Не Минцзюэ уже не ждал его. Поначалу с любопытством думал, на что способен этот мальчик. Но, видимо, принять неординарные поступки главы Не он не сумел, поэтому попросил не посылать его больше в Цинхэ. Минцзюэ лишь усмехнулся. Если он рассчитывал избегать всяческих встреч, как же он собирался продолжать это делать, приняв приглашение обучаться в ордене Не?
Очередной посланник быстро отбыл два дня назад. Не Минцзюэ больше не писал писем ради утоления своего любопытства. Он не собирался, как безмозглый юноша, провоцировать человека, заинтересовавшего его. Он не стремился высылать подарков и писать ему письма. Он даже не думал никого преследовать. Вот ещё: ерундой всякой заниматься. Да и какой нормальный юноша внезапно бросится в объятия к главе клана, репутация которого была известна каждой собаке. Неплохо иметь такую репутацию. По крайней мере, недовольных меньше, да и враг, если таковой отыщется, лишний раз не сунется. Оставались личные опасения, о которых Минцзюэ не говорил даже с братом, единственным оставшимся самым близким человеком. Не Минцзюэ мог впасть в такую ярость, что сам бы обезумел и, чего доброго, не смог бы выйти из этого состояния. В истории клана немало примеров было. Но Минцзюэ держался и радовался, что Хуайсан, похоже, не унаследовал эту черту.
Стук в дверь заставил его выпрямиться, он отвлёкся от развёрнутого свитка с составлением плана на проверочный экзамен для приезжих адептов. Не Минцзюэ, возможно, даже головы бы не поднял, но дверь практически затряслась – так в неё долбился нетерпеливый вестник. Все они становились вестниками, едва глава уединялся для будних дел в своих покоях. Никто бы не осмелился потревожить его просто так.
- Заходи или катись к демонам! – на столь настойчивый сигнал ответил Не Минцзюэ, ожидая чего угодно, даже вести о нападении чужого клана с целью установить господство над всеми остальными.
Дверь приоткрылась. Слишком робко, что никак не вязалось с громогласным долбежом.
- Глава Не, - слуга практически вполз по стеночке, приоткрыв лишь щёлочку. Минцзюэ с интересом наблюдал за столь искусным представлением и помалкивал. – Вам срочное послание из Гусу Лань.
- Срочное? – Минцзюэ подхватился, откинув полы ханьфу назад, они тут же вернулись на место. Он несколько шагов сделал, до самой двери, ибо слуга там и остался, склонившись и протягивая свёрнутый листок бумаги, перевязанный синим шнурком, скрепленным на узелке сургучной печатью.
Он забрал письмо, развернул и, не глядя, спросил, больше по привычке:
- Посланник уже отбыл или ждёт ответа?
- Ждёт, господин.
- Неужто адепт? – усмешка.
Не Минцзюэ вернулся за стол и прочёл первую строчку. Это всегда приветствие. Лань Сичень очень любил всякие церемонии. Впрочем, любой глава обязан был их соблюдать, иначе клан превратился бы демон знает во что.
- Адепт, господин, - с поклоном подтвердил слуга.
- Иди, скажи, чтоб подождал в малой комнате, если послание такое срочное, что ты мне чуть дверь не выломал.
Слуга рассыпался было в извинениях, но Минцзюэ рявкнул, отчего желание представлять себя виноватым мигом иссякло. Он сел за стол, принялся читать. По словам Сиченя, Облачные Глубины наконец-то освободились ото льда и оценили ущерб ещё раз. Как оказалось, он не так и велик. Лань Сичень благодарил Минцзюэ за помощь и участие и спрашивал о точной дате набора адептов. Он собирался отправить на обучение трёх своих, не считая Лань Цзинъи, который был приглашён индивидуально. В письме подтверждалось, что он приедет. Не Минцзюэ не увидел никакой срочности в послании, но неожиданно обнаружил в себе доброе расположение духа. Он дважды перечитал часть, касающуюся обучения. Он потёр подбородок пальцами и взялся за чистый лист бумаги, потом за кисть. И только он коснулся кончиком чернил, как его взгляд упал на свернувшийся свиток. Надо было сначала покончить с ним, а то уже третий день глаза мозолил. Если адепт подождёт час, ничего не случится. Он поменял местами пустой лист и незаконченный свиток, занёс кисть над ним и снова остановился. Если письмо не такое срочное, почему вообще слуга долбился, как обезумевший? Не значит ли это, что адепт просит передать его прямо сейчас, не соглашался ждать и сам проследил, как слуга помчался в дом. Страху-то нагнал.
Не Минцзюэ усмехнулся, но кисть всё-таки отложил, а потом и сам из-за стола вышел, шагнул к двери, заодно вспоминая, что хотел проверить, как там трудятся над техниками боя адепты Цинхэ. Надо их подтолкнуть, чтобы не опозорились перед чужими адептами. Не Минцзюэ не представлял, чтобы такое случилось. Он не знал, что тогда стал бы делать, но подозревал, что могли и головы полететь – всё зависело от того, насколько сильно разозлится он сам, а главе клана Не кто ж осмелится перечить?
Малая комната находилась как раз по пути к задней двери, через которую слуги сновали между домом и кухней. Завтра Не Минцзюэ ожидал важного гостя, главу одного из подконтрольных кланов, что разросся благодаря защите клана Не. Это был регулярный визит. Скорее всего, глава клана привезёт с собой подарки и вручит список способных учеников, которых собирался передать на обучение в орден. Обычно Не Минцзюэ на таких встречах больше увлекался едой и вином, чем действительно обсуждением важных вещей.
Помимо завтрашнего визита, следовало уже расширить зоны тщательного осмотра территорий. Снег совсем осел, прятаться в нём стало трудно даже тварям, а скоро крестьяне в леса поедут за свежими дровами. Нельзя допустить, чтобы на кого-то напали.
Ещё следовало обдумать письмо из клана Вэнь, пытающегося всучить одного из адептов на длительный срок обучения. Первый господин, что уже вступил в должность главы, сместив своего отца, заверял, что юноша очень талантлив и принесёт немало пользы ордену. Но если он был так талантлив, почему же они его себе не оставят? Минцзюэ не рассчитывал обучать чужих адептов годами. Практика сезонного обучения хорошо прижилась во всех орденах, а длительное – вопрос углубленный.
Не Минцзюэ завернул на кухню проверить, как слуги готовятся ко встрече, хотел дать распоряжение, чтобы слишком не старались. Не такие уж знатные господа. Да и событие будничное. Он застал кухню чуть ли не стоящей на ушах и остановился в двери. Его некоторое время не замечали, а как увидели, тут же столпились, побросав свои дела, и одновременно поклонились, хором произнося:
- Приветствуем главу Не!
- Что за беспорядок?! – гаркнул он. - Живо все по местам!
Они метнулись к жаровням, к столам, к ножам и черпакам. Можно было ожидать, что они начнут сталкиваться, но какая-то система в их действиях таки была. Все разошлись куда быстрее и спокойнее, чем ожидалось.
- Список блюд на завтра чтобы уже через час лежал на моём столе, - распорядился Не Минцзюэ. – И подготовьте порцию для посланника: невесть сколько проторчал в небе, а погода сегодня не слишком приветливая.
И правда с утра снег лупил, а потом ветер поднялся. Даже таять всё перестало. Мальчишка, небось, ещё затемно вылетел, чтобы поскорее добраться до Цинхэ.
- Да, господин! – откликнулся ближайший кухарь и метнулся к накрытому крышкой громадному котлу, из которого моментально потянуло ароматным мясом и овощами. Не Минцзюэ и сам ощутил, как рот слюной заполняется. Он мог бы потребовать дать ему попробовать, но выглядело бы несолидно. Да и не станет глава клана, особенно с такой грозной репутацией, ходить побираться по кухням. Он развернулся и услышал вопрос в спину:
- Господин глава, где сейчас находится посланник?
- В малой комнате.
Сказав это, он ушёл, но не сразу к посланнику. Он не думал, что Гусу пошлёт Цзинъи. Что-то у них там произошло, раз отправляют кого угодно, но не его. Не Минцзюэ раз даже поинтересовался:
- А где ваш постоянный летун между Гусу и Цинхэ? Лань Цзинъи.
На свой вопрос он получил вполне определённый ответ, что-де старшие не считают нужным его посылать. Видимо, это решение удовлетворяло и самого Цзинъи, ибо он, вероятно, даже и не перечил, а то и сам попросил.
Не Минцзюэ обошёл дом вокруг, мимо площадки для тренировок, где адепты разбились на пары и бились саблями, показывая сильные приёмы. Не Минцзюэ одобрительно покивал, не стал вмешиваться. На днях стоило пройтись ещё раз и понаблюдать подольше, чтобы выявить все их ошибки и дать разгон наставникам, а провинившихся адептов на весь день отправить таскать воду на кухню.
Обращая внимание на все текущие мелочи, Не Минцзюэ дошёл до малой комнаты с большим запозданием. Он не встретил брата и решил, что тот снова тратит время на всякую ерунду, расписывая веера да рисуя бестолковые картинки. Кажется, от своей основной глупости он избавился и больше не стремился всеми способами, при любой возможности попасть в Юньмэн Цзян. Минцзюэ только раз у него спросил:
- Больше не бегаешь за Вэй Усянем?
На что получил исчерпывающий ответ:
- Кажется, глава Цзян догнал его быстрее меня.
Не Минцзюэ, в общем, был доволен текущим положением дел в ордене и был готов принимать адептов, но до срока оставался ещё месяц. Орден жил своей привычной жизнью, как гудит рабочий улей, в котором все обязанности давно распределены. Он миновал последний коридор и толкнул дверь малой комнаты, и увидел присевшего на корточки юношу перед открытой дверцей печи. Он руки к огню протягивал и пытался тереть их друг о друга. Явно не надел рукавиц, положившись на оттепель. Только при таком ветре это ничуть не спасало. Не Минцзюэ смотрел на его макушку и торчащий вверх пучок, обхваченный простеньким украшением, и только потом взгляд опустил на его накидку. И в этот самый миг адепт повернулся.
Не Минцзюэ никак не ожидал увидеть именно его. Он чуть не выругался и не зарычал, обвиняя его в том, почему раньше не прилетел. Лань Цзинъи подскочил и полностью к нему развернулся, склонился в жесте и громко отбарабанил со всеми почестями, как положено:
- Глава Не, адепт Лань Цзинъи прибыл с посланием от главы Лань, - выпрямился и тут же потребовал отчёта. – Вы уже написали ответ?
Минцзюэ хмыкнул. Кто бы сомневался, что он проявит свой боевой темперамент и лично потребует у главы ордена ответ. Вместе с ним как будто и вокруг всё ожило. Он ничуть не походил на тех стеснительный юношей, что переминались с ноги на ногу, стоя перед грозным взором Не Минцзюэ.
- А ты не утратил своего нахальства, - не получалось без улыбки. Минцзюэ подозревал, что улыбался он жутко, но паренёк не дрогнул. Он выпрямился из поклона и возразил:
- Никакого нахальства, господин. Зачем вы меня оговариваете?
- Дерзишь, - Не Минцзюэ с той же улыбкой к нему подошёл и растрепал его волосы, едва не зацепив ленту сбоку. Вот было бы представление. Минцзюэ не желал выглядеть мелочным, и ленты, разумеется, не тронул, зато высказался от души:
- Так приятно было меня сторониться? Или ты струсил? Я на тебя злиться уже начал.
Лань Цзинъи сам схватился за голову поверх его рук, и у него лицо вытянулось, но отпускать он не спешил.
- Глава Не, в самом деле, вы ведёте себя хуже меня.
- Мал ещё отчитывать главу клана, - пригрозил Не Минцзюэ. Всерьёз сердиться на него не получалось. Он только и мог, что усмешками щеголять. Губы сами собой растягивались. Как будто этот мальчишка привнёс в серые будни лучик весеннего света.
- Простите, я и не думал вас отчитывать, - откликнулся Цзинъи отважно. Совсем бояться перестал.
- Вот пройдоха, - Минцзюэ таки высвободил свою руку из-под его обеих, а потом нахмурился, глянув на дверь. – Чего они столько возятся? Ясно же дал понять, чтоб поторопились.
Он уже дом успел обойти вокруг, а еду посланнику ещё не принесли. Возмутительно. Более возмутительно, что Минцзюэ лично этого человека выделил, а о нём даже никто не позаботился.
- Идём, - он ухватил Цзинъи за запястье и потянул к двери.
- Куда?! – воскликнул пленник и заупрямился, встал как вкопанный. – Снова в ваши покои? Не хочу!
- А я тебя и не спрашиваю, хочешь ты или нет.
Раз не соизволили поторопиться выполнить распоряжение главы, то пусть пеняют на себя за нерасторопность. Минцзюэ собирался ещё раз лично проинспектировать кухню и всех работающих там слуг. В покои к главе обед принесут незамедлительно – в этом-то он ничуть не сомневался.
- Отпустите! – Цзинъи беспорядочно рвался, как лисёнок, посаженный на цепь. – Глава Не, прекратите делать странные вещи. Мне это не нравится!
- Неужели? – Не Минцзюэ мигом к нему повернулся, позабыв о двери.
Цзинъи как будто на стену налетел и тут же отскочил назад. Только пленённая рука не давала воли. Он замер с широко открытыми глазами. Он так волновался, что даже зарделся. У него же на лице всё написано, сопротивляется только потому, что не положено соблазнять глав орденов. Не Минцзюэ сам к нему шагнул. И в этот миг дверь распахнулась, появился слуга с подносом в руках.
- А ну проваливай! – рявкнул Минцзюэ, вынужденный отпустить жертву. Он сам к двери двинулся и отчитал-таки. – За нерасторопность накажу. А сейчас два полных обеда в мои покои. Живо!
- Да, глава! – слуга согнулся пополам и попятился, и Минцзюэ тут же за ним дверь захлопнул.
Лань Цзинъи отступил к самой стене. Он действительно был очень сильно обеспокоен. Разве человек, который ничего не чувствует, может так выглядеть? Не Минцзюэ к нему двинулся, возвышаясь над ним, как скала. Цзинъи ладони по стене распластал, а сейчас их в кулаки стискивал. Неужели ударит? Кишка тонка. Хотя от этого буйного всего можно ожидать. Не Минцзюэ даже пожалел, что у него не было такого резвого брата. Уж его бы он точно обучил сражаться, как настоящего мужчину.
Не Минцзюэ его вовсе к стене прижал. Сбоку пламенем из печи жаром пыхало, до неприятного ощущения. А руки у мальчишки были холодные. Минцзюэ их обе в свои взял и потёр, а потом потянулся к нему лицом. Казалось, он наклоняется далеко вниз, а на самом деле Цзинъи только голову задрал и прямо в губы хотел дать отвод:
- Глава Не, если вы сейчас же не прекратите…
Договорить он не успел, потому что Минцзюэ ему рот поцелуем заткнул. Это стоило того. Ощущение дрогнувшего худощавого тельца, его быстрое прерывистое дыхание, даже дрожь – весь набор. Не Минцзюэ быстро отпустил его руки и прижал к стене ещё теснее, свои руки за его спину подсунул, получилось с усилием. Цзинъи не сопротивлялся, только задыхаться начал от своего волнения. Он даже отвечать не пытался – так был удивлён или напуган. Хотя с него станется насладиться процессом. Наверняка ведь сам ждал этого момента. Ещё тогда, в Гусу, Не Минцзюэ заметил, как ярко он реагирует. Совсем юный, совершенно не умел контролировать свои порывы.
Не Минцзюэ отпустил его губы и тут же поймал вырвавшийся из груди Цзинъи воздух, втянул его в себя, не отпуская пленника.
- Ну что? Понравилось? – с привычной усмешкой спросил Не Минцзюэ.
- Как вы могли забрать мой первый поцелуй? – возмутился Цзинъи вместо любого другого ожидаемого ответа. Он сердился или делал вид, что страшно сердится. Однако неприятно ему не было. Он глаза поднял на Минцзюэ и добровольно оставался его пленником.
- Приятно услышать, что ты столь невинный мальчик, - кивнул Минцзюэ, довольный собой.
- Я не невинный.
- Не невинный, а ни разу не целовался. Ты даже не умеешь.
- Ну и что, что не умею. Это не значит, что я нуждаюсь в вашей помощи. И вообще, ваше излишнее внимание…
Он замолчал. Он хмурился и не находил слов. А потом он сдался и ткнулся лбом в плечо Не Минцзюэ, наконец отлепившись от стены. А Минцзюэ только успокаивающим жестом по его спине поводил, забравшись руками под меховую накидку, ждал, что мальчишка тоже его обнимет, а он не обнял, считал, что это уже чересчур. Знал бы он, что глава Не считает «чересчур». Откровенная наглость по отношению к главе – это чересчур. Или самовольство, вопреки приказам главы – тоже чересчур. А Цзинъи ничего из этого не сделал и не сделает. Слишком уважал старших, особенно людей с положением. Как хорошо, что Не Минцзюэ с положением, иначе получил бы от ворот поворот. Вот потеха была бы.
- Не делайте так больше, - в плечо буркнул Цзинъи.
- Хочу – и буду. Тебе ведь тоже по душе? Я это ещё в прошлый раз заметил.
- Если будете продолжать, я привыкну. А я не хочу привыкать. Не желаю получать поблажки от главы ордена, когда буду учиться здесь. Это нечестно по отношению к остальным.
- О, - одобрительно кивнул Не Минцзюэ, - такое благородство. Уважаю людей, подобных тебе. В таком случае, я собираюсь проявлять к тебе внимание по-другому.
Он не объяснил как. Он вообще не думал, что мог получить отторжение. Он провёл по его спине чуть ниже и остановил руку между ягодиц Цзинъи, от чего тот снова вздрогнул, но не начал вырываться.
- Будете надо мной насмехаться, брошу обучение и никогда не принесу ни одного письма в Цинхэ Не, - пригрозил Цзинъи.
- Как будто я не знаю дороги в Гусу.
- Я улечу учиться в другой орден.
- Валяй. Я их все знаю, и со всеми у Цинхэ хорошие отношения.
Цзинъи повозил лбом и спрятался ещё глубже, как будто зарыдать хотел, а он даже не всхлипывал, просто стоял и прятал лицо. Стыдно, наверное, что главу соблазнил, а поделать с собой ничего не мог. Вот бестолковый. Как будто не знает, что главу не так трудно соблазнить. У Не Минцзюэ столько соблазнов в жизни было, что девственность он потерял, когда был возрастом на год-два младше Цзинъи: только-только осознал, что такое «стояк» и сразу же решил потыкать, без разницы в кого, а в желающих недостатка не было.
- Долго будешь от меня прятаться? – Минцзюэ хотел видеть его раскрасневшееся лицо. В фантазиях это выглядело так невинно, что возбуждало мгновенно. – Так страшно на меня посмотреть? Или отпускать не хочешь?
- Вы мне ответ напишите, - буркнул Цзинъи, - без него не улечу.
- Завтра полетишь.
Только тогда Лань Цзинъи осмелился взглянуть на Не Минцзюэ. Однако, если он и прятал румянец, сейчас его лицо не полыхало. Он просто был крайне заинтересован, и не только своими чувствами, но и возложенным на него заданием. Не Минцзюэ ожидал, что он взбунтуется, сошлётся на то, что глава ждёт ответа именно сегодня, а он только уточнил с расчётом:
- Точно завтра напишете?
- Точно.
Не Минцзюэ погладил его по щеке пальцами одной руки, а он даже не дёрнулся.