1

Караул Смерти был создан, чтобы противостоять любой угрозе, которую могла породить холодная бездна космоса. Тысячи лет воины в чёрных доспехах с серебряными знаками Инквизиции защищали человечество от бешенства зеленокожих, холодной ненависти аэльдари и навязчивого добра Империи Тау.

      Однако в секторе Сецессио в конце сорок первого тысячелетия на долю караульных боевой станции "Тигр" выпало неподъёмное испытание. После Ягеллонского Крестового Похода, в котором погиб линейный флот и единственные защитники сектора из числа Ангелов Смерти на плечи борцов с мерзостью чужаков также легло противостояние с еретиками Альфа-Легиона и прочими бесчисленными бандами потерянных и проклятых, которые слетелись как стервятники на разлагающуюся тушу льва. Культы генокрадов действовали все смелее и смелее, денно и нощно призывая владык-чужаков. В любое мгновение до сектора могли дотянуться щупальца флота-улья тиранидов.

      Именно в этот миг из штаб-квартиры Инквизиции на Мордвиге-Прайм пришёл приказ об отмене операций Караула. Подразделения Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны уже не чувствовали былой уверенности без поддержки Ангелов Смерти. Многие армии пали, сокрушённые натиском врагов Империума.

      На планете Скутум инквизиторы обнаружили нечто настолько ценное, что без колебаний пошли на подобные жертвы и собрали в кулак всю свою мощь. Почти две сотни космических десантников и двадцать полков имперских штурмовиков двинулись к цели на борту ударного крейсера "Злой Рок" и транспортных судах типа "Каррака".

      Но был ещё один отряд Караула Смерти – личная гвардия инквизитора Омара Уту и его верных товарищей Гулы и Немрода Энлилов – который находился на крейсере "Мушруш". Раньше это легендарное подразделение носило название "Пирр", но войны потрепали ветеранов, и на место прежнего капитана пришёл новый.

      Анрайс де Ле Стат застыл у тактического голостола и ждал, когда подойдут боевые братья, чтобы провести инструктаж. Лишь двоих он хорошо знал, остальные его товарищи по "Пирру" или погибли, или отправились к далёким звёздам с новыми целями. Апотекарий Эд Хэррис примкнул к Крестовому Походу против предателей Астартес, а знаменитый караульный капитан Пирр Стикс стал магистром восстановленного капитула космического десанта.

      В тактическом зале среди мерцания голопроекций появился Варлам, воин Гвардии Ворона. Он подошёл к Анрайсу и сотворил знамение аквилы.

    – Ну как? Готов встретиться с командой?

    Истощённое треугольное лицо с немного заострёнными ушами и бледной кожей с тёмно-синими татуировками изогнулось хищно, враждебно, но Анрайс привык к угрожающей внешности друга.

    – Конечно.

    – Выглядишь настороженно. Расслабься. Компания собралась хорошая. Мы с Торгнюром уже сработались с некоторыми, пока служили под началом Энлилов.

    – Пригласи их. Я готов.

    В зале раздался грохот, появились исполины-полубоги, плоть от плоти самого Императора. Анрайс увидел среди них Длинного Клыка Торгнюра, седого, коренастого воителя, покрытого рубцами так густо, что нельзя было разобрать, где удар нанёс коварный враг, а где безжалостное время. Он был ещё одним близким товарищем Анрайса наравне с Варламом. Остальных капитан видел впервые.

      Первым шёл чёрный воитель. Именно чёрный, потому что был соткан словно из самой ночи или беззвёздного космоса далёких окраин Империума. Только белки глаз и зрачки светились иными цветами.

      Второй… Сначала Анрайс решил, что произошла какая-то ошибка, но потом присмотрелся и понял, что перед ним именно Ангел Смерти, а не скитарий Адептус Механикус – столь многими имплантантами обладал воин. Впору было говорить, что это не десантник с искусственными частями тела, а машина с некоторыми органами, выращенными из геносемени примархов.

      Следом двигался сухой и поджарый воин с седыми волосами, стянутыми в хвост, и глубоким рубцом, который пересекал левую глазницу с золотистым оптическим имплантатом.

      После него – луноликий Ангел Смерти. Этот Астартес не расставался с силовой катаной, которая висела в ножнах на поясе.

      Потом шли двое воинов, почти неотличимых друг от друга и совсем неотличимых от образа венценосного Робаута Жиллимана: светлые волосы, пронзительные взгляды, прямые носы, тонкие рты и квадратные челюсти.

      Замыкал шествие сам мрачный жнец в посмертной маске Бога-Императора – капеллан, для боевых братьев которого не существовало иного лица, кроме бледного черепа.

    В свою очередь десантники отряда "Лестат" увидели, наконец, нового командира, невысокого, но притягивающего взоры потомка Сангвиния: вьющиеся русые волосы, высокий лоб, лицо с утончёнными чертами, которые даже после преобразования в Ангела Смерти не потеряли своеобразного очарования. И если боевые братья предпочли для встречи табарды, рясы, тоги, скарамангии или простые рубашки со штанами, то Анрайс был облачён в чёрный двубортный сюртук с багровым кантом, того же цвета жилет и брюки.

    – Добро пожаловать в отряд "Лестат", братья, – начал он. – Я – Анрайс де Ле Стат, ваш новый капитан. Когда-то я служил в капитуле Поедателей Плоти, но офицерское звание получил уже здесь. С Варламом и Торгнюром я хорошо знаком, остальные личные дела только читал. Поэтому, считаю, нам нужно познакомиться.

      – Джошуа Мур из капитула Штормовых Гигантов, апотекарий, – представилась тьма с раскалёнными углями глаз.

      – Христос из капитула Стальных Исповедников, технодесантник, – синтезированный голос киборга резал слух.

      – Геральт, Чёрный Щит, кодиций, – сухо, словно ветер в пустыне, проговорил седой воин с рубцом через глазницу.

      – Итаро Тёбэй, Имперский Кулак, штурмовик, – встал и слегка поклонился мечник.

      – Мидас, капитул Железных Змей, ваш пилот, капитан, – сказал первый потомок Жиллимана.

      – Агатон, капитул Авроры, тактик, – кивнул второй.

    И, наконец, прогрохотал последний из группы космических десантников. Прогремел так, что, казалось, звук идёт не изо рта Ангела Смерти, а из каждой частички его тела:

    – Цезон Руфий Кандид, Chapter XXXVI Auxilium Palatinum Pia Fidelis Cruciatae, капеллан и олицетворение Бога-Императора на поле боя!

    – Рад знакомству, братья, – кивнул Анрайс. – Теперь, чтобы не терять времени, перейду к деталям предстоящей операции.

    Капитан нажал несколько кнопок на клавиатуре и вывел над тактическим столом объёмное изображение "Тирса", губернаторского дворца Тиррены, или, как его ещё называли, Двуликого Дворца. С южной стороны архитекторы придали зданию схожесть со строениями древней Терры эпохи Возрождения – совершенные, выверенные до миллиметра белые колонны с искусными капителями, на которых мастера вырезали имперские аквилы, поддерживали внушительный свод. Неотличимые друг от друга арки полукольцами объединяли статуи обнажённых атлетов у стен. Базилика с нефами разной высоты напоминала грибницу с золотыми шляпками.

      Второй "северный" лик дворца отличался от первого как ночь ото дня. Ничего лишнего: только чёрный мрамор, вытянутые шпили и подчёркнутая строгая воинственность очертаний.

      Ещё пара пасов руками, и Анрайс обозначил, с какого направления "Лестат" проникнет внутрь. На голопроекции появились стрелки наступающих и полукружия расположения обороняющихся.

      – Губернатор Лидиара Сардис предпочитает именно тёмный лик Дворца. Командор Мортен поручил нам взять её под стражу, пока сам главнокомандующий вместе с инквизиторами попробует добраться до археотеха.

      Технодесантник Христос поднял правый аугметический протез.

    – Да, – кивнул ему Анрайс.

    – А почему бы не убить её?

    – Лидиара Сардис связана договорами с Адептус Меха… – начал объяснять Анрайс, но Христос его перебил.

    – Да знаю я! Просто из-за этой суки я могу встретиться в бою со своими братьями! Даже не вспоминая про археотех, с большим удовольствием вырвал бы ей хребет.

      Капитан выдержал паузу и продолжил.

      – Мне очень жаль, Христос. Я и представить себе не могу, что ты чувствуешь, и не знаю, как бы повёл себя на твоём месте.

      О буре в душе потомка Ферруса Мануса оставалось только догадываться – по металлической маске ничего не прочесть. Христос никак не ответил на слова Анрайса, поэтому тот продолжил:

      – Однако чтобы добраться до губернатора придётся преодолеть позиции шестого Легиона Самообороны и шестой же кавалерийской турмы.

      Капитан временно скрыл трёхмерную модель дворца и вывел несколько пиктов с изображениями войск Тиррены. Раздался приглушённый смешок.

      – В чём дело, брат Джошуа? – спросил Анрайс.

      – Странное СПО с лицами людей, измученных запором, и недобаллистарии? У них хоть есть тяжёлое вооружение?

      – Отчёты составили аколиты, которые работали в улье под прикрытием. Они сообщили о том, что даже танки на базе "Леман Русс" встречаются крайне редко. Авиация вообще отсутствует как род войск.

      Джошуа отмахнулся и сказал:

      – Ерунда. Через пару часов после начала все эти игрушечные солдатики перестанут существовать.

      – Предлагаю праздновать победу после победы, брат, – заметил Анрайс.

      – Как скажешь, командир.

      – А почему нет авиации? – спросил Мидас.

      – В пустошах свирепствуют ураганы, которые местные называют "мусорными". Кроме камней и хлама, авиации угрожают ветра, которые движутся со скоростью больше, чем сорок метров в секунду.

      Мидас присвистнул.

      – И это ещё не все опасные погодные явления Скутума. Не буду пока что забивать вам голову лишними деталями. Всему своё время.

      – Падаем легионам на голову или десантируемся со "Звёзд" и "Ястребов"? – подкинул ещё один вопрос пилот "Лестата".

    – Открытого противостояния с властями Скутума нет, пользуемся их гостеприимством, – ответил Анрайс. – Поэтому и атакуем не всеми силами, а только частью. Спускается один-единственный войсковой транспорт, битком набитый штурмовиками и несколькими отрядами наших братьев. Так есть шанс, что они не расценят это, как нападение, пока не опустится рампа.

    – А что если мы застрянем там? – спросил Агатон.

    Он не обратил внимания на насмешку Джошуа и продолжил:

      – Как вызвать подкрепления, когда после нашей атаки пустотные щиты вновь включат?

      – Командор Мортен поручил отключить генераторы отряду "Угэдэй".

      Агатон хотел спросить ещё что-то, но внезапно один из офицеров-связистов, который сидел в тактическом зале рядом с вокс-станцией, выкрикнул:

      – Входящее сообщение от главнокомандующего!

      – Вывести на экран! – приказал капитан.

      Крупная плоская поверхность голоэкрана, подвешенного у потолка, вспыхнула мельтешащими серо-чёрными помехами и зазвучала белым шумом. Потом картинка сложилась в озлобленное, угрюмое и требовательное выражение лица командора Мортена.

      – "Лестат", планы изменились. Штурм Двуликого Дворца отложен. Повторяю, штурм Двуликого Дворца отложен! Собирайтесь и ждите дальнейших указаний на десантной палубе. Боевая готовность!

    Анрайс проскрипел зубами. Он повернулся к боевым братьям.

      – Вы слышали командора, "Лестат". К бою!

2

      На десантной палубе "Мушруша" царило нервное возбуждение. Офицеры штурмовиков пытались узнать хоть что-то у Ангелов Смерти, но те только молчали и разводили руками. Капитаны отрядов Караула сбились в тесный кружок и делились друг с другом предположениями. Даже они не были в курсе произошедшего. На фоне мельтешащих сервиторов, которые готовили челноки к бою, и пилотов, проверяющих технику перед полётом, такие попытки узнать хоть что-то создавали картину полной неразберихи – того, от чего на войне гибли чаще, чем от пуль.

      Что-то явно пошло не так в стройном замысле командора Мортена. Однако "Лестат" пережил это на удивление спокойно.

      Варлам посматривал по сторонам и скучал.

      – На колени. На колени! – раздался голос капеллана Цезона, громкий и без динамиков тактических доспехов дредноута, а сейчас просто оглушительный.

      Ангел Смерти из ордена Крестоносцев уже прочёл необходимые литании боевым братьям, но на этом не успокоился. Он ходил по палубе: воодушевлял молитвами, освящал оружие, выслушивал исповеди. Штурмовики Инквизиции, за всё время службы привыкшие к космическим десантникам, были ошеломлены таким представлением. Даже прожжённые циники, которые в круговороте битвы частенько богохульствовали, сейчас стояли на коленях у ног капеллана. Сам Гвардеец Ворона придерживался спокойного взгляда: считал Императора именно что человеком, но человеком непревзойдённым никем из смертных.

      Торгнюр Шумный тем временем стоял без латных рукавиц и что-то записывал карандашом в блокнот. Он настолько увлёкся творчеством, что и не заметил, как Христос ковырялся в его осколочной пушке.

      Правая ладонь Стального Исповедника вывернулась наизнанку и крохотные механодендриты из запястья поползли на осмотр тяжёлого орудия.

      – Повторяйте за мной! – воскликнул Цезон и осенил себя и собравшихся вокруг солдат Инквизиции знамением аквилы.

    – Я чувствую мои кости – сила!

    – Я чувствую мои кости – сила, – раздался нескладный хор голосов.

      – Я чувствую мои мускулы – сила! – продолжал неистовствовать капеллан.

    – Я чувствую свою душу – сила!

    Я чувствую Императора, кто дарует мне Свою благосклонность

    И по Его велению я – Сила!

    Итаро и Геральт в это время медитировали, стоя на коленях рядом друг с другом.

    Варлам усмехнулся, когда заметил, что казавшийся спящим Имперский Кулак поморщился, услышав проповедь Цезона.

      Клинки медитирующих Ангелов Смерти лежали перед владельцами. По лезвию силовой катаны пробегал вычеканенный узор, который изображал опадающие лепестки с дерева из чьей древесины и выполнили рукоять, как посчитал Варлам. Оружие кодиция тоже привлекало внимание. Первый образец – изящный и тонкий как игла психосиловой меч, дужки крестовины которого напоминали клеймор. В противовес – грубый хищный обоюдоострый цепной клинок с шаром-противовесом, выполненным в виде волчьей головы.

      – Варлам, узнал что-нибудь? – окликнул десантника Джейсон Льюис, командир штурмовиков.

      Его бойцы ждали знака внутри челноков типа "Аквила".

      – Вы бы ещё третий раз спросили, майор! – отозвался Варлам.

    Льюис ухмыльнулся и махнул рукой.

      – Всегда удивлялся, на что эти бедняги надеются? – сказал Джошуа, глядя на штурмовиков. – Броня хлипкая, я пальцем продырявлю. Оружие тоже далеко не лучшее.

      – Один из капелланов моего капитула, Ксенофон – весьма образованный и высокодуховный Астартес, не этот фанатик, – кивнул Агатон на Цезона, – считал, что именно поэтому смертные и есть настоящие сверхлюди.

    Джошуа усмехнулся и сказал:

    – Что? Они?!

    – Да, именно так он и говорил. Вот, например, что ты будешь делать, если тебе оторвёт руку в бою? – спросил Агатон.

    Улыбка слетела с лица апотекария.

    – Неприятно, конечно, но продолжу биться.

    – А если ногу?

    – Уже хуже. Придётся вызвать помощь и отстреливаться.

      – А голову? – ухмыльнулся Мидас. – Тут меньше всего неудобств, правильно? Всего лишь не пожрать после боя, да?

    Джошуа хмыкнул и отозвался:

    – Да иди ты.

      – Так вот какой вывод, брат, – продолжил Агатон, – для них каждый из перечисленных случаев может окончиться смертью. Мучительной смертью. Поэтому они гораздо смелее нас.

      – Брехня! – Джошуа фыркнул. – Я смотрел в глаза такому ужасу, от которого смертные сходили с ума.

      – И всё же они решились выступить против того ужаса, брат. Задумайся об этом, – проговорил Агатон.

      В это мгновение к отряду вернулся капитан.

      – Хуже не придумаешь! – прорычал Анрайс. – Вступаем в бой без подготовки!

      – Что стряслось, Анрайс? – спросил Торгнюр. – Я тебя таким взбешённым со штурма "Тиамат" не видел.

      – Враги перехватили инициативу! Войско вольного торговца Хокберга напало на улей Кантаврис. Наёмники уже несколько дней грабят город. Оборвали связь и перекрыли сообщение. Хорошо хоть один из аколитов де Труан выбрался и оповестил. Ещё не подтверждено, но инквизиторы считают, что это Лидиара Сардис наняла ублюдков.

      – Так, а причём здесь мы? – спросил Христос, вручив осколочное орудие Торгнюру. – Инквизиция – не богадельня. Варп с ними! У нас свои цели.

      – Граждане Империума погибают от рук наймитов, – проскрипел зубами Агатон. – Железнорукий, ты забываешь, почему стал Ангелом Смерти!

      – Ни на секунду, – отозвался технодесантник.

      – Христос, мне тоже это не нравится, – заметил Анрайс. – Но приказ есть приказ. Инквизиции нужен кардинал Скутумский, живой и невредимый. Город уже полыхает, нужно спешить. Готовы к бою?

      Ответом стало мрачное согласие.

      – Итак, разбиваемся на две группы. Одну веду я – авангард. Другую Варлам – прикрытие. Со мной Итаро, Геральт, Агатон и Джошуа. Бегом марш в арсенал! Нужны прыжковые ранцы. Авангард не станет дожидаться приземления. Быстрее-быстрее!

3

      Кроме напряжения перед боем, Анрайс чувствовал ещё и радость. Спустя год после опаснейшего ранения, он вновь ощутил приятную тяжесть силовых доспехов, услышал тихий гул холостого хода сервоприводов, сжал рукоять любимого штормового болтера "Слёзы Сангвиния".

    – Экипаж, внимание! – предупредил Мидас.

      Внутри "Чёрной Звезды Корвуса" вспыхнули алые лампы. Раздался гром, который потряс челнок. В воксе прозвучала ругань Мидаса.

      – Нас ждали! – прокричал пилот. – Отстреливаю тепловые ловушки! Готовьтесь к высадке! Отсчёт: пять, четыре…

      "Могучий Император", – прошептал про себя Анрайс.

    – Три…

    "…распространи Свой священный свет…"

    – Два…

    "…чтобы он служил мне опорой во тьме".

    – Один…

      Капитан почувствовал, как возбуждение электрическим током пронзило всё его естество.

    – Пошли, пошли, пошли! – проорал Мидас.

      Рампа челнока опустилась, и Анрайс ринулся наружу. Выпрыгнул и распластался в воздухе. Будто бы застыл на мгновение, оценивая картину перед собой. Сверхчеловеческие чувства позволяли оценить всё до мельчайших подробностей.

      Верхний уровень улья Кантаврис полыхал. Прекраснейший белокаменный Cittа del Vaticinatio осквернили. Изувеченные тела защитников города и мирных жителей чуть ли не сплошным ковром скрыли под собой улицы, мощённые крупными булыжниками. Подразделения скитариев и солдат вольного торговца брали одну крепостную стену за другой, порой даже подрывая препятствия, несмотря на то, что эти оборонительные рубежи считали произведением архитектурного искусства и достоянием всего Скутума.

      Дух Машины силовых доспехов не знал Кантаврис. Он получил только данные по Тиррене. Анрайс, конечно, бегло просмотрел карты улья перед высадкой, но даже с помощью эйдетической памяти не запомнил все хитросплетения улиц и проспектов. Единственное, что капитан отметил и счёл весьма необычным – это строение города. Кантаврис рос не ввысь, а вглубь. Львиная доля города находилась под землёй, меньшая часть под водой и совсем немного над ней. "Вершина" улья возвышалась над уровнем моря всего лишь на пятьсот метров, учитывая статую Бога-Императора в центре.

    Стрелки часов вновь стали неумолимо отсчитывать время.

      – За Императора и Сангвиния! – прокричал Анрайс и включил прыжковый ранец.

      Капитан кометой врезался в башню часовни, внутри которой находился расчёт с ракетной установкой. Пробил черепицу, перекрытие и на излёте раздавил бойца с трубой зенитно-ракетного комплекса. Вскочил и позволил цепному мечу вкусить кровь другого наёмника. Подобрался к окну и посмотрел наружу. На площади внизу батарея из четырёх зенитных установок "Гидра" поливала свинцом заходящие на посадку "Аквилы". Один челнок взорвался прямо в воздухе, осыпал город гроздьями опалённого мяса и раскалённых обломков. Второй задымился и штопором полетел вниз, оставляя за собой непроглядный шлейф дыма.

      – "Лестат", главная цель – "Гидры". Вперёд! – приказал Анрайс.

      Капитан выскочил в окно. Он почти уже достиг земли, и чуть было не разбился, но вовремя включил прыжковый ранец. Анрайс набрал высоту, а потом приземлился прямо на корпус одной зенитной установки. Он раздавил ударом сабатона голову высунувшегося из люка командира и забросил внутрь осколочную гранату, а потом спрыгнул вниз к солдатам охранения. Анрайс парой взмахов развалил ближайших наёмников от ключицы до паха, забрызгал горячей кровью доспехи и визор. Алая пелена застелила взор, но эта была не та пелена, о которой стоило беспокоиться. Несмотря на возбуждение, капитан ещё не чувствовал приближения проклятий потомков Сангвиния. Анрайс врезался в пехотинцев и принялся разбрасывать покалеченные тела во все стороны.

      Разорвалась граната. Первая зенитная установка замолчала. Зато остальные опустили орудия к земле и нацелились на разбушевавшегося десантника.

      Анрайс в последний миг отпрыгнул в сторону, когда крупнокалиберные снаряды разорвали нескольких наёмников и разнесли укрытия из мешков с песком. Зенитчики настолько отчаялись, что любой ценой желали избавиться от измазанного кровью и покрытого чужими внутренностями космического десантника. Капитан свёл зубы, ожидая гибели, когда подошло подкрепление.

      Джошуа прикрепил к борту одной "Гидры" мелта-бомбу и отпрыгнул в сторону, а на другую боевую машину приземлился Итаро. Имперский Кулак несколькими взмахами отсёк стволы счетверённого орудия, повредил механизм заряжания и вонзил клинок по рукоять в двигатель.

      – Последнюю установку взять целой! – приказал Анрайс. – Геральт, справишься?

      – Постараюсь, капитан.

      Агатон расстрелял защитников батареи из болтера, а Геральт протянул руку со сведёнными пальцами к "Гидре" и ждал. Поднялся люк, и наружу выбрались зенитчики с остекленевшими взглядами.

    – Поднимите оружие, – приказал кодиций.

      Наёмники выполнили приказ и вытащили из мёртвых хваток товарищей винтовки.

    – Целься!

    Наёмники взяли друг друга на мушку.

    – Огонь! – Геральт поставил точку в сопротивлении зенитной батареи.

    – Капитан… беда, – проговорил Агатон, пригнувшись.

      Молния электродуговой винтовки пронеслась над головой десантника и оставила проплавленное отверстие на обезоруженной Итаро "Гидре".

      Скитарии Classis Libera прекратили наступление на Собор Святого Публия и отступили, чтобы разобраться с угрозой в тылу. Они двигались уверенно, словно фаланга некронов, которые не знали ни страха, ни окончательной смерти.

    – "Лестат", отступаем за остовы!

    Когда Анрайс укрылся за расплавившимся куском металла, который всего лишь минуту назад был зенитным орудием, он оглядел поле боя.

      Штурмовики, высадившиеся на площади, не смогли поспорить с творениями техножрецов в огневой мощи и остались лежать на брусчатке, усеянной воронками от взрывов. Выжившие бежали в страхе перед скитариями. Те не знали жалости и стреляли в спины – ни один штурмовик так и не добрался до спасительного нутра "Аквилы".

      – Хороши сверхлюди! Правда, Агатон? – усмехнулся апотекарий и указал на судьбу солдат Инквизиции.

      Воин Авроры не ответил, а только мрачно перезарядил штормовой болтер боеприпасами "Мщение", чтобы пробивать бронированные тела скитариев.

    – Варлам, как обстановка?! – спросил Анрайс по вокс-связи.

      – Прижали… – прозвучал шум взрыва и приглушенный треск выстрелов из болтера "Сталкер". – Среди противников Астартес, капитан!

      – Твари! Мерзавцы! Предатели! Вы поплатитесь за пролитую кровь! – Анрайс услышал Цезона даже на чужой волне вокса.

      – Пробивайтесь на площадь… – капитан огляделся в поисках указателей и, хвала Императору, нашёл один такой на железной ограде, которая кольцом охватывала часовню, – на площадь рядом с часовней Воскресения Вулкана. Около километра на юго-восток от вашей точки высадки. Там рядом ещё трофейная "Гидра". Захватите её и поддержите нас огнём. Скорее!

      – Приказ яс… – проговорил Варлам, когда Анрайс уже переключился на другую волну.

      – Мидас, Христос, возвращайтесь и атакуйте квадрат 7-2-4!

    – Понял, – проскрежетал Стальной Исповедник.

      – Капитан, "птичка" уже дырявая, – отозвался Железный Змей. – Там зенитки!

    – Нет уже зениток! Бомби! – прикрикнул Анрайс.

      Стелясь почти у самой земли, промчались две "Чёрные Звезды Корвуса", одна из которых уже была отмечена зияющими отверстиями. Ракетные контейнеры открылись. Челноки утопили площадь в огне и взмыли в небо.

    Капитан обернулся к боевым братьям.

    – За Императора! В атаку!

    Рёв Анрайса воодушевил десантников, но ничуть не потревожил скитариев.

    Многих киборгов смяла ударная волна. Оборудование других не выдержало перегрева, и машины застыли в пламени пожара, ожидая ремонта. Зато третьи продолжали неумолимо двигаться сквозь ад. Их плащи сгорели, а органические части обратились пеплом, но стальные скелеты всё равно печатали шаг, стреляли, перезаряжали оружие и так без перерыва, пока победный цикл не прерывался несовместимыми с рабочим состоянием повреждениями.

      Анрайс и Агатон перебегали от одной воронки к другой. На залпы электродуговых винтовок они отвечали бурей болт-снарядов. Итаро предпочитал ближний бой, а Геральт с Джошуа проливали на противников ещё больше огня, будто и без того не оказались в пламенной преисподней.

      Таранный удар в грудь бросил капитана на раскалённую брусчатку. Крупнокалиберный снаряд не пробил силовые доспехи, но превратил нагрудник в крошево расколотого керамита и искрящихся рваных силовых кабелей.

      В бой вступили баллистарии наёмников. Всего трое, но они тут же прижали к земле пятёрку караульных.

      Джошуа оттащил капитана в укрытие, когда мимо них промчался Итаро. Имперский Кулак ринулся на баллистариев, не обращая внимания на сосредоточенную стрельбу. Взрывы следовали по пятам, а осколки впивались в броню.

      – Давай, брат! – проорал Агатон. – Сделаем это!

      Агатон выскочил из укрытия и обрушил на баллистариев огненный ураган. Агатон подарил Итаро пару мгновений, и тот взмыл в воздух, вскинув силовую катану. Он застыл, словно пойманный в безвременье разряд молнии, чтобы в следующее мгновение обрушиться с небес. Катана рассекла наездника, пушку, погрузилась в стального скакуна и, наконец, вырвалась с веером искр. Противник распался на две части, а Имперский Кулак перекатился и подсёк ноги остальным боевым роботам.

      Оставшиеся скитарии, несмотря на гибель кавалерии, собирались покончить с караульными, когда со стороны часовни заговорила счетверённая автоматическая пушка. Снаряды проносились сквозь противников, не замечая препятствий. Скитарии лопались брызгами машинного масла и искорёженной стали.

      Поле боя осталось за "Лестатом".

      Анрайс поднялся на ноги, осмотрелся и раздавил голову скитарию, который пытался дотянуться до трансурановой аркебузы.

      – Хорошее начало, "Лестат" – проговорил капитан.

4

      Сражение у Cittа del Vaticinatio тяжело далось силам Инквизиции. Челноки попали под перекрёстный огонь зенитных батарей, и уже в первые минуты сражения погибли две роты штурмовиков и целый отряд Караула Смерти. В следующие пару часов потери множились, но к рассвету Конклав Скутума приблизился к цели – к спасению кардинала Вальфура Иерофона от наймитов Лидиары Сардис.

      К многоступенчатой мраморной лестнице Собора Святого Публия подобрались воины Инквизиции – значительно поредевшие силы первой волны. С минуты на минуту должны были прилететь грузовые "Громовые Ястребы" с танками, а также большая часть всех штурмовиков – не только те, кто готовились атаковать столицу Скутума, но и оставшиеся полки.

      Свидетелями судьбоносных переговоров между кардиналом и представителями Инквизиции стали выжившие защитники собора и около сотни беженцев, в основном старики и дети, которые не могли защищать родной город, а поэтому и выжили во время молниеносной атаки Classis Libera.

      Главным же свидетелем стал сам Бог-Император: металлическое изваяние невероятных размеров, покрытое чистым золотом. Повелитель человечества сидел на Троне и смотрел на людей внизу. Одна его рука покоилась на огненном мече, на рукаве другой сидел орёл. Таинственная сила сохранила статую, несмотря на то, что дворцы вокруг лежали в руинах. Пули, снаряды и лазерные лучи не только не опалили изваяние, но даже ни разу не попали по нему.

      Из расположения штурмовиков вышли двое: инквизитор Ордо Еретикус Жозефин Анна Мерикью де Труан и командор Караула Смерти Мортен. Жоанна, маленькая хрупкая женщина, на этот раз возвышалась даже над Ангелом Смерти. Тактические доспехи дредноута превратили её в сминающий всё и вся танк. Видит Бог-Император, наёмники на собственной шкуре узнали, на что она способна в этом виде. Правда, без боя люди вольного торговца не сдались. Железный нимб искрил и уже не возводил на пути снарядов непробиваемое препятствие, поэтому и посеребрённые доспехи были посечены осколками и побиты пулями. На лице инквизитора осталась кровавая отметина от скользящего удара ножом.

      Мортен же пережил сражение куда лучше и даже обзавёлся несколькими трофеями в виде отрезанных голов, которые свисали на крючьях с пояса.

      Инквизитор сотворила знамение аквилы. Мортен стянул с головы шлем и повторил знак. Кардинал осторожно кивнул, поморщившись при виде кровавых трофеев космического десантника.

      – Наконец-то мы встретились, – сказала Жоанна. – Я – Жозефин Анна Мерикью де Труан. Это, – она указала на космического десантника, – командор Мортен, Караул Смерти.

      – Здравствуйте, инквизитор, – кардинал несколько потупился, но потом всё-таки встретился взглядом со сверхчеловеком и произнёс: – Здравствуйте... Ангел.

      – Я безмерно рада встрече, но, к сожалению, не могу сказать, что сейчас уместны какие-либо разговоры, – проговорила Жоанна. – Бандиты Лидиары ещё не разбиты. Вот-вот появятся челноки, и я предлагаю вам дождаться окончания битвы на орбите. Вы наверняка ещё ни разу не бывали в космосе, не так ли?

      Вальфур помрачнел и ответил:

      – Хороший капитан покидает тонущий корабль последним. Горько видеть, во что превратился белокаменный колосс... что стало с истово верующими в Бога-Императора, – закончил он, взглянув за спины собеседников на столпившихся внизу беженцев.

      – Мы отобьём Кантаврис, Ваше Святейшество, – произнёс Мортен. – Вам предложили не бегство, а тактическое отступление.

      Кардинал вздрогнул, проглотил холодную слюну и произнёс:

      – Помогите. Просто помогите. Проведите меня на нижние уровни улья, и я подниму такую волну, которая снесёт любых врагов. Да, наёмников много, но, вот увидите, я соберу вдвое больше!

      – Ополчение ещё ни разу не побеждало хорошо подготовленную армию, – ответил командор, – а Classis Libera оказалась именно такой армией. Но, слава Богу-Императору, в Кантаврисе в течение часа высадится войско, во всём превосходящее компанию Хокберга. Вам не о чем беспокоиться.

      Вальфур хотел сказать что-то ещё, но Мортен поморщился и перебил его:

      – Не будем терять времени. Вы важны Инквизиции, а здесь до сих пор остались подразделения противника. Возможно, даже снайперы.

      Инквизитор вздрогнула, а в лицо Мортена плеснула кровь, и ударили острые осколки костей. Тактические доспехи дредноута сделали шаг назад и стали заваливаться. Командор тяжело вздохнул, но удержал увесистую боевую машину с инквизитором внутри. Он увидел, как из наполовину снесённой головы Жоанны хлещет кровь.

      Яростный вопль из толпы штурмовиков привёл его в чувства.

      – Софи! Не-е-е-е-т!

      Мортен заслонил кардинала, и в спину ударил настоящий ураган из болт-снарядов.

      Classis Libera нанёс ответный удар.

5

      Случилось что-то невероятное.

      Анрайс даже подумать не мог, что наёмники смогут так быстро оправиться после настолько кошмарной для них ночи. Силы войска Георга Хокберга были серьёзно недооценены.

      Агатон получил болт-снаряд в живот, и Варлам подхватил под руки раненого брата.

      В это время наёмники на "Химерах" и "Тауроксах" прорывались к площади, несмотря на сосредоточенный огонь.

      – Вперёд! Смешаем с пеплом коварных убийц! – проорал капеллан и кинулся в атаку, не глядя, последовал кто-нибудь за ним или нет.

      – Цезон! – рявкнул Анрайс, – доберись до инквизитора! Верни тело и священные доспехи.

    – Но…

    – Никаких "но"! Выполняй!

      Рядом разорвалась мина. Она подняла осколки битого камня, сноп земли и посекла доспехи капитана. Анрайс выругался и прыгнул в воронку. Он наметил себе иные цели, кроме сражения с неожиданно появившемся врагом.

      – Геральт, помоги Цезону! – приказал капитан. – Джошуа, что с Агатоном?!

      Гром битвы перекрывал любые иные звуки, поэтому кроме как по воксу общаться уже не получалось, хотя десантники находились в нескольких метрах друг от друга.

      Агатон ответил сам за себя:

    – Жить буду, капитан.

      – Вместе с Итаро доберитесь до Вальфура. Нужно во что бы то ни стало доставить его на "Мушруш"!

    – Есть!

      – "Лестат"! – выкрикнул Анрайс и вытянулся во весь рост. – Вперёд! Спасём командора!

      Ангелы Смерти бросились прямо на огненную погибель, что висела в воздухе между позициями двух воинств. Настолько кучную стрельбу Анрайс видел только в сражениях с ордами орков, но те, конечно, редко попадали туда, куда целились, если целились вообще, в отличие от солдат Георга Хокберга.

      Здесь и сейчас приходилось красться. Космические десантники порой вжимались в брусчатку, как обычные солдаты. Положение спасали почерневшие остовы техники наёмников, да трупы воителей, павших в сражении за Собор Святого Публия накануне. Они представляли собой какое-никакое, но укрытие.

      Капитан высунулся из-за обломков оплавившегося катафрона и опустошил магазин штормового болтера. Несколько самых отчаянных солдат в пышной, нарядной и совсем не военной форме, но защищённые вполне военными панцирными доспехами, превратились в кровоточащий фарш. Только шляпы с перьями немного покружились в воздухе и опустились рядом с изувеченными телами. Соратники погибших отошли за "Химеру".

      Ответный залп пробарабанил по обшивке повреждённого киборга, и один снаряд всё-таки зацепил Анрайса – разбил наличник шлема и респиратор. Осколки посекли капитану лицо, и он почувствовал вкус крови.

    Анрайс выпрыгнул из укрытия, перекатился и добрался до Мортена.

    – Командор, вы как?

    – Плохо! – прорычал седой ветеран. – Доспехи повреждены! С трудом могу двигаться!

      Анрайс отмыкал повреждённый силовой ранец командора, когда в небе промчались звенья "Чёрных Звёзд Корвуса" и "Громовых Ястребов". Первые ряды бронетанковой колонны Classis Libera утонули в огне, однако вслед за бомбардировщиками потянулись ракеты, выпущенных из зенитных установок.

      Одна "Звезда" развалилась в воздухе, вторая, которую пилотировал Христос, рухнула на площадь, потеряла левое крыло, пробороздила путь до Собора Святого Публия и остановилась только у мраморной лестницы некогда великолепного храма.

    – Ходу, ходу! – прокричал Анрайс.

      Он включил прыжковый ранец и перенёс Мортена подальше от неистовства сражения, прямо за "Носороги" и "Химеры". Приземлился и посмотрел назад.

      Геральт поддерживал психическое поле, останавливающее снаряды и отражающее лучи, а Цезон тащил тело инквизитора. К нему присоединился технодесантник, уцелевший после жёсткой посадки, и вдвоём они справились гораздо быстрее.

    Прошипел приёмник вокс-связи:

      – Капитан, это Агатон. Нужно уходить. Наёмники перегруппировались и наступают. У них…

      Анрайс не дослушал, так как сам увидел то, о чём хотел предупредить боевой брат. Капитана на долю секунды ослепила вспышка, которую нельзя было ни с чем спутать. Так при работе светилась только термальная пушка имперских рыцарей.

      – Уходим! – выкрикнул Лестат и указал рукой на ближайший пролом в крепостной стене Cittа del Vaticinatio. – Мидас, кружи над точкой высадки отряда Варлама. Нужна немедленная эвакуация!

    – Понял, капитан!

      Едва передвигаясь из-за обесточенных силовых доспехов, к Анрайсу подошёл Мортен.

      – Выходи на связь с остальными караульными капитанами!

      Анрайс открыл вкладку связи в интерфейсе и выбрал интересующих командора лиц.

    – Готово, – сказал он.

      Мортен опустил ему руки на плечи и подтянулся ближе к изломанному шлему. Проорал, как можно громче:

      – Говорит Мортен! Приказываю всем подразделениям Караула немедленно отступить к часовне Воскресения Вулкана для перегруппировки! Штурмовые части прикрывают отход!

      – Капитаны прислали подтверждение, – сказал Анрайс, – но как же штурмовики?

    Мортен проскрежетал:

    – Они – солдаты Инквизиции, Анрайс, и знали, на что идут.

      Мортен отошёл от Анрайса. Капитан увидел, как Цезон передал свою ношу Джошуа и перезарядил штормовой болтер.

      – Капеллан, в чём дело?

      – В рыцаре, – Цезон указал крозиусом на многотонную боевую машину Classis Libera.

      Красно-синий "Хранитель" разваливал оборону Инквизиции. Гатлинг-пушка пожинала урожай штурмовиков, а громадный цепной меч ревел, пережёвывая технику. Солдаты дрогнули от такого напора.

      – Я верну штурмовиков в строй, и мы выиграем время. Уводите командора, – приказал капеллан. – Я – Цезон Руфий Кандид, истинный сын Рогала Дорна и слуга Бога-Императора. И я никогда! И не перед кем! Не отступал!

    Анрайс вздохнул и проговорил:

    – Удачи, брат.

    Капеллан ринулся навстречу бегущим.

    – Я служу тебе, Бог-Император Человечества, – прокричал Цезон, а встроенные в доспехи динамики разнесли его голос по всей площади. – Делай со мной, что желаешь, потому что вера моя безгранична!

      Капеллан не стал расстреливать трусов, а схватил первого из них за ворот панцирной брони и поднял в воздух.

    – Солдаты, нет ничего заслуживающего осуждения в том, чтобы поддаться страху! Все мы смертны, и все хотим жить! Но сейчас от ваших действий зависят не только собственные жизни! А ещё жизни ваших близких, ваших любимых, существование и триумф Империума! Возвращайтесь в бой! Пусть вера в Императора укрепит ваш дух!

      Штурмовики сплотились вокруг капеллана, а Анрайс повёл отряд Караула и беженцев прочь с площади.

      Десантники растянулись редкой цепью вдоль дороги – в центре бронетранспортёр, а позади него беженцы. В таком строю "Лестат" и покинул поле боя. Нечасто космическим десантникам приходилось бежать, но поступить иначе они не могли. Не только их жизни сейчас висели на волоске.

      Когда в небе показались очертания знакомой "Чёрной Звезды", Анрайс услышал следующее:

      – Теперь я понял, что ты хотел сказать, Агатон, – проговорил Джошуа. – Клянусь отомстить за каждую отобранную у сверхлюдей жизнь.