Трясущимися руками Робби закрепил датчики на лбу у себя и у Спортакуса. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза.

Что за странное выражение в глазах эльфа? Он выглядел… нетерпеливым, но взволнованным.

Конечно, ему не терпелось. А кому не хочется сбежать из ада, которым было тело Робби? И, конечно же, волнуется, опасаясь, что машина не сработает, и он навсегда останется таким.

Он не должен так неприкрыто показывать свои чувства — проворчал про себя уязвленный Робби, прежде чем отрешиться от эмоций и сосредоточиться на деле.

Нервничая, он бегло осмотрел свое изобретение и решил, что все нормально. Они вместе положили руки на машину, и Робби, тщательно избегая взгляда Спортакуса, нажал на кнопку.

***

Открыв глаза, он увидел перед собой знакомое и привычное лицо Спортакуса с таким же знакомым и привычным выражением замешательства, чувствуя облегчение и одновременно сильнейшее разочарование. Теперь он снова может есть сахар и выбросить из головы все тревожные мысли о том, что кто-то другой занимает его тело.

И он больше никогда не почувствует ту энергию, ту силу, что была у него в теле Спортакуса…

Его мысли оказались прерваны теплой ладонью на затылке и мягкими губами, настойчиво и неловко коснувшимися его губ. Это закончилось так же быстро, как началось.

Взволнованный Спортакус сидел перед ним, краснея щеками и кончиками ушей. Он избегал встречаться взглядом с Робби, виновато почесывал в затылке и выглядел совершенно потерянным.

 — С-спортакус, что ты сейчас…

 — Прости меня! — воскликнул он. — Я… Мне лучше было спросить! Просто… я так долго хотел это сделать, я…

Кровь отхлынула от лица Робби. Перед глазами поплыло. Спортакус хотел это сделать… как долго? Как Робби не заметил? И почему… зачем…

Он отбросил прочь свои мысли, толком не понимая, о чем они, не желая думать о губах Спортакуса, прикасавшихся к его собственным…

 — Не насмехайся надо мной, Спортакус, — прошипел он, удовлетворенно наблюдая, как герой отшатывается я от него.

— Я… Робби, я не…

— Неправда! — эти слова дались ему с бОльшим усилием, чем он думал. Выражение глубокого страдания на лице Спортакуса выглядело искренним, но… такого просто быть не могло. Робби знал, что не могло. — Я не знаю, что это за глупая месть и как долго ты ее замышлял, но у тебя ничего не выйдет. Просто… не знаю. Лучше ударь меня или сделай что-нибудь еще в этом духе. Я привык.

Последние слова оборвались, но Спортакус услышал их. Он осторожно потянулся дотронуться до руки Робби, но тот одернул ее.

 — Робби, я не… Не насмехаюсь над тобой. И не хотел причинить тебе боль.

Робби не хотел смотреть на него, но отчетливо расслышал всхлип.

— Я бы никогда не сделал тебе больно. Я думал, теперь ты знаешь это.

Плакал ли эльф на самом деле? Эта глупая уловка не сработает против Робби.

 — Я думал… в смысле, может быть… даже если никто из нас не хотел, я думал, что, возможно… Ты сможешь быть моим… другом. И я…

Приглушенный всхлип.

 — Робби, я волнуюсь за тебя! Знаю, что тебе плевать на себя, но… я волнуюсь. Все это время… все, о чем я думал, это… когда я вернусь в свое тело, первое, что я сделаю — поцелую тебя.

Боже, как он хотел, чтобы это оказалось правдой. Почти против собственной воли он повернулся, чтобы взглянуть на Спортакуса.

Эльф утирал нос рукавом и выглядел сломленным, словно побитый щенок. Даже острые уши немного поникли. Его взгляд растопил лед вокруг сердца Робби, и он без раздумий вернул поцелуй Спортакусу.

Это было быстро, неаккуратно, и, наверное, слишком грубо. Глаза Спортакуса расширились, тело дернулось, словно от удара.

Они молча смотрели друг на друга, затем Спортакус рассмеялся.

 — Ты бы хоть дал мне сначала вытереть лицо, — сказал он, сквозь слезы улыбаясь Робби самой широкой улыбкой, которую он когда-либо видел.

Эта яркая улыбка предназначалась ему, и только ему. Сердце Робби сжалось. Я люблю Спортакуса. Он любил его бесконечно долго, наверное, с самой первой их встречи.

И теперь он мог признаться себе в этом и действовать.

Он заткнул свой внутренний голос, оравший, что все это шутка, что он не заслужил Спортакуса, никого не заслужил, и обхватил ладонями лицо эльфа.

Он досконально изучил это лицо в зеркале, запомнил все его черты, но видеть его возвращенным к владельцу — совсем другое. Волосы Спортакуса были растрепаны, лицо покраснело. Робби внезапно захотелось пересчитать все его веснушки, одну за другой.

Позже. Он займется этим позже.

Он притянул к себе Спортакуса, ободренный его частым дыханием и быстро колотящимся сердцем, которое чувствовал совсем рядом. Робби поцеловал его, и взамен чувства отторжения, которое он так долго испытывал, его наполнило тепло.

Спортакус охотно ответил на поцелуй, обнимая Робби, зарываясь руками в его волосы. Губы эльфа были мягкими, он пах шампунем Робби, и был таким теплым, и…

Боже, у них в головах совсем не оставалось места мыслям. Спортакус целовал губы Робби, его щеки, нос, его волосы, все еще часто дыша — смеясь, что не мог поверить в то, что ему это позволено.

 — Робби… Робби…!

Спортакус сцеловал слезы с его щек, и Робби осознал, что плачет.

 — Боже, как мы раскисли, — пробормотал он куда-то в плечо Спортакусу, и герой опять рассмеялся.

 — Все в порядке, Робби. Испытывать чувства — нормально, — он прервался и добавил мягче: — В конце концов, мы вместе.

Когда Робби потянулся к Спортакусу за новым поцелуем, ему в голову пришла коварная мысль. Он не понаслышке знал, насколько чувствительны эльфийские уши. Что, если просто…

Он провел кончиком пальца вдоль изгиба уха Спортакуса, и у эльфа перехватило дыхание.

 — Робби, ты…

Робби усмехнулся.

 — Думаю, хватит на сегодня слез, да?

 — Но… тебе нужно быть осторожным, они очень…

 — Я знаю, как они чувствительны, Спортафлоп. Доверься мне.

Глаза Спортакуса заблестели? Думал ли он о том, что Робби мог делать в его теле? Ему… нравилось то, что он представил?

Видимо, да. Потому что он снова бросился в объятия Робби.

Робби принял это как восторженное одобрение, и позволил своим пальцам снова пройтись по уху Спортакуса, замирая на кончике.

Спортакус выдохнул в губы Робби его имя, выгибаясь навстречу.

 — Робби, Робби, пожалуйста, ох, Робби… — пролепетал он, и Робби одновременно погладил кончики обоих ушей.

 — Еба… ахххх!

Неужели он хотел сказать «ебать»? Поразительно.

Прежде чем он смог придумать новый план атаки, Спортакус повалил его на диван и уселся сверху, тяжело дыша.

По телу Робби прошла дрожь. Это происходило на самом деле? Или было сном об исполняющемся желании, и он в любую секунду проснется, чувствуя лишь боль и разочарование?

Но пока что ему очень нравилось подчиняться эльфу.

Руки Спортакуса вплелись в волосы Робби, язык исследовал каждый дюйм его рта. Он слегка терся об его тело, но явно изо всех сил пытался контролировать себя.

Давай посмотрим, сможем ли мы избавиться от твоего самоконтроля. Робби скользнул пальцами под футболку Спортакуса, довольно больно вонзаясь ногтями в спину.

Спортакус застонал и выгнулся.

 — Робби… Робби, пожалуйста…

Что я делаю что я делаю что я делаю…

Руки Спортакуса легли на бедра Робби, притягивая его к себе, он прижал Робби как можно крепче, утыкаясь в шею.

Хватит. Робби резко сорвал футболку Спортакуса, снова благоговея перед телом эльфа.

Внезапно он почувствовал себя неполноценным. Недостойным того, чтобы на него смотрели.

 — Спортакус, подожди.

Герой замер, обеспокоенно глядя на него.

 — Что-то не так?

 — Все не так… все, — Робби оглядел свое тело, чувствуя привычную волну ненависти к себе.

Казалось, Спортакус понял, в чем дело. Он обхватил пальцами подбородок Робби и повернул его лицо к себе.

 — В твоем теле нет ничего неправильного, если ты об этом. И в тебе самом.

 — Неправда. Ты же видел меня.

Спортакус слегка улыбнулся.

 — Да. И хочу увидеть тебя снова. Тебя — тобой самим.

Эльф медленно приблизился к нему и остановился, ожидая сопротивления. Когда его не последовало, он мягко прижался к губам Робби.

 — Не сравнивай себя ни с кем другим, Робби, — прошептал он, усмехнувшись. — В конце концов, ты не похож ни на кого из тех, кого я когда-либо встречал.

Отлично. Он не заслужил Спортакуса, и это факт. Но пока не возражал сам Спортакус…

Робби отчаянно поцеловал его, прикусывая нижнюю губу, и провел по уху другим пальцем.

Глубокий стон, сорвавшийся с губ эльфа, усилил напряжение в паху Робби. Спортакус почти разорвал его рубашку, целуя каждый дюйм груди, до которого мог дотянуться.

Робби заставил себя расслабиться и не зацикливаться на том, насколько бледным и дряблым должно казаться его тело для Спортакуса. Но беспокойство растаяло, стоило Спортакусу пройтись языком по соску Робби, и позволило инстинктам взять верх.

Робби вытянул руки над головой и вцепился в край дивана, наслаждаясь ощущениям губ Спортакуса, исследующих его грудь, целующих ключицы, соски, живот, рука Спортакуса прошлась по его ноге, бедру, его…

!

Как долго его не касались там? Очень долго, так долго, что он почти позабыл, как это хорошо. Похоже, Спортакус опытнее, чем кажется — пробегает пальцами по растущей выпуклости Робби с достаточным нажимом, чтобы свести того с ума…

 — Спортакус…!

Спортакус хрипло рассмеялся на ухо Робби.

 — Я ждал, когда ты скажешь мое имя.

 — Ты хотел этого? — выдохнул Робби. — Блядь, мог бы просто сказать.

 — Робби! — Спортакус, хоть и смеялся, был немного возмущен.

— Ты серьезно? Хочешь попросить меня воздержаться от ненормативной лексики?

 — Скажи мое имя еще раз, — мурлыкнул Спортакус. — Не пожалеешь.

 — Спортафлоп, — прошипел Робби, даже в такой ситуации не в силах удержаться и не поддеть героя.

Спортакус усмехнулся и убрал руку с паха Робби.

 — Попробуй еще раз.

 — Ладно! Ладно, хорошо, — он глубоко вздохнул и посмотрел Спортакусу в глаза. — Спортакус…

 — Гораздо лучше, — сказал Спортакус и скользнул рукой в его брюки.

 — А-ах! — он непроизвольно выгнулся навстречу эльфу, впиваясь пальцами в подлокотники дивана. — Ты… Боже! Тебе обязательно наблюдать за моим лицом, когда ты так делаешь?

 — Мне нравится видеть твое лицо, — улыбнулся Спортакус. Он многозначительно посмотрел на Робби. — Тебе тоже можно касаться меня, ты же знаешь.

— Я… нет, я не могу… — он не мог отделаться от чувства, что, касаясь Спортакуса больше, чем он уже делал, он как-то очерняет героя.

 — Ты можешь, — он взял одну руку Робби и положил себе на грудь. Робби слегка вздрогнул, но Спортакус не двигался. — И я… хочу, чтобы ты…

Робби осторожно провел рукой по груди, чувствуя, как перекатываются мышцы под загорелой кожей. В глубинах сознания плескалось неприятное чувство, что он не должен всего этого делать.

Но Спортакусу от этого было так хорошо… и так тепло… и так…

 — Ладно, хорошо, — рыкнул Робби, притягивая эльфа к себе.

Боже, он реально горячий.

 — У тебя что, жар?

 — Нет, — засмеялся Спортакус.

 — Значит, тебе просто… — Робби сделал неопределенный жест рукой. — Нравится это?

— Ты слишком много болтаешь, — Спортакус заткнул его рот своим собственным, одним пальцем дотрагиваясь до члена Робби.

 — Ч-черт! — Робби непроизвольно сомкнул ноги, сжимая его руку. — Где ты научился… так…

 — Ну… — щеки Спортакуса порозовели. — Честно говоря, я… никогда не делал это раньше.

 — Подожди, — Робби рывком приподнялся. — Ты серьезно?

 — Да… — казалось, Робби ожидал большего. — Просто я… много читал…

Робби затопило облегчение. Ему не придется соперничать с прошлыми любовниками. Он не думал, что смирится с тем, как Спортакус будет сравнивать его с кем-то более привлекательным или опытным.

— Разве ты не говорил, что мы много болтаем? — Робби вцепился в бедра Спортакуса, толкнувшись навстречу и впившись в рот эльфа прежде, чем тот смог возразить.

Спортакус понял намек и снова, с большей силой, принялся ласкать член Робби. Жадный язык хозяйничал у него во рту.

 — Боже, просто сними их, — простонал Робби, напрягаясь в тесных оковах собственных брюк.

 — Я не знаю… — Спортакус с сомнением посмотрел на него, и сердце Робби сжалось. Он слишком торопится? А если Спортакус изменит мнение о происходящем? Не то, что бы Робби осудит его за это, но, наверное, он умрет, если Спортакус сейчас прекратит его касаться…

— У меня идея получше, — Спортакус с озорной усмешкой склонился к паху Робби и лизнул его через ткань.

 — Блядь! — Робби не осознавал, насколько безрассудным становился в моменты близости с другим человеком — особенно такой близости — и как только это слово сорвалось с его языка, он испугался, что Спортакус остановится и снова его отругает.

Но если эльф и имел что-то против, то не показывал вида, и ответил ему тем, что взял член глубоко, как мог.

 — Ох, Спортакус… о Боже… — Робби двинул бедрами и вплел пальцы в волосы Спортакуса, стараясь не слишком сильно тянуть, но его сдержанность почти смело волнами удовольствия, текущими сквозь него.

Спортакус одной рукой неподвижно удерживал бедра Робби, вторая двигалась вверх и вниз по его груди, в какой-то момент Робби почти потерялся в ощущениях.

 — Стой! Подожди…

 — Что такое? — взгляд, направленный на него, был полон неподдельного беспокойства. Он думал, что постепенно привыкнет к этому.

— Ты собираешься закончить это шоу еще до его начала, — дрожащим голосом произнес Робби, проводя рукой по вспотевшим, спутавшимся волосам.

 — Что? О!.. — Спортакус немного смущенно засмеялся. — Прости…

 — Нет, не извиняйся, ради Бога, — Робби сел и сгладил свои слова нежным поцелуем, когда эльф подался ему навстречу.

 — Ты… хочешь попробовать что-то еще? — немного растерянно спросил Спортакус. Неудивительно: в конце концов, для него это неизведанная территория.

 — Да. Снимай свои штаны.

Спортакус улыбнулся.

 — Хорошо, но если только ты тоже снимешь, — заметив пронзительный взгляд, которым Робби его одарил, он невинно пожал плечами. — Я просто хочу посмотреть на тебя. Я не буду касаться тебя, пока ты сам не захочешь.

Робби глубоко вздохнул, как будто для него это было огромным одолжением.

 — Ладно.

Спортакус осторожно стянул с Робби штаны и положил на пол у дивана так аккуратно, словно они были священными. Затем грациозно поднялся, вылез из своих собственных и в замешательстве оглядел себя.

 — Робби… это что…

На Спортакусе были трусы Робби с сердечками. Конечно, их надевал еще сам Робби, когда был в теле Спортакуса.

— Мое нижнее белье, как видишь, — Робби внезапно оробел: Спортакус не носил его даже в чужом теле, и Робби осознал, как сильно был открыт. — Это проблема?

Спортакус покачал головой и усмехнулся.

— Нет. Я нахожу их милыми, — он выскользнул из них и жестом попросил Робби подняться.

 — Что? Зачем?

 — Не волнуйся ты так, — улыбнулся Спортакус, быстро целуя Робби, когда тот поднялся. — Доверься мне.

Довериться ему? Робби не доверял никогда и никому в своей жизни. Но эльф развалился на диване, так сладко улыбаясь ему, и Робби не мог не послушаться, хотя бы чуть-чуть… И если только сейчас.

 — Гм… хорошо. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

 — Ложись сверху.

Должно быть, Спортакус увидел в глазах Робби что-то забавное, потому что рассмеялся и покачал головой.

 — Я имею в виду, если ты сам этого хочешь.

 — Я… все нормально, — чувствуя себя очень неловко, Робби расположился на Спортакусе, пытаясь удобно пристроить свое колено и чувствуя, как трется об него член Спортакуса.

 — Ты выглядишь взволнованным, — мягко произнес Спортакус, поворачивая лицо Робби так, чтобы они смотрели друг на друга. — Ты точно хочешь этого?

Если Робби скажет «нет», Спортакус встанет, оденется и уйдет, унося с собой единственную настоящую связь с человеком, которая когда-либо была у Робби. И, судя по лицу Спортакуса — неподдельная тревога, ранимость, неудержимое желание — эльфу будет не легче.

 — Конечно да, придурок, — вздохнул Робби. — Просто… мне неловко, прости…

Улыбка Спортакуса растянулась до ушей.

 — Робби, Робби, — выдохнул он, подтверждая сказанное поцелуями, — Ты прекрасен.

 — А ты так глуп, что в это почти невозможно поверить, — пробормотал Робби, но с такой же страстью ответил на поцелуи.

Спортакус обхватил Робби за талию и позволил им соприкоснуться бедрами, постепенно сжимая хватку, словно боясь, что Робби исчезнет.

 — Я… — начал он и замолк, покраснев.

 — Что?

 — Это… нет, просто… — он избегал встречаться взглядом с Робби и смущенно улыбался. — Мне всегда нравились… твои бедра.

— Тебе… что?

 — Прости! Странно звучит, да? Они просто… такие… неважно.

Спортакус был смущен… из-за него? Это были те его части тела, которые нравились Спортакусу? В самом деле всегда нравились? Это не имело особого смысла, но… приятно слышать. Превосходно, правда.

 — Мне всегда нравились твои веснушки, — произнес Робби, целуя шею эльфа там, где алел румянец. — И твои руки.

Спортакус спрятал лицо в изгибе его шеи.

 — Вот почему ты всегда прикасался к ним.

 — Я… наверное, — неужели Робби так долго этого не понимал? И Спортакус на самом деле был не таким глупым, как нравилось думать Робби: как долго он догадывался, чем на самом деле являлась эта напряженность между ними?

Спортакус не мог не почувствовать облегчения, увидев выражение лица Робби в момент похвалы. Робби наконец-то… ну, если не убедился, то хотя бы принял тот факт, что действительно привлекал Спортакуса.

 — И мне нравится твоя талия, — ухмыльнулся Спортакус, сдвигая ладони выше. — И твоя грудь, и волосы, и голос, и…

Теперь Робби залился румянцем.

 — Ладно, не начинай снова.

 — Нет, буду! И твои глаза. Я так часто разглядывал их в зеркале, что потерял счет времени, — Спортакус притянул к себе Робби и поцеловал его.

Робби, ошеломленный, ответил на поцелуй.

 — Ты… серьезно?

 — Да. И я пел — ну, не так хорошо, как ты, но мне хотелось послушать твой голос.

У Робби пересохло в горле.

 — Прости! Я… знаю, это дико. Извини.

 — Нет-нет! — выпалил Робби. — Вовсе нет, это… Ты делал… что-то еще?

Спортакус покраснел. Забавно, что в такой ситуации он покраснел всего лишь из-за этого намека.

 — Нет, этим я не занимался. Не хотел без… твоего разрешения.

 — Ой. Я чувствую себя чудовищем.

Спортакус одарил его лукавой ухмылкой.

 — В самом деле? Так ты… был не против находиться в моем теле?

— Против? Как я мог быть против? Это было… — он не мог подобрать слов.

Спортакус прервал его, обхватив ладонью подбородок и снова поцеловав его.

 — Ничего, если я попробую кое-что?

 — Да, — незамедлительно согласился Робби.

Спортакус закусил губу — боже, каким он был милым — и, обхватив ладонью оба члена, медленно задвигал ею вверх-вниз.

Из Робби вырвался нечеловеческий звук, но его не беспокоило то, как это звучало. Задыхаясь, он впился ногтями в плечи Спортакуса.

 — Как ощущения?

 — А ты сам как думаешь, какие ощущения?! О, Боже…

Теперь оба члена сочились смазкой, и Спортакус распределил ее по обоим членам для лучшего скольжения, все еще двигаясь медленно, слишком медленно…

 — Спортакус… ты… я…

 — Чего тебе хочется, Робби? — прошептал ему на ухо эльф, и Робби застонал.

 — Я… я хочу…

— Чего ты хочешь? Я дам тебе это. Что угодно, — несмотря на эти слова, по его голосу тоже было слышно, что он почти на пределе.

 — Я хочу тебя… внутри себя… пожалуйста…

Спортакус спустил Робби чуть ниже, ближе к себе, обнял его и прикусил мочку уха. И усмехнулся.

 — Тебе придется немного передвинуться.

Робби в жизни не двигался так быстро.

Спортакус мягко коснулся губ Робби, но тот не был настроен на мягкость. Он схватил пальцы Спортакуса и втянул их в рот, кружа вокруг них своим языком.

Спортакус резко втянул воздух и убрал пальцы, двигаясь к входу в его тело.

Он осторожно дотронулся, двигаясь все так же медленно, что Робби сходил с ума.

 — Просто трахни меня, Спортафлоп! — прорычал он и задохнулся, когда Спортакус скользнул внутрь.

— Ты так нетерпелив, Робби, — произнес Спортакус, но Робби его не слышал. Движения на его члене не прекращались, а от прикосновения к простате перед глазами вспыхнули звезды.

 — Хочешь большего, Робби?

 — Да! — почти крикнул он.

Спортакус добавил палец и нерешительно замер.

 — Я не хочу причинять тебе боль…

 — Ты не сделаешь мне больно. Поверь, — Робби обхватил член Спортакуса и приставил его к своему входу. — Пожалуйста.

Спортакус наклонился поцеловать Робби, смакуя его вкус, пот в волосах, удары сердца. Я люблю тебя, Робби — подумал он и чуть-чуть толкнулся в него.

Робби откинул голову назад и сдавленно вдохнул.

 — Да! Боже, Спортакус… Черт!

От ощущения напрягшихся вокруг члена мышц у Спортакуса перехватило дыхание. Он едва удержался от того, чтобы войти слишком быстро. Если он не будет осторожен, то может навредить Робби, а это последнее, что он хотел бы сделать.

 — Ты в порядке, Робби?

 — Да! Но если ты сейчас остановишься, я сойду с ума! Пожалуйста…

Спортакус скользнул немного глубже, и Робби вцепился в него, царапая его плечи, как дикая кошка.

Робби верхом на нем, с покрасневшим и вспотевшим лицом, забывшийся в наслаждении, был зрелищем, которое Спортакус хотел навсегда сохранить в своей памяти.

Он придержал Робби за ягодицы и толкнулся глубже, застонав от того, насколько тесно и жарко было внутри.

 — Позволь мне… дай знать, если тебе больно…

 — Ты не сделаешь мне больно, Спортафлоп! Сильнее, пожалуйста…

Робби отчаянно набросился на Спортакуса, и у него перехватило дыхание, потому что ему больше некуда было идти, а Спортакус был под ним, внутри него, о Боже…

Рука Спортакуса легла на его член и быстро задвигалась, и он почувствовал, как Спортакус подается вверх, входя еще глубже, и…

Он рухнул на Спортакуса, не обращая внимания, что может испачкаться, и сосредоточился только на грудных клетках, вздымающихся и опадающих вместе, на синхронном сердцебиении, на запахе Спортакуса…

Спортакус протянул руку и провел по волосам Робби так, что нежность жеста заставила его расплакаться.

 — Это… не то, что я ожидал после того, как мы вернемся в свои тела, — выдохнул он.

Спортакус засмеялся, и его голос был музыкой для ушей Робби.

 — Я тоже. Но рад, что так получилось.

Вдруг Спортакус обеспокоенно посмотрел на него.

 — Ты ведь тоже? В смысле…

 — Конечно, да, Спортакус, — ответил Робби, слишком уставший, чтобы придумать ему прозвище. — Ты слишком много беспокоишься.

 — Ну… мне есть, о чем беспокоиться, — пробормотал Спортакус, продолжая поглаживать Робби по волосам.

Робби поднял голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

 — Я… — он кашлянул. — Я… Прости, что заставил беспокоиться за меня…

Спортакус улыбнулся ему. Он действительно выглядел как ангел, и почему Робби раньше не замечал этого? Почему не позволял себе заметить?

— Все нормально, — сказал он, нежно целуя Робби. — Все хорошо.

Робби мог бы вечно лежать так, но Спортакус — нет.

 — Нам не помешает почиститься.

 — А смысл?

 — Робби! — опять этот скандальный тон. — Давай же. Я позабочусь о тебе.

Он почти начал спорить, но… много ли чести в том, чтобы чувствовать себя проигравшим?

Спортакус поднял его и удерживал одной рукой, пока открывал дверь в ванную. Робби сделал вид, что не впечатлен.

***

После душа — большую часть времени пришлось поддерживать Робби, который засыпал на ходу — Спортакус отнес его в спальню.

 — Не на кровать, — сонно запротестовал Робби. — Ночные кошмары.

Спортакус с беспокойством посмотрел на него. Вот почему тот спит на своем кресле.

 — Робби, но здесь гораздо удобнее. И полезнее для твоей спины.

 — Э-э-э…

 — Я тоже буду здесь.

Спать со Спортакусом… теперь это было заманчивой идеей. Он позволил усадить себя на кровать и укрыть одеялом. Спортакус скользнул рядом и обнял Робби, который тут же обвился вокруг него.

— Люблю тебя, Спортакус… — пробормотал он и почувствовал, как Спортакус напрягся.

 — Ты… что?

Вот черт. Робби резко расхотелось спать.

 — Я… я имел в виду… неважно, забудь. Знаешь, это я сгоряча сказал, — ему хотелось провалиться сквозь землю.

— Ох, — Спортакус ответил так тихо, что Робби едва расслышал, хотя был всего в дюйме от него. — Я… да. Понимаю.

Робби чувствовал, что тот запутался еще больше, хотя не был уверен, почему. Влюбленный в него Робби был только неудобством, верно? Это было бы не так, если только Спортакус…

 — Хорошо. Слушай.

 — Слушаю, — тихо ответил Спортакус.

 — Не то, что бы это что-то значит, что ладно. Наверное, я… влюбленвтебя. Ничего такого, но… да. Прости, если это… отстой.

Спортакус рывком сел, нечаянно уронив голову Робби на подушку.

 — В самом деле? Ты действительно… сказал это?

 — Хорошо, да! Перестань допрашивать меня, господи!

Но Спортакус вряд ли был из тех, кто легко отстанет.

 — Робби! — Спортакус навис над ним сверху, уперев ладони в подушку по обе стороны от головы Робби. Он наклонился и нетерпеливо поцеловал его, еще и еще. — Робби, я люблю тебя!

 — Что? — Робби в замешательстве уставился на него. — Нет! Это невозможно. Ты опять делаешь ошибки в английском языке.

 — Нет! — Спортакус неосознанно провел рукой по глазам. — Это не невозможно, я люблю тебя, люблю тебя!

Робби обхватил ладонями лицо Спортакуса, вглядываясь в него. Спортакус плакал и смеялся, его голубые глаза сияли от счастья ярче, чем когда-либо. Его переполняла энергия, но он не смел шелохнуться, позволяя Робби рассматривать его.

 — … Ты сейчас серьезно.

 — Я серьезно! — Спортакус накрыл ладонь Робби своей.

 — Это… это причина, почему ты был таким…

Спортакус отвел взгляд.

 — Да, я… не мог сказать. Ты ненавидел меня.

- Что? Почему у тебя сложилось такое впечатление?

Спортакус поднял брови.

 — … хорошо. Да, я тебя ненавидел. Ладно, не ненавидел, но думал, что ненавижу.

Спортакус поцеловал ладони Робби, а затем шрамы, что тянулись вверх по его руке.

— Значит, ты не просто выполнял работу героя, — подытожил Робби.

 — Поначалу — возможно. Я хотел помогать людям, — он поцеловал его снова. — Но не более того. Когда ты оттолкнул меня, я почувствовал…

 — Что у тебя разбито сердце, — шепотом закончил Робби.

Их прервал Роттенелло, явно недовольный тем, что его заперли, и вспрыгнул на кровать, чтобя занять свое законное место.

Внезапно у Робби стал очень испуганный вид, и сердце Спортакуса сжалось. Роттенелло, пожалуйста… Не иди ко мне. Иди к нему.

Роттенелло с подозрением принюхивался к Спортакусу, разглядывая его. Спортакус отводил взгляд, молясь, чтобы тот не начал мурлыкать.

Котенок озадаченно уселся между ними и принялся умываться, наблюдая краем глаза за обоими.

Робби был бледен. Он протянул к Роттенелло руку.

Котенок понюхал ее, затем подошел ближе, разглядывая его. Он дергал хвостом и смотрел в глаза отчаявшегося Робби.

Сердце Спортакуса колотилось. Пожалуйста, не отнимай этого у него…

Неожиданно котенок прыгнул на грудь Робби, потоптался и улегся на него, громко урча.

Робби перевел дух и повернулся к Спортакусу.

 — Я знал, что он узнает тебя, — заявил Спортакус, который на самом деле не был в этом уверен. — Эльфы считают кошек очень мудрыми. Даже отчасти волшебными, — он посмотрел на Робби, который поглаживал Роттенелло. — Прямо как ты.

Сердце Робби все еще бешено колотилось, и он пока не был готов говорить.

 — Нам надо немного поспать, — Спортакус снова обнял Робби и обрадовался, когда Робби без колебаний снова положил голову к нему на грудь.

 — Это произошло с нами на самом деле? — в голосе Робби послышались слезы. — Я не могу понять.

Спортакус крепко обнял его, стараясь не придавить Роттенелло.

 — Это реально, уверяю тебя.

 — Ты не лжешь мне?

 — Никогда. Я бы скорее отрезал себе руку.

 — Это ужасно, Спортакус.

 — Это правда.

Робби хихикнул.

 — А теперь спи. Мы все еще будем здесь, когда ты проснешься.

Робби закрыл глаза и позволил себе уплыть в царство снов под мурлыканье котенка и тихое дыхание Спортакуса.

Он все еще не мог поверить, что Спортакус его любит. Но, подумал он — однажды поверит.