Это случилось много-много лет назад в окрестностях Призрачного города.

Князь Демонов восседал на своем троне в одном из многочисленных игральных домов и решал судьбы людей всего двумя костями, небрежно брошенными легкой рукой. Он скучающе обводил взглядом зал и делал все новые ходы, ввергая в ужас всех, кто осмелился бросить ему вызов. Подчиненные ликовали, проигравшие на коленях просили реванш.

Многочисленные поиски принца не приносили результатов.

Князь Демонов устало вздохнул и поднялся с трона, чтобы покинуть это место, однако в зале нечисть засуетилась, перешептываясь меж собой. Он прислушался: с их уст слетало лишь «человек» и «заклинатель». Нужно быть настоящим дураком, чтобы не понять сути. К слову, Хуа Чэн дураком не был, а вот насчет того смельчака, что осмелился ступить на его территорию, точно сказать нельзя.

— Градоначальник! — подбежал к нему один из слуг. — По лесу бродит человечишка — заклинатель по виду. Всех наших рассекает одним ударом, мы не можем его сдержать!

Однако демонов это не пугало: они были уверены, что их градоначальник сейчас пойдет и поставит этого выскочку на место, даже не вынув Эмин из ножен.

Князь Демонов, собственно, так и поступил.

Чем дальше он шел, тем больше трупов попадалось ему на пути. Из глубин леса отчетливо слышался звук рассекающего плоть меча.

— Кто-то осмелился хозяйничать на моей территории, наивно полагая, что я ни о чем не узнаю?

Хуа Чэн вновь сменил облик, представ в виде прекрасного юноши, который, впрочем, несмотря на свою красоту, все еще внушал страх. Он был зол: еще ни разу ему не приходилось иметь дело с заклинателями, а все небесные склоки — не их забота. С чего бы одному из них вдруг объявлять ему войну?

Незнакомец обернулся. Лицо его застыло, подобно каменной статуе, ничего не выражающей и бесчувственной; глаза лишены страха. Белоснежные богатые одежды, точно сияющие при свете луны, выдавали в нем адепта знатного ордена. Юноша, на вид не старше двадцати, местным не был: Хуа Чэн не мог вспомнить ни один орден, носящий налобные ленты с узором парящих облаков.

Вопрос один: что ему здесь нужно?

Заклинатель выпрямился в полный рост и тихо спросил:

— Кто ты?

Хуа Чэн рассмеялся.

— Ты самовольничаешь на моих землях, убиваешь моих подчиненных, которые стараются защитить мир и покой моего города, и осмеливаешься спрашивать, кто я такой? Это я у тебя должен спросить, кто ты такой и зачем явился сюда.

— Я их не убивал. Не всех.

С каждой секундой юноша казался все раздражительным и немного забавным. Однако у Хуа Чэна не было настроения с ним церемониться. Он, не он — какая разница? Раз есть трупы, значит, их кто-то все же убил! А если так, Хуа Чэн должен попросту перерезать ему глотку и все.

Хуа Чэн напал первым. Однако его противник оказался не из робкого десятка и ловко уклонился от нескольких его атак. Затем схватился перебинтованными пальцами за рукоять меча и ударил в ответ, двигаясь при этом аккуратно и элегантно. Хоть Хуа Чэн и удачно блокировал все его удары, он вынужден был признать в этом юноше сильного противника. Не каждый сможет увернуться от взмаха Эмина. Это лишь раззадорило.

Однако внезапно пронесшийся меж противниками чужой клинок заставил их приостановить схватку. От неожиданности они едва не выронили мечи из рук.

Взглянув на нарушителя, Хуа Чэн вмиг посерьезнел.

То был демон. Высокий демон с копнами черных волос и горящей алой меткой на лбу.

Несмотря на то, что Хуа Чэн видел этого нахала впервые, исходящая от него темная демоническая ци не сулила ничего хорошего. Небесный демон. Наверняка тот выходец из Безликой Бездны, что подчинил себе один из сильнейших мечей и поднял на уши весь подземный мир. Что ему нужно? Демоны, что иронично, свято чтят неписаные законы и не осмеливаются ступать на чужие земли без приглашения.

— Заклинатель тут не причем. Их убил ты.

Новоявленный демон отрицать не стал.

— Что, теперь убьешь меня в ответ? — ухмыльнулся он.

— Маловероятно. Но всю дурь из тебя я точно выбью.

Эмин по приказу хозяина взмыл вверх и нанес первый удар. Демон увернулся, сделав шаг назад.

— Не позорься и иди домой, пока есть возможность, — Хуа Чэн наносил удар за ударом, надеясь вымотать непрошеного гостя, однако тот даже бровью не повел.

— Почему?

Демон наконец отразил удар мечом. Эмин отбросило на несколько чжаней, однако, оклемавшись, он вновь метнулся в бой.

— Демоны чтят закон. От тебя же насквозь разит человеком.

Провокация сработала отлично. Соперник, чья гордость только что была задета, перестал сдерживаться и нанес серию хаотичных ударов. Тогда же Хуа Чэн смог выявить его слабые места и-

Дзинь!

Внезапно большая звуковая волна отбросила его на достаточное расстояние, выбив саблю из рук.

Хуа Чэн шокировано распахнул глаза, не веря в происходящее. Как такое могло произойти? Тот небесный демон сбил его с ног заклинанием? Но как? Он же все время находился в поле его зрения, как он…

— Что за…

Однако небесный демон валялся напротив, удивленный ничуть не меньше Хуа Чэна.

Приземлившийся пред ними заклинатель с гуцинем в руках мигом развеял все последующие вопросы.

Черт! Два демона настолько сильно сосредоточились друг на друге, что напрочь позабыли о своем третьем противнике. И, как оказалось, тот совсем не прочь был воспользоваться этим и нанести последний удар.

— Как ты посмел?!

Небесный демон пронзительно зарычал и поднялся на ноги, схватившись за оружие.

— Ты поплатишься за это!

Заклинатель лишь заблокировал его удар, не поведя и бровью на злые алые глаза.

— Приверженцы темного пути должны быть устранены, — юноша говорил, что удивительно, безо всякой ярости. Создавалось такое ощущение, будто он говорил о погоде — столь легко и непринужденно это прозвучало.

Небесный демон атаковал вновь — стремительно и безжалостно. Его сильно задели предыдущие слова, и без победы уходить с поля битвы он явно не собирался. Сжав крепче рукоять меча, он увернулся от последовавшей звуковой волны гуциня и усмехнулся сквозь стиснутые зубы:

— Думаешь, мы этого хотели? Иногда судьба решает все до твоего рождения, и тебе не остается ничего, кроме как смириться с этим.

Неожиданно. Из уст этого демона прозвучали мудрые слова. Хуа Чэн, стоявший до этого в тени, не мог проигнорировать их и добавил:

— Родившемуся под несчастливой звездой нет места на светлом пути.

Небесный демон на мгновение замер и кинул на него быстрый взгляд. Был ли он согласен с этими словами иль нет — оставалось только гадать. Однако ясно как день одно: заклинатель их не понимал и понимать не собирался.

— Каждый сам выбирает свой путь. Темная энергия разрушает душу, губит сердце.

Действия юноши замедлились. Вытерев капельки пота со лба, он легким движением руки убрал гуцинь и стал сражаться одним только мечом. Юноша еле стоял на ногах, однако упрямо рвался в бой. Раны ли, полученные ранее, служили тому причиной?

— Ты думаешь, все так легко?! — небесный демон расхохотался, но в голосе его не было и намека на шутливый тон. — Порой у людей просто нет иного выхода.

Следующий его удар заблокировал Эмин.

— Он прав, — Хуа Чэн уклонился от лезвия меча заклинателя. — Тебя когда-нибудь отвергали небеса? Тебе когда-нибудь приходилось проходить через столь страшные муки, в сравнении с которыми даже смерть кажется наслаждением, когда единственная мысль о том, кто тебе дорог, заставляет двигаться дальше?

Небесный демон сделал шаг назад, увернувшись от очередного удара.

— Чтобы защитить любимого человека, ты разве сам не прошел бы на это?

Лязг мечей, грохот, шелест одежд перекрывали их собственные слова. Два демона и заклинатель кружились в смертельном танце, и каждый старался выйти из него победителями. Несмотря на усталость и напряженную атмосферу, пальму первенства отдавать никто не собирался.

Однако праведного заклинателя каждое слово резало больнее любого меча, открывая сердечные раны. Последний удар — он рухнул на колени; меч выбило из рук.

— Он же тогда… — прошептал он тихо-тихо, совсем как маленькая мышка, — погубит себя… — и закрыл лицо руками, судорожно вдыхая воздух сквозь пальцы.

Небесный демон вдруг убрал меч в ножны. Ярость в его глазах исчезла, будто ее никогда и не было; склонив голову, он напоминал скорее уставшего, жалкого человека, нежели сильнейшего демона, что намеревался захватить чужие земли.

Вслед за ним Хуа Чэн зачехлил Эмин.

— Я хочу забрать его, — донесся тихий голос. — И спрятать. Я бы смог. Я бы защитил. Но он этого не хочет.

На мгновение меж ними воцарилось мертвое молчание, прерываемое лишь стрекотом насекомых в траве.

А затем небесный демон подал голос. Тихий голос, грустный, без злости, ненависти.

— Мой возлюбленный столкнул меня в Бездну.

Заклинатель тут же поднял на него взгляд, убрав от лица руки.

— Всю жизнь он презирал таких, как я, боролся с ними, убивал. И в итоге его собственный ученик обернулся тварью. Все это время в Бездне я мечтал лишь о том, чтобы взглянуть ему в глаза. Может, — усмехнулся, — увидеть в них сожаление. Но что в итоге? Страх. Страх, страх, страх! Если бы не эта метка, я бы мог быть с ним рядом. Он бы не ненавидел меня и не бросил там умирать.

— Мой… — юноша прочистил горло и продолжил, — возлюбленный тоже ненавидит меня. Я сказал ему ужасные вещи. Он сильно изменился. Я не хочу его терять. Я пытался помочь, но в итоге лишь сильнее оттолкнул. Он ненавидит меня, и я сам в том виноват.

И было в них что-то знакомое. Что-то до боли знакомое. Может, взгляд, слова, голос, эмоции? Чувства?.. Чувство невзаимной любви, боли, одиночества. Все верно. Они были одиноки. Столь одиноки, что обнажили души противнику — человеку, которого знали меньше двух часов.

Прежде чем осознал, Хуа Чэн уже начал говорить о том, что хотел забыть, стереть из памяти, словно страшный кошмар.

— Моего возлюбленного убили у меня на глазах, а я ничем не смог помочь.

На мгновение показалось, что весь мир застыл и сузился до трех человек: внимательно слушающего небесного демона, заклинателя, сочувствующего потере противника, и Князе Демонов, начавшего свой рассказ.

— Его протыкали мечом. Сотня людей. Бесконечное множество раз. А я просто смотрел, не в силах ничего сделать. Его унижали, оскорбляли, его статуи ломали, портреты жгли, а я… был слишком слаб, чтобы ему помочь.

Небесный демон глубоко вздохнул и прошептал:

— Мы полные неудачники, — а после замолчал на некоторое время. — Меня зовут Ло Бинхэ.

— Лань Ванцзи, — юноша, опираясь на меч, поднялся на дрожащих ногах. Он сильно устал; удивительно, как он выдержал этот бой. — Приношу извинения за свои слова.

— Слова как слова, — хмыкнул Хуа Чэн. — Моих подчиненных они не вернут. Я Хуа Чэн. Не смейте впредь сюда заявляться. В следующий раз я вас так легко не отпущу.

А после он скрылся в лесной чаще, бросив напоследок злой взгляд на заклинателя и небесного демона.

***

— Какое право ты имеешь вмешиваться в мои дела?!

Глаза Вэй Усяня вспыхнули краснее запекшейся крови на лезвии Бичэня. От него исходила невыносимая темная энергия, из-за которой к нему опасались приближаться даже союзники. Победа за победой — Вэй Усянь менялся сильнее. И что бы Лань Ванцзи ни говорил, как бы ни старался его переубедить, их встречи всегда заканчивались ссорой.

Лань Ванцзи тут же встал на Бичэнь и рванул куда глаза глядят, невзирая на сильную усталость и раны после боя. Он летел, не разбирая дороги, и терялся в потоке бесконечных мыслей. Пугающих мыслей.

«Думаешь, мы этого хотели?!»

«Порой у людей нет иного выхода».

Лань Ванцзи все чаще возвращался к этому разговору и с ужасом осознавал, что они правы. Эти демоны — демоны, которых он поклялся уничтожать, — были правы с самого начала.

Лань Ванцзи понятия не имел, где он оказался и как вернуться назад. Эти места не были ему знакомы, но кому какая разница? Так даже лучше.

Вдох. Один вдох, чтобы взять себя в руки, успокоить мысли и безумно колотящееся сердце… Бамс!

В ту же секунду от его удара несколько деревьев с громким хрустом сломались пополам.

— Деревья не лучший соперник.

Лань Ванцзи обернулся на знакомый голос и замер. Как давно он тут стоит? Как много видел?

Рука невольно потянулась к Бичэню, однако он одернул себя. Демон не выглядел так, словно хотел напасть — это можно понять еще и по тому, что меч из ножен он так и не вынул. Что он здесь делает? Что ему нужно?

— Если хочешь выпустить пар, дерись со мной.

Долго думать над его словами Лань Ванцзи не стал. Ему и правда не помешало бы выплеснуть всю свою злость в сражении, чтобы после привести чувства в порядок.

***

— Почему ты не убил меня?

Лань Ванцзи все не мог понять. У этого демона было столько шансов пронзить его клинком, однако пользоваться его усталостью он не стал. Демоны, коих ему довелось повстречать ранее, подобной добротой не отличались. Учебные пособия пишут, что все они хитрые, жадные, безжалостные и никогда не упустят возможность провернуть какой-то нечестный трюк ради победы.

Ло Бинхэ таким не был. Только метка отличала его от настоящего человека. А может, все дело в этом? Большинство демонов напрочь забывает о своем человеческом начале, а Ло Бинхэ еще помнил и хранил эти воспоминания, словно драгоценное сокровище, отказываясь превращаться в монстра.

Ло Бинхэ бросил на него быстрый взгляд и вновь отвернулся.

— Что мне с твоей смерти? У меня и без того забот полно. Не хватало еще навлечь на себя гнев твоего ордена, — на секунду он замолк, словно задумался о чем-то своем, а после продолжил: — Ему бы не понравилось, если бы я начал убивать без причины. Моему возлюбленному.

Нет.

Дело было вовсе не в желании оставаться человеком.

Все дело в нем, в его возлюбленном.

Лань Ванцзи присел рядом, скрестив ноги.

— Как ты справляешься с ненавистью?

Ло Бинхэ посмотрел на него.

И засмеялся.

— Ха-ха! Как справляюсь, спрашиваешь? Никак. Я понимаю его, я тоже себя ненавижу. Но, знаешь, — он улыбнулся, о чем-то подумав, и глаза его на мгновение вспыхнули алым. — Я живу ради него. И хочу, чтобы и он жил ради меня. Посвятил всего себя мне.

— Мгм, — только и смог ответить Лань Ванцзи.

— Ты бы слышал себя со стороны. Эгоист.

Незнакомый голос, донесшийся рядом, заставил их обернуться. Из тени могучих деревьев вышел прекрасный юноша (на вид лет семнадцати) в черных элегантных одеждах. Волосы затянуты в высокий хвост; поступь легкая, непринужденная; на лице ухмылка, что портила элегантный невинный образ.

Едва завидев чужака, Ло Бинхэ подскочил на ноги и потянулся к рукояти меча, однако Лань Ванцзи жестом остановил его.

— Хуа Чэн.

Юноша засмеялся.

— Не думал, что меня раскроют так быстро.

Однако Ло Бинхэ демону рад не был. Он преградил незваному гостю путь и направил на него острие меча, намереваясь перерезать глотку.

— Как ты смеешь самовольно заявляться сюда?! Что ты себе позволяешь?!

Хуа Чэн только скрестил руки на груди, не поведя и бровью на его угрозы.

— Глаз за глаз. Я имею полное право делать, что захочу.

Ло Бинхэ хмыкнул. В каком-то смысле этот демон был прав: все же в прошлый раз он устроил большой переполох (резню!) в Призрачном городе, и теперь их градоначальник ему просто мстил, забавляясь и потешаясь над ним. Ничего не поделаешь, Ло Бинхэ сам виноват в этом.

Со вздохом он убрал оружие и процедил сквозь стиснутые зубы:

— Ты. Мне. Не. Нравишься.

— Взаимно.