Поместье их встретило – пылью затхлостью и гробовой тишиной. Зеро всю ночь вез их по извилистым старым дорогам на своем любимом транспортном средстве – мотоцикле. Он не мог оставить его, ведь неизвестно, сколько продлиться летаргия, – всё что угодно может случиться: Кросс может забыть проплатить аренду стоянки, кто-то может украсть мотоцикл, или даже хуже – разобрать на запчасти, а всё что останется уничтожить, скрывая улики. Да, Зеро не мог так поступить и поэтому с «большим трудом» уговорил Курана отправиться в поместье на его мотоцикле.

Это оказалось не очень сложно, как казалось охотнику в начале: умоляющий взгляд, ладони, лежащие на плечах Курана и убеждающий поцелуй в уголок рта чистокровного. Тот сдался, правда, взяв в ответ обещание с охотника: если тот, даже лишь на мгновение ощутить слабость или головокружение, немедленно скажет об этом ему.

Но Зеро пронесло – они добрались до места без приключений, – даже странно, умудрились не встретить, ни одной группы низших вампиров.

И вот они стоят на пороге родового гнезда чистокровного: просторный холл в старинном стиле, – честно говоря, мало что изменилось, с последнего визита охотника; каменный пол, ступеньки, стук их шагов; Куран пошел первым.

– Я был здесь что-то около тридцати лет назад, – молчание угнетало, поэтому охотник решил начать разговор.

– Да? – Канаме нашел выключатель – всё озарилось тусклым светом, – многие лампочки давно перегорели, а те, что остались, светили неровно, подрагивая.

– Мне пришлось устраивать прием в честь избрания нового члена совета вампиров, отца Ханабусы, его имя я никак не запомню…

– Асато подрядил? – не сдерживая улыбки.

– Угу, – Зеро подошел к двери, ведущей в комнаты для прислуги – провел ладонью по ручке, на пальцах остался объемный слой пыли. – Я едва не сел в лужу, не моё это.

– Хотел бы я это увидеть, – мечтательно произнес Канаме, он приблизился к супругу. – Обычно все эти приемы и балы в вампирском стиле невообразимо скучные, – полные пафоса и зубодробительного этикета.

– Ты еще забыл добавить: лицемерных улыбок и пресмыкающихся вампиров перед более могущественными, – без улыбки сказал Кирю. – Брр… как вспомню.

– Так что же случилось?

– Я множество раз был на грани сна и реальности. Асато подрядил кого-то из своих родственников ходить за мной и развлекать нелепыми разговорами – как только я начинал позевывать, или прикрывал глаза от усталости. И вот я мечтающий о том, чтобы спрятаться и отдохнуть: пропустил мимо ушей предложение составить компанию от очень влиятельного вампира; я понял, что что-то не так, когда вокруг образовалась гробовая тишина. Тот бедный малый, которому Асато приказал быть рядом со мной, взял всё на себя и пафосно извинившись сообщил: «Что на сегодняшний вечер он является парой короля и пригласил меня на танец». Мне ничего не оставалось, как согласиться с его словами.

– Танец двух мужчин на вампирском приеме?

– Но ведь, ни для кого не было секретом, что я предпочитаю мужчин – что я жил когда-то с мужчиной. Однако ты прав: многим с большим трудом удалось скрыть замешательство, многие маски едва не полетели к чертям.

– Представляю, – все еще улыбаясь. – О, мне это нравиться! Сделаем также, когда ты выйдешь из летаргии?! Да, и именно на таком вечере я объявлю всем, что мы супруги. Представляю их вытянутые лица, – бесценное будет зрелище.

– Что? – ошарашено, выпалил Зеро. – Да ни за что.

Канаме еще шире улыбнулся, а потом принял серьезный вид.

– Ладно, время терпит.

– Канаме!

– Ладно, хорошо-хорошо, – в защитном жесте подняв ладони. – Все будет так, как ты захочешь. Даже если ты отказываешься со мной танцевать и запрещаешь всеми миру объявить, что ты мой.

– Я не отказываюсь, – смутившись, ответил он. – Не хочу делать из этого представление.

– О! – лицо Курана, как будто наполнилось хитринкой. – Очень хорошо.

– Канаме!

– Да?

Но Зеро не успел уличить его: консоль охотника зазвонила. Он вытянул её из кармана – бросил взгляд на экран – звонил Каен; было еще очень рано – половина седьмого утра.

– Да, – обеспокоенно ответил Зеро. – Что случилось, Каен?

– Здравствуй, – произнес Кросс, его голос дрожал. – Даже не знаю, как тебе это сказать. Это важно, очень важно.

– Скажи как есть, – Зеро бросил взгляд на Курана и включил громкую связь.

– У меня только что был разговор с Юки. Она пришла ко мне и призналась, что совершила не очень хорошую вещь и виновата, потому что скрыла это.

На мгновение Кирю испытал облегчение. Куран же нахмурился и внимательно прислушивался к разговору.

– А причем здесь мы?

– Зеро, послушай, что я тебе расскажу. Ты сам поймешь – выводы, к которым я пришел, и ты к ним придешь.

– Ты меня пугаешь, – произнес охотник, он пока что вообще ничего не понимал: Юки, какой-то её страшный поступок, обман. Все было похоже на бред. – Хорошо, говори.

– Тогда в прошлом за несколько дней до отъезда Юки вошла в родовую усыпальницу и разбудила одного из своих предков, старого вампира; она разбудила своего дедушку, она сказала, что хотела знать больше о своих родителях: о матери и отце. Зеро, ты понимаешь меня?

– Что? – шокировано, выпалил охотник.

Взгляд Курана заледенел, он намного быстрее проанализировал ситуацию и пришел к ужасающим выводам.

– Неизвестный чистокровный, игрок, затеявший кровавую игру. Ты хочешь сказать, это он? Дедушка Юки?

– По крайней мере, у него есть мотив, – ответил Кросс. – Канаме-сан, рядом с тобой?

– Да, я здесь, – отозвался тот. – Юки ведь рассказала ему о событиях: смерти отца и матери, гибели Ридо, – обо всём?

– Да, у них была содержательная беседа.

– Его мотив очевиден. Если это конечно он. Мы в поместье. Мы сейчас же проверим, спит ли он в своем гробу или нет. Если это не так, то мне всё стало кристально и четко ясно. Мы перезвоним, Кросс.

Зеро выключил консоль и вернул её в карман.

– Канаме…

– Идём, – он развернулся и пошел дальше – завернул в один коридор, потом в другой, немного попетляли и вышли к изысканной двери – за ней была лестница, ведущая вниз. Они пошли по ней – их окружала кромешная тьма, но они были вампирами, и хорошо видели в темноте: каменная кладка, серый кирпич, канделябры для факелов, и длинная простая лестница без каких-либо украшений, ведущая во тьму.

Шли они недолго, вскоре лестница привела их к высокой каменной арке, изрезанной какими-то символами.

– Сюда могут войти лишь те, в ком течет кровь Куранов, – пояснил Канаме, заметив растерянный взгляд охотника.

– Я здесь никогда не был.

Чистокровный ничего не ответил и вошел в огромное, темное помещение. Кирю последовал за ним, руки его наполнились холодом, мурашки побежали по спине, а волосы едва не встали дыбом.

Гробы.

Много гробов, то тут, то там, разбросанные по всему помещению, и судя по всему, они были не все пустыми – его напугало их количество. Зеро не успевал их посчитать, Канаме направился дальше, чуть в сторону, обойдя один из них, остановился перед открытым. Зеро сглотнул, он понял, что они попали. Дедушка Юки таинственный чистокровный, который заманил охотников и аристократов в свою ловушку. Его гроб был пуст, – это он.

– Канаме, – тихо позвал он.

Куран стоял над пустым деревянным, но изысканным гробом, отделанным, изнутри красным бархатом – и молчал. Его взгляд был холоден и отстранен, он размышлял. Брови сместились к переносице, а губы превратились тонкую линию. Обычно он скрывал свои эмоции, но не теперь. На самом деле Зеро был напуган ситуацией, но и рад: Канаме больше не закрывается от него, показывая свои подлинные чувства.

Канаме еще немного постоял, а затем вернулся к Зеро, взяв того за руку, заставил последовать за собой в самый темный угол помещения – там тоже стоял гроб, но он отличался от остальных. Он был старый и каменный – был украшен такими же символами, что арка входа.

– Раз уж мы здесь, – произнес супруг. – Посмотри.

– Канаме?

Охотник был растерян: им нужно обсудить ситуацию и свои планы по её разрешению.

– Это мой гроб, самый первый из здесь стоящих. Ты будешь спать в нем.

– Ох, – выдохнул он, со всей этой неразберихой, на мгновение он совершенно позабыл о своей летаргии. – Первый, да? Потому что ты прародитель всех вампиров? Знаешь, ума не приложу, откуда я это знаю…

– Я тебе сказал, – чуть улыбнувшись, ответил Канаме. – Той ночью.

– Как много ты изменил в моих воспоминаниях? – поежившись.

– О, Зеро, – произнес чистокровный, он протянул руку и взял того за подбородок. – Мне пришлось это сделать: ты не был готов принять мои чувства, мою любовь, ты даже не был готов принять самого себя. После случившегося ты… ах… я – испугался, что ты наложишь на себя руки, этот ужас я больше никогда не хотел бы пережить.

Зеро побледнел, он не ожидал услышать подобное. Канаме продолжил:

– Тогда, когда ты во второй раз проснулся, ты был готов принять мою отчужденность и роли: хозяин-слуга. Я дал это тебе. Дал время, привыкнуть к себе. Я защитил тебя от тебя самого.

В груди у Кирю накалялось, он шокировано осознавал слова Канаме. Сердце сжалось, а чувство вины наполнило его.

Он резко подался вперед и обнял чистокровного, прижавшись носом к месту возле ушка.

– Значит это все моя вина? Прости меня.

Глаза его наполнились соленой влагой, ему было обидно за Канаме, а самого себя он поносил на все лады. «Вот же идиот, тупой придурок». Каким же глупцом он был в юности: вспыльчивый подросток, рубящий с плеча. Мог ли он попытаться совершить самоубийство из-за собственных противоречивых мыслей и чувств? Зеро прекрасно помнил себя, и даже мысли не возникло сомневаться в словах Канаме.

– Прости, – судорожно прошептал охотник. – Я такой дурак.

Куран обнял его в ответ, еще сильнее прижимая к себе, руки ласково поглаживали спину охотника, верх вниз; снова и снова, успокаивая и утешая.

– Не кори себя, – севшим голосом, в волосы прошептал вампир. – Я тоже был хорош, набросился на тебя со своей любовью. Ты и сейчас очень молод, а тогда вообще, новорожденный вампир. Требовать что-то от тебя тогда было поистине самонадеянно. То, что последовало, – в том есть и доля моей вины. Но я никогда тебя не винил, – ни в чем.

Просто стоять, обнявшись – одно из лучших мгновений в жизни Зеро. Ощущать его дыхание, его сильные руки на спине, самому чувствовать тепло его тела, держать ладони на его боках. Как никогда охотник осознал, что влюблен, – влюблен всем сердцем, душой и телом.

Сердце колотилось, как сумасшедшее, потому что, он был рядом. Тело наполнялось жаром, потому что он был в его объятьях. Почти невыносимое желание слиться с ним в одно существо. И разум – чистый, спокойный, чьи мысли целиком и полностью были заполнены чистокровным. Тепло от слов Канаме, его невыносимо правдивые слова и очередное признание в любви.

Зеро понимал, что ему снова признались. И не находил в себе смелости ответить взаимностью: он только сейчас осознал свое очевидное неравнодушие к этому вампиру; поражался чистокровному, откуда в нем столько смелости, так открыто говорить о своей любви, не таясь, ничего не скрывая, практически признался ему, глядя в глаза. Непостижимый человек, то есть вампир.

Зеро не мог открыто признать в своей влюбленности, он почему-то оробел. Немыслимо. Но если вспомнить обвинения, которыми в него кидался Натаниэль: он, Зеро, действительно с трудом признавался в любви, кому бы то ни было. Это было слишком сложно говорить о своих чувствах – Зеро было страшно. Ему было страшно, что он не получит взаимности.

Зеро снова обозвал себя глупцом. Куран уже признался – он ничего не боялся, он был готов принять любой ответ охотника. Бояться, что Куран не поймет его: поистине одно из глупейших суждений в его жизни.

Куран, как будто прочитал его мысли:

– Я знаю.

– А?

– Забыл? Моя способность видеть суть вещей, – его руки остановились, прижимая тело охотника к себе еще ближе. – Ты можешь не говорить, я и так это знаю. Знаю, что ты – любишь меня.

Пораженный услышанным, Кирю, не отдавая себе отчета, – задрожал: руки заходили ходуном, ноги стали, как будто ватными, а в горле тут же образовался комок – сколько бы он не сглатывал, он был там. Он хотел оттолкнуть вампира, и в то же время хотел вжать в него – завыть; глотая слезы, ощущая себя беспомощным и полностью открытым. Зеро испугался.

Канаме крепче сжимал его в объятьях, он явно не рассчитывал на подобную реакцию.

– Все хорошо, – вдруг зашептал чистокровный. Почувствовав, что ноги больше не держат Зеро, опустился вместе с ним на холодный каменный пол. – Что случилось? Все хорошо! Мой хороший, все хорошо.

Неожиданно из глаз Зеро полились безудержным потоком слезы. Он себя совершенно не понимал. Разум был в ступоре, а тело реагировало – совершенно престранно. Безвольной куклой, он повис на своем супруге. Плача и дрожа, захлебываясь в слезах, тяжело дыша от нехватки воздуха. Что с ним, блин, происходит, он не знал.

– Зеро, – вновь и вновь, испуганно звал его Канаме. Руки чистокровного снова и снова касались щек охотника в желании поднять его лицо и узнать, – что же случилось, но Зеро отталкивал их и вновь прижимался к груди чистокровного. – Прости, боже, маленький, прости! Я снова давлю на тебя. Прости! Все хорошо. Я подожду, – слышишь, маленький, подожду, когда ты будешь готов сам мне это сказать. Прости! Господи только успокойся. Все хорошо.

Он продолжал нести околесицу, бесконечно извиняясь, пока тело Зеро не перестало дрожать, а из глаз перестали литься слезы, – он успокаивался, горячо дыша в шею вампира.

– Пей, – разрешил Куран, прикрыв глаза от облегчения, истерика юного вампира закончилась. Мысленно коря себя за очередную поспешность в событиях.

Зеро сглотнул и осторожно вонзил клыки в мягкую плоть, – кровь сразу же оказалась на языке. Вкусная кровь, самая лучшая. Он смаковал её, наслаждался ею – забывая себя, забывая все печали и чувства, он становился настоящим вампиров с алыми глазами, белой кожей и неестественной красотой. Он хотел ещё, и ещё…

Через мгновение Канаме помассировал затылок охотника и заставил отстраниться. Глаза Кирю заалели – щеки были в кровавых слезах, из чуть приоткрытых губ проглядывались острые клыки, а юркий язык снова и снова облизывал губы. В это мгновение он был красив до невозможности, Канаме хотел бы любоваться им бесконечно.

***

Очнулся Кирю на руках у Курана. Он поднимался вместе с ним на верхний этаж. Вампир нес его, словно принцессу; охотник как никогда ощутил силу чистокровного: его теплые руки под коленками и в районе лопаток. Голова его покоилась на плече Канаме.

Затем он вспомнил предшествующее этому событие и устыдился собственной реакции, он понимал, что, то была истерикой. Но не мог понять подоплеки собственным чувствам. Почему? Господи, почему он так среагировал?

– Очнулся? – обеспокоенно произнес Канаме, заметив, что взгляд супруга стал осмысленным.

– Канаме, – тихо прошептал охотник, опустив ресницы. Он не мог решиться встретиться с ним взглядом – жгучий стыд захватил его чувства. Он знал, что должен сказать. Однако никаких объяснений случившемуся у него не было. – Прости за это. Пожалуйста, прости. Не знаю, что на меня нашло.

Куран выдохнул, а руки его на мгновение чуть крепче прижали к себе охотника.

– Ты в порядке? Ощущаешь слабость?

Зеро все так же не поднимая головы, пожал плечами.

– Если хочешь, мы не будем говорить о том, что случилось.

– Спасибо, – сказал охотник, облизнув губы – ощутил знакомый вкус. – Я пил твою кровь?

– Да, – ответил чистокровный, они, наконец, поднялись на второй этаж. Канаме вместе со своей ношей повернулся в западное крыло.

– Куда ты идешь?

– Тебе нужно умыться и отдохнуть, – спокойно ответил он. – А также мы должны обсудить мотивы Юки Куран.

Кирю выдохнул.

– Не понимаю, причем здесь Юки? Какие её мотивы?

Канаме подошел к закрытой двери, он выпустил охотника из своих рук, поставив его на ноги.

– Юки Куран, так зовут дедушку Юки, нашей Юки, – понимаешь? Её назвали в его честь, имя-то универсальное.

Зеро замолчал, обдумывая услышанное. Он испытывал благодарность Курану за то, что тот не стал развивать тему и требовать с него объяснений случившемуся, а сменил тему, – на, несомненно, очень важную; сейчас она действительно стоит в приоритете. Мотивы таинственного игрока, чистокровного. Отец родителей Юки и Канаме, их полнокровный дед. И сейчас он узнал его имя.

Канаме открыл дверь – подтолкнул Зеро в направлении ванной комнаты.

– Одолжи мне свое средство связи, – попросил Куран. – Пока ты приводишь себя в порядок, я свяжусь с Кроссом – сообщу новости.

Зеро достал из кармана консоль и передал супругу, а сам вошел в ванную комнату.

Событие развивались слишком стремительно: недавно они еще не знали, кто затевает с ними кровавую войну, а теперь имя незнакомца известно. Того вампира, который обратил Натаниэля, превратил в чудовище, убийцу. Того, кто повинен во всем: в увеличении количества низших вампиров, убийств невиновных, уничтожении городов и угрозе войны.

Охотник взглянул на себя в зеркало и содрогнулся, он выглядел ужасно: окровавленные щеки, засохшие разводы крови, красные от слез глаза, покрасневший нос. Видок – еще тот. Включив воду, принялся умываться, с силой растирая кожу, – отмыть кровь не так просто; особенно бледная вампирская кожа, словно впитывает её, оставляя на себе красные следы.

Покончив с водными процедурами, вытер лицо рукавом рубашки: полотенца в ванной комнате не обнаружилось, что и понятно – пустой дом.

Чтобы спрятать мокрое пятно, закатал рукава до локтей, а также пригладил растрепанные волосы руками, негоже выглядеть как пугало. И вышел из ванной.

Куран, как раз заканчивал разговор. Он стоял в стороне, возле окна, рядом с креслом.

– Я рассчитываю на вас.

Затем выключил консоль и положил её на подлокотник кресла.

– Что он сказал? – спросил Зеро, подходя к вампиру.

– Он передаст новости Асато, сообщит совету охотников – они начнут разрабатывать план контратаки.

– Но ведь его нахождение неизвестно…

– Пока неизвестно, – поправил его чистокровный. – Теперь, когда мы знаем, кто он, за дело возьмутся профессионалы. Я знаю, можно поднять всю современную технику: камеры наблюдения, спутники и т.д. А некоторые вампиры обладают особыми способностями: среди нас есть поисковики – вампиры, словно псы, идущие по следу.

– Ты прав, – согласился с ним Зеро, он неуклюже опустился в кресло. – Ты упоминал, что знаешь его мотивы.

– Голова кружиться? – спросил Куран, коснувшись щеки охотника.

– Немного, – признался тот. – Моё время утекает.

Канаме вздохнул и отстранился, отошел в другую часть комнаты, чтобы принести еще одно кресло. Вернулся быстро, поставив мебель рядом, сел, сложив руки в замок.

– Да, я действительно знаю, его мотивы. Более того теперь становится понятно, как мы оказались в этом времени.

– Да?

– Его особая способность – остановка времени, своеобразная заморозка. Нас не переносили из прошлого в будущее: наше время было остановлено, – мы все время были в одной временной плоскости. Мы никуда не пропадали, нас украли и спрятали, а когда все нюансы его плана были готовы, он разморозил наше время и отпустил.

– Никогда не слышал о таких способностях, – произнес Зеро. – Очень опасный талант.

– Поэтому семья не распространялась о его способностях; все тайны держались в секрете. Да я и сам, случайно узнал об этом. Харука беседовал о чем-то с Джури, а я читал книгу, разговор зашел об их отце, и его необычных способностях. Я полюбопытствовал, Харука честно мне ответил, потому что, я часть семьи и болтать не буду. Дурацкая история, если честно, но так все и было.

– А мотив? Зачем ему все это?

– Думаю все дело в Ридо.

– Ридо?

– Ридо – первенец, старший сын, потом родился Харука, а следом за ним Джури. Ридо был любимцем Юки, его он любил – выделял больше других. Именно ему он хотел отдать бремя правления. Однако Джури выбрала из двух братьев – Харуку. Корона отошла им. Юки был разочарован в своей дочери, а Ридо затаил обиду на брата и сестру. И ты знаешь, чем все закончилось. Сын Харуки и Джури – Ридо убил его, чтобы воскресить меня, потому что полагал – я пойму его. А мне ничего не оставалось, как вселиться в тело убитого младенца, чтобы многовековая жажда не дала о себе знать – я мог их всех осушить, убить. Это тело принадлежит сыну Джури и Харуки, но я не их сын, я прародитель семьи и всех вампиров.

– Постой, – Зеро немного запутался в объяснениях Канаме. – Почему Ридо думал, что ты поймешь его?

– Я тоже был старшим братом и как у него, у меня тоже был брат и сестра. Это сложная история и в двух словах её не пересказать, скажу лишь, они тоже были мужем и женой. На самом деле в старые времена – это было нормой в благородных семьях: женить братьев на сестрах, – на самом деле это была традиция нашей семьи. Не ожидал, что столько поколений будут придерживаться её, и смогут таким образом сохранить чистоту крови.

– Он думал, ты поймешь его из-за этого?

– Он хотел, чтобы я помог ему убить Харуку, – чтобы Джури стала его. Я отказался, он был в ярости. И поклялся отомстить – мне и брату с сестрой, – из-за него они и погибли.

– А Юки это знала? Блин запутаешься в именах, давай называть деда Юки, как-то иначе.

– И как? – поинтересовался вампир улыбнувшись.

– Хм, – задумался охотник. – Игрок?

– Хорошо.

– Так значит, Юки знала об этом и рассказала Игроку?

– Я рассказал ей в общих чертах, когда привез её. Но не сказал ей о себе, она не знает кто я.

– Значит, – начал делать вывод охотник. – Он, проснувшись, мало что понял из объяснений Юки, решил сам во всем разобраться: остановил ваше время, спрятал вас. Затем заимел информацию обо мне, охотнике, который убил его любимого сына, с подачи его внука Курана Канаме. Потом решил отомстить, не топорно, – а изящно – признавая нас противниками, достойными большой игры. Разработал план, не стал препятствовать возвышению обращенного вампира на престол, а подослал к нему шпиона, наверняка зачаровав Натаниэля. Потом начал создавать армию низших и погрузил мир в войну. Я все правильно сказал?

– Примерно, – кивнул Канаме. – Он разморозил нас с Юки – в тот момент игра началась.

– Вот же, – сказанул охотник, смачно выматерившись про себя. «Давить червяков не интересно» – вспомнил он фразу Натаниэля – высокомерный ублюдок. Чистокровный вампир, который более двухсот лет разрабатывал план по отмщению за убийство своего первенца. И решил это сделать не тихо, а по-крупному, чтобы весь мир прочувствовал на себе его боль от потери Ридо. Насколько его план хорош? Сможем ли мы одолеть его?

– Не беспокойся, – произнес Канаме, на его губах заиграла улыбка хищника. – Я убью его: он не знает кто я. Только в этом он просчитался. Он полагает – я его малолетний, но талантливый внук, а я – нечто большее. Мой опыт, как и моя сила в тысячи крат превосходит любого вампира – его самый большой просчет.

Лишь на мгновение, но он позволил своей силе взвиться в воздух. Огромная мощь навалилась на тело Зеро, если бы он не сидел в кресле, наверняка ноги бы не выдержали, и он упал.

– Прародитель всех вампиров, – прошептал охотник, пораженный мощью Курана. – Кроме тебя, только я знаю это?

– Да, – подтвердил он. – Только ты, любимый.

Зеро сглотнул, он только сейчас начал понимать, кто такой Куран Канаме на самом деле. Он явно не обычный чистокровный вампир, а первый. И что же это значит быть первым: самый сильный, хозяин всех вампиров. Любой его приказ - никто не сможет физически ослушаться; теперь он понимал, почему аристократы на том последнем совете так себя вели: может они и хотели вставлять палки в колёса Курану, вот только ничего не получалось: никому не под силу тягаться с прародителем.

– Не бойся меня, – вдруг сказал Канаме, его хищная улыбка пропала. – Я люблю тебя, я слишком долго тебя ждал.

– Канаме, – еще тише произнес охотник, он хотел бы испугать, да вот не чувствовал угрозы от своего нареченного, наоборот он был им впечатлён, влюблен и верил – он победит Игрока. – Я не боюсь, я верю в твою победу.

Он, подняв взгляд на лицо супруга, улыбнулся.

Куран вдруг подался вперед – взяв ладонь охотника, сжал её, приблизившись, благодарно поцеловал в запястье:

– Спасибо.