В перерыве перед математикой Алина скользнула в кабинет, надеясь увидеть кого-то из своих, но там сидела одна Софья и подписывала какие-то документы.

─ Здрасте, ─ буркнула Олешева, не зная, что ещё можно было сказать.

─ И Вам не хворать, ─ Соня с хитрым прищуром уставилась на студентку. ─ Какая муха цеце Вас укусила, что Вы так недовольны?

─ Историк ─ гад, ─ вырвалось у Алины, она ойкнула и зажала рот рукой.

─ Да ну? ─ Софья продолжала перебирать бумаги, не отрывая взгляда от девушки.

─ Идеально спи… написала реферат, ─ эмоционально возмущалась девушка, ─ а он не принял и всё! Из каких-то своих убеждений не принял!

─ А что за тема? ─ математичка с легким вздохом отложила кипу бумажек и подошла ближе.

─ Что-то там про купола… Я про мечеть писала. В рамках темы, конечно. Этот ортодоксальный еврей почему-то напрочь не выносит упоминаний ислама.

Софья заливисто расхохоталась.

─ Ой, смешная ты, Алиночка. Напиши про синагогу и пересдай. Тебе же не нужны плохие отметки?

Та не успела ответить ─ в помещение вошли другие ребята, и преподавательница быстро отошла от своей студентки. Обе старательно делали вид, что в субботу ничего не произошло, у обеих плохо получалось, напряжение накапливалось. В конце концов, Алина не выдержала и вышла из аудитории, хлопнув дверью. Софья удивлённо вскинула брови, когда она ураганом пронеслась мимо, но ничего не сказала. «Поди, опять задачу решить не может», ─ раздался возглас Серёги откуда-то с задних рядов, повисла тишина. Сомусева продолжила объяснение, но всё валилось из рук, язык не слушался. Она махнула на всё рукой, дала практические задания и вышла за дверь. На подоконнике поджав под себя ноги сидела Олешева и опять что-то рисовала. Софья хмыкнула и села рядом с ней. Алина не сразу её заметила, а когда заметила ─ негромко вскрикнула и попыталась спрятать блокнот, понимая, что было уже поздно.

─ Ну, и что это такое? ─ эти слова были сказаны ледяным голосом, но в глазах Сони плясали огоньки.

─ Мне плохо стало, ─ врать у Алины получалось не очень хорошо.

─ Болезнь называется «не хочу, чтобы меня отвлекали от рисования какой-то математикой»?

─ Почти так, ─ девушка забилась в угол, стараясь не касаться рыжеволосого ангела. Заметив это, Соня намеренно придвинулась к студентке и обняла её. Ту как током прошибло.

─ Что это с тобой? ─ ехидно спросила Сомусева. Она ещё приблизилась и прошептала прямо в ухо, ─ целовать меня не боялась, а обнять боишься? ─ и оставила на щеке Алины отпечаток своих губ.

─ Зачем Вы издеваетесь?.. ─ Олешева чуть не плакала.

─ А зачем ты издеваешься? ─ парировала Софья. Она оттёрла красную помаду с лица девушки и со своих губ и ещё раз поцеловала. ─ Ну-ка, пошли на пару. Давай-давай. Вставай и идём.

Она спрыгнула с подоконника, подавая руку Алине. Та легко соскочила и потянулась за блокнотом, но её опередили.

─ Зачем ты меня рисуешь? ─ удивилась Соня. ─ Да ещё и так… много, ─ она листала страницу за страницей, рядом стояла окаменевшая от страха Алина. «Хоть бы до стихов не дошла», ─ лихорадочно носилась в её мозгу единственная мысль. Софья присела обратно на подоконник. «Ты ведь не против, да?» ─ эти слова гулким эхом отдавались в ушах Алины. Она сказала «нет» и, сама не зная почему, убежала прочь. Очнулась она, только когда отсчитала несколько сот метров от колледжа, ледяными пальцами написала Маше с просьбой забрать её вещи и отправилась в ближайший алкомаркет.

***

31 декабря. Вечер. Алина сидит в том кафе, где пару месяцев назад они с Соней танцевали. С того понедельника прошло уже много времени, а девушка так и не вернула свой блокнот. Недели полторы она успешно избегала любых контактов с Софьей, а потом та неожиданно уехала на родину, в Курган, по семейным обстоятельствам, сказав, что вернётся к концу новогодних праздников. Потянулась пытка, мучительная для обеих. На замену группе поставили другого математика, сварливого и крикливого. Соне было нестерпимо больно от невозможности каждый день видеть розововолосую красотку, пусть та и отстранилась от неё в последние дни. Алина почти смирилась с тем, что они больше не увидятся, но продолжила рисовать рыжую преподавательницу в блокнотах и на обрывках тетрадных листов.

«Всё должно быть не так, ─ думала девушка, ─ всё должно быть по-другому. Но как?» Она бокал за бокалом опустошала бутылку хренового вина, самого дешёвого напитка в этом заведении. Она опять напьётся до синего состояния и с трудом встанет с утра. Может, опять начнёт резать вены. Может, дойдёт до точки невозврата и…

Скрипит дверь кафе. Этот звук теряется в мелодии, льющейся со сцены. Рыжая виновница очередного запоя Алины выискивает в зале свободный столик, вместо него находит свою печальную студентку. Она сидит в уголке совершенно одна, если не считать полупустой бутылки вина и бокала, туда не падает свет, но отблески фонариков из танцевальной зоны пляшут по мокрым дорожкам на её щеках.

─ Не пей эту дрянь, ─ Соня убирает бутылку со стола, подзывает официанта и просит принести шампанского. Садится напротив, берёт с соседнего столика пустой бокал и отливает себе то, что оставалось в бокале Алины. Выпивает, морщится. ─ Как ты можешь пить такую гадость?

─ А чего мне себя жалеть? ─ Олешева поднимает голову впервые за последние полчаса. Она совершенно не удивляется, видя рядом Софью, скорее, она удивилась бы, если бы там был кто-то другой. ─ Вы опять меня мучать пришли? Разве Вы сейчас не в Кургане должны быть?..

Принесли шампанское. Соня поднимает бокал, призывая Алину чокнуться с ней. Та чисто машинально совершает необходимые действия и вновь роняет голову на руки, готовая разрыдаться.

─ Зачем же мучать, ─ легко улыбаясь говорит Соня. ─ Поблагодарить, скорее. ─ Алина удивлённо вскидывает брови, смотря прямо в глаза собеседнице. Тут уже не выдерживает Сомусева и отводит взгляд. ─ Алина, я очень тронута тем, что тогда увидела… прости, что без твоего разрешения. Ты удивительно рисуешь, у тебя очень образные стихотворения, и… Ты ничего не хочешь мне рассказать? ─ ласково завершает она.

Алина горько рвано вздыхает и достаёт из рюкзака припасённый «Гараж». Выпивает залпом полбутылки, шепчет: «На трезвую голову точно нет», и собирается допить, но её останавливают:

─ Я согласна только на приличную выпивку в приличном заведении, напиваться вдрызг я тебе не позволю, слышишь? ─ и Соня отбирает бутылку, допивает сама и ставит под стол. ─ Говорила же, что накажу. Сейчас именно это и сделаю. ─ Алина обречённо вскидывает руки, мол, что хотите, то и творите, только не заставляйте признаваться ни в чём. ─ Я не для того сорвалась при первой же возможности, чтобы наблюдать, как ты гробишь здоровье.

─ Я ничего не скажу Вам на трезвую голову, ─ повторяет Алина и тянется за другой бутылкой, покрепче.

─ А я тоже не с трезвой головой здесь сейчас сижу, ─ неожиданно выдаёт Софья. ─ Знала бы ты, сколько вечеров я здесь уже провела с бутылкой вина, наблюдая за тобой…

─ За мной? Зачем?

─ Неужели ты ещё ничего не поняла? ─ горько шепчет Соня. Со сцены начинают обратный отсчёт до курантов, она, перегибаясь через столик, произносит: «Я люблю тебя, моя художница», ─ и легко касается губ Алины своими, втягивая в нежный поцелуй. Алина отстраняется, когда по залу начинают летать пробки от шампанского и шепчет: «Я Вас тоже». «С Новым годом, красавица», ─ выдыхает Софья в губы девушке и встаёт, приглашая на медленный танец. Их первый танец в этом году.