Выйдя онлайн в медбэе, первое, что меня обеспокоило, так это отсутствие Флэтлайна. А потом я вспомнила, что его здесь быть и не должно. Мы на Кибертроне. Да, точно, были бои.

Я не хочу активировать оптику. Я не хочу двигаться. Тело не повреждено, нет. Его исправили, оно в полном порядке, но это ужасное чувство опустошения просто лежит на мне мёртвым грузом, не давая прихода морального подъёма. Вот только, почему подъём? Я победила или меня выдрали из пасти зверя в самый последний момент?

Мне надо подниматься, но... а надо ли? Зачем? Что меня ждёт впереди?

Но я всё равно активирую оптику, всё равно запускаю сенсоры, считывая присутствующих, считывая их поля. Я не берусь считать их количество. Я боюсь это делать. Вдруг, я кого-то не досчитаюсь? Лучше это услышать от кого-то, чем самой додумать и изводить себя догадками попусту…

Рядом со мной кто-то есть. Это не Нокаут. Знакомая энергометка, но не из близких. Я уже регистрировала её, только пару раз или один.

— Ты уже пришла онлайн, — порезал тишину женский голос.

Моя искра ухнула вглубь корпуса. Только не это... Только не говорите, что я проиграла... Только не говорите…

Я медленно повернула голову к Слипстрим. Она стоит у выхода, опёршись спиной на стену, ухмыляется, такая уверенная в себе, и такая... взбудораженная, напряжённая, взволнованная. Она скрывает это, но слишком плохо. Она не Старскрим. Она хуже его. Она мне по зубам.

Я не выражаю эмоций, не совершаю движений, кроме необходимых. Я веду себя так, как учила Шаттер, как советовал Дропкик. Как бы я ни думала плохо о багровой трёхрежимнице, она многому меня научила. Я благодарна ей за это. И сейчас, хоть мне и страшно, я не чувствую себя добычей. Будь я таковой, Слипстрим излучала бы триумф, а не холодное волнение.

Я сажусь на платформе: не достаточно медленно, чтобы выдать свои мысли, и недостаточно быстро, чтобы выказать эмоции. Спокойно, удивлённо, так, будто ничего о ней не знаю. Какие выводы она сделает?

— Твой бой был... ужасен, — она щёлкнула когтями, так театрально, будто сама прима удостоила вниманием какую-то недоучку. Пусть. — Но твой потенциал велик. К сожалению, Старскрим не видит этого за своими амбициями. Он уже не может вести армаду к целям десептиконов с той же хваткой. А ты, ты достаточно умна, чтобы понять: Старскрим поиграется с тобой и бросит как ненужную игрушку, стоит тебе сделать осечку. А я могу сделать из тебя достойного внимания воина.

Она плавно подошла, остановилась в шаге от меня. Воин, достойный внимания? Чьего внимания? Самого Мегатрона? Какое соблазнительное предложение. Вот только я не хочу внимания. Здесь не важно моё желание. Это опасно. Внимание — опасно, если ты недостаточно силен, чтобы отбиваться от его последствий. В противном случае — смерть. А этого я хотела бы всеми силами избежать. Ей следовало положить нечто более аппетитное в свою мышеловку.

— К чему ты клонишь?

Я не употребляю привычное "вы". Я не считаю её выше меня. По званию — да. По навыкам — да. По уму — нет. Возможно, это слишком самонадеянно с моей стороны, слишком высокомерно, но выступать против Старскрима? Это равноценно изощрённому способу самоубийства. Если она этого не понимает, то она глупа.

— Присоединяйся ко мне, — она усмехается, уверенная в своих словах, не замечая моего отношения к ней, ведь люди такие низкие создания, чтобы обращать внимание на особенности их речи и культуры.

— Каков в этом смысл? — бесцветно спрашиваю я.

Она на мгновение меняется в лице, но тут же возвращает усмешку на место.

— В том, что тебя изначально готовили для меня. Но, знаешь, — в её голосе промелькнуло сомнение, — тебя довольно сильно потрепало, поэтому подумай хорошенько и дай мне ответ, как только восстановишься.

— Как мне с тобой связаться? — спрашиваю, хотя ещё не знаю, зачем.

Слипстрим на мгновение мигнула оптикой, сощурив её. Усмешка стала уверенней. Она протянула мне маленькую пластинку, которую я взяла аккуратно, не коснувшись её пальцев. Повернув к себе, увидела код личной частоты. Кивнула.

Она удовлетворённо кивает в ответ, разворачивается и уходит, оставляя меня одну, наедине со своими мыслями и пластинкой в руке. А что я? Я порадовалась, что вовремя включила запись диалога.

Снова опустилась на платформу, тупо смотря в потолок и прокручивая в голове короткий разговор с этой бестией. Повертела перед оптикой «визиткой» и убрала её в сабспейс. Действительно, какой во всём этом смысл? Я всеми своими конечностями, всеми системами не хочу оказаться в её команде. Когда такое происходит, нужно держаться от всего этого как можно дальше, надо остерегаться её. Меня ведь сразу предупредили. И зачем мне идти против Старскрима? Пойдёшь против него и сразу же окажешься врагом Тандеркрекеру и Скайварпу. Но я не хочу! Но что, если она действительно захватит место аэрокоммандера? Что, если её план окажется действенным, и она сместит его, то где окажусь я? Она ведь явно припомнит тех, кто не встал на её сторону изначально. И, ведь, это могу быть не только я. Мари, Лиза… Да кто знает, кто ещё?!

Я не знаю, что мне делать…

На автомате сканирую местность и удостоверяюсь, что рядом нет ни её, ни кого-либо другого из командования. Резко встаю, приходя в ярость от мысли, что могут пострадать невинные люди, что могут пострадать мои друзья, а лишь потому, что одной сучке захотелось побыть королевой бала. Зарычала, выпуская эмоции, лишь бы они больше не накапливались. Нельзя столько держать в себе. Это попросту убьёт меня. Я со всей силы сжала края платформы, начиная раскачиваться, пытаясь привести мысли и расшалившиеся нервы в порядок, но без толку. Вздрогнула, почувствовав собственные когти на ладонях.

— Шлак! — рычу я, отбрасывая оторванные куски металлической пластины в стену. — Да чтоб тебя!

Соскакиваю с платформы, проносясь бешеным вихрем по помещению. Ярость стоит под глоткой, стремясь вырваться, и вырывается в злом рычании. Здесь толстые стены?

— Как же меня всё это достало! Сколько можно видеть во мне лишь бездушный инструмент?! — продираю глубокие борозды на стене перед собой, ударяю кулаком, даже не чувствуя боли. А боли нет. — Да за что мне все это? За что? Почему из-за этого должны страдать и другие? Какого хера этот шлак достался именно мне?!

Я уже не особо понимаю, что говорю. Просто эмоции. Мне надо наконец признать, что я слишком глубоко держу их в себе. Им надо вырваться, мне надо выговориться.

Я не рушу мебель, не ломаю аппаратуру, вымещая злобу на стене. Рычу какие-то слова, и мне становится легче. Вибрирующий по корпусу звук доставляет удовольствие, мысли постепенно уходят, оставляя за собой бесцветную пустоту.

— Почему Гримлок? Почему это вообще всё произошло? Да чтоб тебе все суставы по одному выкрутили, потом вправили, снова выкрутили и сплавили так, чтоб ни один медик это не исправил! Да чтоб тебе мозговой модуль коротнуло так, чтобы ты даже имени своего с первого раза произнести не смог! Да чтоб вас всех!

Я в последний раз яростно ударяю кулаками по стене, оставив оплавившиеся вмятины, и съезжаю на пол, подтянув колени к груди и обняв их, стараясь свернуться и стать как можно меньше. Я хочу домой, я не хочу всего этого, я просто хочу домой, обнять маму, поиграть с собакой, сходить в гости к брату и поиграть с ним в приставку, поговорить…

Крылья окутало тёплое эм-поле, а потом и вовсе накрыло целиком. Стало спокойнее. Я не поняла, что за мной кто-то стоит, пока чужая рука мимолётно не коснулась кромки крыла, а потом и вовсе не опустилась на плечевые пластины. Я нехотя повернула голову. Чёрная рука, светлее моего наплечника на несколько тонов. Поднимаю голову выше. Золотистые окуляры смотрят спокойно, даже сочувствующе.

— Ты как? — спрашивает Тандеркрекер, садясь рядом на пол, тем самым удивив меня. С чего такая честь?

— Паршиво, — не стала скрывать: все равно изодранная, подплавленная стена передо мной говорит куда красноречивей о моем состоянии.

— Почему? — он склонил голову на бок. — Все живы, ты выиграла бой. Все выиграли.

Я тупо уставилась на него, пытаясь переварить услышанное.

— Все?

— Все, — кивает он, убирая руку с моего плеча. Стало холоднее. — Я обещал рассказать, почему именно вы. Вы особенные, Старроар. Ты, твои друзья, вы все имеете особый тип искры, дающий вам уникальные способности. Однотысячники, так мы это называем. Обладатели зелёных искр, — произнёс он, откинувшись спиной на стену. — Мощные, одарённые и чертовски редкие.

Он усмехнулся, думая о чём-то своём.

— Что такое "старроар", — спросила я и не поняла, почему сикер рассмеялся. — Что?

— Это ты, — посмеиваясь, отвечает он.

— Что я? — недоумеваю я, отчего сикер засмеялся ещё сильнее.

Невольно улыбнулась. Заразительно смеётся.

— Старроар — это твоё имя, — перестав смеяться, но не улыбаться, произнёс он.

Мне захотелось удивиться, но выразить это так и не получилось. Я просто замерла, уставилась в стену перед собой, обдумывая это, и кивнула. Старроар, так Старроар. Хоть не кусок шлака. Да и звучит неплохо.

— Что думаешь о нём? Об имени? — полюбопытствовал Тандеркрэкер.

— Не знаю, — я пожала плечами. — Оно неплохо ложится на звук. Кто мне его дал?

— Ты не слышала?

— Нет, я вообще плохо помню события примерно с момента, когда… — я потёрла подбородок, задумавшись. — Когда меня, кажется, схватили, а я… а что я сделала? А! Перерезала шейную магистраль львицы и… И всё, не помню. Почему именно Старроар? Почему звёздный рёв?

— Потом прогремел взрыв, ты оглушила всю арену своим рычанием, убила зверя и тебя переклинило, — я не поняла, усмехнулся он или нет, но и повернуться к нему я не осмелилась. — А потом кто-то прокричал «Старроар», все подхватили. Когда тебя признают зрители, от имени не отказываются.

— И не собиралась, — я фыркнула и потёрла пальцы, стараясь стереть с них чёрную копоть.

Копоть оттираться отказалась.

— Не сдирай краску. И пойдём, остальные ждут тебя, — он поднялся.

Я ещё раз посмотрела на руки и… подвисла. Краску? Повертела руками. Чёрные как смоль кисти и предплечья, багровые плечи, черные верхние плечевые пластины, центральные багровые, и черные нижние. Острые элементы на руках красные с жёлто-золотистыми концами.

— Потом рассматривать себя будешь, тебя ждут, — усмехнулся сикер.

— Мне хочется выматериться, но как на зло, все слова из головы повылетали, — пожаловалась я, вставая. — Я теперь цветом почти как Флэтлайн.

— У него оттенки менее насыщенные.

— А ты хорошо его знаешь? — сразу подхватила я интересную тему, идя рядом с ним.

— Не очень, — он едва заметно качнул крыльями. — Он делает нам альтмоды.

Ладно, видимо, насчёт других у него информации особо не выудить.

А тем временем, коридор всё тянулся и тянулся. И только через минуты полторы — или клик — мы вышли в зал, где сидели помятые, поцарапанные, кое-где поджаренные, но живые ребята. Я пропустила пару циклов вентиляции, справляясь с эмоциями, и только после этого, выцепив взглядом невысокий чёрно-синий корпус, подлетела к Дине, обняла, крепко прижав к себе и уткнувшись носом в её широкий наплечник.

— Эй-эй, отпусти меня на землю! Ты только после медбэя, с ума сошла? — сразу начала она, а я осторожно опустила её на пол. Я даже не заметила, как подняла её. Она такая лёгкая…

— Живая. На голову отбитая, но живая, — я улыбнулась во все зубы и села на пол, смотря на неё снизу-вверх.

— Да мы заметили, что отбитая, — беззлобно кинул Джеймс, довольный, что бой закончился.

Я обернулась и искренне ему улыбнулась. Парень покосился на меня с лёгким опасением (видимо, правда подумал, что я совсем того).

— Я не понял, где моя порция обнимашек? — Трайсшот выглянул из-за Дины. Трёхствольная винтовка качнулась в его руках, очищенная и бережно отполированная.

Ответить не дал вошедший Старскрим. Вот уж я понимаю — доволен некуда.

— Вы прекрасно справились с этим несложным испытанием, — продекламировал он, широко разведя руками.

Я его радости не разделала, ощущая тонкую пластинку в сабспейсе. Хотя, он искренне рад. Ликует, я бы сказала.

— Мы старались, — высунулась из-за спины Харрикейна Лиза.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул аэрокоммандер, задерживая свой взгляд на мне. — Некоторые даже удостоились имени.

— Каковы ваши дальнейшие распоряжения, командующий? — серьёзно, почти бесцветно спросила я; радость от победы ребят улетучилась перед неизвестностью.

— Ваши тренировки продолжатся в том же режиме со следующего орна. Харрикейн, ТБ-1317 и, — он сделал паузу, смерив меня долгим взглядом, который мне не удалось прочесть, — Старроар. Лорд Мегатрон желает лично видеть вас.

Я экстренно заблокировала крылья, чтобы они предательски не выдали, как я испугалась. Какого…?

Мы с Харрикейном и Джеймсом переглянулись, надеясь увидеть в оптиках ответ на животрепещущий вопрос: «Зачем мы Мегатрону?». Пришлось молча идти за командующим. Нас вывели на самый верх, прямо к центральному ложу, где на высоком металлическом троне восседал он сам, Лорд Мегатрон. Его массивная фигура выделялась как сгусток света среди мрачного интерьера, светло-серый корпус, огромная пушка на правой руке, фиолетовый символ десептиконов на массивной груди, танковая пушка за спиной и… ледяные, пронзительные красные глаза, которые просто заставляют замереть на месте, в трепете осознавая, что он знает о тебе всё… всё. Он изучает нас молча, внимательно. Он не делает ни малейшего лишнего движения, читает нас, словно открытые книги, и от этого становится жутко. От него не укрылись ни лёгкая дрожь лопастей Харрикейна, ни едва заметные движения закрылками Джеймса, ни мои крепко сжатые кулаки и стойка без движения. Он поднялся, подошёл к нам, поочерёдно посмотрел в оптику каждому. Его взгляд почти не изменился с довоенных времён, став мудрее, острее, но он горит столь же ярко, как и тогда. Но записи есть записи. Они ничто по сравнению с тем, что я вижу перед собой прямо сейчас. Его мощная фигура передо мной, не на много выше ростом, но куда более величественная, куда более мощная… я ощутила на себе его эм-поле: максимально собранное, тяжёлое… пьянящее. А потом он заговорил, и мне едва хватило сил удержать крылья от трепета. Видя его перед собой, слыша его голос, перестаёшь сомневаться в его силах и в его словах. Его харизма — отдельный вид оружия. Несомненно, смертельного оружия. Сколько существ погибло, следуя за ним?

— Скажите, люди, что движет вами? Что заставило биться так свирепо?

Он смотрит прямо на нас, действительно ожидая ответа.

— Победа, нет ничего лучше, чем победа, — уверенно отозвался Джеймс.

На лице Мегатрона не отразилось ничего. Вообще. Он лишь перевёл взгляд на Харрикейна.

— Я не хочу сходить с дороги в самом начале пути, — слегка неуверенно отозвался вертолёт.

Взгляд лорда медленно переместился ко мне и неподвижно замер.

— Желание жить, — ответила, смотря на десептиконский символ на его честплейте. — Умерев, невозможно что-то изменить или чего-то добиться. Разве что дезактив послужит наглядным пособием для остальных или полем для начинающих медиков. Я не хочу становиться мёртвым пособием того, как делать не стоит.

Я сама не заметила, как под конец фразы стала смотреть прямо в оптику лорда, ожидая не то понимания, не то одобрения.

Но его оптика неподвижна, не читаема.

— Почему вы остались с десептиконами?

Меня удивил этот вопрос. Что значит «остались»? А был выбор? Хотя, если бы мне дали выбор, я действительно осталась бы с десептиконами. Уж точно не после того, что произошло на моей прошлой базе.

— Автоботы слабы, — просто произнёс Джеймс, но уверенность в его голосе куда-то улетучилась.

— Десептиконы дали мне цель, дали кров и еду. Именно они помогли нам, а не автоботы, — Харрикейн позволил себе развести руками, говоря тем самым, что он обязан им всем.

Когда пришла моя очередь отвечать, я совершенно не знала, что говорить. Но пауза длилась слишком долго, и я просто сказала, что чувствую. Без прикрас, без разъяснений:

— Я ненавижу автоботов, — я отвела взгляд, не в силах смотреть ни на лорда, ни замечать реакции сокомандников.

— Почему же? — я не ожидала столь проникновенного вопроса, столь вкрадчивого, так близко...

Повернув голову, удивилась, как Мегатрон наклонился ко мне, заинтересовавшись. На его губах появилась практически незаметная усмешка.

— Они лицемеры. Здесь я хотя бы представляю, чего ожидать, а там нет. К тому же, я уверена, что десептиконы дадут нам гораздо больше, чем автоботы.

Мегатрон хмыкнул.

— Что ж, — лорд прошёлся вдоль нашей короткой шеренги, не смотря ни на кого из нас, — Саундвейв выделил вас троих как потенциальных ведущих группы. Мне необходим отряд, действенный, скоординированный, работающий как единый механизм. Один из вас вскоре возглавит его. Пока что вы остаётесь в распоряжении Старскрима. Свободны.

— Да, лорд Мегатрон.

И нас отвели обратно в помещения за ареной, откуда уже вывели всех и расположили в одном из уцелевших зданий неподалёку от арены. Просто помещения, похожие на казарму: два стройных ряда платформ и больше ничего. Все наши вещи остались на Немезисе.

Фраза Мегатрона о том, что кто-то из нас возглавит отряд, не давала покоя ни мне, ни ребятам. Зная взрывной характер Джеймса, гарантированно впереди меня ждут подставы, обвинения и, не дай хоть кто-либо, серьёзные травмы. Харрикейн в этом плане совершенно безвольный. Да, именно безвольный. Он плывёт по течению, не любит конфликты. Он действует как сторонний уравнитель, а не как полноценный лидер. А мне только и остаётся, что держать ухо востро и не сдохнуть. Я не собираюсь становиться лидером. Это слишком для меня. Я просто не выдержу такой ответственности, хоть и какая-то часть меня горда от того, что Мегатрон даёт мне шанс бороться за власть. Но что такое борьба за лидерство? Это однозначное убийство всего отряда. Устроив грызню за место ведущего, мы убьём единым махом и доверие, и слаженность отряда, которую мы добились таким адским трудом… Нельзя это потерять.

— Джеймс, — позвала я, когда мы более ли менее устроились на новом месте, расположившись почти так же, как и располагались наши койки на Немезисе.

— Я теперь Айронстрайк, — отозвался он нервно, но уверенно.

— Айронстрайк, Харрикейн, я отказываюсь участвовать в этом.

Они сразу поняли, о чем я, да и остальные ребята уже знают, что вогнало нас в такое состояние не стояния, так сказать. Джеймс просто не смог удержаться и не рассказать им, по какому поводу Лорд удостоил нас своим вниманием.

— Что, струсила? — поддел сразу же серый трёхрежимник, демонстрируя кривую усмешку, так и не скрывшую его взбудораженного состояния.

— Дело не в струсила или не струсила. Я не собираюсь грызнёй портить всё то, что мы выстроили. Мегатрону нужен слаженный отряд, а не перегрызший друг другу глотки, отстаивая свою позицию. Так что я — пас.

— Опять сдаёшься на самом начале? — то ли ехидный, то ли разочарованный голос Трайсшота вызвал непроизвольный клёкот, похожий на тихое рычание.

— Давайте продолжать, как начали, — высказался Харрикейн. — Мегатрон потом сам решит, кого установить на первую позицию и без нас.

— Не завидую я тому, кто из вас победит в этом раунде, — Спитфайр застрекотал лопастями. — Первый в группе стоит первым на раздачу за наши косяки перед начальством.

— А рука у начальства тяжёлая, — подхватила Лиза.

— Термоядерная, — мрачно добила я всех, вспоминая разговоры дознавателей.

— Так, арену мы прошли, больше нам головы в ближайшие несколько дней отрывать не обещали, а значит, быстро легли все в перезарядку, а Спитфайр, Алекс и Трайсшот идут дежурить на посту! — выдала Дина командным тоном, указав на поочерёдно на наших часовых и на выход.

— Надо было Дину нам в лидеры ставить, вон как бойко командует, — фыркнула Блэкроуз, откидываясь на платформу.

— Не злите медика, а то, кто знает, к какому месту он в следующий раз пристроит тебе оторванный манипулятор, — тихо пробубнила я, почти улыбаясь, но меня услышали и...

— А тебе я в первую очередь голову на место прикручу, а не туда, где она у тебя сейчас стоит, — прилетело в мою сторону, а я лишь смиренно подняла руки.

— Сдаюсь, товарищ командир, только вы можете вправить мои мозги на место, — тихо засмеявшись, ответила я на угрозу и устроилась на платформе, которая была мне явно не по размеру. У меня-то просто ноги с крыльями свисают, а вот нашим бугаям пришлось сдвигать по две, а то и три платформы. Здесь точно раньше жили вехиконы.

Последующие дни не происходило ровным счётом ничего. Про нас будто забыли. Единственное, что нас кое-как развлекало, так это испытание наших способностей на старых контейнерах, стеллажах, да развалинах. Приглядывать за нами оставили Блэкаута и Баррикейда. Первый был вообще не в восторге от общения с нами, второй забил на нас большой болт. Я буквально заколебала его вопросами о правилах ведения отчётности для командования, и, наверное, на третьем часу допросов он слился. Вернулся только через день. Вилдсайд, по крайней мере, сказал, что тот ошивался где-то поблизости, следя, чтобы мы не ушли за пределы заброшенного комплекса. Когда предметы для разрушения кончились, мы принялись за уборку, посчитав, что это будет неплохим упражнением на командную работу. К вечеру вертолёты выстроились в оппозицию против медиков и спидстеров. Я сделала попытку разнять их, но меня и слушать-то не стали, поэтому пришлось ретироваться на верхние ярусы, где я в тишине и спокойствии складывала разрушенные стеллажи в более ли менее аккуратные стопки обломков, периодически проверяя, не бросили ли меня одну на чужой планете.

Пару раз ко мне наведывался Блэкаут, чтобы удостовериться, не откинула ли я тут крылья под каким-нибудь предлогом. Не дождётся. Под конец пятого дня (наверное, это был всё-таки пятый день, хоть на этой планете довольно сложно следовать каким-либо временным понятиям Земли, а по кибертронскому времяисчислению ориентируется лишь единицы) прилетел Сансторм в сопровождении его собственной триады и триады Рэйнмейкеров. И первое, что сделал Сансторм, так это огорошил меня своим вниманием. Я слышала, конечно, что он брат Старскрима, но... Они не похожи. Вообще. За исключением общего сходства сикеров.

— А вот и наша надежда на пополнение в армаде! — он простёр руки, словно желая обнять родную сестру, которую не видел долгое время.

Я, шокированная столь странным поведением, просто выставила вперёд руки с активировавшимися бластерами. Сикер тормознул.

— Откуси ему голову, и его место тебе обеспечено, — крикнул из-за золотых крыльев Ионсторм.

— Как и благодарность ото всей армады, — поддержал того Новасторм.

Я впервые подумала, что хорошо бы спрятаться за широкими крыльями Тандеркрекера. У него такой тяжёлый взгляд, что заменит любую гору на плечах.

— Вам от меня чего надо? — не особо любезно спросила я, пребывая в замешательстве.

— Скриммер интересуется, как вы тут поживаете, — солнечно улыбнулся его брат. Он светится, или мне кажется?

— Дохнем от скуки, — отозвалась я, даже не опуская оружия.

— Да? Надо же, какая досада, — он сокрушенно покачал головой. — Астроас был бы в гневе, узнай, как тоскуют его дети.

Я деактивировала пушки.

— С этого места поподробнее, — подхватила я, но дружный хоровой стон пяти сикеров остудил моё любопытство, а вот Сансторм воодушевился настолько, что по его крыльям прострекотали золотые молнии. Вот это да...

— Как же кощунственно поступили с тобой, дитя, что не рассказали суть твоего появления!

Особо отчаянный стон красного сикера, коего, кажется, зовут Рэдвинг, красноречиво оповестил о том, что Сансторм крутит подобную шарманку постоянно, и пока он самозабвенно начал вещать о том, что, в принципе, мне уже рассказал Тандеркрекер, я осторожно переместилась поближе к сотриадникам болтливого бедствия.

— А он всегда так? — едва слышно спросила я у тёмно-синего сикера.

— Ага, если разойдётся, то его только Старскрим заткнуть сможет, так что зря ты его спросила. Тебя как звать?

— Старроар, — отозвалась я, смотря, как Сансторм патетично размахивает руками. Речь его перешла уже совсем в какой-то непонятный язык, смахивающий на старокибертронский.

— Я Скайвинд, а это Рэдвинг. — Я приветственно махнула ему рукой, он кивнул в ответ. — Пока он перешёл на старовоссианский и заканчивать не собирается, покажи, где располагается ваша группа. Хоть отчёт отправим, что все живы и на месте.

Собственно, золотого сикера мы так и оставили на верхних ярусах, говорить с самим собой, а вот СикТэр восприняли летунов с каким-то нездоровым воодушевлением. Да, мы тут слегка очумели от безделья после таких стрёмных тренировок в течение долгого времени перед аренами. А вот Блэкаут заставил нас выстроиться в шеренгу, чтобы нас было проще считать. Наслаждается, гад, пока мы молча стоим. Рэдвинг оперативно нас пересчитал, пока Скайвинд внешне оценивал наше состояние. Тем временем и Сансторм подошёл, поняв, что его бросили одного и никто не слушает его проникновенной речи. Я бы послушала, не перейди он на старовоссианский, который я не знаю.

— Проблема Старскрима в полном составе, — весело протянул он, окинув нас долгим взглядом. — Готовы посмотреть местные достопримечательности?

— Мы что, по Кибертрону летать будем? — слегка не веря в происходящее, поинтересовалась Лиза.

— Да. Здесь другая атмосфера, другие ощущения при полёте и куда сложнее управление, — «обрадовал» он нас. — Разделяйтесь на тройки и вылетаем.

— А на тройки обязательно? — поинтересовалась Вирлдайв.

— А, винтолёты, — протянул он, окидывая компанию вертолётчиков задумчивым взглядом, — вам не обязательно.

Под удивленными взглядами сикеров мы оперативно разбились на команды. Я ничего в своём активе менять не стала и присоединилась к Дине и Трайсшоту, на что Сансторм недовольно фыркнул, но промолчал. Я вообще не понимаю этого сикера, а ещё не понимаю, зачем нас отправляют лететь такой толпой. Это же опасно, нет?

— Тебя что-то не устраивает? — подал голос Блэкаут.

— Да, не устраивает. Почему мы летим такой большой группой?

— Хороший вопрос, — Сансторм усмехнулся, а я внутренне содрогнулась: его улыбка в точности как у Старскрима. — Естественно, это не просто развлекательная прогулка. Ваша задача — избежать атак и показать мастерство полёта.

— Коего у нас нет, — мрачно закончила Блэкроуз.

— А полигоном выступать будет весь город? — спросил Гюнтер.

— Да. Вопросы кончились?

— Кто атакует? — быстро спросила, пока сикер не отвернулся.

— Автоботы, — жизнерадостно улыбнулся он и выпрыгнул из окна, трансформируясь.

Никто из нас его радости не разделял, потому что арена ареной, но вот теперь война постучалась прямо к нам на порог.

Мрачно выругавшись, я плюнула на всё и выпрыгнула за сикерами. Во всяком случае, Гримлок вряд ли окажется здесь, а значит… Да ничего это не значит! Не сдохну, и то радость будет…