Ночь была настолько ясная, да к тому же безлунная, что даже яркие огни ночного городского парка не могли заглушить сияние высоких звёзд на небосводе. И всё же не звёзды сейчас привлекали внимание людей. 

Парк буквально гудел от сотен голосов тех, кто решил провести теплый летний вечер на свежем воздухе, а не затухать в душных квартирах. Дети тянули родителей на заманчиво мигающие аттракционы, молодые люди парочками или же компаниями занимали лавочки и столики в небольших кафешках, подростки сидели на качелях, громко смеясь — на аллеях парка царило редкое оживление. 

По самой широкой из аллей шёл темноволосый парень, засунув руки в карманы и лишь изредка поднимая голову, чтобы убедиться, что он всё ещё идёт по парку. На нём была простая черная футболка и дешевые джинсы в тон, а на ногах — самые обычные кроссовки. Загляни кто-либо ему в глаза дольше, чем на пару секунд, он или она поразились бы — что человек с настолько тусклым взглядом делает в этом прекрасном, пышущем жизнью парке? 

Крис, а этого невысокого подростка звали именно так, и сам не знал, что занесло его сюда. Полчаса назад, будучи на одном из многочисленных перекрёстков, он, вместо того, чтобы пойти прямо домой, решил повернуть налево, и неожиданно для самого себя оказался среди шумной толпы прогуливающихся под ночными фонарями.

— Мам, ну пожалуйста! 

— Ты только что закончил есть своё мороженное, я не собираюсь покупать тебе ещё и сахарную вату. 

— Хэй, идите сюда, я вас сфотографирую... 

Громкие разговоры, сплетающиеся в один громкий, неразборчивый гул, заставил Криса оторвать взгляд от асфальта и осмотреться вокруг. За своими раздумьями и музыкой, громко играющей в наушниках, он как-то упустил момент, когда дошел до самого оживлённого места в парке. 

Это была небольшая круглая площадь. Центром её был фонтан, софиты в котором переливали всеми оттенками радуги. Между деревьями, что росли вокруг площади, были натянуты необычные гирлянды — лампочки на них были не маленькими, а самыми обычными, но они привлекали внимание каждого, кто хоть сколько-нибудь ценил стиль. 

Но не лампочки, не толпа и даже не светящийся фонтан заставили Криса выдернуть наушники из ушей. Это сделала просочившаяся через музыку из его плеера мелодия гитары. Она казалась совсем простой, но до боли знакомой, и Крис едва мог удержать себя, чтобы не побежать вперёд в поисках этой мелодии, ведь, сняв наушники, он без труда смог узнать мотив любимой песни. 

Источник мелодии оказался окружён толпой: молодёжь, взрослые и даже несколько детей собрались, чтобы послушать, как играет сидящий у фонтана парень. Крис удивился — он ожидал увидеть растрёпанного хиппи или бродягу, однако перед ним сидел абсолютно нормальный, даже, можно сказать, стильно одетый молодой человек. Он перебирал струны гитары так легко, словно инструмент был частью его самого, и непринуждённо улыбался стоящей рядом с ним девушке, которую Крис сперва не заметил. Теперь же он не мог оторвать от неё взгляд. И дело было даже не во внешности, не в ярком красном платьице — просто она одним взглядом, одной мимолётной улыбкой излучала такое тепло, словно бы в ней заключалось всё светлое и доброе, что есть в этом мире. 

То, что эти двое начали петь, Крис скорее не услышал, а заметил по одновременным движениям их губ. Их голоса не принадлежали профессиональным певцам, их нельзя было услышать по телевизору, они не отличались необычайной красотой, но было в них что-то особенное, затягивающее, и давно знакомые слова Крис слышал будто бы впервые. 

— Странно, раньше я их здесь не видела... 

— Да ты что! Последнюю неделю каждый вечер сюда приходят, причём всегда иначе выглядят... 

— Эй, а это не вы, случайно, играли на улицах в Париже? 

Черноволосый мальчик едва улавливал царивший вокруг него балаган. Он был очарован тем, насколько ново для него звучала казавшаяся старой и заезженной песня. Глядя на уличных артистов, Крис мог лишь удивляться тому, насколько ярко горела в них жизнь. Словно искорки костра, энергия от этих двоих разлеталась вокруг, передавалась каждому, кто был рядом, создавая особенную атмосферу, не похожую ни на что, что когда-либо доводилось чувствовать Крису. 

Песня закончилась, но музыка не переставала привлекать всё больше народа, вокруг становилось теснее. Это явно не устраивало девушку и она, подав парню какой-то понятный только им одним знак, сделала несколько шагов вперёд, раскинув руки в стороны. Мелодия мгновенно сменилась на испанский мотив, улыбка на лице девушки из мягкой превратилась в дерзкую и уверенную. 

Она обошла толпу, которая, уступая ей дорогу, сама собой образовала большой круг — своеобразную живую сцену. Никто не уловил момента, когда её шаги стали чётко соответствовать ритму, а движения превратились в танец, но каждого охватило странное волнение. Сердце черноволосого паренька, которого в толпе никто и не замечал, с удивительной скоростью и силой стучало в груди, словно хотело пробить грудную клетку и пустится в пляс вместе с этой странной девушкой. 

Когда она, каждым шагом отмечая отдельный аккорд в мелодии парня, проскользнула мимо, Крис невольно подался вперёд, поддавшись желанию своего сердца. Это не ускользнуло от её взгляда. Подросток не был готов встретиться с её взглядом — таким хищным, слегка пугающим — но деваться было некуда. Он застыл, восхищённый тем огнём, что пылал в ней и, казалось, передавался каждому стоящему в этом круге. 

Но затем — Крис даже вздрогнул, настолько это случилось внезапно — её улыбка вновь стала такой тёплой, будто она знала его всю жизнь. Он не уловил этого, но музыка вновь сменила свой ритм, стала похожей на те жизнерадостные мелодии, которые обычно наигрывали бродячие музыканты на разных ярмарках. Люди захлопали в ладоши, а девушка неожиданно схватила Криса за руку и вытащила прямо в центр круга. 

— Расслабься, — ободряюще шепнула она, увидев в его глазах искренний испуг, и, засмеявшись, закружилась с ним в одной ей известном танце. 

Парень встал с края фонтана и тоже начал прохаживаться площади, одним лишь взглядом призывая людей выйти из круга, станцевать с ними. И люди поддавались, срывались со своих мест и присоединялись к танцу, которого ни один из них не знал, но который чувствовал сердцем и душой каждый из них. 

Вскоре девушка оставила Криса, вернувшись к своему гитаристу, но черноволосый мальчишка больше не оставался один: к нему то и дело присоединялись самые разные люди, они вместе кружились в танце, и ни разу Крис не подумал хоть о ком-то из них, как о незнакомце. Все они больше не казались ему чужими, даже наоборот, словно стали ему необычайно близкими и родными в этом завлекающем танце.

Жизнь раскрыла перед ним всю палитру своих до невозможности ярких красок, танцевала вместе со странной девушкой в красном платьице, играла в его душе струнами гитары приветливо улыбающегося парня, искрилась в каждом огоньке, освещающем город этой ночью.

Он с трудом мог поверить, что всего пару часов назад был в тесном, тускло освещённом зале, где на него, словно стоящего в свете огромного софита, печально смотрело человек 12, все старше его самого; что совсем недавно ему приходилось, понуро опустив голову, напрягать свои уже отвыкшие от работы голосовые связки и хрипло произносить так, чтобы каждому было слышно: 

— Меня зовут Крис, мне 14 лет. Два года назад у меня обнаружили рак...