Лань Ванцзи оперся на свой меч и приподнялся.

В последнее время раны на его спине начинали кровоточить от малейшего движения. Врач настоятельно рекомендовал не покидать покои без надобности, однако Лань Ванцзи задыхался, когда сидел без дела, полностью отрезанный от внешнего мира. Изредка к нему захаживал дядя, еще чаще — брат, который после той выходки стал ходить по пятам, следя за каждым его шагом. Однако тотальный контроль лишь вгонял в тоску, лишний раз напоминая о том, что он не успел, не спас, не защитил.

Лекарство.

Лань Ванцзи срочно требовалось лекарство в виде общества двух очень шумных, вечно препирающихся демонов.

От них, как ни странно, веяло спокойствием. Годы верного ожидания превратили их в невероятно терпеливых, рассудительных, устойчивых ко всем невзгодам демонов. Временами Лань Ванцзи казалось, что он и сам совсем скоро станет таким же. Сильным, смелым. И что тогда ему те глупые рубцы на спине?! Что ему старейшины?

Он справится, нужно только верить и ждать. И ни за что не сжигать деньги в память о нем. (Лань Ванцзи когда-то хотел, однако Ло Бинхэ выхватил у него из рук стопку бумажек и кинул в реку. «Нельзя, — сказал напоследок строго. — Иначе ты признаешь, что он мертв и больше не вернется»).

Лань Ванцзи летел долго. Место, где они встречались сегодня, находилось довольно далеко от Облачных глубин; раны на спине неприятно чесались, словно вот-вот готовясь открыться вновь, однако он старательно игнорировал боль. Демонам ни к чему лишние хлопоты и волнения о нем.

— Эргэ, давно не виделись.

Лань Ванцзи слез с меча и с тихим «Мгм» кивнул в знак приветствия.

На вершине горы, высоко-высоко в облаках, затерялся большой особняк, величественный и бесподобный. На внешнем дворе туда-сюда сновали слуги, что было странно: демоны предпочитали полное уединение, и во время их коротких встреч рядом максимум ошивался один слуга. Впрочем, не только это было странно: сколько они ни охотились на этой безлюдной горе, особняка там не было, только бескрайние леса.

Оставалось только гадать, это дело рук Хуа Чэна или же Ло Бинхэ?

— Второй брат, ты как раз вовремя, — Ло Бинхэ был в необычно приподнятом настроении. Последние пару лет его настроение оставляло желать лучшего и варьировалось от «режим убийцы» до «просто приемлемый». — Проходите, я покажу вам дом.

— Кажется, сегодня не только дагэ преподносит нам сюрпризы. Эргэ, — Хуа Чэн кивнул в сторону рядом с Лань Ванцзи, — давно ты стал отцом?

Отцом?..

Лань Ванцзи опустил голову, все еще не понимая, о чем толкует его младший брат, и ужаснулся: рядом с ним стоял маленький мальчик и с любопытством разглядывал лица незнакомцев. Мальчик вдруг дернул его за подол ханьфу и тихо спросил:

— Отец, где это мы?

А-Юань!

— Второй брат, — начал Ло Бинхэ, переводя взгляд с мальчика на Лань Ванцзи, — я, конечно, знал, что ты очень тяжело переживаешь потерю, но даже не думал, что ты когда-нибудь…

— Это ошибка, — мотнул головой Лань Ванцзи. — Он не мой сын. А-Юань, что ты здесь делаешь? Я разве не велел тебе оставаться дома и дожидаться меня?

А-Юань виновато понурил голову, крепче сжимая подол ханьфу.

— Отец, прости А-Юаня…

— Я не твой отец.

Лань Ванцзи выдернул ткань из хватки, однако это действие, изначально не подразумевавшее ничего дурного, как оказалось, сильно впечатлило маленького мальчика. Тот отскочил назад и, подрагивая всем телом, тихо выдал:

— П-прости… А-Юань не хотел. А-Юань п-просто… — всхлип. Затем еще один. И еще. И так до тех пор, пока это не переросло в истошные рыдания.

Лань Ванцзи замер, не зная, куда себя деть. Он то протягивал руки к мальчику, то одергивал себя. Из всех людей в ордене этот мальчик так сильно привязался только к нему, холодному и крайне скупому на эмоции. Лань Ванцзи старался, очень старался относиться к нему хотя бы капельку столь же хорошо, как Вэй Ин, однако любые его действия в конечном итоге приводят к плачу. Он никогда не умел ладить даже со сверстниками, что уж говорить о детях?

И вот когда Лань Ванцзи, беспомощный и растерянный, неподвижно стоял, словно статуя, два демона переглянулись, а после в голос расхохотались.

— Эргэ, разве так обращаются с детьми?

Хуа Чэн подошел к мальчику и опустился перед ним на корточки. Он осторожно отодвинул маленькие ручки от лица, обратив на себя внимание, и одним легким движением выпустил серебряную бабочку. Та, сделав круг вокруг головы мальчика, опустилась на его нос, и он, завороженный, стал неотрывно наблюдать за каждым ее взмахом. Вскоре всхлипы прекратились.

— Ну как? А-Юаню нравится? — спросил Хуа Чэн, подперев щеку рукой.

— Выпендрежник, — фыркнул Ло Бинхэ, однако не мог не признать умение собрата так легко успокоить ребенка.

— Нравится! — закивал А-Юань. — Волшебник-гэгэ, сделай еще!

Хуа Чэн рассмеялся.

— Так и быть. Только зови меня не волшебником, а… пожалуй, дядюшкой!

— Хорошо-хорошо! Дядюшка, сделай еще одну!

И Хуа Чэн по просьбе новообретенного племянника сотворил еще одну бабочку. А-Юань и вовсе позабыл о том, из-за чего недавно плакал, полностью поглощённый поимкой маленькой проказницы.

— Дядюшка? — Ло Бинхэ вопросительно изогнул бровь.

Хуа Чэн поднялся и встал в полный рост рядом с назваными братьями.

— Если дагэ устраивает, роль «волшебника-гэгэ» еще свободна.

В ответ Ло Бинхэ его несильно толкнул. И пока очередная стычка не переросла в драку, Лань Ванцзи решил их отвлечь.

— Дом. Дело рук первого брата?

— Точно, — Ло Бинхэ вдруг вспомнил, о чем так хотел поделиться с братьями, и отпустил ворот одежд Хуа Чэна. — Пойдемте, я вам все покажу.

***

— Не наигрался?

А-Юань под строгим взглядом Лань Ванцзи отпустил бабочку, севшую ему на голову, и потянулся к сладостям на столе. Его новообретенные дядюшки на подобные подарки, как оказалось, были щедры: то Хуа Чэн (младший дядюшка) игрушку какую из дерева сделает, то Ло Бинхэ (старший дядюшка) засахаренных человечков даст. А-Юаню в какой-то момент даже подумалось, что они хотят обойти друг друга в богатстве и мастерстве, нежели от всей души ему что-то подарить.

— Эргэ, он же ребенок. Не будь к нему слишком строг.

— Тем более, — добавил Ло Бинхэ, — это не Облачные глубины.

Лань Ванцзи не понимал, как иначе должен относиться к А-Юаню. С ранних лет в родном ордене адептов взращивали в строгости, приучая к дисциплине и труду. «Плох тот адепт, что в стенах ордена намеренно нарушает правила, проказничает и смеет ослушаться старших», — с детства вторил Лань Ванцзи дядя. Поэтому других методов воспитания он попросту не знал.

А-Юань с особой жадностью ел подаренные сладости, и Лань Ванцзи едва сдержался, чтобы не сделать замечание. Все же пресная пища Облачных глубин А-Юаню по вкусу не пришлась, однако особого выбора не было: в чужом монастыре будь добр следовать его правилам. Совсем скоро он привыкнет: научится вести себя за столом, как подобает, сам наловчится завязывать ленту, начнет вставать с криками петухов. И перестанет называть Лань Ванцзи отцом.

Хуа Чэн потрепал А-Юаня по голове и протянул ему деревянный меч (который каким-то образом успел изготовить за пару секунд). Тот завороженно и очень осторожно взял в руки новую игрушку, выронив засахаренных человечков, и рассек им воздух, ощущая себя бравым воином, подобно Лань Ванцзи. И если бы А-Юань был чуток старше, то заметил бы злой взгляд «старшего дядюшки», направленный на «младшего дядюшку» и, чтобы их не обидеть, непременно поблагодарил бы каждого за подарки. Но пока он лишь с нетерпением ждал следующего подарка, впечатленный внезапным проявлением щедрости и внимания.

— Дагэ, пока ты меня не испепелил, хочу спросить: с чего вдруг ты расщедрился на дом?

Любые разговоры об их новом пристанище, казалось, отвлекали Ло Бинхэ. Взгляд его смягчился, а складка меж бровей и вовсе исчезла, и он начал непривычно спокойным тоном говорить:

— Мы часто охотимся на этой горе, и я подумал, что было бы неплохо после охоты где-нибудь отдохнуть.

— И ради этого ты построил особняк.

— И ради этого я построил особняк, — передразнил его Ло Бинхэ, недовольно скрестив руки на груди. — Ещё мне не хотелось каждый раз торчать в чужом демоническом логове.

Хуа Чэн усмехнулся, еле сдерживая себя от того, чтобы не заехать кулаком по этому смазливому личику при ребенке.

— Мой город ты смеешь называешь демоническим логовом?! У кого лишнюю жизнь прикупил, первый брат?!

Лань Ванцзи только устало помотал головой. Допив свой чай, он вполсилы ударил ладонью по столу, отчего тот, казалось, слегка накренился. Маленький А-Юань вздрогнул и замер, от неожиданности выронив все свои игрушки.

Раздался тихий всхлип, и два демона в ту же секунду позабыли о драке, обратив внимание на свидетеля их ссоры.

— Ужасные дядюшки, — только и выдал Лань Ванцзи, наблюдая за тщетными попытками названых братьев успокоить племянника.

***

— Раз.

Громкий голос раздался по коридорам огромного, пока пустого особняка.

— Два.

Нанятые слуги, не успевшие в срок завершить строительство, невольно вздрогнули и с новым усердием взялись за работу, боясь гнева их владыки.

— Три!

Кажется, один слуга только что упал в обморок.

Однако Хуа Чэна это мало волновало.

Деревянные полы слегка потрескивали под тяжестью кожаных сапог; в мертвой тишине раздавался звон серебряных цепочек. Каждый шаг доходил даже до самой отдаленной части огромного особняка, вселяя в его слуг ужас и страх. Казалось, даже солнце решило ненадолго скрыться посреди дня за большими облаками, омрачая и без того темную атмосферу дома. В окна более не проникал свет.

Хуа Чэн уверенно и медленно шагал по длинным коридорам. Заглядывал в темные уголки, потайные, укромные места. Всматривался внимательно, стараясь не упускать из виду ни малейшего лишнего движения.

И вот ноги привели его к одной из комнат, скрывающей в своей черноте чью-то фигуру. Хуа Чэн усмехнулся. Легким движением он зажег на ладони огонек и громко произнес:

— Второй брат, я тебя нашел.

Лань Ванцзи, притаившийся за ящиками с редькой, поднялся и оттряхнул одежды от пыли. Он просидел здесь довольно долго, и за это время конечности успели онеметь, однако виду он не подал. Судя по всему, Хуа Чэну приносило огромное удовольствие искать медленно, подолгу разглядывая пустые залы.

— Мгм. Пошли искать дагэ.

Дагэ, к его невезению, нашелся сразу. Увы, нанятая им служанка совершенно не умела врать и быстро раскрыла местонахождение своего хозяина. Ей повезло чуть больше: хозяин не стал ее ругать и прогнал работать.

— Быстро же вы, — Ло Бинхэ выглядел недовольным, однако злобы в его взгляде больше не было. — А-Юаня нашли?

Хуа Чэн перешел на шепот:

— Я прошел мимо него несколько раз.

— Я помогал ему прятаться, — Лань Ванцзи также ответил шепотом, боясь, что А-Юань их услышит.

В следующие минуты слуги вздрагивали от синхронного «А-Юань, выходи!» и все гадали, что же задумал их владыка и кто были те господа, что шли с ним. Владыка всегда обладал переменчивым нравом, однако сегодня он и вовсе изменился до неузнаваемости: часто улыбался, шутил, препирался. Будто бы не он по сей день вел войну с несколькими заклинательскими школами. Может, оно и к лучшему. Все же время от времени даже сильнейшим требуется отдых.

В своем укрытии А-Юань на все попытки старших его найти только улыбался да хихикал.

Некоторое время спустя. Цветочный дворец.

Ло Бинхэ воззрился яростными кроваво-алыми глазами на мелкого демона, что подавал ему чай. Бедняга под его взглядом весь сжался, вцепившись черными тонкими пальцами в поднос с едой, и виновато опустил голову. С каждой секундой его зашуганный вид раздражал лишь сильнее, поэтому Владыка демонов махнул рукой, прогоняя слугу.

— Сегодня все только и делают, что глаз с меня не сводят. Совсем страх потеряли?..

Ло Бинхэ бросил это невзначай, так, просто озвучил вслух свои мысли, однако стоящая рядом Ша Хуалин подумала, что вопрос был адресован ей.

— Владыка, просто ваши волосы…

— М? И что с ними? — раздраженно спросил он, так и не посмотрев в ее сторону.

— Ничего! Лин-эр думает, что Владыка сегодня невероятно обворожителен.

Ло Бинхэ только махнул рукой, прогоняя настойчивую демоницу. Волосы как волосы. Подумаешь, племянник просто захотел поиграться и вплел в его косу длинную ленту с бабочками на конце. Получилось неуклюже, но обижать А-Юаня он не хотел. К тому же, новая прическа придавала владыке демонов особый шарм: он выглядел грозно, но в то же время мило.

Тот же день. Призрачный город.

— Градоначальнику так идёт его новый облик!

— Да-да, он невероятно очарователен!

— Только посмотрите на его прическу! В этой небрежности так четко отображен характер нашего Градоначальника!

Хуа Чэн только грозно цыкнул на демонов и развернулся, намереваясь уединиться в своей резиденции. Его племянник просто поднимал себе настроение, развлекаясь с его волосами! Кто же знал, что объемный пучок, украшенный шпилькой с маленьким кроликом на конце, выйдет настолько милым? Да и обижать А-Юаня не хотелось, поэтому было решено сохранить этот «шедевр».

Днем после. Облачные глубины.

Лань Сичэнь не был удивлен, увидев в саду рядом с цзинши маленькую одинокую фигуру. Проснувшись после лихорадки, А-Юань увидел рядом с собой Лань Ванцзи и с тех пор стал считать его отцом. С другими адептами он сходился плохо: к взрослым относился то ли с подозрением, то ли с опасением, детей своего возраста и вовсе избегал, предпочитая играть в одиночестве. Сердце не могло не проникнуться сочувствием к этому беспомощному ребенку, и Лань Сичэнь в перерывах между работой старался занимать его играми (в понимании Гусу).

— А-Юань, что ты здесь делаешь?

Мальчик сидел на траве спиной к нему и что-то усиленно чиркал на листе бумаги. Рядом на земле валялась тушь ярко-красного цвета и несколько кистей. Дети в его возрасте, кажется, проявляют интерес к живописи, так может, и А-Юань решил открыть в себе талант художника?

— Ты что-то рисуешь?

— А? Глава ордена?

Стоило А-Юаню повернуться к нему, Лань Сичэнь ужаснулся.

— Смотрите, что я нарисовал! — улыбка вдруг сползла с детского лица. — А? Что-то не так? Вы побледнели…

На лбу А-Юаня горела метка. Красная. Демоническая. Метка.

Лань Сичэнь дрожащими руками коснулся его лба и выдохнул с облегчением. Слава богу, то был лишь рисунок, причем выполненный не шибко искусно, однако и этого хватило, чтобы Лань Сичэня хватил удар.

— А-А-Юань, где ты это увидел?

А-Юань, казалось, только просиял от этого вопроса.

— Это как у старшего дядюшки! Я теперь похож на старшего дядюшку!

Старший дя… Чего?!

— Ванцзи!

Весь оставшийся вечер Два Нефрита Лань провели, отмывая малолетнего разбойника от туши и попутно читая ему нравоучения. Всю оставшуюся ночь Лань Сичэнь очень мягко старался объяснить своему брату, почему тот не может от него ничего утаить.