— Дай его мне.

— Он нам нужен в своем уме, — Стив повернулся к своему потерянному в конце сороковых другом и обретенному спустя семьдесят лет любовником Баки.

— Упрямый сукин сын, — зло процедил сквозь зубы подошедший к ним Роллинс. — Вторые сутки идут. У Старка так же.

Барнс уже раздраженно посмотрел на Стива, и тот впервые с тех пор, как у них открылись глаза, засомневался. Не то чтобы он боялся последствий, с удивлением обнаружив, что ему впервые плевать, но Тони, как и они, топтался на месте, и никто не мог гарантировать, что в случае необратимых последствий, превысь они мощность Кресла, вдруг обнаружится необходимость адекватного сознания Фьюри. Пока Старк не наткнулся на что-то реально стоящее, оставалось брать измором.

И пока Тони петлял в лабиринтах баз ЩИТа, за разделяющим эту комнату на две части стеклом двое суперсолдат и один фанатично преданный зам наблюдали, как знающие руки обрабатывают пока единственный им доступный источник информации.

У щитка рулили Алексы, лучше всех умевшие обращаться с Креслом. Ненавидящие вспоминать свое прошлое в ГИДРЕ, они с энтузиазмом вызвались сами, едва прибывший по приказу Джека СТРАЙК понял суть плана. Фьюри не пытался вырываться, понимая всю бессмысленность попыток, лишь скрипел зубами в лицо да скалился в стекло, конечно, прекрасно зная, что оно непроницаемо лишь с его стороны. Но иногда Стиву приходилось уводить туда Баки, когда тот слишком предсказуемо начинал калибровать пластины руки.

Пока Стиву удавалось успокоить любовника, но время шло. Половину первых суток Тони терпеливо отвечал на вопросы и обращения, вторую — рычал, но выражался в рамках приличия. На утро вторых суток уже посылал далеко и надолго, а последние часа два тупо молчал, запершись во втором аппендиксе страшной комнаты. Зашедший к нему Джек не испытал на себе все прелести костюма только потому, что принес кофе.

— Ник — старый, опытный агент, — покачал головой Стив, — такие не ломаются от простых угроз.

— Стиви, еще раз прошу… — зашипел Баки.

 — И от сложных тоже, — Кэп в который раз погладил калибрующиеся пластины. — Он прекрасно понимает, что нужен нам. Стопроцентно наша находка не подтверждает его прямого участия, это важно понимать. И не кипишуйте! — Стив придержал рукой уже не только Баки, но и завозившего ногтями по металлу глока Роллинса. — Я не сомневаюсь ни в одном слове, что в лифте сказал. Да и Фил с Марией поверили, дали нам время и возможности. Вы должны понимать — одного моего слова было бы мало.

— Боюсь, он так долго может молчать, — Джек шумно выдохнул, но пистолет оставил в покое. — Он тоже понимает, что опасно перегибать мы не будем. И не потому, что боимся по твоему пути пойти, Кэп. Без обид, переварили вроде. Но он видит: Тони не вернулся — значит, ничего не нашел; значит, его голова нам нужна с его исходным содержимым. Он тянет время.

— Надеется выйти отсюда, — кивнул Стив. Баки странно хмыкнул.

За стеклом снова сверкнул электрический разряд, чуть более ярко, чем раньше. Подключенные к почкам (шлем пока висел без дела, непрерывно угрожающе мозоля Директору глаза) провода пустили, видимо, очень чувствительный разряд — Фьюри дернулся в держащих его ремнях, из уголка рта потекла тонкая струйка крови. Но в ювелирной работе Алексов никто из трех зрителей за стеклом не сомневался. Те ходили по грани, по лезвию ножа, но вид имели все такой же решительный. Дай им отмашку, выжгут и мозги. И не пожалеют.

— Задача усложняется, — этот голос все ждали, и все же он прозвучал неожиданно.

— Тони, тебе что-то еще надо? Любые ресурсы! — расстроенно и непривычно несдержанно вспылил Стив.

— Никиту с Олавом подключить? — поддержал Роллинс.

— Пусть занимаются вторым агентом, — хмыкнул Старк… удовлетворенно?.. — Я нашел в лабиринте интересный ход. Тут дверка с шифром, но это уже хоть что-то. Все лучше, чем бродить бестолку.

— Но ты сказал задача… — Стив переглянулся с Джеком и Баки; слова Тони немного успокоили, но что он все-таки имел в виду?

— Задача Фьюри безнаказанно свалить усложняется, — усмехнулся Старк, судя по звуку, потирая руки. — Я думал, найти хоть какие-то следы будет просто. Все-таки, Директор, публичная фигура, обязательные маячки отслеживания передвижений и прочая. Это не считая секретарей, помощников, пилотов, другого персонала. Я начал смотреть, отматывая с конца. Но все было глухо — обычные рабочие контакты и поездки, подтверждаемые не только зафиксированными системой данными маячка, но и отчетами живых людей. Хронология — не придерешься, пока сегодня…

— Не томи! — нетерпеливо рыкнул Баки.

— Кэп, три капли машинного масла внутрипластинно, иначе, когда дело дойдет до дела, наш недокиборг дымиться будет, — Тони привычно невозмутимо язвил, значит, правда, дело тронулось с мертвой точки. — Итак, я отвлекся. Так вот сегодня я вдруг заметил один момент. Около трех недель назад в системе ЩИТа был сбой — почти десять часов основная программа фиксации маячков работала лишь в фоновом режиме — то есть не отслеживала цели онлайн, а показывала координаты последнего присутствия. Сразу этого не хватились — выходной был, да и вообще период выдался на удивление спокойный в плане угроз. Обнаружили только, как я сказал, почти через десять часов — кто-то из пилотов запросил посадку, а его увидели не в джете на высоте нескольких километров, а в собственной постели.

— Сбой совпадает со сроком давности следов на костюме Ника, — закивал головой Стив.

— И что это нам дает? Мы и так уже поняли, что Фьюри летал куда-то, куда спрятал Брока, видел его и… — Джек не договорил, впрочем, все и так понимали.

— Это дает хотя бы последнюю точку, в которой маячок Директора показывал его настоящее местонахождение, — Тони не стал привычно делать, как он в такие моменты любил, эффектную паузу, а сразу продолжил. — Встреча с азиатским филиалом ЩИТа в Ханое.

— Откуда рукой подать до Гонконга, — выдохнул Джек и смачно выматерился.

 — Оу, я все-таки запишу, — восхитился Старк.

— Ник блокировал антивирус и запустил в систему фальш-программу, — хмуро рассуждал Стив, совершенно не отреагировав на словесное непотребство. — После чего за десять часов спокойно слетал в Гонконг, проверил Брока и вернулся. Почему и какого рода был сексуальный контакт, мы не знаем и пока не будем акцентироваться на этом. Сначала надо узнать, куда именно летал Ник.

— Я запустил расчет расстояния, на которое тот бы успел слетать, учитывая период нахождения на месте с условием среднестатистического времени ебли. Барнс, не пыхти. Стив, это гораздо короче, чем сексуальный контакт. Проще всего, как известно, спрятать иголку в стоге сена, а человека…

— Гонконг, — выдохнул Джек.

— Бинго, Годзилла! — хлопнул в ладошки Старк. — Все дороги ведут в Рим, но в нашем случае…

— Надо срочно возвращаться туда, — Стив посмотрел поочередно на Баки и Роллинса. — По времени получается, что Ник был там сразу после того, как сорвал нас. Очевидно, мы подобрались опасно близко, и он поспешил нас нейтрализовать. Оставляем СТРАЙК обрабатывать Ника дальше, сами вылетаем, а с ними на связи.

— Само собой, Кэп, — согласился Тони. — И я даже взял на себя смелость попросить Колсона дать разрешение моему джету сесть там на площадку ЩИТа. А пока мы летим, Пятница пороется в гонконгских базах данных. Ищем любые совпадения с данными…

— Блядь! — прервал Барнс, впечатываясь бионическим кулаком в стекло; бронированный материал треснул. — Мы искали корабль, а надо было человека!

— Не ломай имущество, Барнс, — хмыкнул Старк. — Если Рамлоу сознательно ныкали, гарантированно на камерах не светили. Даже если бы мы искали его, результат был бы тот же. Сейчас Пятница будет искать следы нашего мазафакера.

Баки замер, осмысливая слова Тони, заторможено кивнул и позволил Стиву увести себя.

Через полчаса суперджет-невидимка Старка с четырьмя пассажирами на борту взял курс на Гонконг. Наблюдавший посадку второй зам Ларсон попросил Фила Колсона, временно исполняющего обязанности — «на время болезни» — Директора, отправить как и было запланировано, второй — в Антарктиду. Где гарантии, что Фьюри не делился своими планами с азиатскими сообщниками? Те ни в чем не должны усомниться.

***

Глаза давно уже привыкли к темноте, хотя видеть Броку особо и нечего было. Голые четыре стены бывшей гардеробной, голый пол. Было тепло, да и дышалось нормально — значит, вентиляция есть. Цепь, на которую его посадили, была добротной, крепкой. Брок собаку никогда не держал, но у итальянской родни жил в частном доме огромный неаполитанский мастифф, и Брок неплохо разбирался в собачьих аксессуарах. Ошейник был не совсем обычным, рассчитанным на изворотливых питомцев, имеющих ноги и руки вместо четырёх лап.

В вечер прилета к нему долго не приходили. Брок уже почти не ворочал языком от жажды, когда дверь наконец открылась. На пороге стоял молодой охранник-вьетнамец: Брок понял по акценту и характерным чертам лица — все-таки, в наемничью бытность почти полгода пасли в Ханое какого-то крупного профессора биологии.

Охранник уже знакомо сервировал Броку на полу — миска из трех отделений: бобы с куском хлеба, волокна мяса, вода — снял с Брока кляп и наручники и ушел. Не зная, сколько дают на еду, Брок проглотил все, практически не жуя, но за миской так и не пришли. Спустя время Брок вылизал остатки еды на стенках, устроился голым на голом полу и, видимо от передоза ощущений, уснул.

Его утра давно не были добрыми. Первое в этом доме началось с внезапного яркого света в глаза. Дверь резко открыли, а поскольку гардеробная оказалась напротив огромного панорамного окна, в лицо Броку тут же ударил слепящий луч яркого солнца. Отвыкший за время рабства у Сонга от света, Брок никак не мог проморгаться: глаза резало, щипало, они буквально горели огнем.

Это не помешало двум охранникам отстегнуть его от цепи и потащить куда-то. Прохладный кафель под ногами, порог, хлынувшая на голову вода — Брок понял, что его привели мыться. Хлопнула дверь. Оставшись один, Брок, когда уже так не слепило, смог наконец осмотреться. Тесная душевая кабинка, лейка с одним режимом работы и неконтролируемой температурой воды. Очевидно, Пинг сам ее устанавливал. Сейчас вода была комфортно теплой. На стене висели в держателях три тюбика: шампунь, гель для душа, зубная паста со щеткой. Бритвы и геля для бритья не было.

Брок не стал на первый раз экспериментировать со временем, сразу начал мыться. Было тесно и неудобно для его габаритов — душевая рабов ставилась явно под мальчиков и девочек местной худощавой конституции. Но время никто не ограничивал, вода отключилась, едва он повесил душевой шланг. Полотенце — грубое, небеленое — но и оно было.

Брок был искренне удивлен, что его сразу не приволокли в постель к Пингу, учитывая, как нетерпеливо тот вел себя в вертолете. Все оказалось до банального просто — тому позвонили по поводу очередной сделки, как понял Брок из разговоров все тех же охранников, уверенных, что он их не понимает. Да и сам Пинг наутро признался, что трахать обессиленное тело он готов разве что в конце ночи, но никак не с самого начала дня, и вообще любит активно реагирующего любовника под собой. В чем Брок быстро убедился.

Медиамагнат в постели по активности не уступал самим суперам, которых Брок не раз помянул уже более терпеливым и добрым словом (как говорится, все познается в сравнении). После деловой ночи Пинг был на удивление свеж, бодр и богат на фантазию, к тому же свободен весь день. Который и провел в постели с новым рабом, сам отлучаясь в туалет и поесть (Брока на это время пристегивали наручниками к изголовью). Самого же Брока два раза отвели в душ, ел он одной рукой в наручнике и под прицелом короткоствольных русских автоматов. И не китайской подделки, чем грешили наемники и войска бедных стран, а самых настоящих и свежих по году выпуска. В деньгах Пинг, как и Сонг, явно нужды не знал.

Новый хозяин был ненамного моложе Брока, само собой, предпочитал активную позицию, но уже ко второй половине дня, когда солнце ушло на другую сторону, Брок был вымотан почти беспрерывным постельным марафоном, чувствительность к игрушкам упала, сам же Пинг — более чем полон сил. Его недовольный взгляд не ускользнул от Брока.

К вечеру Пинг наконец отпустил его, правда, не в гардеробную, а на коврик у кровати, и занялся своими делами: оставаясь в постели, куда-то звонил, что-то делал на ноутбуке, смотрел передачу местного телеканала о жизни диких животных в неволе. Брок невольно оскалился — не факт, что передача была выбрана случайно, и если Пинг и дальше окажется так же активен, у Брока есть шанс быть затраханным до смерти достаточно быстро.

Ночевал Брок все на той же подстилке.

Утром его отвели в душ и вернули в гардеробную, поесть принесли уже туда, как и накануне. Днем Пинг его не трогал, видимо, вернулся в привычный рабочий ритм. Почти в полной изоляции Брок не знал — какое время дня, сколько прошло часов, ориентировался лишь по тому, когда приноси и еду, да в туалет выводили примерно через равные промежутки времени.

Со времени обеда прошло уже достаточно времени. И не сказать, что Брок проголодался, ел исключительно для поддержания сил, но их, эти силы, было бы неплохо к ночи иметь, поэтому подался вперед на прозвучавший звук открывающейся двери.

Охранник-вьетнамец вошел, поставил в сторонке поднос с едой и, подойдя к Броку, отстегнул цепь. Жестом приказав встать, увлек к двери — в санузел, отлить. Выйдя в хозяйскую спальню, Брок заметил, что дверь в холл открыта, в отличие от вчерашнего дня. Брок тут же сложил этот факт с отсутствием в санузле наручников, охранником в количестве только одной штуки, помножил на собственный опыт наемничества и двойного шпионажа и получил на выходе шанс. Ошейник немного мешал обозревать пространство вокруг, но не попробовать Брок не мог. Сделав свои дела, он прислушался к возне охранника за дверью и уверенно бросился на пол.

Влетевший в санузел вьетнамец явно не знал, что делать с пускающим изо рта пену рабом, и не нашел ничего лучше, как приблизиться к нему. Брок в одно движение вырубил его, но убивать не стал, аккуратно уложил возле толчка.

На пути из спальни Пинга до входной двери Броку несколько раз пришлось прятаться от прислуги, а вот в огромном дворе на удивление оказалось значительно проще передвигаться. Кустами Брок добрался до ограждающего владения высокого забора, сквозь который смог разглядеть остановившийся как раз напротив полицейский экипаж. Судя по действию полицейских, у них банально пробило колесо. Пока один менял его, второй решил пойти покурить в сторону забора. Брок сильно сдал за проведенное в Азии время и до верхушки допрыгнул на чистом адреналине. Задев ладонью за какой-то гвоздь, не сдержавшись, зашипел.

И тут же услышал за спиной похожий, только еще более громкий звук. От неожиданности расцепив пальцы, Брок упал к ногам, которые сразу узнал.

— Прекрасно. Дерзко. И очень глупо, — резко выдохнул Пинг, нависнув над лежащим на газоне рабом.

Плевать на гордость, Брок был готов и закричать, но его тут же ударили в живот сапогом, и в раскрывшийся от боли рот вставили знакомую распорку. Вздернув на ноги, потащили обратно к дому, но не в сам дом, а в густую тень деревьев рядом.

Возле находящегося там вольера Пинг и охранники с Броком и двумя сторожевыми собаками оказались одновременно с бледным охранником-вьетнамцем. Тот торопливо извинялся, клянясь хозяину искупить вину, предлагал высечь раба или его самого. Но все словоизлияния провинившегося Пинг слушал с непроницаемым лицом. Хлесткой пощечиной заставив парня замолчать, Пинг сделал короткий жест рукой и повернулся к Броку.

— Вздумаешь еще хоть раз попробовать ослушаться, с тобой будет почти тоже самое, с той лишь разницей, что я прикажу им оставить тебя в живых, — отрезал он и отошел в сторону, чтобы Броку было лучше видно, как орущего, умоляющего, упирающегося в землю ногами провинившегося охранника заталкивали внутрь вольера.

Тут же автоматически, скорее всего с пульта, открылась заслонка находящаяся внутри постройки, и Брок чуть не захлебнулся набежавшей в рот слюной. Вырвавшиеся на волю несколько взрослых собак динго в едином прыжке повалили несчастного охранника. Кричал тот недолго, дольше потом его крик стоял в ушах Брока, пока Пинг заставлял его наблюдать ужин своих четвероногих любимцев.

Специально ли ему дали так близко вдохнуть свободы или просто снова не повезло, Брок думал всю ночь, пока озверевший Пинг, вздернув ему руки за спиной к потолку, трахал его, не давая потерять сознание.