***

Подвижек в поиске плута, устроившего переполох со скелетом, не было за последние пару дней никаких, кроме той записи в вахтовом журнале. Вэй не то, чтобы забросил расследование, но на него навалилось огромное количество работы из-за конца полугодия – гора отчётности сама себя не сделает.

Несколько бессонных ночей подряд историк провёл за ноутбуком и кипами бумаг. Вэй сводил воедино бесконечное количество данных, аналитики, результатов прошедших контрольных. Длинные столбцы цифр и формул. Иногда он устало отрывался от работы, потягивался. Суставы похрустывали, спина ныла от долгого сидения в неудобном положении - и так несколько ночей подряд.

Днём он вёл уроки с утра и до обеда. После - консультации выпускников к экзаменам – пятеро из его класса выбрали в качестве дополнительного экзамена историю. Усянь был рад рвению учеников, но постепенно начал понимать, что он устал и, честно сказать, не справляется. 

На фоне всего этого, заниматься ещё и поисками плута, укравшего скелет, сил не оставалось совсем. За время работы в предыдущей школе он отвык от подобной нагрузки, расслабился. Но прекрасно отдавал себе отчёт в том, что следует взять себя в руки и дотянуть хотя бы до ближайших выходных, и можно будет немного выспаться. А в понедельник снова впрягаться в эту рутинную кутерьму.

Рутину Вэя немало скрашивал Лань Чжань. Литератора и историка частенько замечали в обществе друг друга во время перемен в библиотеке, где Усянь, балансируя на верхушке стремянки, копался на верхних полках стеллажей в поисках материалов к урокам. В столовой Лань всё время ненавязчиво, но настойчиво, пытался накормить партнёра чем-то более сытным и полезным чем кофе с яблоком. Но мало кому удавалось застать моменты куда более интересные, обжигающие, интимные. Когда мужчины, ничуть не заботясь, обнаружат их или нет, растворялись в объятиях друг друга. 

Вэй очень любил тупик коридора возле учительской. Кроме Вэнь Цин туда никто, обычно, не захаживал, а Вэнь являлась в тот цветочный уголок всегда в одно и то же время, которое Вэй очень быстро выучил. (Чем нагло пользовался.) Запах сандала от кожи Лань Чжаня пьянил и кружил голову, а густая зелень цветов прекрасно скрывала их от посторонних взглядов. 

Ванцзи никогда не торопил историка со сдачей необходимых бумаг, прекрасно зная, что, как бы тот не тянул с написанием, он всё равно сдаст всё вовремя и в идеальном виде. 

***

Мел стучал по доске, осыпаясь мелкой пылью, пока Вэй выводил на доске даты для контрольной работы. Класс чуть слышно гудел за его спиной – ученики тихо переговаривались между собой. Кто-то обсуждал предстоящую контрольную. Кто-то сетовал на безжалостность учителя, вдруг решившего охватить такой огромный пласт учебного материала.

Вэй почувствовал лёгкое головокружение, но, ненадолго замерев на месте и глубоко вдохнув, прогнал это ощущение. Он не успел с утра даже кофе сварить, потому что, заработавшись в очередной раз допоздна, проспал. Не вышло вздремнуть и в пути – брат, подвозивший его сегодня в школу, не отличался любовью к тишине и возможностью дать другим отдохнуть. Жаворонки страшные люди.

Историк, закончив писать бесконечные даты, отложил остаток мела и звонко отряхнул ладони, хлопнув ими друг о друга.

- Не вижу радости на кроличьих мордашках. – Усевшись на край учительского стола, весело улыбаясь, начал Вэй – Конец полугодия уже не за горами. Обещаю сильно вас не мучить, вот эта и ещё две контрольных и всё. Честно!

- В прошлый раз вы говорили то же самое! И чем всё закончилось? 

- Оххо, смотри-ка, кто проснулся! 

Вэй спрыгнул со стола. Едва успел опереться рукой о край первой парты - голову снова повело.

- Учитель вы в порядке?

- В полном, Сычжуй. Так вот, – учитель прошёл между рядами, остановившись ровно напротив парты говорившего ранее недовольного ученика – может быть, милый племянник, хочет рассказать мне о монгольском завоевании Китая прямо сейчас? М? Справишься и можешь не писать контрольную.

Скрестив руки на груди, Усянь пристально смотрел на ученика. 

- Я… Не думаю, что это хорошая идея… И почему сразу я?! 

- Кроме тебя никто больше не возмущался. Вот и подумал, что тебе скучно писать контрольную, раз ты бунтуешь.

- С чего бы вдруг, учитель, мне было скучно? Вовсе и не скучно! – Цзинь Лин явно был не рад вниманию, что обрушилось на него благодаря дяде. – А, правда, если расскажу сейчас, то контрольную могу не писать?

Вэй потёр переносицу - голова снова напоминала о себе.

- Ответь на три вопроса, а там посмотрим.

Как Усянь и ожидал, его племянник «поплыл» уже на втором вопросе о биографии Темучина и его завоеваниях на территории Северного Китая. Как-то унижать мальчика он явно не собирался, но коль он попался на провокацию и не стал отступать, то Вэй довёл маленькую дуэль до её печального конца. Мягко сведя поражение Жуланя к сомнительной ничьей, Усянь объявил классу, что поблажек не будет никому и пишут контрольную все. 

Историк ходил меж рядов парт, на ходу рассказывая биографию Темучина, более известного как хан ханов – Чингисхан. На очередном развороте Вэй замер, после внезапно упал на пол, напугав учеников. Он потерял сознание, но почти сразу пришел в себя. Над лежащим на полу учителем склонился Сычжуй. 

- С вами все в порядке? - повторил свой вопрос обеспокоенный ученик. 

- Все в порядке, - успокаивающе ответил Вэй. 

Ему все еще было нехорошо - сердце билось тяжело, как кузнечный молот, голова кружилась. Он чувствовал себя усталым, опустошенным. Было жарко. Тяжело дыша, Усянь расстегнул ворот рубашки, схватившись за край парты, попытался подняться на ноги, но снова упал без сознания.

***

Всё то время, что Вэй вынужденно провалялся в постели, он пытался думать о скелете, подписях в вахтовом журнале и том, кто за всем этим мог стоять.

Трезво размышлять мешала слабость. Мысль, едва родившись, растворялась так же, как и явилась. Голова болела. Усяню казалось, что выпитая ранее горькая жижа, кою Ванцзи назвал лекарством, ничуть не помогает и что стоит ему шевельнуться, и его тут же стошнит. Ситуацию спасало тихое тёплое присутствие Ванцзи, который сидел рядом на кровати, осторожно расчесывая, перебирая пальцами длинные локоны на его голове. Это нехитрое, монотонное действие, отвлекало от неприятных ощущений, мягко убаюкивало.

Когда боль, наконец, начала утихать, Вэй почувствовал, как проваливается в очередной полубредовый сон. Липкий кошмар, повторявшийся раз за разом, ночь за ночью уносил сновидца в пучины одинокого отчаяния. Теперь же, под влиянием свалившейся на него болезни и борющихся с ней лекарств этот кошмар стал ещё более плотным, удушающим и жутким.

 В тёмном, бесконечном пустом пространстве не было ничего кроме плотной тьмы и звуков. Звуков, которые Усянь стремился забыть, но уже столько лет не мог. Не помогали ни терапия, ни лекарства. Ничего. Он раз за разом оказывался один, в кромешной темноте, где были только леденящий кровь грохот, скрежет металла и тихое: «Я люблю тебя, А-Сянь».

Каждый раз он стремился сбежать. Каждый раз он бежал от этого шума. Каждый раз старался найти, откуда доносится эта фраза. Но ни разу так и не удалось ни сбежать, ни найти говорившего. Вэй всегда просыпался в насквозь мокрой от пота, мерзко припавшей к телу, пижаме. Просыпался, задыхаясь, с бешено колотящимся сердцем, дрожа всем телом. 

 В привычный сюжет ненавязчиво вплелись новые детали. Пока ещё не до конца осознанные сновидцем, но уже тяжёлым грузом осевшие на общей канве кошмара. В груди отчаянно не хватало воздуха. Ощущение словно, давно сросшиеся, рёбра снова сломаны. Привкус кровавой пены на губах. Громкий, невыносимо громкий скрежет и контрастное ему тихое, едва различимое «Я люблю тебя».

Усянь старался проснуться. Привычные методы не срабатывали. Он чувствовал, как его захлестнула паника. Шум. Боль. Нужно вдохнуть. Больно. Больно. Больно.

Шумно вдохнув, Вэй резко проснулся, воздух обжёг нутро, и он зашёлся в приступе выворачивающего раздирающего лёгкие кашля. С трудом восстановив дыхание, Усянь обессилено свалился на бок. Тяжело дыша, он пытался привести в порядок мысли и сфокусировать взгляд на сидящем рядом с ним Ванцзи.

На лице Лань Ванцзи читалась ничем неприкрытая тревога. Он молча и осторожно гладил партнёра по спине, пока тот пытался прийти в себя.

- Лань Чжань… - едва слышно, хрипло выдохнул Вэй – Можешь меня обнять? Пожалуйста…

Усяня всё еще мелко трясло, когда Лань лёг рядом и, обняв его, снова запустил пальцы в волосы, мягко расчёсывая.

Ровное, глубокое дыхание мужчины рядом, его чуть учащённое сердцебиение, осторожные движения нежных рук в волосах, тонкий, едва чувствующийся, аромат сандала от одежды. Всё это успокаивало, дрожь после кошмара отступала. На смену страху пришло жгучее желание переодеться, но Усянь понимал, что сам вряд ли с этим справится – тело было буквально налито тяжёлой слабостью.

- Спасибо… 

- Мгм. Не за что. – Заметив, как Усянь ёрзает в его руках, Ванцзи спросил – Хочешь умыться и переодеться?

- Ты мне поможешь? Хотел бы и сам, но слабость сильная. Не думаю, что дальше пола рядом с кроватью смогу уйти, не говоря уже о том, чтобы добраться до шкафа и ванной.

Усянь вымученно улыбнулся, снедаемый чувством вины. Ванцзи расстегнул верхние пуговицы рубашки и аккуратно стянул её с Вэя. Застыл на мгновение, любуясь его фигурой, затем провёл ладонью по острым ключицам. Толкнул к стене, заглянул в глаза, медленно стягивая остатки одежды.

Завернув ошеломленного историка в простынь, Лань аккуратно подхватил его на руки и унёс в ванную. Немного неуютно, когда тебя, взрослого мужчину, кто-то моет. Но была в этом и приятная сторона, коей Вэй сейчас наслаждался. Все эти касания, то насколько аккуратно и нежно проводил мочалкой Лань, сводило с ума. Когда мочалка прошлась вдоль позвоночника, Вэй не выдержал и тихо застонал.

Кончики ушей Ванцзи ярко заалели от румянца. Он продолжил мыть Усяня, тот по-кошачьи выгибался от каждого прикосновения. 

Историк сидел в ванной, запрокинув голову назад. Часто дыша, чуть приоткрыв рот. Влажными глазами влюблённо глядя на Лань Чжаня, притянул его к себе. Сладкий. Терпкий. Глубокий. Страстный поцелуй.

Лань взял его лицо в ладони. Его щёки пылали, а глаза сияли, как драгоценные камни, они были такими глубокими, отдававшие серебром с переливами лунного камня, в них отражалась вся глубина штормового моря и грозового неба. Эти глаза, чуть подёрнутые дымкой от начинавшегося жара и томившего их владельца желания, были прекрасными.

В голове не было ни одной связной мысли, только желание и страсть.

- Ты будешь со мной? - тихо спросил он, чувствуя, как что-то внутри него медленно оживало.

Усянь посмотрел в золотистые глаза. Он уже ни о чем не думал, кроме Лань Чжаня.

- Да, - выдохнул, и, поддавшись порыву, прижался к его губам. Вэй слегка прикусил его мочку уха, услышав стон, который вырвался у Ванцзи.

- Ты меня с ума сводишь, - проговорил он на одном дыхании, осторожно прикусил кожу на ключице, а после зализал укус, отчего Усянь с тихим стоном ещё сильнее выгнулся в его руках, сминая пальцами воротник его рубашки.

- Ванцзи, я... - выдохнул Вэй, пытаясь выровнять сбившееся дыхание.

Лань ополоснул Вэя от остатков мыльной пены, поднял его на руки, отнес в спальню и уложил на кровать. Потом лег рядом, обнимая его за плечи, прижался к нему сильнее.

Ласковый, нежный, осторожный – он даже не мог признаться себе в том, что боялся причинить боль, боялся, что Вэй оттолкнет его, и это станет для него сильным ударом.

Вэй не оттолкнул. Наоборот, крепко обнял и с дрожью шептал: 

– Не уходи. У тебя же есть я, ты не можешь от меня уйти, я не хочу, чтобы ты уходил... Я... люблю тебя...

***

За окном лило как из ведра. Сычжуй в компании пары одноклассников относил инвентарь в кладовую. Цзинь Лин всю дорогу баловался с волейбольным мячом то крутя его на пальце, то отбивая об пол. Стук от мяча эхом разносился по пустому спортзалу и коридорам пока мальчишки шли в сторону кладовой. Цзинъи играл в какую-то стрелялку в телефоне. Шумная игрушка, несколько раздражала Сычжуя, потому он несколько раз сделал замечание в адрес друга попросив того сделать чуть тише.

В кладовой было темно. Мальчишки пробовали включить свет, но лишь в пустую пощёлкали выключателем. 

- Думаю, стоит потом, сказать учителю Не, что свет тут не работает. – сказал Лин, уже собираясь закрыть дверь.

Дождь усилился. Начиналась гроза. В резкой, ярко осветившей внутренности кладовой, вспышке молнии блеснуло что-то белое.

- Что ещё там такое?

- Жулань, стой, ты куда собрался?

- Хочу взглянуть что там блестит. Я быстро.

Цзинь, светя фонариком телефона себе под ноги, скрылся за дверью. Когда он вышел, то задумчиво вертел в руках нечто белое по форме напоминавшее хоккейную клюшку, но явно ею не являвшееся. Снова сверкнула молния. Мальчишка, поняв-таки, что у него в руках отбросил предмет на пол. 

- Вот же… !

- Это что? Кость? – заинтересованно спросил Цзинъи, оторвавшись от стрелялки, звук от игрушки наконец-то стих. - Обалдеть! Да это же реально кость! Целая нога!

- Действительно выглядит как кость, - пробормотал Сычжуй склонившись над находкой, - только вот на ощупь какая-то странная. Как пластик. - Он тихонько постучал ногтем по лежавшей перед ним ноге. – Действительно, пластик…

- Точно! Младший Не недавно же жаловался, что из лаборантской пропал скелет! И потом ещё на информатике рука из шкафа выпала, и учитель Вэй потом нас всех отругал за это, словно мы в этом виноваты, ага.

- Не бурчи ты, Цзинъи. – Лин пихнул одноклассника локтем в бок. – Сычжуй, что нам теперь с этой штукой делать? 

- Дай подумать. - Юноша задумчиво потёр подбородок. – Вариантов несколько. Мы можем уйти, словно ничего и не было. Это раз. – он загнул палец на руке. – Можем отнести ногу учителю Не, любому из них. Это два. 

Его рассуждения прервал Цзинъи.

- А может мы твоего дядю спросим, что делать? Он как-то помягче по нраву, чем физрук, и лучше, чем заика-биолог.

- Не такая уж и плохая мысль.

Сычжуй шустро набрал сообщение. Ответ Лань Ванцзи был как всегда лаконичным и ёмким.

Ученики поступили как им сказал завуч – отнесли найденную ими часть скелета в кабинет завуча. Мальчишки застали завуча в несвойственном для него взволнованном состоянии. Племянник, хорошо знавший дядю, быстро заподозрил неладное.

- Что-то случилось?

- Да. Тебя сегодня домой отвезёт дядя Сичень.

Уже уходя, обернувшись у самого порога мальчик спросил:

- Как учитель Вэй? Ему уже лучше?

Ванцзи заметно вздрогнул. Утром историк потерял сознание посреди урока, и он отвёз того к фельдшеру, а после домой. Ничего серьёзного – переутомление. Но буквально перед приходом мальчишек, Лань Чжань получил сообщение от Вэя: «Где ты? Что хочешь на ужин». Зная характер партнёра, Лань волновался, что тот снова возьмётся за работу или примется готовить ужин, вместо того чтобы спать, как ему было предписано.

- Немного.

- Хорошо. Пусть поправляется, мы его будем ждать. До свидания!

***

За полторы недели по школе обнаружилось ещё несколько частей пропавшего скелета – вторая рука и нога. Вэй уже начинал потихоньку жалеть, что согласился на уговоры Вэнь Цин его искать. Стоило найти зацепку, как она тут же обрывалась. Оставляя искавшего в дураках. Иногда в весьма невыгодном положении, как тогда с вахтовым журналом. Усяню очень долго пришлось доказывать Сиченю, что та запись подделка и оставил её не он. Спасибо Ванцзи, он очень вовремя принёс ещё одну часть костяного пособия – найденную учениками Вэя ногу, и заодно заступился за историка, попутно напомнив о существовании системы видеонаблюдения. 

Усянь в очередной раз восхитился расчётливостью плута – он учёл даже время перезаписи носителей системы видеонаблюдения. С момента обнаружения подлога в журнале и до сегодня, когда хватились просмотреть записи, прошло уже больше семи дней, а это значит, что цикл перезаписи уже произошёл и следов не осталось и здесь.

К черной с серыми вставками толстовке добавился длинный красный шарф. Усяню идея таскать на себе шарф не нравилась, но на нём настоял Лань Чжань, сопротивляться его просьбе Вэй счёл глупостью – Лань Чжань никогда не просит о чём-либо впустую. Потому и сидел, сейчас теребя концы шарфа, пока Мэй-Мэй пролистывал папку с красным ярлычком на переплёте.

Беседа, казавшаяся бессмысленной, тянулась мучительно медленно. Вэй заметно устал, уже начинал откровенно нервничать. Голова снова кружилась. Хотелось поскорее сбежать домой и лечь спать под боком Лань Ванцзи, а не сидеть, бездумно рассеянно разглядывая обстановку кабинета психолога. 

Едва распрощавшись с Мэн Яо, историк размашистыми шагами постарался как можно быстрее сбежать на парковку у школы, где его ждал Ванцзи.

- Мне кажется, я видел череп в шкафу в кабинете Яо. Хотя… Могу и ошибаться. Слишком уже хотелось поскорее сбежать от него к тебе, потому деталей обстановки особо не запоминал.

Щёлкнул замок ремня. Хлопнула дверь. Лань завёл двигатель и машина тронулась с места.

***

Что-то в его действиях показалось Усяню подозрительным. Ян всё ещё ехидно улыбаясь, не глядя, двумя пальцами ловко развернул очередной фантик и забросил карамельку в рот. Он привычно сунул руку в карман, пряча обёртку, но, стоило ему вытащить руку, бумажный квадратик мягко спланировал на пол.

— И что у тебя есть? Попробуй-ка, докажи — тихо фыркнув, юноша продолжил: — Думаешь, раз ты любимчик младшего Ланя, то старший возьмёт и вдруг тебе поверит?

   Усянь в ответ лишь улыбнулся.

— Смейся, смейся. Но скоро тебя вышвырнут. Уж слишком часто ты школьные правила нарушаешь.

— Одного в толк взять не могу, когда я тебе насолить успел, что ты так стараешься от меня избавиться. И нет бы поступить по-мужски, поговорить. Но такие методы…

   Ян тихо рассмеялся.

— По-мужски, говоришь? Ну, да, точно. Ты ж у нас мужчина, хоть куда. Сумел охмурить аж самого Ванцзи.

— Погоди-ка… Так ты… Ревнуешь?!

— Не смеши меня! Твои шашни с младшим из братьев меня мало колышут, а вот то, как из-за этого мучается Мэн… Вот чёрт. — Ян вдруг зажал рот ладонью, и Вэй понял, тот явно сболтнул лишнего, о чём точно говорить не собирался.

— Так вот оно что.

   Усянь поднял с пола упавший фантик, сунул его в карман толстовки к тому, что ранее нашёл в кабинете информатики.

— Ты бы не мусорил. — он хлопнул Сюэ по плечу и направился к выходу. — До встречи утром в кабинете директора!