«Любовь можно остановить только в начале.»

Стендаль

«Кто никогда не совершал ошибок, тот никогда не пробовал что-то новое.»

Альберт Эйнштейн

     Смеркалось. День подходил к концу, а неутомимая четвёрка следовала на очередное приключение. Энтузиазм так и ощущался в их лицах. Кин вёл смело и уверенно, подгоняя попутчиков и то и дело отпуская подбадривающие фразочки. Как показывала практика — не помогало.

     — Кин, ты можешь просто помолчать? — спросил Дэн, в очередной раз состроив кислое лицо. Через чур весёлый голос друга начинал раздражать.

     — Если я буду молчать, то ваше настроение опустится до нулевого уровня, — сказал Кин, тряхнув белоснежными волосами, — А так я хоть как-то спасаю ситуацию.

     — Ты спасешь ситуацию, если замолкнешь.

     — Замолчите оба, — сказала Вита, прерывая обмен любезностями, — Всю конспирацию подорвете.

     — Какая уж тут конспирация, когда этот соловей тут голдит от самого крыльца. Уже вся школа, должно быть, на ушах.

     — Вот так всегда, — сказал Кин, обиженно посмотрев на Дэна, — Виноват один я. А голдит на равне со мной. Фу на тебя, противный…

     Это продолжалось уже на протяжении десяти минут, и за эти десять минут Дана успела привыкнуть к практически непрерывающемуся говору.

     «Они совершенно не волнуются. Или делают вид, что спокойны.»

     Дана волновалась. Сказать, что сильно, нет, но лёгкая нервозность присутствовала. Шестое чувство продолжало настойчиво подгонять, заставляя перебирать ногами ещё быстрее.

     Вот коридор закончился, и перед ребятами показалась знакомая дверь. Чёрное дерево, лакированное, с декорированными под золото витиеватыми узорами, даже ручка двери — всё создавало впечатление, что за ней скрывается что-то зловещее, запечатанное, как за семью замками.

     Около двери ребята остановились вслед за Кином. Юноша прокашлялся.

     — Нашёл время… — прошептала Вита, в ожидании дальнейших действий друга.

     Кин, оглядевшись, прокашлялся ещё раз. Компания смотрела на него странно.

     — Нам ещё долго ждать, пока ты закончишь ритуал призыва? Пусть уже твой демон явится пред нашими очами.

     На язвительность Дэна, Кин нервно отмахнулся. Раздался приглушенный смех.

     Уже спустя мгновение перед изумленными ребятами предстала беловолосая девушка. Она еле сдерживала рвущиеся порывы хохота.

     — Ох, насмешили… Кин, я же пошутила насчёт кодового приветствия.

     Кин зарделся, но тут же постарался скрыть смущение. Самоуверенная улыбка на его лице чуть сгладила ситуацию.

     — Я должен был проверить.

     Лина ехидно ему улыбнулась. Было заметно, что ситуация откровенно забавляет её.

     — Так мы собираемся вести беседы или попытаемся всё же зайти?

     По лицу Виты было ясно, что её переглядки двух приятелей не устраивают. Кин улыбнулся, обнажая белоснежные зубы.

     — Конечно. Лина, у тебя есть план?

     Девушка хитро прищурилась, делая вид, что задумалась.

     — Пожалуй есть. Но вам лучше отойти.

     — Лучше бы она сказала уйти, — прошептала Дане на ухо Вита, — Так хоть было бы честнее.

     Дана с пониманием незаметно пожала подруге руку. Вита с благодарностью во взгляде ей улыбнулась.

     Ребята всё-таки отошли. Второкурснице только это и было нужно. Лина подошла к непоколебимо стоящей двери, осматривая замочную скважину. Что-то промычав, девушка с легкостью перышка отошла на пару шагов назад. Вот пас руками в стороны и оп — на глазах у компании вместо беловласой девушки предстало облачко густого тумана. Много времени не потребовалось, и туман без проблем протиснулся в отверстие для ключа. Томительные секунды, щелчок. Дверь с успехом отворилась.

     — Прошу, гости дорогие!

     На пороге стояла вновь в человеческом облике Лина. Кин в восторге присвистнул.

     — Нет, нас точно спалят, — сказала Вита, шагая внутрь за остальными.

     Знакомый мрачный интерьер по прежнему оставлял неприятное впечатление. Лина, не обращая внимания на настороженные взгляды друзей, плюхнулась в кресло хозяина кабинета.

     — Хорошо тут. А обивка-то ниче такая. Удобненько.

     Для более тщательного теста, Лина пару раз крутанулась вокруг своей оси. Довольное выражение лица подтвердило, что кресло проверку прошло успешно.

     — Давайте уже просто оставим кулон и удалимся восвояси, — сказал Дэн, мрачно подмечая поведение их новой попутчицы.

     — Расслабься, Дэн! — сказал Кин, садясь на стол рядом с Линой, — По любому Фирсон где-то ходит. Ты же его знаешь, он вечно в делах. Наверняка снова уехал куда-нибудь, да кукует в городе. А остальные в это время уже должны были точно разойтись. Даже профессор Айкато к этому времени уже собирает вещи и сваливает домой.

     Вита недовольно наблюдала, как Кин перебирает документы на столе, читая их содержимое.

     — У нас мало времени, — сказала Дана, отвлекаясь от осмотра стеллажей, — Никогда не знаешь, кто может внезапно нагрянуть. И не забывайте, что вечерний караул никто не отменял. Нас могут спалить в два счета, если мы не поторопимся.

     Кин фыркнул, возвращая стопку на место. Лина надула губки, но прекратила эксплуатировать кресло. Атмосфера в кабинете стала напряженнее.

     Под серьезными взглядами друзей, Дана достала заветную ткань. Кин спрыгнул с насиженного места, когда девушка достала кулон. Загадочный предмет по прежнему светился. Это было подозрительно.

     — Пс, ребят, кто-то идет!

     Встревоженный шепот Дэна заставил вздрогнуть. Паника нахлынула разом на всех. Лина, пулей соскочив, заметалась по кабинету. Вита с Кином испуганно переглянулись. И лишь Дана стояла как вкопанная, не в силах сдвинуться.

     — Быстро, в шкаф!

     Срываемый на крик шепот Лины привел в чувство всех. Платяной шкаф распахнул дверцы под нервным рывком взволнованной компании. Дана в спешке отворила ящик стола, чуть ли ни закидывая туда неумолимо светящийся кулон.

     — Дана, быстрее!

     Голос Дэна подгоняет, но время не щадит.

     «Ещё пара шагов, чуть чуть!..»

     — Дана?

     Девушка застыла, как вкопанная.

     «Не успела.»

     На пороге кабинета стояла знакомая фигура. Профессор Магрэй смотрел на заметно напуганную студентку в недоумении.

     — Адептка Витель? Что вы тут делаете в столь поздний час?

     Вопросы профессора лишь сильнее вгоняют Дану в нервозность.

     — А что в столь поздний час здесь делаете вы?

     «Лучшая защита — это нападение.»

     Глаза Магрэя округляются ещё больше. Он неспешно перешагивает порог кабинета, осматриваясь.

     «Ну ещё лучше, теперь он что-то заподозрил.»

     — Вы так и не ответили, профессор Магрэй.

     Декан заступников возвращает взгляд на студентку. В его глазах читается настороженность.

     — Вы тоже.

     Дана краснеет, когда понимает, что декан выжидательно на неё смотрит. Благо в комнате темно и он не может видеть её алых щек.

     «Как глупо, Дана. Ты ничего не сделала. Ты лишь вернула то, что принадлежит профессору Фирсону. Ответь как любой невиновный человек…»

     Дана изобразила максимально расслабленное выражение лица, неловко усмехнувшись и поправив прядь выбившихся волос.

     — Я лишь хотела поговорить с профессором Фирсоном о завтрашней отработке. Мне нужно отпроситься, возникли неотложные дела. Я вот зашла, думала он здесь, а тут пусто…

     Повисла пауза. Во мраке комнаты было сложно понять, что испытывает сейчас профессор. Но вот, кажется, на его лице показалась улыбка. Внутренне Дана облегченно выдохнула.

     — Вот как. Жаль, но вы немного опоздали. Обычно в это время Фирсон уже не в школе. Странно только, что он оставил кабинет открытым. На него не похоже.

     Последние слова были сказаны вкрадчиво. Сопровождаемые выразительным взглядом они произвели на девушку мощное впечатление.

     «Его глаза сейчас такие гипнотические, или мне кажется? Он чего-то добивается этим взглядом? Ищет во мне что-то?»

     Текущей походкой в пару шагов профессор оказался рядом с девушкой. Дана не успела ещё осознать этот факт, как путь ей был прегражден. В свете закатного солнца Дана наконец смогла разглядеть лицо собеседника: это было выражение чистой хитрости, начиная с легкого прищура и заканчивая плутовской ухмылкой. Дане стало жарко.

     — Апчхи!

     Дана вздрогнула. Взгляд невольно метнулся к платяному шкафу, что не осталось незамеченным со стороны профессора. Черты Магрэя заострились.

     — Адептка Витель, вы слышали чих?

     Дана нервно засмеялась.

     — Чих? О, профессор Магрэй, вам наверное послышалось. Вы заработались. Тяжелый день и всё такое, вот и мерещится…

     Но ни шутливый тон, ни логическое объяснение происходящего не уверили профессора. Магрэй сделал уверенный шаг в сторону источника звука.

     Последующие события Дана помнила как в тумане. Она не помнила, как окликнула его, как схватила удивленного декана за воротник хлопковой рубашки, как, сама того не понимая, в порыве дотянуться, совершила непоправимое. Так бывает, когда благодаря одному единственному моменту твоя жизнь делиться на до и после. Бесповоротно, неизбежно. Когда одна ошибка меняет поворот событий координально, молниеносно. Безумие. Накрывшее с головой безумие — вот, что помнила Дана. Нежные, трепетные губы, неуверенные, ласковые, надежные руки, накрывшие девушку кольцом, из которого ей было точно не выбраться. Она помнила собственное дыхание, вперемешку с его, помнила его пальцы в своих волосах, помнила каждое прикосновение, каждое трепетное прикосновение, перерастающее в неукротимый водоворот эмоций. Дана не видела, как тихо выбрались из шкафа её друзья, как они покинули кабинет. Она не видела ничего. Не ощущала ничего, кроме этих прикосновений. Она очнулась лишь, когда почувствовала под собой поверхность стола. Туман исчез, как и безумие. Разум Даны прояснился, и она смогла разлепить веки.

     Лицо нависшего Магрэя испугало Дану. В нем не было ни прежнего лукавства, ни хитрости, осталась лишь нескрываемая страсть. И эта неудержимая страсть заставила Дану ужаснуться. Очередной поцелуй был прерван ладонью девушки. Только тогда Магрэй смог взять себя в руки — глаза Даны всё ему сказали.

     — Я… Простите, профессор Магрэй, но мне срочно нужно идти!..

     Он не стал преграждать ей путь, когда девушка испуганной птицей вскочила и вылетела в раскрытую нараспашку дверь. Лишь проводил её долгим изучающим взглядом.

***

     — Дана, всё хорошо? Ты уже час сидишь в ванной. Даже Лина успела уйти.

     Голос Виты сквозь плотно закрытую дверь звучал приглушенно, но даже так Дана слышала его отчётливо. Да, она уже час сидела здесь, в успевшей остыть воде, в ванне, но никак не могла заставить себя вылезти. Ей и не хотелось. Хотелось навсегда остаться в этой самой ванне, в этой чуть тёплой воде, пытающейся хоть как-то подбодрить опустошенную девушку.

     — Ну открывай, Дан. Ты же знаешь, что можешь мне всё рассказать. Обещаю, что не буду осуждать…

     Дана тяжело вздохнула, погружаясь в воду с головой. Стало легче. Но на сердце по прежнему было тоскливо. Дана мучилась в сомнениях, стыде, непонимании самой себя.      Девушка не могла дать адекватного оправдания своему вчерашнему поступку, и это только больше угнетало её.

     «Что на меня нашло? Какая муха меня укусила? Он чуть не обнаружил их, а я… Почему я выбрала именно этот способ? Почему из тысячи вариантов выбрала самый неправильный? А главное, почему мне понравилось?»

     От последней мысли Дану прошибло горячей волной. Метка на удивление приятно опалила, отдавая на занятом ею участке дразнящим покалыванием. Картинки вчерашнего вечера проносились перед глазами девушки с бешеной скоростью, от чего Дана всё больше краснела.

     «Если бы я не сбежала, чем бы всё…»

     Дана одернула себя на полумысли. Мотание головой не помогло. Сердце стучало в прежнем лихорадочном ритме. Девушка закусила губу, стоило вспомнить обжигающий взгляд декана.

     «Это нормально. На него все студентки заглядываются, так что…»

     Дана застонала, бессильно махая руками по воде. Пришлось выныривать за новой порцией воздуха.

     «Наставник бы расстроился, узнав мои результаты. А ведь раньше я могла часами проводить время под водой…»

     Дана вспомнила родной берег, лица близких, и сердце её сжалось от щемящей тоски.

     «Стоило ли уезжать? Или лучше было бы продолжить обучение дома? Или хотя бы поступить на заочное?..»

     Бесконечный поток мыслей бушевал в голове Даны. Из дум её вывел тихий шорох. Девушка обернулась, увидев просунутую Витой под дверью записку. Сейчас послание спокойно лежало на полу, дожидаясь своего получателя. Пришлось нехотя выныривать.

     Красивый крупный почерк, явно в спешке выведенные буквы которого красовались на вырванном из тетради листочке, выдавал адресата и без подписи. Послание гласило:

     «Я знаю, что ты меня слашала. Надеюсь, ты успеешь остыть до моего прихода, ибо я на пары. Можешь остаться сегодня в общаге, я прикрою тебя перед Фирсоном. За Дэна тоже не волнуйся, я что-нибудь придумаю. И не грусти там, улыбка тебе идёт больше. Если что, мороженое и сериальчики к твоим услугам. Можешь съесть даже фисташковое, я не обижусь.

Всё ещё твоя подруга, Вита.»

     Ком невольно подступил к горлу Даны, как и непрошенная влага к глазам. Но девушка тут же утерла слезы. У неё не было времени рыдать.

     «Успокойся. Нужно идти на пары, а твои чувства могут и подождать… Нет, лучше отлежаться. Не хочу, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии. Особенно Дэн.»

     С легким щелчком дверь была открыта. В комнате всё было по прежнему. Разве только изменилось пару вещей: даже кровати соседок были аккуратно застелены, а вчерашняя оставленная в раковине посуда гордо смотрела с полки, так и блестая чистотой. Дана почувствовала невольную улыбку.

     «Какие они всё-таки душки.»

     Любимая атласная пижама приятно заскользила по телу, сменяя полотенце. Стало гораздо комфортнее. На журнальном столике, Дане удалось обнаружить одиноко лежащий пульт, а упомянутое Витой мороженое бесхитростно дожидалось голодную студентку в морозилке.

     «Какова вероятность, что я могу схватить ангину? С другой стороны, я ведь закалялась. Хм. Думаю, что от пары ложечек мне ничего не будет. Я ведь северянка. По крайней мере, по крови…»

     Аппетит резко куда-то пропал. Незваные эмоции вновь накрыли с головой. В этот раз сдержать их не удалось. Дана расплакалась. Сначала тихо, невнятно, но потом всё больше и больше сотрясаясь в рыданиях. С каждым новым всхлипом становилось всё хуже. Мороженое отошло на второй план, ведерко откатилось куда-то в сторону. Девушка бессильно упала на пол, хватаясь за плечи. Не помогало.

     Детство. Дом. Кошмары. Причал. Мама. Наставник. Брат. Конкордия. Вчерашний вечер. Всё разом навалилось на девушку, лишая её всякого самообладания. Эмоции, что она так долго держала в себе, переполнили чашу терпения и всё же вылились наружу.

     «Я выберусь, поверь мне, Дана. Это просто вопрос времени. Оо, ты сама откроешь мне выход, даже не заметишь…»

     «Ты не выберешься, Конкордия. Я не позволю. Не позволю. Не позволю!»

     Руки до боли сдавили пряди волос на затылке, а ногти отчетливо царапнули кожу. Но даже это действие Дана не заметила. Боль. Боль, что скрывалась в сердце девушки все эти годы, в одно мгновение выплеснулась. Не осталось сил держать её под замком.

     Сколько прошло времени? Пару минут или пару часов? Дана не помнила. Но пришла в себя девушка только когда поняла, что всё закончилось. Уже не было слез, не было сотрясающей тело истерики. Плакать больше было нечем, так же как и было пусто на душе.

     Остаток дня прошёл скомкано. К приходу Виты, Дана уже была практически в норме, успела даже снять красноту глаз, благо капли ещё оставались в аптечке. Но похоже от зоркого взгляда Виты залегшие тёмные круги на лице подруги не укрылись. Но соседка тактично промолчала по этому поводу.

     — Тебе нужно было видеть выражение Фирсона, — с порога заявила Вита, — Это было нечто. Но он промолчал, хоть лицо его сделалось кислым, как лимон.

     Дана недоумевая уставилась за спину подруги.

     — Ах да. К нам сегодня гости, — сказала Вита, с улыбкой пропуская внутрь непутевую компанию. Дэн с Кином дурашливо помахали подруге. Дана явно была не готова к такому визиту.

     — А вы разве не должны быть на дополнительном у Ракена и Хатори?

     Кин фыркнул, отмахиваясь и закатывая глаза.

     — Какие дополнительные? Впервые слышу.

     Вита прикрыла глаза, явно сдерживая себя от потенциального покушения. Улыбка далась ей с большим трудом.

     — Одно дополнительное можно и пропустить. Лучше скажи, как ты?

     Дана опустила взгляд, сжимая подушку в руках сильнее. Вита подошла, присев на стул поблизости. Парни проделали то же.

     — Я знаю, что вы думаете обо мне, — сказала Дана. Шёпот был еле слышным, но в сложившейся тишине все четверо разобрали слова с первого звука. — Я знаю, что поступила глупо. И больше всего мне стыдно, что я втянула в это вас…

     Дэн подошёл ближе, садясь перед сестрой на колени.

     — Ты всё сделала правильно, — сказал Дэн, беря руку сестры в свои ладони, — Не кори себя. В произошедшем нет твоей вины. Это этот…

     Дэн промолчал, хоть явно горел желанием окончить фразу и высказать всё, что думает о персоне, так гадко попортившей их планы. Но он не знал, как это может повлиять на состояние девушки, поэтому предпочёл перевести тему.

     — Нашла что-нибудь стоящее среди кучи любительских экранизаций?

     Дана устало хихикнула, поднимая глаза. Терпеливый, внимательный взгляд был всецело направлен на девушку. Дану опять накрыло ностальгией.

     — У нас для тебя новости, — прервала идилию Вита, — И хорошо, что ты сидишь. Можно сказать, что у нас намечается отпуск…

     — Не просто отпуск, — сказал, подскочив Кин, — Поездка за город! На практику! В леса Забвения!

     — Уже этой весной, — закончил за друга Дэн.

     Всё, что оставалось Дане, это молча откинуться на мягкую кровать и закрыть лицо подушкой.

     «Ну что ещё преподнесет мне этот год?»