Вэй Ин закончил с облачением и жалел, что поблизости нет большого зеркала, чтобы оценить по достоинству свой новый наряд. Это были цвета ордена Юньмэн Цзян. В таких же одеждах разгуливали адепты. Вэй Ин не думал, что получит её так скоро, но Ао позаботился обо всём. Он-то уж точно знал, к кому обратиться и что просить, а Вэй Ин никак не находил времени потолковать с лавочниками, продающими одежду. Наверное, одеяния Вэй Ина сшили на заказ. Они пришлись как раз впору. Он вертелся на месте, рассматривая полы, выискивая лишние складочки, о которых, конечно же, забудет сразу же, как выйдет из дома. Цыплятами занимался Ао, велев воспитаннику спокойно собираться. К сегодняшним соревнованиям он был готов. Он не должен был стрелять, когда у него горели рубцы от Цзыдяня, а он стрелял. В итоге, когда они затянулись, оставляя после себя лишь лёгкое напоминание во время движения мышц на спине, Вэй Ин был уверен в однозначной победе. Сегодня он должен постараться и ни разу не промахнуться мимо центра. Если по невнимательности победу и можно было отдать Цзян Чэну, за что, конечно же, последний отругал бы его, то Сяо Чулиню – ни за что. Чулинь стрелял лучше Цзян Чэна, но далеко не идеально.
С улицы раздался громкий писк – Ао поймал беглеца. Не всегда удавалось опрокинуть коробку под сетку. Порой цыплята выскакивали и начинали бегать, безостановочно пища на ходу. Чем усерднее Вэй Ин или Ао их догоняли, тем истошнее они голосили. Кажется, Ао сам увлёкся. Кажется, ему доставляло удовольствие содержать в своём доме частичку деревни, к которой привык Вэй Ин.
Он выглянул на улицу, когда Ао уже посадил удравшего цыплёнка под сетку, к остальным, а потом поднял голову к небу, выискивая тучи. Если пойдёт дождь, они не смогут уйти с соревнований, чтобы накрыть птенцов циновкой. Ао, несмотря на чистое небо, таки накрыл их, опасаясь облаков.
- Уже оделся? – он повернулся к Вэй Ину. – Подошло? Нигде не мотается? Не жмёт?
Он и сам видел, что одежда сидела идеально.
- Всё замечательно, - заверил Вэй Ин. – Господин Ао, - он начал спускаться по ступенькам, - Вы хлопочете, как настоящий отец. Дядя Фэйфэй тоже мне во всём помогал, но у вас выходит лучше.
- Замолчи, - Ао тронул его голову, чуть-чуть надавил в назидание.
- Мне взять свой лук или стрелять из выданного? – спросил Вэй Ин, сам хватаясь за свою голову. Причёску он тоже сделал, посчитал, что высокий хвост – слишком просто. Ему хотелось выглядеть идеально в новом облачении. В настоящем орденском облачении. И он стянул лишь верхние волосы, заплетя их часть в короткую косичку на затылке, не длиннее мизинца, чтобы не рассыпались. Он вплёл в них ленту и завязал на конце косички. Ао и эту деталь рассмотрел, молча одобрил, потому что не пытался упрекать и переделывать. Кажется, сегодня Вэй Ин закрепил волосы посередине, не как обычно. Но он очень старался.
- Участники должны быть равны, - ответил Ао с небольшим запозданием. – Свой лук возьмёшь, когда полетишь на ночную охоту.
- Ночную охоту? – глазки Вэй Ина загорелись. – Дядя Фэйфэй рассказывал мне, но я плохо представляю, как это происходит.
- Что в этом сложного? Группа адептов в ночь отправляется на определённую территорию, где ловит и уничтожает тварей. Итоги охоты по результатам. Вот и всё.
- Это для вас «вот и всё», а мне хочется хотя бы посмотреть.
- Всему своё время.
- А когда я смогу попасть на ночную охоту?
- Так хочется снова встретиться с лютым мертвецом?
- Очень хочется. Я ведь многому успел научиться с тех пор, как убил ту тварь в деревне.
- Возможно, это произойдёт куда быстрее, чем ты думаешь, - подбодрил Ао и первым двинулся обратно к двери. – Поторопись. Не нужно опаздывать. Сегодня значимый день для тебя. Сегодня орден будет оценивать адептов по результатам их успехов. Не оплошай.
- Не оплошаю, - Вэй Ин шёл за ним хвостиком. – Господин Ао, можно мне полететь на мече?
- Покрасоваться хочешь? – раскусил его Ао.
- Так быстрее получится, - слукавил Вэй Ин.
- Я понимаю, что ты волнуешься, но держи себя в руках. Налетаешься ещё.
Вэй Ин никак не мог привыкнуть к мечу. К своему новому мечу. Не так много шансов выпадало полетать на нём. А сразиться – так вообще только раз, когда Ао согласился показать несколько приёмов. В основном это были обычные боевые приёмы, но среди них и те, при которых на лезвие накладывалось заклинание.
Вэй Ин после сражения никак не мог успокоиться. Он знал, что Ао ещё нежелательно растрачивать Ци на бои. Ему вообще не нужно было делать резких движений. Вэй Ин всё это прекрасно знал и хотел отложить практику на будущее, но он не сумел справиться с эмоциями. Они хлестали из него фонтаном. Ао тоже это замечал, поэтому пошёл навстречу.
Они оба собирались. Неторопливо, без лишних слов и споров. Ао входил в состав наставников, поэтому мог знать, когда Вэй Ина выпустят на ночную охоту. Вэй Ин считал, что у него есть преимущество перед остальными, как у Цзян Чэна, – личные связи с настоящими заклинателями – хотя не собирался им пользоваться. Если только совсем чуть-чуть, чтобы услышать планы на будущее, ибо любопытство и нетерпение съедало его изнутри. Но Ао молчал, не раскрыл ни одного секрета.
Вэй Ин первым вышел на улицу, только под циновку заглянул убедиться, что Ао задал цыплятам корма на весь день. Сейчас, когда их можно было кормить кашей, стало немного легче, так как яйца быстро высыхают. Он оставил меч дома, почти побежал по знакомой улице, рассматривая попадающиеся на глаза лавки словно по-новому. Они только открывались. Никому не хочется приступать к делу спозаранку. Только Вэй Ин, наверное, вскочил ни свет ни заря, зная, что соревнования – начало чего-то ещё. Для адептов это должна быть отправная точка, после которой ещё один значительный шаг к жизни заклинателя будет пройден.
Для соревнований был выделен большой двор, похожий на поле. Место, где можно было создать подходящие для боя условия. Тренировки начинались не со встреч с нечистью, а с муляжей. Вэй Ин почти не сражался с деревянными куклами, он просто это знал. Дядя Фэйфэй не стремился превратить свой дом в копию ордена. Если бы ему был интересен мир заклинателей, он бы давно вернулся в него. Он бы не ушёл из него вообще. А он до сих пор его клял, наверняка жалея, что Вэй Ин не стал крестьянином. Чем дальше, тем сильнее Вэй Ин скучал по дядюшке. Надо будет хотя бы написать письмо, и, если после соревнований орден даст хотя бы два свободных дня, самому слетать домой, покрасоваться своим новым мечом.
Ворота были распахнуты настежь, приглашая зрителей. Правда, вокруг толпилось не так много народу. Видимо, из зрителей здесь будут только заклинатели и семьи участников. Вэй Ин здоровался со старшими, высматривал согруппников. Хоть кого-нибудь бы найти, чтобы не чувствовать себя в одиночестве. Людей было слишком много, и из знакомых лиц только взрослые заклинатели. А потом в толпе промелькнула собака. Вэй Ин к месту приклеился. Худшая реакция на опасность. В такой ситуации надо либо защищаться, либо бежать, но только не стоять столбом. Замершую добычу легче схватить. Но Вэй Ин ничего не мог с собой поделать. Он увидел собаку лишь мельком и уже озирался по сторонам с вытаращенными глазами. Когда двор очистился от группки заклинателей, он таки увидел зверя во всей его мохнатой красе. Это была лохматая низкая собака. У Цзян Чэна жили другие, более волкоподобные. Вэй Ин заставил себя сделать первый шаг и сдвинуться с места. Надо догнать заклинателей. Был ещё вариант с прыжком на стену, но это выглядело бы странно. Нельзя выделяться в такой великий день. Его должны оценить за мастерство стрельбы, а не способность скакать по стенам да крышам.
Вэй Ин зажмурил глаза и пошёл широкими шагами прямо к внутреннему двору, через который пролегал его путь. Он как будто слышал зловещее дыхание собаки. Он вот-вот ждал, что она коснётся его своим отвратительным мокрым носом. Тогда он просто не выдержит и удерёт. Он шёл и считал собственные шаги, пока не налетел на стену. Только тогда он глаза открыл и поднял голову вверх. Это была высокая каменная стена, отгораживающая город от внутренних домов ордена. Холодная шершавая стена, от которой он оттолкнулся и, не оборачиваясь, слушая собственное шумное дыхание, поспешил к проходу, в который быстро юркнул и вздохнул с облегчением, словно собака не могла сюда войти. Если она появится на площадке для стрельбы, Вэй Ин мог с треском провалиться.
Собаки поблизости не было.
- Усянь! – окликнул его наконец-то знакомый голос.
- Юн Шань! – узнал его Вэй Ин и рванулся в ту сторону.
Спаситель! Наконец-то живой спаситель. Во плоти.
- Где все? – спросил Вэй Ин, скрывая страх за улыбкой.
- Они уже собираются. Ты… - Юн Шань окинул его взглядом, - выглядишь как настоящий адепт.
- Я и есть настоящий адепт. И на соревнованиях не очень хочется привлекать к себе ненужное внимание.
- Ты всё равно его привлечёшь, когда нарисуешь цветок из стрел, - подбодрил Юн Шань.
- Это будет другое внимание. Полезное, - разъяснил Вэй Ин. – Ты собаку не видел?
- Собаку?
- Лохматую громадную собаку.
- Наверное, увязалась за кем-нибудь, - легко бросил сопровождающий. – Пошли скорее.
Он схватил Вэй Ина за запястье, крепко сцепил пальцы и дёрнул за собой. Как хорошо быть окружённым друзьями, иначе пришлось бы искать свою группу самому или спрашивать заклинателей, рискуя показаться глупцом, который не может найти своего места. Людей, вопреки ожиданиям, становилось меньше, потому что они занимали свои места. На открытой площадке с расставленными в ряд мишенями и разметками в виде шестов с флагами оставались только пятеро наставников. Ао среди них не было. Вэй Ин первым убежал. Возможно, Ао займёт место зрителей. Но он обязательно придёт. Все придут поглазеть на развлечение. Соревнование – всегда повод для праздничного настроения. Люди стояли за обозначенными бортиками – условная преграда. При желании её можно легко перепрыгнуть. Для самых важных гостей на некоей возвышенности поставили в ряд несколько стульев. Наверняка для старшей семьи Цзян. Значит, глава ордена и правда будет здесь. У Вэй Ина глазки вспыхнули азартом. Ни в коем случае нельзя опозориться перед такими важными зрителями. Только бы та тварь не пробралась на площадку. Где собаки – там беды для Вэй Усяня.
Некоторое время спустя, когда он уже успел обменяться приветствиями со сверстниками и со старшими, появился Цзян Чэн. Один. Вэй Ин хотел к нему навстречу броситься и вспомнил о том, что должен вписываться в группу адептов. Адепты обязаны вести себя скромно. И Вэй Ин ждал, в нетерпении переступая ногами. Зато когда Цзян Чэн поравнялся с ними, он к нему шагнул и чуть не схватил:
- Долго спишь.
- Наконец-то ты похож на заклинателя, – Цзян Чэн осмотрел его с ног до головы.
- А ты, как всегда, хочешь к чему-нибудь придраться, - раскрыл его Вэй Ин. – Я давно хотел переодеться, возможности не было.
- Надеюсь, теперь она у тебя будет, - Цзян Чэн тоже нервничал, но держал себя в руках, добавил. – Каждый день.
Хотел, чтобы Вэй Ин стал заклинателем Юньмэн Цзян со всеми причитающимися атрибутами. Цвета ордена – это отличительный знак. Какой-нибудь бандит скорее нападёт на заклинателя в обычной одежде, чем с атрибутикой ордена, потому что орден защищал своих людей так же, как они защищали его. И орден мог потребовать выдачи обидчика, даже если он принадлежал другому ордену.
- Не нервничай, - Вэй Ин взял Цзян Чэна за пальцы, обхватил их одной рукой и крепко сжал, чтобы только не было больно, прямо в ухо шепнул. – Помни: не расслабляйся после выстрела.
- Я помню, - так же тихо произнёс собеседник.
- И не волнуйся. Если почувствуешь, что начинаешь тревожиться, вспомни обо мне.
- Вэй Усянь, хватит…
- Я буду над тобой смеяться, если промахнёшься из-за своей глупости.
Цзян Чэн внял его словам, но всё равно счёл нужным отпихнуть его. Пальцы выскользнули из ладони Вэй Ина. Самому бы не промахнуться, если ещё раз увидит собаку. А то Цзян Чэн уж точно посмеётся и долго ещё будет припоминать.
Условно отделённые трибуны заполнились не полностью, оставляя внушительные бреши. А казалось, народу набьётся несчётное количество. Вэй Ин по толпе взглядом шарил, и Луянь заметил его интерес, шепнул:
- Думаешь, на обычное соревнование придёт вся Пристань Лотоса посмотреть?
- Вообще-то, я так и думал, - сознался Вэй Ин. – Я же никогда не видел соревнований. Когда у нас проходили гонки на ослах, вся деревня собиралась.
- Гонки на ослах? – хихикнул Луянь.
- На каких ослах? – Юн Шань к ним подался.
- Обычные ослы. Лошади не в каждом дворе есть. А ослов вдвое больше. Они меньше, а работают ничуть не хуже.
- Может, хватит об ослах? – вклинился Цзян Чэн. – Вот-вот начнётся…
Едва он это произнёс, как вперёд выступил один из старших наставников и объявил начало турнира. Вэй Ин во время его речи на возвышенность посмотрел, туда, где сели главы важнейших семей Пристани Лотоса. Во главе разумеется, чета старшей семьи Цзян. Вэй Ин поискал взглядом и всё-таки спросил:
- А твоя сестра не пришла?
- Я же просил не трогать мою сестру, - Цзян Чэн позабыл о наставнике. – Чего ты к ней цепляешься?
- Я к ней не цепляюсь. Она мне просто нравится. Мне что, нельзя с ней поговорить?
- Тебе – нельзя, - Цзян Чэн к нему наклонился и ткнул указательным пальцем в лоб, отпихивая назад. Вэй Ин даже отступил, за лоб схватился и потёр его всей ладонью.
- Я не согласен, - возразил Вэй Ин, и не помышляя отступать. – И кто сказал, что я стану добиваться её любви? Ты же сам говорил, что она обручена.
- Я сказал – и точка, - подчеркнул Цзян Чэн.
Вэй Ин мог бы и дальше спорить, но вперёд выступили адепты из старшей группы, по сравнению с товарищами Вэй Ина, рослые. Один юноша выглядел худым и слишком длинным. Тощий, как голодный волк. Просвистели первые стрелы, вонзаясь в основном в центр. Вэй Ин забыл и о Цзян Чэне, и о его сестре, внимательно всматривался в происходящее, запоминал, оценивал. Первый выстрел – один из самых важных. Таким образом можно показать зрителям, чего ждать от этого адепта. Вэй Ин был уверен в своём выстреле, но волновался за Цзян Чэна. Ему очень хотелось, чтобы Цзян Чэн тоже побил Чулиня. С некоторых пор ему стало это очень важно, хотя Цзян Чэн, кажется, Чулиня не воспринимал так серьёзно. Зато он признал нового друга.
Первое соревнование – показатель меткости. Участники тщательно целились, тратя на каждый выстрел времени вдвое больше, чем потратил бы Вэй Ин. Когда старшие адепты расстреляли по десятку стрел, они наконец начали покидать площадку. Их заменяли другие, оставшиеся от старшей группы. И кроме них оставались ещё две пустые мишени и два лежащих лука, ожидающих стрелка.
- Двое из вас, - наставник жестом указал на младшую группу.
Вэй Ин хотел стрелять с Цзян Чэном. Главное – занять позицию рядом с ним. Но когда вперёд вышел Сяо Чулинь, Вэй Ин кулаки стиснул. Он сам не понял, когда ноги понесли его к черте. Он встал рядом, подобрал лук и повернулся к согруппнику:
- Ты уж постарайся, - и лишь намёк на улыбку.
Чулинь только покосился в его сторону, ни слова не сказал. Наверное, ему было неуютно рядом с дерзким новичком. Вэй Ин снова скользнул взглядом по полю и замер в ужасе. Сбоку, возле трибун, стояла та самая собака. Он не мог взгляда от неё оторвать. Он не глядя потянулся за стрелой и промахнулся мимо оперения, она клюнула остриём дно колчана. Тогда Цзян Чэн пришёл ему на помощь. Чуткий и добрый Цзян Чэн. Он проследил взгляд Вэй Ина, наверное. Вэй Ин не мог никуда больше смотреть. Просто Цзян Чэн в какой-то момент появился в поле зрения Вэй Ина и увёл собаку к выходу, удерживая её за ошейник. Вэй Ин ещё озирался по сторонам, ожидая его возвращения, как услышал насмешку соратника:
- Как до дела дошло, штанишки намочил?
Вэй Ин не поверил. Он забыл о собаке – сегодня всё менялось с устрашающей скоростью, даже мысли – и уставился на Чулиня, который хотел его поддеть и этим самым подтолкнуть к ошибке.
- Даже в сапоги натекло, - парировал Вэй Ин с похожей насмешкой. – А ты? Смена не нужна?
- Считаешь, что я испугаюсь тебя?
- Я думаю, ты уже в панике, - смело заявил Вэй Ин и, как только прозвучал сигнал к стрельбе, быстро выпустил первую стрелу, угодившую туда, куда он и намечал. Он снова собирался сделать круг из стрел, а потом их выбить одной последней. Если не все, то половину. Чулинь тоже сделал блестящий выстрел. Упрекнуть его было не в чем. Он не поддался на провокацию. Но у них ещё все соревнования впереди. Они как будто красовались друг перед другом, сражались за иллюзорный приз, выкладываясь полностью. В конечном итоге, Вэй Ин осознал, что тоже начинает медлить перед выстрелами, тщательно целясь. Но он ведь мог попасть и не раздумывая. Он расслабился. Он должен выглядеть таким же, как и всегда. Он даже оглядел трибуны, ища знакомые лица. Но он не нашёл Цзян Чэна. А вдруг собака укусила его? Нет, он умел обращаться с собаками.
Когда Вэй Ин пришёл в себя, таки закончил свой «цветок». Оставалась только серединка. Он предвкушал итог. Он мог бы поспорить с товарищами, сколько «лепестков» упадёт после его завершающего выстрела. И он выстрелил, выбивая всего три. Но и это было блестящим результатом. Куда лучше, чем у Чулиня, который, кажется, вместо Вэй Ина разнервничался и попал всего семь раз. Он остался невозмутимым внешне. Но Вэй Ин полагал, что он бесится под этой маской, поэтому широко ему улыбнулся и подбодрил:
- Ничего. Получится в следующий раз.
- За этой фразой ты прячешь торжественный крик «так тебе и надо»? – Чулинь оставался спокойным. Возможно, он заранее был готов к поражению, точно зная свои силы. Вэй Ин почувствовал толику уважения к этому человеку, люто его ненавидящему.
- Благодарю, брат Сяо, - Вэй Ин опроверг его предположения. – За то, что не рассказал наставникам о драке.
Это явно не его заслуга. Цзян Чэн тоже боялся, что он расскажет. Но он не рассказал.
- Я сделал это не ради тебя, - с этими словами Чулинь развернулся и пошёл прочь, уступая своё место другому участнику.
- Усянь… - Цзян Чэн, выходя на полосу, когда Вэй Ин покидал её, задел своей рукой его руку. Вэй Ин подхватил её пальцами и тут же выпустил. Цзян Чэн хотел именно его поддержки. Только бы он вспомнил все наставления. Только бы он сумел полностью раскрыть себя.
На трибунах снова прокатился ропот. Обсуждали успехи второго захода участников. Вэй Ин явно произвёл благоприятное впечатление. Его стрелы, оставшиеся в мишени, прямо сейчас извлекали и передавали третьему заходу адептов. Вэй Ин надеялся, что его стрелы достанутся Цзян Чэну, и когда их передали другому участнику, он даже немного расстроился. Прозвучал сигнал к началу стрельбы. Цзян Чэн натянул тетиву. Сосредоточенный, каким и должен быть стрелок. Он выстрелил и поразил центр с самого края. Но всё равно очко засчитано. Он взял следующую стрелу. Вэй Ин подался вперёд весь, даже очутился немного впереди других ожидающих и не осознавал этого. Он смотрел на Цзян Чэна, на его позу, на его грудь, вздымающуюся в такт дыханию. Он выстрелил и снова поразил центр, уже чуточку удачнее. Кажется, он действительно много работал над своими ошибками. Третья стрела ушла в соседний круг. Цзян Чэн заволновался, переступил ногами.
- Не так… - обронил перед собой Вэй Ин. Он не мог ни подойти к нему, ни прокричать. Только он это произнёс, как Цзян Чэн глубоко вдохнул и выдохнул, а потом снова выстрелил, на сей раз более удачно. Стрела вошла ровно между центром и вторым кругом. Он тоже хотел выступить хорошо, поэтому обязательно вспомнит обо всех наставлениях. Он натянул тетиву.
- Отпускай, - в какой-то момент шепнул Вэй Ин. И Цзян Чэн отпустил, как будто услышал. Стрела уверенно вошла в центр. Зато следующая дрогнула в его руке. Вэй Ин испугался, что он начнёт стрелять беспорядочно, а он повременил, собрался с мыслями, в меру напрягся и снова поразил центр. Большинство его стрел попадало со сдвигом влево. В итоге шесть из десяти угодило в центр, одна на границу между центром и вторым кругом, две во второй круг и одна в третий. И все слева. Вэй Ину показалось это забавным, он хихикнул в кулак. Кажется, его не заметили. Цзян Чэн возвращался с высоко поднятой головой, с надвинутой маской хмурости.
- Ты хорошо стрелял, - накинулся на него Вэй Ин, переводя взгляд на остальных товарищей, которые стремились поделиться своими впечатлениями. Всем хотелось заслужить похвалу Вэй Ина, и он щедро её раздавал.
Оставался Цзян Чэн. Недовольный Цзян Чэн, слишком критично отнёсшийся к своей стрельбе. Но он напрасно корил себя. Его результат и правда был лучше, чем на всех предыдущих тренировках. Вероятно, он стремился сразу стать идеальным стрелком. Вэй Ин предусмотрел это и поймал его, едва вырвался из окружения адептов.
- Чего ты опять хмуришься? Ты же хорошо стрелял.
- Не лучше тебя, - вырвалось у Цзян Чэна.
- Так ты меня признал своим соперником? – удивился Вэй Ин. Было лестно и немного стыдно, что не оставил ему ни шанса.
- Ты! Вэй Усянь! – Цзян Чэн шагнул к нему, высоко вскидывая голову, наступая, а Вэй Ин отступал до самых трибун, пока не упёрся в них спиной. – Ты вечно лезешь ко мне в мысли. Ты заставляешь меня думать о том, о чём я не должен думать. Ты так хотел, чтобы я признал тебя. Почему теперь удивляешься?
- Я не удивляюсь…
- Я терпеть таких людей не могу. Не знаю, почему я всё это делаю… - он за голову схватился. Если так дальше пойдёт, пожалуй, он не сможет нормально дойти до конца. А впереди ещё два этапа: проверка на силу выстрела и стрельба из седла скачущей лошади по движущейся мишени. Пожалуй, последнее было самым сложным состязанием, и вряд ли наставники станут слишком строго судить адептов за ошибки.
- Почему ты… - Цзян Чэн замолчал.
- Почему я хочу стать ближе к тебе? – подсказал Вэй Ин.
- Почему Я хочу быть ближе к тебе? – Цзян Чэн покосился на него из-под руки, которой накрыл глаза.
Вэй Ин не ждал этого вопроса и растерялся. В самый ответственный момент, когда Цзян Чэн больше всего нуждался в его поддержке, Вэй Ин не нашёл ни слова. Он просто потянулся к Цзян Чэну и обхватил его руки на уровне локтей, а потом улыбнулся. Вот так лучше. Показать, что его заявление очень важно для Вэй Ина. Оно и правда было важным. Вэй Ин мог бы сделать для него в этот момент что угодно, даже снова попытаться потрогать собаку, хотя бы одним пальчиком.
- Отстань от меня!
Момент прошёл, и Цзян Чэн высвободился.
Сила выстрела определяла, жить врагу или умереть. Мало просто попасть. Надо суметь пронзить сердце или пробить череп. Лютые мертвецы хоть и трупы, кости у них остаются человеческими, черепа крепкими. Такой голыми руками не разбить и из игрушечного лука на проткнуть. Вэй Ин не знал, получится ли у него прошить мишень насквозь несколько раз. Но ведь никто не запрещал использовать заклинания. Он ждал этого момента, отчетливых слов запрета на заклинания, но так и не услышал. Зрители ко времени второго этапа перестали иметь всякое значение. Сегодня волнение накрыло с головой каждого адепта в Юньмэн Цзян. Даже Чулинь, кажется, делал много лишних и резких движений. Невозможно остаться равнодушным, даже если полностью уверен в своих силах. Товарищи сгрудились после инструкций наставника, начали обсуждать, как пробить мишень. И все почему-то ждали заключительного вывода от Вэй Ина. Он тоже хотел что-нибудь посоветовать, но ему никто не рассказывал о соревнованиях. Но если бы мишени было невозможно пробить, тогда этот этап не включили бы в соревнование вообще.
- Что ты думаешь? Нужно ведь использовать заклинание, - стоял на своём Луянь. – Наставник Сюань не просто так провёл целых два занятия, обучая нас накладывать на наконечник печати.
- Это правда, - подхватили товарищи.
Вэй Ин думал так же. И он думал кое о чём ещё. Он отвлёкся, уже решив, что использует, поймал взглядом Чулиня, кажется, отколовшегося от группы адептов ещё сильнее. Подобная гордость до добра не доведёт. Вэй Ин наступил на горло своим принципам и позвал его:
- Брат Сяо, а ты что думаешь?
И воцарилась тишина. Цзян Чэн вздрогнул. Вэй Ин у него на лице прочёл желание отлупить хорошенько за опрометчивость. Возможно, Вэй Ин действительно поступал крайне опрометчиво и испытывал терпение Чулиня. И он был несколько удивлён, когда названный действительно шагнул к ним.
- Что думаю я? – он приподнял брови. – Ты действительно хочешь услышать?
Скажет что-нибудь обидное. Не стоило трогать его. Пусть бы и сидел себе в сторонке, раз такой величественный.
- Хватит! – отрубил Цзян Чэн. – Мы все хотим показать себя с лучшей стороны. Вэй Усянь, тебе так нравится наживать проблемы? Чулинь… - и на нём взгляд остановил. – Что думаешь ты?
Спросил теми же словами, но на реплику наследника клана Чулинь отреагировал по-другому:
- Заклинание на острие стрелы. Думаю, нас хотят подготовить к ночной охоте.
Усилившиеся обсуждения яснее ясного показали Вэй Ину, что никто этого не ждал. Вэй Ин тоже не ждал. Ао ничего ему не рассказывал. И он мгновенно поверил в предположение товарища, хоть и не самого приятного в его окружении. Он хотел в порыве эмоций предложить забыть все разногласия, но не шевельнулся. Он хорошо помнил и выговор за разгромленную оружейную комнату, и оставленные рубцы от Цзыдяня, и чернила на одних из лучших своих одеяний. Как Вэй Ин ни бился, он не смог их отстирать. Взгляд Чулиня оставался недоверчивым, принадлежащим потомку благородной семьи, а не другу-адепту. Вэй Ин интуитивно почувствовал, что с такими людьми нужно быть крайне осторожным.
- Брат Сяо, - всё-таки назвал он его.
- Я же сказал: достаточно, - отрезал Цзян Чэн, стеной вставая между ними. – Вэй Усянь, ты никогда не знаешь, когда следует остановиться.
- Прости, - Вэй Ин оставил Чулиня в покое. Он повернул голову на звук просвистевшей стрелы и увидел первые результаты. Старшая группа снова стреляла первой, в том же порядке. Значит, во втором заходе Вэй Ин снова выйдет с Чулинем. Он наблюдал, как легко стрелы пробивают деревянные мишени насквозь. Порой оставался торчать только наконечник, а порой и древко почти на треть. Вэй Ин на свою руку посмотрел, сложил её в кулак несколько раз и расправил ладонь. Это не должно быть сложно. Занятия с Ао действительно были тому доказательством. Упор делался на догадливость адептов. К тому же, Вэй Ин этими руками убил настоящего лютого мертвеца. Обычными стрелами, сдобренными самой слабой печатью. Он поднял голову от рук уже с готовым планом и теперь просто наблюдал, что делают другие адепты. Они действительно использовали Ци. Только старшая группа умела вливать её без печатей. Суть должна быть одна и та же. Это как призвать меч, чтобы он откликнулся. Вэй Ин задумался: а что если правда попробовать использовать Ци напрямую? Он мог пожертвовать одним выстрелом. Если не получится, не станет больше рисковать. Он внимательно следил за каждым, отмечая и меткость тоже, хотя на втором этапе меткости придавали не слишком большое значение. Вэй Ин рассчитывал снова пустить все стрелы в центр, пробив его насквозь.
- Вторая группа адептов! – объявил наставник, едва заменили истерзанные мишени.
Вэй Ин уже без колебаний выдвинулся с первыми участниками второго захода, встал напротив мишени. Он едва дождался сигнала, натянул тетиву, задерживая её на тетиве лишние мгновенья и насыщая её своей Ци. Он не слушал возгласов товарищей. Он вспоминал, что делали старшие адепты. Пробивная способность их стрел поражала. Из обычных учебных луков. Вэй Ин мог бы без труда пробить мишень своим луком, но условия ставили для всех равные.
Он позволил Чулиню выстрелить дважды, прежде чем выстрелил сам. Он так тщательно готовился, вложил в стрелу столько Ци, что стрела прошла сквозь мишень до самого оперения. Он дёрнулся было к ней и остановился. Он всё равно что-то сделал не так. Достаточно было просто пробить мишень, а не соревноваться, чья стрела глубже войдёт. Вымерить количество вкладываемой в оружие Ци – это тоже наука. Вэй Ин намеревался изучить её. И начнёт он прямо сейчас. Он вложил чуточку меньше Ци, чувствуя, как она сосредотачивается в наконечнике, и стрела вошла в центр на половину древка. Можно убавить ещё немного. Его уже не интересовало, как стреляет Чулинь. Он сделал открытие, и теперь хотел укрепить постигнутое в своём сознании.
Вопреки его расчётам, всего пять стрел удалось вонзить в центр. Если будет стрелять туда и дальше, наставники не засчитают результат, потому что прямо в центре дерево разошлось трещиной. Вэй Ин растерялся. А он хотел показать силу и меткость одновременно. Однако замешкался он только на миг, а потом вонзил стрелу выше центра, в четвёртый круг. Остальные стрелы встали в ровный ряд с ней, что тоже являлось показателем меткости. Вэй Ин просчитал количество Ци и натяжение тетивы. И последние стрелы погрузились на одинаковую длину.
Чулинь снова ушёл, полный достоинства, на сей раз не удостоив Вэй Ина даже взглядом. Он не был глуп и уже не рассчитывал, что Вэй Ин выступит хуже на последнем этапе. Хотя Вэй Ин не мог поручиться за идеальную меткость по движущейся мишени из седла скачущей лошади. Он стрелял на ходу в добычу и порой промахивался. И он начинал беспокоиться за последний этап турнира.
- Ну ты… - Цзян Чэн снова остановил его, хотел сказать что-нибудь сердитое и не нашёл слов, просто похлопал по плечу. Только Вэй Ин удостоился личного внимания наследника клана.
- Сила в количестве Ци, - шепнул Вэй Ин, прежде чем прошёл мимо.
Цзян Чэн задержался, оглянулся, проследил, как отходит Вэй Ин, а потом и сам пошёл. Он понял. Конечно же понял. И он знал, что Вэй Ин будет смеяться над ним, если наделать много ошибок.
Цзян Чэн посмотрел на Вэй Ина от мишени уже с луком и стрелой в руке. Вэй Ин крепко стискивал кулаки. Хотел, чтобы Цзян Чэн показал себя отлично и на этом этапе. Вэй Ин послал ему мысленную поддержку, но, видимо, так и не понял, чего хотел Цзян Чэн. Он отвернулся и натянул тетиву, потом выстрелил. Слишком быстро. Вэй Ин метнул взгляд к его мишени. Стрела пробила её насквозь только наконечником. Половина наконечника торчала с обратной стороны.
- Больше, Цзян Чэн, - тихонько уговаривал его Вэй Ин.
И Цзян Чэн снова посмотрел. Тогда Вэй Ин показал жестом дугу над головой, повторяя:
- Надо больше.
Цзян Чэн наложил на наконечник печать, как делали все младшие адепты, кроме Вэй Ина. Или он просто не замечал других. И стрела Цзян Чэна вышла из мишени на четверть древка.
- Не расслабляйся, - уговаривал его Вэй Ин, но Цзян Чэн больше не смотрел. – Только не расслабляйся.
Он не расслабился. Он лишь дважды попал в центр, но все его стрелы пробили мишень насквозь. Вэй Ин радовался сильнее, чем собственному успеху. Это было действительно впечатляющее выступление. Цзян Чэн возвращался с гордо поднятой головой, а приблизившись, поджал губы и остановился перед Вэй Ином.
- Ты же не похвалы ждёшь? – озадачился Вэй Ин.
- Вот ведь…
- Ну что?
- Ничего.
Потом настал черёд остальных, терпеливо ждущих своей очереди. Никто не осмелился отпихивать наследника клана. У Цзян Чэна с самого начала было особое положение, и оно мешало адептам сблизиться с ним. Возможно поэтому он вырос таким хмурым.
- Вечная тучка, - Вэй Ин подтолкнул его плечом, игриво поворачивая голову набок, чтобы видеть его лицо.
- А ты вечно счастливый щенок, - парировал Цзян Чэн.
- Это подло, - Вэй Ин тут же его упрекнул и поёжился. – Брррр.
- Я не понимаю, - задумался Цзян Чэн. – Ты показал себя очень хорошо, ты развил в себе золотое ядро, тогда как мы только начинаем его формировать. Но этот твой недостаток…. Я просто не понимаю.
- О каком недостатке речь? – навострил ушки Луянь.
- Тебе какое дело? – единой фразой осадил его Цзян Чэн, намеревающийся хранить тайну товарища до самой смерти. Правда, то, что он эту тайну знает, уже большая проблема для Вэй Ина. Однажды Цзян Чэн может снова использовать свои знания против него.
Потом на площадке появились лошади. Высокие, породистые, явно предоставленные кланом Цзян. Только у них в конюшнях могло стоять это великолепие. Вэй Ину казалось, он никогда не видел таких высоких коней, таких горячих. Они фыркали и вырывались, но конюшие держали крепко. Вэй Ин таращился на них во все глаза. Тоже хотел такого же зверя. Он бы подарил его дядюшке в деревню. Пусть он непригодный для пахоты, но вмиг отвезёт дядюшку в город за вещами. А соседи ещё и дадут что-нибудь за то, что он вместо них целый день потратил.
И снова Вэй Ин думал о дядюшке, что только доказывало, что он соскучился. Вэй Ин даже представлял, что дядя Фэйфэй снова заболел, а за ним ухаживать некому. Если это так, догадаются ли соседи? Письмо он напишет сегодня же и отнесёт почтовику. Только сначала спросит у Ао, не собирается ли орден посылать заклинателей в его деревню. Так будет куда быстрее.
На сей раз адепты выступали по двое. А значит, и этап обещал затянуться надолго. Траектория пролегала между несколькими препятствиями разной высоты. За этими препятствиями прятались помощники и произвольно передвигали мишени на высоких палках. Когда стрела попадала, мишень под силой удара падала вниз. Потом помощник поднимал мишень вновь, оставляя стрелу на месте, чтобы в конце посмотреть результат. Попадать на скаку по такой мишени и правда было очень сложно. Часть стрел старших адептов прошла мимо. Но в основном они попадали, порой касаясь лишь краешка. Вэй Ин наблюдал и снова прикидывал, как поступит сам. Ему снова хотелось попасть если не в центр, то близко к нему. Он хотел доказать, что достоин звания заклинателя. Когда он попадёт в настоящую беду, он уже будет готов. Не так, как было с его первым лютым мертвецом.
Первым из их группы вышел Чулинь. Вэй Ин приклеился к нему взглядом. Лошадь скакала медленно. Да и невозможно разогнаться на такой маленькой для скачек площадке с постоянными поворотами. Надо было успевать управлять лошадью и стрелять. Чулинь попал восемь раз из десяти. Он спешился, а Вэй Ин уже шёл к нему навстречу. Он хотел бросил непринужденную фразу, выразить одобрение, но Чулинь молча прошёл мимо, даже не повернув головы.
- Каков грубиян, - бросил ему вслед Вэй Ин.
Он очутился в седле раньше, чем конюший успел успокоить зверя. Вэй Ин колени сжал, закрепляя ноги в стременах. Лошадь пошла в медленный галоп, а Вэй Ин натянул тетиву. Он не сомневался, что с первого же раза попадёт. Он охотился за куда более подвижными мишенями. Заяц порой такие круги нарезает, так круто лавирует, что из трёх стрел обычно попадала только одна. Бывало и лучше, но Вэй Ин исходил из общего результата. Мишень, что сейчас двигалась перед ним, казалась неповоротливой. Конь подбрасывал Вэй Ина при каждом прыжке, шумно выдыхая, когда опускался на землю передними копытами. Вэй Ин поймал его ритм и больше не промахивался. Он пять раз попал в центр, а остальные стрелы засели вокруг него. Всё равно это был отличный результат. Напрасно Вэй Ин тревожился. Его любовь к охоте оказалась куда полезнее ежедневных тренировок во дворе.
Он соскочил с коня и передал его конюшему. В это время закончил свой рейд второй участник. Вэй Ин к товарищам зашагал. Он видел улыбающиеся лица, кроме одного. Цзян Чэн хмурился. Он так распереживался за успех своего выступления, что Вэй Ин поймал его руки в свои. Снова. Как Цзян Чэн ни пытался отвадить его от подобных привычек, Вэй Ин находил в них удовольствие. Только так он мог передать большую часть поддержки. Проще всего выкрикнуть: «Ты молодец! Ты победишь!». Настоящая поддержка – вот она, заключается в прикосновении, крепком-крепком, во взгляде и тихой фразе:
- Соберись. Просто не расслабляйся. Слышишь меня?
Цзян Чэн слышал. Наверняка сейчас он был рад, что вызвал интерес Вэй Ина.
Вэй Ин не отдавал себе отчёта в том, почему именно Цзян Чэн привлёк столько его внимания. Неприветливый Цзян Чэн, всеми силами отталкивающий его, отчаянно сопротивляющийся и порой грубый.
Вэй Ин наблюдал, как Цзян Чэн вскакивает в седло, пуская коня по кругу, точно так же привыкая к его ритму. Держался в седле он очень красиво, с прямой спиной. Он казался лёгким и слишком маленьким по сравнению со статным скакуном. Цзян Чэн проскакал первый круг, так и не выстрелив. Участников не ограничивали во времени, но Вэй Ин всё равно посчитал это дурным знаком. Цзян Чэн слишком волновался, и первая его стрела ушла мимо мишени.
- Говоря, чтобы ты не расслаблялся, я не имел в виду, что ты должен так напрягаться, - в чувствах обратил фразу к нему Вэй Ин. Конечно же, Цзян Чэн не услышал. Но он вспомнил, что Вэй Ин говорил ему. Он посмотрел на Вэй Ина, на миг остановил на нём взгляд, и, когда лошадь почти миновала участок, выстрелил снова, на сей раз попав, и даже неплохо. Мишень появилась снова с торчащей близко к центру стрелой.
- Вот теперь не расслабляйся, - произнёс Вэй Ин.
Цзян Чэн не расслабился хотя бы просто потому, что не мог расслабиться. Он постепенно выпустил все десять стрел. Семь из них нашли свою цель. И все семь были сделаны удачно, вонзившись вокруг центра на разном от неё расстоянии. Потом у Цзян Чэна руки сами собой опустились. Вэй Ин опасался, что он лук выронит, а он выдержал испытание, спешился и только тогда передал оружие помощникам.
- Семь! – Вэй Ин шагнул к нему навстречу. – Семь очень хороших выстрелов!
- Не лучше, чем твои.
- Ну не притворяйся хоть сейчас-то, что не рад, - Вэй Ин смеялся. Ему хотелось смеяться и обнять Цзян Чэна. Он смеялся и обнимал, почти повиснув на нём, а когда отпустил, о них уже все забыли, потому что следующие участники вышли на смену. Вэй Ин отпустил его, почти не сопротивляющегося. Цзян Чэн смирился с его нападками. Может быть, даже привык. Вэй Ин хотел это знать прямо здесь и сейчас. Он спросить хотел, а если не получит ответа, то превратить в шутку, но заметил красный отблеск. Вэй Ин тут же руки Цзян Чэна схватил, как он ни противился словами и действиями, и разглядел содранную тетивой кожу с пальца.
- Сколько ты выпустил стрел после этого? – серьёзно спросил Вэй Ин.
- Тебе какая разница?
Это была не последняя стрела. Цзян Чэн вырвался. Вэй Ин на него смотрел. Он хотел снова слизать его кровь, но не стал делать этого на людях.
- Цзян Чэн, почему тебе вечно надо выглядеть по-императорски? – упрекнул его Вэй Ин. Серьёзно упрекнул. – Пойдём, я тебе…
- Отпусти, - Цзян Чэн рванулся. – Вэй Усянь, - тычок в его сторону, - прекрати, хорошо? Просто прекрати.
- Давай хотя бы завяжем. Я сейчас…
- Я же попросил тебя прекратить, - держал Вэй Ина на расстоянии вытянутой руки, а потом отвернулся, сам зажимая раненый палец. – Мне действительно не нравится это чувство, когда мне хочется позволять тебе всё это делать. Ты не понимаешь? Ты не собака, Вэй Усянь. А я хочу, чтобы ты вёл себя как моя собака.
- Хочешь, чтобы я стал твоей собакой? – Вэй Ин стоял на месте, пытаясь разобраться, что же творится на душе Цзян Чэна весь сегодняшний день.
- Нет. Я… проклятье! Я не могу объяснить это чувство. Я не хочу, чтобы мне это нравилось. Ты не собака. Человек, пожелавший стать собакой, достоин только пинков и презрения. Ты всегда делаешь то, что тебе хочется. А мне этого не нужно. Я не хочу постоянно полагаться на тебя.
- Тогда скажи, что тебе нужно. Я научусь.
- Вот этого мне тоже не нужно. А ты лучше научись уважать правила ордена.
- Я и так стараюсь, - надавил Вэй Ин. – Я их выучил, но не всегда получается вспомнить о них в нужный момент. Я хочу, чтобы ты указывал мне на мои ошибки так же, как я указываю на твои. Научи меня «стрелять», Цзян Чэн.
- Возьми мой лук и учись сам, - отрезал Цзян Чэн.
Вэй Ин опомниться не успел, когда их разговор обратился какими-то ассоциативными сравнениями.
- Но мне нужна помощь.
- Просто оставь меня в покое, - повторил Цзян Чэн.
Он был очень взвинчен и, кажется, не из-за соревнований, а из-за Вэй Ина. Он осознал, насколько часто бросал взгляды в сторону Вэй Ина, ожидая подсказки или поддержки. И его это пугало.
Вэй Ин кивнул. Он оставит его в покое. Ненадолго.
Цзян Чэн восхищался Вэй Ином. И причина его восхищения так кстати липла к нему. Он осознал, насколько увлечён своим новым другом, пожалуй, единственным до конца искренним. От этого страшно становилось. Цзян Чэн буквально доверил ему себя на соревнованиях, и с мыслями о нём выступил настолько хорошо, как не рассчитывал. Он вытерпел торжественную часть. Он снова забылся и испытывал радость, когда Вэй Ина назвали первым учеником Юньмэн Цзян, хотя первым он был только на практике, но далеко не первый по остальным показателям.
Цзян Чэн дождался окончания и снова осознал, сколько раз хотел ограничить Вэй Ина в его липучести. Вэй Ин игнорировал все выставленные барьеры, а какие не мог преодолеть, прошибал лбом и радовался этому.
Цзян Чэн так тщательно умывался, что вода за шиворот натекла. Он остался в своей комнате совсем один. Вернувшись, он рассчитывал потискать собак, но они едва не сшибли его с ног, напрыгивая все вместе, а потом отпихнули, выбегая за дверь. Он долго стоял, смотря им вслед. Собакам нужно гулять. Они весь день провели взаперти, тогда как Цзян Чэн мог отлучиться по личным обстоятельствам между этапами и в последующей торжественной части.
Он снова наклонился над тазиком с тёплой водой, опёрся руками о бортики и смотрел на своё колеблющееся, разбивающееся на блики отражение. Он не находил согласия с самим собой. Ему было хорошо рядом с Вэй Ином, спокойно. Он чувствовал заботу. Вэй Ин подмечал все перемены Цзян Чэна. Это было приятно, но страшно. Они совсем недавно впервые встретились. Если бы Вэй Ин был слугой в их доме с детства, Цзян Чэн смог бы мириться с ним и его проницательностью. Но Вэй Ин оставался чужим. Близким, но чужим.
Цзян Чэн с чувством погрузил руки в тазик и случайно толкнул его, опрокидывая на пол. Вода полилась по полу, вдоль доски, впиталась в ковёр, затекла в щель под кровать. Он просто смотрел. Слуги уберут. А Вэй Ин бросился бы убирать сам. Он так заразительно это делал, что Цзян Чэн тоже поддавался, из господина превращаясь в слугу.
- Так не может продолжаться, - он тряхнул головой. Волосы намочил, вода брызнула в разные стороны. Только тогда Цзян Чэн присмотрелся к себе. Одежда была мокрой спереди, руки сырые до локтей, весь ворот. Вокруг шеи намотались слипшиеся волосы. Он скинул с себя одежду и взялся за приготовленную смену. Он догола разделся, чувствуя, как вода достигла тела сквозь плотные слои ткани. Вся одежда с сегодняшнего состязания полетела в сторону застеленной кровати. Теперь она – не его дело. И как бы такой хозяйственный Вэй Ин ни возмущался по поводу брошенных вещей, Цзян Чэн своим привычкам изменять не станет. Убираться – дело слуг. Если господа сами начнут разгребать мусор, чем же тогда простым людям зарабатывать? А в богатом доме они могли получить достаточно для содержания собственных семей. Больше работы – больше денег.
Цзян Чэн завязал пояс, распустил волосы, взялся за расчёску. Не хотелось долго возиться с ними, и он просто свернул часть волос на затылке, потом проткнул их шпилькой. Наверное, выглядело небрежно. Наверное, стоило пойти поискать собак, чтобы наконец поделиться с ними своими переживаниями. Он не знал, как поступить. Если Вэй Ин попытается принять решение за него, он просто взорвётся и, чего доброго, сам нарушит правила и наподдаст этому выскочке хорошенько.
На пороге дома он встретился с Цзяном Сюньи, возвращающимся с торжества. Запоздалое возвращение – показатель последующего собрания. Наставники что-то обсуждали с отцом. Но отец вернулся уже некоторое время назад, а дядя Сюньи только сейчас.
- Дядя Сюньи, - Цзян Чэн выразил уважение к нему.
- Отлично постарался сегодня, - Сюньи накрыл оба его плеча большими ладонями. Цзян Чэн поднял на него взгляд, словно прося помощи разобраться с навалившимися на него трудностями. – Результаты твоих тренировок с луком Вэй Усяня?
- Не знаю, - уклонился Цзян Чэн, подавил желание снова схватиться за голову. – Просто сегодня был удачный день.
- Это не просто удача, - Сюньи не отпускал его. – Я мог бы поверить в удачу, прояви ты себя хорошо только в одном этапе, а ты до конца держался отлично. Твой результат оценили достаточно высоко. Достаточно для того, чтобы позволить…
Он замолчал, явно утаивая самое интересное.
- Что позволить? – ухватился Цзян Чэн.
- Неважно. Но ты же понимаешь, что соревнования для адептов устраивают не просто чтобы полюбоваться на их мастерство и ошибки.
- Понимаю, - подтвердил Цзян Чэн.
- Почему ты не пригласил своего друга отметить его победу?
- Почему он должен отмечать с нами? – удивился Цзян Чэн. – У него есть…
Он замолчал, но Сюньи тоже знал историю Вэй Ина.
- Он живёт с господином Сюанем, но его семья далеко. Стоит разрешить ему навестить своего дядюшку, ты как считаешь?
- Я? – Цзян Чэн совсем растерялся. С какой это стати старшие советуются с ним, что делать с определённым адептом?
- Он же твой друг, - раскрыл ход своих мыслей дядя. – Не волнуешься за него?
- О нём не нужно волноваться. С его достижениями, он отобьётся от любого бандита.
- Как небрежно ты о нём отзываешься, - отметил Сюньи. – Вы поссорились?
- Дядя Сюньи, - Цзян Чэн набрал воздуха побольше, чтобы высказаться на одном дыхании, - почему все считают, что Вэй Усянь мой лучший друг? Разве без него мне плохо жилось?
- Я думал, ты привязался к нему, раз столько времени с ним проводил, - кажется, собеседник немного удивился.
- Ты знаешь, кто такой Вэй Усянь? Это прилипчивый крестьянин, который не знает меры в своих действиях. Поставь на его пути каменную преграду, так он будет биться в неё головой, пока не расшибёт либо преграду, либо голову.
- Ну, Вэй Усянь не такой дурачок, чтобы биться головой в стену.
Видимо, бился он только в стену Цзян Чэна.
Цзян Чэн вздохнул.
- Возможно, я где-то неправ. Но, дядя Сюньи, пожалуйста, перестань все разговоры сводить к Вэй Усяню. Если он тебе так приглянулся, забери его у господина Сюаня и сделай личным учеником.
Цзян Чэн сам дёрнулся от своих слов. Не стоило этого предлагать. А вдруг дядя так и поступит? Вдруг вместе с ним Вэй Ин тоже будет часто приходить в дом Цзян? Что если его вообще поселят в соседней комнате, считая, что они помогают друг другу достигать успехов? И оспорить нельзя. Цзян Чэн и правда быстро подтянулся, когда Вэй Ин насел на него. Всё потому, что прислушивался к его советам. Поверил ему. А теперь от этого доверия самому тошно становилось. Цзян Чэн не хотел ничего менять в своей понятной жизни. А такое непонятное и дикое, как Вэй Усянь, только искажало всю картину.
- Прости, - дядя Сюаньи и правда губу прикусил. – Я просто наслушался отзывов наставников и нахожусь под некоторым впечатлением. О тебе они тоже много говорили. Но победитель – есть победитель, сам понимаешь.
К тому же, совсем недавно прибывший на обучение.
- Понимаю, - подтвердил Цзян Чэн и посмотрел на ворота, находящиеся от дверей на почтительном расстоянии. – Можно я пройдусь?
- Конечно, - Сюньи отступил, давая ему дорогу. – Не задерживайся. Ты же ещё не ел ничего, кроме завтрака.
- Я не голоден.
Цзян Чэн ушёл. Он подозвал собак, но взял с собой только одну, первую, которая подбежала к нему. Это снова была Жасмин. Он обласкал всю троицу, объясняя, что люди могут испугаться, если сразу три крупных собаки будут идти по улице нос к носу. Цзян Чэн покинул территорию и зашагал в сторону рынка. Не знал, зачем пошёл туда. Может быть, стоило постучаться к сестре и поговорить с ней о чём-нибудь? Но она наблюдала за соревнованиями и тоже начала бы говорить о них, о нём и о победителе. Цзян Чэн уже не мог слышать имени Вэй Ина. Он готов был за голову хвататься от беспокойства. Так сильно не хотелось что-то менять в своей жизни, что он не заметил, как собака вскочила на прилавок и стащила кусок говядины размером с хорошего индюка.
- Жасмин! – Цзян Чэн оторопел. Его собаки обычно не позволяли себе такого нахальства. А она вцепилась и даже не послушала, убежала в тихий уголок поедать свою добычу. Мясо ещё можно было спасти, она же его только схватила. Можно было отрезать испорченные куски, а остальное выложить обратно, но лавочник не стал рассматривать стоимость одеяний и украшений хозяина мохнатого воришки, выскочил из-за прилавка, держась за голову, а потом за Цзян Чэна схватился:
- Твоя собака украла у меня кусок мяса. Кто будет за это платить? Безответственные мальчишки, считающие, что им всё сойдёт с рук. Да я тебя к судье отведу! Да ты у меня…
- Господин! – Цзян Чэн поспешно перебил его, а то, чего доброго, и правда отведёт. - Я заплачу за мясо.
- Ты хоть знаешь, сколько оно стоит? О Небо! Это была последняя корова моей матушки, - лавочник и слезу бы пустил, если бы набрался нахальства побольше. Вряд ли человек, у которого постоянная мясная лавка, продавал последний кусок своей скотины. Он явно врал, но на сей раз виноват был Цзян Чэн, и он собирался уладить дело спокойно.
- Господин, просто назовите цену.
Цзян Чэн опасался, что у него в кошеле недостаточно денег. Это стало бы настоящей проблемой. Вряд ли лавочник согласится оставить в залог собаку. Названная цена и впрямь превышала содержимое кошеля. Цзян Чэн растерянно смотрел на деньги, рассыпанные по ладони, а потом поднял голову на разъярённого собеседника:
- Простите, у меня нет при себе нужной суммы. Но я сейчас же…
- Так я и думал, - не дослушал лавочник. – Немедленно пойдём со мной.
Он ухватил Цзян Чэна за шиворот и потянул в сторону. Цзян Чэн не сразу сообразил, поэтому шагнул несколько раз, прежде чем остановиться. Жасмин только голову подняла, удерживая мясо в лапах.
- Господин, посмотрите на меня! Я же адепт. И я происхожу из семьи…
- Адепт или нет – мясо жрёт твоя собака, а я остался ни с чем.
- Однако вы очень охотно выгребли все мои деньги, - возмутился Цзян Чэн, не привыкший, чтобы его таскали за шкирку.
Жасмин подняла губы и зарычала.
- Клянусь, если она бросится, я её зарежу, - ткнул в неё пальцем лавочник.
- Вы хоть знаете, сколько стоит эта собака? – теперь Цзян Чэн разозлился. – Да всей вашей коровы вместе с домом не хватит, чтобы расплатиться за неё!
- Пусть только бросится… - гнул своё лавочник.
- Эй! – услышал Цзян Чэн до ужаса знакомый голос, дрогнул, одновременно испытывая облегчение настолько сильное, что рассмеяться хотелось. Он так привык полагаться на владельца этого голоса, что начинал верить в чудеса рядом с ним. – Господин, стойте! – Вэй Ин к ним подскочил, хотя в паре шагов за всей этой омерзительной сценой наблюдала собака. – Подождите. Вы не узнали этого человека? Это же молодой господин Цзян! Посмотрите повнимательнее!
Лавочник притих, всмотрелся. Видимо, он не знал в лицо не только молодого господина, но и старшего. Ситуация становилась опасной, потому что если весть докатится до отца с матушкой, никто не посмотрит на благородное происхождение Цзян Чэна. Его накажут. Не кнутом и палками, но в наказаниях родителей тоже приятного мало.
- Пожалуйста, послушайте меня, - Вэй Ин ухватил лавочника за руку, почти повис на ней, на той самой руке, которой он удерживал Цзян Чэна. – Ваше мясо только сверху пострадало. Давайте отрежем испачканное и покусанное. Остальное же – хорошее мясо. Чего вам не нравится?
- А ты поди забери кусок у этой твари! – кивнул на Жасмин лавочник.
Видимо, собаки соскучились по говядине. В последнее время им куриные кости и перепадали. Иногда свинина. Цзян Чэн не знал, чем кормили слуги его любимиц, пока он не видел.
- Вы лучше хозяина отпустите, он точно отберёт, - предложил Вэй Ин разумное решение.
Лавочник только глаза закатил:
- Думаешь, я не знаю, чего вы добиваетесь? Облапошить глупого торговца да убежать? Оба такие благородные. Вам-то невдомёк, чем простые люди на жизнь зарабатывают.
Принял Вэй Ина за потомка богатой семьи? Это же смешно!
Но смешно на самом деле не было ни капли.
Жасмин не ела, всё так же наблюдала, как притесняют её хозяина. Если бы лавочник попытался ударить его, она точно бы кинулась.
- Ну дяденька, ну пожалуйста, позвольте ему забрать мясо, - взмолился Вэй Ин, не боялся, что его вместе с Цзян Чэном сдадут. Ему-то наказание похуже придумают.
- Усянь, просто уйди, - глянул на него Цзян Чэн.
- Как я могу уйти, если моего лучшего друга хотят обвинить безосновательно? - возмутился Вэй Ин. – Хорошо. Если я заберу у неё мясо, вы отпустите моего друга?
- Валяй, - махнул в сторону Жасмин лавочник. – Забирай. И смотрите у меня, если она сожрала больше, чем этот разгильдяй мне дал!
Цзян Чэну было очень обидно, но он сейчас думал не о себе, а о Вэй Ине. Вэй Ин ради него собирался прямо сейчас подойти к собаке. К самому ужасному для себя существу.
- Вэй Усянь, не говори глупостей! – предупредил он.
- Какой же вы неблагодарный, дяденька, - предпринял последнюю попытку Вэй Ин. – Заклинатели вас от тварей защищают, а вы так им платите.
Упоминание о заклинателях задело лавочника, но он всё равно стоял на своём.
- Ваше упрямство никому из нас на руку не сыграет, - Цзян Чэн попытался вырваться, что, разумеется, тщетно. Применять против простого человека, который не жаждал никого убивать, боевые приёмы нехорошо, особенно посреди людной площади. Цзян Чэн опасался навредить ему больше, чем его кошельку или самолюбию. Тогда проблемы точно вырастут до небес.
- Вэй Усянь! – воскликнул Цзян Чэн, когда Вэй Ин сделал несколько шагов по направлению к Жасмин. Она зарычала. – Остановись! Просто расскажи кому-нибудь из моей семьи!
Вэй Ин не ответил. Он сделал ещё один шаг. Он побледнел. Он держался за краешек лавки, стискивая руку до побелевших костяшек. Показалось, что вторая его рука дрожит, а колени подкашиваются. Он опустился на корточки. И он так боялся, что мог бы подскочить от любого прикосновения. Жасмин зарычала сильнее и даже вскочила на ноги, возвышаясь над мясом. Вэй Ин замер, чуть не оттолкнулся назад, но устоял.
- Жасмин, нельзя! – выкрикнул Цзян Чэн.
Она продолжала стоять и скалить зубы.
- Нельзя! – повторял и повторял он, рассчитывая на выучку.
Вэй Ин протянул руку ещё немного и таки схватил мясо. Если он резко его дёрнет, собака среагирует. И хорошо если ухватит мясо. А не человеческую руку. Вэй Ин тоже это знал. Он медленно, стараясь держаться подальше от зверя, потащил мясо к себе, по земле, собирая весь песок и дорожную пыль. Он дышал через раз, но поднял этот злосчастный кусок, на котором красовалось только четыре маленьких дырочки от клыков.
- Сидеть! – изменил команду Цзян Чэн, когда лавочник забрал мясо и вернулся за прилавок, принялся ловко отрезать испорченные куски. Цзян Чэн на него не смотрел, он подошёл к Вэй Ину, съёжившемуся в стороне. Он весь себя руками обхватывал и трясся так, что страшно становилось. Цзян Чэн не знал, что делать, кроме как звать его по имени. Он тронул Вэй Ина за плечо, а он дёрнулся.
- Ты белый весь, - завидев его лицо, произнёс Цзян Чэн. Он уже не смотрел на лавочника, наконец проявившего снисхождение и объявившего, что мясо спасено. Цзян Чэну было всё равно. Он помог Вэй Ину подняться, хотя он и так неплохо держался на ногах. Он взглядом Жасмин поискал и остановился на ней, всё ещё дрожа.
- Ж-жуть, - его передёрнуло, но он не упустил случая улыбнуться Цзян Чэну. - Теперь ты мой должник.
Да за такое Цзян Чэн до самой смерти не расплатится.
- Хорошо, буду должен. Пойдём, отведу тебя домой.
- Я сам, - Вэй Ин отступил подальше от собаки, а она на месте оставалась, только приподнялась и тут же снова плюхнула зад на землю, помня об отданной команде, взгляда не отрывала от хозяина, который вот-вот исчезнет. Оставлять её здесь тоже нельзя. Цзян Чэн чувствовал безвыходность, потому что должен был проводить товарища до дома.
- Я сам доберусь, - Вэй Ин продолжал улыбаться, только улыбка его казалась приклеенной. Он хорошо понимал затруднения Цзян Чэна. – А ты возвращайся домой, пока никто не хватился. А вы, дядя, - он на торговца посмотрел, сердито, как смотрел Цзян Чэн, - однажды вы поплатитесь за свою злобу.
- А ну кыш отсюда! – замахнулся лавочник. – Будут ещё всякие мальчишки мне морали читать!
- Идём, - Цзян Чэн всё ещё держался за него. – Просто пойдём. Не надо, ради всего святого, самому искать неприятности.
Вэй Ин послушался, но всё-таки освободился. Он шёл и то и дело оглядывался, а Жасмин смотрела им вслед, начиная переступать передними лапами. Но Цзян Чэн велел ей сидеть. Он не мог просто отправить её домой приказом, потому что вокруг было много всего вкусного. Он был удивлён её поведением и огорчён. Его собаки никогда прежде не позволяли себе ничего подобного. А если бы он взял на прогулку по городу всю троицу?
- Ну правда, Цзян Чэн, - Вэй Ин сам отстранился. – Со мной всё хорошо. Я доберусь сам.
- Вэй Усянь…
- И кто тут больше всего распинался, что не любит, когда его хватают?
Цзян Чэн взгляд опустил и понял, что сам держит его за руки, тут же отпустил.
- Ты дрожишь, как осиновый листок, - он нахмурился. Делать привычное выражение лица проще, когда плохо представляешь, каким оно должно быть. – Ты точно доберёшься?
- Сказал же, что доберусь.
- Хорошо, - Цзян Чэн остановился. – Тогда иди первым, а я за тобой.
- Чтобы твоя собака меня догнала и растерзала?
- Вэй Усянь! Ты испытываешь моё терпение!
Цзян Чэн был на нервах. Он не должен был кричать на Вэй Ина. Он не хотел кричать, поэтому сейчас снова хватался за голову, но лишь мысленно.
- Всё-всё, я уже ухожу, - Вэй Ин отступил спиной вперёд, а потом слился с толпой.
- С ним всё будет в порядке, - бросил ему вдогонку Цзян Чэн еле слышно. – Жасмин, ко мне!
Радостная собака подбежала к нему, виляя хвостом, уже забывшая о произошедшем.
- Если тебе не так сильно хотелось мяса, зачем вообще его трогала? – строго выговорил ей Цзян Чэн и снова выпрямился. Вэй Ина уже и след простыл. Наверняка ведь бегом побежал, лишь бы подальше отсюда. Он-то точно не станет топтаться на месте в ожидании, пока Жасмин им заинтересуется.
Он будет в порядке. Не укусил же его никто в самом деле.
А будет ли?