Категория проверки владения мечом закончилась поединком Вэй Ина и Лань Дагэ, который тоже мастерски им владел, но недостаточно хорошо. Вэй Ин верил, что победил бы, если бы Лань Цижень не остановил сражение после шквала ударов, следующих друг за другом без мгновенья передышки. Вэй Ин мог бы задавить противника заклинаниями, коими начинял клинок. Сражение с помощью печатей на мече было основным в жизни заклинателя. Именно с помощью меча Вэй Ин разил основную часть тварей, потому что бой на расстоянии – лучший вариант. Чтобы положить бумажную печать на тварь, следовало подойти куда ближе. Существовали и такие, которые сами преодолевали расстояние, схожие с ударом заклинания на клинке, но на них нужно умение выше, чем обычного адепта. Вэй Ин себя к обычным адептам давно не причислял. Цзян Чэн тоже не был обычным. Они оба стали заклинателями уже давно, только официально числились адептами. В последней категории меча Вэй Ин внимательно наблюдал за каждым из участников. Лань Чжань, как и предполагалось, оставался на высоте. Цзинь Цзысюань действовал чуточку хуже него. Им пришлось сразиться друг с другом во втором круге. Вэй Ину и Цзян Чэну не выпало больше сражаться ни с одним из них, хотя очень хотелось лично проверить, на что способны эти два человека и на что способен он сам. Вэй Ин мог бы не сдерживаться. Он не хотел сдерживаться, чтобы показать все свои умения, но Лань Дагэ, самый сильный из трёх соперников, с коими выдалось биться, всё равно уступал под напором. Не Хуайсана вовсе не допустили к третьей категории. Лань Цижень перед началом спросил, может ли он сражаться. Разумеется, Хуайсан не мог. Помимо него нашлось ещё трое адептов, не способных сражаться заклинаниями на клинке. Даже начинающему сложно сражаться в этой категории. Если он мог запустить своё заклинание, он не сумел бы парировать заклинания противника. Смерти на экзаменах не были предусмотрены – и всем четверым велели просто наблюдать. Троим было стыдно, а Не Хуайсан вздохнул с облегчением.
Лань Дагэ первым поклонился, прервав последний бой. Вэй Ин ответил тем же и сразу же повинился:
- Прости, мне просто хотелось показать всё, на что я был способен. Куда проще было бы испытать себя на вашем гении.
- Я уверен, второй молодой господин помог бы тебе в достижении этой цели, - ответил Дагэ с достоинством. Однако он был уязвлён. Он не хотел мириться с тем, что именно за его счёт Вэй Ин решил покрасоваться. Вэй Ин на него смотрел, пока они оба не влились в толпу адептов.
- Нехорошо получилось, - вздохнул Вэй Ин, останавливаясь рядом с Цзян Чэном. – Я просто хотел показать все свои умения.
- Ради этого надо было принижать навыки других? Почему же ты с Не Хуайсаном не сражался в полную силу? Победи его одним ударом – и стал бы героем.
- Ты не можешь говорить это всерьёз, - укорил Вэй Ин.
- Почему? Он сын главы ордена. Не каждому выпадает шанс.
- Ну перестань, - Вэй Ин вовсе надулся. – Понял, что переиграл. Пойду и извинюсь перед Лань Дагэ, ты доволен?
- Доволен.
- Нет, ты не доволен.
- А если бы мне выпало в последнем поединке с тобой сражаться? Ты бы и меня так теснил?
- Цзя…
- У тебя совести совсем нет? Только бы покрасоваться перед другими. Каждый понимает, что лучше сражаться с сильными соперниками, но на экзаменах учитывается и то, как ты подходишь к соперникам чуточку послабее.
- Если уж на то пошло, то слабых надо подтягивать. А совершенствовать навыки боя можно только в поединке с сильным противником!
Получилось слишком громко. Не услышали старшие, ибо обсуждали итоги сражений, но хорошо расслышали адепты, начали коситься в их сторону. Лань Дагэ очутился как раз неподалёку, всё ещё уязвлённый. Он прямо смотрел на Вэй Ина и его собеседника, стараясь выглядеть таким же холодным как Цзинь Цзысюань или Лань Чжань. Наверняка же этот второй Нефрит был его идеалом. Вэй Ин оставил Цзян Чэна и подошёл к нему, снова поклонился:
- Прости. Я правда не хотел оскорблять твоей гордости.
Лань Чжань стоял в стороне, но отчётливо слышал каждое слово. Цзян Чэн остался за спиной. Даже не видя его, Вэй Ин знал, что он схватился за голову с бессильным стоном. Вэй Ин отчётливо услышал отголосок этого стона и у него сердце сжалось. Он не знал, как поступить. Он сам разрывался, уже кляня своё рвение выложиться на полную во время проверки. Наверное, Цзян Чэн прав: старшие увидели бы его навыки и без всей силы ударов и множества заклинаний. Вэй Ин мог просто убить противника, если бы тот не успел защититься хотя бы один раз. Но Лань Дагэ был хорошим заклинателем. Не таким, как Цзян Чэн, но всё-таки достаточно хорошим для того, чтобы его регулярно посылали сражаться с тварями.
- Ничего, - наконец очнулся и Лань Дагэ, смущённый столь пристальным вниманием. Ему явно не хотелось оказаться в центре. – Я понимаю господина Вэй и принимаю его извинения, - поклон в ответ. Церемонии были соблюдены, но Вэй Ин не чувствовал, что действительно прощён. Вместо Ланя Дагэ он воззрился на его старшего товарища. Лань Чжань понял, что Вэй Ин смотрит на него, и поспешно отвернулся. За спиной снова навострил ушки Цзян Чэн. Ему не нравилось, когда Вэй Ин проявлял столько внимания к Лань Чжаню. Лань Чжань мог бы стать идеалом для Цзян Чэна. Он с первого дня расписал, какие два Нефрита Гусу замечательные.
Вэй Ин не привык сдаваться и подчиняться правилам, навязанным такими же адептами, как он сам. Он изменил тактику, улыбнулся и шагнул к Лань Чжаню, руку ему через плечо перекинул и заговорил:
- А ты здорово сражался.
Попытка скинуть с себя чужую руку ни к чему не привела. Вэй Ин только крепче прижимался, словно в назидание Цзян Чэну. Ишь, удумал: внимания Вэй Ина ему мало.
- Не трогай меня, - не выдержал Лань Чжань и предпринял новую попытку, но уже не освободиться, а перекинуть назойливого собеседника через себя. Вэй Ин этого не учёл. Он почувствовал лёгкость, когда взлетел, когда увидел внизу задирающих головы адептов. Как будто расправляя крылья, Вэй Ин расставил руки в стороны и засмеялся, а потом перевернулся через голову и грохнулся спиной на жёсткий камень, тут же сморщившись от боли. Он не вскочил, как, наверное, все ожидали, он не начал ругаться и угрожать, он просто лежал и улыбался, всё ещё посмеиваясь.
- Ты выглядишь смехотворно, - над ним повисла голова Цзян Чэна, немного снизилась, настолько низко, что Вэй Ин едва руки не вскинул и не поймал её в объятия, саму голову, несмотря на шею, за которую было цепляться куда удобнее, или за плечи, появившиеся в поле зрения. Вэй Ин хотел и Цзян Чэна поставить в такое же невыгодное положение, только боялся, что не остановится и прильнёт к его губам, открывая всему Гусу их истинные чувства.
- И чувствую себя смешно, - вместо всех провокационных желаний ответил Вэй Ин. Так и лежал, раскинув руки в стороны. Никто не осмелился подойти и помочь ему подняться. Только Лань Чжань шагнул вперёд, вероятно, боясь схлопотать наказание за учинённый беспредел. Можно ли защитный приём считать дракой?
Дракой?
Вэй Ин подскочил, уставился на Лань Чжаня. Это сколько же ему придётся переписывать правила, если наставники сочтут его жест дракой? Вэй Ин руку к нему протянул, игнорируя Цзян Чэна, спасая его от наказания, а Лань Чжань не ответил, так и стоял столбом.
- Адепт Лань Ванцзи! – прозвучал громовой голос одного из наставников, имени которого Вэй Ин не знал.
- Дай же руку, - сквозь зубы, едва слышно, процедил Вэй Ин, хватаясь за последний шанс спасти его.
- Вэй Усянь, ты бредишь? – вмешался Цзян Чэн.
- Нет, занимаюсь спасательными работами.
- Прекрати всё усугублять. Вставай, - он сам руку протянул, но Вэй Ин к ней не прикоснулся, в последний раз взглянул на Лань Чжаня. И Цзян Чэн понял. Он сам отступил, сам подтолкнул Лань Чжаня к жертве невольного насилия, багровея на глазах. У него от ярости желваки на скулах заходили. Касание к плечу Лань Чжаня было лёгким, почти неощутимым. Лань Чжань сам ушёл от него и шагнул вперёд, протягивая руку поддержки. Вэй Ин тут же за неё ухватился.
- Вместе ответим, - пообещал он, смотря в лицо Лань Чжаня серьёзным взглядом.
Цзян Чэн остался позади. У него руки дрожали от ярости, но он ничего не делал. Он так не хотел, чтобы Вэй Ин уделял Лань Чжаню внимание, что прямо на глазах преображался. Вэй Ин не мог разорваться на две части. Сейчас он был нужнее Лань Чжаню, как его защитник. Он вскочил на ноги и первым поклонился ряду старших:
- Простите. Я был столь неуклюж, что споткнулся, а Лань Ванцзи невольно подбросил меня вверх. С уверенностью заявляю, что это была случайность, и обиды я не таю.
Лань Чжань проигнорировал его, просто прошёл мимо, не удостоив и взглядом. Он приблизился к ряду старших и склонился в покорном жесте:
- Это моя вина. Прошу назначить справедливое наказание.
- Что? – Вэй Ин вперёд вырвался, к нему, но забыл поклониться. – Это даже дракой не было. Это – случайность! Если кто-то громко чихнёт в Облачных Глубинах, это тоже нарушение правил?
- Вэй Усянь! – огласил его имя Лань Цижень, тоже багровея не хуже Цзян Чэна, – как ты смеешь перебивать старших?
- Но вы же ничего не сказали. Имею я право прояснить ситуацию?
- Тихо, - объявил один из незнакомцев в белом, с лентой вокруг головы. Он вышел из-за ограничительной полосы и остановился перед ними обоими. – На колени.
Лань Чжань сразу опустился, продолжая вытягивать руки в жесте. Вэй Ин огляделся и последовал его примеру, и всё же не смог сдержаться:
- Это была случайность, - надавил он. – Разве можно наказывать за случайности?
- Я сказал «тихо»!
Он замолк. Вэй Ин покосился на второго провинившегося, из-за кого всё и началось. Лань Чжань крепко кулаки стискивал. От напряжения у него руки подрагивали. Казалось, тронь его пальчиком, и он неосознанно так ударит, что череп надвое расколется. Цзян Чэн наверняка винил Вэй Ина за опрометчивость. Не надо было обнимать Лань Чжаня, не надо было пытаться ничего ему объяснять, не надо было провоцировать ситуацию. Вэй Ин ведь знал, с каким уважением Цзян Чэн относится к этому человеку. Но Вэй Ина раздражало, что Цзян Чэн столько внимания ему уделяет. Разве он не показал, что его любит, Вэй Ина? Или теперь он рассмотрел все положительные черты возвышенного Лань Чжаня? Водить какие-то отношения с Нефритом клана Лань всяко лучше, чем с простолюдином. Вэй Ин, на мгновенье поверив своим необоснованным фантазиям, обиделся на Цзян Чэна, тоже на мгновенье. Так было легче пережить эту ситуацию.
- Мы ждём объяснений после экзамена, и тогда будем решать, в какой мере виновны вы оба, - начал и сразу закончил старший.
- Благодарю за милость, - произнёс Лань Чжань безжизненно.
- Благодарю, - повторил за ним Вэй Ин.
- Вы можете идти.
Лань Чжань встал первым, отступил спиной вперёд несколько шагов, потом развернулся и пошёл в сторону адептов, где нарастал ропот. Вэй Ин брал пример с него. Он не хотел усугублять ситуацию, поэтому лишь косился на своего невольного спутника по приключениям.
- Тихо! – объявил Лань Цижень из-за их спин. Ряды адептов затихли. Потом повисла пауза, необходимая старшим, чтобы обвести всех грозным взором. Вэй Ин не успел отыскать в толпе Цзян Чэна, как последовало продолжение. – Вернёмся к экзамену. Второй этап – это стрельба из лука. Каждый адепт выпустит десять стрел в одну мишень, три раза. Методом жребия будут выбираться пять человек. Каждый поражает свою собственную мишень. Дощечки с именами будут опускаться обратно в ящик и перемешаны, пока каждый из участников не выступит трижды.
- Получается, может так совпасть, что придётся выступать подряд трижды? – спросил Вэй Ин, потянувшись к Лань Чжаню.
- Да, - только и ответил он, сжав кулаки и разжав их. Вэй Ин на эти кулаки смотрел и понимал, что Лань Чжань его еле выносит. У него на лице негодование отображалось во всей красе. Почему же этого никто не замечает? Лань Чжаня приветствовали адепты из клана Лань, обступив его и расступившись, пропуская, как принца. Вэй Ина встречал только Цзян Чэн и Не Хуайсан.
- Ну что, добился? – Цзян Чэн всё ещё был зол. Очень зол.
- Не беспокойся, Лань Чжань не виноват, - буркнул Вэй Ин. – Можешь за него не переживать.
- Лань Чжань? – Цзян Чэн буквально клокотал. – Ах, Лань Чжа-ань, - очень тихо и даже жутко.
Не Хуайсан вмешался своевременно, поспешно прикрыв веером нижнюю часть лица:
- Полагаю, Вэй Усянь понял всё несколько превратно. Молодой господин Цзян волновался за вас, а не за второго господина Лань.
- За меня? – Вэй Ин повторил неосознанно, отчасти удивлённый тем, что Не Хуайсан обратился к нему на «вы». Соблюдал правила и не хотел выставлять напоказ их дружеские отношения?
- Цзян Ваньинь, Лань Теюн, Су Ванси, Цзинь Цзысюань, Чжу Минван, – прозвучали имена первой пятёрки.
Вэй Ин отвлёкся от разговоров, повернулся к арене. Младшие адепты уже вынесли мишени и расставили их на равном расстоянии друг от друга. За мишенями не осталось никого, ибо стрела любого участника могла случайно пройти мимо цели. Может быть, ошибётся Лань Чжань? Может быть, он вообще не умеет стрелять? Вэй Ин хотел, чтобы так и было. Нечего ему красоваться перед Цзян Чэном и набирать очки в его глазах.
Цзян Чэн выстрелил все десять раз и попал в центр девять, десятая стрела ушла во второй круг. Тем не менее, несмотря на всю злость на своего неверного товарища, Вэй Ин испытывал гордость за него. Когда Вэй Ин только пришёл в Юньмэн Цзян, Цзян Чэн стрелял просто ужасно. Из десяти он разве что два раза мог попасть в центр, остальные стрелы раскидывая по всей мишени от второго круга до последнего, в полном беспорядке. Результаты всей пятёрки выглядели внушительно. Выиграл, несомненно, Цзинь Цзысюань, поразив центр все десять раз. Но Вэй Ин мог бы лучше. Стрелы Цзинь Цзысюаня были распределены по всему кругу, а Вэй Ин мог вогнать их в одну точку или около неё, выбивая предыдущие стрелы. Конечно, результат считался одинаковым, куда бы ни попал лучник, лишь бы стрелы не выходили за круг. Но ради удовольствия утереть нос этому павлину Вэй Ин постарается, вложит всё мастерство.
Пока первые участники покидали арену, прозвучало имя Вэй Ина. Вэй Ин не мешкая шагнул вперёд, головы не поворачивая, прошёл мимо Цзян Чэна, всё ещё считая, что обоснованно на него сердится. А потом, попозже, когда стемнеет и они оба успокоятся, Вэй Ин объяснит ему, за что именно сердится. Цзян Чэн проследил за ним и, вероятно, сердился от того, что сердится Вэй Ин. Среди второй группы был и Не Хуайсан, а затем, заслышав своё имя, Цзинь Цзысюань развернулся, не дойдя до полосы адептов, и вернулся на арену. Как кстати. Вэй Ин победно усмехнулся и поднял лук, на пробу натянув тетиву и так же медленно отпуская её.
- Посмотрим, кто кого, - подзадорил Вэй Ин.
Цзинь Цзысюань на него только покосился и вернулся к созерцанию своей мишени.
- Второй Лань Чжань. И не говорите, что они не похожи, - буркнул себе под нос Вэй Ин и приступил к стрельбе, пока остальные ещё примеривались и взвешивали в руках луки и стрелы. Вэй Ин мог бы попасть в яблочко и с закрытыми глазами, и наложив сразу три стрелы на тетиву, повернувшись вокруг своей оси, но Гусу Лань вряд ли сочтёт подобное бахвальство достойным экзамена. Приходилось соблюдать все традиции. Вэй Ин играючи вонзил все стрелы в одну точку. В итоге в мишени осталось всего две, остальные лежали внизу, выбитые последующими наконечниками. Вэй Ин остался на месте, оценивая результат остальных участников. Не Хуайсан, как ни странно, всё-таки держал лук в руках и разместил пять стрел по всей мишени, разрозненно. Очередную стрелу он с трудом отводил назад на тетиве. Видно, с какой натугой у него это получается. Удивительно, что он вообще смог попасть хотя бы раз. Не Хуайсан выстрелил – и его стрела лишь клюнула мишень, не пробив ни на чуть-чуть, так и упала вниз, отскочив от одного из средних кругов. Больше он не вонзит ни одной стрелы – понял Вэй Ин. Не Хуайсан тоже это понял и опустил лук, ничуть не расстроившись из-за своего бессилия.
- У меня руки художника, а не воина, - объяснил он с улыбкой, повернувшись к Вэй Ину.
- Брат Хуайсан, - отозвался Вэй Ин с доброй улыбкой, - ты слишком любишь свои руки.
- Как же их не любить, если они мои? – вскинул брови Не Хуайсан и прикрылся веером. Вэй Ин под другим углом взглянул на этот веер и заподозрил, что за художник оставил на нём изящный рисунок.
Цзинь Цзысюань снова поразил центр все десять раз, но его результат и вполовину не был таким же блестящим, как у Вэй Ина. Вэй Ин, проходя мимо него, снова усмехнулся и мотнул головой, отворачиваясь от него. Интересно, если бы совпадения свели Вэй Ина с Цзинь Цзысюанем вместо Лань Чжаня, как бы переменилось отношение к обоим этим людям? Стал бы Вэй Ин чуточку уважительнее относиться к золотому павлину?
В следующем круге стреляли те адепты, с которыми Вэй Ин не успел познакомиться. Но времени впереди ещё много, он найдёт подход ко всем. Даже Цзинь Цзысюань в конечном итоге мог оказаться не таким заносчивым, как казался. Как хотел казаться. Наверняка ведь и у него есть близкие люди, которым он может довериться или даже пожаловаться. Цзинь Цзысюань интересовал Вэй Ина всё сильнее с каждым выступлением. Но ещё больше – Лань Чжань. Лань Чжань стрелял не хуже Вэй Ина. Словно стремясь победить именно его, Лань Чжань повторил его трюк со стрелами. Вэй Ин сердился на него за всю эту показушность. С такими данными, включая внешние, он легко мог перебить внимание Цзян Чэна. А этого Вэй Ин ни за что ему не простит.
В очередной группе им выдалось стрелять всем вместе: Вэй Ину, Лань Чжаню и Цзян Чэну. Силы обоих своих соперников Вэй Ин знал, поэтому предпринял более рискованный шаг. Он засадил первую стрелу в самый центр, а вторую в древко первой. Времени ушло несколько больше, чем в предыдущем выступлении, но Вэй Ин повторял и повторял свой блестящий выстрел, как один. Он полностью расщепил шесть стрел, три упали на арену, а последняя осталась в мишени.
Лань Чжань просто уходил. Из его мишени стрелы торчали ровным цветком с единственной стрелой-серединкой. Вэй Ин сердился. Он сердился, когда Цзян Чэн осматривал этот результат, а потом услышал оклик Лань Циженя:
- Вэй Усянь.
- Да, наставник Лань? – Вэй Ин к нему поспешил, показывая, с какой готовностью собирается выполнять все его требования.
- Порча имущества – это не показатель меткости, - объяснил Лань Цижень, вопреки ожиданиям, спокойно, без упрёков. Возможно, потому что стрелы были сделаны Вэй Ином, а не кланом Лань. – Ты меня понял?
- Да, наставник Лань, - Вэй Ин сложил жест и получил красноречивый жест возвращаться к остальным.
Больше ему не довелось выдумать ничего нового. В последнем круге Вэй Ин только повторил цветок Лань Чжаня, тогда как упомянутый построил точно такой же новый. Оставалась последняя партия. Не Хуайсан до конца сделал ещё только три удачных выстрела, остальные стрелы упали вниз или пролетели мимо. Но он всё равно не расстраивался. У него было много других навыков. Не все мужчины умели пользоваться оружием. К примеру, целители берегли свои руки для лечения больных. Для этого люди и придумали разные ремёсла. Одни лечили людей, другие делали ткани и готовили еду, а третьи их защищали с оружием в руке. Общество не держится на одних лишь воинах и гениях. Вэй Ин это понимал, в отличие, видимо, от некоторых.
- Пустое бахвальство, - усмехнулся Цзынь Цзысюань, который в последнем заходе пропустил одну из стрел в соседний круг. Он усмехнулся и ошпарил Вэй Ина ледяным взглядом, которому даже Лань Чжань бы позавидовал.
- Пустое или нет, но ты всё-таки не смог нарисовать ни одной фигуры, - в ответ усмехнулся Вэй Ин.
Цзинь Цзысюань ничем не показал, что вообще услышал, ни разу не оглянулся.
- Эй! – Вэй Ин сердился и на него тоже.
Цзинь Цзысюань не обернулся, слился с толпой и исчез за ней.
Вэй Ин с Цзян Чэном успешно прошли экзамен на владение шестом, копьём, метательными ножами и с боевыми. Но успешно – не значит блестяще. Невозможно в совершенстве овладеть всеми видами оружия. Лань Чжань тоже не смог проявить себя в полной мере. Не такой он и гений, как рассказывали все вокруг. Гений обязан уметь всё, даже летать, тогда как все остальные ходят пешком.
Вэй Ин фыркнул, сидя на коленях во влажной траве. У него все ноги промокли насквозь, становилось холодно и ветрено, и темно. На небе не было ни единой звёздочки. Вэй Ин покосился на Лань Чжаня, стоящего рядом перед главным строением Гусу Лань. Они оба получили своё наказание – два часа на коленях. Благо, их возню за драку всё-таки не сочли. Оказывается, драка являлась железной причиной для отчисления. Вэй Ина выгнали бы сразу, а Лань Чжаня, возможно, посадили под замок на пару лет, так как его выгнать не могли, потому что он принадлежал Гусу Лань и являлся одним из наследников клана.
Лань Чжань сидел, понурив голову, смотрел на свои колени и не шевелился с самого начала наказания. Времени прошло уже достаточно, чтобы нещадно начали болеть ноги.
- Лань Чжань, - позвал Вэй Ин и не получил никакой реакции, - ты не уснул?
Ответа не последовало. Вэй Ин не получал распоряжения помалкивать, но если бы даже получил, он бы всё равно улучил момент задать вопрос-другой человеку, разделяющему с ним это испытание. Бодрствовать и молчать столько времени было выше его сил, особенно если вокруг всё выглядело интересным. Лань Чжань был очень интересным.
- Ты такой сдержанный, - продолжил Вэй Ин, забрав себе всё право на разговоры, раз собеседник решил отмалчиваться. – Не понимаю, как при таких качествах ты на меня накинулся? Взял – и швырнул через голову. Больно, между прочим.
Молчание, нарушаемое лишь стрёкотом одной цикады, настолько робким, что он то и дело прерывался. В такую погоду твари ползучие предпочитали прятаться и дремать, а не заводить вечерние рулады.
- Эй, - Вэй Ин повернул к нему голову, вперёд наклонился, чтобы разглядеть в сгущающейся тьме его лицо, разрезанное провисшей прядкой волос. – Ты меня слышишь? Ты ведь не умер? Нет? У тебя ведь нет никакой странной болезни? – Вэй Ин наклонился ещё чуть-чуть и помахал рукой, рассчитывая, что товарищ по несчастью хоть как-то проявит теплившуюся в его теле жизнь. – Я тут из-за тебя. Я мог вообще ничего не говорить, притвориться жертвой. Тогда бы ты так легко не отделался. Я тебя спас, а ты ещё меня и игнорируешь.
- Замолчи, - наконец произнёс Лань Чжань. От долгого молчания у него получилось с хрипотцой. Он разок прокашлялся и снова затих.
- Почему я должен молчать? – возмутился Вэй Ин. – Я хочу услышать твои объяснения. Я что, не имею на это права? Это же ты меня швырнул, а не я. Мог бы и стерпеть, раз ты такой уравновешенный. Или ты только меня так не выносишь?
Разумеется, молчание.
- Ты можешь не отвечать, можешь презирать меня, но меня это обижает. Ты только со мной так. Когда к тебе обращается Цзян Чэн, ты не больно молчаливый, да ещё вежливый сразу становишься. У тебя точно какое-то особое расположение к Цзян Чэну. Если это так, то учти: портить его я тебе не позволю. Он мой… друг, а не твой.
Лань Чжань слегка изменил положение, повернул голову лишь чуть-чуть, явственно показывая, что слова собеседника его наконец-то заинтересовали.
- А-а-а, так значит, я прав. И ты его выделяешь, как своего брата. С братом ты разговорчивый и милый. Цзян Чэн – не твой брат. И не надо к нему цепляться.
- Я не цепляюсь к молодому господин Цзян, - ответил Лань Чжань.
- Всё равно. Не цепляешься? Вот и не цепляйся дальше. А то я скоро с ума сойду. Как тут за всеми уследить?
- Меня, пожалуйста, не впутывай в свои планы.
- Если ты не будешь впутывать Цзян Чэна.
- Я его не впутывал.
- Тогда чего ты с ним такой вежливый? Сразу отвечаешь, раскланиваешься чуть ли не до земли.
- Это неправда.
- Неправда? Да ты… - вздох. – Хорошо, я преувеличиваю. Это и в самом деле не так. Но почему мне кажется, что вас с им что-то связывает?
- Если кажется тебе, как об этом могу знать я?
- Ты же гений, один из двух Нефритов. И не знаешь? – снова молчаливая пауза. - У тебя на всё оправдания есть, - Вэй Ин отвернулся от него, завидев еле заметное движение в темноте. Он всмотрелся. По деревянной ступеньке ползла ящерица. В такой холод, в темноте. Разве ящерицы не спят по ночам? Он всмотрелся внимательнее. Это было не совсем обычная ящерица, не похожая на тех, что прячутся под брёвнами или в сухом валежнике. Она медленно ползла, а потом уставилась громадными глазищами на Вэй Ина. Следующий её шаг заставил его крепко задуматься. Ящерица высунула громадный язык и облизала оба глаза по очереди, а потом поползла дальше, теряясь из вида. Разумеется, Вэй Ин знал, что человеческий язык короток и без помощи рук не достанет даже до носа, но всё равно попробовал повторить сей жест, ибо заняться было абсолютно нечем. Он так старательно тянулся языком, что не заметил, как голову начал запрокидывать, а потом последовало ожидаемое движение со стороны. Лань Чжань заинтересовался его действиями, но предпочитал не комментировать.
- Скажи, Лань Чжань, - Вэй Ин оставил бесплодные попытки и быстро повернулся к нему, чтобы успеть перехватить его взгляд. Он не сможет моментально отвернуться, ибо это будет выглядеть как бегство от беседы, - ты можешь облизать свой собственный глаз?
Он не ошибся: Лань Чжань действительно не стал поспешно прятать глаз, но и на вопрос не ответил, считая его пустой болтовнёй.
- Ты такой скучный, - подытожил Вэй Ин. – Неужели Цзян Чэну нравятся такие люди? Хотя если подумать, он и с Чулинем сработался…
Как же! Обязательства! Цзян Чэн обязан подчиняться правилам клана, а не собственным желаниям, даже если ему кто-то очень не нравится. Судя по всему, Лань Чжань ему нравился, даже чересчур. Как хорошо, что он принадлежит клану Лань, а не Цзян.
- Лань Чжань!
Лань Чжань дёрнулся, потому что имя прозвучало слишком громко в разливающейся темноте, испокон веков усиливающей все звуки.
- Что ты думаешь о способностях Цзян Чэна? Ты ведь дважды с ним сражался. Только честно. Если считаешь его навыки убожеством, так и…
- Он хорошо тренировался.
- Что? Но ты его мог дважды победить. И всё равно доволен?
- Ты хочешь услышать правду или очернить способности своего друга? – снизошёл до вопроса Лань Чжань.
- Нет! То есть, я знаю, что Цзян Чэн очень старается и тренируется много, мне можешь этого не рассказывать. Но если бы ты получил шанс побить меня, ты бы назвал мои навыки ничтожными.
Лань Чжань не ответил.
- Чего молчишь-то? Разве я не прав? Мне кажется, ты только меня принижаешь. И где тут справедливость? Это потому что я не принадлежу ни одной из благородных семей? Положение решает всё? Скажи, Лань Чжань, я тебе неприятен по этой причине?
- Нет, - Лань Чжань снова отвернулся.
- Тогда почему?
- Ты назойлив и груб. Ты не видишь границы, через которую нельзя переступать.
- Это потому что я тебе руку на плечо положил?
- И не видишь сути.
- Почему это я её не вижу?
Лань Чжань явно не положенную на плечо руку имел в виду. Вэй Ин это и сам понимал, но и он вложил в этот вопрос больше смысла, чем в сам жест. «Положить на плечо руку» могло означать его самовольство по отношению к другим адептам.
- Мы же почти ровесники. Почему нельзя относиться друг к другу дружески с самого начала? – Вэй Ин тоже отвернулся. – Зачем обязательно соблюдать все эти церемонии? Может, я стал бы твоим лучшим другом. Откуда ты знаешь, что я за человек?
- Ты сам показал это своим поведением.
- То есть, ты, как и большинство твердолобых стариков, считаешь, что первое впечатление важнее всего остального? А как же мои будущие поступки? Быть может, однажды я спасу тебе жизнь, а ты меня заранее отвергаешь. Вот обижусь и, когда тебя будет пожирать тварь, и пальцем не шевельну.
- Буду тебе очень признателен.
- Чего?! – возмутился Вэй Ин на самом деле. – А все утверждают, что ты ведёшь себя как степенный взрослый, хотя прямо сейчас, как обиженный ребёнок, швыряешься громкими словами: оставьте меня, я стану мучеником. Где же тут зрелость?
- В твоих словах зрелости не больше, - парировал Лань Чжань.
Но Вэй Ин не воспринял эту атаку всерьёз, усмехнулся:
- А я и не пытаюсь притворяться взрослым. Я помню, сколько мне лет, а ты? Или, считаешь, что человеку после года сразу становится двадцать?
- Если я делаю заявления, как ребёнок, какие претензии? – Лань Чжань начал отбиваться.
- А такие, что ты пытаешься казаться взрослее, чем есть на самом деле. Я не против, веди себя степенно, но ты явно переигрываешь и ведешь себя не как двадцатилетний мужчина, а как древний старик, которому всё опостылело в этой жизни, - выдал целую тираду Вэй Ин и добавил, рассчитывая застать собеседника врасплох. – И соблазняешь моего Цзян Чэна… моего друга Цзян Чэна своими сладкими речами. Вернее, сладким молчанием, - он задумался. – Нет, с ним ты, пожалуй, более разговорчив.
- При чём здесь молодой господин Цзян? – спросил Лань Чжань.
- Неважно. Игнорируй его так же, как желаешь игнорировать меня. Я не хочу, чтобы ты общался с Цзян Чэном без меня.
Разумеется, Лань Чжань промолчал. Время шло и уже не казалось таким мучительным. Если бы только ноги так сильно не болели, продрогшие до костей от ледяной влаги и затёкшие от однообразного сидения. Вэй Ин обратил на них чуть больше внимания, позволяя себе проявить слабость. Он с болезненным шипением растёр обеими руками бёдра и вслух пожаловался:
- Ещё немного – и ноги у меня вообще не разогнутся.
- Ты не можешь выдержать даже два часа коленопреклонения, - упрекнул его Лань Чжань. Всерьёз упрекнул, записывая ещё одну слабость на счёт Вэй Ина. – Как ты собираешься добиваться расположения других людей?
- Я его легко добиваюсь. А если ты говоришь о благородных кланах, так они предпочтут не замечать самых воспитанных и ярких людей, если они происходят из простых семей. Дядя Фэйфэй был прав: если человек из благородной семьи, да ещё и заклинатель, он плюёт на крестьян. А уж если он считает себя выдающимся заклинателем…
- Что за чушь!
- Как ты сразу оживился. Скажи, что я не прав.
Вэй Ин знал, что не скажет. Всё общество пронизано системой положений. Император имеет право невзлюбить главу какого-нибудь клана. Глава клана – ремесленника. Ремесленник – нищего.
- Вот таким людям как ты следует почаще перерождаться, чтобы ощутить на себе тяжесть всех слоёв населения, от нищих до императора, - выдал Вэй Ин вслух. – И не говори, что Небеса относятся к тебе благосклонно и в следующей жизни сделают снова великим заклинателем.
Лань Чжань не ответил. Видимо, счёл этот разговор не заслуживающим внимания, потому что ответить ничего не мог. Только Небеса решат, кем переродится человек, независимо от его просьб. А признать, что в следующей жизни он может стать нищим, Лань Чжань не мог. Легче всего списать доводы Вэй Ина на его легкомыслие.
Они некоторое время сидели в полном молчании. Вэй Ин пытался прикинуть по небу, сколько прошло времени, но до сих пор не было видно ни одной звезды. Вэй Ин в тайне надеялся, что Цзян Чэн хотя бы придёт глянуть и посочувствовать, а он и не вспомнил ни разу. Волновался за Вэй Ина или своего великолепного Нефрита, боялся увидеть свой идеал на коленях. Это было крайне жестоко и несправедливо. И несправедливо, что в голове роились именно эти мрачные мысли. Цзян Чэн, если посудить, не давал никакого повода считать, что что-то чувствует к Лань Чжаню. Но это его вежливое обращение и заявление, что судьба их свела. Да ещё с каким рвением они сражались сегодня на арене. Вэй Ин ни за что не позволит ему взглянуть на другого или на другую. Сперва испробует все способы, начиная с поцелуев, которые Цзян Чэну голову окончательно вскружат и сведут с ума. Дальше… Дальше, наверное, пока для него слишком, хотя Вэй Ин от одной мысли воспылал желанием. Он представил Цзян Чэна голого, близко-близко. Сколько раз они вот так мылись вместе или купались в озере. И хоть бы раз Цзян Чэн проявил признаки влечения. Хотя, если подумать, проявлял. Тогда почему Вэй Ин не сообразил? Он кулаки стиснул, злясь на свою недогадливость. Это Цзян Чэн виноват, что постоянно отпихивал Вэй Ина в такие моменты.
Дверь открылась. На них обоих лёг прямоугольник колеблющегося света. Они оба головы подняли и увидели одного из наставников. Вэй Ин в надежде ждал, что он объявит об окончании мучений и даже голову втянул в плечи, страшась услышать, что прошла лишь половина срока. Он готов был клятвенно заверять, что больше этого не повторится, но молчал, следуя примеру Лань Чжаня. Он-то точно знал, как себя повести, чтобы старшие на него не рассердились.
- Вы извлекли урок из сегодняшнего наказания? – спросил старший.
- Да, господин, - Лань Чжань поклонился, сложив жест перед собой. Вэй Ин тут же подхватил его манеру и точь-в-точь повторил:
- Да, господин.
Кажется, Лань Чжань едва заметно дёрнулся, не ожидая столь точного копирования. Наверное, он вообще не думал, что только что осуждающий его Вэй Ин станет ему подражать. Хотя бы ради упрямства можно было повести себя по-другому. Но Вэй ин отлично видел, где уместно упрямство, а где послушание. Сейчас желание наконец-то выпрямиться перевесило все остальные. Ради этого он готов был сделать что угодно, если это не требовало унижения. Такое ни один уважающий себя человек не стерпит.
- Ступайте, - взмахом руки наставник указал назад, за их спины, а потом развернулся и скрылся за дверью.
Вэй Ин первым вскочил и тут же ойкнул, ибо ноги ожидаемо отозвались резкой болью. Он запрыгал, согнувшись пополам и растирая бёдра.
- Как ты это терпишь? – спросил он.
- Тебя никогда не заставляли сидеть на коленях?
- Заставляли. Но не столько же.
Больше Лань Чжань ничего не сказал, зашагал прочь по дорожке. Такой же прямой и спокойный, словно ничего у него не болело.
- Лань Чжань! – позвал вдогонку Вэй Ин.
Не обернулся.
- Ну невежливо же так, без прощания уходить!
Всё равно не обернулся.
- Ну и бог с тобой, - буркнул себе под нос Вэй Ин, - лишь бы Цзян Чэн на тебя пореже засматривался.
Он заковылял в другую сторону, к дому, где были выделены комнаты для наследников великих кланов. Вот встретится с Цзян Чэном и потребует у него прямого ответа. И пусть только попробует уклониться.
- Цзян Чэн, - очень тихо позвал Вэй Ин. Час уже поздний, негоже орать на все Облачные Глубины. Ноги у Вэй Ина совсем промокли. Да и ощущение по ним расползлось отвратительное, как будто тысячи муравьёв по ним бегают. Вэй Ин снова наклонился и начал их растирать. Проклятое сидение на коленях. Посмотрел бы он, как Лань Чжань сейчас мучается, пытаясь разогнать по ногам свежую кровь.
Цзян Чэн не отвечал. Он, вообще, дома?
- Цзян Чэн, - снова позвал Вэй Ин, прильнув к двери всем телом, приложил ухо, вслушался. – Ну ты же не мог нарушить правило и пойти гулять на ночь глядя?
И правда, Цзян Чэн этого сделать не мог. Но если так, то почему не открывает? Не уснул же? Он сразу просыпался, от малейшего шороха. И посреди ночи, когда Вэй Ин его тревожил в Пристани Лотоса, он подходил к окну и открывал его.
- С тобой ведь ничего не случилось? – ещё тише спросил Вэй Ин.
Ответа Вэй Ин так и не добился, зато ощутил перемену. Кто-то появился в поблизости. Боясь наставников, которые могли назначить ему другое наказание прямо сейчас за гуляния по Облачным Глубинам после наступлении темноты, он резко развернулся, не убирая одной руки от двери, готовый нырять в кусты, через которые обычно крался в комнату к Цзян Чэну, и обычно натыкался на Не Хуайсана. Хотя сейчас слишком темно, чтобы вообще что-либо разобрать на странице книги.
- Вэй Усянь, - услышал он тихий-тихий шёпот.
- Не Хуайсан?
- Это я, - Не Хуайсан тоже огляделся и соступил вниз, в траву. Она ещё мокрее стала, вероятно, из-за росы, которая успела на неё осесть. Мерзко и холодно.
- Что с Цзян Чэном? Он ведь там? – Вэй Ин к нему подошёл, рукой на дверь помахал. – Ему ведь не назначили никакого наказания заодно с нами? Он же со мной постоянно.
Вэй Ин волновался. Это было маловероятно, чтобы наказание назначили без причины. Тем более, Цзян Чэн вообще не успел никаких правил нарушить. А наказывать заодно точно никто не станет. Однако сейчас Вэй Ин готов был поверить во что угодно.
- Не знаю, - покачал головой Не Хуайсан, начиная говорить смелее. – Не думаю. Он сразу вернулся. После экзамена мы привели себя в порядок и пошли на ужин. Ужин был ужасен.
- Как всегда, - Вэй Ин подбодрил его, положив руку на плечо и сжав её. – При такой-то пище, как они все ноги не протянули? Может, мне подстрелить кабанчика и отнести к ним на кухню? Может, они тут считают, что заклинателям недосуг ходить на охоту?
- Не думаю, - покачал головой Не Хуайсан. – По-моему, это просто их убеждения, призывающие к смирению и предостерегающие от праздной жизни.
- Хотят смирения – брейтесь в монахи. Что за правила?
Цзян Чэн всё ещё не открывал. Вэй Ин отвлёкся от осуждения местных обычаев и снова воззрился на дверь. Никто внутри не шевельнулся до сих пор. А вдруг с Цзян Чэном правда что-то случилось?
- Я должен туда попасть, - уверенно заявил он.
- Подожди, - Не Хуайсан схватил его под руку. Вэй Ин, уже сделавший шаг к ступенькам, на месте развернулся от рывка, с некоторым интересом рассмотрел собеседника. Несмотря на слабое владение оружием и довольно хилое тело, силы у него таки были. Не Хуайсан улыбнулся, мгновенно метнув руку с веером к губам и прикрываясь. У него была симпатичная улыбка. Поначалу Вэй Ин удивлялся его привычке её скрывать, но потом обнаружил очарование именно в этом жесте. Этот жест нагонял таинственности, обманывал менее осведомлённого собеседника и заставлял относиться к нему с осторожностью. Человек, который плохо знал Не Хуайсана, мог подумать, что в рукаве у него скрывается ядовитый нож, а в арсенале искусные техники. Интересно, Не Хуайсан сам добивался такого результата, или само получилось, ибо он мог скрывать улыбки от кого-то ещё, кто не одобрял их частого появления. Цзян Чэн тоже часто на Вэй Ина ворчал из-за того, что он всем подряд улыбается.
- А-а-а, есть какой-то секрет? – догадался Вэй Ин и вывел предположение. – Неужели тайный ход из-под земли?
- Почти, - Не Хуайсан улыбался, но веер от лица убрал, вообще его сложил и двинулся вокруг стены, таща за собой Вэй Ина. Они обогнули угол и остановились перед разбитым на матовые квадратики окном. Чёрные квадратики, кричащие, что внутри нет никого. Цзян Чэн не мог так крепко спать. Опасения лишь усилились. И внезапно умереть он тоже не мог. Значит, игнорирует, обижаясь из-за Лань Чжаня? Это было глупо. Цзян Чэн не так сильно и выделял Лань Чжаня среди остальных адептов. Вэй Ин всё это мог надумать и поспешно поверить. Свои фантазии всегда кажутся реалистичнее чужих. Как бы Цзян Чэн ни ругался, Вэй Ин прижмёт его к стенке и потребует честного ответа.
- Смотри, - Не Хуайсан ткнул в нижнюю часть окна. – Я хорошо изучил все пути к отступлению и обнаружил, что окна ничем не закреплены. Стоит только просунуть под них что-нибудь плоское и тонкое, подтянуть вверх – и они сами собой откроются.
- Правда? – Вэй Ин ухватился за подсказку. Меча при нём не было – Цзян Чэн пообещал забрать – не сидеть же на коленях в окружении оружия. Лань Чжань своё отдал адептам своего клана.
Вэй Ин поискал подходящий предмет на себе, но Не Хуайсан снова оказался предусмотрительным. Вэй Ин заметил движение, поднял на него голову и увидел тонкий нож в его руке. Не Хуайсан улыбался как-то по-другому, как заговорщик. Они сейчас планировали вломиться в покои наследника клана Цзян. Вэй Ин иначе уже поступить не мог. Он сам должен посмотреть, что с Цзян Чэном. И если вдруг его нет в комнате, то подумать, куда он мог пойти.
Он завладел ножом без единого слова. Не Хуайсан тоже ничего не говорил. Когда окно поддалось, Вэй Ин напоследок переглянулся с собеседником и вскочил на подоконник, потом шагнул вниз, в комнату, и наконец развернулся, держась за оконные створки обеими руками:
- Спасибо, брат. Я в долгу не останусь. Ты только смотри сам не попадись.
Не Хуайсан кивнул и слился с темнотой, умело избегая тусклого пятнышка света от раскачивающегося на уголке крыши фонаря. Вэй Ин закрыл окно и развернулся к комнате. Цзян Чэна там не было – он в этом лишь убедился, едва опустил ноги на дощатый пол. Вэй Ин ещё не привык к расположению мебели, поэтому просто стоял, присматриваясь к кромешной темноте, пока глаза не начали различать некоторые очертания. Отсутствие товарища вызывало у Вэй Ина тревогу другого характера. Цзян Чэн не мог просто взять и нарушить правила. Выходит, его для чего-то вызвали старшие? Может быть, Цзян Чэна попросили рассказать, что Вэй Ин за человек, и найти на него управу? Вэй Ин покачал головой. Нет, не может. Старшие не опустятся до того, чтобы спрашивать совета у адептов, даже таких именитых.
Вэй Ин вынужден был признать, что понятия не имеет, где искать товарища. Оттого становилось только тяжелее. Однако он не ринулся бесцельно прочёсывать Облачные Глубины. Цзян Чэн мог просто пройтись по дорожкам, по которым после наступления темноты никто не ходит. Он мог засмотреться на местные красоты или даже посетить библиотеку, выискивая какие-нибудь особые правила. Он мог уже с кем-то подружиться – он же не затворник. Или он мог пойти к Вэй Ину дожидаться его там. Вэй Ин дёрнулся было к двери и остановился. Появление Цзян Чэна в комнате обычных адептов выглядело бы странным с точки зрения соседа Вэй Ина. Тем более, Цзян Чэн не стал бы два часа сидеть и разговаривать с ним обо всякой ерунде. И Цзян Чэн знал, что гостей стоило ждать у себя в комнате, а не в чужой.
Вэй Ин подошёл к кровати и с шумным выдохом сел на неё. Ноги всё ещё болели, он опять начал их растирать. Тёр до тех пор, пока руки не устали. Ну хоть ощущение бегущих муравьёв исчезло. Как и Цзян Чэн.
Без Цзян Чэна становилось одиноко. Вэй Ин нагнулся, локти на бёдра поставил, невзирая на отозвавшуюся боль, уже совсем слабую, в ладони лицо опустил. Поза полного бессилия. Но Вэй Ин не сдавался, он продолжал размышлять, куда мог пойти Цзян Чэн. Вот бы отыскать его и обнять, подойдя сзади, нежно, с тем чувством, которое металось в груди и лишь усиливалось от всех этих ярких фантазий.
Вэй Ин ждал так долго, что вздрогнул, когда услышал шаги по дорожке. Едва слышные, как будто кто-то крался. Он мгновенно вскочил и бесшумно метнулся к двери, встал за ней, прижался спиной к стене, распластав по ней же ладони, повернув голову в сторону входа. Вэй Ин едва дышал, медленно, выдыхая, только когда без воздуха становилось трудно, потом он так же быстро хватал очередной глоток. Шаги приближались. Это точно был Цзян Чэн. Вэй Ин выдохнул с облегчением и больше не пытался таиться. Просто стоял и не двигался. Для Цзян Чэна обнаружить неподвижного лазутчика так же просто, как для настоящего заклинателя. Лазутчик, который не желал прятаться. Вэй Ин осознавал, что своим молчанием мог напугать Цзян Чэна. Шаги затихли на пороге, прямо за дверью. Цзян Чэн уже понял, что внутри кто-то есть. Это значило, что и гулял он не просто так, прятался от посторонних глаз. Может быть, искал Лань Чжаня? Нет-нет-нет – Вэй Ин головой помахал. Это всё надуманное. Пока нет доказательств, никто не имеет права обвинять другого человека. Но Вэй Ин всё равно останется настороже и будет приглядывать за ними обоими.
Он отлепился от стены, поняв, что Цзян Чэн не спешит заходить, он сам открыл дверь, отщёлкнув простенький замок, и вырос в дверях, держась за обе створки.
Цзян Чэн выдохнул как будто тоже с облегчением:
- Ты здесь.
- А где ещё я должен быть?
- Дай пройти, - Цзян Чэн отпихнул его с дороги и зашёл, сразу же двинулся к потушенным свечам, завозился, являя собой со стороны сплошное тёмное пятно. Даже жутковато. Вэй Ин закрыл дверь, защёлкивая замок, и подошёл сзади, и обнял, как и планировал. На тот момент Цзян Чэн успел зажечь только одну свечу, так и замер с разгоревшейся лучиной, не спешил гнать. Это было очень хорошим знаком. Вэй Ин ошибался насчёт Лань Чжаня. Очень ошибался. Как можно было вообще заподозрить Цзян Чэна? Вэй Ин потянулся к нему головой и потёрся виском о его висок.
- Дай свет зажечь, - спокойно попросил Цзян Чэн.
- Зажигай так. Я не в силах разжать руки.
Цзян Чэн не ругался, он просто вздохнул и зажёг пять свечей, изгоняя кромешную тьму. Огоньки колебались, играя чёрными тенями на стенах и потолке. Тени исследовали маленький стеллажик, на котором Цзян Чэн разложил все свои вещи. Они попрыгали по кровати, по столу, по стойке для меча, на которой сейчас покоились два клинка. Тени нашли два лука, висящие один на другом, а чуть ниже лежали два колчана со стрелами, один изрядно похудевший, так как Вэй Ин не пожалел стрел, когда расщеплял их.
Цзян Чэн оставил подсвечник в покое и завозился. Вэй Ин почувствовал, что он хочет развернуться, ослабил хватку и даже чуть-чуть отодвинулся, внимательно наблюдая за каждым жестом обожаемого товарища. Как можно теперь называть Цзян Чэна товарищем? Вэй Ин видел в нём нечто большее, нечто особенное, желанное и до того горячее, что сердце разгонялось, едва Вэй Ин ощущал его дыхание и касался его кожи. Цзян Чэн не успел повернутся полностью, Вэй Ин рванулся к его губам, обхватывая за спину и помогая. Он так сильно прижимался к груди Цзян Чэна, что ощущал стук и его сердца. Такого же быстрого сердца. У Цзян Чэна было такое же прерывистое дыхание, когда он пытался зацеловать Вэй Ина до смерти. Они не могли оторваться друг от друга, захваченные слепой страстью. Вэй Ин провёл руками по его спине вниз, ощутил его округлости, упругие и настолько соблазняющие, что всё тело отреагировало, возгораясь желанием. Вэй Ин принялся собирать ханьфу Цзян Чэна, поднимая его, стремясь забраться под него, ибо отодвинуть Цзян Чэна от себя было выше его сил, чтобы хотя бы развязать пояс. Вэй Ин поймал полу и наконец дотронулся до пояса штанов.
Цзян Чэн оттолкнул его, грубо, резко, с придыханием. Вэй Ин остановился, не в силах поверить в то, что вырвался из этого умопомрачительного мгновенья. Они оба дышали с шумом, не скрываясь друг от друга. Потом Цзян Чэн снова к нему потянулся и лишь чмокнул в губы, и отодвинулся совсем.
Все опасения были пустыми. Лань Чжань играл очень маленькую роль в жизни Цзян Чэна.
- Цзян Чэн, - Вэй Ин попытался к нему снова прильнуть, - я ведь только тебя люблю.
- Да подожди, - Цзян Чэн удержал его на расстоянии вытянутой руки. – Дай в себя прийти. Спокойно возвращаясь домой, никто не ожидает, что его схватят и полезут целоваться.
- Я могу делать это каждый день.
- Не нужно. Ты ещё помнишь, где мы находимся? Если будешь постоянно так делать, однажды мы попадёмся.
- Но ты же не собирался всю жизнь скрывать, правда?
- Собирался.
- Что? – Вэй Ин опешил. – То есть, ты не хотел, чтобы наши чувства… Ты хотел меня в итоге отвергнуть?!
- Что за нелепые предположения? – Цзян Чэн мимо него прошёл.
- Цзян Чэн! – подозрения вернулись.
- Замолчи, а то всех перебудишь, и иди сюда.
Вэй Ин пришёл, сел напротив за столик, несчастный, чувствуя себя брошенным. Наверное. Выражение лица у него было страдальческое, потому что Цзян Чэн не выдержал, перегнулся через столик и прикоснулся к его лицу, поводил пальцами по щеке, дотронулся до века, которое Вэй Ин послушно опустил, а потом провёл по носу к губам. Губами он заинтересовался больше всего. Вэй Ин разомкнул их и прихватил кончик его пальца, смотря в глаза, молча спрашивая, верно ли понял.
Неверно.
Цзян Чэн не хотел продолжения. Возможно, он опасался того, что могло последовать за этим. Вэй Ин сам не знал, готов ли он пойти дальше, поэтому просто следовал указаниям. Цзян Чэн освободил свою руку, на миг сдвинув брови, показывая, что его пальцы не надо было кусать. Он показательно вытер их о свою одежду и наконец сунул руку за отворот ханьфу, и достал плоский сосуд с плотно воткнутой крышкой. Такие люди берут с собой в дальний путь. Только вряд ли в него была налита вода. Вэй Ин моментально забыл о нежностях, потянулся к этому сосуду и в глаза Цзян Чэну посмотрел, спросил:
- Это мне?
Цзян Чэн не позволил схватить трофей, отвёл его назад и предупредил:
- Чтобы никто не узнал, слышишь?
- Ты ради меня? – Вэй Ин снова воспылал к нему искренней любовью и ручки к сосуду тянул. – Ради меня ты нарушил правило и покинул Облачные Глубины на ночь глядя? Ты вино пронёс?
- О, Небо! Почему ты такой болтливый? – Цзян Чэн показательно за голову схватился, оставляя руку с сосудом на столе, чтобы Вэй Ин без труда мог перехватить его. Вэй Ин, не долго думая, завладел сосудом. Цзян Чэн никуда не денется, а насчёт вина мог и передумать. Больше не мучаясь тяжким выбором, Вэй Ин выдернул крышечку и прильнул к горлышку. Вино хлынуло в горло, кажущееся очень горячим. Сейчас Вэй Ин сам был как вулкан. Он не мог оторваться от вина, глотал и глотал, ощущая, как под кожей ходит кадык. Когда он допил всё до капли, наконец вспомнил и о терпеливо ожидающем его Цзян Чэне. Его очередь. Оставить без благодарности сей удивительный поступок Вэй Ин не имел права. Он выпрямился и шагнул коленом на столик, потом вторым, рискуя снова свалиться. Но теперь он не будет столь нерасторопным. Если упадёт на Цзян Чэна, обнимет его, прижмёт к полу и будет целовать столько, что голова кругом пойдёт. Он почти достал до Цзян Чэна, наклонился, балансируя на столике, чувствуя, что ножки вот-вот должны оторваться от пола. Но он уже изучил коварство стола, поэтому контролировал его устойчивость. Цзян Чэн отклонился назад.
- Вэй Усянь, прекрати.
Вэй Ин не прекратил, тянулся и тянулся, пока Цзян Чэн сам не свалился на спину и мгновенно не перевернулся на живот, отползая в сторону. Тогда, отвлечённый от контроля равновесия, Вэй Ин вместе со столом кувыркнулся на пол. Ноги сами собой в коленях согнулись, пятки выше головы взлетели, а стол ещё и наподдал по голеням, прежде чем с грохотом рухнуть всеми четырьмя ножками обратно на пол. Вэй Ин не растерялся, перевернулся на спину, счастливо улыбаясь, и похлопал по полу рядом с собой:
- Цзян Чэн, иди сюда.
- Тебе всегда мало. Надо хоть чуть-чуть держать себя в руках.
- Зачем? – удивился Вэй Ин.
- Сейчас за тебя снова вино говорит, - Цзян Чэн встал на ноги, не собираясь поддаваться на его уговоры. – Я уже жалею, что решил облегчить твои страдания.
Вэй Ин выдохнул и уставился в потолок с играющими на нём тенями.
- Тебе не хочется пойти до конца и посмотреть, что у нас может получиться? – понимающе спросил он.
- Хочется, - Цзян Чэн шагнул к кровати, сел на самый краешек и спрятал лицо в ладонях. – Это меня и пугает.
- Тогда давай подождём, пока ты привыкнешь.
- А ты? Тебе разве не нужно привыкнуть?
- Нужно. Но я так хочу всего тебя расцеловать и обласкать, что это не имеет никакого значения, - сознался Вэй Ин и добавил. – Если бы я раньше это понял, когда мы сидели в одной бочке. Если бы я только осознал, что из-за меня ты постоянно мучаешься от своего желания.
- Не напоминай.
- Так это правда? Из-за меня? – Вэй Ин повернулся к нему, всё ещё прячущему лицо в ладонях, улёгшегося животом на свои бёдра, согнувшегося почти пополам.
- Мне тебя то избить хорошенько хочется, то расцеловать, - признался Цзян Чэн.
- Не надо бить, пожалуйста, - Вэй Ин перевернулся на живот, встал на четвереньки. Привлечённый шумом Цзян Чэн наконец поднял голову. Смущённым он не выглядел, только немного... несчастным? Растерянным? Огорчённым?
- Тебе так всё это не нравится? – Вэй Ин подполз к нему и, не вставая, обнял обе его ноги, губами упёрся ему в бедро, обдавая его влажным горячим воздухом.
- Мне не нравится думать о последствиях, - пояснил Цзян Чэн. – Ты ведь тоже это понимаешь. Ты всегда думаешь обо мне.
- Понимаю, - покивал Вэй Ин, возя носом по его бедру, - но от этого ничуть не легче сдерживать свои чувства.
- Но я ведь сдерживал.
- А я не могу, - возразил Вэй Ин. – Я не хочу. Если они вспыхнули у нас обоих, этому должна быть причина. Ничего не случается просто так. А вдруг Небеса благословили нас? А вдруг ты совершенно случайно родился мужчиной и был предназначен мне судьбой?
- Эй, - окликнул Цзян Чэн с ноткой резкости, да так выразительно, что Вэй Ин на него глаза поднял. – Почему это я по ошибке родился мужчиной? Может быть, это ты должен был родиться женщиной?
- Может быть, и я, - сразу согласился Вэй Ин. – Мне без разницы, кем я буду, лишь бы рядом с тобой.
Цзян Чэн занервничал, попытался высвободиться, но Вэй Ин только крепче объятия сдавил, не выпуская его ног.
- Вэй Усянь, отпусти немедленно. Не заставляй меня выставлять тебя за дверь.
- Тогда давай просто спать. Я жутко устал и продрог. И ещё я не ел.
- Зато выпил.
- Да, - Вэй Ин отпустил его и заполз на кровать прямо в мокрых штанах, изгвазданных травяными разводами. Благо, в темноте не видно, насколько они грязные. – Если бы не ты…
- Прекрати и раздевайся.
- А поцелуй?
Цзян Чэн наклонился к нему и чмокнул:
- Всё, достаточно.
- Цзян Чэн…
- Только спать. Иначе выгоню, в чём останешься.