Они все собрались в учебной комнате по настоянию Лань Циженя, который сам предпочёл не нависать над свитками, краем глаза строго посматривая на адептов, усиленно составляющих письменный отчёт. Он ушёл сразу же, как отдал распоряжение.

Не Хуайсан первым оторвался от медленно заполняющегося свитка и озвучил тревоги всех собравшихся:

- Мне стыдно описывать причину, по которой мы остались в доме господина Цао.

- Почему? – не думая, Вэй Ин тоже отвлёкся, поднял на него глаза. Не Хуайсан выглядел спокойным. Казалось, будто он вообще не при делах. Он словно стоял на отдельной ступени, пока остальные сражались. Это было не так. Не Хуайсан играл собственную роль, он словно смягчающее обстоятельство, вмешивался в самые нужные моменты. Вэй Ин даже не понял, как их группа сплотилась там, за пределами Облачных Глубин.

- Как почему? Что за вопросы? – Цзян Чэн сам ответил. Показалось, что он едва удержался от подзатыльника. Наедине не постеснялся бы, но не при товарищах, которые все как один устремили взгляды на него. – Кому захочется рассказывать о том, что вместо задания он сидел за столом на свадьбе знатного господина?

- Но господин Цао сам нас пригласил.

- А прежде орден выдал нам ответственное задание.

- Но мы не могли просто уехать, - снова вмешался Не Хуайсан, на сей раз теребя веер в руках, даже не пытался прикрываться им. – У нас на руках было тело молодого господина Вэнь.

- Верно, - подхватил Вэй Ин. – Напишем правду: мы сопровождали тело.

- Но на тот момент мы ещё не знали, кому оно принадлежит, - напомнил Цзинь Цзысюань, в задумчивости покусывая деревянный кончик кисти. Писать взялся он. Один отчёт на всех – это очень удобно. Куда проще и экономнее, чем сразу пять. В Облачных Глубинах бережливость была в почёте. Даже помятый листок бумаги они расправляли и использовали заново. Вэй Ин на Лань Чжане взгляд остановил, вспомнив подобный эпизод с его участием. Лань Чжань, видимо, не думал о бумажных корабликах, только скользнул взглядом по Вэй Ину и вернулся к свитку с иероглифами. Даже сейчас демонстрировал, что отчёт ему дороже, чем согласие между товарищами.

- Оно было облачено в одежды ордена Цишань Вэнь, - не уступил Вэй Ин, временно позабыв о Лань Чжане. – Все знают, что это за орден, и должны относиться с осторожностью. Если бы мы просто оставили тело под ответственность господина Цао, что бы подумал орден Вэнь? Тем более, если жертвой стал младший наследник клана.

- Ты говоришь о мести, - указал Цзян Чэн. – Не думаю, что клан Вэнь стал бы нам мстить за то, что мы помыли и облагородили тело и оставили в хорошем доме.

- Это всё отговорки, - подал голос Лань Чжань, всё так же не отрываясь от свитка. Он бы сам продолжил писать, даже, наверное, головы бы не поднял, пока остальные совещались, но изначально эту роль взял на себя Цзинь Цзысюань. Они не сговаривались, просто он первым взялся за кисть.

- Где ты видишь отговорки? – Вэй Ин весь к нему обратился, уже не рискуя вызвать ревность у Цзян Чэна, который только вздохнул, сетуя на приставучесть второй половинки. – Я считаю, что причина, по которой мы там задержались, вполне обоснована. Не обязательно истолковывать её в обоих смыслах.

- Изначально причина заключалась в торжестве, - напомнил Лань Чжань.

- Так второй молодой господин Лань призывает указать согласие повеселиться на торжестве? – осведомился Цзинь Цзысюань.

- А что предлагает господин Цзинь? – Не Хуайсан, как обычно, принимал ненавязчивое участие.

- Я готов рассмотреть компромиссы, - сознался Цзысюань в том, что ему неловко от истинной причины.

- Глава клана Цао предложил вымотавшимся в боях заклинателям передохнуть один день. Что в этом плохого? – Вэй Ин понял, что просто так эту проклятую причину описать не удастся. – Из-за этого надо половину дня думать, как это занести в отчёт? Отдых разве не входит в распорядок дня заклинателя на задании?

- Ты не отличаешь отдых от праздности, - атаковал в лоб Лань Чжань.

Вот упёртый!

Вэй Ин воздуха в грудь набрал, но его опередил Цзян Чэн:

- Молодой господин Лань, вы несправедливы к Вэй Усяню.

Все взгляды на него. Лань Чжань молчал, ждал объяснений. Он-то себя точно считал умнейшим человеком в Облачных Глубинах. Цзян Чэн не растерялся, объяснил:

- Говоря о праздности, вы ведь тоже с удовольствием приняли приглашение главы Цао и сидели вместе с нами за столом.

- Да ещё играл, дабы усладить слух благородных господ, - добавил Вэй Ин.

Лань Чжань помедлил с ответом. Такое он не мог проигнорировать, а Вэй Ину хотелось обнять Цзян Чэна в восторге за то, что он пошёл против Лань Чжаня в открытом бою. Лань Чжань вдохнул ещё раз и снова пропустил реплику. Никто не вмешивался. Всем было интересно, как же известный второй Нефрит клана Лань объяснит своё согласие отдохнуть на празднике. Не Хуайсан по привычке раскрыл веер и тихонько, будто лениво, начал им обмахиваться.

- Сказать нечего? – Вэй Ин решил окончательно прижать его к стене, чтобы с полным правом указать в причине задержки охрану тела.

Лань Чжань набрал воздуха в грудь в третий раз и наконец ответил:

- Принимая приглашение главы Цао, я не рассчитывал задержаться до следующего утра.

- А на что же вы рассчитывали? – Цзян Чэн сам к нему принялся цепляться, что вызывало у Вэй Ина только любопытство. – Что на свадьбе никто не возьмёт в рот ни капли вина? У вас на него запрет, но как можно распространять его на других?

Цзинь Цзысюань и Не Хуайсан одновременно повернули головы к Лань Чжаню. В руке Цзысюаня всё ещё красовалась кисть, занесённая над свитком.

- Можно было хотя бы вспомнить о задании, а не предаваться всеобщему веселью, - не слишком весомо парировал Лань Чжань.

Цзян Чэн вовсе к нему повернулся:

- То есть, надо было сидеть за столом с кислыми лицами и дёргаться, поглядывая на окна? И тем самым испортить свадьбу наследника клана?

- Вы извращаете истину, молодой господин Цзян, - покачал головой Лань Чжань, который уже не мог просто отмалчиваться.

Вэй Ин не говорил ни слова. Ему было интересно посмотреть на этот поединок. Пока Цзян Чэн в нём однозначно лидировал.

- Чем же я её извращаю? – Цзян Чэн не поддался. – Вы охотно принимали все яства, предложенные господином Цао, отказавшись лишь от вина. Если ваш принцип – игнорировать чужие торжества – то следовало игнорировать и всё то, что эти торжества дают.

- Я не употребляю лишь вино, - слабая попытка защититься.

Все взгляды с Лань Чжаня снова метнулись к Цзян Чэну.

- А я потребляю. Не вижу ничего плохого в вине.

- Обычная еда не мутит разум.

Вэй Ин не выдержал, вмешался:

- Отчего тогда ты был так счастлив, когда мы с Цзян Чэном выручили тебя и приняли всё твоё вино?

Вэй Ин был уверен, что загнал Лань Чжаня в угол, но Не Хуайсан вмешался и на сей раз, попеременно принимая чью-нибудь сторону, чтобы сохранить равновесие:

- Двое на одного – не слишком честно, вы так не считаете?

- Что? – Вэй Ин удивился. – Ты на чьей стороне?

- При всём уважении, ни на чьей, - выкрутился Хуайсан. – Я уважаю молодого господина Лань равно как и молодого господина Цзян, и господина Вэй, поэтому меня несколько тревожат разногласия между всеми нами, - он и Цзысюаню не забыл отвесить кивок, показывая, что не забыл о нём.

- Их не миновать, пока хоть один не согласен с тем, что мы пишем в отчёте, - Цзян Чэн вернул инициативу себе. – Лучше бы мы писали каждый свой отчёт. А вы как думаете, молодой господин Цзинь?

- Не впутывайте меня в свои незрелые споры, - отмахнулся Цзинь Цзысюань, показывая, насколько он выше их детских обид.

Зато для Лань Чжаня высказывание Цзинь Цзысюаня оказалось ударом. Его тоже представляли этаким ребёнком с детскими причинами для споров. Он стиснул руки в кулаки – Вэй Ин это отчётливо видел, взгляд на них опустил и ничего не сказал.

- Вино несравнимо с пищей, - выступил Лань Чжань. – Я мог ожидать подвоха от Вэй Усяня, но никак не от молодого господина Цзян.

- Что вы имеете в виду? – ринулся защищаться Цзян Чэн.

Вэй Ин насторожился, подобрался, как перед нападением. Дело запахло скверно. А Лань Чжань продолжал:

- Вы повели себя ужасно, поддавшись на провокацию своего друга. Вы совершенно не подумали о чувствах других людей.

- Эй! – Вэй Ин сам вмешался. – Лань Чжань! Ты сам сказал, что вино мутит разум. К чему теперь подобные упрёки?

- Молодой господин Цзян знал, на что идёт, - парировал Лань Чжань, смело смотря в глаза начинающего злиться Вэй Ина.

- На что это я пошёл? – Цзян Чэн не мог этого просто так оставить.

- Зная о воздействии вина, вы всё равно пили, и впутали в свои разногласия меня, - отрезал Лань Чжань.

Лучше бы он молчал.

Цзян Чэн снова опередил Вэй Ина:

- Когда глава Цао призвал вас тоже выпить, разве вы могли отказаться?

- Я был благодарен за своевременную помощь, но не за все последующие кувшины. Если вы не заметили, глава Цао просил меня выпить лишь дважды.

- И чтобы не нанести ему оскорбления, вы бы выпили? – надавил Цзян Чэн. – Всё равно бы выпили, если бы Вэй Усянь не принял чашу за вас?

Лань Чжань промолчал.

- Увлечься может каждый, - подытожил Цзян Чэн, уверенный, что выиграл в этом споре.

Лань Чжань, видимо, так не считал, поэтому продолжил цепляться, отстаивая своё честное имя:

- Зная, что может увлечься, разумный человек способен остановиться вовремя, - он совершенно точно сердился. - Не думать о других может только бессознательный, себялюбивый…

Вэй Ин не выдержал. Возможно, он был тем самым бессознательным и себялюбивым, но он пришёл в ярость, когда эти обвинения посыпались в адрес возлюбленного, который скорее позволит очернять себя, чем примет решительные меры по защите своей чести. Вэй Ин сорвался с места, наступил ногой прямо на столик, прямо на полуисписанный свиток, безжалостно его сминая и смазывая чернила, и с размаху ударил разговорившегося Лань Чжаня в скулу. Он не остановился на достигнутом. Пока Лань Чжань падал, наверняка не веря в нападение, все остальные назад подались, а Вэй Ин вперёд, налетел на противника и вовсе уселся на него верхом, замахиваясь в очередной раз. Лань Чжань успел перехватить его удар, потом второй, железной хваткой удерживая обе его руки. Вэй Ин давил и давил, пока вокруг не поднялся шум, пока его подмышки не вздёрнули на ноги и назад.

- Отпусти! – рявкнул Вэй Ин.

- Угомонись! – почти орал Цзян Чэн ему в ухо, оттаскивая всё дальше. – Вэй Усянь, приди в себя!

- Я не собираюсь терпеть то, как он поливает тебя грязью!

- Сказал же – успокойся!!! – заорал Цзян Чэн прямо в ухо.

Только это отрезвило Вэй Ина. Он сердито засопел и рваться перестал, полностью отдавшись во власть товарища, но с Лань Чжанем он ещё не закончил. Наблюдая, как он поднимается с пола, хватаясь за свою драгоценную ленту, Вэй Ин руку вытянул и ткнул указательным пальцем:

- В тебе нет и четверти тех человеческих качеств, какими располагает Цзян Чэн! Тебе никогда не понять других, если будешь смотреть на них столько со своей заоблачной высоты! Да какое ты вообще имеешь право обвинять в чём-то других?!

- Вэй Усянь! – снова в ухо.

Лань Чжань совсем встал, принялся расправлять ханьфу, полный достоинства и величия. Вэй Ина это злило. Он снова подёргался и остался в плену. Только тогда он угомонился, но не упустил шанса швырнуть напоследок:

- Никогда не признаешь, что был неправ?!

Лань Чжань тоже полыхал, но сдерживался. Он остановился напротив, наконец-то опуская руки по швам. Его лицо побагровело, он всё так же сжимал кулаки. Руки от напряжения трястись начинали, но он молча развернулся и пошёл прочь, к двери, и нос к носу столкнулся с Лань Циженем.

- Что вы тут устроили? – грозно взглядом наставник.

Вэй Ин остыл достаточно, чтобы заметить, как у Лань Чжаня и губы дрожат от переизбытка эмоций, однако он сдержался, снова промолчал и отвесил поклон наставнику, а потом плюхнулся на колени.

Расскажет – Вэй Ин со всей остротой это понял и никак не мог помешать. Запоздало закралось опасение и в его душу, медленно превращающуюся в комок паники. За драку следовало суровое наказание. Облачные Глубины не держали смутьянов. Вэй Ин осознал, чем всё это могло закончиться.

- Прошу наказать меня, - Лань Чжань так и сидел склонив голову, - ибо спровоцировал драку.

Признал, что сам же и поучаствовал. Каков мерзавец! Разве с таким человеком можно хоть о чём-нибудь договориться?

Лань Цижень возвышался над всеми ними:

- Что здесь произошло? – строго потребовал он отчёта, сам выглядел мрачнее Цзян Чэна в самом его сердитом состоянии.

Никто не позволит замять сегодняшнее происшествие. Цзян Чэн отпустил Вэй Ина и попытался его прикрыть:

- Это моя вина, так как…

- Я его ударил! – перебил Вэй Ин, указывая на Лань Чжаня, однако принял позу покаяния, как истинный виновник. Цзян Чэн сидел рядом и трясся от такого же негодования, что душило Лань Чжаня. Сдержанное негодование всегда ярче проявляется в жестах. Они не могли просто выплеснуть его в словах, ибо считали себя слишком воспитанными для этого.

Вэй Ин ждал закономерного вопроса «за что?», но не дождался. Лань Цижень лишь хмурился, а потом просто рукой к дверям махнул с резким приказным восклицанием:

- Вон!

Это относилось ко всем собравшимся. Даже Цзинь Цзысюань голову склонил, когда пробирался мимо наставника. Лань Чжань просто встал и вышел. Вслед за всеми ними и Вэй Ин. Цзян Чэн замыкал шествие. Они остановились на улице: он, Цзян Чэн и Не Хуайсан. Лань Чжань с Цзинь Цзысюанем просто продолжили идти по дорожке, словно ничего не произошло. Не Хуайсан нервничал, будто сам являлся участником драки. Он за веером прятался и смотрел за спины Вэй Ина и Цзян Чэна. Он один видел, как закрывается дверь.

- Это очень плохо, - наконец произнёс он.

- Что плохо? – спросил Вэй Ин, пытаясь улыбаться. Но любая улыбка выглядела неискренней в такой момент. – Нас даже не наказали.

Цзян Чэн снова сзади подошёл и таки отвесил смачный подзатыльник, расшифровывая замечание Хуайсана:

- Это и плохо. Кто знает, что теперь будет? Никто не позволит драчунам просто разгуливать по Облачным Глубинам.

- Но наставник Лань же позволил.

- Ненадолго, - подчеркнул Цзян Чэн.

- Боюсь, молодой господин Цзян прав, - подтвердил Не Хуайсан. – За драку полагается наказание куда суровее, чем переписывание правил.

- Тогда почему они не заперли нас? Было бы справедливо, - Вэй Ин всё ещё пытался убедить себя, что всё обойдётся. – Ну что? Не запрут же нас до конца обучения?

- Конечно, нет, - сердито ответил Цзян Чэн, - тебя просто выгонят.

- Ну неправда! – взбунтовался Вэй Ин. – Брат Хуайсан, скажи, это ведь не так?

Спрашивал, а на душе уже кошки скреблись. А вдруг правда?

- Я не знаю, - с чувством помахал головой названный. – Правда, не знаю.

- Пойдём, - Цзян Чэн ухватил Вэй Ина за руку повыше запястья и дёрнул за собой.

- Куда? – Вэй Ин чуть не споткнулся – столь резко это получилось, даже рукой взмахнул. – Куда ты меня тащишь?

- В библиотеку, почитаем правила и узнаем.

Не Хуайсан не отставал, так и шагал за ними вслед.

Цзян Чэн ждал его, сидя за столом и низко склонив над ним голову, руками обхватив затылок. Вэй Ин не стучался. Едва начало темнеть, как он покинул свою комнату на двоих с чужим адептом и прокрался к Цзян Чэну. Он в дверях остановился, наблюдая за возлюбленным, который не менял положения, так и сидел скрючившись. В свете фонаря с улицы он выглядел жутковато, в полумраке, подверженный мрачным мыслям.

Вэй Ин шагнул в комнату, мимо прошёл, взял свечу из большого подсвечника и вернулся к двери, за дверь, по подмосткам к едва заметно покачивающемуся фонарю. Он очень осторожно, чтобы за подпалить весь фонарь, подсунул свечу снизу, фитилём в огонь. Свеча зажглась, а Вэй Ин продолжал стоять, размышляя, как вернётся к Цзян Чэну и заверит, что всё будет хорошо. Но тогда он неминуемо солжёт. Бесполезно кланяться старшим и просить их о снисхождении. К ним и так проявили снисхождение, когда не заперли Вэй Ина с Лань Чжанем по отдельным темницам.

Вэй Ину было нечего сказать. Значит, не надо ничего говорить. Значит, надо просто что-нибудь сделать. Он вернулся, на сей раз задвинув за собой защёлку на двери, и поджёг остальные свечи, посматривая на так и сидящего, неподвижного Цзян Чэна. Вэй Ин обошёл все подсвечники, устанавливая в них свечи ровно, задерживаясь перед каждым из них. Он молчал, ждал любой реплики. Он бы ответил на жалобы, он бы склонил голову перед обвинениями, он бы улыбался словам поддержки, но Цзян Чэн не произнёс ни одного. Только когда Вэй Ин двинулся к нему со спины, обходя столик, Цзян Чэн наконец опустил руки на стол и поднял голову, не успел повернуть её, как Вэй Ин сел за ним и обнял обеими руками, повозил носом по его шее сзади, закапываясь в его волосах.

- Прости, Цзян Чэн, - тихонько попросил он, - я не подумал, когда бросался защищать тебя.

- В этом твоя беда: ты никогда не думаешь.

- Неправда. Я думаю. Просто он тебя хотел опорочить.

Для него унижение достоинства Цзян Чэна было невыносимее собственных неприятностей.

Цзян Чэн поймал кисти его рук и принялся их гладить. Не сердился, но Вэй Ин всё равно спросил:

- Ты не сердишься?

- Нет.

Они продолжали просто сидеть, хотя наверняка оба знали, чем закончится сегодняшний вечер.

- Мне пришло письмо от отца, - Цзян Чэн наклонился вперёд, к столу, ухватился за скрученный лист бумаги.

- Насчёт тёмного заклинателя? – уточнил Вэй Ин, игриво лизнув шею Цзян Чэна, от чего тот плечом повёл и упрекнул:

- Можешь прекратить и просто послушать?

- Не могу, - Вэй Ин перестал, положил подбородок ему на плечо и заглянул в развёрнутый свиток.

- Отец пишет, что все адепты всех орденов отстраняются от заданий, хоть краешком касающихся тёмного заклинателя, - пересказал Цзян Чэн вместо того, чтобы прочитать. – Ордены намерены держать адептов внутри. Лучше пропустить несколько месяцев практики, чем потом искать их останки под курганами. Отец также пишет, что клан Вэнь согласился на предстоящем общеклановом совете обсудить условия мирного сосуществования.

- Неудивительно. Если отступник там похозяйничал, наверняка силёнок у них поубавилось, - прокомментировал Вэй Ин.

- А по-моему, они просто в ужасе.

- Кто бы не испугался такого, - Вэй Ин встрепенулся. – У меня мурашки по всему телу от происходящего.

- И тебя не тянет нарушить запрет и тут же выбраться на задание?

- Я что, совсем дурной? Я могу сделать вылазку только в соседнюю деревню за вином.

- Вэй Усянь…

- Что? Всё равно на меня уже рукой махнули. Ничего не изменится и из-за ещё одного нарушения.

Цзян Чэн хотел возразить, но сам же рукой и махнул. Вэй Ина и правда оставили в покое. Никто не делал ему замечаний. Никто не обратит внимания, если он на виду у всех покинет Облачные Глубины ночью через парадный вход и вернётся с двумя кувшинами вина. Последнее послабление умирающему. Покой для животного перед забоем. Цзян Чэн вздохнул. Они мыслили одинаково и одинаково боялись скорой разлуки. А у них только-только всё получилось.

- Зато я могу не переписывать правила, - нашёл светлую сторону Вэй Ин.

- Замолчи, - Цзян Чэн не сердился больше и головы не поворачивал, боясь, наверное, втянуться в поцелуй до того, как закончит с письмом.

- Твой отец не пишет, что там случилось с кланом Вэнь? – уточнил Вэй Ин, хотя сам мог прочитать, ибо всё письмо в развёрнутом виде находилось прямо у него перед глазами. Вместо этого Вэй Ин чмокнул Цзян Чэна в ухо, а тот лишь голову наклонил, избегая повторения. Вэй Ин знал, как порой это бывает щекотно, и хотел подразнить возлюбленного, но он был не в том настроении. Слишком приуныл. Только страстью можно выбить это его состояние. Временно. Как сделать это постоянно, Вэй Ин не знал.

- Он пишет только, что пострадало несколько побочных ветвей, так как главная слишком хорошо охраняется. В любом случае, воинственности у них поубавилось.

- И наглости тоже, - добавил Вэй Ин.

- Надеюсь.

- Отец пишет, что заклинатели всех орденов объединились для уничтожения бездонного омута…

- Клан Вэнь хоть поблагодарил их за помощь?

- Как же мелочно ты мыслишь?

- Не мелочно, - возразил Вэй Ин, - а здравомысляще.

- Нет, мелочно. Ты мстительно хочешь услышать, как клан Вэнь унижается перед остальными.

- А вот и неправда! Мне лично клан Вэнь ничего не сделал. С чего бы мне его ненавидеть?

- Что, расчувствовался при виде погребённого заживо адепта? – Цзян Чэн повернул-таки к нему голову, а Вэй Ин воспользовался. Они словно приклеились друг к другу – так хотелось поскорее отбросить все насущные проблемы. Вэй Ин расцепил руки на его груди и поймал одной его затылок, второй повёл по боку вниз, до самой ягодицы, до родной и желанной ягодицы, которую преступно скрывал ворох одежд. Цзян Чэн позволял ему это беспрекословно, сам сделал попытку, но остановился. Они ещё не обсудили послание Цзян Фэнмяня. Цзян Чэна это мучило. Вряд ли так же сильно, как расставание с Вэй Ином, но всё-таки мучило.

- Я же буду рядом, когда ты вернёшься из Гусу, - в губы шепнул Вэй Ин, едва разорвал поцелуй, потом чмокнул и просто ласкал его голову, погружая пальцы в волосы Цзян Чэна, ослабляя его аккуратный пучок. – Что такое пара-тройка месяцев? Теперь, когда ты точно знаешь, что я буду ждать тебя и обниму так крепко, как только смогу.

- Только попробуй воспользоваться этими месяцами, чтобы улизнуть к какой-нибудь девушке, - пригрозил Цзян Чэн.

- Они сами начинают, - пожаловался Вэй Ин. – Но я точно обещаю, что не прикоснусь к телу ни одной из них. Я буду ждать только тебя.

- К телу? – выловил Цзян Чэн, как ему показалось, основное. – К губам я тоже запрещаю прикасаться, даже пальцами.

- Хорошо.

- Я говорю серьёзно, - Цзян Чэн никак не унимался. – Только попробуй, я тогда даже не знаю, что сделаю.

- Привяжешь к кровати и будешь долго наказывать, - подсказал Вэй Ин, улыбаясь в его губы.

Цзян Чэн сам остановил это истязание близостью, отвернулся к свитку, упавшему на стол и откатившемуся на краешек.

- Учти, так накажу, - подтвердил он, - что ты не только в седле сидеть не сможешь, но даже на обычном стуле.

- Да-а-а, - протянул Вэй Ин с удовольствием, - накажи меня. Прямо сейчас.

- Ты ни о чём больше думать не можешь?

- Сейчас – нет. Поэтому накажи меня заранее, пока я снова не сделал этого с тобой.

- Нет уж. С меня хватит, - отрезал Цзян Чэн.

Вэй Ин отлично понимал, что это сиюминутное заявление. Он не сможет противиться, если во время ласк Вэй Ин снова захватит над ним власть. Но сейчас Цзян Чэн имел полное право на протест, ибо старались они оба в ту ночь очень усердно, несмотря на выпитое вино. Вэй Ин развернул его голову к себе и снова завладел его губами, а Цзян Чэн отвечал, пока не начал разворачиваться сам, пока не задел Вэй Ина коленом, чересчур увлёкшись. Вэй Ин лишь завозился, давая его ногам пространство. А потом они снова обнимались, уже лицом к лицу, позабыв о письме, сиротливо ожидающем посреди стола. Вэй Ин позволил уронить себя. Более того, он сам упал, увлекая Цзян Чэна за собой. Всем пахом он ощутил его приземление, ибо широко расставил ноги. Вэй Ин не удержался, выгнулся от прикосновения и издал стон. Цзян Чэн поелозил, добавляя ощущений, от чего хотелось поскорее выскочить из одежд. Они оба в них только путались. Вэй Ин наконец расслабился и раскинул руки, едва понял, что мешает. Цзян Чэн развязал его пояс, оставил на месте, потом развёл полы ханьфу. Вэй Ин приподнялся, чтобы выбраться из рукавов.

Цзян Чэн сопел так усердно, что становилось смешно. И Вэй Ин улыбался. Разве Цзян Чэн, такой благородный, мог позволить себе стонать в голос от удовольствия? Он в нетерпении стягивал одеяния Вэй Ина и никак не мог совладать с собственным желанием. Наконец Вэй Ину стало его жаль, и он сам привстал, поднял руки вверх. Кофта соскользнула с него, потом поползли вниз штаны, на миг задержавшись из-за небольшого препятствия. Это препятствие, освободившись от одежд, взметнулось вверх, к животу, и оказалось схваченным.

Вэй Ин потерял контроль. Он только поддавался ласкам, утопая в ворохе лежащих вокруг него и под ним одежд, его и Цзян Чэна. Вэй Ин не помнил, когда Цзян Чэн успел раздеться. Он помнил только непривычные ощущения, потом укол резкой боли, быстро сглаженной ритмичным движением. Вэй Ин пытался ухватиться за что-нибудь, но пол ускользал из-под его рук, оставляя в кулаках лишь бесформенные части разбросанных одеяний: что-то фиолетовое и белое, что-то сверкнувшее в свете множества огоньков. Вэй Ин ухватился за это что-то и стиснул в кулаке, до боли в ладони, до рези. Он сжимал и сжимал, пока Цзян Чэн не обхватил его кулак мягкой рукой.

- Разожми, - произнёс он, целуя его кулак.

Вэй Ин разжал, изнывая от желания. Цзян Чэн даже нетерпение переборол, остановился, чтобы облегчить страдания своей уже настоящей второй половинки. Цзян Чэн поцеловал каждый след, оставшийся на его ладони от врезавшейся яшмовой подвески.

- Если так хотел её, мог бы просто сказать, - укорил Цзян Чэн, нависнув над Вэй Ином. – Она твоя.

- Что… моя… - Вэй Ин ускользал от реальности, поелозил ягодицами. Его пронзило удовольствием, он голову запрокинул и трижды сглотнул с приоткрытым ртом, судорожно ловя воздух.

Цзян Чэн остановил его мучения, подался вперёд, вырывая у Вэй Ина стон. Было так хорошо, что весь мир вокруг перестал существовать. Вэй Ин держался за него, нежно, помня, как можно вцепиться, чтобы причинить боль.

Когда Цзян Чэн почти в изнеможении упал на него, Вэй Ин не мог отдышаться. Тяжесть на груди мешала хватать воздух, но он всё равно сомкнул объятия за спиной Цзян Чэна и прижимал его к себе. Ноги ужасно мешались. Одна из них давно обнимала ягодицы Цзян Чэна. Вэй Ин попытался выбраться из увесистой ловушки, но не разжимая рук это оказалось вовсе невозможно. Тогда Вэй Ин повалился набок, увлекая Цзян Чэна за собой. Они просто лежали и дышали друг другу в лицо, счастливые и спокойные. Даже если они не увидятся все оставшиеся до конца курса обучения месяцы, Вэй Ин будет помнить эти ощущения, эту близость. У него будет осознание, что ему есть кого ждать. У него появилась ответственность, из-за которой он теперь обязан отвергать девушек, даже самых красивых. Вэй Ин безжалостно отвергнет их всех, помня, сколько счастья приносит ему один Цзян Чэн.

Цзян Чэн отодвинулся. Вэй Ин шумно вдохнул от последующего ощущения. Потом они снова просто лежали, рассматривая друг друга, пока Вэй Ин не повторил вслух:

- Я люблю только тебя. Помни это, когда вернёшься к своей привычке всех подозревать.

- С твоим-то характером? Это будет очень сложно, - парировал Цзян Чэн.

- Ты мне не веришь?

- С чего бы?

Конечно, это было сказано не всерьёз.

Вэй Ин завозился, а Цзян Чэн только объятия сжал:

- Ты куда?

- Мы лежим на полу, если ты не заметил.

- Заметил.

И они оба успокоились, просто молчали. Вэй Ин ощущал его тепло и льнул к нему. Даже на жёстком полу с Цзян Чэном было хорошо. Вэй Ин улыбался, лёжа с закрытыми глазами. Он продолжал улыбаться, когда Цзян Чэн вернулся к делам серьёзным:

- Не вздумай без меня развязывать язык.

- Хорошо, - Вэй Ин лежал, опустив веки.

- Я серьёзно. Не надо баламутить мой клан.

- Не буду, - заверил Вэй Ин. – Даже если ты не хочешь никому раскрывать…

- Хочу.

- Что? – Вэй Ин приоткрыл глаза.

- Если я буду молчать, это будет значить, что я лишь временно с тобой. А я хочу всегда.

- Совсем недавно ты ужасно боялся, что твой клан что-то заподозрит, - усмехнулся Вэй Ин. – Тебе так понравилось меня…

- Вот не надо пошло изъясняться, - перебил его Цзян Чэн, и его щёки заалели, вызывая у Вэй Ина желание подразнить его.

- Цзян Чэ-эн…

- Прекрати.

- Мой Цзян Чэн стесняется. Ты такой невинный, бескорыстный и чистый, что мне за себя стыдно становится.

- Я же попросил перестать!

Вэй Ин перестал, чувствуя грань. Подразнит его позже. Будет ещё время. Полно времени, когда Цзян Чэн вернётся в Пристань Лотоса. А пока стоило воспользоваться моментом, чтобы понежиться в его горячих объятиях. Цзян Чэн не возражал, просто обнимал, а Вэй Ин наслаждался.

Вэй Ин как обычно посетил теоретические занятия, вёл себя образцово, словно старшие могли смилостивиться и отменить исключение. Никто не назначал ему наказаний, никто даже ни разу не заговорил о произошедшем. Вэй Ин просто продолжал жить прежней жизнью, от чего становилось лишь тревожнее. Если ему грозило исключение, не лучше было бы прямо об этом сказать? Или они считали, что у адептов не хватит ума посмотреть правила и меры наказания за их нарушение? А может, наоборот, надеялись, что адепты сами всё разузнают.

Вэй Ин примерно высидел все занятия, не нарисовал ни единой лишней чёрточки, не пытался общаться с другими и даже не поворачивался к Лань Чжаню, из-за которого всё это и случилось. Вэй Ин понять не мог, наложили ли наказание на него или нет? Его уж точно не исключат. Может быть, тоже заставят переписывать правила, но не два тома, а десять лет подряд? Вэй Ин содрогнулся: ужасное наказание. Даже сочувствие проснулось. А после занятий он Лань Чжаня догнал и руку ему на плечо опустил. На сей раз Лань Чжань не шелохнулся, не попытался отбросить подкравшегося сзади, даже головы не повернул.

- Лань Чжань, - начал Вэй Ин, не пытаясь сделать из этого интригу, - тебе сильно досталось?

Ему могло вообще не достаться, ибо он всё-таки ни разу противника ни ударил.

- Отпусти, - попросил Лань Чжань спокойно.

- Я хоть и считаю, что ты несправедливо обвинил Цзян Чэна, но и за тебя беспокоюсь. Мы же товарищи.

- Мы не товарищи, - отрезал Лань Чжань.

- Что значит «не товарищи»? Мы через столько прошли, а теперь ты от меня просто отмахиваешься? Я же заботу проявляю, а не пытаюсь никого разыграть.

Лань Чжань просто стоял, думал, видимо, о том, стоит ли рассказывать, что в качестве искупления назначили ему. И Вэй Ин стоял, и всё так же держал его за плечо, а сзади уже Цзян Чэн приближался. Цзян Чэн вообще, казалось, по пятам ходил, боясь пропустить момент, когда Вэй Ина выставят за барьер, забрав жетон. Хотя бы попрощаться как следует.

Ожидая только возмущения, Вэй Ин не услышал ни слова упрёка. Цзян Чэн спокойно к нему подошёл и сам руку на плечо Вэй Ина отпустил:

- Разве ты не знаешь, что второй молодой господин Лань не любит, когда к нему прикасаются? - напомнил Цзян Чэн.

- Знаю, - Вэй Ин отпустил Лань Чжаня. – Но Лань Чжань, видимо, не знает, что на вопрос, обусловленный заботой, полагается отвечать, а не отмалчиваться.

Укол достиг цели. Лань Чжань так и не развернулся, но всё же ответил:

- Мне не грозит ничего серьёзного. Благодарю за заботу.

Сказал и пошёл. Вэй Ин за ним было дёрнулся, а Цзян Чэн удержал.

- Нет, ну ты посмотри на него, - Вэй Ин так и тянулся в его сторону рукой, но уже не так усердно, повернулся к своему ненаглядному и объяснил, что именно его возмущает. – Ну хотя бы сейчас снизошёл бы до приветливости. Я ведь правда о нём беспокоюсь. А он все мои благие намерения разбивает.

- Значит, ему не нужно твоего участия, - пояснил Цзян Чэн. – Оставь его в покое.

- Но я же должен знать…   

- Я напишу тебе, что с ним стало. Ты доволен?

- Дело не в том, как его накажут и накажут ли вообще, а в человечности. Я чистую правду сказал, что ему до тебя ещё далеко.

- Меня не волнует, далеко или близко, - отрезал Цзян Чэн. – Мы можем поговорить о чём-нибудь другом, кроме как о Лань Ванцзи?

- Мне просто обидно. Я что, должен наступить себе на горло и молча всё это проглотить?

- Воспитанный человек так и сделает.

- А если воспитанный человек обладает большой силой, он так сделает?

Цзян Чэн промолчал. Люди склонны кичиться своей силой. Даже пытаясь сдерживать чувство превосходства, они неминуемо его проявляют, а в споре применяют на деле. Ведь куда проще подавить противника в споре демонстрацией силы. А у Лань Чжаня эта сила уже была необычайно высокой. Что будет, когда он станет настоящим заклинателем?

- Я не хочу говорить о Лань Ванцзи, - повторил Цзян Чэн. – Лучше пойди с повинной к старейшинам, пади перед ними на колени и поклянись, что никогда больше…

- Я не стал бы бить его, если бы он не заслужил, - перебил возмущённый Вэй Ин. – Почему я должен отказываться от своих слов, если считаю их правдой?

Цзян Чэн вдохнул и выдохнул, потом головой покачал и наконец глубоко вздохнул.

- Я знаю, - ответил он, опустив плечи. – Это твоя сильная черта: ты не сдаёшься, даже если противник превосходит тебя.

- Но ведь за это ты меня и любишь, правда? – Вэй Ин подластился, не стесняясь окружающих, которые на них смотрели скользящим взглядом, как по растущим деревьям. Никому не интересно, что происходит между другими.

Цзян Чэн повернул к нему голову и потянулся было к губам, но быстро опомнился. Он не мог позволить себе поцеловать другого человека на виду у всех, особенно мужчину. Цзян Чэн скрыл свой необдуманный жест другим: поднял руку, зачесал и так идеально подобранные волосы вверх. Они вместе пошли по дорожке, рядом, чувствуя полное понимание, полную гармонию. Сердце Цзян Чэна наконец успокоилось. Больше он не будет сомневаться и искать соперников в каждом, на кого обратил внимание Вэй Ин.

- Если я пойду к старейшинам и сделаю, как ты сказал, это сделает тебя хотя бы чуточку счастливее? – спросил Вэй Ин.

Не знал, пошёл бы он, услышав утвердительный ответ, или нет, но он точно знал, что скажет Цзян Чэн.

Цзян Чэн, не останавливаясь, посмотрел на него и покачал головой:

- Нет.

- Даже если они разрешат мне остаться?

- Ты же не сможешь всё время держать себя в руках и снова напортачишь.

Говорил одно, а думал наверняка о том, что увидеть унижение Вэй Ина страшнее, чем разлука на каких-то жалких два-три месяца.

Ужас! Целых два-три месяца!

Вэй Ин прильнул к нему, не стесняясь объятий, вынуждая Цзян Чэна остановиться.

- Что ты делаешь? Ну-ка немедленно отпусти!

- Ни за что, - помахал головой Вэй Ин, ощущая пульсацию венки на его виске. Вэй Ин лбом поводил и остановил его как раз на этой венке. Цзян Чэн волновался, ибо билась она ускоренно.

- Вэй Усянь, ты снова делаешь только то, чего хочется тебе. А надо вести себя подобающе. Что скажут другие, увидев нас в таком виде?

- Я немножко, - заверил Вэй Ин и снова завозился. Эта близость становилась невыносимой. Вэй Ин мог сорваться и таки поцеловать его прямо здесь. Прежде, чем на них обратили чуть больше внимания, чем обычно, Вэй Ин отодвинулся и встал рядом, воздуха набрал для очередной реплики, но замер, ибо Цзян Чэн на него не смотрел. Цзян Чэн изучал конец дорожки впереди, уставился в одну точку, глаза расширил. Цзян Чэн, пребывающий чуть ли не в ужасе.

- В чём дело? – забеспокоился Вэй Ин.

Их что, и правда заметили? И теперь обвинят в мужеложстве и выгонят обоих? Или вообще по отдельности запрут до того момента, как выгонят?

Вэй Ин резко развернулся и увидел в конце дорожки двух человек. Один из них ожидаемо носил белый ханьфу Гусу Лань, а второй – Вэй Ин очень удивился – Сюань Ао.

- Господин Ао? – вырвалось прежде, чем Вэй Ин сообразил, что это значит.

Цзян Чэн его руку стиснул, не желая выпускать. Вэй Ин отвлёкся от своего покровителя и всмотрелся в лицо возлюбленного, вот-вот грозящее стать несчастным.

Значит, Гусу Лань сразу же послали письмо в Юньмэн Цзян, в тот же момент, как их всех выпроводили из учебной комнаты, в которой они пытались написать общий отчёт. По лицу Цзян Чэна Вэй Ин понял, что мысли у них промчались одинаковые.

Вэй Ин выдохнул. Надо иметь мужество принять заслуженную кару.

- Вэй Усянь, - Цзян Чэн всё ещё его удерживал, а те двое шли на сближение. Старшие не имели привычки кричать загодя – выглядит несолидно. Только приблизившись на расстояние, когда каждое слово будет отчётливо слышно спокойным тоном, они заговорят. Вэй Ин не вырывался. Он поклонился прибывшим, только тогда освобождаясь от хватки, ибо Цзян Чэн тоже был обязан выразить уважение жестом.

- Нашкодил, Вэй Усянь? – Ао не сердился. Он как будто радовался. Как будто Вэй Ин вовсе не покидал Пристань Лотоса.

- А вам, господин Сюань, было без меня так хорошо, что вы даже посвежели, - Вэй Ин одарил его широкой улыбкой. Не заметил, как соскучился. Все люди, с которыми он успел сблизиться, вызывали в нём бурное чувство радости при встрече.

- Высечь бы тебя хорошенько, - Ао совершенно точно не злился, и подзатыльник отвесил отеческий, искренний и до того лёгкий, что Вэй Ин ни толики боли ни ощутил и даже за голову не схватился.

- Вы не сердитесь? – так и спросил Вэй Ин.

- За то, что теперь будет кому готовить мне обед и убираться в доме? – усмешка. – Беги собирайся, поехали домой.

Сквозь бодрость в его голосе Вэй Ин уловил оттенок укоризны. Письмо из Гусу Лань явно пришлось ударом по Ао, но он ничем не показал, что на самом деле думает. На это будет ещё время по пути домой.

- Постойте, - Цзян Чэн вперёд выступил. – Господин Сюань, господин Лань, я хотел бы объяснить, из-за чего произошла та драка. Я готов поручиться за то, что Вэй Усянь…

- Не стоит, - Ао выглядел слишком ярко на фоне всех обитателей Облачных Глубин. Ярко-фиолетовый среди белого с редкими вкраплениями других цветов прибывших адептов. – Не стоит, молодой господин, - он сам выразил уважение. В его взгляде было столько смысла, что спорить было бесполезно. Решение принято безоговорочное, какие бы смягчающие обстоятельства Вэй Ин ни привёл в оправдание. Сердце сжалось. Сейчас оно уместилось бы в кулак и болело бы наверняка меньше. Вэй Ин знал, что его выгонят, но всё равно оказался не готов. Он только пальцы стиснул в кулаки и тут же их расслабил.

- Да, я понял, - Цзян Чэн выразил почтение, отчётливо понимая то же самое.

Он огорчился. Вэй Ин не мог объять всё его огорчение, на фоне которого собственная боль отступила. Вэй Ин взял его за руку и просто сжал, наделяя молчаливой дружеской поддержкой. Вэй Ин знал, когда Цзян Чэну нужен нежный любовник, а когда верный друг. Сейчас, несомненно, друг. Цзян Чэн лишь мельком посмотрел на него и снова склонил голову перед старшими. Хоть каплю, но ему всё же стало легче.

- Чего ждёшь? – Ао жестом головы на дорожку указал, подстегнул. – Бегом.

Они вместе вернулись в комнату Цзян Чэна, потому что Вэй Ин успел перетащить все свои немногочисленные вещи к нему. Теперь между ними не было никаких барьеров и несогласия. Не успев задвинуть защёлку, Цзян Чэн тут же полез целоваться, зная, что Вэй Ин не устоит перед ним. Вэй Ин бы и дальше пошёл, но сейчас не время. Все прикосновения Вэй Ина наталкивались на сопротивление, пока он не сообразил, что пора заканчивать. Это был лишь поцелуй. Прощальный поцелуй.

Цзян Чэн отпустил его, отодвинулся, но прикасался руками к его рукам. Он хотел сказать тысячу слов, но не находил ни одного. Ему было так горько, что в глазах буквально наливались слёзы. Всё это видел Вэй Ин сердцем, но не глазами. Цзян Чэн не мог позволить себе разрыдаться, и он сдерживался как мог.

- Ну чего ты? – Вэй Ин пригладил его волосы. – Всего каких-то три месяца.

- Я только обрёл тебя и уже теряю.

- Не теряешь, Цзян Чэн, - заверил Вэй Ин, тянясь к его глазам, поцеловал их по очереди. – Не теряешь.

Они снова целовались, забыв обо всём на свете. Собрать вещи – сущий пустяк. Что может быть проще, чем покидать всё в дорожную сумку, тщательно её завернуть и закинуть через плечо, напоследок забирая лишь лук и меч. Вэй Ин остановиться не мог, сперва целуя его губы, потом подбородок. Цзян Чэн голову вверх поднял, подставляя шею. Вэй Ин раздвинул полы его ханьфу, не прикасаясь к поясу, потом проник под кофту, ощутил тепло его соблазнительного тела. Только его тело выглядело таким. Вэй Ин купался и с другими в одном озере или ванных, но никогда ему не хотелось никого играючи схватить и потискать, кроме Цзян Чэна. Наверное, эта привязанность началась ещё тогда, когда они впервые нашли согласие между собой и стали товарищами.

Цзян Чэн остановился первым, просто опустил голову и прижал локти к бокам, зажимая руки Вэй Ина. Вэй Ин тоже остановился, не заметил, как сбился с дыхания. Было грустно, но хорошо.

Несколько месяцев…

- Я без тебя с ума сойду, - пожаловался Вэй Ин.

- Не надо было затевать драку.

- Ты вечно будешь упрекать меня?

- Если понадобится, то да. Я не могу допустить, чтобы вторая половинка наследника клана вела себя хуже бестолкового щенка.

Вэй Ин совсем разомлел от этих слов. Ему хотелось наговорить тысячу слов в ответ, но он лишь привычно повозил лбом по плечу Цзян Чэна и растянул его имя, вкладывая в его звучание весь смысл и безграничную любовь:

- Цзян Чэ-э-эн…