— Такано-чан! Как же давно мы не виделись! Ты так вытянулась… — радостно накинулась на меня Нана, стоило мне войти в дом.

Честно — я впала в небольшой ступор. Мы с Савадами в последний раз виделись около месяца назад. Как я поняла, они приходили в гости к Кимико по воскресеньям, когда меня в Намимори уже не было. Так что я и думать забыла и про Тсунаеши, и про его необычное Пламя. Тем более что, в теории, мне удалось создать артефакт, не позволяющий пламени на меня влиять…

Так о чем я? Ах, да. Встреча с Наной и ее сыном, когда я в очередной раз приехала к Кимико, стала для меня неприятной неожиданностью. Стоящий за спиной Тсуеши, на которого переключила свое внимание не добившаяся от меня реакции Нана, тоже был несколько удивлен.

— Ох, что же я вас на пороге задерживаю? Проходите-проходите, мы с Тсунаеши тоже только что пришли, Кимико-сан сейчас на кухне вместе с Тсу-куном… — продолжила заваливать нам горой слов Нана, проходя вглубь дома: — Я сейчас ее позову, а вы переобувайтесь. Кимико-сан!..

На вопросительный взгляд Тсуеши я просто сказала, что это подруга ока-сан. Тот кивнул, но нахмурился. Кажется, узнал в Нане жену Внешнего Советника.

— Тсу-кун, иди поздоровайся с Такано! Вы так давно не виделись! — донеслось из-за поворота, и к нам вышел Савада-младший, который торопливо кивнул и, кинув на Тсуеши опасливый взгляд, быстро ушел.

— Твой друг? — спросил Тсуеши, задумчиво смотря в направлении, куда сбежал мальчик.

— Нет. Просто Нана-сан дружит с ока-сан, поэтому мы немного общаемся, — ответила, стягивая с левой ноги кроссовок.

Хотя, если быть честной, «общаемся» — это громко сказано. Тунец постоянно молчит, так что в основном говорю я. Либо предлагаю пойти куда-то (во двор, в другую комнату, на кухню…), либо спрашиваю, не хочет ли он поиграть во что-нибудь. Тсуна просто кивает на любые слова. Я поначалу даже подумывала о том, что Емицу в очередной приезд пару раз уронил его головой вниз, но никаких дебаффов вроде «Даун» не было, поэтому я просто забила и решила списать все на замкнутость.

 — Понятно… — кивнул Тсуеши и, кажется, хотел сказать что-то еще, но тут к нам вышла Кимико с Такеми на руках.

— Здравствуй… — кивнула Кимико, несколько растерянно смотря на ото-сана.

— Здравствуй, — кивнул в ответ Тсуеши и замолчал.

Какое-то время мы все стояли в неловкой тишине, которую прервала имото. Такеми, узнав Тсуеши, радостно потянулась к нему, и Кимико осторожно передала ее ото-сану. Тсуеши улыбнулся, и Кимико осторожно улыбнулась в ответ.

После развода между ними постоянно устанавливалась странная атмосфера. Им обоим частенько было неловко — они не знали, как вести себя друг с другом, нужно ли как-то менять своё отношение, увеличивать дистанцию… Время от времени они настолько задумывались о чем-то, что забывали о произошедшем и вели себя также, как до развода. Но потом приходили в себя и снова старались отстраниться друг от друга.

Наблюдать за этим со стороны было печально и смешно одновременно. Смешно из-за того, что они будто резко стали подростками. Вернулись в тот период, когда не знаешь, как показать, что человек тебе нравится, и как привлечь его внимание, из-за чего в его компании просто неловко молчишь и только кидаешь красноречивые взгляды исподлобья. А печально…

Печально потому, что, кажется, наша семья действительно постепенно разделяется на две части.

— Иать! — потребовала Такеми, дергая Тсуеши за рукав и показывая погремушкой в руках на гостиную.

— Ты хочешь поиграть? — с улыбкой переспросил Тсуеши и вопросительно посмотрел на Кимико. Ока-сан кивнула, и ото-сан со всё той же улыбкой понес имото туда, куда она показывала, тихо ей о чем-то рассказывая.

Я осталась наедине с Кимико, которая устало закрыла глаза руками. Решив, что ей стоит побыть наедине с собой, я со вздохом пошла в сторону кухни.

Раз хозяйка дома не в состоянии развлекать гостей, это придется делать мне…

*****

— Ото-сан, помнишь, ты рассказывал мне о видах пламени? — начала я издалека, медленно переворачивая яблоко в горящем костре.

Днем нам повезло наткнуться на дикую яблоню, и мы с Тсуеши решили запечь сорванные яблоки утром следующего дня в углях от костра. Но мне захотелось сделать парочку яблок сейчас. Поздний вечер, потрескивающее в костре полено, уютная тишина… Атмосфера — самое то для того, чтобы приготовить печеный картофель в костре. Но, за неимением картофеля, будут яблоки.

— Помню, — кивнул в ответ Тсуеши, не отвлекаясь от своего занятия.

Сейчас он медленно перепроверял содержимое аптечки, аккуратно вытаскивая из нее лекарство за лекарством. Он разматывал мягкую защиту на стеклянных пузырьках и внимательно осматривал каждый, после чего отставлял в сторону. Если какой-то пузырек, с зеленкой ли, или с йодом, или с чем-то другим, разбился или треснул в пути — лучше обнаружить это сразу и попытаться заделать трещину, а не сокрушаться потом, когда все бинты и упаковки с таблетками будут испачканы жидким лекарством.

— Ты сказал, что всего существует семь видов пламени. Но неужели все пламя одинаково? Разве оно не отличается у разных людей? К примеру, пламя Неба… — осторожно спросила, снова переворачивая яблоко и поднимая взгляд на отца.

Тсуеши замер на пару секунд, а затем медленно отставил развернутый пузырек в сторону и серьезно посмотрел на меня. Еще несколько мгновений он всматривался в мое лицо, а затем спросил:

— Почему ты считаешь, что с пламенем Тсунаеши что-то не так?

Кажется, удивление слишком явно проступило на моем лице, потому что ото-сан, покачав головой, пояснил, отводя взгляд:

— После моего рассказа о типах пламени мы больше ни разу не поднимали эту тему. И сейчас ты внезапно задаешь вопрос о том, чем может отличаться один и тот же вид пламени у разных людей. К тому же уточняешь, что интересует тебя именно Небо, — Тсуеши взял следующий пузырек и начал медленно его разматывать.

— Это был просто пример! — попыталась возразить я, но ото-сан посмотрел на меня с таким скепсисом, что я предпочла замолчать.

— Из пламенников с таким типом пламени ты встречала только Саваду Емицу. Так как больше никаких людей с Небом ты при мне не встречала, то, скорее всего, младший Савада унаследовал пламя от отца. Однако ты, сравнив пламя старшего и младшего Савад, пришла к выводу, что они отличаются… — Тсуеши отставил следующий пузырек в сторону.

Я с тоской смотрела на увеличивающееся количество баночек в ряду. После того, как Тсуеши проверит их на целостность, заматывать их придется мне под контролем ото-сана, чтобы научиться делать это правильно.

— Причем отличаются слишком сильно, иначе ты бы решила, что это индивидуальные особенности пламени разных людей. Если бы после сравнения тебя насторожило пламя Емицу, ты бы просто спросила о нём. Но тебе что-то не понравилось в пламени младшего Савады. Так как ты не знала, знаю ли я, что младший Савада тоже обладает пламенем Неба, ты решила выяснить нужную тебе информацию… По-тихому, скажем так. Если бы я знал тебя хуже, действительно мог бы поверить в простой интерес. Но обычно ты стараешься не спрашивать у меня ничего просто так, — Тсуеши довольно кивнул. Все пузырьки были целы, так что теперь можно заматывать их обратно.

— Я повторю свой вопрос. Почему ты считаешь, что с пламенем младшего Савады что-то не так? И, прошу, не увиливай от ответа. Мне и так не слишком приятно знать, что ты пыталась от меня что-то скрыть. Пожалуйста, больше этого не делай.

Так стыдно мне не было уже довольно давно.

Меня что, настолько просто прочитать, как открытую книгу? Обидно…

— Понимаешь, ото-сан… После встречи с Тсунаеши я вспомнила, как ощущалось пламя Савады Емицу. Его пламя просто теплое. Оно приятное, и из-за этого я почувствовала к Саваде-сану симпатию… — со вздохом ответила я, тщательно подбирая слова.

Я действительно не обратила на это внимания в прошлую встречу с Емицу, но после знакомства с Тсунаеши и сравнения ощущений от нахождения в компании человека с «Пламенем Неба» и человека с «Пламенем Истинного Неба» поняла, что пламя Емицу тоже слегка воздействовало на восприятие. Совсем чуть-чуть, и ничего плохого это воздействие в себе не несло — просто располагало собеседника к владельцу. Все равно неприятно, конечно, но не так критично. А вот пламя Тсуны…

— Но когда я почувствовала пламя младшего Савады… Я подумала, что я сошла с ума, — почти честно ответила отцу, который тут же нахмурился и напрягся.

— Что ты имеешь ввиду?

— Мне было хорошо. Слишком хорошо. Хотелось глупо улыбаться и никогда не отходить от источника приятных эмоций. Это… Это как наркотик, ото-сан. Хотелось находиться рядом с Тсунаеши постоянно, всегда чувствовать эту эйфорию, и чтобы это никогда не заканчивалось, — попыталась описать свои ощущения я.

— Мы потом с тобой обсудим, откуда ты знаешь, что такое наркотики… — протянул явно напрягшийся еще больше Тсуеши, а я ойкнула и мысленно выматерилась. Спалилась! — Сейчас меня больше интересует, как ты прекратила это воздействие.

— Амэ меня оцарапала, и из-за боли я очнулась, — честно призналась. Подумав, добавила: — После того случая я постоянно стараюсь держать с Тсуной дистанцию и не могу расслабиться рядом с ним. Не хочу, чтобы это повторилось…

— Как придем домой — я обязательно куплю твоей кошке взбитые сливки… — устало выдохнул Тсуеши, смотря на развалившуюся в ветках дерева надо мной Амэ.

Амэ, будто поняла сказанное, тут же встрепенулась и мяукнула. Готова поспорить, она сказала что-то вроде «Ловлю на слове!».

Какое-то время Тсуеши молчал и о чем-то думал. Когда мое терпение начало подходить к концу, он наконец со вздохом начал говорить.

По мере услышанного волосы на голове вставали дыбом, а глаза расширялись до размеров блюдца.

Истинное Небо — это особенный вид Пламени. Он отличается не только от других типов Пламени, таких как Гроза или Облако, но и от простого Неба.

Небо — атрибут, который объединяет между собой другие атрибуты. Поддерживает, успокаивает, защищает… Небо — гармония, поддерживающая баланс сил, уравновешивая своих хранителей…

Истинное Небо — паразит. Оно не объединяет хранителей. Да, оно дарует покой, тепло и чувство эйфории, тем самым привязывая к себе отдельно взятые атрибуты… Но, в отличие от обычного Неба, число хранителей Истинного Неба не ограничено. Оно привязывает к себе любой свободный атрибут, опутывает и заставляет защищать своего носителя. Но почти не делится своей энергией с хранителями, делая их сильнее. Не защищает. Не примиряет хранителей друг с другом, не дает им почувствовать, что все они — часть единого целого, семья…

Сначала от пламени Истинного неба у любого другого свободного атрибута наступает шок. Эйфория, эмоциональный подъем… Потом, постепенно, пламя начинает приспосабливаться к Истинному Небу, и, если оно достаточно сильное, медленно избавляться от влияния. Но не до конца. За то время, что пламя «жертвы» борется с чужеродным пламенем, происходит привязка, образуется связь Хранитель-Небо, и человек так и остается зависим от Истинного Неба.

Критическое мышление в отношении теперь «своего» Неба отсутствует напрочь, поэтому избавиться от этой связи самостоятельно практически невозможно. Даже с посторонней помощью это мало у кого выходит. Многие хранители попросту игнорируют слова о насильной привязке, или не хотят в них верить. А те, кто осознал, просто не хотят лишаться приятных ощущений от подобной Связи, даже если она ничего не дает. Все же найти именно Своё Небо почти невозможно. Так почему бы не довольствоваться тем Небом, которое есть? Даже таким дефектным. Ведь стадия «пускания слюней» уже прошла.

Возможно, такие мысли тоже являются следствием влияния пламени Истинного Неба. Никто не уверен — изучать этот феномен желающих не было.

Причем сами Истинные Небеса в большинстве своем не понимают свойств своего пламени. Если им не объяснить, что все окружающие их люди с пламенем не просто «привязались» к ним или «подружились» с ними — они ничего не поймут до самого конца своей жизни.

К счастью, Истинные Небеса довольно редки. В основном они рождаются только в семье Джиглио Неро. Но тем сразу объясняют про свойства их Пламени, обучают, как сдерживать свое пламя и пользоваться им с умом.

— Я не понимаю, почему Емицу ничего не предпринимает в отношении своего сына. Ему необходимо обучение. Иначе… — Тсуеши замолчал и снова нахмурился.

Я тоже ничего не сказала. Все и так ясно.

Если Тсунаеши не обучат пользоваться пламенем — оно так и останется паразитом. И если о необученном Истинном Небе станет известно мафиозной общественности — его убьют, несмотря на то, что он сын Внешнего Советника. Никому в здравом уме не хочется становиться пускающим слюни рядом с посторонним человеком идиотом и тем самым подставлять свою семью.

Мне было страшно от того, что со мной чуть не произошло. Но еще страшнее было от того, что Тсунаеши постоянно находится очень близко к Такеми. У которой тоже есть пламя.

У меня-то есть Система, которая блокирует воздействие чужим пламенем на разум. И все равно мне по мозгам долбануло. Моим же пламенем. А что может случиться с Такеми, если у нее даже такой защиты нет? 

— Возможно, он не знает?.. — осторожно предположила я, стараясь подавить нервозность. — Ото-сан, может быть, нам стоит связаться с ним? Прояснить ситуацию…

— Думаю, я смогу вытащить его на встречу, — задумчиво кивнул Тсуеши. Не успела я расслабиться, как он добавил: — Другое дело, что я не знаю, когда он сможет выбраться в Японию. Сейчас в Вонголе неспокойно…

Тсуеши задумчиво перевел взгляд на костер и застыл.

Я со вздохом вытащила яблоко, которое уже должно было запечься. Нанизала на очищенную от коры острую веточку, сняла испачканную в пепле кожуру и подула, чтобы быстрее остыло. Выглядело довольно вкусно, поэтому я откусила.

И сразу же сморщилась.

Как же кисло…