Раздался стук в дверь, а, затем, не дождавшись ответа, в кабинет вошел вампир, которого сейчас Зеро желал видеть в последнюю очередь.

Всегда идеальная осанка, расправленные плечи, высоко поднятый подбородок. Одежда в темных оттенках, изящно сидящая на худом теле. Волосы, ниспадающие на плечи в привычном небрежном беспорядке; темно-карие, будто бездонная пропасть глаза.

Его вечная немезида – Куран Канаме.

Вампир внутри Зеро одобрительно рыкнул, он был рад встречи с хозяином.

И это еще больше распалило Зеро, глаза сверкнули яростью на холодный взгляд чистокровного.

Тот в свою очередь внимательно осмотрел представленную сцену: Кросса, схватившегося за сердце, Асато, который мрачно сжимал плечо младшего вампира, и Зеро – сидящего на краешке дивана, широко раздвинув ноги, чуть согнув спину, злобно сверкая глазами; остановил взгляд на осколках бывшего стакана, потом взглянул на подтеки красной жидкости ладони Зеро. Затем чуть нахмурив брови, на буйство силы охотника.

– Что здесь происходит? – властно потребовал он ответа. – Кирю-кун?

– Не твое дело, – тихо и опасно, прошипел тот в ответ – резко стряхнув с плеча руку Асато.

– Зеро, прошу тебя, – произнес Ичидзё.

– НЕТ, – рыкнул тот, вскакивая на ноги.

– Зеро, – попытался его остановить Каен.

– НЕТ, – повторил он.

Он полностью сосредоточил свое внимание на чистокровном вампире, который застыв статуей, бесстрашно взирал на озлобленного юношу. И это бесило. Вот он, вампир – источник всех его проблем. С него началась эта кутерьма: с короной, ответственностью и бесконечной чередой проблем, как из рога изобилия. Он украл девственность Зеро, потому что знал, – вдруг четко осознал охотник, он, твою мать, знал о том, что после этого – вампир внутри Кирю будет желать только Его одного. Он – прародитель всех вампиров, кому, как не ему знать это лучше всех.

«ОН ЗНАЛ ЭТО».

Эта мысль пронзила Кирю, метафорическим ударом под дых.

Ублюдка, Натаниэля, сейчас не достать. Но перед взором Кирю стоит его другой враг, проклятый чистокровный, которого он желал больше, чем жаждал крови, и которого ненавидел за это. Ненавистный манипулятор, вертящий людей словно марионеток; хитрый и жестокий лидер. Настоящий король, рассчитывающий ходы на сто шагов вперед.

Зеро скрипнул зубами.

– Ненавижу, – с трудом выдал он, резко бросившись на мужчину.

Контроль был потерян, Кирю захватили внутренние эмоции, он не понимал: это чистое безумие так бросаться на самого сильного вампира в этой стране. Но доводы разума уже не достигали измученного сознания. Кирю хотелось заглушить свою боль, свою обиду и страх, которая скрывалась за яростью и агрессией.

Канаме легко уклонился от удара Зеро, его выражение лица не изменилось, разве что глаза приобрели чуть опасную нотку.

Асато хотел было броситься наперерез беспорядочным ударам Кирю и попытаться оттащить того от чистокровного вампира, но Канаме покачал головой: взглядом запрещая двигаться обоим и Асато Ичидзё, и Каену Кроссу, который успел где-то достать пистолет, приготовившись пустить его в дело.

Кирю наносил удар за ударом, а Куран вертелся как уж, с необычайной ловкостью избегая всех атак охотника. Это еще больше раззадорила молодого вампира, и он вспомнил, что может атаковать не только с помощью физической силы, но и сверхъестественной. Он резко разжал руки – кабинет, полностью покрылся льдом. Всё заледенело: пол, ковер, кресла, стол, шкафы, все стены и даже потолок. Из-за чего лампочки в светильники заискрили, а затем погасли.

С помощью льда, он сформировал себе кривое оружие, напрочь позабыв о своем настоящем мече, болтающимся у него на бедре.

С громким рыком, снова принялся атаковать чистокровного; Куран позволял ему нападать, при этом сам не пытаясь нанести вреда здоровью охотника. Он решил дать Кирю выпустить пар, – чтобы не послужило такой лютой, безудержной агрессии – скоро он закончит играться с Зеро и потребует ответа с опекунов Кирю-куна.

Рубящие удары, наносимые кривым обрубком льда, были лишены всякого смысла. Лёд, как замена настоящего меча из металла: оружие не способное нанести существенный вред. Поэтому не было ничего удивительного, что попадая своим «мечом» по неожиданным преградам, типа стены или кресла, – мешающимся под ногами, – оно рассыпалось, и Кирю заново, упрямо его создавал – продолжая нападать на своего врага.

Охотник больше ничего не слышал, ничего не видел: какая-то кровавая пелена затмевала его взор. Он уже не понимал: зачем это делает. Он забыл: с чего все началось, что послужило первоначальной причиной его агрессии.

Перед глазами мелькала какая-то тень и единственной, что было важно – её достигнуть, захватить. А сердце сжималось и почему-то ныло, там под грудиной. По венам заструилась кровь, наполненная тоской и растерянностью.

Молодой вампир ощущал себя потерянным, ненужным, слабым, беззащитным, одиноким на всем, чертовом, белом свете. Единственное настоящее чувство овладело его существом; тело резко остановилось, будто врезалось в невидимую стену, задрожало, и Кирю рухнул на колени с глухим звуком, обессиленный и эмоционально уставший.

– Зеро, – облегченно воскликнул Каен, бросившись к приемному сыну.

– Не подходи к нему, – резко приказал чистокровный вампир, он сам подошел к Зеро и опустился на корточки.

Кирю сидел, сгорбившись, сильно наклонив голову, а светлые, длинные волосы спадали вниз, полностью скрывая выражение лица. Его руки расслабленно лежали на коленях, весь его вид прямо кричал о трогательной беззащитности.

Канаме осторожно взял обеими ладонями лицо юноши и заставил поднять голову, внимательно вглядываясь в лицо. И то, что он увидел – ему не понравилось. Бессмысленный взгляд, будто направленный сквозь него и общая истощенность внешности охотника, слишком бледный – даже для вампира – цвет кожи, тусклые глаза, волосы, скатанные в сосульки. Не так должен выглядеть здоровый вампир, пышущий жизнью. Еще несколько дней назад Кирю выглядел приемлемо, не сказать, что он выглядел идеально здоровым, но такого выходящего за рамки истощения не было. Что же произошло?

– Я желаю знать, – немедленно сказал Куран, гневно сверкнув взглядом. – И вы мне всё расскажите, и помоги вам господь, если я почувствую ложь или недосказанность.

– Ваше высочество, я…– начал было Асато, сделав шаг к вампирам.

– Кирю, болен, – перебив, известил присутствующих чистокровный. – И причина его состояния ваша жажда власти!

Каен убрал пистолет – поправив, вечно спадающие очки произнес:

– Канаме-сан, вам не кажется, что вы неверно оценили ситуацию? Так просто бросаться обвинениями, на вас не похоже.

– Мне с самого начала было ясно, что здесь происходит. – Четко с намеком на угрозу, произнес Канаме. – Заигрались? Почувствовали вкус власти? Как это, наверное, удобно вертеть Кирю, будто куклой. Не поэтому ли вы оба надели на него корону, потому что он легко поддается чужой манипуляции? Исключив других претендентов, выбрали самого удобного?!

– О чем вы говорите? – с непритворным ужасом воскликнул Каен, бросив подозрительный взгляд на аристократа. – Асато, ты говорил, что нет других претендентов.

– Не притворяйся паинькой, – ухмыльнулся Ичидзё, сбросив маску добренького дяденьки. – Всё ты знал: существует масса вампиров состоящих в родстве с семьей Куран, тот же Сенри Шики. Можно было бы и его поднять на престол, но он унаследовал скверный характер своего отца. Кирю стал идеальным кандидатом. И не делай вид, будто ты этого не знал, Каен.

Кросс побледнел и судорожно рухнул в ближайшее, покрытое льдом, кресло.

Куран опустил ладони с лица Зеро, он чувствовал гнев. Очень давно он не испытывал это чувство, в последний раз он вкушал его: в день возрождения, когда Ридо Куран убил сына Харуки и Джури, а Канаме пришлось перекинуться в тело убитого мальчика, чтобы не допустить кровавой бойни после многовекового голодного сна. Тогда в последний раз он чувствовал это, и вот сейчас несколько другая ситуация, – они ни чем не схожи, однако гнев внутри вспыхнул и разгорелся.

– Вы взвалили непосильную ношу на его плечи, огромную ответственность. И не просто сделали его королём, но и еще заставили возглавить гильдию охотников, увеличивая эту ношу – вдвое. Не представляю, как он продержался столько времени, где взял силы выдержать это, – закипая, едва сдерживая голос, говорил чистокровный вампир. Он, пожалуй, – лучше всех знал, о чем говорит. – Как вы додумались до такого? Не каждому взрослому это по силу, а он еще РЕБЁНОК.

Каен закрыл глаза, а господин Ичидзё опустил взгляд. Они оба полностью признали правдивость обвинений Курана Канаме. Оба молчали, не пытаясь придумать оправдания. Да и смысл? Куран старше их всех вместе взятых эдак в десять раз, он мудр и хитер; становиться врагом такого вампира – опасно и крайне глупо. Разумно признать правдивость его слов и подчиниться, потому что он не подставной правитель с непонятной кровью, а самый настоящий чистокровный вампир – истинный король.

– Ваше высочество, – решительно начал Ичидзё, он был из тех, кто способен проявлять характер в любых ситуациях – пожалуй, он мог бы бросить обвинение в лицо Курана, тем самым возвращая словесный удар, но информация, которую выдал Зеро, была поистине очень «ценной», чтобы так просто и глупо выбросить козырную карту. Близость между чистокровным королём и обращенным охотником – эту информацию следует хорошенько обдумать и использовать в выгодной для аристократа ситуации. Именно поэтому он говорит следующее: – Вы правы, я не мог предвидеть подобной ситуации. Если бы я знал, что Кирю не выдержит, то выбрал бы другого претендента. Но поймите, тогда двести лет назад – всё было не так плачевно, как сейчас. Кирю справлялся, мы увидели, я увидел в нём стойкий дух. Я полагал, что он справиться. Но кто же знал, что начнётся война с низшими вампирами и столько всего на него навалиться…

Канаме всё еще был зол, но он умел себя сдерживать – знал как важно и ценно контролировать свои эмоции. Поэтому неслышно вздохнул, прикрыв глаза, а затем поднялся на ноги, следом за собой поднимая Кирю, тот послушно поднялся следом. Он всё еще держал голову опущенной, и было, непонятно слышал ли он вообще разговор Курана со своими наставниками.

– Как я уже сказал: мы с вами поговорим, и вы всё мне расскажите, – повторил вампир свою недавнюю фразу, он взял Кирю за руку повыше локтя. – Однако сейчас следует отвести Кирю-куна прилечь. Каен?

Бывший директор академии встрепенулся и спешно поднялся из кресла, он с ужасом посмотрел на своего приемного сына. Потом он поправил очки, скрывая непрошенные слезы за бликами тонких стёкл, подошел к выходу из кабинета.

– Идёмте.

Кросс привел их к лестнице, по которой они спустились на два пролета. Кросс шёл впереди, за ним Куран, Зеро безвольно следовал за своим хозяином, а замыкал процессию почтенный аристократ с непроницаемым лицом. Он слишком внимательно рассматривал руку короля сомкнутую на руке Зеро; чем больше он смотрел, тем больше замечал: длинные пальцы слишком аккуратно держали ладонь юноши, неспешно поглаживали кожу охотника через тонкую ткань одежды. Он вел Кирю – Ичидзё не мог понять, что же было не так. Нечто необычное было в том, как Куран направлял младшего вампира. И лишь спустя пару секунд Асато разгадал загадку: Куран Канаме с первой секунды, увидев этим днём Зеро, – с первой и до последней секунды, в каждом жесте, в каждой фразе, сквозила подчеркнутая защитная реакция, он неосознанно защищал Зеро? Когда Кирю впал в буйство, он ни разу не ударил молодого вампира. А когда охотник, слепо следуя за Кураном, нанося бессмысленный и опасные – прежде всего для себя удары, Канаме двигался так, будто направлял движения Кирю настолько, чтобы тот не мог сильно покалечить себя. Неосознанно ли? Хоть лицо короля и оставалось бесстрастным – рука выдавала больше, чем тот рискнул бы показать аристократу.

– Проходите, – произнес Кросс, останавливаясь перед обычной дверью.

Ичидзё обошел Кросса и распахнул её перед своим королём и охотником, он только что понял одну очень важную вещь: Куран Канаме не тот вампир, который делает что-то неосознанно. Если он позволил увидеть часть своих подлинных чувств аристократу, значит, хотел, чтобы тот знал часть правды. Кирю Зеро по неведомой для Асато Ичидзё причине был «важной» фигурой для чистокровного короля.

Куран вошел в распахнутые двери, они оказались в просторной и светлой комнате, обставленной в старом стиле. В ней было множество диванчиков и кресел в пастельных тонах. А в кадках по углам стояли зацветающие домашние розы.

– Это старая комната отдыха, – пояснил Каен на невысказанный вопрос, повисший в воздухе.

Канаме кивнул и отвел Зеро к угловому диванчику, стукнувшись стальным носком ботинка о ножку дивана, молодой вампир остановился и замер. Канаме отпустил охотника, чтобы через секунду поднял ладонями лицо младшего вампира; он расположил руки так, чтобы большие пальцы легли на виски Кирю.

Взгляд того оставался бессмысленным и направленным куда-то в пространство. Куран мягко помассировал виски, а затем, чётко глядя прямо в глаза Зеро, произнёс:

– Приляг на диван.

Наверное, прошла минута или две, после произнесенной фразы, прежде чем Кирю медленно моргнул. Канаме выпустил его лицо и тогда Зеро обессилено упал на мягкую поверхность позади себя, а затем боком лёг, закрывая свои пустые глаза.

Кросс судорожно выдохнул и сам опустился в ближайшее кресло, похоже, он сдал, и вся сложившаяся ситуации сильно его подкосила – иначе как он мог позволить Асато обвести себя вокруг пальца?

Аристократ же прошелся до широких окон и задернул все шторы, оставляя лишь незначительные просветы, через которые плоскими тонкими линиями просачивался свет наступившего дня.

Канаме тем временем обошел диван, где разбитой куклой лежал Зеро – разместился в изголовье, опустив правую ладонь в россыпь светлых волос охотника.

– Итак?

Господин Ичидзё уверенным шагом вернулся под пронзительным взглядом своего короля, и также не спеша и прямо опустился в кресло напротив Курана.

– Начнем с того, – начал Асато. – Что тогда чуть более двух столетий назад, мы все оказались в трудной ситуации: вы пропали. Были брошены все доступные нам силы – лучшие из лучших: вампиров и охотников – все занимались вашими поисками. Но труды не приносили плодов. Целое десятилетие было потрачено, чтобы разобраться, так что же собственно произошло. Но всё, что мы тогда смогли узнать: вы выехали из родового поместья – мы нашли вашу карету, но она была пуста. Никого и ничего, даже ваш кучер исчез. Расследование зашло в безвыходный тупик.

– Все ваши друзья, – взял слово Каен. – Оплакивали вас так, будто вы умерли. И мы смирились – поиски пришлось остановить.

– Но тогда встал другой вопрос, кто же, нас возглавит, – снова заговорил Асато. – Я избрал Зеро.

– Причины этого выбора мне известны, – отозвался Канаме. – Меня интересует, какой ритуал принятия в мой род вы использовали?

– «Кодомо», – незамедлительно ответил аристократ, чуть наклонив голову.

Каен закрыл глаза.

– И что? Кирю-кун так просто согласился войти в мой род? Стать королем всего вампирского сообщества, пусть и подставным?

– Он был не в себе тогда, – тихо, почти неслышно заговорил бывший директор академии для вампиров. – Он ничего не хотел, перестал питаться, почти не спал. Я боялся. Мы боялись, что он мог бы наложить на себя руки. И я подумал – предложение Асато сможет его отвлечь, поможет выйти из кризиса. Ваше с Юки исчезновение всех нас подкосило, так или иначе.

Чистокровный тут же ощутил, как молодой вампир едва заметно дрогнул, после произнесенных слов Каеном; но Канаме продолжил поглаживать голову охотника, сделав вид, что не заметил, как Зеро пришел в себя.

– Вместе с Асато мы уговорили его, убедили, – Каен схватился за голову, продолжая сквозь стиснутые зубы: – Я позволил втянуть Зеро в эти политические игры. О чем, господи, я тогда думал?

– Ты думал о мире между вампирами и людьми! – Мгновенно сказал аристократ. – Я выбрал Зеро еще и из-за его связи с охотниками. Тогда он был очевидным кандидатом: пожалуй, самым выгодным. Послушайте, король вампиров, который возглавляет гильдию охотников на вампиров. Пиковые ситуации решались мгновенно, конфронтации разбирались за жалкие дни. Не всё было так однозначно, ваше высочество, но я старался для вампирского сообщества сохранить мир.

– Но не без выгоды для себя, – закончил за него Канаме.

– Да, – просто ответил тот, с гордостью поднимая подбородок и глядя прямо в глаза своего истинного короля. – Я готов ответить за каждое сказанное слово и действие.

– Хорошо сказано, – чуть улыбнувшись, произнес тот. – Дальше.

Каен вздохнул распрямляясь.

– Зеро начал приходить в себя, – продолжил Кросс. – И сейчас думая об этом, я понимаю, что выйти из кризиса ему помог тот мужчина, Натаниэль, а вовсе не королевские обязанности.

– Натаниэль? – Канаме остановил поглаживания, а затем продолжил прерванное занятие. Все потому что Кирю позволил себе резко выдохнуть. Зеро начал понимать – Канаме знает о том, что он пришел в себя.

– Да, Натаниэль, молодой мужчина – подхватил разговор Асато. – Он был настойчив. Так напирал, на ошарашенного, излишним вниманием к своей персоне, Кирю. Он добивался Зеро, долго и продуманно. Кирю, в конце концов, сдался и они сошлись. Сколько они прожили вместе, Каен?

– Не так уж и много, около семи лет. Потом он погиб, так нелепо, – несчастный случай на одном из учебных заданий, мы действительно думали, что он мертв. Однако сейчас он вернулся. Возможно, еще тогда он был предателем, возможно, он выполнял приказ, привязать Зеро к себе.

– О чем вы говорите, – медленно, как будто растерянно произнес Канаме. – Тот мужчина, был мертв, а потом вернулся? Возлюбленный Кирю-куна?

– Он «одна» из причин нынешнего состояния Зеро, – кивнул Асато. – Зеро привязался к нему, он долго мучился после его смерти, почти смирился с ней. И…

– Хватит, – резко оборвал их разговор охотник, открывая глаза, – да, я любил его, а он оказался предателем и убийцей.

Чистокровный еще несколько раз помассировал голову юноше, а затем с сожалением убрал руку, позволяя Кирю принять сидячее положение.

– Он убил множество людей, даже самых близких мне, – лицо Кристиана, искаженное и окровавленное так и стояло перед глазами. – Но и также не забывайте: именно он стоит во главе армии низших вампиров. Хоть и он всего лишь мелкая сошка, а за ним стоит тот, кто обратил его – тот, кто развязал войну между нашими расами. Игрок высшего уровня, очередной чистокровный. Мы пятьдесят лет ведем чистку, уничтожая низших, но они плодятся быстрее, чем мы способны их уничтожать. Он подготавливал поле для игры так долго и тщательно, не пожалел и полвека, а может и больше. А затем призвал из прошлого вас с Юки.

– Зеро, – произнес Каен, он резко поднялся из кресла и подошел к Кирю, остановившись в шаге от него. – Как ты?

– Мне лучше, спасибо, – холодно ответил охотник.

Он все еще переваривал услышанное: оказывается, были и другие претенденты на престол. Он не был единственным, в ком текла кровь Куранов. Подумать только Кросс согласился на предложение Асато для того, чтобы он Зеро, вышел из… как он сказал? Из кризиса? Уговорили его, действительно сели на уши, пристали так – легче было согласиться во всём, лишь бы они оставили его в покое.

На душе было гадко – он ведь действительно поверил, что единственный. Последняя, мать её, – надежда.

О и да! Лживый и лицемерный аристократ, не стоило ждать от него искреннего отношения. Наверняка даже его игра в отца, была лишь притворством – всё ради достижения своих целей. Очередной игрок, заботящийся исключительно о своем собственном благе.

Зеро давно стоило осознать: никому нет дела до него, его чувств, его боли. «Господи, даже Кросс…»

Кирю чувствовал себя паршиво, но он не имел право показывать свои подлинные чувства. Довольно! Хватит унижаться перед этим сборищем лицемеров, один другого лучше: что Куран, что Каен, что Асато, что Натаниэль. Все они одного поля ягоды.

А он Кирю – просто дурак. Его никто не любит, никому он не важен. Удобная пешка, верти, как хочешь.

Единственный кому он не безразличен – единственный кто может позаботиться о его благосостоянии – это он сам.

«Не доверяй никому, вокруг тебя одни враги. Твоя жизнь ничего не стоит, тобой легко пожертвуют, если в том будет выгода. Зеро, у тебя есть только ты сам, не семьи, ни друзей. Один…»

Слова учителя Ягари, так и зазвенели в ушах – его последние слова, сказанные перед смертью. Человек – первый наставник. Тот, кто учил его сражаться с вампира и убивать их. Высококлассный охотник. Его можно было бы охарактеризовать и другими эпитетами. Но, похоже, он был единственным – после смерти родителей Кирю, кому была не безразлична судьба молодого охотника.

И тем страшнее была его смерть.

– Нам стоит поговорить, – промолвил Асато, после продолжительного молчания.

– Стоит, – согласился с ним Кирю. – Сейчас и поговорим.

Зеро помолчал, собираясь с мыслями.

– Значит, были и другие кандидаты…

Аристократ осторожно кивнул, как будто ожидая эмоциональной вспышки.

– Были, но я выбрал тебя…

– Я слышал достаточно, – прервал его молодой вампир. – Почему нужно было играть в эти игры? Почему вы тогда не сказали правду, неужели боялись моего отказа? Думали я не пойму? Столько лжи.

– Зеро, я…– Кросс хотел было что-то сказать, но не смог закончить начатое – зазвонила его персональная консоль.

– Простите меня, – извинился он и вышел из комнаты, отвечая на звонок.

Зеро перевел взгляд на господина Ичидзё. Он все ещё ждал ответа. Куран молчал.

– Я поступил так, потому что не доверял тебе, не верил. Прошу прощение за это.

Лицо аристократа оставалось бесстрастным, лишенным каких либо эмоций.

Что ж этого и следовало ожидать: скупое объяснение и сухие извинения. Как Кирю устал от этого, кто бы только знал. Политические игры, ложь на лжи и ложью погоняет. Вампирские аристократы со своими ужимками, высшие чины охотников, которые мало чем отличаются от своих конкурентов. А еще человеческая жажда власти: выборы президента, где каждый претендент жаждет заполучить поддержку известного охотника и вампира.

Зеро отвернулся от своего наставника, встречаясь взглядом с Кураном, который неожиданно повернул к нему лицо.

– Что?

– Извинения, Кирю-кун.

Пламя внутри Зеро вспыхнуло, гнев только успокоившийся, снова начал разгораться. Кирю вспомнил, почему напал на Курана. Он скрипнул зубами, а глаза сузились.

Чистокровный жаждет извинений – вот же лицемер. «Как хочется его послать, далеко и надолго, наплевав на жажду внутреннего вампира, его вожделение». Но Куран нужен для победы над неизвестным противником: его нельзя посылать и ссориться с ним.

– Прошу прощения за мою вспышку, – чеканя каждое слово, процедил охотник.

Зеро знал – еще не время выяснять отношения, да и что толку-то? Ну, выскажет он свое негодование: ах, какой подлец Куран – затащил в постель, лишил невинности; напоил своей кровью, превратил в полноценного вампиреныша и так далее по списку. Вот только все это уже случилось. Скандал и прочее уже ничего не изменит. Это бессмысленно.

Зеро прекрасно осознавал, даже если он потребует объяснений с Курана, тот легко сможет солгать. Истинный замысел всех его планов и целей – держи карман шире Зеро, чистокровный скорее откусит себе язык, чем расскажет правду.

– Твои извинения, больше похожи на завуалированные ругательства, – промолвил чистокровный король. – Впрочем, чего еще ждать от низкосортного охотника: уровень этикета нулевой.

– Мой господин хочет, чтобы я упал на колени и молил о прощении? – издевательски ответил молодой вампир, сверкнув глазами.

Асато поморщился, но не стал вмешиваться в перебранку, он догадывался, зачем Куран это затеял.

– Ты ведешь себя, как мальчишка. Тебе нужна моя помощь, а что делаешь ты? – Канаме передернул плечами. – Поддаешься эмоциям, не думаешь головой, следуешь по указке других. На тебе ответственность за чужие жизни. Взялся за гуж – не говори, что не дюж! Что ты делал последние пятьдесят лет? Почему количество низших вампиров так выросло? Ты говоришь: они плодятся быстрее, чем вы успеваете их уничтожать? Серьезно? Думаешь, я поверю в эту чушь? Ты… в тебе моя кровь. Я видел твою силу сегодня – ты мощный вампир. Не смей говорить, что не способен подчинить себе низших вампиров – по сути своей пушечное мясо, безвольных и поглощенных своими страстями. И тут, когда ты должен просить помощи, раз сам не справляешься. Что я слышу? Оскорбительные извинения, дерзкое поведение – ты просто жалок.

– Да как ты смеешь? – Зеро не на шутку разозлился. Он понимал, о чем говорит Куран. Но черт подери, он не имеет никакого морального права бросаться подобными обвинениями. Зеро делал все, что было в его силах. Возможно, он слишком увлекся политическими дрязгами и кое-где не доглядел. Но мать твою, Зеро – вампир с мозгами простого человека, а не автомашина, идеальная и слаженная; он может тоже допускать ошибки, – будто Куран никогда их не совершал?

Кирю резко поднялся на ноги, собираясь высказать наболевшие мысли. Какого черта он должен всё это выслушивать от того, кто бросил всё и исчез, – может и не по своей воле, но Зеро в этом ведь не виноват?

Это было ошибкой, голова резко закружилась, а перед глазами поплыло. Неожиданная слабость охватила конечности охотника – он начал заваливаться на бок, отключаясь на несколько секунд, а может даже минут.