Залезай скорее под одеяло, малыш. Ты спрашивал, могу ли я рассказать тебе сказку? Могу. Вот только сказка у меня мрачная, хоть и добрая. Да и не сказка совсем, а история давно минувших дней. О чем я хочу тебе рассказать? О... Эта история о том, как появился наш Император. Нет-нет, в ней нет ничего запрещенного. Все же, эта история остается лишь сказкой, над которой многие сейчас усмехаются и не верят в то, что это действительно было. Да, не верят... Такая уж репутация у нашего Императора. Никто уже и не хочет задумываться о том, что не всегда он был таким. Ой, не всегда...

Я, пожалуй, начну. Слушай, малыш.

***

Много-много лет назад, когда наш мир еще не был создан с изначального, в неизвестном году от Рождества Христова, на самом приближенном к Антарктиде материке, на самом севере темных земель, посреди Темного Леса располагался небольшой городок-крепость, где жили люди, боявшиеся и знающие магию. Люди те не были магами, просто так сложилось, что о магии знали все, и считали ее проклятьем-даром Дьявола. И правила теми горожанами семья княжеская.

Семья княжеская, уставы жестокие. Любить не любили, верность не ценили, предателей во всех видели. И детей в том же ключе воспитывали. Наказания за нарушения порядков были жестокие, тиранские. Кнутом били, огнем обжигали... Голодом морили. Не ведали нежности и любви ни к кому. Сам понимаешь, малыш, что в такой обстановке наследник вырастет таким же, какими были его родители. Так и случилось. Почти.

На ночь Вальпургиеву, под луной красной, родила княгиня наследника. Кожа белая, словно снег; волосы черные, словно ночь; да глаза алые, словно кровь. Странен ребенок был, пугающ, и в то же время мил. Порождением Дьявола ребенка все считали, и с того дня покоя ему не давали. Ни от кого не видел мальчик ласки и человеческого тепла, лишь ненависть с презрением ощущал он по отношению к себе. Казалось бы, не выживет... Но выжил и хоть утратил веру в людей, в любовь и все положительные чувства и поступки, но все же сохранил рассудок и не озлобился окончательно. Да, сохранил... Только вот какой ценой...

Прошло двадцать лет. На двадцать первый год, будучи последним из княжеского рода, возмужав и похорошев, наследник взошел на престол. И звали того князя Анаксеманом Темным. 

Много ли, мало ли лет прошло на той земле, да постепенно исчезал народ из города. Кто через Темный Лес бежал, да там и сгинул, а кто и казнен был рукою князя за покушение на жизнь его. Да, темное было время. Не желал народ колдуна, сына Дьявола, правителем своим признавать. Проклинал на все лады, какие только мог, ведь правил Анаксеман хоть и справедливо, но жестоко. Не прощал ни малейшей обиды он никому и никого не жалел. И чем больше людей погибало, тем сильнее становилась власть его, и тем темнее и больше становилась княжеская крепость. И помимо этого, князь не старел. Он все еще выглядел, словно юноша, которым он когда-то вступил на престол. И это еще больше подогревало ненависть окружающих к нему.

Вот только в двух днях пути до города-крепости, в чаще Темного Леса, на единственной поляне, не лишенной света дня, стояла небольшая избушка, в которой жила семья, что искренне верила в бога, но никогда ничего у него не просила, и не взывала к небесам. Семья состояла всего из трех человек: отец, мать, и малышка-дочь, что только достигла десятилетия. Девочку звали Ильгой.

Ильга была милым ребенком. Теплая, искрящаяся, добрая. И что самое поразительное, обладала колдовским даром, что был обращен не только во Тьму, но и во Свет. Родители девочки хоть и не были магами, но не боялись проявлений дара дочери. Скорее, гордились этим, поскольку использовать магию малышка могла и при произнесении молитв. Выяснилось это чисто случайно: занесло как-то раз на поляну перед домом раненого зайчонка, да малышка не сдержалась и излечила его, совместив слова молитвы об исцелении с магией. Так что Ильга действительно была сильна. Да и обещала вырасти в завидную невесту.

В общем, как-то раз решил князь на охоту в Темный Лес выехать. Надоело ему в четырех стенах сидеть, да и запряг он коня и в одиночестве уехал на охоту. И хоть темна была и черна его магия, да, видимо, не до конца. Не принял его Темный Лес, и пришлось ему защищаться от тварей. Пока защищался, заплутал, заблудился в Лесу и к полуночи оказался на поляне перед домом верующих. Конь был ранен, как и его хозяин. Раны кровоточили. Слез князь с коня, да, не пройдя и двух шагов, рухнул на землю, как подкошенный.

Не спалось в ту ночь девочке, сомкнуть глаз она не могла. Все тревожило ее что-то, душу бередило. Вышла она на крыльцо, да так и застыла, завидев князя, да еще раненого. Воротилась она в дом, разбудила родителей, да совместными силами переместили мужчину в дом. Коня в хлев увели... И принялись за лечение Анаксемана.

Очнулся утром князь да подивился: не болели раны, даже те, что с детства покоя не давали. Огляделся, и еще больше поразился: в светлом и уютном помещении он находился. Сел он на кровати, да тут же дверь открылась и зашла в комнатку Ильга. 

- Поберегите себя, княже. Раны с трудом у вас затягиваются. Видно яд лесных тварей заживлению мешает. 

- Коли так, то бередить раны не буду. Но ответь мне, дивчина, где я очутился? Да имя твое мне узнать бы, - мягко ответил князь, посчитав нужным не гневаться на ту, что и не виновата в его гневе. Да и симпатична была ему девочка: и красива, и учтива, и не боялась его, когда другие шугались его, как чумы.

- Родители кличут Ильгой, а очутились вы, княже, в доме нашем, что посреди Темного Леса стоит, - поставив поднос на столик возле кровати, ответила девочка. 

- А кто излечил мои раны, Ильга? Видно есть сильный лекарь... Раз даже старых ран я не чувствую, - задумчиво произнес князь, и зацвела Ильга от его слов, как маков цвет.

- Моих это дело рук, княже. Простите, что без позволения к телу вашему прикоснулась, да сил не было терпеть - гибли вы. Не могу я спокойно смотреть, как мил человек погибает. 

Подивился князь и уже по-другому на дивчину смотреть стал. "Коли так, то сильна ведьма, раз застарелые, нанесенные магией раны излечить смогла, - подумалось ему, и позволил он девчушке бинты на рваных ранах заменить. - И красива вполне... А что молода, так лета юные быстро пролетают. Взять ее что ль под свое крыло? Так люди заклюют. Коль тут ее оставить... Так долго ли им жить спокойно тут дадут?" 

Так думал князь, не подозревая, что Ильга уже все решила. "Коль предложит, пойду с ним. А нет... Все равно пойду! Не оставить мне его, он один - сплошь рана. Да, красив, хоть и темна его красота. Хочу с ним быть, коли так!" - размышляла она, из-под опущенных ресниц украдкой рассматривая того, что по сердцу пришелся. 

А спустя три дня, уезжал князь, увозя с собой малую Ильгу. Родители ее отказались привычные места покидать, но с радостью и малой грустью в глазах провожали зятя с дочерью.

- Берегите ее, княже. Отныне ее судьба в ваших руках, - мягко улыбаясь, прощались родители девочки. Как ни странно, но их взгляды и улыбки пошатнули что-то в князе, что давным-давно разочаровался в людях.

- Счастье на ваши головы, господа. Может свидимся еще. - впервые за всю жизнь искренне улыбнулся Анаксеман, и почувствовав, как Ильга крепко вцепилась в него, прижимаясь, пустил коня вскачь, стремясь как можно быстрее вернутся домой. 

Хоть и нашел князь место, где не чувствовал он себя лишним и чужим, где его не боялись и ему были рады, все равно стремился он душой туда, где вырос и жил. И если раньше он просто не видел иного выхода, то теперь он решил изменить жизнь своего города к лучшему. Чтобы не боялись его, или боялись за дело. Чтобы ему было, куда возвращаться.

Ильга же просто отдалась на милость судьбе и своему князю. Кто бы что ни думал, а она была ярой собственницей и за свое счастье была готова стоять до конца. Она чувствовала, что поступает верно, и что именно князь - ее половина сердца. Так что их обоих ожидали веселые деньки...

***

Прошло пять лет. Анаксеман так и не постарел, лишь сердце оттаяло его и стало способно испытывать ранее чуждые ему человеческие чувства. И пусть он не стал истинно добрым человеком, но его можно было назвать истинно честным и справедливым князем. Он перестал видеть во всех угрозу, лишь взрослых такими он считал. Если совсем по правде говорить, то щадить стал он детей и многое им с рук спускал. Да и взрослым по справедливости воздавал. Завидев такое отношение к себе, люди успокоились, хоть и не перестали втихомолку проклинать князя. Не понимали они этих перемен внезапных (хотя, не такие уж они и внезапные). Не верили они, что способен Темный Князь испытывать светлые чувства и во всех его действиях видели подвох. Что же касается его жены, то ее воздвигли в ранг святых, ибо считали что именно она виновата в его поведении, а раз так, то и княгиней вскоре станет она, победив князя. Вот только они ошибались.

За пять лет Ильга расцвела, как дивный цветок. И красота, и душа, и сила, и ум - все было при ней. Тихая и послушная, ласковая и кроткая, выросла она под взглядом княжеским ему на удовольствие. Мог бы он и раньше цвет ее взять, да не смог. Проснувшаяся совесть не давала, да считал Ильгу еще ребенком. Теперь же действительно стал он видеть в Ильге свою жену, да чувства доселе спавшие проснулись. Не мог он спокойно на нее глядеть: как ни глянет, так видит ее и себя на супружеском ложе уединившихся. Да только решил терпеть, пока сама княжна к нему не придет. Побоялся спугнуть, да сомнения брали сильные: вдруг завянет, как все цветы, побывавшие в его руках? Или в пыль обратится, как все деревья, к которым он прикасался... Да, сила могучая была дана князю, да контролировать ее он не мог. Все живое погибало от его прикосновений. И чем старше он становился, тем слабее мог сдерживать свою силу. Даже перчатки для лишения магической силы не помогали - и те ржавели. И потому боялся еще больше он прикасаться к любви своей. А та и бед его не ведала. Как он считал.

На самом же деле Ильга все прекрасно видела и уже активно искала решение проблемы своего мужа. Многое она перепробовала, многое не получилось, но одно она заметила: не действует на нее сила супруга. Да и сила ее на князя успокаивающе действует. Так что решилась она и в ночь лунную сама к супругу пришла, обеты давние исполнять да обещания.

***

Ночь лунная, ночь тихая... Да бессонницей Темный Князь мучился. И не глаз сомкнуть, и не с кровати встать. Пришла Ильга к князю: взгляд решительный да горящий, да фигурка тонкая, да улыбка легкая на устах играющая. Удивленно Анаксеман на нее смотрел, да не верил в то, что все это не сон, не иллюзия.

- Муж мой, - и улыбка лукавая, - Пора прекращать от меня тебе прятаться. Я пришла к тебе, и уверена, стоит быть вдвоем, коли судьбой пути наши предсказаны. 

И решилось все. Поцелуй и стон... Движения, ласки равные. И тепло, и единство душ - все что можно, то было предсказано. Свет и тьма тела их тела окутывали. Два крыла по крылу от каждого. Двое было их, и единство душ силой своей весь город окутывал. Легче стало дышать, посветлело в глазах... Посветлел рассудок людей обезумевших. 

Так сошлись они, Темный Князь с Княжной, что душой была точно ангел-свет. Свет и тьма, то добро и зло, равновесие, да их два крыла... Что огонь и лед, а душа одна, разделенная на двух человек. И с тех пор в народ да легенда пошла, да про то, как наша Княжна, Королева Снежная, смогла лед растопить в сердце пламенном, Князю опорой стать, продолжением крыла черного. 

***

Спи малыш. Сказка сказана, да не выдумка - быль отточена. И история, давних дней-миров не забудется и не вспомнится. Спи, малыш. Сладких снов тебе... Даже Тьма порой наш покой хранит.