Практика в больнице, которая по плану должна длиться две недели, сильно затянулась. За то время, что я «работала» в стационаре, я не узнала ничего, что могло меня заинтересовать. Конечно, назначение препаратов довольно-таки интересная тема – небольшая неточность, и пациент может мучиться запором, заработать аллергическую реакцию или припадок, но отчего-то это казалось мне несколько нудным, так как я не могла наблюдать эти побочные эффекты. Введение лекарств посредством шприца я опасалась, так как боялась обвинений в причинении вреда здоровью, но никто на меня ещё не жаловался.

Ирэн и её новая подопечная Лиза, с которой я познакомилась на второй день, были куда активнее меня. Лиза была очень подвижна, всё схватывала налету. Казалось, она была точной копией Ирэн, только молодой. Не перестанешь закатывать глаза, когда они, будто сговорившись, проговаривали что-то в унисон и по-детски радовались этому. Им было весело, а мне в их компании было не по себе. Уж слишком разными мы с ними были. Хоть их детская непосредственность была не к месту в больнице, все относились к этому очень положительно, кроме меня. Осталось перетерпеть их еще чертовых пять дней.

К слову, эти две недели, кроме Ирэн и Лизы, преподнесли мне и более приятный опыт. Рикиши за это время успел привыкнуть ко мне, что звучало очень обнадеживающе. Он уже не встречал меня с ожесточенным взглядом, скорее просто был раздражен моим присутствием и старался лишний раз не смотреть на меня. Даже научился просить что-либо у меня. Правда, делая это, он чересчур смущался и не скрывал раздражения от себя самого в такие моменты. Не стану скрывать, я всячески оттягивала эти сладкие мгновения. Вот только ел он не очень-то часто – каждые три дня устраивал голодовку, от которой сам же и страдал. 

За всё-то время, что он у меня находился, Рикиши пытался сбежать раза три, последняя из попыток была почти удачной для него. Он словно чувствовал, что меня не будет целый день, и чуть ли не выбрался из моего дома. Благо, из окон я вытащила ручки, как учили в больнице. Разбивать он их не стал – уж больно он воспитан, чтобы портить чужое имущество. 

К своему приходу я обнаружила его в ванной, когда он пытался сделать отмычку. Конечно же, у него ничего не вышло, ибо руки у него не золотые, и отмычки он делать не умел. За попытку сбежать я наказала его. Спасибо подружке Талии за оставленный флакон с афродизиаком с довольно банальным пожеланием: «Не стоит снимать шлюх, они сами приползут». Мне хватило минимальной дозы для наказания. Тем вечером я повеселилась на славу, наблюдая за его сладкими мучениями. Ах, боже, как он просил! Как взглядом молил избавить его от стыда! Но я лишь наблюдала… 

Сегодня я вернулась пораньше, сославшись на плохое самочувствие, но обещала, что завтра останусь дольше и помогу в другом отделении. А всё это произошло, потому что Камила решила зайти в гости. Стоило бы прибраться к ее приходу, чтобы она не заподозрила что-нибудь неладное. К счастью, звуков с подвала было не слышно, но вот нюх у неё, как у ищейки. И как я подозревала, она не одобрит мою выходку с похищением. Сейчас как раз велось расследования по факту пропажи человека, и она могла бы меня сдать. 

«Хотя я не знаю наверняка, ведь вообще-то идея по его похищению пришла ко мне по её вине. Нет, мне стоит прекратить винить других в своих ошибках, хотя назвать Рикиши ошибкой будет немного грубо».

Я вошла в комнату и убрала с виду все подозрительные предметы, которые вызвали бы лишние вопросы, но в любом случае я могла отшутиться. 

«Может, лучше убрать их в подвал, чтобы лишний раз не беспокоиться?»

Я ринулась в ванную, вспомнив, что там сушилась его одежда. Конечно, можно было сказать, что она моя, или, в крайнем случае, бывшего отчима, который съехал и якобы оставил некоторые вещи. Но уж больно она знала запах Рикиши. И был уже случай с галстуком, когда она безошибочно распознала на нем его одеколон. Ладно, галстук, но футболка – это уже слишком. Кроме футболки там были джинсы и носки, однако у меня в гардеробе полно вещей такого же типа. Что делать, если вся эта мишура и блестки не по мне? Я более практична в одежде, нежели другие девушки моего возраста.

С уборкой возможных улик покончено. 

«Нужно приготовить что-нибудь вкусненькое. Нет, не для Кам – этим я займусь чуть позднее».

Необходимо накормить Рикиши, ведь кто знал, насколько задержится у меня Камила, обычно мы сидели до одиннадцати вечера, а то и больше. И все это время у меня не будет возможности спуститься в подвал к нему, поэтому нужно будет также принести ему кувшин с водой. От питья он не отказывался, в отличие от еды. 

День обещал быть насыщенным.

***

– Привет, вкусно пахнет, – протянула Камила из-за спины. – Ты опять не заметила моего прихода. Где витаешь?

Я отвлеклась от плиты, где бурлили мои излюбленные спагетти в восхитительном томатном соусе, и ответила: – Спасаю Рики-тяна из рук опасных маньяков.

– Ты всё думаешь о нём? – спросила она, садясь на стул.

– А ты нет? – ответила я ей вопросом, отворачиваясь к плите, чтобы ненароком не выдать себя выражением лица. – Тебя ни капли не беспокоит его исчезновение?

– Беспокоит, – спокойно сказала она. – И я понимаю твоё беспокойство, но ты помни, что я его терпеть не могу.

– Да-да, – кивнула я. – Но всё же, как думаешь, что с ним произошло?

– Ну, – протянула она, – я думаю, что его распотрошили на органы. Или нет, какой-нибудь старый хрыч похитил его себе в рабство. А дальше уже фантастика, так что я промолчу.

– Это не смешно, – сказала я.

– Будь это кто-то другой, ты бы сама сказала что-то похожее, разве нет, Сирена? – заметила она.

«И то верно. Это не похоже на меня. Я всегда стебусь и издеваюсь, так же как и Кам сейчас. Не сильно ли я подставляю себя такими неумелыми репликами? Это же Рикиши».

– Это Рикиши, – сказала я, помешивая своё варево.

– Для меня это совершенно другой человек, – примирительно сказала она. – Тебе помочь?

– Достань тарелки, – попросила я, благодаря её за смену темы разговора.

Она достала две тарелки, а я тем временем погасила огонь.

– Тебе много или много? – спросила я, приподнимая брови, словно сомневалась в том, что она ответит.

– Больше многого, – ответила она, подавая мне тарелки.

«Это был хороший знак для меня. Кам единственная, с кем я могла проколоться. Что я буду делать, если Кам узнает?»

Глядя на то, как она упоительно поглощала спагетти и рассказывала очередной сон, я не могла представить, что сделаю с ней что-либо ужасное. Но в то же время я осознавала, что защищу Рикиши от всего, даже от своей лучшей подруги.

***

Проводив Камилу, я вернулась домой в благодушном настроении. Закрыв дверь на замок, я направилась в комнату, прямо к своему сокровищу. 

– Рикиши, – оповестила я его о своём прибытии.

– Сирена, – откликнулся он со своего лежака.

Мне нравилась это традиция, которая длилась уже три дня. Я звала его со всей своей любовной чувственностью, он отвечал не менее пылко, только его эмоции несли негативную окраску.

– Хочешь чего-нибудь? – любезно спросила я.

Он ничего не ответил, и по его виду нельзя было сказать, чтобы он в чём-то нуждался. Он полуголоден – был бы на свободе, перекусил бы, но у меня пока не просил; жажды не испытывал; в туалет не хотел, иначе начал бы краснеть. Тут я заметила кое-что другое, что-то, что он бы хотел бы сделать, но не мог.

– Хочешь принять ванну? – спросила я, вспоминая, обтирание влажным полотенцем и жалкую попытку помыть ноги, которыми он вертел аки мельница.

– Я лягну тебя ногами и уползу вверх по лестнице, – честно признался он.

– Справедливо, – согласилась я, садясь рядом с ним. – Но если надумаешь, ты только скажи, ладно?

– Всенепременно, – съязвил он.

Я наклонилась к нему с переполняющим меня смехом, который я пыталась удержать в себе. Мне безумно нравились эти пикировки, словно не было этого подвала, этих ремней, этого противостояния. Словно мы какая-то сорящаяся парочка – именно это грело меня.

Я прислонилась к его плечу, ожидая мгновенной отдачи от его мощной руки. Но он никак не отреагировал, устал, наверное, за сегодня. Я еле слышно вздохнула, и он, словно очнувшись, оттолкнул меня от себя. Я покорно покинула его, вставая со своего места.

– Тебе не холодно? – спросила я.

– Нет.

– Спокойной ночи, Рикиши, – попрощалась я, поднимаясь по лестнице.

– Сирена, – сказал он еле слышно.

«Мне нравится это перекликание. Словно каждый раз, произнося имя, нас связывает что-то невидимое и хрупкое, которое, как я надеюсь, со временем окрепнет и превратиться в крепкие узы».

***

«Какого чёрта я вчера раньше ушла? Кам никуда бы не убежала, потерпела бы недельку без меня. А сейчас отдувайся в ветеринарном отделении, куда меня заслали, дабы помочь. Я, конечно, ничего не имею против зверья, но больные животные вызывали у меня приступ жалости, несвойственной мне».

– Сирена, – попросил меня пожилой ветеринар, имя которого я постоянно забываю, – приготовь инструменты, сейчас Надин подойдет и проконтролирует.

– Зачем? – вежливо спросила я, сдерживаясь от угнетенного стона.

– Операция на ампутацию, – сказал он и удалился.

«Это такой юмор что ли? Операция на ампутацию? Старикан, у тебя серьезные проблемы. Стоп. Он сказал «ампутация»? В смысле та самая? Лишение конечностей и прочие штучки?»

Я рванула в кабинет быстрее готовить инструменты, совершенно не представляя какие. Вскоре ко мне присоединилась Надин, которая любезно объясняла, что именно необходимо и для чего. 

– А мне можно присутствовать? – робко спросила я, внутренне молясь всем известным богам.

– Зачем тебе? – спросила она. – Это неприятно.

– Ну, – протянула я, – мне интересно, если честно. И такой опыт очень полезен, я же ещё не решила насчет своей специальности. Может быть, подамся в ветеринарию.

Это было мощное комбо. Мне просто не могли отказать после такого словесного потока и пустых обещаний. 

– Если тебе поплохеет, – предупредила она, – лучше выйди, ладно?

– Ладно, – согласилась я, усаживаясь на стул рядом с дверью.

Несчастное скулящее животное внесли через полчаса. Обеспокоенные хозяева просились внутрь, чтобы быть рядом с питомцем, но ветеринар стойко отказал им, советуя ждать и терпеть. На моё присутствие он лишь улыбнулся, будто знал, что это меня заинтересует.

У собаки была «пережевана» передняя лапа, словно её через мясорубку пропустили. Вид ломаной кости и грязной плоти вызвал у меня дрожь, и, чтобы успокоиться, я глубоко вздохнула, о чем сразу же пожалела. Сладко-приторный запах крови бился мне в нос, вызывая желание проблеваться. 

«Ну, уж нет».

Я сглотнула и постаралась дышать ровнее, игнорируя запах кровоточащей плоти. Надин ввела анестезию под тихий скулёж собаки, которую мне было откровенно жаль. Я даже представить не могла, что с ней произошло. 

Точными движениями был наложен жгут.

Я замерла, пристально смотря на ровные и точные разрезы, наносимые ветеринаром, хотя сейчас он мне казался скульптором, который высекал идеальный вариант своего произведения. 

Я продолжала смотреть, да так, что мир сузился до одной только собаки с ветеринаром, до точных зачаровывающих меня разрезов, наносимых им.

Резкий звук пилы пробудил меня от транса. Разрез мышц уже был закончен, осталось отпилить кость.

В моей голове всё несколько смешалось от одуряюще-мерзких запахов, от красного на белом, от резких звуков, от бешеного биения моего сердца, от всего этого кабинета. 

Мне почему-то чудился Рикиши в моем маленьком подвале без своих великолепных накаченных ног, изливающих алые потоки крови прямо на меня. Он смотрел на меня чистыми, почти невинными, глазами и кричал, но до меня не доносилось ни звука. 

Врач уже сшивал мышцы несчастной собаке, я следила за его точными движениями и одновременно с этим погружалась в кошмар с участием Рикиши.

Мне дурно. Я хотел уйти, но ноги не поднимали не меня. Моё тело меня не слушалось, но мой разум отчаянно просил меня выйти, обещая, что кошмар закончится. Но я не могла себя заставить отвести взгляд.

Именно в этот момент разум стал превращаться в кашу из бредовых идей, поглощающих меня.

«Что если, к слову, ампутировать его непослушные руки? Тогда я смогу спокойно делать то, что желаю – он даже не сможет сопротивляться мне. Но его руки такие красивые, наверняка при желании очень нежные и ловкие, вряд ли мне самой будет нравиться, если он лишится их».

И все же мысль об ампутации конечностей меня не отпускала, ведь это было отличным способом избавиться от некоторых проблем, связанных с излишним сопротивлением к моим действиям. 

«Хм, а что если это будут ноги?»

Мой разум отчаянно не хотел выдавать мне представление такой картины, если она вообще возможна. 

«Почему я не могу представить такую простую вещь?»

Где-то внутри я знала ответ, но продолжала упорно рисовать вечно смазывающуюся картину. Тогда я вновь представила, как руки Рикиши обнимают меня – мечта! 

«Почему самый невозможный исход происходящего я могу представить, а Рикиши без ног нет? Может, если я окончательно увижу это, то стану одержима? Со мной определенно что-то не так».

«Что-то не так? – возмутился мой рассудок. – Ты хочешь, чтобы тебе выдали картинку по какому-то безумному запросу, и еще спрашиваешь? Все не так! Ты должна заботиться о том, чтобы твой любимый и неповторимый был полностью цел и невредим, а не наоборот!»

Что-то в этом праведном возмущении показалось мне очень верным.

– Сирена, как ты? – спросил меня ветеринар, отвлекая от мрачных раздумий.

Я с удивлением заметила, что операция закончена, и врач внимательно смотрел на меня, просчитывая что-то внутри себя. Я знала, что должна что-то ответить, но слова не хотели выходить из моего рта.

– Думаю, тебе непросто, – понимающе протянул врач. – Пойдем, выпьем чаю – это должно отогреть тебя.

Я молча плелась за ним, желая куда-нибудь убежать, но в тоже время я не хотела оставаться наедине со своими мыслями, которые откровенно пугали меня своей заманчивостью. Я хотела поспрашивать старика о том, что он только что сделал, но это мне казалось неправильной реакцией на произошедшее. 

Зайдя в ординаторскую, я села за небольшой стол, а старый ветеринар разлил чай, который оказался горячим, хотя чайник он не кипятил. На мой вопрошающий взгляд он ответил: – Надин заранее вскипятила чайник.

Я опустила взгляд в кружку, в которой плавали мелкие чаинки, и пыталась разглядеть дно.

– Ты не найдешь там ничего, кроме темной воды, – миролюбиво сказал доктор.

После этих слов меня словно прорвало.

***

– Ох, ты, наверное, умаялась, слушая бред старого маразматика, – внезапно сказал ветеринар после долгих и увлекательных историй, которые он рассказал мне, чтобы на примерах правильно понять суть ампутации, её возможные последствия и многое другое, связанное с ней.

– На самом деле мне было очень интересно послушать, – честно сказала я, не лукавя. 

– Что ж, у нас будет ещё время обсудить данную тему, но сейчас прости. – Он ласково мне улыбнулся. – Мне пора к моим мохнатым клиентам, сегодня их чуть больше, чем обычно.

– Да, хорошо. Мне и самой уже нужно идти.

Я привстала с дивана, на котором успела удобно расположиться, и взяла свои вещи. Ветеринар оглядел меня и с какой-то загадочной улыбкой попрощался. Я помахала ему рукой и вышла. 

Идя по вечерним улицам, я благодарила высшего, что они были пусты, и лишь редкие автомобили иногда нарушали мое одиночество. Приятный ветерок обдувал моё лицо, и я погрузилась в свои мысли целиком и полностью.

Рикиши, наверное, убил бы меня, если бы смог, за столь долгое отсутствие. Сегодня я навестила его только ранним утром, пока он спал, и оставила бутылку с чистой водой, до которой он мог дотянуться, но вряд ли ему хватило этого, обычно её хватает на полдня. Стоило бы поспешить, но ноги не хотели менять темпа. Наоборот, хотелось растянуть путь до дома или вообще не появляться там.

От моих раздумий меня отвлек телефонный звонок. Я наскоро нашла отвлекающий своей громкостью предмет и ответила.

– Да? – ответила я, замечая, как устало и сонно звучал мой голос.

– Си, привет. Это я, – отозвались с другого конца провода. – Ты куда сегодня пропала?

– Стоп, – остановила я поток последующих вопросов. – Кто «это я»? И куда я «пропала»?

– Ты что меня не узнала? – с сомнением спросил мой собеседник.

– Нет, – ответила я, примечая женский голос и торопливый ритм речи.

– Си, это я – Алекс! Пара-па-па-пам! – объявила девушка радостно и, как мне показалось, полупьяно.

– О боже, что с твоим голосом? – спросила я, брезгливо морщась от громких звуков.

– Не обращай внимания, – заверила она меня. – Легкое опьянение, ничего серьезного.

– Точно? По мне так это очень даже серьезно, – заметила я, идя по тротуару к своей улице.

– Так куда ты делась? Я тебя ждала целый час, – произнесла Алекс, растягивая гласные.

– О чем ты? – спросила я, напрягая память. – Мы не договаривались о встрече.

– Женщина! Какой сегодня день?

– Честно? Не знаю. А что сегодня? – притворилась я дурочкой.

– Господи, сегодня суббота, – ответила она мне уже раздраженно.

– И? Мне это должно что-то говорить? 

– Мы с тобой в начале недели обговаривали это, – сказала она. – Так ты идешь на нашу великую гулянку?

– Нет, – мрачно ответила я, припоминая какое-то несвязное обещание погулять в субботу.

Идти мне действительно не хотелось. Я слишком устала за сегодня, чтобы еще куда-то идти.

– Хорошо, – выдохнула она. – Дай мне номер Камилы.

– Зачем? Будешь на меня жаловаться? – пошутила я.

В трубке раздались какие-то помехи, которые, как я думаю, были смехом.

– Ну, может хоть она придет.

– Вряд ли, – предположила я возможный результат. – Я закидала ее заказами на рисунки, но номер дам.

– Спасибо. Отошли мне его сообщением, – попросила она.

– Ага.

– Пока. Увидимся после.

– Пока. Если увидимся, – добавила я.

Я скинула номер Кам Алекс и убрала телефон обратно в сумку. Разговор немного растормошил меня от гнусных мыслей, и дальше я уже шла, не беспокоясь о чем-то несбыточном и мрачном.

Домой я вернулась быстрее, чем ожидала. Скинув с себя верхнюю одежду, я бросилась в комнату. «Рикиши» – имя пронеслось в голове, тая в себе больший смысл, нежели казалось. 

В подвале оказалось тихо. Возможно, он не дождался меня и уснул. Тем более что из развлечений у него только разглядывание стен да потолка и попутное составление планов побега с различными исходами.

Я тихо, как только могла, пробралась к нему. Он не реагировал. Бутылка рядом с ним была пуста, как и ожидалось. Я взяла пустую ёмкость и отправилась назад в комнату. 

– Сирена? – послышалось мне из-за спины.

– Да? 

– Открой окно.

«Что, прости?»

Я ошарашено взглянула на еле освещенный силуэт. Рикиши, кутаясь в собственные вещи, сжался. Только сейчас я учуяла запах испражнений. Зря я его так надолго оставила.

Я подошла к нему и с силой отдернула его футболку, которой он прикрывал мокрое пятно. Он не взглянул на меня, но я понимающе посмотрела на него. Забрала мокрое и унесла с собой к выходу.

– Окно, – вновь повторил он.

Его голос был сонным. Казалось, он даже не осознавал, что он говорил, ведь окон здесь не было, и единственными источниками свежего воздуха была вентиляционная труба и вечно закрытый для Рикиши выход.

– Сейчас, – ответила я.

– Спасибо, – прозвучало несколько неестественно для него.

– Не за что.

Он, успокоившись, снова впал в глубокий сон. Возможно, завтра он и не вспомнит этого момента. Жаль, очень жаль.

Тихо выйдя, я пожелала ему сладких снов, пусть он и не услышал. Вещи я сразу же закинула стираться. Принесла новую бутылку с водой, оставив подвал открытым, чтобы воздух циркулировал. После всего это я просто напросто улеглась на свой диван.

«Может проверить почту?» – пронеслась мысль, которая тут же отогнала сонливость. 

Иконки сообщений замигали. Два от Алекс и несколько от Кам. Сообщения от Алекс, наверное, пришли еще часа два назад, до её звонка. Я открыла и пробежалась взглядом по строчкам, да, так и есть. Дальше очередь сообщений от Кам.

«Привет, что за номер, не знаешь?» 

Дальше следовал набор цифр. Видимо, у нее не было номера Алекс. 

«Меня тут хотят похитить! Спаси!» 

Горазда она на шуточки. 

«Тебя тут просят (словно проститутку заказывают). Приходи, иначе они к тебе явятся. Долго я их не удержу. Ты же не хочешь, чтобы они пришли к тебе?»

Мне бы не хотелось, чтобы мой покой нарушали. Я написала пару ответов, в которых объясняла, что слишком устала и, возможно, даже не смогу встать с дивана. Через пару минут мне уже явно намекнули, что они подойдут ко мне примерно через десять минут, дабы убедиться в моей искренности. Тут у меня контраргументов не осталось.

Я с досадой выдохнула и написала, что сейчас оденусь. Лишь бы они оставили меня в покое, но это не подействовало. Они уже зашли во двор, противный лай прохожих собак успел мне сообщить об этом событии. 

***

На их грандиозной гулянке мне было скучно, но я не выдавала себя, ибо мне казалось, я всех обижу своим настроением. Камила веселилась лучше меня, но по её лицу мне было видно, что она устала и сама бы ушла домой. Алекс созвала на вечеринку людей, с которыми я ни разу не контактировала, поэтому мне было не по себе. Единственная, кого я знала это Хелен, которая хотела ко мне подойти, но её подруги удержали её, болтая без умолку. Мы гуляли по улицам, прошли к парку и там сидели долго и упорно, несмотря на холод. Спиртного было хоть отбавляй – он и грел весь народ.

– Сирена! – обнимая меня со спины, сказала Хелен. – Давно не виделись. Тебя редко увидишь на улице.

– Я иногда в магазин хожу, представляешь, – пошутила я.

Она прищурилась, пытаясь переварить мои слова.

– Ой, да ну тебя! – сказала она, вставая передо мной. – Не считай меня глупой!

– Ты оптимист, – проговорила я. – А они все немного…

– Глупые? – спросила она, скрещивая руки на груди.

– Ну, не то что бы, – сказала я. – Просто…

– Просто я глупая? 

– Не заводись, – примирительно сказала я, теряя нить разговора. – Что ты здесь делаешь?

– Алекс позвала, – ответила она. – А ты?

– Меня вытащили из дома, – пожаловалась я. – После долгой утомительной практики идти куда-то, в холод сидеть – предел моих мечтаний.

– Один раз тебе не повредит, – сказала она. – Даже Камила здесь.

– Поверь, она бы с радостью свалила бы отсюда, – сказала я. – Ей ещё скучнее, чем мне. Именно поэтому она отошла с Алекс в сторону.

– Пытается уйти? – спросила она.

– Пытается убить её.

– Ну, у тебя и шутки, Сирена, – недовольно протянула она.

– Кто сказал, что это шутка? – лукаво глянув на неё, произнесла я. – У неё, конечно, ничего не выйдет, но попытаться стоит.

– Почему это у неё не выйдет? – спросила она, косясь на стоявших в стороне Алекс и Камилу. – Она выглядит воинственной.

– Потому что Алекс непробиваемая, – как само разумеющее произнесла я. 

Спустя примерно минуть двадцать к нам подошла компания друзей Рикиши. Если мне и было скучно, то сейчас я переходила к легкой панике. 

«Что мне делать? Как себя с ними вести? И вообще, почему они здесь?»

– Привет, – поздоровался с нами Таске. – Как дела?

Я немного опешила, так как обычно меня кликали «мужиком» и насмехались, но сейчас они вполне миролюбиво завели разговор. Таске решил сесть рядом со мной, занимая место Камилы, пока та болтала с Алекс. 

«Придет обратно, точно не обрадуется. Она терпеть не могла Таске, впрочем, как и Рикиши, но Таске бесил ее по иным причинам. Не знаю, что они не поделили, но вражда у них знатная».

– Хорошо, – ответила Хелен, мило улыбаясь. – Я вас оставлю, пожалуй.

«Куда ты пошла? Я тут в критическом положении! Вернись ко мне, пожалуйста!»

 Я проводила её удаляющуюся фигуру тоскливым взглядом. 

– Неплохо, как сам поживаешь? – на автомате ответила я, сама удивившись своей разговорчивостью. – Что с поисками? Уже что-нибудь известно?

Он взглядом попросил у меня бутылку, из которой я даже не отпила. Я дала ему выпить, даже не задумываясь.

– Давай не об этом? – по его виду было ясно, что он изрядно устал от расспросов – лучший друг все-таки пропал. – Каждый день спрашивают.

– Прости, – сказала я, но мне казалось, что прощу я прощение за несколько иное.

– Кстати, – протянул он, внимательно смотря на меня, – ты же его вроде как любишь?

– «Вроде как». Что-то в этом роде, – согласно кивнула я. – Всё несколько сложнее.

– Не волнуешься? – настойчиво спросил он. – Или уже кого-то себе нашла?

– Нет, не нашла, – процедила я сквозь зубы. – И, конечно же, я волнуюсь, но он мне за это спасибо не скажет, даже если будет знать. Я ему не нужна в этом плане. 

– А мне казалось, вы с ним нормально общались, – сказал он, отпивая из бутылки.

– Мы обменивались «привет-пока». Это не назовешь хорошим общением, скорее обычной вежливостью.

«И что это я так откровенничаю?» 

«Боже, закройте мне рот!» 

«Хотя мне показалось, что он пытался меня подбодрить, пусть и неудачно».

– Понятно, – не стал он продолжать эту беседу дальше. – Где Камила?

– А тебе зачем? – удивилась я.

– Вы разве не вместе были? – недоуменно спросил он.

– Она отошла с Алекс.

– Куда?

– Тебе действительно интересно? – с подозрением спросила я.

– Нет, решил тему сменить, – улыбнулся он мне.

– Не совсем удачно, – подметила я.

– Действительно, неудачно, – послышался резкий голос сзади.

Камила стояла за его спиной в метрах двух, но мне казалось, этого ей хватит, чтобы он забыл, как дышать. Алекс с вопросом во взгляде посмотрела на меня. Я ей так же взглядом ответила, что это долгая история, и лучше нам с ней скрыться.

Кам в гордом молчании уселась подальше от него. Если бы она умела пулять огнем, от Таске ничего бы не осталось. 

Алекс активно начала нас отвлекать от возможной драки шутками. На Камилу это никак не действовало – она продолжала напряженно следить за парнем. Алекс умоляюще посмотрела на меня, будто я могла решить эту проблему. Я пустила несколько специфичных шуток, от которых Кам заметно повеселела, но остальных ввела в пространственный ступор. 

– Пройдемся? А то я точно замерзну, – предложила я, вставая с жесткой скамьи.

– Ладно, мы тоже пойдем, – сообщил мне Таске.

Алекс перекинулась с ним парой фраз, после чего догнала нас вместе с Хелен, которая оставила своих подруг. Камила шла впереди всех, пытаясь быстрее уйти от Таске. Останавливать её в данный момент бессмысленно, она не примет во внимание такие просьбы, потому что терпеть компанию Таске не в ее интересах.

Вот теперь мне было не так скучно как до этого. Ведь слушать нервное шипение Кам было очень весело. Алекс просила рассказать предысторию противостояние коротышек, но что Камила посмотрела на неё убийственным взглядом за примитивную шутку про рост. Сама же Алекс была выше нас двоих, но за рост доставалось именно Кам. 

– Что он вообще там забыл? – спросила Камила.

– Просто решил поздороваться, – ответила я ей.

– Люди, почему вы не хотите мне ничего рассказать? – возмущалась Алекс. – Хорошо, я понимаю, Кам сейчас не в духе, но хоть ты, Си. Пожалуйста! Я просто сейчас сгорю.

– Я тоже знаю, – обронила Хелен, улыбаясь Алекс.

– Что?! – прокричала Алекс. – Расскажите мне!

– Лучше молчи, Хелен, а то Кам нас убьет! – усмехнулась я. – Если мы промолчим, то достанется только Алекс.

– Не убьет! – заверила меня девушка.

– А может, проверим? – послала Кам очередной красноречивый взгляд. – Да и откуда ты знаешь, Хелен?

– В отличие от вас, отшельники, я общаюсь с разными людьми, – сказала она. – Слухи дошли и до меня. Я, конечно же, уточнила у Сирены.

– Что ты сделала? – спросила Камила у Хелен, смотря на меня.

– Вот чёрт! – я выругалась – Зачем ты сдала меня? – обратилась я сквозь зубы к Хелен. 

Хелен посмотрела на меня невинным взглядом.

– Я всё отрицала! – громко заявила я.

Камила вперила свой взгляд в меня, прекрасно зная, что я врала, но лишь выдохнула.

– Да ладно тебе, – сказала я ей. – Давайте закроем тему Таске и продолжим наше веселье!

– Что значит закроем? – спросила Алекс. – Почему все знают, а я нет?

Кам выдохнула. Сейчас она сама понимала, что нужно успокоиться, но Алекс просто так от неё не отстанет.

– Просто прими как факт то, что ты кое-чего не знаешь о Таске, – сказала я.

– И это относится ещё и к Кам! – сказала она. 

– Нет, – ответила Камила вместо меня. – Ко мне это отношения не имеет, просто я терпеть его не могу.

– Смирись, – добавила Хелен масла в огонь.

– Ладно, куда идем? – спросила Камила, отвлекаясь от своего раздражения.

– Куда ноги приведут, – сказала Алекс.

Ноги вели нас в различные края, по улицам, что встречали нас каждая по-своему. Мы болтали о том, о сём, игнорируя прохожих, пытающихся нас заткнуть. Никаких нервов, одна лишь легкость и шутки. В такие времена, казалось, все печали и тоска уходят. Но отчего-то, чем дальше мы шли, тем сильнее во мне нарастало беспокойство, что-то кричало, вопило во мне, не давая покоя, какое-то чувство сродни той же интуиции. Что-то определенно шло не так.

Мы завернули на очередную улицу, и моим взором овладела крышка канализационного люка. Плотно закрытая крышка с выгравированным узором. Ничего примечательного. Просто крышка.

– Девчонки, – глухо позвала я.

До меня дошло кое-что. Дошло то, отчего мой взор и был прикован к люку. Подвал! – слово отозвалось эхом в моих мыслях. 

– У меня проблемка, – сказала я, как только они остановились на моё обращение.

– Что еще? – устало спросила Кам.

– Какая еще проблема? – с подозрением покосилась на меня Алекс.

– Всё в порядке? – спросила Хелен.

– Мне нужно домой, иначе случится кое-что не слишком приятное. 

Я не врала, а лишь не договаривала некоторые подробности. Ведь если Рикиши сбежит, у меня будут огромные проблемы. Мне хотелось завыть от досады, но выражение лица старалась делать как можно естественнее, чтобы девушки ничего не заподозрили.

– Что-то с животом или «те дни»? – предположила Алекс, оценивая мою гримасу. – Если что, у меня все с собой есть.

– Нет, с этим у меня все в порядке, – отозвалась я, отчаянно пытаясь придумать вменяемое оправдание.

Камила, прищурившись, смотрела на меня, что-то просчитывая в уме. 

«Неужели я прокололась? Так быстро? Быть не может».

– Ладно, пусть идет, – обратилась она к Алекс.

Что-то Кам слишком легко сдалась, что совсем на неё не похоже. В любом другом случае она начала бы выяснять причины, отчего я собираюсь их покинуть, ведь пока всё шло хорошо. Но главным образом меня поразил её взгляд – аля «ты ведешь себя слишком подозрительно, Си, будь спокойней».

– Будь осторожна, Сирена, – сказала Хелен, хлопая меня по плечу.

Я опомнилась, зачем и куда мне нужно идти, и быстрым шагом побрела кратчайшим путем к своему дому. Некоторое время я все еще слышала их смешки и воодушевленные голоса. Пусть так. Не хотелось, чтобы у Кам появились серьезные подозрения на мой счет. 

***

Подходя к дому, я с каждым шагом сильнее опасалась, что мои подозрения окажутся верными. 

«Только не это!»

Тихо зайдя домой, я закрыла дверь и рысью пробралась в ванную, так как дверь в нее была первой на очереди, попутно осматривала все углы и возможные места, где Рикиши мог меня поджидать. В ванной было пусто, ибо я изучила её черты в темноте настолько, что малейшие изменение теней зарождало бы во мне подозрение. Очередь кухни – снова пусто. Осталась гостиная, проходная и две спальни – моя и матери.

Постепенно страх и паника нарастали внутри меня, и мне приходилось с усилием сжимать пальцы и кусать губы, дабы унять дрожь и усмирить бешеное сердцебиение. Короткий вздох. Я заглянула за угол большого шкафа. Пусто.

Я облегченно вздохнула. В полной тишине вздох оказался через чур громким, и мне захотелось дать себе оплеуху за такой просчет.

Глухой удар пришелся по спине, и я взвыла от боли, падая на колени.

– Прости, – услышала я полушепот. – Ты вынудила меня так сделать.

Я не ответила. Боль была такая сильная, что я и губы не могла распахнуть, сжимая их и кусая до крови. Капля крови просочилась сквозь тонкую пленку кожицы и скатилась по подбородку. Скрючившись от боли, я пыталась заглушить стоны.

«Нет!»

«Нет!»

«Нет!»

Судя по удаляющимся шагам, он пошел в прихожую. 

«Глупец! Я не настолько тупа, чтобы оставлять дверь открытой».

– Черт! – негромко выругался он, но я его отчетливо слышала.

Быстрые, но отчего-то неуклюжие шаги послышались над моей головой. Сильные руки перевернули меня на спину, отчего тело вновь накрыло прокатившейся волной боли. 

«Чем он меня таким ударил?»

Опустив голову на пол, я ощутила холод и услышала какой-то хлюпающий звук. Кровь? Черт, только не надо крови. Её сложно отмывать. Голова закружилась от запаха. Похоже, удар пришелся не только по спине, но и по голове.

Рикиши водил руками по моему телу, и, если бы не данная обстановка, я бы приняла это за сон. Он искал ключ, но не мог найти. 

«Ох, не думал же он, что я оставлю ключ у себя или на видном месте?» 

Чертова боль. Я не могла ей сопротивляться. Хорошенько же он меня приложил. Не зря же он когда-то ходил на борьбу, ведь теперь знает, куда и как наносить удары. Это было моим упущением. 

Не найдя ключ у меня, он ринулся к моей сумке. Шок от удара успел пройти, и я с усилием воли приподнялась.

Сумка висела в прихожей. Он отлично знал, как она выглядит, чтобы не перепутать с другими, но решил проверить всё.

Я встала на ноги, цепляясь за шкаф. В руках откуда-то появилась декоративная бутылка. Стряхнув головокружение, я побрела, переваливаясь с одной ноги на другую. Лишь бы он меня не заметил.

Он осматривал очередную полку с сумками, решив проверить их все.

В глазах рябило, и всё постепенно закрывало туманом. Чертова темнота! Обычно я любила темноту, но сейчас она играла со мной злую шутку. Боли я уже не чувствовала, но тело всё ещё ныло от каждого моего движения.

Удар. Осколки посыпались в хаотичном месиве на пол. Звон, словно мелодия, раздался в ушах. Обмякшее тело упало оземь.

Я опустила взгляд, нащупывая выключатель люстры. Багровое пятно окрасило его волосы и паркет. Осколки были разбросаны в разные стороны. Бутылка, точнее то, что от нее осталось, упала из моих рук.

«Что я сделала?» 

«Нет, нет, нет».

«Зачем? Зачем он хотел сбежать? Этого бы не было!»

Это были не мои мысли, но, тем не менее, они раздавались в моей голове.

«Он мертв? Что если он мертв?»

«Он жив! Он жив! Он жив!»

– Рикиши, – сдавленно произнесла я, опускаясь рядом с ним.

Кровь. Металлический запах. Головокружение. Всё как в тумане. 

Я прикоснулась пальцами к его затылку, залитому кровью. Рана на вид была мерзкой и ужасной, а кровь одуряющее теплой. Пальцы, руки, вся я, мне казалось, испачкалась с головы до ног в его крови. Я поднесла окровавленные пальцы к губам, пытаясь уловить что-то неведомое, что-то завораживающее во всем этом. Острый, но в тоже время ненавязчивый запах пронзил меня, заставляя дрожать. Мои глаза заволакивала белая тягучая субстанция.

Постепенно во мне стали зарождаться агрессивные мысли. Он пытался сбежать. Он ударил меня и попытался сбежать. 

«Что если он бы и вправду сбежал?» 

«Все бы всё узнали». 

«Он бы сдал меня». 

«Подло».

Он знал, что я не обладала никакими навыками самообороны, и воспользовался этим. Восхитительно и коварно. Но сейчас не время размышлять об этом, сейчас я должна наказать его, и я знала, что я сделаю, даже если это будет настоящим безумием и помешательством. 

«Я беру всю ответственность на себя».

Я глубоко вздохнула, пытаясь собраться с силами. Голова у меня ещё немного зудела от удара. Даже не представляю, как я буду прятать рану. Глянув на лежащего парня, я тяжко вздохнула. 

«Я всего лишь открыла люк для проветривания, я повелась на столь примитивную уловку, но, боюсь, страдать придется не мне».

Встав с пола, я с кряхтением пыталась подхватить тяжелое тело Рикиши, которое то и дело выскальзывало из моих рук, из-за кровоподтеков и пота. Нужно дотащить его до подвала и спустить обратно вниз. Я донесла его до своей комнаты, и тут послышался стук.

«Да не может быть! Что за черт?»

– Сирена, я знаю, что ты дома, – послышался голос Камилы.

«Очень вовремя, знаешь ли».

Представляю такую картину: «Привет, Кам, не поможешь мне перенести Рикиши в подвал, в котором я его удерживаю? – Конечно, Сирена, с радостью помогу тебе!»

«Ну что за бред?»

– Си, открывай, я одна.

«Мне от этого легче, спасибо за информацию. Но я тут не одна. Конечно же, проще проигнорировать её, потом оправдываться и увертываться, нежели открыть ей свою тайну».

Я спустилась вниз, взяла веревку и связала ею Рикиши, которого мне предстояло спустить вниз. Я надела перчатки, чтобы не стереть себе ладони при спуске.

– Ну, вперёд, Рики-тян, – прошептала я, натягивая веревку и медленно спуская его вниз, молясь о том, чтобы веревка не перетерлась и не разорвалась.

– Сирена, открывай уже! – прокричала Кам на улице.

«Как же всё не вовремя. А всего-то люк открыт был, а теперь проблема на проблеме. Хорошо, что он не знал о другом выходе».

Медленно спуская Рикиши, я просто хотела вернуться назад во времени и не открывать чертов люк.

Тяжесть в руках неожиданно исчезла, и я поняла, что полдела сделано. Я скинула веревку и спустилась вниз. Рикиши я уложила набок и осмотрела его голову и последствия её встречи с бутылкой. Всё было не так плохо, как мне казалось в начале. Я вытерла кровь, раны почти не было видно, и она, к счастью, не кровоточила больше. 

Я на всякий случай обработала ранку и привязала Рикиши обратно к стене. Теперь мне предстояло самое сложное. Наказание. 

В прошлый раз это был довольно невинный урок, но сейчас… сейчас я хотела, чтобы он понял, что он не уйдёт, чтобы даже не пытался, чтобы не противостоял мне. Я хотела его в полное пользование со всем набором прилагающих вещей, всего его. Навсегда.

Я боялась будущего. Я боялась себя. Я пыталась сдержать своё безумное томление, своего полусытого монстра, но ему всё мало. 

«Мне мало». 

«Больше, больше, больше…»

Я смотрела на металлический стол, влекущий и зовущий меня, предлагающий воспользоваться им по назначению. Даже если я не знала, откуда этот подвал, то это не значило, что здесь не было похожего сценария происходящего. 

Всё здесь не просто так.

Я посмотрела на Рикиши, запоминая его, припоминая какие-то мельчайшие подробности, общие воспоминания. Мне казалось, что запланированное мною действие разрушит всё. Тьма просто заполоняла весь мой мир, не оставляя никаких преград, уничтожая саму суть вселенной, моей вселенной.

Я поднялась в комнату. Машинально отирая кровь с паркета и собирая осколки, я продумывала план действий.

«Теоретических знаний мне достаточно, но что если я что-то сделаю не так? Скорее всего, он просто умрёт от потери крови. Даже если всё получится, я не уверена, что он выживет в подвале, в условиях не сильно приятных. В любом случае я уже не отступлю».

Убрав комнаты от закончившейся драки, я принялась осматривать свои собственные раны. На спине у меня был огромный синяк, если на спине вообще могут появиться синяки, больше напоминавший опухоль. Я потрогала его пальцами, пытаясь не вызывать сильную боль. Не болел, но сильно ныл. Голова у меня была в порядке, несмотря на мои опасения, кровь пошла из небольшого пореза у лопатки. 

Корячась и изгибаясь, от чего было ещё больнее, я отмывала кровь. Обработав свои ранения, я пыталась расправить плечи, но вышло плохо.

Дома чисто, Рикиши в подвале, кровавая одежда в стирке в холодной воде, осталось лишь последнее. Я тихо прокралась к входной двери, выискивая Камилу. Выходить из главного входа неразумно, так как она из вредности могла поджидать где-то поблизости. Я взяла сумку, спрятанные в туфлях ключи и обула кеды.

«Вылезу из окна и обойду через соседский дом, чтобы Камила меня не увидела».

Спина немного зудела и ныла, но я упорно терпела, идя к больнице. Мой план содержал много лекарств и антибиотиков. Зайдя в больницу, я приняла расслабленно-непринужденное выражение лица. Я подошла к вечернему посту, где, по идее, должны сидеть медсестры и сторожить несчастных больных, но они лишь расслабленно сидели, пили чай и смотрели телевизор. Я прошмыгнула мимо них тенью и зашла в коридор, направляясь к процедурному кабинету, где я взяла необходимые ампулы. Затем я направилась в кабинет к анестезиологу, где взяла пару ампул вакцины для наркоза. Взяла шприцы, некоторые мелочи, которое моё сознание считало необходимым взять. 

Обратно я прошмыгнула без особых проблем.

Идя домой, я размышляла о том, что будет завтра, о том, с чем я столкнусь. Ненависть? Желание отомстить? Неприятие? Смирение? 

«Что же ты дашь мне на этот раз, Рикиши?»

– Си? – позвал меня кто-то. – Сирена!

Я остановилась, оглядываясь по сторонам, и увидела Камилу, идущую мне навстречу.

– Кам? Уже домой? – спросила я, пряча свою нервозность.

– Я к тебе зашла, а ты не открывала, – сказала она.

– Может, потому что меня там не было? – усмехнулась я. 

– Очень смешно, – недовольно проговорила она. – Я была уверена, что ты дома.

– Что поделать – все мы ошибаемся, – сказала я, скрывая облегченный вздох, не пришлось придумывать новую отмазку.

– Опять в больнице? – спросила она.

– Да, – незамедлительно ответила я, не солгав ни на йоту. – Позвонили, сказали, что я забыла заполнить талон о прошедшей операции.

– Операции? – удивленно спросила она. – Почему ты мне не рассказала? Что за дела?

– Ты сама просила не говорить про «чертову больницу», – напомнила я ей о давнем разговоре. 

– Но операция! – воскликнула она. – Это же не уколы вводить.

– Это всего лишь операция в ветеринарии, – отмахнулась я. – Сидела в дальнем углу, почти ничего не видно.

– Ясно, – протянула она. – Что ж, увидимся послезавтра.

– Вряд ли я приду, – сказала я. – Подделаю справку на месяц вперёд – не хочу в школу ходить.

– Халявщик ты ещё тот, – сказала она, махая мне на прощание.

– А то, – улыбнулась я, идя домой. – Ты даже не представляешь какой.

Вернулась я с чувством успокоения и полного контроля над ситуацией, неким хладнокровием, но не равнодушием. Когда я говорю с Камилой, меня всегда охватывало это чувство собранности, словно она высасывала из меня неуверенность. Сомнения исчезли – я просто сделаю то, что запланировала. 

Если до этого я сомневалась и колебалась, сражалась с постоянным протестом внутри себя, который беспокоил меня своей настойчивостью, то сейчас я была полностью поглощена своим делом. Я готова была полностью идти за своей идеей, за своей одержимостью, и мне казалось, что вскоре я полностью срастусь с ней. И припаяю к себе и Рикиши.

Я прибралась в подвале до тошнотворного блеска, приготовила шприцы, переложила Рикиши на стол, ввела анестезию, проверила его пульс. Рикиши не двигался, лишь тихо дышал, даже не подозревая о том, что сейчас произойдёт. Мирный, готовый принять меня, пусть и без сознания, но всё же такой хрупкий, что мне мерзка моя идея. 

Я провела рукой по бледному бедру, идя ниже к колену, затем к стопам. Светлые волосы щекотали мою ладонь, когда я вела ладонь обратно. Я наклонилась, кладя свою голову на его бедро.

– Я знаю, что когда ты очнешься, – тихо шептала я, – тебе будет больно, но эта необходимая мера, чтобы быть вместе. Я всегда буду с тобой. Прими это.

Я прикоснулась губами к его коленке, в попытке принести свои извинения и показать любовь. 

«Так мы будем вместе, так ты не сможешь убежать, так как тебе просто не на чем будет уйти от меня».

Я четко осознавала происходящее, но в то же время мне всё казалось хаотичным сном, безумным воображением. Руки стали двигаться сами по себе. Я брала нужные мне инструменты, даже не смотря на них.

Мне вспомнился сегодняшний день и несчастная собака, лишившаяся одной лапы. 

«Правду говорят, всё происходит не случайно. Кто-то свыше кидает мне события, которые помогают мне жить в таком состоянии, дают мне подсказки». 

Наложила жгут. Острый скальпель разрезал плоть. Кругом кровь. А я находилась в хаотичных образах, чудом оставаясь на поверхности этой реальности. Все словно шло само по себе, как и должно было идти.

Аккуратные порезы, разрезающие плоть, заливали стол кровью. Ещё мгновение, и Рикиши проснётся, захлебываясь ужасающими криками, но ничего такого не произошло, Рикиши молчал и ничего не чувствовал, только его лицо немного побледнело. Я продолжала резать, пытаясь действовать одновременно быстро и аккуратно, ведь каждая секунда была счету. 

Запах крови витал вокруг, казалось, он сопровождал меня всюду, не желая отпускать из дурмана. Разделены мышцы, нервы. Я взяла пилу, стремясь, наконец, отделить ногу. Последнее препятствие – кость. Пронзающий уши звук пилы разрезал тишину подвала. Мерзкий запах кости разделяемой пилой ударил в нос. 

«Тошнотворно, но я должна стойко пройти это». 

Я вложила все силы, чтобы пропилить кость. 

Резкое скрежетание пилы о металл – готово. Я отключила пилу, и приготовилась зашивать мышцы. Подобрать нервы, сделать ровные стежки, которым мешала вязкая кровь, обработать рану: всё происходит машинально, словно я всегда так делала. 

Со второй ногой уже легче. Я просто повторяю уже пройденный путь, всё по той же схеме. Везде кровь, мерзкие запахи и его бледное тихое лицо, которое резко контрастировало с жуткой реальностью. Мне дурно, но я продолжала отделять конечность.

«А что если он не проснётся после этого?» 

«Что если всё плохо закончится?» 

«Последнее, что он запомнит, это побег?» 

«Что будет ему видеться в смерти? Свобода?» 

«О чем это я думаю?» 

«Всё будет хорошо, но даже если он убежит от меня к смерти, я и там его пленю в свои объятия». 

«Обязательно догоню, где бы он ни был».