Кулаки зудели от желания хорошенько приложить их к совершенно определенному субъекту, а в груди, словно реагенты вышедшей из-под контроля химической реакции, схлестнулись гнев и страх. За себя Брок давно перестал бояться, а вот за других… И как он ни старался никого не выделять, Орсо все равно стоял особняком. Как брат, игнорируя недовольство Брока, всю жизнь присматривал за ним, так и Брок делал все, чтобы Орсо был в максимальной, какую он, Брок, может обеспечить, безопасности. И сейчас нарастало чувство, что он брата подвел.

Костяшки пальцев захрустели, мышцы пробрал тремор, и Брок больше не стал сдерживать себя. Четко направленный удар достиг цели.

— Сукин сын!

Брок вздрогнул и словно очнулся. Успев поймать бумерангом возвращающуюся грушу, он обернулся.

Пинг стоял, облокотившись на канаты ринга, глаза его светились восторгом и недвусмысленным желанием. У Брока желание было совсем иного рода, но ему в очередной раз уже напомнили, что может быть за его плохое поведение.

— То, что я видел на съемках Юхо, не идет ни в какое сравнение с тем, какой ты сейчас, — Пинг скрестил руки на груди, пожирая Брока взглядом. — Хищник во всей красе. Пластичный, резкий, отдача как у хорошего ружья. Да что там хорошего — совершенного. Ты — совершенный, и ты — мой.

— Да, — подал голос Брок, заметив, как приподнялись в ожидании брови Пинга, — Хозяин.

— Отлично, что ты уже осваиваешь спортзал, — довольно кивнул тот, отделяясь от канатов. — Он у меня давно, но самому некогда. Так, иногда балуюсь. Завтра поставлю против тебя своего тренера, пусть определит необходимый уровень соперника. Куплю.

Пора бы уже привыкнуть, но Брока передернуло от осознания, что для поддержания идеальной формы своего постельного раба Пинг купит ему для тренировок человека, как если бы речь шла о приобретении очередного спортивного инвентаря.

— Да, Хозяин, — тем не менее произнес Брок. Орсо продолжал стоять перед глазами.

Пинг тогда любезно показал ему запись с самого начала. Снимала камера в холле медэтажа ЩИТа. Бойцы СТРАЙК, как и все сотрудники, имели особую страховку и обслуживались в основном в собственной клинике. То, что бомбу Орсо установили в самом ЩИТе, Брока в свете предательства Фьюри не удивило, а скорее, еще раз показало, насколько он недооценивал возможности и размах его хозяев — как прежнего, так и нынешнего. Везде были их люди. Агенты, что пытали его до прихода Кэпа, чтобы узнать (Брок в конце концов это вспомнил) коды Зимнего якобы с целью того обезопасить — на самом деле Фьюри собирался прибрать совершенное оружие уже к своим рукам. Врач клиники, наверняка знавший, что содержит в себе пломба. И другие, в наличии которых Брок не сомневался. Он думал, ГИДРА вросла в ЩИТ, но самой страшной раковой опухолью оказалось его высшее руководство. И это тоже было страшно. Страшно знать и не мочь что-то изменить, а только смотреть, как хозяин оставшейся части твоей жизни приближается с недвусмысленными намерениями.

— Выйди! — рявкнул Пинг, не оборачиваясь на стоящего в дверях спортзала охранника, и тот мгновенно ретировался. — Совершенный… — восхищённо повторил Пинг, останавливаясь напротив и рукой проводя по мокрым от пота волоскам на груди.

Брока пробрало, но уже скорее остаточным действием препарата. Судя по улыбке и взгляду Пинга, тот тоже это знал. А значит, Броку придется, надо, должен ради Орсо, быстро перестроиться и без помощи снадобья дать Хозяину то, что он хочет получить здесь и сейчас.

Скинув перчатки, Брок хотел было встать на колени, но Пинг остановил его, привычно сжав подбородок пальцами. Развернув боком, Пинг уложил Брока животом на ближайший тренажер.

— Чем не смазка? — усмехнулся он, проводя ладонью по потной спине, собирая пальцами соленую влагу.

Сдернув с раба спортивные штаны, Пинг мокрой рукой обвел кольцо мышц, и Брок постарался расслабиться. Только немного зашипел, когда соль пота попала на какую-то ранку внутри. Из-за этого он на секунду сжал в себе палец Пинга, но тут же снова расслабился, прогибаясь. Так было легче принимать.

— Молодец, быстро исправляешься, — довольно усмехнулся Пинг, добавляя к одному пальцу второй и почти сразу третий, а другой рукой прижимая голову Брока к тренажеру, чтобы не дергался.

Долго растягивать раба Пинг явно не собирался и делал это исключительно для сохранения целостности своего члена, а не принимающей задницы. Порвется — одним из чудо-снадобий подлечат. Брок уже понял, что об этом должен волноваться он сам. Мысли о брате очень этому способствовали, и рука потянулась к члену — немного подрочить, не зацикливаясь на том, чьи пальцы уже покинули задницу, должно помочь принять дальше.

Решив, что достаточно, Пинг ощутимо шлепнул по обеим ягодицам, наслаждаясь наливающейся под кожей кровью, удовлетворенно улыбнулся, когда раб шире развел ноги и прогнулся в пояснице. Головка члена, не останавливаясь, преодолела сопротивление мышц. Пинг замер, давая не более пяти секунд привыкнуть, и снова остался доволен, ощутив, как рефлекторно сжавшиеся мышцы почти тут же расслабились вновь. Продолжая второй рукой вжимать голову раба в кожаный ограничитель тренажера, Пинг пошел дальше. Не рывком, спокойно, но неумолимо и уже без остановок.

Надрачивать дальше уже не имело смысла. Брок убрал руку с члена и до побелевших костяшек пальцев сжимал стойки тренажера, пока Пинг входил в него, неумолимо раздвигая стенки прохода. Брок как мог расслаблялся, стараясь не позволять боли лишить себя контроля. Шлепок паха Пинга о его тело позволил заглушить хриплый выдох. Брок еще сильнее, хотя, казалось, дальше некуда, сжал руками стойки, уже сам вжался макушкой в кожаный ограничитель и выгнулся еще больше в пояснице, максимально возможно расслабляясь. Первые две фрикции внутри ануса горело огнем, а стенки словно терли наждачной бумагой — сказывалось отсутствие нормальной смазки. Но Пинг останавливаться явно не собирался. Немного легче стало через несколько движений, когда член попал по простате.

Раб под ним старательно расслаблялся. Пинг это чувствовал и ценил, но ни темпа, ни глубины проникновений не менял. Тот должен сам помочь себе: найти лучшую позицию, где-то выгнуться, где-то поработать рукой, где-то сделать усилие и расслабиться, преодолевая боль. Раб должен научиться принимать Хозяина там и тогда, когда тот захочет. Все придет с опытом и, при необходимости, с новыми видео — в этом Пинг не сомневался.

Пальцы рук онемели, сжимая металл опор, когда жжение в анусе поутихло, и Брок даже испытал подобие возбуждения. Пинг все-таки не только о своем удовольствии заботился, хотя Брок не сомневался — доводя до оргазма раба, тот просто лишний раз самоутверждался. Он — Хозяин, он владеет и решает, он получает то, что хочет, ту реакцию, какую пожелает. Всегда.

Брок заглушил чуть не вырывавшийся сквозь зубы стон, когда Пинг вдруг сжал ему основание готового излиться члена, но лишь для того, чтобы самому резко, глубоко толкнувшись еще пару раз, бурно кончить первым. И только после этого убрать руку и на послеоргазменных рваных толчках дать кончить рабу. Презервативами Пинг не пользовался, говоря, что те снижают кайф. Сам он, наверняка, был чист, Брока через день осматривал его личный врач.

— Делаешь успехи, — с громким хлюпаньем Пинг вышел из натруженной задницы. Но ни капли спермы не упало на белоснежный мат. Брок лишь слегка вздрогнул, ощутив, как прохладная анальная пробка запечатывает внутри него семя Хозяина. — Ходишь так до вечера. Я уеду, буду поздно. И обязательно посмотрю записи твоей двухчасовой тренировки и всего остального дня. Ждать меня ты должен, сидя на пятках на коврике у кровати. Хоть где-то оступишься или схалтуришь…

Броку не надо было говорить, что тогда будет. Он хрипло выдохнул: «Да, Хозяин…», стек на колени и поднялся, лишь когда хлопнула дверь.

Пережить два часа активных тренировок с большой анальной пробкой, внутренняя часть которой в некоторых позициях даже доставала до простаты, было непросто и даже болезненно. Но Брок лишь сильнее стискивал зубы в эти моменты. Слишком ярким был тут же встающий перед глазами образ брата.

***

— Вы все делаете, как договорились? — Джек всматривался в картинку выделенного Тони канала связи.

— Оркестр играет четко по нотам, — мрачно усмехнулся «Маша».

Роллинс кивнул. Он знал, как парни расстроились, что им не удалось выбить ничего из первого агента, и даже то, что тот оказался не при делах, бойцов не успокоило. Жену и сына парня было жаль, мальчика все же взял под опеку ЩИТ (Мария лично позаботилась), но ребята считали, что агент сам виноват — связался с одноглазым комбинатором. Но про провернутую продажу Брока в рабство тот действительно не знал.

Не слушая никакие успокаивающие уговоры и считая, что облажались, бойцы СТРАЙК решили тогда вывести на чистую воду максимальное число тех, кто был завербован Фьюри для его амбициозных планов в самом ЩИТе. Улетев с суперами и Тони в Гонконг, Джек оставил за главного Гравса, чтобы не отвлекать официального второго зама Ларсона от совместной с Поповым хакерской части работы.

— Принимаем все, что идет в руки, даже самое глупое и ненужное, — продолжил «Маша». — Кое-что, я бы сказал, забавное уже есть.

— Ты во всем этом даже находишь забавное? — мрачно усмехнулся Джек.

— Ну, а как еще назвать попытки обойти гений док? Крис сказал, она даже расстроилась — такая топорная работа была.

— Гений гения не смог развернуться? — хмыкнул Джек.

— Никакой работы серым клеточкам, — кивнул Гравс.

— Хорошо, — за дверью кабинета нарастал шум, и Джек понял, что пора прощаться — должно быть, приехал контакт Старка. — Продолжать миссию, бдительности не сбавлять, все фиксировать.

— Понял. Пойду успокаивать Мэй.

— Надеюсь, с ней был не розыгрыш? — еще на секунду помедлил Джек.

— Нет, разведка такими вещами не шутит. Девочка расстроилась, что будущий супруг в самом начале рандеву любимое украшение забрал, и вообще все развлечение могло близнецам достаться. Случись что.

Не случилось. Были мысли — для чего ребят вели весь день, и они давали надежду. Роллинс уже более светло улыбнулся, представляя первую семейную ссору будущей четы Таузигов, и все же попрощался с «Машей».

В гостиной он появился одновременно с четырьмя чашками кофе. Кэп опустил поднос на невысокий столик, с одного края от которого на диване сидели Тони и Барнс, в кресле со стороны Старка — средних лет характерной внешности гость. Сам Стив сел в кресло напротив Тони, с другой стороны столика.

— В целом нормально, детали — потом, — вкратце отчитался о сеансе связи Джек, устраиваясь в третьем кресле.

— Мистер Ю Си Чон, — представил Тони гостя, — один из братьев, основавших издательский дом, в настоящий момент занимает третью позицию в бизнес-рейтинге созданных с нуля компаний.

— Занимал, — выдохнул гость с едва слышимым акцентом.

— Коротко, но максимально полно, — сдвинув брови, кивнул Тони.

— Помните, я вам звонил, мистер Старк? — заговорил Ю Си. — Ваша консультация помогла нам продержаться почти все торги, но все-таки нас дожали. Элементарно не хватило средств.

— Я же говорил тебе, обращайся. Я бы дал.

— Знаю, мистер Старк. Мы не успели даже до телефона дотянуться. Он выбрал новую тактику: сначала активно нас топил, потом позволил отыграться, затих и буквально за пару минут до окончания выкинул такую сумму, перекрыть которую было нереально.

— Он? — не разбираясь в бизнесе, все же спросил Стив.

— Лао Пинг, медиамонстр уже почти всей Азии, — вздохнул гость. — Человек, про которого говорят — он получает все, что захочет. Простите меня, мистер Старк, никто не знает даже приблизительно размера его состояния, но он способен конкурировать с вами. Вы как два финансовых короля параллельных миров.

— Любопытно, — кивнул Тони, — но об этом потом. Подозреваю, утратив бизнес, вы потеряли доступ во многие круги.

— Именно так, — согласился Ю Си. — Я сразу понял, что вам что-то очень нужно, зная, как вы не любите просить и доставлять возможные проблемы другим. Да, многие двери закрылись передо мной, но я все же хочу попробовать вам помочь.

— Юхо Сонг, — просто сказал Тони и невольно подался вперед, как и остальные. Не заметить, как побледнел, изменился в лице гость, было невозможно.

— Сэр, скажите сразу, зачем он вам. И нет, я не боюсь, просто важно понимать.

— Мы думаем, ему продали нашего друга, — прямо ответил Старк. — Предали, избавились, называть можно по-разному.

— Любому другому я бы посоветовал забыть и похоронить, тела бы все равно не нашли, но, зная вас, — гость кивнул какой-то своей мысли, немного помолчал и снова поднял на Тони голову. — Рекомендацию для присутствия на боях я вам дать не смогу, но нарисую план реальной империи господина Сонга. Я был там всего пару раз, но память у меня фотографическая. И если вы всерьез настроены искать вашего друга — про «вернуть», уж буду откровенен, думать пока рано — будьте готовы выписать не один чек. Жизнь и без того штука дорогая, а в том мире…

— Деньги — не проблема, — уверенно отрезал Тони. — Я и вам попробую помочь бизнес вернуть. И не когда мы найдем нашего друга, а за то, что вы согласились помочь.

— Сонг и подобные ему, — гость невесело покачал головой, — подмяли под себя не только Гонконг, но и дальше пошли. Торговля людьми, бои, наркотики — это лишь вершина айсберга, та небольшая часть закулисья, о которой мы — журналисты, пресса — только догадываемся, хотя кто-то видел и воочию. Но есть основания полагать, что существует что-то, спрятанное совсем глубоко.

— Что может быть страшнее рабства в двадцать первом веке? — мрачно выдохнул Стив, поворачивая к гостю голову. — В эпоху высоких технологий, порталов и параллельных миров.

— Поверьте, мистер Роджерс — да, я узнал вас, мы здесь совсем не та дремучая темнота, которой нас привыкли считать в Европе или у вас, в Штатах, — сдержанно улыбнулся Ю Си. — Так вот, поверьте, есть вещи гораздо страшнее ваших порталов. Бесправие одних и стремление доминировать других расцвело еще более бурным цветом, чем во времена, когда зарождалось ваше государство. И редкие смельчаки решаются этому противостоять.

— Что ж, — Тони решительно достал планшет, — считайте, их на четыре человека здесь и, как минимум, на пятнадцать — в Нью-Йорке и Вашингтоне — больше. Рисуйте ваш план темного королевства. Мы пришли за нашим другом, и без него не уйдем.

Гость коротко кивнул и решительно взял в руки стилус.

***

Вечернее солнце мягко светило в окно. Брок наблюдал за раскачивающимся, словно на качелях, на тени какой-то ветки солнечным зайчиком. Это помогало отвлекаться от тянущих ощущений в анусе, натруженном за день так, что боль от стенок отдавала уже в позвоночник. После полной выкладки на тренировке с решившим поспарринговаться сегодня, а не завтра, тренером Пинга, внутренности уже к полудню нещадно саднило. Брок привык работать на износ, на миссиях иногда такие марш-броск и приходилось делать, что к привалу тело, казалось, рассыпалось на атомы. Только это, наверное, и давало Броку силы до вечера не рухнуть ничком.

Солнце окончательно ушло за горизонт, сумерки позднего вечера заполнили комнату. К моменту предполагаемого возвращения Пинга он сидел, как тот приказал, на коврике у кровати на пятках, их давлением на основание пробки мешая уставшим мышцам рефлекторно вытолкнуть чужеродный предмет. Пинг задерживался, но Брок не смел двинуться. Пока он стоит, пока держится — с его семьей все будет в порядке. Кто-то бы сказал, что Брок сломался, а он просто тянул время, готовый выкладываться, как того желает Хозяин, снова и снова восставать из пепла, пока хватит сил.

Вымотанное тело тянуло спать или хотя бы лечь. Капли пота стекали по спине, рукам, ягодицам, раздражая разгоряченную кожу. Брок едва заметно пошатнулся, успев выровняться, позвоночник прострелило уже до затылка.

Он сипло выдохнул, когда колени обдало потоком прохладного воздуха от открывшейся двери.

— Ходячий секс… — хрипло прошептал Пинг и надолго замолчал, лишь все более тяжелым становилось его дыхание, которое Брок отчетливо слышал в воцарившейся тишине. — Ко мне.

Брок правильно понял приказ; не разжимая сведенных за спиной рук, стал выполнять, двигаясь медленно, но без остановок. При движении пробка елозила внутри тела, еще сильнее раздражая натертые за день стенки. Брок смог сдержать дрожь тела, смог доползти и замереть у самых ног Пинга, даже не пошатнувшись.

— Заслужил, — покровительственно прозвучал голос.

На появившейся перед лицом раскрытой ладони Брок увидел зерна кофе в темном шоколаде: ни то, ни другое он не видел ни разу за время по эту сторону океана. И понял, что должен сделать. Его, раба, который хорошо себя вел, поощряли. И как ни хотелось плюнуть на подачку, Брок все помнил и снял зернышки губами. Облизнувшись, он поднял глаза от пола.

— Спасибо, Хозяин…

И да, он с облегчением выдохнул, когда Пинг заменил пробку в анусе своим членом и, оттрахав, позволил уснуть.