Какой нынче срок светит убийцам? И возможно ли будет все списать на аффект? — размышлял Узумаки, ненавистно сверля черную макушку довольного, как слон, соседа, что вызвался приготовить им завтрак. Большущее благородство с его стороны, возможно, это даже можно было бы считать небольшим шажком к перемирию, если бы не чертова причина, почему завтрак сегодня готовит именно он…

Наруто до сих пор с трудом помнит, каким путем вообще с его тела исчезли все лишние телесные жидкости, типа пота и спермы, и как на основании его члена вдогонку ко всем радостям оказалось кольцо, но зато хорошо помнит, как дьявольски скалит губы Учиха, таращась в зареванные глаза, так и молящие прекратить невозможно-сладкую пытку. И дразнит, дразнит, дразнит, скотина, размахивая пультом перед раскрасневшимся лицом Узумаки, ни на секунду даже не думая, что того вот-вот инсульт ебнет от ужасно зудящего чувства в заднице, что не позволяло и без того измученному прошлым днем телу расслабиться. И это, пожалуй, была бы самая тупая смерть в истории человечества — выебан вибратором до смерти. Вибратором, сука!

Тело ломит, мышцы отказываются напрягаться, а отполированным вибротерапией мозгам сил хватает только на то, чтоб прикинуть, сильно ли он пожалеет, если вот прямо сейчас проломит своему домомучителю череп. А тот, будто не замечая измученного состояния блондинчика, как ни в чем не бывало хозяйничает на его кухне, ориентируясь здесь уже как у себя дома. Мелькает своей темной макушкой перед воспаленными глазами Наруто, словно не ощущая того жгущего взгляда, который с той самой минуты, как Учиха внес на руках дрожащее едва функционирующее тело Наруто на кухню, сопровождает его, куда бы брюнетик ни дернулся.

«Как можно быть такой сволочью?» — по сотому кругу проносится в голове Узумаки, что никак не может найти удобного положения, чтобы сесть, не беспокоя свою седалищную часть тела со злоебучей пробкой в самом сокровенном местечке. Сил говорить не хватает, любые движения даются с трудом, а так хочется высказать Учихе все то ласковое, что крутится в светлой башонке, после чего воткнуть нож, которым тот мастерски шинкует помидоры, ему прямо в печень.

— Долго таращиться будешь? — с легким подъебом интересуется Саске, и хоть Наруто не видит его лица, на все сто уверен — скотина сейчас ухмыляется. Откладывает использованный нож в сторону буквально в полуметре от блондина, как ни в чем ни бывало продолжая дело поварихи, скидывает нарезанное в скворчащую сковородку. Потребовалось несколько долгих секунд, чтоб Узумаки собрался с духом для ответа:

— У тебя с чувством самосохранения тоже какой-то конфликт? — не сводя глаз с ножа, что так и шепчет ему соблазнительное «мое место в Учиховской почке, ну же, используй меня», слишком расслабленно для угрозы интересуется Узумаки, не в силах даже руку поднять, чтоб дотянуться до манящего душу предмета. Учиха вновь усмехнулся и, скинув прилипшие к доске сочные остатки овощей, с хитрым огоньком в глазах оборачивается к Наруто, скользит по его голому, усыпанному синяками с засосами торсу, после чего переводит взгляд на нож и обратно, отмечая мрачную решимость блондина действительно кончить Саске прямо здесь и сейчас, не сходя с места.

— Попробуй, — долго не думая, что крутится в светловолосой головушке, как-то снисходительно советует Саске, расслабленно складывая руки на груди крестом. Наруто скупо облизывает покусанную губу, изо всех сил борясь с желанием последовать совету Учихи. — Ну же, милашка, смелее, — нарочно издевается он, зазывающе отклонив голову в бок. — Давай. Вот сюда, прямо в артерию, — дождавшись, когда взгляд собеседника перескочит к нему, указывает он на бьющуюся жилку на шее. Наруто сглотнул. Нахрена он дразнит его?

— Много чести марать об тебя свои руки… — себе под нос бормочет он, желая заглушить зов внутреннего потрошителя. И хоть он совершенно не желал этого, Саске прекрасно расслышал его бубнеж, скалясь уже совсем как-то недобро. В следующую секунду, когда Наруто даже понять не успел, что случилось, жесткие пальцы схватили его челюсть, заставляя поднять голову вверх и встретиться глазами с темными омутами, сквозящими раздражением со всех возможных щелей.

— Так вот запомни мудрость на будущее: не стоит кидаться угрозами, даже такими сомнительными, если заранее знаешь, что кишка тонка их исполнить, — медленно, для лучшего усваивания вытраханным вдоль и поперек мозгом блондина, чуть ли не шипит брюнет. — Моргни хотя бы, чтоб я знал, что ты меня слышишь, — не дождавшись реакции, помимо выпученных в страхе глаз и напрягшегося, как пружина, тела, потребовал он. Наруто было собрался послушно моргнуть, но язык уже не в первый раз подвел парня, выкидывая в ненавистную рожу напротив совершенно иное:

— Ты самоучитель для «ровных пацанчиков», что ли, сожрал? — сам хереея со своей наглости, так же почти шипит Узумаки, чувствуя, как пальцы Учихи сильнее вдавливаются в скулы. Ну все, раз уж ему и так пиздец с медным тазом, то он уже ничего не теряет, если добавит: — Иди наплоди себе ораву уебков, как ты, и им уже пой свои убогие проповеди, — в голове звенел похоронный колокол, но Наруто практически не пожалел о сказанном, чустсвуя, что хоть так, но он обязан выплеснуть все кипящее в морду раздражителя, хоть и знал, что тот вряд ли спустит на тормозах такой плевок в свою сторону. — У меня для таких дел имеется свой отец, а на твое поучительное дерьмо я не подписывался.

Если очень мягко сказать — Саске удивился. Так удивился, что даже нить мысли потерял, разжав пальцы, с недоумением глазея в побледневшее от страха на уровне подсознания лицо Наруто, который кроме как легкой дрожью никак больше не выражал, что понимает, какой приговор себе только что подписал. Это все равно, что загнанный в угол кролик вдруг оскалил свои зубешки, кидаясь на превосходящего его по всем параметром волка и… побеждая. Такого от него хищник не ждал, как и Саске от своей добычи тоже.

— Я ща только что почти влюбился, — отмерев от шока, искренне признался Учиха, с недоверием глядя в по-смешному грозное лицо Узумаки, будто это не в его заднице сейчас находится инородная хрень, которой по природе там быть не должно. Боже, Саске в восторге. — Скажи честно, ты мазохист? — не находя иного объяснения тому, что Узумаки уже в который раз натыкается на одни и те же грабли, будто жизнь его вообще ничему не учит, спросил он.

Где-то на этом моменте Наруто понимает, что ничего хорошего от этого тона ожидать не стоит. Вопрос звучит еще стремнее, чем предполагаемые возможные действия, которых так и не последовало. Учиха просто чему-то своему усмехнулся и отвернулся, помешивая начавший подгорать завтрак. Открыть рот Наруто больше не рискнул, не желая дразнить спящего зверя, но в башке так и крутилось: «это что, так очевидно?».

***

Вообще-то с утра, сообщая блондину о том, что он весь сегодняшний день проведет неразлучно с анальной пробкой, Саске не планировал ничего, выходящего за рамки квартиры, но после завтрака планы несколько изменились. Наруто, продолжая попытки развить в себе суперспособность убивать лишь одним взглядом, долго упирался, как мог, требуя либо вытащить пробку, либо снять хотя бы кольцо, либо сидеть тихо дома, где он может делать с ним все, что душа пожелает, но, что главное — они тут одни и их никто не увидит и не услышит. Естественно, все напрасно. Саске, вооружившись злоебучим пультом управления от вибратора, был весьма убедителен, подгоняя блондина в сложной миссии «одеться на выгулку».

Наруто проклинал его как только мог, пытаясь устоять на подгибающихся ногах, не говоря уже о чем-то большем. Член, предатель чертов, стоял так, что не касаться его было практически невыполнимой задачей, но цепкие черные глазища следили, чтоб Узумаки не смел даже дышать в сторону своего стояка, скованного эрекционным кольцом.

— Одевайся, че застыл-то, придурок? — как невинная овечка спрашивал он, делая вид, будто совершенно не понимает причин промедления блондина. Тот сжал кулаки, закусил губу, чтоб не выпустить против воли очередной язвительный ответ, после чего Учиха может придумать еще что похуже, нежели прогулка с вибратором в жопе, и, дрожа всем телом, потянулся к одежде, но сука-Саске крутанул колесико туда-сюда, прибавляя и тут же убавляя мощность вибрации. Наруто буквально шлепнулся на пол, словно подкошенный, и так сладостно застонал, что Учиха сам не смог больше контролировать свое возбуждение, а это уже не есть хорошо. Трогать блондинчика сейчас в его планы не входит. Вот вечером, когда Наруто сам будет умолять его дотронуться до себя хоть как-нибудь, он по полной позволит себе отыграться за воздержание, но сейчас еще слишком рано. Наруто не дошел до нужной кондиции. Пришлось сцепить зубы, отключить вибрацию и пойти уединиться в толчок, пока еще здравый смысл не уступил место не здравым желаниям. — Только попробуй коснуться себя или избавиться от игрушки — я тебе руки свяжу, в рот кляп вставлю, надену ошейник и потащу в таком виде на улицу, чтоб все твои возможные знакомые узнали о тебе капельку больше, чем ты сам им рассказываешь.

— Сука… — единственное, что шикнул Наруто, не находя сил подняться с ламината. Но поскольку он уже убедился, что Учиха слов на ветер не бросает, не рискнул перечить его слову, ничуть не сомневаясь, что уж кто-кто, а он точно может воплотить угрозу в жизнь. Такого счастья Узумаки себе не желал.

— Чтоб к моему возвращению ты был одет, — напоследок кинул он, самодовольно хмыкнув на комментарий Наруто, после чего отлучился уладить свои собственные проблемы в штанах.

— Я его точно ебну когда-нибудь, — хоть как-то пытаясь ублажить свою растоптанную гордость, сам себя заверил Наруто и, аккуратно поднявшись, принялся выискивать самые свободные штаны, которые у него только имелись.

***

Учиха по достоинству оценил сообразительность Узумаки, окинув его прикид для прогулки чуть насмешливым взглядом:

— Серьезно? Семь насрали, один носит? — не сводя глаз с серой мотни, висящей чуть ли не на лодышках блондина, поинтересовался он, до этой минуты не веря, что в таком действительно кто-то ходит.

— Я знал, что рано или поздно они мне пригодятся, — самодовольно сообщил Наруто, отвадив душу, что не придется в панике думать, куда спрятать стояк, если Саске приспичит вдруг поиграться с ним где-нибудь в людном месте.

И был прав, подобрав такую удобную вещь для наряда. Саске совсем окозлел, включив вибратор на маленькой мощности во время пешего хода до ближайшей станции метро, хотя тут и без того возникало не мало проблем. Движение ног и так делало свое дело, шпыняя игрушку туда-сюда при ходьбе, из-за чего походка Наруто, вцепившегося в руку довольно ухмыляющегося Учихи, ничуть не отличалась от походки их дворника Адзумы, которого трезвым и ровно стоящим на ногах за все время его работы не видел никто. Что ж, пусть лучше думают, что он нажрался или обдолбался, чем понимают истинную причину того, почему его так колбасит. Собственно, к тому времени, как они наконец-то добрались до метро и спустились в него, блондину уже было в три кучи насрать, что вообще о нем могут подумать окружающее люди. В голове вообще не оставалось ни одной мысли, кроме той, что если не кончит в ближайшие минут пять, то он просто подохнет, не в силах терпеть и дальше боль перевозбужденного естества, которое при каждом шаге так и трется о слишком жесткую для нежной кожи ткань штанов.

— Чш-ш, — успокаивающе поглаживая руку Наруто, что вцепилась в его плечо намертво, протянул Саске. — Спокойней, малыш. Подожди еще капельку, — умилившись этой расфокусированной раскрасневшейся моське, ласково говорил он, придерживая потерявшего связь с реальностью спутника. Тот вообще уже с трудом понимал, кто перед ним и где он находится, желая лишь одного:

— Хочу… кончить… С-са.ке дай мне… пож-жалуй… ста… — не обращая никакого внимания на прохожих, что недобро косились в его сторону, кое-как пробормотал Наруто. Учиха лишь усмехнулся, пожирая глазами слезившиеся глаза напротив, где не проглядывалось ни капли осмысленности. Это его позабавило.

— Хм, но в моем самоучителе для «ровных пацанчиков» нет пункта, гласящего, что дрочить «братанам» верное дело, — вдумчиво протянул он, с ухмылкой самого сатаны поглядывая в сторону запнувшегося Узумаки, который вымученно взвыл, как только слова усвоились мозгом. Черт, ну что за скотина?! Это он так отомстить за утреннюю перепалку решил? Вот ведь мразота-то, а…

— Ууу, сво-лочь… — проскулил Наруто, раскусив тактику Учихи. — Это… подло… — покусывая припухшие губы, вымолвил он, в следующую секунду все-таки потеряв равновесие, когда вибрация внутри вдруг усилилась. Крепкие руки брюнета тут же подхватили его, чтоб не сильно выделяться из массы людей, которые обязательно обратили бы на них все внимание, если б Наруто упал. Тот почти заскулил, стоило только рукам Саске по-хозяйски притянуть его ослабевшее тело к себе, которое выражало из себя сейчас один большой кусок эрогенной зоны. — Мма-ах!.. — вырвалось у него, стоило только небрежно задеть рукой стояк, что сделано было, конечно, нарочно, но Саске состроил в ответ невинную рожу и ни чуть не раскаяно бросил:

— Прости, — продолжая крепко держать тихо скулившего Узумаки, буквально на своих плечах потащил его к подъехавшей электричке, впихивая его в толкучку, что образовалась внутри вагона. А следом вошел сам, вжимая Наруто спиной в прочие столпившиеся тела, с довольной ухмылкой следя за тем, как тот старается взять себя в руки и хотя бы выглядеть, как адекватный человек, а не накидавшаяся афродизиаком дешевая шлюха, одним лишь взглядом призывая вставить себе всем, кому не лень. — У тебя рожа такая, будто тебя десять негров драли всю ночь, — не упустил возможности постебаться над ним Саске, шепча эти слова где-то над ухом зажмурившегося Узумаки, что пытался хоть чуть-чуть оттеснить от себя чуть ли не навалившегося на него всем весом парня, но прочие люди, что зашли в вагон после них, создали за спиной Саске плотную стену, не позволяя тому двинуться хоть каплю назад, даже если захочется. А Саске, вот, не хотелось.

Вместо этого он крепко подхватил парня за руку, протаптывая себе путь глубже, в самую гущу утренней толкучки метро, таща за собой Узумаки, который успевал только «простите-извините» по сторонам раскидывать, сталкиваясь с недовольными людьми на пути. Но Саске тянул его дальше, не обращая внимания на то, что порой его ноша чуть ли не лоб в лоб сталкивалась с живыми преградами на своем пути, что недобро обещали ему жопу надрать за то, что прет через них напролом. Наруто нашел в себе даже капельку сил, чтоб усмехнуться промелькнувшей угрозы в сторону его жопы, которая после того, что с ней вытворил Саске, уже ничего не боялась.

— Ну вот и пришли, — торжественно объявил Саске, швырнув Наруто, как тряпку, спиной в самый угол вагона, тут же прикрывая его собой. Узумаки, отбив себе обе лопатки, жестко вписавшиеся в стену вагона, болезненно зашипел, не успевая соображать, что вообще происходит. — А теперь, сладкий мой, — заговорчески ухмыльнулся Учиха, снова хватая его за подбородок, где точно когда-нибудь синяки проскочат. — На колени, — приказным тоном выдохнул он ему в приоткрытые влажные губы, ловя судорожные вздохи парня. Тот часто заморгал, не в силах понять, что с него требуется.

— Ч-что?.. — чуть дрогнувшим голосом спросил он, утопая в похотливых черных глазах, что смотрели на него с такой страстью, будто его прямо тут собирались раздеть и выебать на глазах всего четного народа, который не обращал никакого внимания на подозрительные шебуршания из их угла. Саске в ответ усмехнулся, потянувшись рукой в свой карман, где нащупал кусок пластмассы с колесиком, крутанув его резко до максимума и обратно, удовлетворившись тем, что взвизгнувший ему в рот Узумаки, которого он заткнул касанием губ, чтоб тот не визжал на весь вагон, привлекая тем самым внимание, снова плюхнулся вниз после того, как в районе поясницы его словно током шандарахнуло.

— С-с-сука… — уперевшись руками в грязный пол, чтоб уж совсем не распластаться по нему, как по перинам, через брызнувшие из глаз слезы выдохнул Наруто, чувствуя дрожь по всему телу. Шевелиться нет ни сил, ни желания. Снова. В реальность его вернула рука, жестко схватившая волосы, вынуждая поднять голову вверх, чтоб увидеть довольное рыло мучителя.

— И что ждем? Приглашение особое нужно? — как обычно ухмыляется он, стрельнув взглядом на свой приличный такой бугорок в районе ширинки, помогая блондину сообразить, что от него требуют. Как только дошло, что ему предлагают и где, Узумаки дернулся, пытаясь выпутаться из рук Учихи, который сильнее сжал его волосы, заставив притормозить с этим делом, если кожа черепа ему еще дорога. — Ну же, малыш, не стесняйся, — наслаждаясь своим превосходством, чувственно говорит Саске, свободной рукой снова включая вибрацию пробки. Наруто задрожал еще больше, напряженный член заныл, требуя разрядки, в глазах все помутнело, подернувшись пеленой возбуждения. Он только и мог, что жадно облизывать свои пересохшие губы, не отрывая глаз от черных омутов сверху, что не позволяли ему отвести взгляд. — Будешь хорошим мальчиком — получишь награду, — шепнул ему Саске, ногой надавливая на промежность захныкавшего блондина, который готов был на все, что угодно, лишь бы ему позволили кончить.

Ему уже не было никакого дела до всех тех людишек, что окружали их с унылыми рожами, Наруто не обращал внимания и на тех, кто все-таки очнулся от своего анабиоза, глазея на них в упор, в голове была лишь одна цель — добраться до члена Учихи. Только было поднял грязную руку с пола, потянувшись ею к ширинке, как Саске ее вдруг перехватил, укоризненно глянув на его ладонь, которой тот словно в песочнице повозился, копаясь в ней голой рукой. Едва заметно покачал ему головой, тихо велев «без рук» и Наруто, не видя другого выхода, потянулся к ширинке зубами, пытаясь выловить язычок молнии своим языком, умело орудуя им. Саске поощрительно погладил его по голове, чуть разжав хватку, и все-таки помог добраться своей личной шлюшке до члена, что был скрыт за боксерами, которые никак не подавались напору зубов. Как только возбужденное естество вырвалось наружу, смешно шлепнув Узумаки по лбу, тот принялся вылизывать яйца Учихи, скользя вдоль внушительного ствола языком и, поигравшись, заглотил головку, услышав довольный шипящий вздох сверху.

Наруто было хорошо. Охренеть, как хорошо. Словно всю жизнь блондинчик мечтал, что его поставят на колени в переполненном вагоне метро, здоровенным членом трахая его рот. Без рук было трудно уделить внимание всей длине, но тут на помощь пришел Учиха, что снова с силой схватил его за волосы, чтоб удержать на месте, в то время как сам стал двигаться навстречу теплому рту. Наруто загаврился, поперхнувшись, когда в глотку стал просачиваться кончик конца, с каждым движением проникая все глубже, но полученный ранее опыт в таких делах позволил ему почти сразу же расслабить горло, впуская Учиху до самого конца почти без проблем. Почти. Учитывая нестандартные габариты партнера, он все же время от времени давился, когда Саске толкался особенно глубоко, давя со всех сторон на щитовидку, отзывающуюся глухой болью. Из глаз текли слезы, с уголков губ, плотно обхвативших член Саске, стекала слюна, но при всем том Наруто реально получал удовольствие, наслаждаясь даже тем, что некоторые из толпы их спалили. Но ему было так похуй, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Единственное, что сейчас имело значение, это Саске, который с садистским удовольствием загонял ему член в глотку, чуть порыкивая. Собственное возбуждение нарастало, смывая на пути все преграды, и Наруто стал ерзать, пытаясь привести в движение игрушку, вместо которой он сейчас очень хотел ощутить чей-нибудь член. Он был бы совершенно не против, если бы кто-нибудь из окружавшей их толпы решил присоединиться к ним, чувствуя себя грязной шлюхой. Его любимое чувство, к слову сказать. Именно за этим он скитался по ночным клубам, и именно это привело его в «Лист».

Когда по горлу разлилась теплая вязкая жидкость, заставившая его вновь закашляться, подавившись, Саске освободил его блестящий от слюны и смазки рот, заглядывая во все еще затуманенные желанием голубые глаза и четко осознал одно — он его не отпустит. Никогда. Даже если тот будет против. Это золотое сокровище, с губ которого вдогонку к слюням и смазке стала стекать его сперма, которую тот не успел проглотить, ни за что на свете нельзя упускать. Как там девчонки порой говорят? У них в постели «стопроцентная совместимость». И теперь, когда он обнаружил свою дополняющую ровно до сотни долю, он ни за что на свете не потеряет ее. И уж тем более не станет делиться ею с кем-либо еще.

Как бы теперь еще поработать над характером дряного мальчишки? Пожалуй, начать нужно с малого.

— Ну-ка напомни, как меня зовут? — подхватив едва соображающего, что вообще происходит, парня за грудки, поднимая его тем самым с колен, полу-рыком спросил Саске. Узумаки, в голове которого все мысли были лишь о том, как бы поскорее кончить, отупело моргнул, вновь попадая в плен Учиховских глаз. Казалось, из мира исчезли вдруг все, оставив его один на один с этим монстром, и он, надышавшись вдоволь, с трудом смог напрячь саднящее горло, чтоб дрожащими губами выдавить:

— С-саске… — привычной язвительности сейчас нет и в помине, все, на что способен Наруто — это послушно отвечать на вопросы, даже не вникая в их суть, лишь бы скорее тот наигрался и помог ему справиться с каменным стояком.

— Точно? — щурится недоверчиво тот, грубо схватив его саднящую изнутри шею, сосредоточив расплывающееся сознание блондинчика на себе. — А может, уебок? — скалится он, видя свежие скапливающиеся в уголках глаз измученного парня слезы. — Отвечай! — встряхнул его Саске, не дождавшись ответа. Наруто, понимая, что так просто желаемое ему не дадут, едва слышно выдохнул «нет», далеко спрятанной сознательной частью мозга проклиная собственный длинный язык, из-за которого ему приходится так унижаться. — Сука? — предположил дальше Саске, удовлетворившись отрицательным кивком Узумаки. — Сволочь? — продолжил он дальше вспоминать, кем еще блондин его называл, мучая парня, который потихоньку стал понимать, что если не повторить одно-единственное имя, вертевшееся сейчас в голове, вслух, Саске так и будет над ним издеваться, вспоминая все ранее прилетавшие ласковые клички в свою сторону. — Ублюдок? — тем временем продолжал он, свободной рукой схватив пах зажатого им пацана, который, не ожидая подобного, не смог удержать в себе вскрик, привлекая к себе новых зрителей.

— Саске… Саске… пожалуйста, Саске… дай мне, Саске… хочу… пожалуйста… Саске… — хныкал он у него возле уха, кинувшись ему на шею мартышкой, скрывая в ней свой красный фейс со всеми следами того, что происходило в этом углу минутой ранее. На него глазели. Кто-то неприязненно, кто-то с отвращением, кто-то с удивлением, кто-то даже с улыбкой. Но острый приступ желания уже миновал, позволяя ему понять, что это неправильно. Вот бы кончить сейчас, отдохнуть, и набить ебало Учихе, заставившего его заниматься таким прямо здесь. Надо же было додуматься! Наруто, честно, даже не знал, что существуют извращенцы похлеще него, ибо самому ему в голову бы никогда не пришло отсосать в электричке в час пик. А теперь, желая уже, наконец-то, завершить дело, он готов сказать что угодно, лишь бы добиться своего. Он очень старался думать башкой, но боль в паху сбивала решительный настрой взять себя в руки, из-за чего он все никак не мог заставить себя оттолкнуть Учиху к херам.

Саске почувствовал пробуждение Узумаки, который теперь стыдливо прятал лицо в его воротнике, всего-лишь минутой ранее не стеснявшийся глотать его член с громкими чавкающими звуками, перебивающимися прочим гулом городского транспорта. Это даже смешно. Наруто действительно очень забавный экземпляр, кроющий в себе святую монашку, гопаря и конченую шлюху одновременно. Тяжело, наверное, жить, когда три такие разные ипостаси ютятся в одной личности? К одной из них Саске уже нашел подход, как вот теперь две оставшиеся воспитать под себя? Цены бы Узумаки не было, если б он по доброй воле подарил ему себя целиком и полностью.

— Надеюсь, ты запомнишь это надолго, — тихо сказал без привычных усмешек с ухмылками Саске, запуская ладонь под резинку спортивных штанов Наруто, который предусмотрительно не стал надевать белье, чтобы не сковывало лишний раз.

Стоило только коснуться болезненно-возбужденного члена, из которого смазка чуть ли не ведрами вытекает, как Наруто тут же раскрыл рот и сразу захлопнул обратно, упрямо сдерживая все звуки в себе. Больно. Но хорошо, когда сковывающая основание хрень пропадает, а удивительно ласковая рука в пару движений доводит его до разрядки. И Наруто, в кои-то веки, со сладко тянущей болью кончает, видя сотни ослепительных фейерверков перед глазами. Сдержать блаженный стон ему не удалось, но обернувшиеся на звук люди не волновали уже ни его, ни его партнера, которому изначально было до фенечки, кто там их может спалить.

— Бля, гребаное пидарасье… — последнее, что услышал Наруто откуда-то сбоку перед тем, как попросту вырубился.