Натаниэль нашел и злоупотребил коньяк, поэтому от машины до дома мне пришлось нести его практически на руках.

Я сгрузил его на кровать в спальне и залюбовался. [Нет, он не выглядел ужасно и не казался страдающим. Просто его глаза так ярко блестели, а губы были такими красными, а он обычно совсем бледным бывает, и я... Короче, все это не важно, проехали.]

Натаниэль попытался скинуть одежду, но ограничился ботинками и плюнул на это, приподнявшись на локте и с непонятным весельем в глазах глядя на меня.

- Что? - подозрительно спросил я. Таким мальчишку я видел впервые, и это нервировало.

- Ничего, - улыбнулся Нат.

- Отпусти меня уже в Иное место, - буркнул я, снимая очки и почесывая голову. Я все еще был в облике блондина.

- Отпустить, да? - игриво спросил Натаниэль. - Тогда иди сюда.

Он похлопал по одеялу рядом с собой. Недоумевая, я приблизился. Мальчишка продолжал чего-то ждать, и я наклонился к нему.

И как я не раскусил такой очевидной подставы?! Видимо, нюх потерял, так домой хотел. Да и не ожидал я такого от Натаниэля.

Придурок пьяный рванулся вперед, обхватил меня за шею и неумело, но очень даже страстно поцеловал.

Я отпихнул его раньше, чем сообразил, что случилось. Он свалился на спину и уставился на меня. И тут я заметил, насколько он испуган.

- Ты что сейчас сделал?! - рявкнул я, чтобы привести его в чувство. - Жить надоело?!

Его губы начали кривиться, как у маленького ребенка.

- Бартимеус, - прошептал он.

Я полагал, что он сейчас скажет какую-нибудь гадость или же начнет оправдываться. Но он снова удивил меня.

- Обними меня, - жалобно проныл он.

- Э-э-э... - сказать, что я потерял дар речи - не сказать ничего. Мой язык провалился, казалось, в противоположную часть тела. Наконец, с трудом, я его обнаружил.

- У тебя все с головой в порядке, Нат? - заботливо поинтересовался я. - Ты случайно не ударился, пока я тебя нес?

- Пожалуйста, Бартимеус, - хныкнул он. И вдруг нагло обвил меня руками.

Я вспомнил про мужские феромоны и разозлился.

- Отпусти меня, - потребовал я.

- Нет!

- Ах вот как?! Так тебе нравятся блондины, да?! Нат, предпочитающий мальчиков? А как тебе понравится это?!

И я принял облик самой отвратительной горгульи, на которую только хватило моего воображения. В воздухе разлился густой запах использованных детских подгузников.

Натаниэль обиженно посмотрел на меня, но не отпустил. Его щека прижималась к пупырчатому каменному крылу. И я понял, что парень уже перешел в ту стадию, когда ему плевать, как я выгляжу и чем пахну.

Я принял облик высокого смуглого юноши. Вонь исчезла.

Натаниэль немного воодушевился.

- Ну пожалуйста! Мы просто пообнимаемся, - прошептал он, неосознанно отираясь об меня.

[На самом деле, я все ждал, что он мне прикажет. А он не приказывал, просто просил. И это невероятно подкупало.]

Я усмехнулся.

- Ну нет, Нат. Просто пообниматься не получится.

Натаниэль сглотнул и замер, на мгновение прекратив елозить и тереться.

Я с интересом взглянул на него.

- Ты ведь понимаешь, к чему это все приведет, если ты продолжишь в том же духе?

- Да, - напряженно кивнул Натаниэль, но вид у него стал испуганный и какой-то растерянный.

Я вздохнул.

- А вот мне кажется, что не понимаешь.

Зря я в этом облике так легко оделся, зря. Елозящее и сопящее рядом тело Ната в сочетании с этим его "пожалуйста" начинало заводить не на шутку. [И, если уж откровенно, часто ли волшебники так настойчиво добивались моего... хм-м... внимания? Правильно, всего дважды. И в первый раз мне хватило выдержки отказаться. О чем я жалею до сих пор. Но не будем об этом.]

- Пожалуйста... Я очень хочу... - снова прошептал Натаниэль, выдергивая меня из грустных воспоминаний. Его взмокшие ладони гладили мою спину.

Так. Надо взять себя в руки.

- Ну да, ну да, - фыркнул я. - Хочет он! Ты сейчас пьян, Натаниэль. А назавтра заявишь, что я воспользовался твоим состоянием. Я ж тебя не первый год знаю.

Мальчишка обиженно насупился.

- Я не пьян!

- Хорошо, - кивнул я. - Но есть еще кое-что. Видишь ли, Нат, большинство волшебников опасаются заниматься сексом с духами - а именно на это ты сейчас старательно нарываешься - и у них есть на то причина. Дело в том, что...

- Я тебя не боюсь! - порывисто перебил меня Нат, стискивая в объятиях.

Ну вот что это такое?! Терпеть не могу, когда меня перебивают, а этот гаденыш и вовсе никогда договорить не дает! И что это еще за "я тебя не боюсь"? Я ему кто, домашняя зверушка, что ли? А должен бы бояться, малявка самоуверенная! Сожру и косточек не оставлю!

Короче, я был возмущен. И решил, что все, что мог, я сделал. Натаниэль сам напросился, сам и виноват.

- Хорошо, Натаниэль, но мне бы хотелось кое-что уточнить, - я пока не обнимал парня в ответ, но уже устроился в его объятиях поудобнее, позволяя ему свободно тискать меня. - Так ты говоришь, что ты не пьян? И что все прекрасно осознаешь? И назавтра вдруг не окажется, что зловредный демон воспользовался твоим беспомощным состоянием?

Нат послушно кивал и мотал головой, подтверждая, что я все понял правильно. Наконец, я был удовлетворен. [Пока только в этом аспекте вопроса.]

И я сдался.

Никогда не занимался этим с людьми, оттого чувствовал себя немного неуверенно.

Я наконец обнял мальчишку, помогая избавиться от неудобного костюма и рубашки. Натаниэль часто задышал от одних только прикосновений. Многообещающее начало. Я провел языком по его раскрасневшимся губам, Нат тут же приоткрыл ротик, слегка высовывая язычок. И я воспользовался этим, чтобы продемонстрировать ему, каким должен быть настоящий страстный поцелуй. Не отрываясь от его губ, я осторожно уложил его на спину. Натаниэль прижался ко мне, но кроме легкого елозения по кровати, ничего не предпринимал.

Я поцеловал его в висок.

- Нат, ты знаешь, как это бывает у мальчиков? - шепотом спросил я.

[Нет, ну а кто его знает? Может, он вообще думает, что дети бывают от поцелуя или их приносит аист.]

- Да, - слишком напряженно прошептал Натаниэль.

Я вздохнул. Возни с ним явно предстоит много. Но я уже сам на это согласился.

Я снова стал целовать его, очень аккуратно, чтобы не напугать. Получалось довольно нежно, именно то, что они все так любят в свой первый раз. От поглаживаний по плечам он наконец расслабился, и я смог раздеть его полностью.

Я ненадолго отвлекся, чтобы найти у него в тумбочке что-нибудь подходящее случаю, [Довольно быстро нашелся отличный крем для рук.] и Нат активно завозился. Я не сразу понял, плохо это или хорошо. Но когда снова переключил на него свое внимание, обнаружил, что тот скрючился, как креветка, полностью закрываясь от меня. Я погладил его по спине, потом опустил руку чуть ниже. Как только я дотронулся до его тощей попки, он ожидаемо зажался еще сильнее.

- Ты уверен, что действительно этого хочешь? - прошептал я ему в самое ухо, на случай, если его слух временно отключился.

Натаниэль поспешно закивал, продолжая зажиматься. На глазах у него заблестели слезы. Вот только этого мне не хватало!

Я погладил его по щеке и чмокнул в нижнюю губу. Она как раз удобно оттопырилась. Подключил аромамагию, выбрав медовый аромат, он показался мне наиболее подходящим под ситуацию. Нужно было что-то сказать, но, сколько ни напрягал память, никак не мог вспомнить, что именно.

Ой, ну и ладно, разницы, что шептать, вобщем-то, никакой. Лишь бы тон был успокаивающий.

- Все хорошо, маленький. Я с тобой, - замурлыкал я ему на ухо первое, что пришло в голову, беспорядочно целуя его моську куда придется. [Не помню, откуда я взял этот бред. Кажется, в какой-то книге было.] - Не бойся ничего. Я ничего плохого тебе не сделаю. Если тебе не понравится, мы сразу остановимся. - [Ага, щаз!] - Ты веришь мне?

Натаниэль с готовностью закивал.

Да неужели?! Это с каких пор?!

Однако, он все-таки расслабился, и только слегка дернулся, когда я приласкал его пятую точку. Трогать там было особо нечего, но надо было, чтобы он привык к прикосновениям, прежде чем начинать его растягивать.

Я ожидал, что уж один палец, к тому же смазанный кремом, проникнет свободно. Но не тут-то было. Нат был такой тесный внутри, что и наполовину всунуть не получилось. Я даже сначала и не поверил, что это вообще способно растягиваться. Но потом стало посвободней, и даже удалось проникнуть двумя сразу. Растягивать так было намного удобней. Я посмотрел на Ната, не больно ли ему. Но тот упорно отворачивался, часто дыша, только щеки пунцовели.

Внутри у него все было таким нежным, что казалось, чуть нажмешь сильнее - и порвется.

Но я решил, что если ему станет больно, молчать он не будет. И попытался добавить третий палец. Тут он что-то громко вякнул, правда, оставаясь при этом расслабленным. Я на всякий случай оставил пока два пальца. Еще успеется. Все-таки, хозяин, и только от него зависело, как быстро я снова окажусь в Ином месте. Да и причинять ему боль сейчас почему-то совершенно не хотелось. Он так забавно реагировал, всем телом, на каждое движение моих пальцев внутри него. Дыхание сбивалось, мышцы живота поджимались, член дергался, а сам мальчишка кусал губу и жалобно стонал, подаваясь навстречу. Я намного лучше контролирую себя, чем люди, [Кто бы сомневался!] но и меня это зрелище завело на самую грань. И все это нежное и тесное внутри... Короче, играть с его телом было увлекательно, и я постоянно менял угол наклона и глубину проникновения, наблюдая за его реакциями, пока не заметил, что мальчишка окончательно извелся.

Я провел кончиком языка по его животу, просто захотелось, там так забавно дергалась мышца, и мальчишка вздрогнул еще сильнее. Мне показалось, что он снова пробормотал мое имя и что-то вроде "пожалуйста".

Ну что ж, раз уж он сам просит...

Я осторожно вынул из него пальцы и потянулся его поцеловать. Он захныкал и зачем-то вцепился мне в руку, но смотреть мне в глаза упорно не желал, только щеки и уши полыхали так, что я даже подумал, а не жар ли у него.

Жаль только, что его стеснительность на все сферы жизни не распространяется. Дышать бы было свободней не только мне.

Но сейчас он выглядел таким беззащитным и хрупким... Помня как там у него тесно, размерчик я уменьшил до совсем детского, не чета выбранному мной телу, и осторожно начал проникать в него. Однако этот дурень тут же зажался и захныкал.

- Больно, что ли? - немного раздраженно спросил я. Все старания насмарку.

Нат помотал головой, и из глаз тут же в два ручья полились слезы.

Я мысленно застонал и постучал лбом по стене. Его лбом.

И что теперь с ним, таким неженкой, делать?

И тут я вспомнил одну давнюю историю. Я тогда подглядывал за джинном и человеческой девицей, [Нет, не подумайте чего такого, чисто случайно. Так обстоятельства сложились. Я тогда в засаде сидел, поджидал свою жертву, а тут они, голубки влюбленные, другого места себе придумать не могли, кроме хозяйской спальни. Девица эта ничего была, симпатичная. Она пропала потом, и вроде как он ее украл, поселил в башне в уединенном месте за семью морями, где ждала их уютная семейная жизнь. Но ходили слухи, что он ее попросту съел. А что, семейная жизнь, она такая, кого угодно доведет. Так о чем это я?] так вот, у нее тоже первый раз был, и возникла похожая проблема. Он тогда быстро сориентировался, сказал ей пару фраз - и проблемы как не бывало. Мне стало интересно, подействует ли на Натаниэля.

- Расслабься, маленький, сейчас станет легче, - прошептал я ему в пылающее ушко, стараясь в точности воспроизвести интонации того джинна. - Любовь моя, самое дорогое мое сокровище...

Оп-па! Да это прямо заклинание какое-то!

Глазюки Ната изумленно распахнулись и уставились на меня в немом обожании. Он весь подался навстречу и потянулся, словно бы за поцелуем. Меня, видимо, и самого несколько накрыло. Потому что я не сразу понял, что уже целую его и считаю бешеные удары его сердца под моей ладонью. Мальчишка вдруг шевельнул бедрами, несмотря на льющиеся из глаз слезы, и я сообразил, что он честно старается расслабиться.

А у меня вдруг что-то щелкнуло в голове, и я понял, что надо делать. Я обхватил ладонью член Ната, слегка приласкал и почувствовал, как мальчишку отпускает напряжение. Тогда я обхватил его бедра и приподнял, входя глубже. Натаниэль громко застонал, и теперь было заметно, что не от боли. Теперь в нем можно было двигаться свободней.

Я прижал его своим телом к кровати и целовал, куда придется, практически не слушая всю ту ерунду, что он лил мне в уши. [Лучше бы отсылающее заклятье так страстно шептал.] Сам он тоже пытался меня целовать, тычась влажными губами в лицо и шею, и прижимался ко мне плотнее с каждым моим движением. Кожа Натаниэля была просто восхитительна на вкус, и мне очень хотелось чуть прокусить ее и попробовать его кровь. Но дурачок явно же перепугается, а снова заставлять его нервничать мне не хотелось. Он так беспомощно стонал и казался таким уязвимым, что хотелось его обнять и пожалеть. Так что от идеи пришлось отказаться. Или пока отложить. Там посмотрим.

Тело Натаниэля стало совершенно податливым, и я перевернул его на живот, обхватывая под грудью, и снова вошел в него. Натаниэль вскрикнул, но не зажался. Стало гораздо удобнее облизывать его шейку сзади и чувствовать, как рвано он дышит и как колотится его сердце. Словно он полностью в моей власти.

Внезапно Нат дернулся и прямо-таки зарычал, вцепившись в подушку. Я успел подумать, что ему подошел бы облик волчонка, маленького, перепуганного, но опасного, а потом меня тоже накрыло. Да так, что, казалось, сущность в узел скрутилась.

Я разлегся, подмяв под собой сопящего Ната, и постепенно приходил в себя. Что ж, капельки моей сущности теперь попали в Натаниэля. Но мальчишка сам на все согласился. Не моя вина, что он не дослушал. Я честно собирался его предупредить. Ну да ничего, здоровее будет.

Я чмокнул Ната за ушком [Странно, но сейчас его волосы не казались мне такими отвратительными, как раньше.] и устроился поудобнее, собираясь отдыхать.

Некоторое время спустя ко мне подобрался Натаниэль. Сначала я думал, что он собирается сентиментально улечься головой мне на грудь. Но тут же почувствовал скользящий по моей коже горячий язычок.

Натаниэль глупо хихикнул, утыкаясь носом мне в шею.

- Эй! Ты все еще не протрезвел, что ли? - удивился я. - Вот что значит воздействие алкоголя на неокрепшие детские мозги... Ты куда это?!

Натаниэль нагло уселся на меня верхом и укусил в плечо. Он что-то пробурчал.

- Что?! Еще разок?! - прифигел я. - А ты уверен, что не поломаешься, задохлик ты мелкий?

Мальчишка насупился, но уже привычно заелозил по мне.

И я подумал, а почему бы и нет? Если ему станет больно, я по воплям замечу. Тогда, если что, и будем решать.

И я сдернул довольно заверещавшего хозяина с себя, наваливаясь на него сверху. Пусть знает, кто тут из нас главный.

Он оказался просто чокнутым, мы сделали это еще дважды, и только после третьего раунда Нат наконец угомонился и уснул. Моей сущности в нем теперь уже было предостаточно.

Я же просто лежал рядом и слушал его успокаивающее сопение. Вставать не хотелось, чего бы то ни было делать - тоже. Мне и так было хорошо. Даже сущность ныть перестала.

К тому же, если я отлучусь ненадолго, да хоть на пару минут, Натаниэль непременно в этот момент проснется, и тогда обиженных визгов "Я проснулся, а тебя нет!" не избежать.

Так что я лежал и предавался приятным мыслям о том, что если завтра Натаниэль проснется в хорошем настроении [А должен бы, я очень старался!], то я попрошу отпустить меня ненадолго домой. Но только не сразу. Сразу нельзя.