет выглядеть странным и подозрительным.

Анна не успела обдумать все варианты, как Агата уже открыла дверь и легко втолкнула её в помещение.

Первым, что бросилось в глаза, была витрина с ножами. Самыми разными. Похоже Джакомо продавал оружие. Мило. Теперь она знает от чего умрёт.

Вторым, что приковало взгляд были чёрные холодные глаза пожилого крепкого седого, как первый снег мужчины. Их взгляды были похожи, словно она посмотрела в зеркало. Анна бы не удивилась, если бы он оказался её дальним родственником.

– Приветики, синьор Ферраро! – громко поздоровалась Агата, заставляя Анну оторвать взгляд от мужчины.

– Сколько тебе раз говорить, чтобы звала меня по имени? Я не такой старый! – отзывается Джакомо.

Его взгляд снова прикипел к Анне. Ничего хорошего она в этом не видит, но приветственно кивает, натягивая слабую улыбку на лицо.

– Покормите нас? – лучезарно улыбается Агата, у неё вообще никаких проблем не наблюдается.

Джакомо согласно бурчит и уходит вглубь магазина. Агата сияя, словно солнышко, вприпрыжку за ним. Анна чуть помедлив, оглядывается на улицу и, сглотнув, решает встретиться с проблемой лицом к лицу. Всё равно ничего другого не остаётся.

За торговым залом располагался средних размеров склад-мастерская с дверью в другом конце помещения и лестницей на второй этаж. Выше находились жилые помещения, гостиная, кухня и столовая.

Джакомо споро заставлял стол съестным. Агата села и внимательно следила за появляющимися тарелками голодным взглядом. Анна осторожно присела рядом. Джакомо ожёг её быстрым сканирующим взглядом. Стало не по себе.

В тарелку Анна и не смотрела. Голода не было, а вот чай она медленно цедила под изучающим взором сидящего напротив Джакомо. Тот взгляд в принципе не хотел отрывать от неё.

Агата болтала за троих. Иногда старик ей кивал, но вовлечённости в разговор не было и в помине. Его интересовала только внучка.

Анна краем глаза смогла оглядеть гостиную и сделать вывод, что предшественница была чертовски дорога старику. Множество фотографий с ней на видимом кусочке стены это подтверждало.

Конечно же приятельница не могла не заметить повисшее в воздухе напряжение. Она всеми силами пыталась втянуть их в разговор, как-то помирить их, но всё было напрасно. Джакомо и Анна, как истинные родственники, отвечали односложно, не отводя друг от друга взгляда жёстких глаз.

– Ох, у меня же свидание! – воскликнула Агата, Анна почувствовала неладное. – Не скучайте тут. Спасибо за обед, Джакомо!

И скрылась. Паршивка.

Джакомо продолжил буравить Анну тяжёлым взглядом. Она поджала губы и продолжила пить уже остывший чай.

Анна не винила приятельницу в побеге, сама бы свинтила, будь такая возможность. Нужно было о чём-то поговорить, но в голове не было ни одной здравой мысли.

– Как там Тея поживает? – спрашивает Джакомо.

На какое-то мгновение Анна расслабляет плечи. То, что Джакомо с ней заговорил, прекрасно. То, что она никакую или никакого Тея в глаза не видела, ужасно.

– Тея… – глотнула чай, чтобы хоть как-то заполнить паузу и обдумать что сказать. – Тея давно не видела. Кто ж знает где е-кх-го носит.

Мужчина сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. Он внимательно осмотрел её лицо, руки, держащие чашку, и всмотрелся в глаза своими льдисто-серыми.

–Херовый из тебя шпион, туманная мразь, – неожиданно сказал Джакомо.

– Что?.. – эфемерный холод от колючего взгляда перестал быть эфемерным и стал вполне реальным. Анна выдохнула прозрачный пар.

Было чувство, что она снова слышит сирену скорой сквозь шум ливня. Анна задыхалась из-за этого, но она заставляла себя делать медленные вдохи и выдохи. Успокоиться не помогало, но не отводить взгляд от жестокого лица Джакомо вполне получалось.

– Прежде чем занимать тело моей внучки, хоть бы изучил её биографию, – спокойно заметил Джакомо. В его руках появился нож. Судя по размерам, метательный.

«Это не маленький принц, он не промахнётся», – промелькнуло в голове.

– Я не понимаю о чём ты, – процедила Анна, сквозь плотно сжатые зубы. Холодно-липкое предчувствие ливня нарастало.

– Тея это кошка, которая померла от старости года полтора назад, – любезно пояснил Джакомо. – Будь ты моей внучкой, то ответил бы в каком состоянии могила. К тому же ты видел свои движения? То, что ты смог обмануть простушку Агату, удивительно. Наверняка, твоё поведение стало ей удобно, поэтому она даже не заподозрила. Девочка слишком любит потакать своим желаниям.

– О чём ты, мать твою, говоришь? – прорычала Анна.

– Действительно, – страшно ухмыльнулся мужчина, – зачем с тобой говорить? Покинь её тело и, так и быть, дам тебе фору в пару дней.

Анна судорожно обдумывала ситуацию, в которой очутилась. То, что Джакомо в принципе предположил захват тела, было невероятным и в какой-то степени абсурдным, но раз он заговорил об этом… значит, её мог заподозрить любой. Времени паниковать не было, но когда это останавливало панику?

– Я не могу покинуть это тело…

– О, принципиальный значит, – перебил, криво улыбнувшись, Джакомо. – Значит, будем выбивать.

– Я не знаю как попала сюда! – рявкнула Анна, чувствуя как лёд заползает в вены.

Джакомо замер с открытым ртом. Нахмурился и жёстко оглядел её.

– Ты мне заливаешь, что не знаешь как попал в тело моей внучки? – прищурил ледяные глаза.

– Я умерла, – твёрдо произнесла Анна, не переставая дрожать. Липкий холод проник в лёгкие. Она вцепилась онемевшими пальцами в стол. – Попала в аварию. Закрыла глаза, а открыла уже в этом теле. Это моя правда.

Джакомо не верил ей. Это было видно по упрямому изгибу губ, высокомерному прищуру и холоду, что окутывал всё пространство вокруг.

– С чего я должен тебе верить? – рыкнул он.

– Ни с чего. Я сама себе не верю, когда говорю об этом, – Джакомо вскинулся было, чтобы обвинить её вновь, но она упрямо продолжила дрожащим от холода голосом. – Но я не знаю как объяснить своё появление здесь. Единственное, в чём уверена, так это в своей смерти. Если это не чистилище, рай, ад или Вальгалла, на худой конец, то я понятия не имею как оказалась здесь.

Давление спало. Джакомо задумчиво отвёл взгляд. Холод тоже отступил и Анна смогла глотнуть чай, чтобы хоть как-то успокоить трясущееся тело.

– Ты знаешь о пламени? – повернул к ней голову Джакомо.

– Пламя? – голова варила откровенно плохо и перескакивание на какую-то левую тему было не лучшим решением. – Ну, в камине можно огонь развести…

Её неуверенный ответ Джакомо прервал одним лишь взмахом руки. Анна замолчала, ожидая своего приговора.

Джакомо молчал долго. По лицу его скользили мрачные тени безнадёжных мыслей. Смириться с потерей внучки было нелегко.

– Ты можешь покинуть её тело? – спросил он, подняв на неё тёмные глаза.

– Не знаю, – покачала головой Анна. – Не уверена, что она сможет занять тело вновь. Я… не чувствую никого рядом с собой. Не слышу, не ощущаю. Мне кажется… – не всегда нужно говорить то, что на уме, но разве могла она так бесчестно поступать с семьёй своей предшественницы? – Думаю, она тоже умерла. Скорее всего, когда я попала в тело, её уже не было.

Судорожный вздох от Джакомо был ей ответом. Старик крепко сжал руки в кулаки до побелевших костяшек. Он глубоко и ровно дышал, вперив свой взгляд в стол.

Говорить спокойно ему было явно тяжело:

– Исчезни ненадолго, – приказал он. – Сбежишь – найду и убью. Не посмотрю на то, что ты в её теле.

Анна не сомневалась в словах Джакомо. Стопроцентно убьёт. Она кивнула, поднялась из-за стола и выскользнула в гостиную, а оттуда в первую попавшуюся комнату, оставляя старика наедине с горем.

Она оказалась в светлой комнате. Здесь чувствовалась женская рука. В интерьере преобладали голубые и белые тона. Над односпальной кроватью от руки были нарисованы ромашки. Где-то криво, где-то как по линейке. В этом было своё очарование.

– Это твоя комната, да? – спросила в пустоту Анна и не получила ответа.

На стене у книжного стеллажа висели фотографии. Там была предшественница. Где-то маленькая, лет семь всего, с Джакомо и, судя по внешнему сходству, отцом или братом, где-то взрослая, задорная, с Агатой в охапке. Счастливая.

Глаза запекло. Анна могла сожалеть о предшественнице, могла извиняться перед её могилкой, но правда была такова, что она почти ничего не чувствовала к ней. Девчонка казалась такой далёкой, будто её и не было никогда. И Анна смирялась с таким положением вещей, потому что так было легче.

Теперь перед глазами не просто фотографии, комната и вещи, а доказательство чужой жизни, которую Анна разрушила своим появлением. Девчонка жила, смеялась, дружила и любила. Всё здесь было отмечено ей. Анна не имела права даже дышать воздухом, который принадлежал предшественнице, но она была здесь и ничего не могла с этим поделать.

Пыли на полках не было, хоть и видно, что хозяйка давно покинула это место. Джакомо заботился о комнате внучки. Возможно, надеялся, что она однажды вернётся из дворца.

Множество книг были об искусстве. Живопись, поэзия, музыка. На любой вкус. Предшественница была творческой натурой.

Простое наблюдение било по сердцу раскалённым жгутом. Анна как наяву видела, как предшественница рисует ромашки на стенах, учит стихи из потрёпанного временем сборника, сидя у окна. Всё здесь дышало своей хозяйкой.

Анна действительно жалела, что не может вернуть девочке то, что ей причитается. Столько времени прошло с того момента, как она отпустила предшественницу, а всё равно ножом по сердцу.

Хотелось отвлечься от призраков не её прошлого, чтобы не травить душу.

Практически все книги были на итальянском, но нашёлся томик «Ромео и Джульетты» на английском.

Не то, чтобы у неё был хороший английский, но явно лучше, чем итальянский, на котором Анна не могла прочитать ни слова. Понимала с пятого на десятое, но это заняло достаточно, чтобы не смотреть по сторонам.

– Где тебя черти нося…

Анна подняла голову от книги. Джакомо замер на пороге, вцепившись дрожащей рукой в ручку двери. Он смотрел на неё чернильно-чёрными больными, отчаянными глазами. В груди поднялась вина.

– Как вы? – случайно вырвалось.

Вопрос привёл Джакомо в чувство. С громким раздражённым рыком он прошёл в комнату и вырвал книгу из её рук.

– Не смей прикасаться к её вещам, – прошипел он, вернув книгу на место. – Пошли.

Анна кивнула, принимая новые правила. Она сейчас не хозяйка положения, это не её территория.

Джакомо привёл её обратно на кухню и строгим взглядом приказал занять своё место. Анна под чувством вины готова была его слушаться, но только сейчас.

– Кто ты?

«Допрос», – поняла Анна.

– Меня зовут Анна.

– Сколько тебе лет? – без капли жалости и сочувствия продолжил Джакомо.

– Тридцать.

Джакомо тихо усмехнулся.

– Теперь понятно, почему ты так сильно от неё отличаешься. Кем ты работала?

– Работала в ателье, – и прежде чем Джакомо успел продолжить сказала сама. – У меня тоже есть вопросы, Джакомо.

– Даже так, – потянул мужчина. – Если мне понравятся вопросы, я отвечу тебе.

Анна недовольно цокнула языком. Джакомо имел право злиться, но при этом она тоже имела на это право. Жаль, что он не учитывает, что Анна такой же раб обстоятельств.

– Какой сейчас год?

– Ого, какие вопросы, – приподнял в удивлении брови Джакомо, не собираясь отвечать.

– Я попала в это тело третьего августа, а умерла в своём двадцать восьмого. Не думаете, что я имею право знать в каком году нахожусь? – холодно заключила Анна.

Джакомо внимательно смотрел на неё. У него было сложное выражение лица, словно он начал сомневаться в рассудке. В своём или её уже отдельный вопрос.

– Сейчас тысяча девятьсот девяносто третий год.

– Что?..

Сидели в тишине. Если у Джакомо и были свои теории и предположения о её переселении, то теперь в силу её реакции явно сомневался в них. Не только у Анны всё летит к чертям.

– На сколько ты переместилась назад? – спросил он наконец.

Анна закрыла глаза и долго молчала. Мысли разбегались и собирались вновь. Она не знала что и думать о ситуации, в которой оказалась.

– Примерно, на двадцать семь лет.

Загремели кружки. Джакомо принялся мыть посуду. Возможно, пытался мысли привести в порядок, Анна не спрашивала.

Открытие было действительно ошеломляющим. Она очутилась так далеко в прошлом. Ей же сейчас только три года должно быть. Это просто не укладывалось в голове.

Чашка чая с тихим стуком опустилась перед ней. Анна чуть приоткрыла один глаз, наблюдая за Джакомо, что щедрой рукой плеснул в свою чашку коньяка. Не чай с алкоголем, а алкоголь с чаем.

– Что будешь делать? – незаинтересованно спросил он.

– Планировала сбежать из дворца, этой страны и вернуться на родину.

– А теперь?

– Понятия не имею, – честно ответила она, снова закрывая глаза.

Новые знания не укладывались в голове. Ей было некуда идти. Если она и сбежит из королевства, то её бывший муж ещё слишком маленький и не сможет помочь, а она сама в детский садик только начала ходить.

«Мама только недавно из декрета вышла. Как она там говорила… «начался отпуск от тебя, Анюта», – с усмешкой подумала Анна, когда внезапно озарило. – Серёжа ещё не родился. Я могу успеть спасти его!»

– Что бы ты там не задумала, советую остановиться, – мрачно проскрипел Джакомо. – Ты имеешь дело со временем. Тебе описать возможные последствия?

– Будь добр, заткнись, – скрипнула зубами Анна.

– Почему ты не ешь? – внезапно спросил он.

– О чём ты? – нахмурилась смене темы Анна.

– Ты не задумывалась о том, как я тебя раскрыл? – Анна неопределённо повела плечом. – Причёска, движения, походка и взгляд. Ты полностью отличаешься от неё. К тому же особенность её организма – долгое недоедание способствует быстрой потере веса. Ты намного худее, чем была она.

Анна посмотрела на свои запястья. Тонкие. Очень.

Агата говорила, что она осунулась, но Анна всегда умела переводить тему, если ей что-то не нравилось. Вскоре приятельница привыкла и отстала. Не стоило на тот момент это потраченного времени.

– Похудела и похудела. К чему это сейчас?

Джакомо нахмурился.

– Когда ты ела в последний раз?

– Не знаю. Давно? – незаинтересованно ответила Анна.

На миг она действительно задумалась, когда вообще ела нормально. Получалось, что последний раз был в августе.

Джакомо нахмурился. Встал из-за стола, обошёл его, взял с тарелки Анны кусок варёной картошки и резко засунул ей в рот, когда она собиралась спросить что он делает.

– Ешь, – жёстко сказал он, продолжая вталкивать еду ей в рот. – Ешь и живи. Не смей подыхать. Это не твоё тело, так имей совесть сохранить в нём жизнь.

Под его злым взглядом Анна жевала картошку, практически не ощущая вкуса. Джакомо смотрел так, как смотрят на кровных врагов, а не на любимую внучку. Он не жалел её, в выражениях не стеснялся и, Анна была уверена, накормил бы её через трубку, если бы она вздумала сейчас проявить характер.

Джакомо взглядом заставлял её есть. Следил за каждым движением и не давал сдаться. Апатия, что преследовала её по пятам, внезапно отступила.

Она впервые за всё время смогла съесть всю порцию. Её мутило, но она была сыта. Только сейчас Анна почувствовала какой голод испытывала всё это время.

– Только попробуй сдохнуть.

– Не в моих планах, – упрямо буркнула Анна.

Больше они не говорили. Анна задумчиво водила вилкой по пустой тарелке. В мыслях была приятная пустота. Хотелось заснуть и проснуться дома, чтобы рядом была мама. Она бы ласково будила её в школу, пока папа собирался на работу, громко топая по квартире.

– Как её звали? – спросила она, когда за окном порыжел в свете заката мир.

– Ты не достойна её имени, – огрызнулся Джакомо.

Анна недовольно фыркнула, но настаивать не стала. Не хочет – не надо. Упрямый старик.

Она встала из-за стола.

– Мне нужно найти Агату.

Джакомо кряхтя поднялся со стула, чтобы проводить её. Спускались молча. Уже в магазинчике она спросила:

– Сколько ей хоть было?

Джакомо окинул её пустым взглядом.

– Шестнадцать.

Анна прикрыла на миг глаза, смиряясь с новым возрастом.

Уже у двери она обернулась к старику, ловя секундную слабость в его жёстких усталых глазах. Хотелось извиниться, но извинения не дадут Джакомо ничего.

– Прощай, – и ушла.

***

На центральной площади крутилась, как волчок, Агата. Из одной кафешки играет музыка, поэтому девушка решила не ограничивать себя и потанцевать.

– Хэ-э-э-эй! – заметила она её.

Агата подскочила к Анне, схватила за руки и закружила вместе с ней по площади. Тихий смешок сорвался с губ.

– Спокойней, Агата, – притормозила её Анна, – всех распугаешь.

– Я тут тако-о-ое купила, – хитро прищурилась Агата.

– Что же ты там достала? – позволила себе усмешку Анна. Тёплое поведение Агаты делало этот мир немного уютнее.

Агата быстро глянула по сторонам, поудобнее перехватила рюкзак и поманила пальцем, предлагая заглянуть внутрь. Анна с любопытством склонилась посмотреть на тайну приятельницы.

– Это… виски? – удивлённо приподняла брови Анна.

– Тш-ш-ш, – с улыбкой прижала палец к её губам Агата. – Знаешь, как тяжело достать? Ужас, какой дорогой!

– Откуда же у тебя деньги на подобное? – отвела чужую руку от своего лица Анна.

– А-то ты не знаешь, – фыркнула девушка, застёгивая рюкзак. – Мои мне кучу денег платят. Я ни на что не намекаю, но ты могла бы задуматься.

Анна предпочла не спрашивать о чём конкретно ей нужно задуматься. Наверняка, какой-то из прошлых разговоров предшественницы и Агаты.

– И что? Так хорош? – начиная путь к особняк, поинтересовалась Анна.

– Конечно! – закивала Агата, следуя за ней. – Если верить Марко, то «сливочный аромат покорит вашу душу синьорина».

– Так и сказал? – усмехнулась Анна, не спрашивая о ком разговор.

– Ты же знаешь этого торгаша, – отмахнулась Агата. – Ему волю дай, он даже мать родную продаст за грош.

– Как называется хоть? Я название не разглядела.

– «Fettercairn», – с явным наслаждением произнесла Агата. – Распьём вместе?

– Явно не в ближайшее время, – покачала головой Анна. – Все готовятся к приёму, кто знает, что будет дальше.

– Можем оставить на какой-нибудь праздник, – пожала плечами Агата. Ей было всё равно когда выпить.

– Рождество? – насмешливо приподняла бровь Анна.

Агата скривилась, будто съела лимон. Синьора Джентиле весьма недвусмысленно описала что будет с прислугой, если кто-то напьётся на праздник.

– Давай личное торжество?

– Личное? – не поняла Анна.

– Просто откроем бутылку, когда поймём, что этот день или момент просто обязаны запомнить на всю жизнь! – воодушевлённо предложила Агата.

– Поддерживаю, – улыбнулась Анна и поддразнила приятельницу, – откроем, когда нам стукнет восемьдесят и мы сможем свести своих внуков.

Под недовольный стон Агаты она рассмеялась. Приятельница терпеть не могла детей. На миг стало так легко. Будто и не было проблем и старой жизни.

Они подходили к дороге ко дворцу, когда Анна заметила знакомую вывеску.

– Подождёшь меня недолго? Мне кое-что купить надо, – перебила что-то рассказывающую Агату Анна.

– Я могу с тобой зайти, – начала было Агата, но была безжалостно перебита строгим взглядом Анны.

– Нет.

Агата поджала губы в недовольстве, но спорить не стала. Она отошла на противоположную улицу, облокотилась о стену прямо напротив аптеки и, скрестив руки на груди, мрачно уставилась на здание. Анна не стала её успокаивать или извиняться. Были дела поважнее.

Звякнул колокольчик над дверью. Милая девушка за кассой приветливо улыбнулась ей.

– Мне нужен тест на беременность, – решительно произнесла Анна.

Девушка понятливо кивнула и засуетилась за прилавком. Через минуту Анна уже расплатилась и держала в руках либо свою погибель, либо величайшее облегчение в этой жизни.

Она собралась было выйти, как резко замерла на пороге. Ответы нужны были сейчас. Анна не могла ждать больше. План было необходимо придумать как можно скорее.

– Я могу воспользоваться туалетной комнатой? – повернув голову, спросила она.

Возможно что-то было в её взгляде, раз девушка посомневавшись с секунду всё же разрешила пройти ей в уборную для персонала.

– Надеюсь, что там тот результат, на который вы надеетесь, синьорина, – пожелала ей девушка и вернулась в помещение аптеки.

Анна осталась одна.

Ожидание для кого-то было бы мукой, но она обладала колоссальными запасами терпения. Это отлично помогало во дворце, но скоро и у неё начнут чаще сдавать нервы. Чего только стоил план по убийству королевы. Так сильно разозлилась, что готова была загрызть её, как какое-то дикое животное. Анне было бы противно от самой себя, но… злость не утихала.

Результат был готов. Смелость, чтобы узнать его, была, как и решимость.

Анна облегчённо выдохнула, когда увидела заветный отрицательный результат. Даже дышать стало легче.

Когда-то однокурсница говорила, что определённый процент тестов обманывают, поэтому лучше делать сразу несколько тестов. И конечно же считалось, что самый верный результат можно получить только с утра. На самом деле было без разницы когда, но в этом деле перестраховка лишней не будет.

– Мне нужен ещё один тест, – вышла к продавцу Анна.

Девушка подняла на неё голову от книги:

– С тем тестом что-то не так?

– Просто хочу ещё один.

Девушка понятливо кивнула и рассчитала её. Анна убрала коробочку в карман. Теперь до утра.

– Спасибо, синьорина, – коротко улыбнулась Анна и вышла из аптеки.

Агата за время ожидания вся извелась и играла обиженную. Возможно, она могла продержаться так до самого дворца. Анна не собиралась потакать детскому поведению, поэтому ничего не говорила.

– Как разговор с Джакомо? – сдалась Агата.

– Некоторое время нам лучше не контактировать, – вздохнула Анна.

– И почему вам в этот раз так сложно помириться, – сочувствующе покосилась на неё Агата.

Анна неопределённо пожала плечами. Не сказать же Агате, что Джакомо убийцу своей внучки в жизни не примет.

– Ему нужно время.

– Разве его было недостаточно? – пренебрежительно фыркнула Агата.

– Где ты была, после того, как оставила меня ему на растерзание? – перевела тему Анна.

Агата поморщилась:

– Говоришь так, будто я тебя там на смерть оставила.

«Смерть была буквально в шаге», – не произнесла Анна. Некоторые вещи не должны быть озвучены.

– Нет, но я запомнила твоё предательство, – усмехнулась она в итоге.

– Ой, да ну тебя! – закатила глаза Агата, убегая вперёд.

Анна покачала головой, неторопливо продолжая путь. Агата вернулась к ней минут через десять, когда идти одной надоело.

Они больше не говорили. Агата взяла её под руку, пробормотав что-то о том, как она устала. Анна не возражала.

Закат освещал особняк, делал его обманчиво-красивым. Скрывал гниль, что поселилась внутри. Анна так хотела попасть домой.

– Что случилось? – остановила её Агата, разворачивая к себе лицом.

– О чём ты? – удивилась Анна.

– Ты плачешь.

Анна удивлённо прикоснулась к своей щеке.

«Мокро».

Она не понимала почему плачет. Возможно, это была тоска по дому. Возможно, нежелание возвращаться в это место.

В груди тянуло пустотой. Ей не хотелось плакать, но слёзы не останавливались.

«Всё же сдали нервы», – пронеслось в голове.

– Пойдём, – потянула её Агата. – Тебе нужен отдых. Поспишь.

Анна шла беспрекословно. Возвращаться не хотелось, но сказать об этом было некому. Никого не было. Даже такая близкая сейчас Агата была близка именно предшественнице, а не ей. Уже у дворца она прекратила лить слёзы.

Синьора Джентиле встретилась им у дверей в душевые. Она окинула их внимательным взглядом, тактично не обратила внимания на красные глаза Анны и сказала переодеваться.

Анна ни на что не реагировала. В голове жужжали мысли, в груди – переживания. Всё это время она держалась, а теперь начала сдавать позиции.

До комнаты она добралась как во сне. Возможно, Агата её довела, но она не могла сказать точно. Очень хотелось забраться под одеяло и не видеть снов.

Во сне была темнота. Анна была одновременно её частью и чем-то чужеродным. Она сидела, обняв колени, и смотрела вдаль. На миг ей показалось, что за тёмным, неразличимым для глаза горизонтом, мигает лампочка. Как те, которые ставят на противопожарный системы.

Всю ночь Анна наблюдала за далёким алым огнём, объятая тьмой.

***

– Мне нужен выходной.

– У тебя на этой неделе дежурства. Никаких выходных, – подняла глаза от толстой чёрной тетради синьора Джентиле.

– Я. Хочу. Выходной, – мрачно сверкнула глазами Анна.

Синьора Джентиле упрямо сжала губы, угрожающе посмотрев на неё поверх очков. Анну не впечатлило. Хуже Джакомо уже никого не будет.

– С чего это я должна давать тебе выходной?

– Может быть с того, что я работала три месяца без него? – подняла бровь Анна.

Синьора Джентиле скрипнула зубами. Ей не хотелось давать выходной. Тем более она обязана была сделать его оплачиваемым.

При всех своих достоинствах у синьоры Джентиле было два значительных недостатка: чрезвычайная жадность и предвзятость. Последнее относилось только к бедняжке Марии, но Анна чувствовала, что ещё чуть-чуть и она сместит её с этого сомнительного пьедестала ненависти главной горничной.

– Можете не оплачивать мне выходной, – смилостивилась Анна, но сказала это таким тоном, словно говоря «я запомню это». И запомнит же.

Синьора Джентиле поджала губы:

– Пятница.

– Четверг.

– Имей совесть! – женщина хлопнула ладонью по столу. – В пятницу возвращается Его Величество из деловой поездки, мы должны всё подготовить в четверг. Каждый на счету.

Они столкнулись взглядами. Анна сдаваться не собиралась и спокойно выдерживала негатив глаз начальницы.

Если бы возможно было уничтожать противника взглядом, то они обе были бы уже мертвы. Анна отступать не собиралась. Синьора Джентиле – тоже.

– Если пятница, то будьте добры оплатить этот день, – пошла на компромисс Анна.

Синьору Джентиле перекосило. Она обдумала её слова и нехотя кивнула. Вспыхнувший надменной радостью победы взгляд Анны женщина проигнорировала.

– Пахать в четверг будешь и за пятницу, – бросила она.

– Да хоть за все будущие пятницы, – парировала Анна и вышла из кабинета.

План был прост, как пять копеек. Получить выходной и пойти изучать письменный итальянский. Анне было нужно расшифровать дневник предшественницы, чтобы хоть немного понять мир вокруг.

Конечно же в её плане было много дыр. Например, её учитель даже не подозревал, что был избран для такой важной должности, а времени, чтобы уговорить его, не было, как и нормальных выходных.

«Профсоюза на них нет», – покачала головой Анна. В любом случае, план был, а это уже неплохо.

Король уехал в начале недели и Анна смогла вздохнуть спокойно. Он довольно часто был в разъездах, а во дворце задерживался максимум на два дня. Поэтому все были предоставлены сами себе.

Анна была рада, что на неë не обращают внимания. Королева занималась воспитанием своих сорванцов и плевать хотела на весь остальной мир. Чуть ли не каждая горничная вздохнула спокойно. Были конечно ещë те недофрейлины, но они стояли особняком ото всех в принципе и своим нерушимым авторитетом избрали королеву.

На сегодня заданий было много. Она серьëзно разозлила синьору Джентиле, та и загрузила еë работой по самое небалуй. Анна должна была быть практически одновременно во всех концах особняка. В этот момент она как никогда понимала, что не хочет находиться на месте Марии.

– Что ты делаешь, Агата? – сомневаясь в том, что видела, спросила Анна.

Агата, ойкнув от неожиданности, свалилась со шкафа в сиреневой гостиной с грацией мешка картошки. Потирая бедро, она злобно зыркнула холодным взглядом в сторону Анны, но эффект устрашения значительно смазался, когда она снова шлëпнулась на пол, чтобы поймать падающую со шкафа бутылку.

– Фух… – облегчëнно выдохнула Агата, прижимая к себе бутылку.

– Ты в курсе, что тебя четвертуют, если поймают на рабочем месте в обнимку с бутылкой? Синьора Джентиле и так убеждена, что у нас работают одни пьяницы да наркоманы, – покачала головой Анна с доброй усмешкой.

– Я её как раз прячу, – прошипела Агата. – Не будь сукой, лучше помоги.

Анна окинула Агату холодным взглядом:

– Нет.

– А? – глупо разинула рот Агата. – Ты чего?..

– Я сказала, что не буду тебе помогать, – спокойно пояснила Анна и присела в кресло с поистине королевской осанкой.

Агата продолжала сидеть на полу. Она растерянно бегала глазами по гостиной. Пальцы её судорожно сжимали несчастную бутылку. Анна смотрела на неё безразличным взглядом.

– Ты… ты на суку обиделась, да? – с глазами на мокром месте тихо спросила Агата. – Я помню, ты говорила, что тебе неприятна моя грубость. Извини, я стараюсь, просто иногда… иногда срываюсь.

Анна склонила голову к плечу, разглядывая раскаивающиеся чёрные глаза у своих ног и медленно произнесла, чтобы наверняка дошло:

– Я не собираюсь терпеть оскорбления от кого бы то ни было, Агата. Я прощу тебя в последний раз. Будь добра помнить кто твои друзья, а кто враги. Не имею ни малейшего желания переходить во вторую категорию, – и решительно поднялась с места.

– Да, конечно, – склонила голову Агата. – Извини.

– Почему ты решила спрятать бутылку здесь? – перевела тему Анна, подавая Агате руку, чтобы помочь подняться.

– Так эту гостиную уже три года только я и драю, – легко поднялась Агата. – Если где и прятать, то только здесь. Изабель хоть и та ещё собака, но информацией делится исправно. Синьора Джентиле собирается комнаты прислуги перед Рождеством проверить. Вот я и решила заранее припрятать.

Анна покачала головой.

– Ты в курсе, что это уже напоминает алкоголизм?

– Главное, чтобы не поймали, а там разберёмся, – отмахнулась Агата, снова поворачиваясь к шкафу.

– Там видно будет, – тоже повернулась к шкафу Анна, внимательно его оглядывая.

– Думаешь?

– Уверена.

Обе тяжело вздохнули. Вроде такая мелкая проблема, всего лишь бутылку алкоголя спрятать, но так сложно исполнить. Анне пить особо не хотелось, но в груди уже несколько месяцев плотно сжатая пружина. Ещё чуть-чуть и не выдержит, а так хоть есть вариант забыться на вечер.

– Может за шкаф, к стене? – предложила Анна, осматривая интересующее место со всех сторон.

– Спереди видно будет, – сморщила нос Агата.

– Давай не париться и поставим за горшок, – Анна кивнула на что-то напоминающее фикус, стоящее у окна.

– А если заметят?

– Да кому он сдался?

– Тоже верно, – усмехнулась Агата.

Около десяти минут потратили на то, чтобы бутылку не было видно ни с одной стороны. Довольные своей работой они развалились на креслах и отказывались шевелиться ещё двадцать.

– Вот чёрт! – подскочила с места Анна, смотря на часы.

– Что такое? – сонно подняла голову Агата.

– Я разозлила синьору Джентиле, – криво улыбнулась Анна. – Через две с половиной минуты я должна быть у розовой гостиной, чтобы встретиться с Марией и снова куда-то пойти.

– Это же любимое место Её Величества! Эта сука хочет тебя со свету сжить? – возмутилась Агата. – К тому же ты не успеешь!

– Да плевать уже, – отмахнулась Анна, поправляя форму. – Я побежала. Доубираешься здесь? – и не дождавшись ответа, убежала.

Спустя почти три месяца нахождения в особняке, Анна научилась более-менее ориентироваться на местности, но периодически случались конфузы. Иногда ей казалось, что над ней кто-то издевается, меняя коридоры местами.

Анна могла поклясться, что однажды услышала чей-то смешок, когда каким-то чудом вместо душевых пришла к комнатам охраны. Было очень весело стоять перед здоровенными амбалами, прижимая к себе полотенце в цветочек, и слушать их предположения почему же она оказалась здесь. На заметку, буквально два человека тут не страдают спермотоксикозом. Анна действительно ненавидела это место.

Перед глазами снова изгибались коридоры. Словно огромные змеи переплетались в гигантский клубок, разевали пасти и проглатывали её. Голова разболелась от ассоциаций.

Выплюнуло Анну из этого кошмара у покоев королевы. Каким чудом она так заплутала, что пришла в гнездо главной змеюки дворца (да, Анна не собирается прощать покушение на себя любимую), даже не представляла.

Анна уже развернулась, чтобы уйти, как услышала что-то. Она огляделась.

Звук был странным, будто что-то рассекало воздух. Тонкий присвист вызывал стойкие ассоциации со взмахами веточек в детской игре. Серёжа размахивал тонкими прутьями, подбрасывая вверх капли воды на речке. За день до болезни.

Откуда в особняке было взяться ветками или нормальным детям, чтобы с ними играть Анна не знала. Да и если думать в таком ключе, то скорее это были розги, чем воображаемые мечи.

«От любопытства сдохла кошка», – напомнила себе Анна, чтобы уберечься от глупости.

Уже через секунду она тихо продвигалась на звук. Ушла недалеко. Анна прошла мимо покоев королевы и дошла до приоткрытой двери в конце коридора.

Медленно, стараясь громко не дышать, Анна прильнула к двери и заглянула внутрь. Дыхание моментально перехватило. В комнате находились королева и принц Бельфегор.

Если раньше и оставались вопросы по поводу благосклонности королевы к одному из наследников, то сейчас они отпали вовсе. Фаворитом у неё явно был принц Расиэль.

В руках королевы был влажный от крови прут. Маленький Бельфегор перед ней стоял на коленях, его трясло. Все предплечья мальчика были исполосованны, а спина представляла из себя месиво из крови, кожи и мяса.

– Ты не должен позволять пролиться ни капле королевской крови, – морозным голосом повторила явно не в первый раз королева.

Анна была шокирована. Она не понимала как можно быть настолько жестокой к своему ребёнку.

«Как долго это продолжается? Были ли шрамы, когда я его купала? – металось в мыслях Анны. – Не помню. Ничего не помню».

Королева продолжала говорить, её голос отражался от стен маленькой полупустой комнатки. Она говорила много больных и ненормальных вещей. Анна бы прямо сейчас её под белы рученьки и в дурдом.

Когда женщина замахнулась на Бельфегора, Анна рванула вперёд. Просвистел удар, ребёнок содрогнулся всем телом, смотря как кровь сильнее сочится из ран.

Анна дёрнулась в чужой хватке, но ей только крепче зажали рот.

– Смотри, – прошелестел смутно знакомый женский голос ей на ухо.

Анна не хотела смотреть, она хотела ворваться в комнату и разбить мерзкую довольную ухмылку королевы о свои кулаки.

– Смотри! – голос королевы стал выше, истеричнее, она схватила сына за плечо и рывком повернула в сторону, где Анна заметила зеркало. – Смотри и запоминай. Так не должен выглядеть Расиэль. Ты должен защищать королевскую кровь. Смотри.

Из-за слипшейся от пота светлой чёлки были видны глаза Бельфегора. Зеркало стояло прямо напротив двери, Анна прекрасно видела отражение принца и своё еле заметное побледневшее лицо у двери.

Их глаза встретились всего на миг. Взгляд Бельфегора горел ненавистью, как в их первую встречу, её – наполнен страхом. Мальчика сжирала злоба, появилось в глубине зрачков что-то уродливо-довольное. Анна решила, что ей показалось. Расстояние до принца было большое, чтобы с трудом различать даже цвет глаз.

– Хватит на сегодня, – потянула Анну от двери незнакомая девушка с лёгким неуместным смешком.

Отпустили её через этаж. Даже любезно предложили проводить до розовой гостиной, но Анна взорвалась.

– Какого чёрта ты не дала мне её остановить?! – резко развернулась Анна, натыкаясь на бесячие синие глаза. – Это ты, грёбанная синеглазка!

Девушка приподняла бровь в слабом намёке на удивление:

– Хо, неужели так противно моё имя? Повторяй за мной, я уверена, что тебе понравится. Э-у-ла-ли-я, – по слогам промурлыкала она.

– Да хоть Елизавета Вторая! – рыкнула Анна. – Почему ты не дала мне её остановить?

– Потому что это было бы скучно, – как само собой разумеющееся ответила синеглазка.

Анна расправил плечи. Взгляд её метал молнии, она была в ярости.

– Ну-ну, – обманчиво мягко улыбнулась Эулалия, – относись ко всему проще, малышка. Я показала тебе это, потому что думала, что ты оценишь.

– Оценю? – прошипела Анна. – Что это вообще было?

– Её Величество не так давно наткнулась на информацию об экспериментах некого Павлова, – пожала плечами девушка. – Теперь вырабатывает юному принцу рефлексы на кровь.

Мурлыкающий, ласкающий уши голос Эулалии совсем не вязался с тем ужасом, что она говорила. У Анны волосы дыбом вставали.

– Её нужно остановить, – прошептала Анна, синеглазка окинула её оценивающим взглядом.

– Королеву не остановить, – и ушла, оставив Анну наедине со всеми вопросами.

Когда Анна вернулась к двери у королевских покоев, то наткнулась на двух мрачных телохранителей и закрытую дверь в личную пыточную королевы.

Анне пришлось отступить.

***

Анна медленно сгибала и разгибала пальцы. Болело.

Утро как-то не задалось. Она надеялась, что за ночь напряжение отпустит тело, но сон не принёс облегчения.

Анна драила вчера полы весь день деревянной щёткой. В какой-то момент пальцы свело судорогой, колени онемели, а спина приказала долго жить. Вставать в шесть утра было мучением.

Ванда недовольно мычала из-под подушки о том, как она всех ненавидит. Анна даже её пожалела. Соседка ненавидела вставать по утрам, поэтому всегда максимально оттягивала подъём.

Анна постаралась как можно тише покинуть их общую обитель.

Ещё в первый поход в город удалось выяснить где хранится одежда и зарплатные деньги. Всё это было под замком в шкафчиках в комнате гардеробного типа.

Если она правильно посчитала, предшественница деньгами не пользовалась месяц. В итоге у Анны на руках были деньги за пять месяцев плюс-минус копейки.

Много тратить она не собиралась, поэтому взяла наобум, засунула в тряпичную сумку и вышла на улицу.

Король вернулся часов в пять утра. Сейчас половина шестого. У чёрной тонированной машины стоял молодой мужчина в тёмном костюме и курил.

«Чем чёрт не шутит», – подумала Анна и решительно пошла к мужчине.

Мужчина был высоким, выше Анны, светловолосым и голубоглазым. Черты его лица были грубыми, красивыми, нос был с горбинкой, будто сломан и неправильно сросся, но, на удивление, это не портило его внешность. Анна предположила, что ему чуть больше двадцати лет. Вблизи он выглядел моложе.

– Привет, – махнула ему рукой Анна. – Ты поедешь сейчас в город?

– Да, – ухмыльнулся он. – А что? Красотка хочет составить мне компанию?

– Красотка собирается в город, – с лёгкой улыбкой пожала плечами Анна, – и была бы не против, если бы её подбросили.

– Ну, садись, красотка, – рассмеялся парень. Смех его красил.

Он выбросил окурок и сел за руль. Анна заняла место рядом, хлопок закрывшейся двери оборвал что-то в груди. Стало тревожно. Машина тронулась и выехала за ворота.

– Как же тебя зовут, красотка? – не отрываясь от дороги, спросил водитель.

– Анна, – отвернулась к окну Анна, начинало подташнивать, а вид за окном немного успокаивал. – А как зовут моего сегодняшнего шофёра?

– Нилс, миледи, – подмигнуло ей отражение в стекле. – Зачем тебе в такую рань в город?

– У меня выходной, вот и решила деда навестить, – ответила Анна, медленно делая глубокие вдохи и выдохи. – Он сказал, что если не прибуду через полчаса, то пойдёт искать меня с собаками, а в этих вопросах ему стоит верить. Страшный человек, поспать не даёт.

Конечно же никакой дед не был в курсе планов Анны, но она же не дура сесть в машину к незнакомцу и не подстраховаться. Она обозначила, что есть человек, что её ждёт и сразу начнёт поиски в случае её исчезновения. Простая, но рабочая схема.

– Ого, какой грозный, – посмеялся Нилс. – Знаешь, что-то знакомое есть в твоих чертах. Как, говоришь, зовут твоего деда?

Если парень надеялся её подловить, то зря надеялся:

– Джакомо Ферраро, – приоткрыла окно Анна с насквозь фальшивой лукавой усмешкой. Голова кружилась. – Знаешь такого?

– Да кто ж этого старика не знает? – пробормотал Нилс. – Это ж ты его внучка получается? Та самая, за которую он обещает нашпиговать ножами и закопать?

– А что, непохожа? – нервно ухмыляется Анна, она не понимает своего состояния и теперь задумывается, а не мог ли Нилс травануть её чем-то.

– Похожа, – признаёт Нилс. – Ты вообще свой взгляд видела? У тебя как и у него. Расчленишь и не заметишь.

Анна рассмеялась, немного сбрасывая напряжение. Кончики пальцев похолодели.

Нилс был забавным парнем. В меру подозрительный, в меру открытый. Неплохой. Только оценить его по достоинству она сейчас не могла. Самообладание крошилось, как печенье в детских руках. Было не до флирта с незнакомцем.

– Как ты узнала, что я поеду в город? – полюбопытствовал он.

– Машина грязная и поцарапанная, – ответила Анна, приваливаясь плечом к двери. – У нас мыть особо негде, особенно после того как Её Величество испачкала платье в луже в конце сентября. Машину чинить надо в любом случае, это уже пожелание Его Величества, поэтому ты бы точно поехал в город.

– Тебе бы детективом работать, а не на Семью, – хохотнул Нилс.

Анна закатила глаза и ничего не ответила. Её начинало колотить. Она прикрыла веки и замерла неподвижно, пережидая странный приступ.

Доехали до города за десять минут. Нилс любезно предложил довезти её до Джакомо. Анна незамедлительно отказалась.

Она открыла дверь и осторожно вышла наружу. Тошнота отступила, дышать стало легче. Анна облегчённо выдохнула.

– Пока, красавица, – помахал парень ей из окна. – Скажи своему деду, что меня не стоит убивать.

– Я подумаю, – открыто улыбнулась Анна, махнув в ответ. Стало на миг так легко.

Нилс уехал, а Анна неспешно пошла вглубь города, приходя в себя. Сердце успокаивалось, желудок прекратил бунтовать и кровообращение вернулось в норму. Что с ней произошло, Анна не знала.

По дороге встретилась девушка из аптеки и поздоровалась с ней, спросив всё ли в порядке. Анна искренне ей улыбнулась и сказала, что всё отлично. Девушка обрадовалась и быстро попрощалась с ней.

Город медленно оживал.

Путь её лежал в канцелярский магазин. Пропала там Анна часа на полтора. Любила она красивые ручки, карандаши и тетради. Хорошо, что денег было ограниченное количество, иначе бы ещё долго набирала в корзину ненужные вещи.

Больше она не медлила и направилась туда, где собиралась просить помощи.

К магазину Джакомо она шла полная решимости. Пришло время.

Анна с пинка открыла дверь в оружейный магазинчик:

– Как обстоят дела у твоей внучки со здоровьем? – без предисловий атаковала вопросом Анна, по наитию уклоняясь в сторону.

– Пошла вон! – рыкнул Джакомо, запуская в неё нож.

Джакомо скорее всего ответил автоматически. Мозг ещё не успел понять какие чувства испытывать, а тело уже атаковало. Анне повезло выглядеть как предшественница, старик только из-за внешности отправил нож в дверной косяк.

– Пойду, когда ты ответишь на мои вопросы, старик, – холодно ответила Анна, с трудом вытаскивая нож из дерева.

Джакомо скрипел зубами от злости и ненависти, но ничего сделать с ней не мог. Анна обитала в теле его внучки, навредить ей было выше его сил.

– Пошла на хуй, мелкая сука, – прошипел Джакомо, прищуривая светлеющие от ярости чёрные глаза.

– Только если на твой, старый мудак, – в тон ему прошипела Анна, с громким хлопком упираясь ладонью в витрину и склоняясь ближе к Джакомо.

Зажатый в руке нож был бы неплохим аргументом, но она не собиралась его использовать. Во-первых, не умела. Во-вторых, она же не больная, на человека с ножом бросаться.

Карие глаза встретились с ледяными голубыми. Оба метали молнии, стараясь испепелить противника взглядом. Они бы простояли так ещё долго, если бы не звякнул колокольчик над дверью.

– Эм… извините?

Они скрестили разъярённые взгляды на пришельце. Это оказался Нилс.

– Чего надо, пацан? – скрипнул зубами Джакомо.

– Да я нож хотел… новый, – опасливо посматривал на них Нилс и не подходил ближе.

– Иди на верх, – бросил Анне Джакомо.

– Если тебя не будет через полчаса, – прищурила глаза Анна.

– Иди уже, – рыкнул Джакомо, но это не произвело на Анну никакого впечатления, – там поговорим.

Только после этих слов она пошла на второй этаж. Лестница тихо поскрипывала на каждый её шаг.

Наверху вроде бы ничего не изменилось на первый взгляд, но чувствовался затхлый аромат отчаяния. Была ли это немытая посуда в раковине или бесконечные бутылки в мусорном ведре, Анна не знала.

Со стены в гостиной пропали фотографии. Деревянные рамки были сложены на книжной полке. Какие-то треснули, у каких-то было разбито стекло. Анна нахмурилась.

Она задумчиво обвела взглядом пространство. Вторгаться в личное дело постороннего человека… а надо ли?

Взгляд зацепился за странные разводы на полу. Кого-то явно стошнило.

«Пошёл ты нахер, старик, – решила Анна, собирая волосы в пучок. – Фактически я твоя внучка, поэтому иди на хер со своими желаниями, я влезу и вытащу тебя из этого дерьма».

Анна начала с гостиной, как с самой беспроблемной зоны. Она вытащила фотографии из разбитых рамок, отложила те, что ещё можно починить, а остальные выкинула.

На верхней полке обнаружился фотоальбом, в который Анна и сложила фото без рамок. Остальные она развесила на старые места. Джакомо придётся смириться с нынешним положением вещей.

В одном из ящиков в ванной комнате были найдены тряпки для уборки, ведро и резиновые перчатки, под ванной обнаружился местный аналог доместоса или хлорки.

Анна драила полы в гостиной так, словно от этого зависела её жизнь. Раздражающее пятно исчезло, а пальцы окончательно перестали слушаться.

На гостиную ушло около сорока минут. Джакомо, наверняка, решил вывести её из себя долгим ожиданием. Вряд ли старик ожидал, что Анна времени зря не теряла и уже вовсю наводила тут свои порядки.

Вся посуда в раковине была помыта и теперь сверкала чистыми боками на солнце в сушилке.

Она сменила мусорный пакет, взяла гремящий бутылками и спустилась вниз. У магазинчика Джакомо был чёрный вход через склад-мастерскую, Анна это помнила.

Во дворе она немного растерялась, но быстро сориентировалась. Мусорные баки располагались совсем недалеко.

На обратном пути её окликнули задорным «милая». С ней поздоровалась пожилая соседка Джакомо, что кокетливо поправила шляпку и томным голоском спросила:

– Милочка, а синьор Ферраро свободен в эти выходные?

– Не могу знать, синьорина, – натянуто улыбнулась Анна.

Женщина пошла румянцем. Кажется, ей польстило, что к ней обратились «синьорина».

– Передашь ему приглашение на обед? – спросила она, взяв её за руки.

– Передам, – кивнула Анна, решив, что Джакомо не помешает развеяться, – но имейте ввиду, что он в последнее время очень раздражительный.

– Спасибо, я это учту, – сжала её ладони женщина и погладила большими пальцами по запястьям. – Ты повзрослела, девочка.

Настроение Анны сразу поползло вниз. Конечно же соседка знала предшественницу. Слишком много напоминаний о том, что девчонка жила когда-то.

– Мне нужно сделать ещё много дел. Я пойду. До встречи, – аккуратно вытащила руки из чужой хватки Анна.

– Пока-пока, милая, – широко улыбнулась женщина. – Не забудь передать моё приглашение.

Анна ответила кивком и скрылась за дверью.

Итальянцы напрягали. Для них в принципе личного пространства не существовала. Анна привыкла, что есть её полметра вокруг, а тут так бесцеремонно вторгаются на её территорию.

Джакомо шебуршал чем-то в торговом зале. Анна не услышала больше никого. Старик явно хотел её помариновать нервным ожиданием.

«Пусть делает что хочет», – подумала Анна и поднялась наверх.

Помимо кухни оставалась ещё небольшая столовая. Нужно было помыть стол и полы. Это оказалось не слишком сложно, Анна справилась с этим за полчаса.

Общие помещения закончились. Лезть в спальню к Джакомо она не стала. У Анны всегда было чёткое осознание чужих границ. Есть помещения сугубо личные, в которые влезать было высшей формой бескультурья. Поэтому она нашла какую-то книжку на итальянском в шкафу и принялась читать.

Конечно же она не знала язык, но по сути это была латынь. Она могла понимать отдельные слова по корням или просто читать слова типа «la luna». Конечно таких простых слов в принципе не попадалось, но она старалась хотя бы привыкнуть к их виду.

Переселение в это тело дало ей устное знание языка, но читать она не могла. Анна пыталась проговаривать слова вслух, чтобы её переводчик в голове срабатывал на их звучание, но это было бесполезно. Она не понимала того, что произносила. Возможно, произношение не давало ей понять написанное или были какие-то особые правила чтения. Без учителя в этом деле не справиться.

Она листала страницы, читала знакомые слова, а потом провалилась в темноту.

Проснулась Анна от недовольного пыхтения неподалёку. Она открыла глаза и увидела Джакомо, что прожигал её взглядом. Она показательно зевнула и посмотрела на часы на левой руке.

– А ты не торопился, да, старик?

– Почему ты всё ещё здесь?

– Потому, что ты обещал мне разговор, – мрачно сверкнула глазами Анна.

Джакомо скрипнул зубами и скрылся на кухне. Анна глянула в окно. Темнело.

Джакомо принёс кружку с чаем, всунул ей в руки, а сам достал бутылку из шкафа. Анна аккуратно отпила. Её хотели убить кипятком.

– Что тебе нужно? – глотнул из бутылки Джакомо.

– Как обстоят дела у твоей внучки с месячными? – в лоб спросила Анна.

Джакомо закашлялся. Лицо его побагровело, глаза налились кровью.

– Ты совсем? – рявкнул он. – Как ты можешь спрашивать мужчину о подобном?

– О, извини, что задела твою тонкую натуру, – насмешливо скривила губы Анна, глаза её оставались холодными. Она не дала Джакомо вставить ни слова. – Мне не у кого спрашивать. У этого тела нет месячных, беременность я исключила. Мне нужна медицинская карта или ты можешь сам мне рассказать всё, что я должна знать.

Джакомо смотрел на неё потемневшим взглядом чёрных глаз.

«Разве его глаза были не голубыми?» – внезапно подумала Анна.

– Стресс, – после долгого молчания выдавил из себя Джакомо. – Если она сильно из-за чего-то переживала, то цикл сбивался.

Анна чуть нахмурилась и кивнула, принимая ответ. Это было логично. У неё с самого начала переселения что ни день, то переживания.

– Хорошо, – отпила из кружки Анна, – а теперь научи меня читать.

– А не пойти ли тебе? – рыкнул он.

– Я и так что ни день так иду туда, куда ты меня так активно посылаешь, – прошипела она. – Мне надоело ничего не понимать. Расскажи мне, научи меня. Иначе я могу погибнуть.

Джакомо прикрыл глаза. Иногда он отпивал из бутылки. Взгляд его путешествовал по гостиной и не останавливался на чём-то одном, но было кое-что неизменное. На неё он не смотрел.

Анна не торопила. Она смотрела на счастливое лицо предшественницы на фотографии. Им обоим было тяжело.

– Выживи, – принял решение Джакомо.

– Ты научишь меня? – поддалась вперёд Анна.

– Нет.

Анна зарычала от бессилия. Её жизнь была в опасности из-за упёртого старого деда.

– Тебе совсем плевать на это тело? – злобно вырвалось у неё.

Джакомо бахнул бутылку о пол. Звон осколков отрезвил Анну.

– Не смей говорить о том, о чём не знаешь, – голубые глаза яростно сверкнули.

Анна промолчала. Джакомо тяжело дышал от вспышки злости. Они старались успокоиться.

– Доживи до следующего года, – поставил условие Джакомо. – Если выживешь без помощи, значит достаточно сильна и выдержишь все те знания, что я имею.

– У тебя серьёзно хромают методы воспитания, – бросила Анна хмуро.

– Если что-то не нравится, ты знаешь где выход, – проскрипел Джакомо.

Анна задумалась. До конца года не так много времени. Всего три месяца. Она уже продержалась два с половиной. Справится.

– Хорошо, – решительно кивнула Анна, – но ты должен поклясться, что поможешь мне со всем, старик.

Джакомо скривился, но кивнул.

– А теперь иди отсюда, – махнул в сторону лестницы старик. – Чтобы до конца этого года, я тебя не видел.

Анна фыркнула, но покорно поднялась с места. Уже у лестницы она остановилась, вспомнив кое-что:

– Кстати, какая-то милая синьора пригласила тебя на завтрашний обед, – оповестила она. – Будь добр не обижай её и прекрати разводить здесь срач. Живи, старик.

Анна успела скрыться до того, как в неё полетела кружка с остывшим чаем.

***

Каждое возвращение в королевский особняк было ужасным. Она задыхалась в этом месте и с радостью бы его покинула, но Джакомо заключил с ней пари. Если условием стало её выживание, значит не всё так просто и сбежать не получится.

Анна продолжала выполнять свои обязанности, обедать с Агатой, избегать королеву. Жизнь текла достаточно ровно. Первую неделю.

– Разве синьора Джентиле не изъяла все сигареты, что нашла? – удивилась Анна, подходя к Изабель.

– Вот ты и сама ответила на свой вопрос, – хмыкнула девушка. – Те, что нашла, она выкинула, а эти не нашла, поэтому сейчас я их курю.

Анна кивнула и растерянно огляделась. Она пришла на чердак с очередным поручением, встретить тут Изабель было неожиданно.

– Значит, ты здесь их прячешь, – утвердительно произнесла Анна.

– Сдашь меня? – выдохнула струйку дыма, что исчезла в серости дождя за окном, Изабель.

– Нет. Это не моё дело, – пожала плечами Анна и полезла разбирать завалы.

Она чувствовала взгляд Изабель спиной, но не реагировала. Если есть что сказать, то скажут.

Когда Анна отрыла, наконец, игрушечные ножи с красной ручкой, то прошло всего полчаса. В помещении царила липкая прохлада. Анне не нравилась дождливая погода. Ассоциации она вызывала премерзкие.

– Королева стала чаще вызывать к себе принца Бельфегора, – будто бы в пустоту сказала Изабель.

Анна вскинула взгляд. Изабель равнодушно смотрела в окно.

– И? – поторопила Анна.

– Ты знаешь зачем? – повернулась к ней Изабель.

Перед глазами встало воспоминание об истерзанном ребёнке, кровь на его спине и руках и безумный взгляд в отражении зеркала.

– Нет, – ответила Анна.

Изабель посмотрела на неё долгим взглядом и кивнула, принимая ответ.

– Мы не можем пресечь эти встречи, – неторопливо продолжила Изабель, отвернувшись к окну, – но мы можем приставить к принцу своего человека. Никто из старших не знает, что ты уже сделала выбор, этим можно воспользоваться.

– Какой выбор? – нахмурила брови Анна.

Изабель со слабым удивлением глянула на неё:

– Выбор стороны конечно же. Мы смогли вовремя остановить слухи.

– О чём ты говоришь? Весь особняк знает о тех моих словах, – озлобленно бросила Анна.

– Да, это был твой прокол, – согласно качнула головой Изабель, – но ты неплохо себя показала. Твоё дальнейшее поведение и слухи, что распускали уже мы, выставили тебя человеком, что верен королю. Слухи на то и слухи, чтобы им не доверяли слепо. Если сейчас ты будешь опекать принца Бельфегора, то все будут думать, что король решил ограничить деятельность вокруг него через тебя.

– А что сам король будет думать по этому поводу? – прищурила глаза Анна.

– Ты его любимица, разве не сможешь придумать что-нибудь? – вскинула тёмную бровь Изабель.

Анна промолчала. И так было ясно, что она вляпалась по самую макушку.

Пластиковые ножи занимали руки. Анна не знала что должна делать. Она чертовски устала.

– Что от меня потребуется, если я смогу попасть в окружение принца Бельфегора? – подняла голову Анна.

– Оказание посильной помощи, отчёты о том когда, куда и зачем зовёт принца королева, содействие в его планах и всякое по мелочи, – изящно сбросила пепел Изабель.

Анна прикрыла глаза. Голова раскалывалась.

Её собирались использовать, это было понятно. Не уничтожат ли её позже за ненадобностью уже отдельный вопрос.

– Его Высочество принц Бельфегор защитил меня от королевы, – медленно проговорила Анна, обдумывая каждое слово. – Королева уже в курсе нашей связи.

Изабель снисходительно улыбнулась. Анна захотела стереть эту улыбку с её лица.

– Он назвал тебя «игрушкой». Пустить слух о том, что ты чуть ранее провинилась перед ним, не составило труда. Все знают как принц обращается с игрушками.

Анна молчала. Теперь она поняла, что имел ввиду Джакомо.

Выживи в змеином логове и не потеряй себя.

Она уже была не против быть похороненной под мерзким серым дождём.

– Хорошо.

Изабель довольно улыбнулась, потушила сигарету о подоконник. Она похлопала её по плечу прежде чем уйти:

– Мы устроим, чтобы тебя назначили личной горничной принца. Постарайся не впутаться в неприятности, – задумалась на миг, – и осторожнее с Агатой.

Анна осталась одна. Она подошла к окну на негнущихся на ногах и резко закрыла раму. Звякнуло стекло. Шум дождя оглушал, запах забивал нос, а вид поселял приглушённый страх в сердце. Она больно упала на колени.

– Устала, – прошептала на родном для своей души языке Анна. – Как же я устала, Серёжа...

Если бы это было возможно, она бы спряталась. Здесь, среди забытых людьми, миром и временем вещей.

Она мечтала вернуться домой.