Видимо, Старскрим всё же прознал о недочёте Нокаута, а потому — то ли ему в наказание, то ли для перестраховки — весь наш отряд отправили на полный медосмотр. Длилось это дня два. Чтобы не отнимать у себя время, пошла первая, а всё для того, чтобы услышать всё тот же ответ: «Здорова». Новый окуляр действительно прижился. Сначала, правда, ощущалась разница в цвете, но потом она как-то сошла на нет.

Пока всех гоняли то в медбэй, то обратно, Дина находилась там постоянно, ассистируя Нокауту и Брейкдауну. ТТ мрачно и загадочно молчал, периодически интересуясь, что я так усердно изучаю вместо нормального человеческого общения. Я отмахивалась от него тем, что читаю о кибертронских гладиаторских боях, тогда как на самом же деле разбиралась в сложном трактате о перестроении трансформационных цепей и полной замене корпуса кибертронца за авторством Флэтлайна. Больше всего меня интересовали возможности апгрейдов и принципы их установки. В мыслях всё пытается сформироваться одна идея, но я не представляю, как приступить к её реализации. Не идёт из головы тот способ маскировки, что использовал Дропкик. Это был какой-то аналог невидимости, мимикрии под окружающее пространство. Я не знаю, что за апгрейд он использовал. Это не врождённая способность, он сам говорил, но что тогда? Почему его используют далеко не все разведчики? Я не знаю, и спросить не у кого…

Больше всего меня беспокоил наш отряд. По большей части ребята тихие, потерянные. Есть и бойкие, вроде Джеймса и Спитфайра, или той же Лизы, которая не боится выкручивать антенны каждому встречному громиле. ТЗ же выяснил, что помимо него, здесь есть ещё четыре юных гения. И что самое удивительное, нет никого, кто был бы старше двадцати восьми лет. Самый старший — Гюнтер, здоровый танк-джет, чем-то напоминающий Броула. Самые младшие — Лиза, ТЗ и Якоб (один из звероформеров). Это нехорошая статистика. Достать бы сведения на других киберформированных, но у меня нет допуска к таким данным. Не хотелось бы обнаружить, что та треть населения планеты, что выжила, не старше тридцати и не младше пятнадцати. Это было бы ужасно…

И да, Саундвейв не дал мне зарегистрировать новое имя. И самое поганое, это был приказ Старскрима. Никаких объяснений, никаких обоснований, никаких причин. Холодное «нет» и всё. Я расстроилась. Ну и к чёрту.

Отложила датапады и села на платформе. ТТ только что забрали на осмотр. Осталась всего пара киберформированных. Я так давно отвыкла от тишины, что теперь стало до отвратного одиноко. В голову лезет столько дурных мыслей, что не получается сосредоточиться на датападах. Снова взглянула на схему небольшого прибора, который всё вертится у меня в голове, но я совершенно не представляю, как осуществить эту идею. Только дизайн накидать смогла, а толку? Эта хрень всё равно работать не будет.

В дверь кварты скромно поскреблись. Кинула один из металлических шариков, которые валяются тут по всей кварте, в пульт управления дверью. За раскрывшимися створками оказался ТЗ.

— Можно?

— Входи, я как раз тут подыхаю от одиночества, — мрачно отозвалась я, откладывая датапад. — У тебя такой пришибленный вид, что моей депрессии стыдно. Что у тебя стряслось?

Парень почти бесшумно подошёл ко мне. Я подвинулась на платформе, чтобы ему было где сесть, и выжидательно на него уставилась. Он молчал с пол минуты, провентилировал, словно вздохнул, и, наконец, произнёс:

— Я попытался разработать новую программу для сортировки данных, но ничего не вышло.

Я кинула взгляд на свой бесполезный, но красивый чертёж.

— Но не вышло не из-за того, что у меня кривые руки или расчёты, просто…

— Дурные мысли в голову лезут? — догадалась я.

ТЗ кивнул.

— Я тебе не говорил, но… — он запнулся, собираясь с мыслями, — я даже имени своего не помню. Я многое помню из прошлой жизни. Много плохого. Но в последнее время воспоминания начинают пропадать. И пропадают хорошие воспоминания… Мой день рождения в Испании, получение школьного аттестата… Я помню, что это со мной было, но я не помню картинку. Она словно просто стерлась, как испорченный файл, и все. Я даже не помню голос матери…

Я открыла и тут же закрыла рот. Слова застряли в горле, и я тут же стала судорожно вспоминать всё то, что было со мной до киберформирования. Да, каких-то вещей я не помню, но это не критично, со мной всегда так, ведь все остальные яркие воспоминания остались на месте. И имя своё помню. И имена родственников, друзей, животных, старых кумиров… Сообразив, что я уже неприлично долго молчу, сказала, забыв открыть рот:

— Ты не помнишь своего имени с самого начала или забыл его постепенно?

— С самого начала. Я догадываюсь, почему, но это не помогает мне его вспомнить, — он сказал это так спокойно, словно давным-давно смирился с этим.

— А ты говорил Флэтлайну?

— Он сказал, что посттравматический стресс вызвал частичную амнезию. С моим мозговым модулем все нормально, с искрой тоже, — он посмотрел на свои руки, пошевелил тонкими когтистыми пальцами, словно пытаясь что-то набрать на клавиатуре. На человеческой, не кибертронской. — Я прекрасно помню события после. Все до единого. Тренировки с Дропкиком, наставления Флэтлайна, материалы Саундвейва, разговоры Вехиконов и КМ. Я помню, как ты вступилась за меня перед Стингером, когда я был замурован в тоннеле. Я всё слышал тогда. У меня хороший слух. Я слышал гул, словно тысячи маленьких существ перебирают лапками. Я слышал, как они боялись, и слышал, как Стингер боялся тебя. Я помню всё это. Ты спасла меня тогда, несмотря на то, что могла погибнуть от рук того мерзавца. И помню, как Дропкик вступился за тебя, и Броул. Почему ты это сделала, почему ты спасла меня?

Его голос такой отчаянный, будто он и не хотел жить, и при этом цеплялся за любой шанс, за любую соломинку, проплывающую рядом. Здесь определённо что-то не так.

— Я… потому что так надо было, — я, совершенно не понимая причин такого вопроса, растерялась настолько, что даже не смогла сфокусировать взгляд на чём-то одном, начиная выискивать ответ вокруг. — Потому что жизнь бесценна, неважно какая. И ты был жив там, заперт и напуган. Я не могла, чувствуя тебя там, просто взять и уйти. Я бы с ума сошла, осознавая, что невинная душа страдает, а я просто прошла мимо и ничего не сделала… это ужасно.

— Спасибо тебе, — он совсем понизил голос и сгорбился так неестественно, что мне показалось, ещё чуть-чуть, и у него треснет броня на спине. — Знаешь, до киберформирования я был почти никому не нужен. Мы с матерью жили в Швейцарии, тогда как мой отец с моей старшей сводной сестрой и её матерью жили в России. И за неделю до киберформирования, моя мама погибла в автокатастрофе. Меня отправили к отцу и Миле, так звали мою старшую сестру. Она училась в колледже. А потом всё это. Отец должен был встретить меня у метро, но не успел… Я не знаю, где он, не знаю, где Мила… Живы ли они…

Я молча смотрела на него, совершенно не веря собственным ушам. Этот парень пережил за короткий срок столько, сколько я за свою жизнь не видела. И я ещё смею впадать в приступы ярости при любом неверном слове? Смею ныть по каждому поводу? Да радуйся, что жива! И имя Мила что-то всколыхнуло в памяти, но я не могу вспомнить… Мою челюсть словно заклинило.

— Знаешь, я ни с кем не общался почти. А ты… ты всегда слушаешь. Не важно, хочешь ты того или нет, интересна ли тебе тема или нет, ты всегда слушаешь. Ты умеешь понять и поставить себя на чужое место. Наверное, это ужасно с моей стороны, вывалить всё это на тебя, но я просто…

— Даже не смей извиняться, — перебила я, совладав, наконец, с вокодером и челюстными поршнями. — Об этом необходимо говорить, иначе ты просто в один прекрасный день свалишься с коллапсом искры, или ещё чем похуже…

— Не буду, — он едва заметно улыбнулся, увидев сосредоточенность и панику на моём лице одновременно и поняв, что я по привычке суматошно вспоминаю симптомы, как перед Флэтлайном. — Спасибо тебе. Я подумал, что после того, что произошло, ты поймёшь меня. Ты ведь тоже потеряла кого-то из-за них, близких…

— Да, я тебя понимаю, — я взглянула на чёрный потолок кварты, найдя, наконец, на чём сфокусироваться. — Действительно понимаю. Но что было — то было, это не изменить. А нам лишь остаётся черпать из всего этого опыт и жить дальше. Нам дали новый шанс, и надо его использовать.

ТЗ кивнул и снова улыбнулся. Легко так.

— Я давно смирился с тем, что произошло, но порой мысли и эмоции бывают сильнее. Они начинают настырно лезть в голову и не выходить оттуда, пока не появится что-то, что заменило бы их. Тренировки хорошо в этом помогали, и теперь их немного не хватает.

— Да, они заставляли взбодриться, — я грустно улыбнулась, мысленно представляя, как с потолка крупными хлопьями сыпется снег.

— Придумай мне имя.

Я зависла, смотря на вихрь воображаемых снежинок. Опомнившись секунд черед десять, я повернулась к ТЗ.

— Что, прости?

— Придумай мне имя. Взамен старого. Мне всё равно, примет его Саундвейв или нет, но я не хочу, чтобы ко мне прицепилось какое-нибудь дурацкое прозвище.

Я задумалась. Сходу придумать имя? У меня, конечно, нормально всё с фантазией, но тут столько факторов надо сложить вместе…

— А с чем ты себя ассоциируешь? — спросила я, начиная составлять в голове разные варианты.

— Не знаю. Я плохо вливаюсь в компании, молчаливый. Но это ты и сама знаешь, — он пожал плечами, невольно пошевелив острыми пластинами на загривке. У него ведь звериный мод волчий, да?

— Вилдсайд. Что думаешь? — я склонила голову, рассматривая чёрно-золотистого трёхрежимника.

Он повторил имя вслух несколько раз, пробуя, как оно ложится на глоссу.

— Мне нравится, — он улыбнулся, но тут же нахмурился. — Почему Саундвейв не разрешил тебе использовать имя Сверхновая?

— Старскрим не велел. Надо было подходить, когда его не было рядом со связистом, — посетовала я. — Я не знаю, почему, но Саундвейв тоже в восторге не был, как мне показалось.

— Это странно, — мех, похоже, расстроился. — Тебе бы подошло.

— Возможно.

Раздалась тревога.

— Это ещё что за номер, — выдала я, прислушиваясь к странному ритмичному звуку.

— Нас вызывают на взлётную площадку на верхнем ярусе, — ТЗ… нет, Вилдсайд, поднялся и махнул мне рукой, прося следовать за собой.

Огромное открытое пространство вокруг и сильный ветер впечатляют и ужасают одновременно. Насколько мы высоко? Видно только чистое небо над головой. Весь остальной обзор закрывают борта Немезиса. Снаружи я видела его только издалека. Заметила нашу группу, постепенно выстраивающуюся в длинную шеренгу. Мы встали в конец, как раз рядом с Харрикейном. Рядом с этой махиной я кажусь миниатюрной…

Мы оказались не последние, вот выбежали ТТ, Лиза и Алекс. За ними вальяжно покачивая бёдрами — что, простите? — вышел Нокаут. Он так сияет полировкой, что вместо красного кажется голубоватым из-за отражения неба. Он явно переборщил с глянцем. Видимо, не я одна залипла на это зрелище — фон Старскрима довольно больно ударил по башке. Так вот кто тут персона номер один. Настроение из мрачного быстро переросло в злорадное. Нервы никогда не красили мой характер.

Все быстро перевели взгляд на командующего, придирчиво разглядывающего нас. Судя по плохо скрываемой на лице гримасе, он явно не впечатлён набором. Его взгляд задержался на мне и двинулся дальше. Рядом с белым сикером приземлился Тандеркрэкер. Вот уж действительно рожа кирпичом. Если у Старскрима всё на лице написано, то этот тип явно эмоциональностью не отличается. Интересно, где третий?

— Это все, Старскрим, — произнёс Нокаут, вставая чуть поодаль от нас.

— Как дезактивы, — фыркнул какой-то сикер, которого я ещё не видела.

Погодите-ка, это и есть конусоголовый? Красный сикер, немного отличающийся от остальных не только наличием вытянутой головы, но и странным строением крыльев, стоит у самого края взлётной площадки. А он, кстати, должен быть не один, ведь Свупа притащили нам конусоголовые, в множественном числе.

— Траст, если бы ты сказал что-то новое, я бы удивился, — проскрипел (у меня аж крылья свело) Старскрим.

Видимо, не одной мне стало не по себе от этого звука. Вилдсайд аж выпрямился, став со мной одного роста.

— Люди, — он обратился уже к нам, не стараясь делать голос приятнее. — Киберформированные. С вашей планетой случилось прискорбное событие, и я это понимаю. Мы это понимаем. Нашу родную планету настигла страшная участь гражданской войны, поэтому мы понимаем, как никто, каково потерять свой первозданный дом.

Я отключила аудиосенсоры. Не знаю, что отразилось на моём лице, но слушать это я не хочу. Я читала историю. Я слышала из первых уст о том, что они сами сотворили со своей планетой. И что сотворили с нашей, я прекрасно вижу.

Я не слышу его слов, но прекрасно читаю эмоции, поля, запахи, вибрации воздуха. Сик-Тэр слушают его, подавленные, испуганные, печальные, злые… А я чувствую, как он врёт. Нет, не о событиях. Он врёт о своих эмоциях. Он не сожалеет о нашей планете. Ему всё равно.

«Ты слышала, что он сказал?» — прислал мне сообщение Вилдсайд.

«Нет. Что-то важное?»

«Не совсем. С патетикой он закончил. Сказал, что займётся нашим обучением лично».

Активировала аудиосенсоры обратно.

— …с этого момента вы будете учиться у лучшего из лучших.

Интересно, приукрашает или нет?

— Шаг вперёд, кто хоть немного может летать, — скомандовал он.

Из-за спины командующего и его сотриадника неожиданно вышла фемма-сикер, равнодушно взирая на нас.

— Ты думаешь, колёсные додумались хотя бы основы им объя…

Я сделала шаг вперёд. Я ни на кого не смотрела. Просто шагнула и всё. Единственная, как оказалось…

Фемма замолчала так тяжело, что её поле, фон просто раздавили бы меня в лепёшку, имей эти свойства физический вес.

— Знакомые всё лица, — протянул Тандеркрэкер. — Как окуляр?

— Исправили, — глухо отозвалась я, подняв взгляд и вскользь рассмотрев фемму.

Пурпурно-бирюзовая расцветка, острые прямые крылья, гримаса на лице и красные окуляры. Стандартный набор.

— Старскрим, мало того, что ты забрал у меня двух трёхрежимниц, так ещё и сикера присвоил? — её голос больно резанул по аудиосенсорам.

Так это и есть Слипстрим?

— О чём ты? — командующий явно не в курсе событий.

— Шаттер готовила СЗ-1101 для моего отряда, — спокойно произнесла она, повернувшись к Старскриму. Какое у него интересное выражение лица: застывшее, что-то просчитывающее и при этом озадаченное. Совсем чуть-чуть, но впечатление производит непередаваемое.

— Номер, — жёстко произносит он, обращаясь ко мне.

— СР-1201, — ответила я.

Слипстрим резко качнула крыльями и одним рывком оказалась напротив меня. Я слегка удивилась, когда её макушка оказалась на уровне моих ключиц. Тяжело привыкать к таким перепадам габаритов. Но чувствовать превосходство надо мной ей это не мешало. Она когтями вцепилась в мой подбородок, наклоняя моё лицо. Что у них за привычка такая?

Еле сдержалась, чтобы не поморщиться и, тем более, не отодрать её руку от своего лица. Почувствовала струйку энергона, потёкшую по подбородку под когтём сикерши.

— Кто тебя регистрировал? — рыкнула она.

— Саундвейв, — холодно ответила я, поднимая взгляд на Тандеркрэкера. Он находится прямо за её спиной, и судя по его выражению лица, ему не нравится происходящее.

Фемма отпустила меня. На одно мгновение ощутила её страх. Боже, скольких усилий мне приходится прилагать, чтобы стоять как статуя и не реагировать на всё происходящее! Наверное, это единственное, за что я хочу поблагодарить Шаттер — за выдержку.

— Слипстрим, не знаю, кого готовила тебе Шаттер за моей спиной, но СР-1201 причислена к Сик-Тэр-01, то есть к моему отряду.

Фемма отступила, явно понимая, что здесь творится что-то не то.

Что я там обещала народу? Не повторится внимание от командования? Где-то я очень сильно сглупила…

— Ну покажи, как ты летаешь, — со скепсисом протянул Старскрим.

Ну, что сказать, летаю я так себе. А всё почему? Потому что Шаттер… Но Дропкик действительно приложил очень много усилий, чтобы я перестала бояться и высоты, и приземлений, и смогла лететь ровно. Пару раз он просил Бласт Оффа преподать мне пару уроков. Боевикон, очень приятный в общении, кстати, в отличие от Вортекса, провёл их на высоте. В прямом и переносном смысле. По крайней мере, делать бочку и боевой разворот он меня научил. И выход из штопора показал.

Что сказать о Старскриме? Его кислая физиономия просто кричала о том, что всё хреново. А вот более ли менее уверенное приземление он оценил лёгким поднятием оптограней. Ну не безнадёжна же я.

— То есть, Шаттер готовила тебе это? — насмешливо протянул командующий.

Фемма промолчала. Взгляд её просто кричал о том, что она не хочет здесь находиться.

— Не Шаттер учила меня летать, — произнесла я, забыв вовремя заткнуть собственный рот. Хотя даже это не помогло бы…

Слипстрим, словно хищник, вскинулась, устремив на меня колючий, изучающий взгляд.

— А кто? — командующий нахмурился.

— Дропкик, — я склонила голову, кося под дурочку. Пусть Слипстрим думает, что я ничего не понимаю в сложившейся ситуации.

— Винтолёт? — скептически переспросил Старскрим, видимо, имея в виду второй альт-мод Дропкика.

Я кивнула.

— То есть винтолёт, сам не так давно приобрётший лётную форму, научил летать сикера за два декацикла? — Старскрим будто не верил в то, что говорил, но в то же время пытался тоном поддеть Слипстрим.

— За пять декациклов, — тихо поправила я, но всё равно была услышана.

— Надо уточнить у Саундвейва, может он напутал что-то с регистрацией, — пошла на попятную сикерша.

Услышала рядом смешок Тандеркрэкера. Он вышел из-за моего плеча и, неожиданно, закрыл своим крылом.

— Просто признай, что хотела заграбастать последнего сикера, — пробасил он.

Я осторожно выглянула из-за сикера, наблюдая реакцию нашей группы. У всех такие лица, будто они ни слова не понимают. Вилдсайд тоже хмурится.

«Что думаешь об их разговоре?» — кинула я сообщение другу.

«Ничего. Я ни слова не понимаю. Флэтлайн не загружал мне воссианский диалект».

Я мигнула оптикой, пытаясь понять, с какого момента они перешли на другой вариант кибертронского, и осознала, что не знаю. Шлаааак… Вот это номер будет, если я изначально говорила на этом языке.

«Я тоже говорила, да?» — рискнула спросить я, на что получила едва заметный кивок.

Ну Флэтлайн, ну артист, чтоб его. Да чтоб я хоть ещё раз проявила где инициативу…

Пока я пыталась понять, что происходит, спор неожиданно сошёл на нет, и Тандеркрэкер вполне дружелюбно подтолкнул меня в сторону моего места в шеренге.

Старскрим приступил к экзекуции остальных, а я, уже встав рядом с Вилдсайдом, конкретно перетрухнула. Что же я творю? Вот на какой чёрт полезла? Зачем заговорила? Что за шлаковое упрямство полезло наружу?

Я тихо встала поодаль, когда очередь дошла до моих друзей, но Старскрим что-то сказал Тандеркрэкеру, и тот подошёл ко мне.

— В робомоде летать можешь? — спросил он.

— Немного. Прямо держаться не получается.

Сикер неожиданно поднялся в воздух и развел руками, словно хвастаясь.

Я осторожно поднялась за ним. Меня качнуло назад, но всё же кое-как выровнялась. Тандеркрэкер облетел меня вокруг, рассматривая.

— У тебя балансировка в норме? — спросил он, изучая крылья, но не трогая их.

— Были проблемы, но Флэтлайн их исправил.

— Альт-мод тоже он тебе делал? — в этом вопросе был какой-то подвох, но я не поняла, в чём конкретно тот состоял.

— Он дал варианты, я выбрала, — ответила я, сощурив оптику. Почему всех это так удивляет?

Сикер кивнул.

— Повторяй за мной, насколько сможешь. Вниз не смотри, только на меня.

Я кивнула. Дропкик говорил точно так же.

Сначала он просто поднимался выше, поворачивался вокруг своей оси или отклонялся то вправо, то влево. Я зеркально повторяла его движения. Несмотря на потоки ветра, двигаться было проще, чем с Дропкиком. Вихри от его винта были куда сильнее и часто сносили меня с места. А здесь нет. В какой-то момент Тандеркрэкер подлетел ко мне и выставив руку вперёд, перед моим кокпитом, как бы подтолкнул меня лететь спиной. Это было куда сложнее. Непроизвольно активировала спинные репульсоры, чтобы не навернуться затылком о палубу. Я не сразу обратила внимание на выражение лица сикера передо мной, сосредоточившись на равновесии. А зря. Я поняла, что что-то пошло не так, только после того, как Тандеркрэкер замер с поднятой рукой. Выражение его окуляров было непередаваемо.

— Это что такое? — выдал он и тут же снова облетел меня вокруг. — Сколько у тебя таких и для чего они?

Я озадаченно пошевелила крыльями, соображая, чего он от меня хочет.

— Вы про что?

— Вот это, — он указал пальцем на репульсор.

— Флэтлайн говорил, что это двигатели дополнительного маневрирования, — я склонила голову на бок, случайно царапнув шипом по выдвинутому воздухозаборнику за плечом. — А что не так?

— И сколько у тебя их? — его оптика засияла ярче, приобретя красноватый оттенок на отсвет.

Я задумалась и прогнала все миниатюрные двигатели на минимальной мощности, вспоминая, где они у меня вообще есть. Насчитала штук шестнадцать: четыре — на спине, четыре — на ногах, четыре — на руках, пара — по бокам и пара — рядом с воздухозаборниками, за плечами.

Он поражённо фыркнул, смотря на мою озадаченную физиономию, и покачал головой.

— И что ещё у тебя есть в запасе, о чем мы не знаем? — спросил он, скрестив руки на груди.

— Если бы я ещё знала, что вы не знаете… — протянула я, вызывая усмешку на его лице.

Насколько я помню из работ Флэтлайна, у меня нет и половины функций сикеров, но вот взамен есть куча того, что не имеют они. Например, складные воздухозаборники или те же лапы, смысла в которых я вообще не вижу…

Вместо ответа сикер пожал плечами и хотел было продолжить мини-тренировку, но вопль за его спиной меня напугал настолько, что невольно активировала вооружение на руках. С удивлением распознав голос Лизы, я словно в замедленной съёмке увидела из-за крыла Тандеркрэкера, как Траст вышвыривает миниатюрную трёхрежимницу за борт.

Я просто на рефлексе дёрнулась вперёд, но сотриадник Старскрима схватил меня за руку, удерживая на месте. Весь отряд в немом ужасе пялится на край взлётной площадки. Старскрим и другие сикеры просто равнодушно (а кто-то и с весельем) наблюдают за этим зрелищем. Я краем оптики заметила, как Мари осела на пол, давя крик. Я попыталась вырвать руку, я ведь знаю, что смогу догнать Лизу, поймать её, но сикер рывком одёрнул меня на себя.

Фиолетовая вспышка, хлопок, и вопль Лизы просто оглушил мои аудиосенсоры.

— Да хватит дёргаться! Отцепись от меня! — чёрно-фиолетовый сикер, появившийся из вспышки попытался отодрать от себя обхватившую его всеми конечностями фемочку, но та вцепилась намертво и продолжила кричать, уже скорее машинально.

Услышала тихий смех над аудиосенсором. Надо говорить, каких усилий мне стоило не выстрелить сейчас в красного конусоголового и не попытаться врезать синему сикеру за спиной?

— Не смешные у вас шутки, — глухо, давя рычание, проскрежетала я.

Руки сикера дрогнули, и я, уловив шанс, вырвалась, выравниваясь репульсорами.

— Здесь никого не убивают просто так, — пробасил Тандеркрэкер, подивившись моей прыти. — Скайварп страхует снизу.

Я глянула на уже отодравшего от себя фемму фиолетово-чёрного сикера и, не найдя в том ничего интересного, со злобой уставилась на Траста.

— Вознамеришься мстить — накажут, — в момент просчитал мой взгляд синий сикер.

— Каким образом? — поинтересовалась я.

— Изощрённым.

— Каким именно? — проигнорировала я насмешку. — Что сделают за провинность?

Летун перестал улыбаться, поняв, что я спрашиваю всерьёз.

— В зависимости от провинности. От уборки в складских помещениях, до казни.

— Причины казни?

— Дезертирство, предательство, слив информации, убийство без причины, угрозы Мегатрону.

— Избиения?

— Допрос ведёшь? — сикер сощурил оптику.

— Привычка, — виновато выдала я, и бессовестно продолжила. Чего уж останавливаться, если начала? — Так что с избиениями?

— Тебя избивали? — Тандеркрэкер почему-то напрягся.

— Да, — я склонила голову на другой бок. — А у вас нет такой практики?

— Кто тебя избивал? — голос сикера меня порядком озадачил. Он злится?

— Мой куратор. Ну и некоторые разведчики были против моего присутствия или участия в разведоперациях, — я пожала плечами, и потихоньку начала понимать, что дело явно нечисто. Хотя удивляться уже нечему.

Тандеркрэкер ничего не ответил на это, а просто продолжил тренировку. Ребята внизу были тихими настолько, что я каждые несколько минут сканировала фон, просто убедиться об их наличии на площадке. Отводить взгляд от сикера я побаивалась. Так проще держать равновесие.

По крайней мере, к самому вечеру круг вокруг Немезиса могли сделать уже все. Если Скайварп сначала сыпал злобными «смешными» комментариями, под конец был таким хмурым, что пространство вокруг буквально темнело. А я, кажется, разучилась ходить. Семь часов подряд висеть в воздухе — это уже слишком… но кому это интересно? Кое-как пошла за остальными, когда нас начали выводить с площадки. Энергии было крайне мало, тяжи ныли почти как настоящие мышцы, а крылья начали печально опускаться.

Резкий и неожиданный хлопок по основанию крыла заставил меня выпрямиться, словно балерину. Ошарашенно уставилась на нарушителя личного пространства, который оказался самим Старскримом.

— Ходи прямо, если не хочешь проблем с бедренными шарнирами. Флэтлайна здесь нет, так что на свою няньку не рассчитывай, — он произнёс это не так противно, как речь перед всеми, можно даже сказать, с грубой заботой.

— Да, сэр, — отозвалась я, не особо желая это произносить, и поймала мимолётный взгляд Джеймса.

До наших кварт нас проводили Траст и какой-то другой сикер с яркой жёлто-золотой окраской. Если Траст просто шагал молча, то жёлтый что-то без умолку вещал. Но мне было не до его болтовни. Слишком устала…

— Выглядишь так себе, — произнесли слева.

ТТ посмотрел на меня снизу вверх.

— Слишком много событий, — созналась я. — Хочу закрыться в углу медбэя и не вылезать оттуда.

— Почему медбэя? — справа оказалась Дина.

— Там запахи знакомы. Там спокойней. Привычка, наверное, — я пожала плечами, желая согнуться обратно, а ещё лучше свернуться плотным клубком на платформе и отрубиться… но звон от бодрящего хлопка командующего ещё стоит где-то в области затылка.

— Мы до этого полгода жили в медбэе, — Вилдсайд тенью шёл позади.

— А ты у нас кто? — ТТ не останавливая хода, развернулся и пошёл спиной вперёд.

— Вилдсайд, — просто ответил он.

— Так правильно Вайлд, если это закос на английский, — хмыкнул танк-джет.

— Это имя, а не английское слово, — осадила его я, и, на удивление, ТТ действительно отступил, только пожав плечами.

— Не реагируй на всё так остро, — сказал он мне, поворачиваясь. — Я отправил запрос на имя Трайсшот.

— И как? — просто на автомате поинтересовалась, думая больше о ТЗ.

— Пока молчат.

«А мне Саундвейв одобрил имя», — пришло сообщение.

«О, поздравляю!» — я искренне порадовалась за Вилдсайда. Это имя действительно ему подходит. Да и повезло ему больше в этот раз, чем мне. Почему Старскрим был против моего позывного?

Процессия остановилась. Оказывается, мы уже дошли до кварт. Сикеры, словно охрана конвоя, встали по обе стороны больших дверей в наш блок и пересчитали каждого, когда мы входили. Я замешкалась, ощутив странный, ритмичный фон от золотого летуна. Он словно пытался что-то сказать. Повернулась, чтобы выяснить, в чём дело, но он лишь улыбнулся и подмигнул за миг до закрытия дверей. Что за тип ещё?

Полминуты понадобилось ребятам, чтобы отойти от прострации и взорваться бурей. Я пожалела, что не могу ходить сквозь стены. У Мари случилась истерика, Лиза кинулась её успокаивать, как и остальные. Джеймс нашёл крайнего. Чем же я ему так не угодила-то?

Я хотела подойти к девушке, но этот бугай грубо оттолкнул меня к двери и впечатал кулак рядом с моей головой. Как на зло, сикеры уже ушли… Я не чувствую их фона рядом. Вот шлак…

— Не будет больше внимания от командования, да? О чем вы там разговаривали, а?

— А я то здесь при чём вообще? — выдала, поражённая такой наглости. — Моя вина, что они поделить нас не могут?

— А чья? Летать она умеет, выскочка. На их языке шпаришь как на родном. Стояла бы молча, и никого бы не тронули!

Он попытался дёрнуть меня за крыло, но и у меня нервы не стальные… Двинула ему острым концом воздухозаборника ноги в коленное сочленение, другой ногой оттолкнула его подальше от себя. Тело само среагировало, и, хоть, я не хочу обострения конфликта, тут уже явный перебор. Какого шлака я виновата в том, что у одного ублюдка тестостерон в башку вдарил, или что там у него?

— Ах ты ж сука, — взревел он, быстро поднимаясь и бросаясь на меня.

Активировала программу маневрирования с боевыми протоколами и почти ушла от атаки, но пролетев мимо меня, Джеймс всё же успел ухватить меня за ногу и отшвырнуть в другую часть коридора. Встреча со стеной было мало приятной, но думать об этом времени нет. Чудом прошмыгнула под рукой трёхрежимника, скопировав движение Дропкика, и, опираясь на руки, со всей дури прописала ему ногой в поясницу, прямо под крыльями. Мех взревел раненым зверем, завалившись на бок от пронзившей спину боли. Подняться громиле уже не дали опомнившиеся парни. Харрикейн, Гюнтер и Маркус втроём еле удерживали его, навалившись всем весом сверху. Я, всё ещё не выходя из боевого режима со встопорщенными закрылками и начавшими раскрываться скрытыми стыками на лице, совершенно не контролируя ни себя, ни голос, прорычала тому в лицо:

— Ты полнейший идиот, если считаешь, что внимание Старскрима или кого-то из его армады навредят нам больше, чем твои выходки и совершенно неконтролируемое поведение. Не хватает на это мозгов, так запиши себе на бумажку и зазубри: мы живы, пока слушаемся их, — я невольно понизила голос, не сразу осознав, что с Джеймсом творится что-то не то. Опомнилась, только когда Вилдсайд одёрнул меня.

— СР, ты ему процессор сплавишь.

Я резко замолчала, поняв, что действительно могу это сделать, и рывком поднялась, отходя подальше.

— Слушайте, давайте успокоимся и мирно, по-человечески, все поговорим, — Алекс, попытался как-то сгладить конфликт, но попытка осталась без внимания.

Домино упало, все. Цепную реакцию не остановить. Вся группа разделилась на маленькие лагеря. Кто-то встал на сторону Джеймса, кто-то выступил в мою защиту, а кто-то держался особняком или придерживался нейтралитета. Я не знаю, во что превратился бы этот скандал, если бы не Саундвейв. За пару клик мы все были посажены под замок в своих квартах. Что при этом чувствовала я? Сожаление, что не сдохла там с Дропкиком…

Я действительно заныкалась в тёмный угол своей части кварты, у изголовья платформы. На улице уже давно глубокая ночь. Свет луны просачивается через маленькое окошко, а я просто сижу, уставившись в одну точку. Толком не получается даже думать. Только кадры с базы дознавателей периодически мелькают в памяти, принося больше боли, нежели облегчения. ТТ попытался как-то выдернуть меня из этого состояния, но Дина предельно вежливо попросила его меня не трогать. Она знает, что никакие разговоры мне не помогут.

Интересно, что устроит нам Старскрим за этот инцидент? Саундвейв ведь даже выговор нам не сделал. Просто отряд вехиконов одним своим видом заставил всю группу разбежаться по углам. И что мне теперь делать? Как минимум шестеро мне уже не доверяют, один ненавидит, и ещё с десяток относится с подозрением. Как же раньше было всё просто. Провинился — получил от Шаттер. Отличился — стакан энергона со вкусовыми присадками от Флэтлайна. Как кибертронцы выражают свои чувства? Могут ли они плакать? Без понятия… я человеком-то не умела рыдать, не то, что сейчас… Я понимаю, что моя вина заключается лишь в том, что я ответила на провокацию. Дала топливо конфликту, тогда как надо было просто промолчать. Но с другой стороны, все перестали скрывать то, что действительно чувствуют. Чисто для организма это полезно: выплеснуть всю негативную энергию, избежав при этом эмоционального перенапряжения с его ужасающими последствиями. Но мне от этого не легче. Совсем.

А если бы я вообще его случайно убила? Что было бы тогда? Меня бы казнили, или просто в тихую ненавидели? Я не знаю, и знать не хочу…

Последующие две недели были непростыми. Если Мари и Лиза пришли в себя, то Джеймс не бросал попыток меня провоцировать. А я сделала то, что делала всегда: закрылась в себе, выстроив глухую оборону вокруг. Молча выполняла приказы, молча делала то, что говорили, молчала, когда мне угрожали, игнорировала все нападки в мою сторону. Я перечитала всё, что дал мне Флэтлайн. Изучила всё, что отсылал Саундвейв. Вилдсайд и Дина поддерживали меня, как могли, не давая уйти в глухую апатию и окончательно замуровать себя в глубине собственного корпуса. Но не конфликт так повлиял на меня. Он просто подтолкнул к осознанию всего, что произошло. От киберформирования, до того момента. Что бывает, когда лавина сшибает человека с ног? Наверное, он чувствует то же самое. До меня слишком долго доходят события и реакция на них. Сколько я подавляла в себе страх? Сколько душила мысли о родителях, родственниках, друзьях? Дина рядом, она жива. Это, наверное, единственное, что действительно меня радовало. Я просто увязла в своих мыслях и в осознании происходящего и произошедшего.

Даже Тандеркрэкер заметил, что моё поведение в корне изменилось. В попытке понять, он даже начал расспрашивать меня, но сил отвечать ему не было. Просто кидала односложные ответы, лишь бы поток вопросов прекратился. И что он тогда сделал? Он подключил Старскрима. Просто в один прекрасный момент они поменялись местами, и вместо привычного, басовитого передо мной: «Ну что, начнём?», из-за моей спины проскрежетали: «Отключи оптику».

— Зачем? — я так удивилась, что чуть не возразила, но вовремя вспомнила, кому принадлежит голос. — Прошу прощения. Да, сэр.

С отключёнными оптосенсорами сразу всплыло воспоминание о том, как меня завалило обломками здания, как я пыталась выбраться оттуда, как не могла активировать оптику тогда.

— Взлетай, — отдали приказ, который я беспрекословно выполнила.

Парить над палубой уже получается на автомате. Почувствовала, как чужие пальцы упёрлись в мой кокпит, проворачивая тот же трюк, что и Тандеркрэкер, заставляя меня лететь спиной, с тем только отличием, что командующий прикосновений не избегал. Он уверенно направлял меня назад, не собираясь останавливаться или поворачивать. Я не поняла подвоха, но в какой-то момент рука Старскрима соскользнула вверх со стекла кабины. Я прибавила тягу в турбинах, подумав, что из-за неровности корабля я не удержала высоту. Пальцы снова коснулись кокпита, и я немного успокоилась.

— Прекрасно, — услышала я одобрение.

Движение спиной продолжилось. Я научилась не использовать репульсоры. Они жрут много энергии. Сначала это тяжело, а потом привыкаешь.

Через какое-то время в мозгу промелькнула мысль, что движение происходит слишком долго, как в этот же момент Старскрим замер, и я за ним. Решила просто по привычке просканировать пространство, и… я не обнаружила ни одной знакомой сигнатуры поблизости, за исключением командующего. Дёрнулась, начиная расширять диапазон. Какого шлака?

Я хотела активировать оптику, но на лицо легла чужая рука. Видимо, командующий прочёл моё мельтешение.

— Я не разрешал активировать оптику.

Я и не предполагала, что его голос может звучать приятно, даже успокаивающе.

— Что у вас произошло?

— О чём вы?

— Какова причина конфликта?

Он вернулся в изначальное положение передо мной, убрав руку. Оптику активировать не стала, я и так вижу его сенсорикой.

— Не знаю точно, но кому-то просто не понравилось повышенное внимание командования ко мне. Может просто личная неприязнь.

— На каком основании были сделаны выводы о, как ты выразилась, повышенном внимании к тебе? — в голосе командующего проскользнул скепсис и насмешка одновременно.

Я пожала плечами.

— Даже тот факт, что сегодня вы решили поговорить со мной лично может вызвать бурю подозрений, негодования и слухов, — я провентилировала, пародируя вздох.

Запустила анализ собираемых данных со сканеров и датчиков, пока Старскрим о чём-то раздумывал. Да, как я и боялась, подо мной совершенная пустота. Километра два, не больше, но тем страшнее. Чем ты выше, тем больше времени сообразить, как у тебя врубаются турбины. Но интересно, как далеко достанут сканеры? Пока коммандер молчит, я пользуюсь шансом и сканирую, сканирую, сканирую…

А командующий молчит слишком долго.

Небольшие кибертронские строения, высокая башня связи, несколько десятков вехиконов снуют туда-сюда без дела, множество зданий разной высоты, широкая река и металлический лес, засыпанный снегом… Я не сразу осознала, но до искры дошло быстрее, чем до мозга. Я моментально активирую оптику и со смесью страха и надежды смотрю на командующего. Я боюсь, что сейчас он разозлится, что отправит отрабатывать наказание, но его лицо выражает совершенно другое… он заинтересован. Любопытство, азарт и интерес чуть не сбили меня с баланса, когда я пустила анализ эмоций. Он определённо не зол, и я на свой страх и риск с мольбой в голосе попросила:

— Командующий Старскрим, пожалуйста, можно спуститься туда?

— Ты нарушила приказ, — протянул он, практически проурчав.

Он явно наслаждается моим потерянным видом. Но мне нет дела до этого. Я близка к тому, чтобы просто отрубить турбины ко всем чертям и свалиться на базу. И командующий это, похоже, почувствовал. Не знаю как, но почувствовал. Он странно, можно сказать, снисходительно взмахнул рукой, чуть прикрыв глаза.

— Хорошо. Мы слетаем туда. Заодно посмотрю, как винтолёт научил тебя приземляться с высоты.

— Научил жестоко, но действенно, — не ожидая сама от себя, буркнула я, трансформируясь.

Сикер фыркнул, и я зафиксировала рядом две новые сигнатуры, после характерного хлопка.

— Куда летим? — Скайварп был несказанно рад, что оторвался от группы скучных трёхрежимников.

— Что ты хочешь там найти? — задал мне вопрос Старскрим, но что я ему могу ответить? Я сама не знаю, зачем лечу туда. Возможно, за надеждой…

Полёт был коротким. Я даже не заметила толком, как приземлилась. Только посмотрела, чтобы не рухнуть какому-нибудь вехикону на голову. Просканировав местность, я сначала зашла в привычную казарму, почти не пострадавшую при нападении. Как же хорошо, что Саундвейв привил привычку таскать с собой чистый инфоноситель. Пока скачивала данные с нашего терминала и форматировала его к чертям (мало ли), услышала гул множества турбин. Судя по сигнатурам, Старскрим отдал приказ пригнать сюда Сик-Тэр в полном составе. Приземление отрабатывать или вести пропаганду против автоботов? И то, и другое, видимо.

Вилдсайд, похоже, тоже подумал про терминал и чуть не врезался в меня, когда я выходила из казармы.

— Скачала?

— Ага, — я кивнула, оглядывая пространство.

Вся наша группа стоит на границе лагеря. Они явно не понимают, куда их пригнали и зачем. Если бы они видели, что здесь было в ту ночь…

Старскрим наблюдал за нами с крыши казарм, а вот его сотриадники ходили за нами по пятам, словно конвоиры: Скайварп — за Вилдсайдом, Тандеркрэкер — за мной. Каково было удивление синего сикера, когда я пошла в брошенный наполовину разрушенный медбэй. Я равнодушно перешагнула через тело безымянного медика, уже чуть затронутое ржой. Меня интересует другое. Схватив контейнер с уцелевшего стеллажа, принялась собирать целые датапады. Некоторые принадлежали нам с Вилдсайдом, некоторые Флэтлайну, а некоторые содержали отчёты нового медика, которые тот не успел отправить.

— Что именно ты собираешь? — спросил Тандеркрэкер.

— Всё, что касалось нашего с Вилдсайдом обучения, — кинула я. — Плюс заключения Флэтлайна на нас, и отчёты того трупа. Они могут пригодиться Нокауту и другим медработникам.

Закончив складывать все инфорамки, я поискала контейнер для хранения деталей, органов и броневых пластин. С облегчением обнаружила несколько канистр со специальным веществом, предохраняющим дезактивы от коррозии. Полный недоумения взгляд сикера я игнорировала с упорством голодного скраплета.

— Тебя кто учил, Дропкик, Шаттер или Флэтлайн? — решил, наконец, спросить он, смотря, как я взяла несколько наборов инструментов и переложила их на свою целую платформу.

— Конкуренция — это очень удобно. Они все меня учили. Флэтлайн учил выживать, Шаттер не падать духом, а Дропкик учил дать в морду, — не особо думая, что говорю, и не отвлекаясь от своего занятия, ответила я.

Собрав всё необходимое, я вышла наружу и направилась к задней части медбэя. Вилдсайд уже ждал меня там с охапкой датападов, сидя на земле рядом с останками братьев. Скайварп что-то говорил, но я не слушала особо. Что-то про страшную рожу, кажется. Я остановилась рядом. Взяв какую-то палку, валявшуюся неподалёку, я осторожно поддела голову левого брата. Как и говорил Флэтлайн, киберформированные умирают со жуткой зубастой пастью. Лицо правого брата было искажённым от ужаса, глаза распахнуты, рот искривлён, но левый… страшная гримаса боли и голода. Его лицо разрезано надвое, а мощные денты торчат из его пасти ровными рядами, устрашая размером.

— Какая гадость, — поморщился Скайварп.

— Гадость, говоришь? — протянула я, на что сикер уставился на меня, явно не ожидая, что я заговорю. Да, в последнее время я была очень неразговорчивой. — А ведь это был наш друг. Если бы он выжил, у нас был бы неплохой союзник.

Я осторожно уложила голову меха на землю также, как она лежала до этого, и почти не чувствуя себя, пошла дальше. Я чую его запах. Я почти слышу его насмешливый тихий смех со стрёкотом молний на его лице — да, это определённо его лицо, а не маска, — вижу этот довольный прищур красной оптики.

Осторожно обхожу его оторванную руку, потускневшую, но до сих пор крепко сжимающую тонкий клинок лопасти. Вот ротор его винта, вот стекло кабины с его груди. Он повсюду. Если бы всё тогда сложилось по-другому…

И вот она. Лежит одиноко, так далеко от тела, и смотрит потухшей оптикой в небо. Я плавно опускаюсь рядом и осторожно, будто она сейчас рассыплется у меня в пальцах, беру в руки. Мне всё кажется, что я услышу тот же тихий смешок и насмешливое: «Докажи». Он всегда говорил мне это, когда хотел расшевелить, убить во мне этот дурацкий страх перед действиями. Он многому меня научил. Он помог побороть мой страх перед боем. Я перестала бояться бить, когда необходимо. Перестала бояться получать удары. Перестала бояться защищаться. Так чего же я снова испугалась? Группы киберформированных, которые знать не знают, во что их может превратить один лишь взбешённый динобот?

Я, наверное, разрыдалась бы, но вместо этого я улыбаюсь. Широко и совершенно безумно. Скажи, Дропкик, почему ты решил умереть за меня? Почему? Я выполню обещание, данное тебе, даже если мне придётся вырывать эту возможность из рук самого Мегатрона.

Я физически ощущаю брезгливость, с которой Скайварп и Старскрим смотрят на меня, держащую оторванную голову в руках и прижимающуюся лбом к ледяному металлу, но мне плевать. Я крылом чувствую движение, и перехватываю чужую руку, собравшуюся забрать у меня то, что мне дорого.

— Выброси этот шлак.

Я отозвалась глухим рычанием и оскаленными дентами на наглое требование Скайварпа. Крылья сикера дрогнули. Он отступил, недовольно фыркнув вентсистемой, а я осторожно положила тусклую голову в контейнер, наполненный медицинским раствором. Потом, в памяти всплыла одна фраза Флэтлайна, заставившая меня подойти к телам КМ и отломить выступ на шлеме правого брата и выдрать один клык у левого. Побродив практически бесцельно по площади, я нашла место, где Гримлок снёс мне часть лица. Снег рельефно лёг на рытвины от его лап. Осторожно переступая ногами, покружила вокруг, наткнувшись, наконец, на кусок брони динобота. Интересно, кто так старательно его выдирал, что буквально прорвал металл?

Меня никто не останавливал. Не знаю: то ли просто не понимают, что я делаю, то ли брезгуют подходит ко мне, ощущая, что я не в себе, а, может, и Старскрим отдал такой приказ. Сейчас это не важно. Закинув добытые трофеи в другой отсек контейнера с головой, удивив даже Вилдсайда, пошла за оставленным в медбэе контейнером с датападами, но вдруг вспомнив о наличии начальства и необходимости их одобрения любым действиям, остановилась и обратилась к Тандеркрэкеру:

— Могу ли я забрать некоторые медицинские инструменты? Здешнему медику они уже вроде как не нужны…

Сикер мигнул оптикой и повернулся к Старскриму. Командующий коротко кивнул.

— Бери, что хочешь, — сказал мне Тандеркрэкер, и я с неизвестно откуда появившимся воодушевлением смела со стеллажей медбэя всё, что смогла уместить в пару контейнеров.

Интересно, как мы всё это потащим?

— Объясни только, зачем тебе всё это? — сейчас синий сикер интересуется, кажется для себя, а не для командующего. По крайней мере, он уже с большим интересом, нежели в первый раз, оглядывает медбэй, в котором я ориентируюсь как дома.

— Я очень любознательна, — созналась я. — Мне интересно всё. Я не медик, конечно, и далека от медицины, но жажду знаний это не отменяет. Я надеюсь, что смогу сделать что-то полезное, что поможет в будущем если не мне, то десептиконам в долгосрочной перспективе.

Более корявого прикрытия своим знаниям я придумать при всём желании, наверное, не смогла бы, но сикер, кажется, повёлся. Ну, или сделал вид, что повёлся. В отличие от Скайварпа, Тандеркрэкер оказался весьма тактичным (всё познаётся в сравнении) и крайне умным мехом. Как личность он мне импонирует. По крайней мере, нет острого желания отделаться от его компании, как, например, было со Стингером или Вортексом. Последний просто слишком… активный. У него всё крутится вокруг убийств, пыток и всем, что с этим связано. Меня он не трогал, Вилдсайда он не трогал, но когда этот волчок крутится рядом с тобой, воодушевлённо рассказывая, как прикольно верещат автоботы, когда он катает их, хочется смыться поскорее под любым существующим предлогом, не включающим в себя его любимую тему.

— Почему ты хочешь забрать голову того кона? Его звали Дропкик, так ведь? — Тандеркрэкер присел на платформу, которая когда-то принадлежала Флэтлайну, чтобы было удобней следить за мной и при этом не мешать моим передвижениям по медблоку.

Теперь стена не отгораживает личный отсек от операционной, Гримлок хорошо тут поработал.

— Я пообещала ему, — выдавила из себя ответ, осторожно укладывая лазерные скальпели.

— Но к чему было такое… странное обещание? — видимо, он действительно хочет понять. Его выдаёт голос. И фон.

Я замерла со скальпелем в руке, задумалась и повертела, взяв его, как учил меня медик. Покрутив тот момент в голове, и активировав динамики на лице, чтобы избежать хрипа в голосе, медленно ответила:

— Сама ситуация была странная. Это начиналось всё как шутка, но…

— …но шуткой быть перестало, — вдруг закончил он за меня.

Я подняла голову.

— Скажи, он был дорог тебе? Ведь это он тебя научил летать, обойдя чужой приказ, насколько я понял.

Я растерялась. Его взгляд полон сочувствия, но есть что-то такое, что не даёт расслабиться и ответить правду, что-то, что мешает.

— Это на что-то влияет? — спросила я, резко насторожившись.

Сикер задумался и медленно качнул головой.

— Это ни на что не влияет. Я просто пытаюсь понять, что тебя привлекло в колёсном.

Я мигнула оптикой. К чему он вообще клонит?

— А колёса тут при чём? — он сбил меня с толку таким заявлением.

— Ты не понимаешь? — сикер склонил голову на бок, а я честно мотнула головой. — У летунов напряжённые отношения с колёсными. Ты не думаешь, что он мог просто воспользоваться шансом?

Я резко села на свою платформу. Вспоминая всё, что было, вспоминая то, какое чувство было, когда он находился рядом…

— Я чувствую эмоции, — произнесла я на свой страх и риск.

Сикер качнул крыльями, но лицо осталось неподвижным. Когда-нибудь, если выживу, я научусь читать его эмоции.

— Значит, он правда был тебе дорог, — Тандеркрэкер кивнул. — Ты ведь человек. Ты другой расы, другого вида. Разве это нормально среди вашего народа?

— А какая разница? — я посмотрела на него прямо, совершенно не боясь. Сейчас передо мной сидит, кажется, единственный десептикон, которому интересно поговорить о таких вещах, а я, кажется, единственное существо, которое может ответить на волнующий его вопрос… — Мы теперь не те, кем были. Мы вообще ничем не отличаемся от вас, разве что воспоминанием, что когда-то было иначе. Смысл теперь цепляться за то, что было, когда можно жить с тем, что есть? Разве вы не думаете так же?

— Если «вы» означает множественное число, то нет, масса так не думает. Если «вы» это обращение ко мне, то лучше на «ты», и да, я думаю также. У людей удивительная культура. Разнообразная, многогранная и совершенно непредсказуемая. Я могу много говорить об этом, но если мы сейчас же не выйдем к остальным, Старскрим пойдёт с ревизией, и уверяю, тебе не понравится его тон. У тебя слишком чувствительные аудиосенсоры.

— Это так заметно? — даже расстроилась.

— Не совсем, но внимательный поймёт. Давай контейнеры.

Я без расшаркиваний протянула сикеру два контейнера с медицинским оборудованием, радуясь неожиданной помощи, а сама забрала контейнер с головой.

Старскрим действительно уже фонил недовольством, но любопытство никуда не делось. Интересно, что из нашего разговора ему перескажет Тандеркрэкер? Про голову точно расскажет. Ставлю любой выученный трактат Флэтлайна на это.

Вилдсайд в этот же момент вышел из башни связи, где у него был личный терминал, данный ему Саундвейвом. Сомневаться не приходится: когда база была покинута, все мало-мальски важные данные были безвозвратно стёрты со всех терминалов, но Вилдсайд знал, что искать.

Старскрим определённо ищет выгоду в нашей вылазке. Если не для себя, так чтобы доказать, что мы полезны. И он найдёт выгоду. Я об этом позабочусь…