Магия рода сыграла на руку Джеймсу, и брак удалось разорвать без проблем для себя и ребенка. Поведение Лили, её отношение к сыну и бесконечные измены, стали тем самым гвоздем преткновения, от которого удалось без труда избавиться. И без вреда для себя. После этого Поттер закрыл мэнор для всех, не желая никого видеть. И полностью занялся тем, что ему полагалось изначально — воспитанием сына и созданием артефактов. Домовики с радостью приняли новость о том, что любимый хозяин и его наследник вернулись домой и перестали обитать непонятно где. Ордену был отослан громовещатель, который должен был объявить о его выходе из этой организации. А Вальпурге Блэк обычное письмо с предупреждением о том, что он разрывает связь своего сына с крестным отцом Сириусом Блэком, и о том, в чем тот успел поучаствовать. Джеймс искренне считал, что тетушка, какой бы вредной не была, такого счастья, как бастарды от маглорожденной девицы, которая ничего не умеет, не особо и нужно. И ладно бы та хотя бы вела себя прилично и имела ценность не только в красоте и магической силе, но и что-то умела. Хотя бы мастерство в какой-либо области. Но... Род Блэков и без того загибался. И чуть не загнулся его собственный род. Джеймс с содроганием представлял, что могло бы быть в ином случае, не одумайся он. Так и до Предательства Крови было недалеко. Поэтому следовало браться за ведение рода и получения титула Лорда. Он не мог позволить себе посрамить честь рода и тем более быть плохим отцом. Он с нежностью посмотрел на играющего с принесенными обработанными костями сына, что несознательно применял магию, сплетая те с лежащими рядом веревками и палочками, делая первый в своей жизни артефакт. Пожалуй, если в том проснется дар Некроманта, он отказываться не будет. Да и потенциальный наставник у него на примете есть. Ему понадобилось около двух недель, чтобы разгрести весь бардак. Особенно по семейному бизнесу. И потому пришедшее неделей ранее письмо Снейпа с предложением помощи пришлось как нельзя кстати. Джеймс рискнул заказать несколько зелий, которые подходили не только для пополнения домашней аптечки, но и для артефакторного дела. И переписка, пока носящая только деловой характер, завязалась. Он чувствовал себя, словно идущий по канатной дороге, чтобы впоследствии проложить мост над появившимся разломом. Но несмотря на то, что все могло оборваться в любой момент, чувствовал себя уверенно. Конечно же, ни друзьям, ни Ордену, ни бывшей жене, не нравилось происходящее. Но он продолжал игнорировать их письма с требованиями вернуться и не подвергать никого опасности. И не давать доступ к мэнору. Только Снейпу он планировал его дать. Джеймс проявлял необычайную упертость характера, стоя на своем и ставя благо своей семьи на первое место. Даже портреты его родителей, при жизни поддерживающих Дамблдора, не смогли его переубедить и в итоге оказались заперты в собственных рамах, без права голоса. Что характерно, портреты предыдущих поколений на это взирали вполне благосклонно. А маленький наследник вызывал у них прилив гордости и уважения к его отцу. Все же, тот сумел взять жизнь в свои руки и вспомнить историю рода. Это было еще одним знаком, что Джеймс все делает правильно. Спустя полгода семейный бизнес вновь работал на полную мощность. Были подняты старые договора с родами Паркинсон и Гринграсс. На прилавках артефакторных лавок начали появляться товары. А к Джеймсу устремился поток заказов. К этому времени Снейп уже стал частым гостем, для которого была выделена гостевая спальня. И что удивительно, общение бывших сокурсников проходило без скандалов. Разве что только периодически раздавалась ругань в спорах о проведении опасных экспериментов в той или иной области. Гарри к Северусу относился спокойно. И даже несколько радовался его приходам. Тот стал его любимым дядей, который несмотря на всю свою нелюбовь к детям и суровость характера, рядом с ребенком заметно смягчался. Джеймс не возражал, считая, что это к лучшему. И так оно и было. Поттер чувствовал, что наконец все идет правильно. Только нужно сделать еще один шаг. На который он пока не решался, изучая по краю доступную ему территорию. Северус же ощущал на себе внимание Джеймса и не понимал, с чем то связано. Тот оказался неплохим напарником как в создании артефактов и зелий, так и в обсуждении чего-либо. И ничего не говорил по поводу метки на его плече или задеваемых тем о темной магии. И такой Поттер ему нравился даже больше. Да и сам Снейп успел убедиться, что для того благополучие семьи на первом месте. Этот Поттер вызывал уважение вперемешку с любопытством. Северусу хотелось его понять. А еще ему очень хотелось стать частью этой семьи. Но эту мысль он настойчиво от себя гнал, считая, что Джеймсу он точно не сдался. Разве что как сотрудник. Хотя сам Поттер как раз считал иначе. Он признавал собственную ошибку в выборе. И то, как был подвержен стереотипам. Но все же Северус начинал появляться все чаще в его снах. А сам мужчина сосредоточился на том, как лучше начать оказывать знаки внимания, чтобы его правильно поняли и не сбежали. Но, кажется, Северус вовсе не понимал его намеков. Хоть от подарков и еле заметных ухаживаний не отказывался. Это уже было неплохо. И, наверное, они бы еще долго ходили вокруг да около, если бы в один из дней Северусу не досталось от Блэка, с которым тот случайно столкнулся при посещение Лютного переулка. Встреча ожидаемо перешла к боевым действиям, итогом которых стало ранение Снейпа и почти полученная Авада в лоб. От которой его спас сработавший и подаренный Поттером портал, перенося пострадавшего в Поттер-мэнор. Северус, наверное, впервые видел Джеймса в такой панике и ярости. Но тот практически сразу оказал ему помощь, снимая наложенное Блэком проклятье Гниющей Плоти, и оказывая дальнейшую медицинскую помощь. Снейп даже не нашелся, что сказать тому, пока тот не успокоился и все не пришло в норму. — Джеймс, я... — Да помолчи ты, — прошипел Поттер, в следующий момент прижимая его к подушкам и целуя, чем ввел Северуса в ступор. Тот ожидал скорее очередных ругательств в свою сторону насчет безалаберности и попадания в такую ситуацию. Но вместо этого его целовали. И он растерялся. Как и от последующих действий и слов, когда Джеймс от него отстранился и поправил очки на носу. — Из дома носа не высовывать. Сам разберусь. И с твоим начальством в том числе. Считай, что с сегодняшнего дня у тебя отпуск. — припечатал он, прежде чем покинул комнату. «Что это, мать его, было?!» — единственная четкая мысль, которая читалась в лице Северуса. Губы продолжали гореть после поцелуя. А Поттер собирался мстить. Северуса он уже считал своим. Пусть даже того еще требовалось добиваться. Но Блэк совершенно зря полез не в свое дело. Друзья уже такими не являлись. А значит и гадость можно устроить просто великолепную. Так что Темному Лорду и Вальпурге Блэк вскоре совы понесли два разных письма. Первого он ставил перед фактом, что Снейп находится у него на лечении и чтобы соратники Лорда не мешались под ногами во время мести некоторым особо ушлым лицам. А Вальпурге о том, что лучше бы ей отсечь Сириуса окончательно от рода. Иначе его действия затронут весь род Блэк. Ведь если Поттеры и мстили за свое, то делали это с размахом. А пройтись он собирался по всем, кто будет считать, что он не в своем праве. В своем. Очень даже в своем.