Том посмотрел на Аду.

Перевёл взгляд на... книгу? альбом? тетрадку в толстой обложке?.. На то, что она держала в руках и протягивала ему, какая разница.

Снова на Аду.

Он ничего не понимал. 

Когда Ада, сама (!!!), каким-то образом отыскала его и вызвала на разговор, Том немножко впал в ступор. Он... правда этого не ожидал. Аде в его компании определённо было неприятно, это он ясно чувствовал. До этого она с ним разговаривала только потому, что боялась, боялась его, Тома.

От этого было немного обидно. Том, конечно, к такому давно привык, но... Но всё равно, он какой-то частью себя очень надеялся, что с Адой будет по-другому.

С Адой по-другому не было.

И это почему-то... не ранило, нет, настоящим разочарованием это чувство тоже нельзя было назвать. Просто... выбивало землю из-под ног.

Но не во всех же книжках герои сразу становились лучшими друзьями? Иногда им надо было узнать друг друга получше, преодолеть вместе какие-то трудности и всякое такое... Может, у них с Адой был как раз такой случай?..

Так думал Том, нервно меряя шагами крохотное помещение библиотеки. Пока внутрь внезапно не зашла Ада. С этой непонятной книжкой в руках.

Сердце Тома почему-то на секунду сбилось с ритма.

Она точно не за книгой пришла — направлялась (почти) уверенно прямо к нему. 

Неужели?.. Неужели это её первый шаг на пути к их с Томом дружбе?!

— Я тебе в последний раз про школу рассказывала, — начала Ада, упорно избегая его взгляда и смотря куда-то в пустоту за его плечом.

— Ага, — кивнул Том, пристально вглядываясь в её силуэт. Страха — по сравнению с прошлым разом, по крайней мере, — почти не было. Была нервозность, была... усталость? Но не было такого сильного страха. Том сглотнул немного взволнованно, всеми силами стараясь сохранить спокойное и серьёзное лицо — так, кажется, делали все взрослые на важных встречах?

— Многое про... факультеты и прочее не успела рассказать, и подумала, что с этим нагляднее будет, — вдохнула Ада и кивнула на книгу, которую всё ещё держала в руках. 

Том с любопытством потянулся было к ней, но Ада вдруг сильнее сжала пальцы на обложке и притянула книгу ближе к себе.

— Только с моих рук, пожалуйста. 

Том недовольно нахмурился и перевёл взгляд на Аду. 

— Это,.. понимаешь, очень важная для меня вещь, — неловко кашлянув пояснила она.

Том сощурился подозрительно, но всё же направился к одному из стульев у двери: сидя читать определённо удобнее. Ада аккуратно присела на соседний, положив книгу на колени и развернув немного в его сторону.

Это оказалась не книга из мира волшебников, как Том надеялся, а... выпускной альбом, судя по надписи на обложке?..

Жаль. Ада, конечно, была интереснее всех детей в приюте, а вещи, о которых она говорила, были ещё интереснее, но рассказывать их она не умела совершенно. Здорово было бы почитать о волшебном мире от какого-нибудь настоящего писателя. Или, ещё лучше, увидеть его своими глазами.

... 

Ада открыла альбом, и Том мгновенно проглотил все свои замечания и недовольства. 

На внутренней стороне обложки — кажется, это называется "форзац" — сам собой, будто чьей-то невидимой рукой нарисовался большой герб с изящными завитушками по бокам — будто кисточку с чернилами в воду макнули. 

Том протянул руку к обложке и резко её закрыл. Снова открыл. Произошло то же самое.

Абсолютно... потрясающе. 

У Тома перехватило дыхание. Он, наверное, мог бы провести часы просто открывая и закрывая альбом и смотря на это... настоящее волшебство.

Том, конечно, знал, что магия существует: он сам кое-что мог, да и Ада недавно рассказывала... Но вот так держать в руках настоящую волшебную вещь...

— Это герб Хогвартса, в общем, — раздался голос Ады где-то у него за ухом. — Видишь же букву "Н"?

Том отрывисто кивнул, не сообразив, что этого, возможно, с места Ады было не видно. Горло почему-то пересохло.

Том с колотящимся сердцем провёл пальцем по гербу. Тот больше не расплывался и выглядел как самый обычный рисунок. Поразительно. 

Букву "Н" Том действительно видел — её в принципе сложно было не увидеть. Она была в квадрате ровно по середине и будто объединяла собой другие четыре квадрата, на которые был поделён герб.

— Вот эти четыре — гербы факультетов, — пояснила Ада. — Лев — символ Гриффиндора, сюда поступают храбрые и смелые люди. Змея — Слизерина, здесь учатся, э-э... хитрые и амбициозные. Барсук — Хаффлпаффа, факультета дружелюбных и трудолюбивых, а орёл вот тут — Рейвенкло, там все умные и креативные.

— Почему орёл? — вдруг спросил Том. 

— ...Всмысле "почему"? — сбилась с мысли Ада.

— Почему на гербе орёл, если факультет называется Рейвенкло*?

Повисло молчание.

— Хороший вопрос, — наконец пробормотала Ада. — Можешь задать его основательнице, когда возможность представится.

Том покосился на Аду подозрительно, но так ничего и не сказал.

Вместо этого он перевернул страницу и... Он правда почему-то думал, что ничего круче появляющегося из ниоткуда герба он не увидит. 

И очень зря. 

Потому что со следующей страницы на него смотрела, неловко улыбаясь, девушка, возрастом на вид примерно как старшие воспитанники приюта.

И она тоже двигалась.

— Помнишь, я рассказывала, что все фотографии у волшебников такие? Собственно, вот. На фото моя мама, кстати. На Хаффлпаффе училась. 

"Похожи", — немного рассеянно подумал Том. "И одновременно не похожи совсем".

У Ады и миссис Уильямс был один острый подбородок, один нос с лёгкой горбинкой; они даже волосы, кажется, заплетали одинаково. На чёрно-белой фотографии было не видно, но и их цвет наверняка совпадал.

И всё же, Том никак не мог представить, чтобы вечно хмурая Ада улыбалась вот так нежно и беззаботно. Её улыбку он только раз видел, и она совершенно не ощущалась... так.

Том внезапно почувствовал острый укол зависти. Он... тоже хотел увидеть фотографию своей мамы.

Она, как и мать Ады, умерла, но почему Ада могла на свою посмотреть, когда захочет, а он нет? 

Несправедливо.

...Интересно, он тоже на свою маму похож? Его мама тоже была красавицей?

Нет, конечно, была, — подумал Том. Это же его мама, в конце концов.

Том перелистывал страницу за страницей, сжимая альбом в руках всё крепче и крепче. Люди — группами, поодиночке, за партами, под ветками какого-то дерева и даже сидя на метле, прямо как ведьмы из сказок, — смеялись, махали руками, палочками, которые в этих руках держали — и сливались в какое-то единое, мельтешащее, красочное пятно (в черно-белом-то фото!).

Том хотел разглядеть каждого из них подробно. Лица, одежду, замок, который видно было иногда на заднем плане.

Он хотел этот альбом себе.

Пальцы Ады, сжимавшие корешок, вдруг дернулись, силуэт ярко сверкнул пурпуром. 

Том повернул к ней голову. 

Чего это она?..

— Знаешь, Том, — медленно начала Ада. — Я уже говорила по-моему, но этот альбом — очень-очень важная для меня вещь.

Том сузил глаза и подался к ней вперёд.

— И если я его вдруг... лишусь, то очень-очень сильно расстроюсь. Настолько расстроюсь, что, возможно, даже не смогу рассказывать о волшебном мире — так грустно мне будет. 

Том посмотрел на Аду, прямо на лицо, пытаясь перехватить её взгляд. Ада смотрела прямо перед собой и будто бы не обращала на него никакого внимания.

Она знает? Знает о его коллекции?

Нет, конечно, она знает — этот её Стаббс скорее всего и рассказал. Тот перочинный ножик с деревянной ручкой — тот, что на третьей полке лежал, кажется, как раз его был.

Том, отведя вгляд, задумчиво вздохнул.

И что же ему с ней делать. С ними, вернее — с Адой и её альбомом.

Альбом Тому, конечно, хотелось. Но вряд ли там было много чего действительно интересного. Из того, что Том уже успел увидеть — только волшебные фотографии и подписи-фамилии. Сама Ада наверняка знала гораздо больше — хоть рассказывать это не умела совершенно.

Но волшебные фотографии.

Но рассказы о мире волшебников.

...

Том хотел и то, и другое.

Он же может забрать альбом, а говорить просто потом заставить? 

...

Том снова посмотрел на Аду.

Ада всё ещё спокойно смотрела вперёд.

Том снова ничего не мог от неё почувствовать — сразу после той вспышки её будто накрыло плотным куполом.

Интересно, она боялась его сейчас?

Нет, конечно, боялась — его все боялись.

Но достаточно ли сильно?

...

Нет, — признал Том со вздохом, — наверное, всё-таки нет. И в самом же деле может отказаться рассказывать, и Том с этим не сделает ничего.

Любимых вещей или игрушек у неё, вроде как, не было. Людей — Стаббс её разве что этот? У Тома не создалось впечатления, будто они так уж сильно близки, вряд ли получится.

Что же делать? Что же делать?

Том вдруг улыбнулся. 

Ни с кем ему ещë не было так интересно.