Месяц относительной тишины и покоя. Рутина, словно паутина, окутавшая жителей дома с ног до головы… И Эванс, что от нечего делать выпросил у Кукловода пару деревянных листов, и за несколько дней создал из подручных материалов гитару. Пусть самодельная, но звучала она также отменно, как и любая покупная или созданная мастером своего дела. И привычная тишина дома вечерами оказывалась свергнута песнями одного аловолосого молодого мужчины, который, хорошенько подумав, забросил поиски непонятно чего. Писем больше не доходило, а коварный замысел был обращен в прах. Конечно, хотелось порой подшутить над Лиамом, но спуску своему безумию Ян не давал. Достаточно того, что он и под влиянием алкоголя мог натворить многого… И вряд ли Кукловод решился бы его останавливать.

Вот и в этот вечер, в гостиной, звучала музыка, а Ян, в крайне задумчивом состоянии, вспоминал строки песни, что хотел бы спеть. Только на сей раз в комнате почти никого не было — не далее, как полчаса назад, когда он только вернулся с заданий, Кукловод добавил всем заданий, посчитав, что его марионетки покрылись пылью. Вот только его самого эта участь слегка обошла. Не считать же карой задание «Сходить в подвал, попасть во все ловушки в режиме тайник и в режиме ночь»? Эванс усмехнулся, бросив взгляд на перебинтованные руки, которые едва терпимо чесались от действующей регенерации.

— И зачем это нужно было? — задал он вслух фактически риторический вопрос, взглянув в объектив повернувшейся в его сторону камеры. Джон молчал, но Яну не требовался ответ. Музыка стихла на несколько мгновений, а после заиграла вновь. Слова сами пришли к нему.

Не свети, мотылек, этот путь не для нас,

Видишь, в небе не полна луна?

Я бы мог рассказать эту сказку сейчас…

Только, знаешь, охрип я едва.

Кровный враг, он не спит, и дремота свое

Заберет. Не тревожь её сон.

Только знай, у души, что не скажет «Мое»

Нет отчаянья. Только лишь звон.

Видишь, алых огней, что идет хоровод?

Видишь солнце, что скоро взойдет?

И не пустишься в пляс, не догонишь народ,

И кровь пролита. Кто же умрет?

Со второго этажа послышались чьи-то крики. Рука Яна чуть дрогнула, но допеть песню было необходимо… Иначе… Что иначе, он и сам не знал, но что-то явно плохое должно было случиться. И неминуемое. Грохот… Снова крики. Даже, кажется, Кукловод отвлекся на происходящее, поскольку оттуда же доносился из динамиков его голос. Что-то происходило в коридорах.

Стая диких волков на охоте. Войны

Избегать не приходится. Что ж.

И под светом кроваво-алой луны,

Мы сойдемся, где колышется рожь.

Не забудь, мотылек, этот путь не для нас.

Да, кровавый стелется след…

Я бы мог рассказать эту сказку сейчас…

Прочитай по глазам тяжесть лет. 

Музыка смолкла, и Эванс, отложив гитару, исчез из комнаты, направляясь туда, откуда посреди последнего куплета раздался выстрел и крики.

Коридоры. Второй этаж. 22:27

На втором этаже было полно дыма, от которого наемник едва заметно поморщился. Запах дыма, крови и гари говорил о том, что тут явно произошло что-то серьезное. И опасения мужчины подтвердились, едва он увидел Лиама, сползающего по стене, и откашливающегося от чего-то Форса, что судорожно сжимал в руке пистолет, а второй опирался на стену.

— Что за… — начал он было, но взгляд зацепился за шатена, которого он едва успел подхватить. Кофта парня была почти полностью в крови. Ян явственно чувствовал, как тот умирал.

— Джим не успеет, — хрипло произнес Форс, и аловолосый едва заметно согласно кивнул. Даже если того уже известили о произошедшем… Пуля была разрывной и прошла насквозь. А нужных инструментов могло и не быть под рукой. — Ты…

— Задержи Файрвуда, пожалуйста… — и, дождавшись пока блондин уйдет, осторожно опустился с Лиамом на пол. — Я, конечно, обещал вытащить тебя из этого дома… Но не таким способом! — но, парень, кажется, не слышал. И, с горьким вздохом, Эванс, отогнув ворот кофты, вонзился своими клыками в шею шатена. Зеленые глаза мигом поменяли цвет на алый, а белки заволокло тьмой. Брать осколки чужой жизни, до последних капель, чтобы отдать в замен часть своей.

— Sub patrocinio eius accipere, avis nomen eius. Sanguinem contractus sigillum*, — прокусить собственное запястье, приложить усилия, чтобы регенерация не началась, приложить руку к истлевшим и блеклым чужим губам… В алых глазах промелькнула тень горькой усмешки. — Пей, Лиам. Глупый ребенок, — прошептал Ян, молясь про себя, чтобы парень его услышал. Первые капли… слабое шевеление. Глаза Эванса довольно блеснули. Короткий взгляд на объективы камер, ясный шум помех. Вряд ли Кукловод сможет технически преодолеть отголоски чуждой силы. А значит… Время было. И снова внимание обращено к тому, чью жизнь он спасал. — Хватит. Убьешь себя передозировкой, — тихое ворчание, скачок силы. Нэш закрыл глаза, окончательно теряя сознание, и Ян, освободив руку, скрыл стремительно заживающую рану рукавом. Теперь дело оставалось за Джимом… Стремительные шаги, и мужчина, обернувшись, увидел Джима и Райана.

— Он… — док был бледен, увидев количество крови и раны. Щелчок в динамиках. Камеры Вернулись в исходное состояние.

— Пока еще жив, — оборвал лишние для этого времени причитания Ян. — Но времени мало, Джим. Куда?

— В детскую… Надо поспешить, — и Эванс, получше перехватив Лиама, поднялся, направляясь быстрым шагом вместе со всеми в комнату.

Крыша особняка. 1:37

Ян молча смотрел на звездное небо, лежа на крыше дома. Он размышлял о том, правильно ли он поступил… Вовлекая Лиама в неполный ритуал. Да, тот стал его «птенцом«… Но, по сути, он сделал это против его воли. И тот вполне может впасть в ярость, как только поймет, почему он все еще жив. Ведь для многих это своеобразное бессмертие было проклятием… А не благом.

— Ты странная марионетка, — произнес кто-то, и Эванс повернул голову. Рядом, всего лишь в двух метрах, сидел Кукловод. В руках у него был пистолет. Который был направлен в сторону Яна.

— Этим меня не убить, — флегматично заметил Ян, возвращая взгляд к небу. — Можешь убрать. Он бесполезен. Только внимание остальных привлечешь.

— Он с глушителем, — с некоторым сомнением протянул Фолл, но Эванс пожал плечами. Мол, твои проблемы будут, и брюнету только и осталось, что убрать оружие. — Почему?

— Обещание.

— Он того стоит?

— Время покажет.

И тишина. Два взгляда, направленных в небо. Падающая звезда.

— Уйдешь?

— Да.

Посмотрели друг на друга. Кукловод усмехнулся.

— Без тебя будет скучно.

— После появления Мэтта? Не думаю, — снова встреча взглядов. Минута тишины. И Эванс, резко поднявшись, подошел к краю крыши.

— Ян Эванс… Как мне тебя называть? — наемник замер под взглядом пристальных глаз. Джон ждал ответа.

— Волком, — и спрыгнул с крыши.

А спустя минуту на улице уже никого не было.