И они доподлинно знали значение слова «страх».

Страх — это то, что случалось с другими людьми.

Терри Пратчетт, «Последний герой»

Нет, она не просто знала, что этим кончится. Она приближала эту минуту. Просто не прилагая слишком много усилий, потому как на самом деле наступление этого момента ее пугало до чертиков. Никто даже в положении менее серьезном, чем у Кэнди, не любит таких моментов.

Она стояла еще несколько секунд — Дэйв в сгущающихся сумерках успел рассмотреть очертания руки, а потом понял, что вообще-то в эту минуту должно быть часа два-три пополудни. Затем Кэнди еще раз глубоко-глубоко вздохнула и повернулась к тому, что чудовищной рукой обладало:

— Привет, па.

Дэйв подумал, что ослышался.

— Па, это Дэйв, — Кэнди показала ладонью на своего спутника, затем на неясный сгусток тьмы перед собой. — Дэйв, это па. И да, предупреждая твои — неудобные — вопросы, это действительно Эль Кукуй.

— Ты имеешь в виду… — Дэйв сжал пальцы на рукояти мачете, хотя прекрасно понимал, насколько смехотворна его надежда, что ему удастся защититься. — Тот, который…

— Да, да. — Кэнди нетерпеливо поморщилась. — Который бугимен, твой ночной кошмар, пожиратель непослушных детей и прочая, прочая. Куча регалий, проехали.

Дэйв сглотнул. Он рискнул сделать шаг назад, но пронзительный холод, толкнувший его в спину, намекнул, что это неразумное решение. Очевидно, им с Кэнди лучше было держаться друг друга.

— Книгу Рокси дал ты? — Кэнди смотрела на тьму, рассеянную вокруг и будто бы действительно видела нечто определенное. Точно знала, куда нужно смотреть. — Очень остроумно. Она чуть не описалась.

— Я рад. — Голос прозвучал отовсюду и ниоткуда. Тихо, но всего два слова ударили Дэйва по барабанной перепонке до боли.

— Ну разумеется, ты рад. — Кэнди сплела руки перед грудью. — Не ты спал с ней в одной палатке.

Эль Кукуй был тьмой и не был, часть его только укрывалась мраком, и, проморгавшись, Дэвид увидел чешуйчатое черное тело, блестевшее в скудном зеленоватом свете фосфоресцирующих под ногами гнилушек, могучее и жилистое, кольца свивались и развивались, кутаясь в тени. Чешуя, жала, жвала, когти и клыки — этот загадочный, страшный Отец был всем, что только может навредить человеку. Всем, что может его пугать. Фасеточные глаза на долю секунды показывались из этой темноты и исчезали.

Однако Дэвид понимал — чувствовал, что на него смотрят. Изучают.

— Ты свяжешься с ним? С добычей?

— Я отказываюсь маркировать людей, как добычу. — Кэнди покачала головой.

— Напрасно. Тебе бы стоило это делать. Как прежде.

Дэйв с ужасом понял, что Эль Кукуй не только перед ним. Не только там, где из тьмы выступала неровная ткань его чудовищной плоти. Он справа, слева и сзади. Он протянулся везде, где лес объяла тьма. Ибо кошмар вездесущ.

— А то ты больно размякла.

— Ты недостаточно мой отец, чтобы поучать меня!

Воздух задрожал, и Дэйв ахнул, понимая, что видит как реальность то, что точно не может происходить на самом деле. Но видел он и все те же неясные мерзкие тени, клокочущие вкруг, и насупившуюся Кэнди. Помимо полупрозрачной Кэнди в оживленном воспоминании.

— Только взгляни на себя. Разве не так все было?

Кэнди-в-видении стояла на коленях перед Виком, цепляясь за его свитер. Лицо ее сияло от обожания. Реальная Кэнди сморщилась, потирая висок: Эль Кукуй брал воспоминания из ее головы, очевидно. Вик был копией себя реального, или же магия заставляла ее видеть в клубах дыма ровно то, что Эль Кукуй хотел — так было на взгляд Дэйва. Но для Кэнди это был Вик, без сомнения, точной такой, каким она его помнила. Да и сама Кандида, воображаемая… Тогда у нее, как и в этом видении, действительно были темно-каштановые, еще не высветленные волосы.

— Этой сцены никогда не существовало в реальности.

Кэнди из видения извивалась, прижимаясь к Вику, и он не оставался равнодушен, хотя во всех его движениях, во взгляде и улыбке мелькало снисхождение. Как он мог, снова одернула себя Кандида из реальности, этот червь — считал себя лучше меня?

— Разве это не ты? — Голос Эль Кукуя скрипел и гудел прямо в голове тех, кто слышал его. — Слабая. Покорная. Полная всего того, что ты сейчас так ненавидишь. Что в тебе ненавидели твои родители.

Дэйв взглянул на Кэнди, отведя глаза от ее полупрозрачной иллюзорной копии: настоящая стояла, опустив голову мрачно и решительно, щека дернулась, когда Кандида сжала зубы.

— Жалкая, влюбленная дурочка. Из тебя даже преступница вышла смехотворная.

— И это все? Есть еще, что показать?

— Делаешь вид, что тебе плевать? Даже твой рыжий дружок подметил, что нет. Тебя всю трясет.

— А почему бы и нет? — Кэнди приложила руку к груди. — Я всего лишь человек. Чувствую, как человек. Ошибаюсь, как человек. Влюбляюсь и бываю слабой, как человек.

Ответом ей был смех тени.

— Не оскорбляй меня этим словом. Сама знаешь, что наполовину это не так. Наполовину ты — как я.

— Не лучшую.

— Ты знаешь, что я сказал бы тебе, дочь.

— Да. Знаю.

«У женщины столь глупой и нервной не должно быть такой силы.»

— Все было не так. — Буркнула Кэнди.

— Но очень похоже.

С этим она, увы, не могла спорить.

Но демоны, читающие нотации друг другу? Кэнди посмеялась бы, если б у нее не выдался настолько тяжелый день.

— Это и есть твоя поразительная устрашающая сила? Типичная папкина болтовня?

— Ты боишься меня так же, как и остальные.

Тут он был прав. Он нашел ее слабое место. Пусть ее страх отличался от того же у Дэйва или Рокси, но… он же был!

— Может быть. — Кэнди взглянула исподлобья, мрачно улыбаясь. Волоски у нее на затылке вставали дыбом, хотя и не так уж сильно… — Боюсь. Но чем я отличаюсь от остальных — я готова дать отпор. Тебе или тем, кто еще сидит в ваших вонючих святилищах. Я знаю, что способна сражаться с этим.

Бабочка мазнула крыльями по щеке Дэйва. Насекомые слетались к Эль Кукую, точно он был фонарем… Но на деле в нем не нашлось бы и искры света. Жуки и бабочки огибали Дэйва, задевая его на лету, путаясь и выпутываясь из волос, и пропадали в густой черноте Ночного Кошмара, точно в космической черной дыре.

— О, ты не слаба, конечно же, не слаба. Но ты купила силу дорогой ценой, заплатив буквально всем, что у тебя было. Ты больше не можешь посмотреть ни вокруг, ни заглянуть внутрь себя, чтобы не понять, кто ты, что ты. Ты моя дочь, ты чудовище, ты грешница и ты просто ужасна.

— Хватит!

Кэнди сердито взмахнула руками, и мгла как будто бы действительно немного отпрянула. Но не слишком далеко.

Да уж, подумал Дэйв, точно: тьма всегда рядом.

— Давай хотя бы сегодня без этого. Па, мне просто нужен ключ от твоей квартиры.

— Э, Кэн… — Дэйв подавился изумлением. — У ночного кошмара есть квартира?

— В мире духов, юноша. — Эль Кукуй скрипяще усмехнулся. — Коко провела там пару лет после колледжа. Пока не сделала неверный выбор.

— Это он обо мне, — с утомленным лицом пояснила Кэнди.

Ну да, понял Дэйв, ее настоящее имя — Сокорро — наверняка сокращалось до «Коко». Какая-то мысль забрезжила было в его мозгу, но Дэйв не успел как следует распробовать идею, внезапно почувствовав, что тьма снова пристально всматривается в него. Он не мог бы точно описать это ощущение, и оттого становилось только хуже.

— Ты любишь ошибки, дочь. Вечно выбираешь недостойного. Может, поиграть с ним в то, чем я развлекал тебя в детстве? 

Кэнди сжала кулаки. 

— Нет.

Эль Кукуй вздохнул, исторгнув из себя полчища насекомых. Дэйв вдруг понял, что Ночной Кошмар гораздо выше, чем ему казалось… но трудно было сказать, где в точности граница его сущности. Дух занимал все пространство леса перед ними, до конца крон деревьев — не обойти. 

Дэйв видел, что одна из бабочек осталась прямо у края рта Кэнди, покачивая чёрными крыльями у самых её губ, точно гротескная мушка. 

— На самом деле ты не хочешь возвращаться в Англию, юноша. Потому что там ты никто… хотя ты никто и здесь, но тут хотя бы можешь изображать, что тебе препятствуют раскрыть свой полный потенциал: белый гетеросексуальный мужчина, наконец-то черная леди-начальница показала, что и тебя можно угнетать! Вот только в глубине души ты знаешь, что не представляешь из себя ничего важного. Ты имел все шансы и перспективы, но все профукал. Сам...

— Просто дай мне ключ, и мы разойдемся каждый по своим делам. — Прорычала Кэнди и требовательно вытянула ладонь. — Не забывай, другим вариантом был Виктор. И он нравился маме.

Дэйв не льстил себя надеждой, что ее раздражение взвинтила до предела попытка Ночного Кошмара… а собственно, сделать что? Обидеть Дэйва? Подкормиться от него? Не так уж много от него удалось бы взять, пожалуй.

Однако Дэвид заметил, что Кэнди уже на грани и вот-вот сорвется.

— Ты из моих дочерей больше всех мне подобна. — Эль Кукуй усмехнулся, и Дэйву показалось, что зловеще. Но, кажется, дело было только в том, что иначе тот не умел. На деле же Ночной Кошмар был доволен. — Кого угодно доведешь до белого каления.

Клубящаяся тьма скользнула Кандиде на ладонь, осторожно, почти ласково. И истаяла, оставив после себя покрытый ржавчиной ключ.

— Сразу бы так. И… это, па… будь осторожен, ладно? Вик все еще не передумал насчет своих… ты знаешь.

Кэнди не расщедрилась на благодарности. Отвела тьму, точно занавеску, и направилась прочь, стараясь как можно менее заметно хромать. Дэйв не без опаски поспешил за нею, с изумлением понимая, что от шага к шагу вокруг становится все светлее.

Только когда они вышли на залитую солнцем прогалину, Дэйв разжал пальцы на рукояти мачете. Руку свело от напряжения.

Недовольно мыча, Кэнди прислонилась к стволу ближайшего дерева и, приподняв травмированную ногу, покрутила ноющей щиколоткой. Стало только хуже, и Кэнди поморщилась.

— Так, погоди. — Дэйв встал перед нею. — Ты послала дьявола и еще ты дочь ночного кошмара, правильно?

— Нет, неправильно. Я послала дьявола именно потому, что я дочь ночного кошмара.

— Объясни.

— Перечитай мою статью, мой милый маленький христианин.

Дэйв обернулся, но увидел только ярко освещенные заросли, ничуть не странные. Не более пугающие, чем любая другая часть леса. Впрочем, теперь Дэйв понимал, что столько лет был неоправданно, бездумно беспечен… И с этой минуты у него появились кое-какие вопросы к Фенисии. Очень острые вопросы.

— Ту статью, которую ты на восемьдесят процентов свистнула у меня?

— Не свистнула, а… Бракоделы чертовы… — Кэнди скривилась. — Забудь, это было для алиби, пока я в программе защиты свидетелей. Другую статью, настоящую.

Она не без труда оттолкнулась от ствола дерева и, прихрамывая двинулась дальше. Дэйву не оставалось ничего, кроме как следовать за нею.

— Дай зацепку.

— Ищи Сокорро Лиддс. Статья одна-единственная, так что не промахнешься. Мне особенно некогда было писать научные работы. Я была занята более интересными вещами.

— Типа убийств людей?

— Да, — Кэнди обернулась на Дэвида. — типа того.

Вытянув руку, она петляла меж деревьев, точно лозоходец. Как будто ключ вел ее.

— Так как тебя называть: Кэнди или Сокорро?

— Как хочешь, мне плевать.

— Как звал тебя муж?

— Милашка. Сахарочек. Сахарная бомбочка, если точнее. — Кэнди возвела очи горе. — Но меня это бесило.

— Однако же, его ты не убила.

— Поверь мне, не потому, что не хотела. Но Вик — чертовски живучий мерзавец.

Кэнди снова остановилась, давая отдых ноге. Отчаянно хотелось курить, но она надеялась сперва успокоить дыхание, а уж потом клянчить у Дэйва сигарету.

— Дай мне минуту. Встречи с семьей не проходят гладко. Никогда.

— Это столько всего объясняет…. — Дэйв чувствовал себя неловко. — Я не думал, что у тебя… такое прошлое. Такое детство.

— Да брось. Он был не хуже любого другого папани-реднека. То есть, он меня пугал, конечно. Ну, как: пытался. И наказывал, но следы были не хуже, как если бы меня выпороли ремнем. Так что… это правда было почти нормально.

— Следы… — Отупело повторил Дэйв. — Что он в сущности такое?

— Сама не уверена, что знаю. Вроде бы, что-то из древних богов, забытых, но еще получающих свои жертвы. В него верят, и он умеет охотиться, если хочет. Он опыляет, если ему нужны наследники.

Кэнди устало потерла глаза, приподнимая пальцами очки на переносице.

— А наследники совершают глупости.

Она постаралась не думать, кому может быть выгодно столько субъектов с человеческими страстями и нечеловеческой силой. И для чего.

— У матери-одиночки с мексиканскими корнями в конце восьмидесятых не так много перспектив, если ты догадываешься.

— Никаких.

Кэнди кивнула. Она от минуты к минуте хромала всё сильнее, нога снова начала ныть. Дэйв взял ее руку и перекинул себе через шею. Может, это и не помогло Кэнди, а может, она не нуждалась в такой помощи, однако не стала возражать.

— Так что мама связалась сначала с па, а когда поняла, что проку от демонического дитя никакого, ни богини из нее не вылепить, ни даже пристойной ведьмы, то с «Синим яблоком».

— А она… прости за такой вопрос, это было, ну… как вообще твой, кхм, «па» делает детей? Насколько я заметил, он несколько не в форме.

— О таких вещах не спрашивают. Или что, ты бы свою маму спросил?

Дэйв смутился.

— Но вообще-то па умеет быть милашкой, если надо. Все демоны это умеют.

Кэнди невольно нахмурилась. Дэйв мог только гадать, о ком она думала, на кого только что намекала. Но у него имелась парочка вариантов.

— В этом суть. Чтобы я была расположена к нему. Немногое в мире способно угрожать па, но, учитывая, сколько он нарожал детей, в принципе, при желании, мы могли бы объединиться и… — Она провела ногтем по шее. — Точнее…

Она изобразила, как запускает щепоть в рот и… Дэйв не понял. Выворачивает себя наизнанку? Курса по древним богам у него в университете не было. Факультативные занятия пару семестров разве что — и то половину из них он проспал на задах аудитории.

— Вик потому и надеялся, что я помогу ему поймать па. Я просто так и не знаю, я к нему в итоге прилагалась, как бонусная сумочка к заказу, когда Виктору вздумалось бы передать нас «Синему яблоку». Или нет.

С ее помощью Виктор мог завоевать мир, как и намеревался. Самая трофейная жена из всех трофейных.

— «Синее яблоко». — Произнес Дэйв медленно. — Не много я знаю о них.

— Называй, как хочешь: агенты смиты, люди в черном. Подполье антимагического движения. Мнят себя одинокими радикалами, на деле же их пруд пруди по всему миру. «Синее яблоко» — только часть, острие этой компашки. Те, кто согласен не просто языком чесать, а действовать, не выбирая методов. — Кэнди на мгновение сжала зубы. — И они заключают союзы, если нет другого выхода. Вик был одержим желанием изловить па. И сдать им.

А они бы приняли такое подношение с радостью, понял Дэйв. Сам Вик, очевидно, никакой угрозы со стороны «Синего яблока» не чувствовал. Раз уж даже теперь продолжал пользоваться наемниками из их числа. Нальдо… с его смерти прошли часы, но казалось, что дни. Дэйв еще не начал вспоминать о нем равнодушно, однако теперь как будто стоило заострить внимание на другом. 

В голове Дэйва гремели и обжигали его изнутри обрывки правды, что он успел узнать о Кэнди. В единую картину они пока не собирались, но… Виктор Лиддс, Король Помех… Чертовски знакомое имя. Даже сознательно избегая новостей, Дэйв слышал его не раз и не два. И хороших ассоциаций у него не возникало.

Закапал дождь. Теплая тропическая морось, приятно освежающая.

Внезапно Кэнди резко остановилась, точно наткнулась на невидимую стену. Протянула вперед руку с ключом и победно улыбнулась.

— Вот оно! Ну, держись, дружок, — Кэнди потрепала свободной ладонью Дэйва по плечу. — Скоро ты увидишь свою милую Эсди. Если нам повезет. И если я не тупанула, а все так, как я предположила.

Дэйв закатил глаза, но обуздал раздражение.

— И как же это?

— Как было до нее с тысячами других.

— Мы найдем Эсди в мире духов?

— Нет. Мы найдем в мире духов того, кто поможет нам отыскать Эсди. Может, даже подскажет, как ее спасти.

Там, где начиналась граница миров, дождь усиливался, и со стороны, пожалуй, трудно было бы заметить разницу. Но Дэйв видел — некая призрачная дверь пряталась в каплях, прибивающих траву. Полоса ливня среди мороси — вот был вход в мир духов.

Кэнди взяла Дэйва за руку, потянула за собой. Ну, подумал он, вперед по дороге из желтого кирпича! Зажмурился на мгновение, затем решил смотреть — и оказалось, что напрасно. Ничего такого он не увидел. Реальность зарябила, а потом мгновенно вокруг вырос город, точно кто-то развернул книжку-картинку. Ну вот и все, Дороти, мы больше не в Канзасе, вот только что в этом такого.

Отпустив руку спутника, Кэнди подняла руки к лицу, затем оттянула край майки и заглянула себе за пазуху. В ответ на недоуменный взгляд Дэйва, она бросила:

— Мы в городе духов. При переходе… всякое случается.

— Например, что?!

— Маленькие женские неприятности. — Кэнди деланно скривилась. — Прости, что я о физиологии.

Она обернулась на него, глядя пытливо. С замирающим сердцем ища в нем то, что сделало ее саму той, кем она теперь являлась: жажду силы, желание откусить хоть немного от чужого величия. Тягу к энтропии.

Но, кажется, Дэйв действительно пошел с нею по другим причинам. Потому что хотел спасти Эсди. Потому что чувствовал, что Кэнди понадобится лекарь для ее растянутой лодыжки.

— Старые привычки умирают с трудом. Я пытаюсь это перебороть, но вообще-то мне все еще нравится, когда ко мне относятся как к богине. — Кэнди развязно подмигнула. — В правильном смысле.

Дэйв смущенно улыбнулся. А потом вдруг подозрения и догадки в его мозгу стали складываться в единую картину. Пока он не увидел ослепляющую правду.

Он смотрел на Кэнди, вдруг понимая — несколько отстраненно — что у него потеют ладони. Дэйв начал догадываться, в чем суть шутки про sweetheart. Он в точности не помнил, чем закончилась эта история с крокодилом-людоедом, которого так прозвали, и сомневался, что это может быть сама Кэди. Но когда он спросил ее, она подтвердила:

— Ага, это па. В одной из самых своих милых ипостасей. Развлекался.

Sweetheart. Ну конечно. Ее па бедокурил, а не-магам все преподносилось, как нападения настоящего, живого крокодила. А Кэнди… каким крокодилом была она?

Но нет. Это было бы слишком мелко для женщины, за которую боролся Король Помех.

Дэйв предпочел бы снова терзаться догадками. Задаваться вопросами. Но первое прозрение вело к второму. На свою беду, иногда до него все-таки доходили новости.

Ночь, упавшая на город в мгновение ока. Порыв тьмы, пронзивший железнодорожный тоннель — и даже не-маги утверждали, что им почудились очертания гигантской когтистой руки… Те, кто из очевидцев после произошедшего вообще мог говорить.

Дэйв согнулся пополам, пытаясь продышаться.

— Ты… ты… ураган Кандида?

Она не ответила, но ее взгляд был красноречив.

— Ох… ты… — Дэйв поднял на нее полный страдания взгляд. — …худшее, что случалось с Америкой.

— Я и Вик, зайка. — Ответила Кэнди. — Я и Вик.