***

К тому времени, как он вернулся в общежитие, почти наступило время отбоя. Уже в коридоре, неподалёку от жилого отсека, его поймал Каччан.

– Хей, Деку! Деку, я с тобой говорю!

В любой другой день Изуку мог бы отшутиться или улыбнуться, но сейчас он чувствовал будто внутри что-то надломилось. Важное и хрупкое, словно тонкий обработанный хрусталь пошел крошечными трещинками, пока тонкими и едва заметными, но поразившими самое основание.

Даже когда его схватили за плечи и пришибли к стене, он только поморщился.

– Каччан, скажи… – выдохнул он.

– Я, блять, сколько раз твердил тебе не назы…– зарычал парень, расслышав его невнятное бормотание.

– … что ты делаешь, когда все идёт не так как тебе хотелось бы? – Изуку не поднимал голову, стиснув зубы так сильно, что хотелось вцепиться в губы и кусать их пока не пойдёт кровь. Лишь бы вытравить, выжечь все те сомнения, поселившиеся в его душе.

– Чего? – светловолосый парень чуть отстранился и, немного успокоившись, испытующе взглянул на одноклассника.

На его памяти Деку так впервые вёл себя. До этого бегал с этим щенячьим выражением лица, которое бесило до невозможности, потом упёрся и начал смотреть с той же ебучей решительностью, но уже подкрепленной силой. Теперь же что-то было не так.

– Не можешь ответить? – ровным и почти равнодушным голосом.

– Просто беру и делаю так как мне нужно, – парень скривился и отпустил его, но во взгляде отчётливо светилась тень любопытства.. – Ты головой ударился, придурок? Или как?

– Ага, ударился. Ты прав, – наконец, удалось сделать вздох, и немного отпустило. На лицо наползла кривая усмешка, когда он вспомнил как ударился головой при падении. Возможно в этом и есть дело. В этом всегда дело. Кацуки застыл в нерешительности на несколько секунд, и Изуку прошел мимо него. Вслед донеслось возмущенное "эй", но парень уже оказался в комнате и закрылся изнутри, а после упал лицом в подушку.

Какого чёрта все это произошло, и что ему теперь делать? Так… как ему нужно? И к чему это приведет? К отчислению из ЮУЭЙ? Да и что вообще можно сделать? Ворваться в Тартар и забрать Эри? Стать Злодеем?

Изуку перекатился на спину и выдохнул. Нужно поспать. Возможно завтра станет легче. Просто так ведь должно, верно? Завтра он подумает, и выход обязательно найдётся. Хоть какой-нибудь. Пусть призрачная надежда, но без неё никак нельзя.

А после его вызвали к директору. Недзу-сан выглядел встревоженным. Присутствующий здесь же Всемогущий был более чем обеспокоенным. Он бросился к Изуку и сразу же спросил:

– Мидория, мальчик мой, что случилось? Пришел запрос, и странная формулировка…что произошло? Ты ведь не мог вмешаться в работу героев?

Изуку судорожно выдохнул. Нет, он ожидал подобного, но надеялся, что произойдет это несколько позже, чтобы успеть подготовиться морально, а не стоять и не молчать. Вот и сейчас под выжидающе взволнованным взглядом Всемогущего не выходило выдавить ни единого слова.

– Они забрали Эри. В Тартар. Вы говорите, я должен был просто стоять и ничего не делать?

Тошинори как-то жалобно посмотрел на Недзу. Тот почему-то выглядел странно виноватым, хотя точно никак не мог иметь отношение к происходящему. Беспомощность на лице Всемогущего казалась такой невинно откровенной, что сердце буквально ухнуло. Даже сейчас Изуку надеялся до последнего, что тот может помочь. Найти выход.

– Прости, Мидория-кун. Это вне нашей юрисдикции, – негромко отозвался директор. – Если бы Айзава-кун был с нами, мы могли бы договориться с властями, чтобы нам передали девочку.

– Но это неправильно, – Изуку пытался дышать ритмично. Вдох-выдох, выдох-вдох, но сердце, казалось, колотилось почти под горлом, а кровь шумела в ушах. Он ходит по кругу. Все аргументы не имеют смысла, но почему же настолько больно?

– Я понимаю. Мы оба, – ответил директор, прежде чем Тошинори открыл рот. – Но мы ничего не можем сделать. По крайней мере пока. Возможно удастся найти выход, но пока ей придётся побыть в…

–Тюрьме. Такой же как из которой её забрали, – прошипел Изуку. Его просто трясло от едва сдерживаемых злости и непонимания. Пальцы мелко-мелко дрожали, и в ответ на его эмоции пробегали под кожи зелёные молнии квирка. – Тогда ответьте мне, Всемогущий. Ради чего? Ради чего всё это было? Эти жертвы? Ради чего Айзава-сенсей оказался в плену, сэр Ночноглаз погиб, а Мирио потерял квирк, если мы даже спасённую маленькую девочку не в состоянии защитить? Это чудовищно… Знаете, я пойду. Не могу. Просто… скажите, что я заболел. Вернусь завтра.

Изуку вылетел из кабинета, не желая слушать никаких объяснений. Не мог он больше ни минуты здесь оставаться. Сбежать. Просто сбежать.

Парень пулей промчался мимо ошарашенных одноклассников, и вскоре уже оказался за воротами академии. Пошло бы оно все к чертям!

На следующий день он вернулся, получил информацию о том, что теперь предстоит ходить на подготовку к пересдаче с Тодороки и Кацуки и никак это не прокомментировал кроме простого кивка. Не хватало никаких моральных сил. Шото, хоть и посмотрел на него с лёгким интересом, ничего спрашивать не стал. Тактичность этого парня его всегда подкупала. Зато Каччан, как всегда, сама бесцеремонность.

– Какого хера, Деку? Что ты такого сделал, что тебя с нами мучиться отправили?

– Попытался сделать так как нужно было мне. Как видишь, получается только у тебя, – ровным голосом ответил парень, чтобы в следующее мгновение получить удар в челюсть и потерять равновесие.

– Да ты…! – зашипел Кацуки, но его запястье перехватил Шото, не сводя с него холодного взгляда разноцветных глаз.

– Хватит. Нам всем нужно поспешить, а то опоздаем.

– Отъебись, половинчатый, – огрызнулся парень, но только кинул взгляд на сидящего на земле Изуку и отошёл в сторону. Что-то происходило, но причин он не понимал. И это его невъебенно вымораживало. Ситуация со Всемогущим? Секрет? Похоже не причём. Тогда что?

Изуку благодарно кивнул однокласснику, поднялся и направился за ним следом, держась подальше от друга детства. Не собирался он ничего тому объяснять и рассказывать, действительно сомневаясь, что тот сможет понять. Да и вообще когда мог? Когда им было по пять лет? Так тем сложнее игр в героев, подвигов всемогущего и фигурок тогда не существовало. Да и какая в сущности разница?

Мидория ходил на занятия, терпеливо выслушивал планы одноклассников по поводу грядущего фестиваля и пожимал плечами. Возможно, сложись все иначе, он и сам бы с восторгом воспринял эту идею. Но сейчас его голову занимали совсем иные мысли. Впрочем, справились и без него, утвердив план концерта с центральной ролью Джиро. Жизнь текла своим чередом, оставив его на обочине дороги..

***

–Веревка? – хмуро спросил он. Висящие над дверью часы показывали, что времени у них до начала выступления оставалось крайне мало.

– Да. Срочно нужна, –Киришима сложил руки в молитвенном жесте. – Пожалуйста, Изуку-кун. Сбегай за ней в магазин тут рядом. Пожалуйста!

Изуку только устало вздохнул и потёр лоб, потом собрался и побежал, стараясь спешить. По дороге ему попалась странная парочка – высокий мужчина в старомодном костюме и худенькая низенькая девушка. В голове звякнул колокольчик. Лицо казалось крайне знакомым. Недавние видео…

– Вы тот самый преступник. Великодушный! – неожиданно понял парень. – Зачем вы здесь?

– Видишь ли. Сегодня я проникну в ЮУЭЙ.

Изуку сжал руки в кулаки. Да, его друзья стараются изо всех сил, а репутация школы после череды недавних событий и вовсе под угрозой. Отпустить этого человека как герой он не имеет права. Но все же он должен знать. Раз это первый злодей, который не нападает сразу, необходимо спросить.

– Зачем?

–Прошу прощения?

– Зачем вы делаете всё это? Бессмыслицу. Проникнуть в банк, теперь вот в Академию. Ради чего? – Кажется, ответ на этот вопрос должен быть до крайности важным, но сам парень не знал как его найти.

– Мой милый мальчик, – печально вздохнул злодей. Только по морщинкам в уголках глаз можно было заметить грусть. – Я просто хочу быть услышанным. Не уверен, что ты способен понять мои чувства. Я хотел защитить человека, а оказался на улице. Даже семья от меня отвернулась. Всё, чего мне хочется, чтобы люди услышали. Узнали. Ничего более. Многим не хватает даже этого в шуме толпы и сияющем блеске костюмов героев.

Изуку сжал руки в кулаки и приготовился к атаке.

– Не смейте. Я не хочу с вами сражаться. Я не хочу вас останавливать. Просто отступите.

– К сожалению, не могу. Я уже пообещал, –твердо ответил тот.

Изуку выдохнул. Судорожно. По всему телу скользнула дрожь. Слова злодея задели его, ударив больно и тяжело. Услышали. Узнали. Разве он сам не ощущал то же самое. Возможно по другой причине, но желание чтобы его услышали. Поняли. Сделали что-нибудь, потому что он сам не мог. Оно жгло где-то в районе грудной клетки так сильно, что темнело в глазах.

Само осознание того, что он в чём-то совпал со злодеем, казалось, сделало ещё хуже. Словно гиря, тянущая его куда-то на дно, стала тяжелее. И мальчик ударил. Земля осыпалась, когда мужчина с трудом ушел в сторону от неожиданно мощной атаки. И бросился бежать.

Изуку рванул за ним. Фестиваль был забыт.

Парень выдохнул и направил воздушный поток от удара в спину противника, и его по инерции откинуло назад. Либо дрогнула рука, либо его эмоции слишком взяли верх, но мужчина ухитрился уйти вправо, и атака прошла мимо.

Злодей прислушался к словам своей коллеги и прибавил ходу.

На строительной площадке, где возвышался каркас недостроенного здания, Изуку резко оттолкнулся от земли и зацепился за одну из металлических балок, подтянулся и оказался на шаткой конструкции. Злодей находился совсем рядом. Буквально в шаге. Он двигался очень быстро и вовсю использовал квирк.

Изуку оттолкнулся подошвами ботинок и рванулся вперёд, рассчитывая застать его врасплох. Мужчина перебрался выше. Балка закачалась, и мальчик едва успел ее подхватить.

–Ты хотел ее сбросить на человека?! Эй! – внутри разгоралось пламя, что-то изменилось. Пока совсем незаметно, но огонек внутри рос, расползался рыжими язычками словно опаляя внутренности. Сдерживаемая много времени злость лилась через край, выплескивалась наружу. Ничего ведь не изменилось с тех пор как он поступил в ЮУЭЙ. Он никого не может защитить. Никого. И никогда. И даже сейчас...

Злодей не ответил, удаляясь в направлении территории школы с огромной скоростью. Изуку зашипел и бросил балку вперёд, желая сбить его. Но тот интуитивно ушел вправо, и тяжёлый металл со всего размаха врезался в ограждение, по всему забору словно волной ударило. Балка застряла в стене, пробив ее насквозь.

В пылу эмоций Изуку даже не заметил. Оттолкнулся и устремился следом. От удара в землю прямо рядом с потерявшим контроль над ситуацией мужчиной, во все стороны полетели комья и камни. Взрывная волна откинула его в сторону, лишь чудом не ранив.

Изуку развернулся и снова замахнулся, земля вокруг пошла трещинами, когда он приземлился. Он практически себя не контролировал. Они находились уже прямо на территории, в нескольких шагах от забора.

–Джентл! – прямо перед ними возникла низенькая девушка и загородила злодея. Изуку моргнул, словно выпадая из своеобразного транса. Злость начала затухать, когда он увидел как девушка держится за окровавленный бок. Вероятно, ее задело его последней атакой. – Ты же герой?! Как ты можешь так поступать!

–Ла Брава, ты же ранена! – мужчина подскочил и бережно ее обнял, не обращая на Изуку никакого внимания. Тот застыл на месте, пытаясь как-то воспринять происходящее. Их скрывала тень от торчащей в заборе металлической балки.

Все это сделал он? Он ранил девушку, пусть и злодея, она не вступала в бой. Она ничем ему не вредила. И если бы сейчас она не влезла между ними, то… пальцы мелко дрожали.

Изуку сглотнул внезапно возникший в горле ком, парализованный липким удушающим страхом он даже не услышал шагов других героев, и из ступора его до конца не смог вывести даже громкий возмущённый голос Полночи.

–Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?! Мидория!

Мальчик как-то глупо на неё смотрел, никак не в силах взять в толк, что от него хотят. Он только что своими руками едва не убил человека. Или даже двоих. Что они от него хотят? Что спрашивают? Зачем? Как он мог…как он мог.

-–Я не злодей, –сорвалось раньше, чем он успел оформить мысль. – Я не хотел. Ничего этого…я лишь пытался помешать им проникнуть в ЮУЭЙ. Я не…–он осекся и беспомощно обвел взглядом толпу прибывающих героев. Цементос, Влад, директор… неосознанно он искал Айзаву-сенсея и не находил. Они обвиняют его? Они его презирают? Кажется, по щекам текут слёзы, так сильно, что дыхание срывает, и оно бьётся где-то в горле. – Простите… пожалуйста, простите.

Дальнейшее слилось в сплошное мутно-серое полотно событий. Он не понимал, что происходит, что они делают и почему. Исцеляющая девочка осматривает и его, одноклассники и другие ученики таращатся, рассматривают, и мальчик видит в их взглядах презрение и ненависть, даже не отдавая себе отчёта. Тодороки, Очако и Асуи хотят подойти, но их к нему не пускают. Лишь в кабинете директора, когда ему дали выпить крепкий чай, Изуку немного пришел в себя. В голове прояснилось хотя бы до такой степени, чтобы он мог воспринимать слова окружающих. Всемогущий тоже здесь. Смотрел на него с такой растерянностью и непониманием, словно куда-то под сердце вогнали лезвие.

Изуку механически сделал ещё глоток чая, не ощущая вкуса. Кажется, у него дрожат губы. Он молча смотрел на директора, пытаясь хоть как-то справиться с бурей эмоций, бушующих внутри и разрывающих его на части. Все, на что его хватило, сформулировать вопрос и прошептать помертвевшими губами.

–Что теперь будет?

– Мидория-кун, – Недзу выглядел непривычно серьезным, и из голоса пропали присущие ему безмятежные нотки. – Боюсь, я не смогу ничего для тебя сделать. В результате твоих действий пострадал человек, подошедшие герои сообщили, что ты едва не убил злодея. Да, ты имел право защищать школу, и сложись все иначе, дело бы удалось замять… но при таком раскладе. Из-за того, что целостность периметра была нарушена, на шум сбежались люди. И тоже видели часть происходящего.

–Меня заберут в Тартар? –почему-то стало смешно, и его плечи странно дёрнулись, когда он сдержал смешок. Странно ироничная ситуация. Но даже реагировать нет сил. Пока нет.

–В Тартар? Юный Мидория, конечно нет! – от голоса Всемогущего мальчик едва не подскочил на месте. Но надолго не хватило. Даже это ощущение растворилось в череде плохо сдерживаемых эмоций.

–Нет, – подтвердил директор. – Твои действия привели, тем не менее, к иному итогу. Признаюсь, такое решение далось мне нелегко, но, к сожалению, мы вынуждены исключить тебя. Другого пути нет. Не думаю, что тебе будет легко, но лучше выжди год и попробуй попасть в академию в провинциальном городе, когда шумиха утихнет. Тебе станет тяжелее добиться твоей мечты, и мы понимаем, как это для тебя важно, но… мы напишем тебе рекомендации, но сейчас…

Исключить… он не будет героем. Никогда.

Изуку не знал, плакать или смеяться. Кого он пытается убедить? Куда его возьмут, когда эта история расползется по всем газетам страны? Возможно пару месяцев назад он бы и поверил, но сейчас его буквально парализовало. Снова.

– Ясно. Я могу идти? – у него просто не было сил, он не знал как смотреть одноклассникам в глаза. Некстати пришла в голову мысль, что уж Кацуки никто не исключил, сколько бы дерьма он не сделал. Тот, разумеется, ещё настолько феерически не проебался…но жизнь действительно несправедлива. Пока же ему стоит радоваться, что не отправили в тюрьму.

Наверное.

Радости не было. Да и вообще ничего кроме желания остаться одному. Просто уйти.

– Юный Мидория, я верю, что произошедшее всего лишь недоразумение – ему на плечо положили руку, и он моргнул, оборачиваясь на Всемогущего. Тот улыбался, но совсем неуверенно. Возможно в иной ситуации парень был бы благодарен за поддержку, но сейчас его снова накрыло волной раздражения, которое он едва сдерживал. Но следующие слова буквально выбили почву из-под ног. – Выговорись – тебе легче станет. Нельзя падать духом. У тебя все полу… – мужчина запнулся, когда его взгляд изменился. Столько в нем было злости и обиды, что у Тошинори просто язык не повернулся продолжить.

– Я могу идти? – повторил Изуку вопрос, обращаясь к директору. Тот только посмотрел на друга и развел руками, мол ничего не поделаешь, и кивнул. Мальчик встал и вышел в коридор, попутно заметив ждущих в отдалении одноклассников, быстро смешался с толпой подошедших студентов старших курсов и вскоре уже выскользнул из корпуса. Выбравшись из ворот, он буквально спрятался за одним из деревьев, растущих на аллее вдоль стены ограждения. Репортёры уже прибыли, и встречаться с ними хотелось меньше всего.

Изуку не знал, куда идёт. Лишь бы подальше. В душе бесновался причудливый коктейль из злости, ненависти, непонимания и обиды. На себя, и не только. Он прекрасно понимал, что виноват. Незачем оправдываться, незачем перекладывать вину за свой срыв на кого-то другого. Но обида не оставляла. Ноги сами принесли его на детскую площадку неподалеку от дома, где сейчас, утром пятницы, никого не наблюдалось. Когда-то очень давно они с Кацуки играли здесь.

Изуку всхлипнул и закрыл лицо руками. Мокрая кожа, соленые капли скользят по губам. Слез так много, что он буквально задыхался от рыданий. Горло перехватывают спазмы, истерика такая сильная, что его буквально трясёт с такой силой, что он ударяется о бок качели до боли и даже не замечает. Хочется выть и кричать, но позволить себе этого он не в состоянии.

– Простите… прости, мама. Простите, ребята. Простите, Всемогущий. Простите, Айзава-сенсей. Прости, Эри. Простите все, -- он шипит сквозь зубы и сильнее сжимает пальцы на лице. Они все в него так верили, и вот чем все кончилось.

Вот к чему пришло. Он по-прежнему бесполезен. Он катится, катится на самое дно, теряя фрагменты себя. Иначе в таком случае…как он мог так поступить? Как мог повергнуть жизнь человека опасности? Ради чего?

В голове царил хаос – какофония воспоминаний, надежд, желаний, разочарований и обжигающей ненависти. Ощущение пустоты вернулось, разрывало на части изнутри, его словно коснулся Шигараки, но способность сработала не так как нужно и не до конца, и теперь он рассыпается медленно, слишком медленно.

На песок падали капли. Кажется, слезы никогда не закончатся. Он дрожал, разум сражался, лихорадочно пытаясь найти выход, надежду. Сияющий всегда перед глазами золотистый свет, яркий символ, растворился и постепенно погас, по кусочкам – сперва выцвел и потускнел, и элементы один за другим исчезли. Вместе с ними пропала какая-то часть его души. Штиль. Бессилие.

Он неожиданно осознал, что снова бредёт куда-то, открывает дверь. Кажется, сумка осталась в школе. Она больше не нужна.

– Изуку! Ты в порядке! – мама вылетела в коридор и начала его ощупывать. Мальчик не сопротивлялся. Ему просто все равно. Он крепко обнял ее и уткнулся носом в плечо. Просто потому что ничего больше не мог сказать. Она прижала его к себе в ответ и больше не тараторила, а просто пыталась помочь, немного нелепо, совсем беспомощно..

Жаль, что этого недостаточно. Ничего недостаточно. Теперь он просто… не знал что делать.

–Все хорошо. Меня исключили.. Я пытался остановить злодея, и… – он неловко пожал плечами, словно в этой ситуации ничего особенного не видел. Нужно было объяснить, но рассказывать все с самого начала и до конца, втягивать ее в свои проблемы он не хотел.

–Но…как же так, –Инко, бесконечно далёкая от мира героев, никак не могла уложить в голове произошедшее. – Разве не работа героя – защищать всех от злодеев? Ты же сам говорил. Маленький мой, как же это нечестно…

Изуку снова неловко пожал плечами. Ему нечего было сказать. Да и объяснять, сказать по правде, тоже не хотелось. Пусть все идёт так как идёт.

– Я пойду к себе, мам. Мне нужно немного побыть одному и подумать. Извини, –он едва держался. Оставалось совсем немного времени, и он не хотел, чтобы единственный близкий человек страдал из-за него.

Она покачала головой, видя его сомнение, отмечая вопиющую неловкость и больной разбитый взгляд, но не решилась настаивать. Пальцы разжались, и она наблюдала как ее сын скрывается на втором этаже. Хлопнула дверь, и наступила тишина. Инко сцепила мелко дрожащие пальцы. И почему-то подумала, что совершила страшную ошибку, но никак не могла уловить где и когда конкретно. Почему? Откуда такое ощущение? Она не знала, и, застыв у комнаты сына, так и не решилась открыть дверь.

Изуку сорвал все плакаты со стены, отправил их в мусорное ведро. Туда же последовали фигурки, брелки, вещи с эмблемой Всемогущего, и совсем скоро места совсем не осталось. Гора росла, и через несколько мгновений комната показалась совсем пустой. Ведь это не все, часть он перевез в общежитие, куда вернуться не удосужился. Пусть выкинут этот хлам или подарят кому-нибудь.

Мальчик упал спиной на покрывало и посмотрел в потолок. У него ничего не осталось. Из-за его ошибки. Совсем ничего. Однако…у него все же есть обязательства.

Перед глазами мысленный образ испуганной Эри, уставшее лицо Айзавы-сенсея. К чему бы это его не привело, он должен их спасти. Должен исправить свои ошибки. А себя жалеть он будет потом.

Если герои не смогли помочь, он должен найти другой путь. Сомнения подали голос, но он безжалостно задавил их. Изломанное уставшее сознание нашло новую цель, хоть какую-то, хоть что-то ради чего он должен двигаться. Иначе то, что осталось внутри, рухнет окончательно.

Он принял решение. И больше не станет убегать как раньше. Пусть ему никогда не стать героем, но он обязательно спасет девочку, которой дал обещание. И вытащит Айзаву-сенсея из лап Чисаки. Какую бы цену ему не пришлось заплатить – руки сжались в кулаки так сильно, что ногти оцарапали ладони – он готов. Даже если ему придется опуститься на самое дно и попасть в ад. Больше терять нечего.

Он…

уже…

… разрушен.