— Я тебе говорю, chica, этот заказ точно выведет нас в высшую лигу! Декс знает своё дело, как свои пять пальцев на золотом протезе! — заявил Джеки, как только Декстер Дешон покинул напарников в сопровождении нетраннерши Ти-Баг, обговорив все детали предстоящего «самого дерзкого» ограбления в истории Найт-сити.

Преисполненный уверенности в их завтрашнем успехе Уэллс всё никак не унимался и продолжал строить планы на будущее, которое вот-вот должно проступить из-за линии горизонта. Но его боевая подруга, пребывавшая всё это время в немом молчании, явно не могла разделить хлещущий энтузиазм напарника и, наоборот, с каждым приободряющим его словом, всё сильнее хмурила брови.

— Эй, chica? — здоровяк легонько толкнул девушку в плечо. Веселье в миг исчезло с его лица и сменилось волнением. — Чего это ты?

— М? — подняла голову Ви, всё ещё не отошедшая от своих размышлений.

— Я говорю, что с лицом? Тебя будто мальстрёмовец отпиздил.

Девушка затрясла головой.

— Да так, Джек. О завтрашнем дне думаю.

— Ну и чего тут думать? Ти-Баг и Декс придумали охрененный план, мы с тобой вдвоём — ещё охрененнее, так что вытащим дело, как профи! — Джек толкнул дверцу «Посмертия», и они двое вышли на улицу Уотсона, вдохнув привычный им кислотный запах района, который давно покинула благополучная жизнь.

— Да, да… — вновь заговорила Ви. — Только всё равно как-то хреново.

— Это всё мандраж перед новым делом, chica, — махнул рукой Уэллс. — Ты, главное, не ссы, а дальше всё пойдёт, как по маслу! Хлебни чего-нибудь покрепче, сходи на Чпок-стрит, развейся. Хотя лучше не надо, а то я тебя знаю! — лукаво улыбнулся мексиканец. — Потом с похмелья как будешь наёбывать Ёринобу Арасака?

Здоровяк направился к своему мотоциклу. В голове Ви вдруг пронеслась мысль о том, как вообще «Арчи» не развалился под её крепышом-другом.

— Ладно, hasta luego, Ви. Мне надо Мисти наведать. Обещала мне чакры зарядить кармической энергетикой или что-то в этом духе… — глаза Джеки заметно загорелись огоньком азарта. — И да, завязывай со своей хандрой, hermana. Это же наш золотой билет! — махнув рукой подруге на прощание, Джеки завёл мотоцикл и умчался в сторону Маленького Китая.

Ви осталась одна. А набатом в голове всё звучал басистый голос фиксера:

— Так тихая жизнь или смерть в лучах славы?

***

Добравшись домой, Ви медленно прошла в свою уютную каморку, которую с натяжкой можно было назвать квартирой. Комната для амуниции — есть, кровать есть, телек тоже. Нормальной кухни разве что не стояло, но это не было проблемой, ведь всегда были стритфуды в Маленьком Китае. А если захочется чего получше, то двери «Эль-Койот-Коджо» мамы Уэллс всегда для неё были открыты. В квартирке было в целом прибрано (по крайней мере, тараканы с крысами не бегали, и слава богу). Хоть большую часть жизни девушка и провела на улице, засранкой она никогда не была.

Убрав оружие в сторону, Ви поспешно стянула с себя пропитавшуюся уотсоновскими ароматами одежду, вошла в душевую кабину и включила на всю мощность напор холодной воды. Встав под струю душа, пока вода скатывалась по её рыжим волнистым волосам и обдавала приятной ледяной свежестью её стройное подкаченное тело, она проворачивала снова и снова в голове детали предстоящего «ограбления века».

Нет, что-то здесь определённо не складывалось. С чего вдруг Эвелин Паркер решила обратиться к Дексу, а потом предложила его по-тихому кинуть? Да будь она любовницей Ёринобу Арасака, откуда у неё взялись такие деньги, чтобы проспонсировать всю операцию от начала и до конца? Нет, за ней кто-то стоял. Кто? «Милитех»? Серые пиджаки всегда пытались цапнуть японского конкурента. Может, действительно, эта синеволосая заказчица из корпоратов? Едва ли, ведь синеволосая красотка была будто своя среди «Шельм». Значит, она всего-лишь для симпотного фасада.

— Ой, в пизду, — прошипела вслух Ви. — Получим бабки и всё будет чики-брики. Как дилетантка, ей-богу.

— Так ты дилетантка и есть! — ответил ей её же голос, который давненько с ней не выходил на связь — голос разума. — У Арасаки она спиздить чип собралась, будто это как два пальца… Возомнила себя Бестией или Морганом Блекхендом? У тебя тряпка вместо мозгов?

— Да завались уже, — затрясла головой Ви и усилила напор воды, будто бы пыталась заглушить внутреннее переживание. Голос умолк, но сердце предательски стучало с бешеным ритмом, а дыхание так и спирало в горле.

Выключив воду, девушка поспешила накинуть на себя полотенце и выскочила из ванны.

***

Джеки стоял у квартиры Мисти в полной боевой готовности: причёску поправил, слегка спрыснул себя одеколоном, в руке был с горем пополам раздобытый букет любимых цветов его девушки — лилии. Сделав глубокий вдох в предвкушении, парень позвонил в дверь. Зазвучал такой милый сердцу звук её любимых китайских колокольчиков. Вскоре на пороге появилась Ольшевская.

Парень посмотрел на неё полным обожания взглядом — уголки губ девушки красивой дугой поднялись вверх, а в глазах просиял яркий лучик. На ней не было её классического тёмного макияжа, а фиолетовый рваный свитер, который давно бы уже надо было выбросить, сменило белое платье до колен, плечи были непривычно оголены. Это была та Мисти Ольшевская, которую дозволялось видеть только Джеки.

— Mi amor, — парень вручил ей цветы и поцеловал в щёку. От девушки пахло теми самыми духами, которые он подарил ей на день рождения в прошлом месяце.

Квартира Мисти ничем не отличалась от её эзотерического магазина: всё те же фиолетовые и оранжевые цвета, всё тот же аромат восточных благовоний; только вместо свечей комнату освещали цветные неоновые лампы и коробки не стояли здесь и там.

— Милый, ты сегодня выглядишь более радостным, чем обычно, — тихо заговорила Мисти, но её тон звучал скорее утвердительным, чем вопрошающим. Карты рассказали, не иначе. Ну или Вик разболтал за чашкой травяного чая. Был у него такой грешок.

— Не то слово. Завтра нас с Ви ждёт очень крупный заказ. Если всё пойдёт как надо, то мы вломимся в высшую лигу, детка.

Мисти отвела взгляд, лишь улыбнувшись краешками губ. Джеки заметил, что она смотрела в сторону стола, на котором пирамидой были разложены карты.

— Это ты себе гадала? — вдруг спросил Уэллс и подошёл к столу. Пять карт: старуха с косой, человек, которого проткнуло раз, два, три… десять мечей, луна, весы и башня.

— Нет, вам с Ви, — вздохнула девушка, поспешно убрав карты в колоду. — Это расклад «ветер перемен». На ближайшее будущее.

— Там была бабушка-смерть, — Уэллс почесал затылок. А Мисти… испугалась?

— Эта карта редко означает смерть в нашем её понимании, милый, — Ольшевская провела рукой по плечу парня. — Чаще всего она означает конец прежней жизни и новый этап.

— Фух, dios mio, успокоила. Тогда всё, как я думал. Кстати, mi amor, ты, кажется, хотела мне чакры проверить, — голос предательски издал нотки флирта. Мисти подошла к Джеки и провела рукой по его изрезанной хромовыми вставками щеке.

— Я совсем забыла, что тебе их вчера проверяла. Как я и говорила, избегай красного, — девушка вдруг замолчала, повернула головой в сторону колоды, а потом снова посмотрела в глаза Уэллса. — Я просто очень хотела тебя видеть, любимый. Очень.

Джеки понял. Без лишних промедлений он обхватил талию девушки и притянул к себе. Девушка обвила руками его могучую шею и уткнулась в широкую грудь возлюбленного.

В такие моменты Джеки клял себя за то, что природа наградила его грубым, будто высеченным из куска дерева телом, которое было недостойно этой хрупкой, как хрусталь, и нежной, как шёлк, девушки. Другую бы он недолго думая повалил бы на кровать, а впрочем, и пол бы сгодился, да и показал бы, что парни из «Валентинос» недаром считаются лучшими любовниками во всём Найт-сити (ну, в Хейвуде уж точно). А это тебе не какая-то другая. Это та самая, не такая. К ней свой подход нужен.

— Kocham Cię, — прошептала девушка. И без встроенного переводчика, который, впрочем, быстро вывел фразу на глазной экран, Джеки знал, что это были за слова.

— Te quiero, mi corazón, — пальцами Уэллс провёл по её затылку, отчего Ольшевская запрокинула голову назад, губы слегка приоткрылись, и тут же парень накрыл их своими. Тонкими пальцами девушка зарылась в волосы возлюбленного, углубив поцелуй. Губы парня медленно спустились к шее, руки обхватили маленькие плечи его возлюбленной. Его горячее дыхание вызвало лёгкую дрожь у Мисти. Она готова была упасть, но крепкие руки Джеки не давали ей это сделать.

— Moie szczęście, — выдохнула Ольшевская.

Для Джеки не существовало голоса более дорого его сердцу. Сладостная волна счастья от того, что он любит и любим, накрыла его с головой. Не в силах больше терпеть эту тягостную сладость, Уэллс отстранился и сбросил с себя косуху, девушка помогла ему снять майку с широким вырезом, на пол повалились золотые кресты и цепочки. Мисти знала каждый шрам, каждый имплант, испещрявший его тело. Избавившись от всех украшений, Джеки снова притянул к себе девушку и впился в её губы страстным, на этот раз более требовательным, но всё ещё полным нежности поцелуем. Пальцы парня потянули вниз лямки её платья. Наконец и оно оказалось на полу, представив взору её хрустально-хрупкое, но такое обожаемое тело. Вмиг Джеки подхватил Мисти на руки и понёс в сторону спальни.

***

Ви лежала на кровати, уткнувшись взглядом в потолок. Всё было приготовлено к предстоящей операции: аугментации перепроверены, оружие отполировано, план тысячу раз проштудирован. Деламейн должен был прислать люксовую тачку завтра утром, но, как на зло, сон не спешил подступать от слова совсем.

Сменив разные позы на кровати, поворочавшись вправо-влево, Ви не придумала ничего лучше, кроме как достать из холодильника бутылку Ни-колы (ибо пить перед крупным заданием она дала зарок после того, как её чуть не прихлопнули на разборках с «Тигриными когтями») и врубить телек.

Щёлкая один канал за другим, девушка наконец-то остановила свой выбор на «54-м», по которому показывали интервью с каким-то знакомым ей музыкантом: косметика, солярий, аугментации и доступ к лучшим достижениям пластической операции явно не давали определить его возраст; волосы были выкрашены в блонд, но черты лица выдавали в нём азиатские корни; одет он был в рваные джинсы и косуху-безрукавку в стиле рокербоев 20-х, оголявшую его накаченные, покрытые татуировками руки. Самой яркой его фишкой была позолоченный имплант в горле. Мужчина сидел вразвалочку в кресле, пытаясь за тонированными авиаторами не выдавать своё равнодушие (которое, судя по его сухим ответам, было приближено к состоянию похуизма).

В процессе интервью девушка вспомнила, что это был легендарный Керри Евродин — последний рокербой современности. Внутренне посмеявшись над тем, что она не распознала живую легенду хром-рока, Ви снова услышала внутренний голос.

— Евродина она не узнала. Смотри завтра не налажай с такой внимательностью.

Меж тем интервью вошло в более интересное русло, судя по тому, как Евродин оживился. Кажется, речь шла о рок-группе 10-20-х, в которой он он был гитаристом.

— Ваша музыкальная карьера началась с группы «Самураи», которую возглавлял скандально известный Джонни Сильверхенд. Наверняка вы не единожды встречались со слухами, связанными с лидером этой группы. Скажите, что из этого правда?

В ответ последовало долгое молчание.

— Был ли Сильверхенд мудаком? Да. Был ли он моим другом? Да. Повлиял ли он на моё становление в качестве сольника? Да он мне прямым текстом дал пинок под зад со словами, что я должен уйти в своё плавание. Расхуярил ли он Арасака-тауэр? Херня! Он был рокербоем, а не Соло.

— А жаль. Было б романтично, как пиздец, — усмехнулась Ви, выключив телевизор, и снова улеглась на кровать. На этот раз сон послушно погрузил наёмницу в густую темноту сновидений.

***

Как и многие мужчины, Джеки имел привычку засыпать после ночи любви (именно так, потому что близость с Мисти он отказывался называть сексом). Но в этот раз что-то ему мешало. Никогда ещё он не чувствовал себя таким преисполненным одухотворённостью. Никогда ещё Мисти не отдавала себя так, что он чувствовал на себе каждую частичку её тела. Парень заметил, что не спала и девушка, лежавшая на его плече, медленно вырисовывая на его груди какие-то причудливые узоры, смысл которых был известен лишь ей одной.

— Опять колдует, — подумал Джеки.

— Скажи, Мисти. Что в итоге рассказали тебе карты? Я понял, что смерть — это начало чего-то, а остальные четыре?

Девушка молчала. Мисти лежала на его груди, прикрыв щеку узкой ладонью. Что-то мокрое прокатилось тонкой дорожкой по рёбрам, но его любимая соскользнула пальцами вдоль горячей кожи и странное ощущение исчезло. Наверное, показалось. Аккуратно дотронувшись до подбородка девушки, Джеки заставил её посмотреть на него.

— Mi alma, — чуть громче сказал он, но голос предательски дрогнул.

— Вам с Ви предстоит превозмочь самих себя. Я увидела какой-то крах, кризис и… расставание.

— Всего-лишь карты, Мисти. Они ничего не значат, — строго прервал её Джеки.

— Если ты так хочешь думать, — вздохнула Мисти и приподнялась, подобрав под себя колени, устремила на него свои изумрудные глаза, моля прислушаться к ней. — Ведь не поздно всё изменить. Карты дают тебе второй шанс…

— И прослыть обсосом на весь Найт-сити?! — раздражённо возразил Уэллс. — Да я после этого могу помахать ручкой «Посмертию»! Уж лучше сразу пулю в лоб.

— Джеки…

— Мисти, я понимаю, что ты за меня переживаешь, но и ты пойми меня. Я хочу вытащить нас с тобой и mama из этой дыры. Думаешь мне не настохренели трущобы Уотсона и Хейвуда? Мне нужен этот билет! — разгорячившись, парень стукнул кулаком по матрацу, отчего кровать заскрипела.

Мисти испуганно отстранилась. Поняв, что переборщил, Уэллс аккуратно притянул к себе девушку, прижал к своей груди и любовно провёл рукой по её волосам цвета пшеницы.

— Mi cariño, я обещаю тебе, что вернусь. Больше не будет того Джеки-голодранца из Хейвуда, — он нежно поцеловал её в лоб.

— Ты останешься со мной на ночь?

Парень тяжело вздохнул и отвёл взгляд в сторону.

— Я побуду ещё немного, а потом нужно вернуться домой. Надо всё подготовить. Я не могу подвести операцию.

Мисти ничего не сказала. Лишь уткнулась в плечо возлюбленного, стараясь насладиться отведёнными им минутами.