— Закончишь с диагностикой и можешь идти.

Голос Оранго давал небольшое эхо, отражаясь от металла — главный механик удобно устроился на лежаке под цилиндром распределителя. Из-под блестящей махины торчали только его ноги, которыми он периодически отстукивал один ему известный ритм.

— Только что завершил последний раунд, — сообщил Атлас, отрываясь от сенсорной панели.

Оранго выехал из-под распределителя и показал ему большой палец:

— Отлично, без тебя я бы провозился куда дольше. Тебя там в лабораторию вызывали, говорят, у них все в огне...

— Как будто в первый раз, — улыбнулся Атлас.

Отсалютовав на прощание, он направился к выходу. До того, как двери закрылись, он услышал насвистывание — Оранго вновь вернулся к работе. «Если существуют идеальные пары, то это он и механизмы», — подумал Атлас с усмешкой.

Лаборатория находилась в том же крыле. И только Атлас успел задуматься о том, насколько буквально и серьезно стоило воспринимать выражение «в огне», как открывшийся прямо из дверей вид ответил на этот вопрос весьма однозначно.

Хотя открытого огня и не обнаружилось, Атласу показалось, что устранить его было бы проще, чем тот хаос, который представляло собой помещение: ящики навалены друг на друга, записи и карты раскиданы по полу, а лаборанты лихорадочно носятся туда-сюда. Посреди этого великолепия спиной ко входу находился раздетый до трусов Сэлгран, а возле него на коленях стояла Ньери Васера, производя какие-то движения в районе его паха.

— Ох, Атлас... мы не ждали тебя так рано! — вскрикнула Ви, запоздало таща раскладную ширму в попытках прикрыть двусмысленное зрелище.

— Да уж, определенно.

Атлас всеми силами старался держать лицо, но искренняя серьезность эмоционального ответа офицера Рилари делала эту задачу практически невыполнимой. Сэлгран на секунду обернулся на него, за что тут же схлопотал от Ньери:

— Можно уже перестать крутиться? — вся красная, она выглянула из-за его ног. — Я креплю датчики на его ляжки, — пояснила она Атласу. — Потому что в прошлый раз мы поставили их на грудь и руки, и он поломал все те, что не смог предварительно растерять! — она фыркнула и вернулась к своему занятию.

— Это не моя вина, что твои датчики не держатся, — ответил Сэлгран, сохраняя невозмутимость.

Подошедший неслышно Тинаш тронул Атласа за плечо и тихо сказал:

— Если ты закончил наслаждаться зрелищем, то проверь, пожалуйста, экипировку — мы отправляем Сэлграна внутрь для финальной стадии экспериментов.

Атласу пришлось изобразить покашливание, чтобы не засмеяться. Он прошел к терминалу, но не сразу смог сосредоточиться на задании, настойчиво кося взглядом в сторону полуголого Сэлграна. Тот стоял со скучающим видом, а в его взгляде сквозила полная непричастность, словно он в этот момент увлеченно перемножал гуглогизмы. Все указывало на то, что бывший Хранитель Скийи со свойственной ему эмоциональной дремучестью даже не понял, почему все вокруг смутились.

Атлас в последний раз обвел взглядом красиво очерченную белой тканью белья линию крепких ягодиц и все же заставил себя сосредоточиться на экране. Он бегло просмотрел все предметы и одежду, которую вскоре предполагалось нацепить на Сэлграна. Рубаха, штаны, пояс, высокие ботинки, плащ и мелкие аксессуары — вполне стандартный набор, тут же напомнивший Атласу о собственных похождениях в мини-мире. Внезапно его осенила идея.

— Ну что там? — донесся голос Ви со стороны аппарата прототипирования.

— Вношу последние правки, — невинно отозвался Атлас, меняя дизайн и цвет плаща.

— Сделай ему штаны на размер поменьше, — зло прошипела Васера. Проигнорировав поданную ей Сэлграном руку, она поднялась сама, тяжело отдуваясь и опираясь на собственное колено. — Чтоб уж точно датчики не потерял. И если они разойдутся у него на заднице, то сам будет виноват.

Воображение Атласа тут же услужливо нарисовало самые красочные картины туго сидящей на поджарой рельефной фигуре Сэлграна одежды. Атлас прекрасно понимал, что нужно перестать страдать ерундой и сконцентрироваться на том, чтобы уложиться в срок, но обстановка лаборатории совершенно не настраивала на рабочий лад. «И это мы еще его даже одевать не начали», — хмыкнул он.

Тем не менее, несмотря на бедлам и сыплющиеся со всех сторон внутрячковые шуточки, через полчаса они закончили последние приготовления и провожали Сэлграна в экспериментальный мир: все же в одежде по размеру и с набором самых необходимых вещей.

— Не слишком заметный? — Сэлгран критически осмотрел красный плащ из тяжелой ткани на застежках.

— Хорош уже жаловаться, — Ньери ввела команду на открытие портала.

— А по-моему, смотрится отлично, — не удержался от комментария Тинаш. — У Атласа есть вкус... впрочем, мы это и раньше знали.

Выражение лица Сэлграна было бесценным — вздернутая бровь и перебегающий с Атласа на Тинаша и обратно взгляд указывали на отчаянные попытки понять, где именно в этой фразе второе дно. В следующий момент небольшая арка размером с дверной проем, находящаяся за его спиной, засветилась похожими на белый шум помехами. Помолчав немного, Ньери подошла ближе и протянула руку, чтобы поправить неудачную складку на одежде Сэлграна, добавив:

— Осторожнее там... чтоб не как в прошлый раз.

Тот ухмыльнулся и шутливо отдал честь. Он тряхнул головой, поправляя волосы, вытянул руку, материализуя в ней свою любимую алебарду, крутанул ее, и, прежде, чем Васера успела пояснить, что беспокоится за свои драгоценные датчики, а вовсе не за него, шагнул в портал.

— Сколько драмы, — завлаб закатила глаза и цокнула языком, хотя по справедливости, большая часть драматизма исходила именно от нее. Она обернулась к Атласу: — И как ты только его терпишь?

— С трудом, — тот изо всех сил пытался сдержать улыбку, но не смог. — С огромным трудом.

Сэлгран отсутствовал дольше, чем предполагалось — не все запланированные эксперименты шли гладко. Для волнений, однако, не было причин — команда лаборатории держала с ним связь в формате регулярных отметок. Жизнь на «Джасписе» шла своим чередом: менялись вахты, производилась рутинная работа, и корабль размеренно резал пространство, не отклоняясь от курса.

Атласа назначили помогать офицерам «Регмалиона» провести рекалибровку вооружения боевых единиц — это заняло большую часть его рабочего времени. Периоды же между сменами удачно совпадали со свободным временем Ви, так что им наконец-то выдалась возможность поговорить и поделиться новостями. Ее интересовало все, что случилось с того момента, как они высадили Атласа на Скийе, в особенности то, как именно он оказался в столь непростых отношениях с осужденным ренегатом. Сам же Атлас неожиданно понял, что искренне рад обсудить это с кем-то. Ви была благодарной слушательницей, затаивая дыхание на особо напряженных моментах и вовлекаясь в рассказ.

Но даже несмотря на активное социальное взаимодействие с ней и другими коллегами, под конец шестого дня Атласу все же пришлось нехотя признать, что он соскучился. Он бесцельно сидел в кают-компании и гипнотизировал взглядом чашку с давно остывшим чаем, предаваясь невеселым мыслям. Ему всегда казалось, что подобные чувства уместны только у тех, кто живет относительно недолго. В конце концов, что такое несколько дней в контексте нескольких столетий функционирования для андроида? И все же отрицать очевидное было глупо.

Он как раз задумался о том, что именно бесит его сильнее — то что Сэлграна нет, или то что его так это волнует, когда дверь открылась, и в проеме показалась знакомая фигура. «Легок на помине», — подумал Атлас с гремучей смесью раздражения и теплоты, и призывно махнул рукой. Сэлгран даже не успел переодеться, так и расхаживая в стилизованной под эпоху раннего средневековья одежде и том самом красном плаще. Он приветственно улыбнулся и устало плюхнулся на диван рядом.

— Я встретил Ви, она сказала, что ты здесь, — сказал он. — Есть новости. Тебе сначала какую?

— Плохую давай, — Атлас сложил руки на груди, приготовившись.

— Как мы и предполагали, чтобы достичь сознания Мариам, нам придется имитировать юни-разлом на Скийе. Последние опыты подтвердили, что для этого нам понадобится энергия ядра экспериментального мира, которое с вероятностью будет уничтожено впоследствии.

Атлас присвистнул.

— А хорошая тогда какая?

— Как только мы это сделаем, на нас нападут гасханы, потому что юни-разлом сделает видимыми обе стороны. И если мы не сможем отразить нападение и сохранить Скийю, а с ней и эпицентр аномалии в целости, то произойдет полный коллапс обоих временных потоков.

Атлас в сердцах всплеснул руками:

— Сэл, какого черта! Это по-твоему хорошая новость?

— Я вообще-то и не говорил, что одна из них будет хорошей, — пожал тот плечами.

Атласу захотелось сделать что-нибудь плохое, например, толкнуть или ущипнуть его. Однако чертов красный плащ, так хорошо подчеркивавший статную фигуру, как-то размыл мысли и повернул их в противоположную причинению вреда сторону. Словно уловив их, Сэлгран хулигански улыбнулся, поднялся и качнул головой на дверь. Рамки приличия и правил поведения в общественных пространствах корабля не позволяли вольностей, и Атлас, будучи уже в коридоре, прошипел:

— Иногда я тебя ненавижу.

— А я тебе говорил, во вселенной есть и хорошие парни тоже, — продолжал бессовестно веселиться Сэлгран.

Атлас все-таки не удержался и ткнул его в бок, когда они свернули в жилой отсек. Сэлгран тут же поймал его руку, уцепившись за его мизинец, и до каюты они шли именно так.

— И почему из всех доступных партнеров мне нужно было выбрать именно тебя?

— Мне, кстати, это тоже интересно, — Сэлгран остановился у двери их каюты и посмотрел на Атласа, склонив голову. — Почему вдруг я?

Вопрос застал того врасплох. Он отвел взгляд и шагнул внутрь, стараясь скрыть смущение. Он и сам не раз об этом думал, но не был уверен, что готов вербализировать свой вывод даже в собственной голове, не то что уж вслух, а потому просто хмыкнул:

— Секс хорош.

Сэлгран рассмеялся своим беззвучным смехом.

— У меня низкий эмоциональный, а не интеллектуальный коэффициент, гений. Предполагается, что я поверю в то, что ты оценил качество секса со мной до того, как попробовал его? Могу ли я напомнить тебе, что это ты явился сначала в мою каюту на «Ионии», а потом и в мой кабинет на Скийе?

Автоматическая дверь закрылась, давая Сэлграну полную свободу, и он охотно взял на себя инициативу. Он нетерпеливо запечатал на губах Атласа жадный, почти удушающий поцелуй, пока его руки пробрались под его одежду. Прикосновения были такими жаркими, что Атласу казалось, они непременно оставят следы на его коже, но он был бы не в состоянии сопротивляться им, даже если бы и хотел. «Почему мне все это так нравится?.. Почему мне так хочется, чтобы это не кончалось?..».

— Это все... твоя вина, — шептал Атлас между поцелуями. — Ты... делаешь из меня какого-то бесстыдного монстра!

— Считай это моей сверхспособностью. Плохому парню положено иметь хотя бы одну.

От насмешливого тона Сэлграна рецепторы Атласа сводило пробегающими искрами. В желтых глазах читались самые низменные намерения — казалось, одно это могло завести больше любых прелюдий. Приглушенный свет сделал цвет плаща из алого винным, и Атлас почувствовал, что теряет голову. Он сел на удачно оказавшийся сзади стол, развязал хитрый узел кожаного ремня Сэлграна и высвободил его уже в полную силу эрегированный член.

— Мне, вероятно, стоит сначала принять душ, — Сэлгран потянулся к застежке плаща.

«Ах, черт, вот только не сейчас!» — уже настроившийся на жесткий несдержанный секс Атлас решительным движением взял его ладонь и переместил на свою талию.

— Нет. Не снимай...

— Я вижу, тебе сегодня хочется пошалить, — дыхание Сэлграна стало обжигающим. Он рывком освободил Атласа от форменных штанов. — Не пожалеешь об этом?

— Хватит разговаривать, — прошептал Атлас, опираясь руками о стол и приподнимая бедра, чтобы побыстрее избавиться от одежды. — Я тебя шесть дней не видел, так что займись уже делом.

Сэлгран вновь усмехнулся и обхватил ладонью его член, прижимая к своему. Атлас не знал, как ему это удается, но каждое вроде бы несложное движение его руки вверх и вниз — тщательное, уверенное и точное — заставляло дыхание прерываться, а процессор пропускать удар.

— Я, вообще-то, не видел тебя больше месяца.

Атлас простонал что-то невразумительное, запрокинул голову и закусил губу, с силой вцепляясь в столешницу. На долгую прелюдию не было ни терпения, ни выдержки, однако прежде чем они успели перейти к основному действу, свет несколько раз мелко мигнул и переключился на тревожно-красный. В тот же момент раздался оглушительный сигнал тревоги, а голос капитана из интеркома сообщил:

— Корабль атакован. Офицерам занять свои позиции.

Сэлгран выдал витиеватое ругательство и отстранился, поспешив упаковаться обратно в одежду.

— Момент, конечно, выбран идеально, — оторопело сказал Атлас.

Он спрыгнул со стола и наклонился, шаря по полу в поисках штанов. Его ощутило «вело», и ему пришлось приложить существенные усилия, чтобы застегнуть ширинку.

— Не теряй настроения, — Сэлгран пригладил его разлохматившиеся волосы. Казалось, он переключился на рабочий режим гораздо быстрее — оставалось только вновь завидовать его упрощенной эмоциональной матрице.— Если отобьемся, продолжим.

Они выскочили в коридор.

— В каком смысле «если»? — воскликнул Атлас на бегу.

— В прямом. Это гасханы.

Он не стал даже спрашивать, откуда Сэлграну это известно, а просто отметил для себя, что возбуждение явно заставляет его соображать медленнее. У Союза так или иначе существовало всего две угрозы, одна из которых бы совершенно точно не решились напасть на сопровождаемый боевыми единицами «Джаспис». А потому ответ на вопрос, если немного подумать, был очевиден.

Уже у самого выхода на мостик Атласа посетила еще одна мысль — по уставу Сэлграну нельзя было находиться в ключевых точках корабля во время атаки — но настигший их сильный толчок помешал ему высказать ее вслух. Движением, от которого веяло привычностью, Сэлгран ухватился за перила и удержал равновесие — свое и успевшего сгруппироваться именно для этого маневра Атласа.

Поражаться тому, как легко они действовали сообща даже без синхронизации, не было времени. «Думаю, капитан согласится, что нам может пригодиться помощь еще одного андроида», — подумал Атлас перед тем, как открыть дверь.