После долгих взаимных оскорблений с дорогой и горячо любимой мамочкой, я, наконец, смогла сесть за компьютер и проверить почту. От Камилы пришло несколько забавных рисунков, которые она, скорее всего, сделала этой ночью, и три фотографии от Алекс. Я открыла изображения и рассмотрела их. На всех фотографиях была изображена симпатичная девушка рядом с Рикиши. 

«Значит, они успели еще и сфотографироваться». 

Я пристально глядела на эту бестию, из-за которой я сорвалась. Если бы её не было, я бы жила другой жизнью, кардинально отличимой от той, что вела сейчас. Стильная прическа, смазливая мордашка, дельная фигурка – милая девочка, которая призвала гнилого монстра из самых низов Ада. 

«И что же мне делать?»

Глядя на неё, я могла сказать, что подставить её будет просто, никаких угрызений совести или беспричинного сожаления. Я ничего не почувствую, если она станет подозреваемой, но что-то говорило мне: «Не стоит, Си». Да, не стоит ворошить осиное гнездо.

Выдохнув, я написала ответ Алекс. 

«Нет, эту девушку я рядом с ним не видела. Та по-другому выглядела».

Странно, но я не чувствовала ревности, когда смотрела на фото, где Рикиши обнимал эту девушку за талию, хотя именно она стала той спичкой, что взорвала динамит. 

«Может, я так равнодушна из-за того, что Рикиши теперь со мной?» 

«Не стану отрицать, что мне это нравится, но это ли причина моего равнодушия к ней?» 

«Возможно».

Но я теперь отрицала её, она никогда не существовала. 

«Я сделаю вид, что её не было». 

«Была другая девушка, не она».

***

Прошла неделя после приезда матери, которая вдруг вспомнила, что у неё есть ребёнок, которого нужно воспитывать. Я лишь иронично глядела на неё, желая её скорейшего исчезновения. Всё это время она продолжала злиться на меня и почти не разговаривала. 

Чтобы не вызывать подозрений, я спускалась к Рикиши, когда она была на работе. Вечером, делая вид, что отправляюсь на прогулку, я обходила двор в окружную и спускалась уже по второму входу. 

Благо теперь не надо опасаться, что он сбежит, и можно было приоткрыть некоторые тайны этого подвала. Поначалу он был, конечно же, удивлен и раздосадован тем, что не догадался проверить всё помещение, прежде чем опрометчиво лезть наверх, но позже уже смирился, встречая меня в своём обычном состоянии. За эту неделю он почти не говорил со мной. В первые два дня я принимала это за обиду на моё несдержанное обещание и, возможно, за нашу сексуальную утеху, которую я сочно смаковала в своём воображении.

Пока он дулся на меня, я готовила сюрприз, который загладил бы мою вину. Свобода была не так уж и призрачна, как ему казалось. Я была готова дать ему то, что он хотел… в умеренных количествах, конечно же.

– Здравствуй, Рикиши, – мягко улыбнулась я ему, зная, что он не ответит.

Он посмотрел на меня безучастным взглядом и отвернулся. Снова. Теперь он только так и реагировал, но я не обижалась на него. 

«Может всё ещё обижается на меня?» 

«Как знать».

Я поднесла к нему тарелку с едой и убрала старую, совершенно не тронутую. Снова голодовка, которая не пойдёт ему на пользу. Неужели он ничему не учится? Благо, воду он исправно пил, а то пришлось бы в него её насильно вливать. Сегодня принесла ему бутылку побольше, чтобы ему хватило и на завтра.

– Завтра я вряд ли смогу прийти, – оповестила я. – Я не хочу покидать тебя надолго, Рикиши, но я не должна вызывать подозрений, чтобы как можно дольше оставаться с тобой. И в честь этого – я решила порадовать тебя и устроить сюрприз. 

Он скривился, видимо, просчитывая какие-то варианты. Мне крайне любопытно, что именно он представил, а главное кого в главной роли.

– Не хочешь прогуляться? – ласково проговорила я, представляя, как заманчиво это звучит для него.

Он недоверчиво посмотрел на меня, обдумывая шутка ли это.

– На свежем воздухе, вдали от этих треклятых стен, – продолжала я. – Так ты хочешь?

Рикиши неуверенно кивнул, словно не верил в происходящее. Странная реакция. Будь он обижен, отреагировал бы иначе, но он соглашался словно… 

«…словно хотел согласиться?» 

«Что за бред?» 

«Не стоит идти этой тропой, нужно сосредоточиться на реальности».

Я взяла его руку в свою и мягко сжала, пытаясь передать какое-то сообщение, которое он не хотел принимать. Он не сопротивлялся и в какой-то момент даже сжал мою ладонь в ответ. Меня это нехило удивило и обрадовало одновременно. 

«Что за чудеса?» 

«Я понимаю, если это ему кажется сном происходящее, но почему и мне?» 

«Но это был мимолетный знак согласия, он точно был». 

«Решено! Сегодня у нас свидание».

– Вот чистая одежда, – подала я ему сверток. – Переоденься, а я пока схожу за коляской и подкачу её к входу, сюда я не смогу её завести. Как же здорово!

Рикиши принял одежду и начал её мять, периодически поглядывая на меня, словно прося меня выйти. 

«О, я его стесняю. Как мило».

– Прости, я сейчас же выйду, – произнесла я, идя к лестнице, но обернулась и добавила: – Хотя чего я там не видела? 

Он покраснел, прижимая к себе одежду, словно щит, и я поспешила выйти.

«Эта ночь будет только наша!»

«Место и время подобраны очень тщательно, чтобы никто и ничто не смог нам помешать, даже сам Рикиши, если он будет кричать или сопротивляться». 

«Хотя могу предположить, что он не станет этого делать, помня о прошлом опыте неповиновения. Я даже придумала, чем мы будим заниматься во время нашей прогулки-свидания».

Улыбаясь своим мыслям и придаваясь мечтам, я катила коляску к входу – осталось подождать ещё немного, ведь Рикиши переодевался и не хотел, чтобы я этого видела. 

«Пусть, я могу подождать».

Я присела у входа, опуская ноги в глубину туннеля и чувствуя, как мысли шмыгали в голове. 

Странная смесь беспокойства и умиротворения. 

«Рискованный шаг, но в тоже время я сделаю его немного счастливым, пусть и ненадолго». 

Я спустилась вниз, идя за ним.

Рикиши сидел на полу, теребя края рубашки, которую он с трудом, как было видно, надел. Я подошла и, взглядом спросив разрешения, обхватила его и подняла. Он оказался ещё более лёгким, чем раньше. Он ведь стойко игнорировал пищу, которую я ему приносила, голодал. Я перенесла его на коляску, укутала и, закрыв подвал, покатила коляску. Убедившись, что улицы пусты, а оконные рамы не излучали свет ламп, я стала толкать коляску в сторону предлесья, выходя на тропинку. 

Рикиши глубоко вздохнул и – быть не может – улыбнулся! Возможно, он радовался свежему воздуху и свободному пространству, которого ему не хватало уже больше месяца. 

«Всё же я не прогадала с сюрпризом, хотя, что тут догадываться-то?»

Было темно, но мои глаза привыкли к этому, так что я видела дорогу. Ночное небо, окропленное миллиардами звезд, Рикиши рассматривал с таким восторгом, что я не удержалась.

– Я знаю одно место, где звезды видно намного лучше, – тихо сказала я, но он услышал меня. – Тебе понравится.

Не дожидаясь его реакции, я продолжила катить коляску. Направление и сам путь я знала, вот только рельеф этого пути в ночи был почти не виден, а наизусть как другие дороги, по которым я гуляю, я не помнила. Приходилось катить осторожно, стараясь не наткнуться на яму или камень, коих было огромное множество.

Пятнадцать минут я везла его на место, было очень тихо. Я улавливала лишь его взволнованное дыхание и больше ничего, словно лес вымер на эту ночь, предоставляя его нам, а, возможно, это было предзнаменованием чего-то тихо-вечного. Я остановила коляску и посмотрела на вверх, рассматривая яркие точки, которые вдали от скопища людей горели так ясно. Я, молча, указала ему в направлении млечного пути, переливающегося всевозможным цветом. 

Сначала он пристально смотрел на меня, потом посмотрел наверх, разглядывая ночное небо. Я присела на холодную землю и стала разглядывать единственную дорогую моему сердцу звезду, которая была счастлива увидеть небо над собой. Рикиши был прекрасен в эту тихую ночь, моё сердце щемило от чего-то теплого, но грустного. Мне хотелось получить от него поцелуй, пусть мимолетный, но всё же.

Небольшая точка пролетела над нашими головами, и я успела загадать это маленькое желание.

«Хочу получить добровольный поцелуй от Рикиши».

Звезда исчезла сразу же, я повернулась к нему и успела поймать его заинтересованный взгляд.

– Что ты загадал? – спросила я, улыбаясь.

– Если скажу, то не сбудется, – ответил он, упрямо смотря мне в глаза.

– Глупости! – воскликнула я, кладя свою голову на подлокотник. – Скажи…

– Хочу освободиться от тебя, – резко сказал он.

Я улыбнулась, но чувствовала, что скоро расплачусь. Было грустно. 

«Несмотря на все мои старания, он все же желает иного». 

«Хотя какие там старания?» 

«Я обрекла его на существование взаперти, конечно, он захочет освободиться».

– Я думаю, – прошептала я. – Когда-нибудь…

Мне не хотелось признавать этого. Я не хотела отпускать его, но мне казалось, что когда-нибудь он покинет меня, но мне хотелось как можно дольше оттягивать этот момент – уберечь его от всего этого мира, в угоду моим эгоистичным желаниям.

– Что? – спросил он, не слыша продолжения моих размышлений.

– Я люблю тебя, – ответила я. – Красивая ночь, да?

– Сирена, – сказал он, от чего я вздрогнула. 

Он никогда не произносил моё имя так. Тихий голос с нотками, которых мне не понять. Он словно не звал, а спрашивал. Странная интонация, от которой мне хотелось спрятаться, от которой трепетала, от которой горела. 

– Да? – прошептала я, переполняемая противоречивыми чувствами.

– Могло ли всё сложиться иначе? – спросил он. – Другие обстоятельства, другие решения, другой выбор.

– Ты бы этого хотел? – спросила я. – Хотел бы «другое»?

– А ты?

– Нет, – сразу же ответила я. – Мне достаточно того, что у меня есть. Я не жалею ни о чём.

– Я жалею, – признался он. – Если бы я не был… таким идиотом, я бы…

Я схватила его руку и посмотрела в его глаза, которые сейчас были очень темными, словно облака прикрывающие звезды.

– Это не зависело от тебя, – прошептала я, лаская его ладони. – Что если бы всё было только хуже при ином выборе? 

– Куда уж хуже? – произнес он, но понимая, что он сказал, замолчал.

– И правда, – согласилась я, глуша слёзы внутри себя. – Всё и так хуже некуда.

Мы некоторое время молчали, смотря на далекое бескрайнее ночное небо. Звезды посылали свой блеск, словно говоря что-то важное, что нельзя уловить. Да, я не могла уловить его мысли сейчас. Но он был рядом, хоть и не по своей воле.

«Всё было бы иначе?» 

«Он жалеет о том, что отказал мне тогда?»

«Что мне делать?»

– Я замерз, – внезапно сказал он, прерывая тишину.

– Тогда закончим на сегодня, – ласково сказала я, поднимаясь с земли.

– Мы же повторим? – спросил он. – Сходим так ещё раз?

Я рассмеялась, берясь за ручки коляски, и ответила: – Обязательно! Обещаю, послезавтра обязательно выберемся сюда.

– Я буду ждать, – сказал он.

Мы отправились обратно, Рикиши улыбался легко и невесомо, но было видно, что он счастлив. От его улыбки мне тоже было хорошо, но всё равно меня не покидало какое-то гнетущее напряженное чувство, словно на периферии происходило то, что принесло бы опасность в наш маленький мирок. Я не видела, но чувствовала опасность.

Я покрутила головой, прогоняя мысли.

Но чувства всё так же зудели во мне, предвещая угрозу. 

Я зашла на задний двор, подняла Рикиши, который обнял меня, чтобы было лучше держаться, и спустилась в подвал. Опустив его на лежак, я вернулась обратно, спрятала коляску и вернулась к нему, закрывая за собой проход.

– Ну, вот и всё, – произнесла я. 

Но мне всё равно было не по себе. Я думала, что если мы вновь будет в нашем убежище, то гнетущее чувство опасности исчезнет, но оно набирало силу. 

– Спокойной ночи, Рикиши, – сказала я, собираясь подняться к себе.

– Останься, – вдруг сказал он.

«Мне не послышалось?»

Я обернулась и посмотрела него – он спокойно смотрел на меня, ожидая от меня реакции. Я была в замешательстве, но в то же время счастлива. 

«Если он предлагает, то почему бы и не остаться?»

Я улыбнулась и присела рядом с ним. Кажется, всё идёт к лучшему.

***

Утро встретило меня затхлостью и небольшой духотой. Приподнявшись, я увидела спящего Рикиши, рядом с которым я уснула прошлой ночью. Было так прекрасно, что мне хотелось петь, но я сдержалась. Я коснулась его светлых волос, прогоняя их сквозь пальцы.

Он не проснулся, но я подумала, что это к лучшему. Я встала, разминая затекшее тело, и поднялась вверх по лестнице. Мне хотелось приготовить какой-нибудь восхитительный завтрак для нас в это прекрасное утро.

Я не стала идти в школу, как хотела вчера, да и опоздала уже на первые уроки, что волноваться-то об остальных? 

«Завтра схожу».

Я прошла на кухню. Матери не было, так что я могла делать всё спокойно, не боясь раскрытия. Я поставила посуду на плиту и включила газ. Огонь синим пламенем обвивал дно кастрюли. Пока вода закипала, я поставила чайник. 

И тут я заметила какое-то шевеление на периферии зрения – в окне появился сосед. Он отчего-то ужаснулся, завидев меня, и попятился назад. 

«Что это с ним?»

Стоило мне потерять его из виду, как в груди что-то защемило. 

«Прямо, как и вчера». 

«Да что же это такое?» 

«Почему меня гложет чувство опасности? Чего я не знаю?» 

«И почему это чувство обострилось именно от реакции соседа?» 

«Я не понимаю. Здесь что-то не так».

Продолжив готовку, я начала крутить события вчерашнего вечера. Тогда тоже меня обуревало данное чувство. 

«Возможно, я что-то упустила. Но что?» 

«Так нужно сосредоточиться!» 

«Мы возвращались домой, когда всё началось. Тропинка. Пустые улицы. Двор. Горящая уличная лампа у соседа. Ночь, проведенная с Рикиши в подвале». 

«Вроде ничего не упустила. Никто ведь не мог увидеть нас».

«Стоп! Горящая лампа у соседа? Сосед!»

Меня прошиб холодный пот.

«Так, был ли включен свет, когда мы с Рикиши покидали подвал?»

Я стала прокручивать все вчерашние воспоминания. 

«Черт! Не могла я вспомнить эту деталь, черт бы ее побрал! Мог ли он нас увидеть?»

«Успокойся, Сирена. Нужно думать трезво! Если сосед и видел, откуда знать, что он подумал? Может он посчитал, что я бабушку водила на прогулку? Но черт, не могла же я собственную бабушку в подвал нести. Бред!»

«Он догадался... – прошептало что-то внутри меня. – Он боится. Он в ужасе. Он знает».

«Проклятье! Как же я была глупа! Листовки с фотографией Рикиши висели на каждом столбе. Конечно, он догадался. Нужно что-то с этим делать».

Вода выкипала из кастрюли и стекала по её стенкам на конфорку, гася пламя, которое напоследок прошипело и исчезло. Почувствовался запах газа и дыма, от погасшего огня, но я не обратила внимания. Я даже не замечала, насколько сильно кусала губы, и теперь маленькая кровавая капля стекала по подбородку. Я заметила её лишь, когда та с еле слышным звуком ударилась о поверхность плиты, образуя кляксу. Я поспешным движением смахнула её, после чего обратила внимание на кипящую кастрюлю.

«Нужно было что-то делать».

Я встряхнула головой, прогоняя нависшее надо мной давление. Посуда была нагло снята с плиты и убрана в сторону. 

«Мне нужен план действий». 

«Убить соседа?» 

«Это отсрочит время данное нам с Рикиши, чтобы быть вместе, но что если уже поздно?»

Вдруг послышалась трель мобильного телефона, которая вызвала у меня сильную испуганную дрожь. Судя по мелодии, мне звонила Камила, и это было очень не вовремя. У меня сейчас назревали огромные проблемы.

Я облизала губы, чувствуя соленый привкус крови.

– Да? – ответила я, придавая голосу спокойный тон.

– Ты дома? – с ходу спросила Кам, не удосуживаясь поздороваться. 

«Черт! Если я отвечу "да", придёт ли она?»

– Прости, я себя плохо чувствую, поэтому не пришла, – ответила я, предполагая, что она хотела спросить про очередной прогул.

– Нас сняли с уроков, – сказала она. – Где ты сейчас? У нас мало времени.

Её голос звучал непривычно оживленно и взволнованно, поэтому я невольно начала паниковать. Мне казалось, что сейчас где-то за пределами дома происходило что-то угрожающее всему миру, по крайней мере, моему, точно.

– На кухне, – ответила я первое, что пришло в голову.

Она громко вздохнула, кажется, пытаясь что-то придумать.

– Помнишь, – протянула она, – ты мне одну игру показывала? Я на последней главе застряла, там, на стене были цифры. Помоги разгадать код – 2-6-4-10.

«Что?! Какой ещё код? Что она несёт?»

– Я тебя не понимаю, – сказала я, пытаясь сообразить, что она имела в виду.

В данный момент я обдумывала проблему соседа, который много знал, и думать о каком-то коде из игры мне было некогда.

– Да, точно, это же A1Z26, – сказала она, словно я уже ответила на её вопрос. – Спасибо, теперь можно понять, что это за слово.

Связь вдруг оборвалась, не давая мне и шанса на осознание ситуации и на дополнительные расспросы. 

«Что-то не так». 

«Это уже нельзя отрицать, но что хотела сказать Камила? К чему эта загадка с кодовым словом? И причем тут цифровой шифр?»

Я ринулась в спальню в поисках старых тетрадей – в какой-то из них на оборотной стороне был алфавит. 

«Почему оборвалась связь? Кажется, она торопилась куда-то». 

«Что происходит? Может, она что-то хотела мне сказать?» 

«Но почему в такой форме? Почему не могла сказать мне прямо?»

Искомая тетрадь была найдена на столе. Вспоминая цифры, я начала записывать буквы, им соответствующие: «BFDJ» 

«Что за бессмыслица? Это даже переводу не подлежало». 

«Черт!»

Мне стоило переводить на русский алфавит, а не на английский, как это обычно предполагалось. Я покрутила ручку, составляя короткое слово, от которого мне сразу же поплохело, а по телу прошлась ледяная волна страха. 

«БЕГИ»

«Сосед уже распространил увиденное. Все знают».

«И я не знаю, как долго мне осталось». 

«Нам осталось».

«Хочу освободиться от тебя», – вспомнились мне слова Рикиши, сказанные прошлой ночью.

«Не думала я, что придется так скоро расставаться с ним». 

«Черт!» 

«Я не хочу этого».

Тут мне в голову пришла другая мысль. 

«Камила».

Она позвонила мне, даже зная, что я сделала. 

«Может, не поверила, а, может, хотела, чтобы я спаслась. Хотела бы я сейчас поговорить с ней. Она сказала мне: "Беги". Как же глупо».

Я усмехнулась. 

«Я никогда не сбегала, особенно от наказаний, но сейчас… я хотела сбежать, желательно вместе с Рикиши».

«Это невозможно».

Я вернулась на кухню. Рядом с кастрюлей, которую я недавно сняла с огня, лежал наточенный нож, который я взяла не задумываясь. 

«Я не позволю разлучить меня и Рикиши». 

«Не сейчас». 

«Я не готова жить без него, а он не сможет без меня».

Я дрожала, когда спускалась вниз. Рикиши встретил меня ясным взглядом, который сразу превратился в испуганный. 

«Даже не представляю, что он сейчас видит, что он чувствует, что думает».

– Сирена? – слабо позвал он.

Я стояла и не знала, что мне делать. Они скоро будут здесь, и я не могла позволить им… позволить им разлучить нас. 

«Я не хочу, я не готова». 

«Почему сейчас?» 

«Всё шло так хорошо!»

Глаза застила неприятная пелена. Слёзы сами катились по лицу, не контролируемые мною. 

«Что мне делать?»

Нож в моей руке приятно холодил руку, но в моей голове горел пожар. 

Я медленно подошла к нему и опустилась на колени. Он не пытался отползти или увернуться, наверное, понимал, что это бесполезно, он лишь неотрывно следил за мной.

– Мечты сбываются, – прошептала я, всхлипывая.

– Сирена, – сказал он, – что происходит?

– Я люблю тебя, – сказала я, прощаясь. – Я беру всё на себя, хорошо?

Я приблизилась к нему, желая поцеловать напоследок, мои руки сжали нож, приближая его к открытому беззащитному горлу. 

«Ещё немного».

Я остановилась, наслаждаясь каждой черточкой любимого лица. 

Я знала, что всё это не кончится добром, но я и не думала, что всё это закончится так быстро и болезненно. 

Я не такого желала, но всё же я не жалею. 

Его руки легли на мои ладони, и я ощутила их приятное тепло, которое дало мне уверенность в своих действиях. 

Резкий выпад, и я чувствую, как задыхаюсь. 

Рикиши измазанный кровью смотрит на меня глазами полного ужаса. 

Глаза слезятся, а дышать становится всё ужаснее и неправильнее.

Последнее, что я почувствовала в своей жизни, это мимолетный горячий поцелуй.