Спать они легли привычно: кот на печь, а Вожак на лавку. Только Барсику не спалось, в голове постоянно крутились моменты с поцелуями и от этого член тяжелел, наливался кровью, требуя продолжения. Но вот признаться, что ему понравилось и блины достались обманом, сфинкс не мог. Мало ли, вдруг Лад обидится и больше целовать не будет? Таким рисковать Барсик позволить себе не мог, тем более, вернуть блины было сейчас весьма проблематично. Лёжа на теплой печке и ворочаясь со стороны в сторону, сфинкс вдруг придумал отличное решение.

— А хочешь, я научу тебя целоваться так, чтобы всем нравилось? — спросил нагло кот.

Лад закашлялся, чтобы скрыть обидный смех и не спугнуть свою пару.

— Я только за, — заверил вместо этого Вожак и, не заставляя Пару просить дважды, забрался на печь, под тонкое одеяло, прижавшись сразу же к Барсику. — Учи.

Довольно зажмурившись и заранее начав мурлыкать, сфинкс потянулся и неумело, но весьма охотно принялся целовать Лада, слегка прикусывая то нижнюю, то верхнюю губу.

— М… Давай-ка я повторю пройденный урок? — мягко отстранил от себя Пару Вожак, желая оставить свои губы хотя бы не до конца разжеванными.

— Показывай, — улёгся на спину парень, хитро и довольно щурясь, добившись своего.

Хмыкнув, волкодлак принялся нежно и неспешно целовать пухлые губы, нависнув сверху, оглаживая бока, чувствуя, как ребра ходят под ладонями от резких, рваных вдохов. Барсик обхватил ногами бёдра мужчины и вжался, давая тому почувствовать свой стояк. Лад лишь довольно и чуть насмешливо улыбнулся, понимая, что молодому кошаку явно мало одного оргазма.

Стащив с Пары через голову длинную рубаху с вышитыми васильками, Вожак чуть отстранился, рассматривая полностью обнажённого сфинкса. Тот, словно принц из восточной сказки, был худ, изящен и при этом состоял из одних мышц. Тонкая смуглая кожа была абсолютно безволосой и Лад не выдержал, закинул ногу Барсика себе на плечо и принялся целовать вначале стопу с высоким подъемом, затем лодыжку, голень, бедро, пока не добрался до члена, провел по нему языком и поднял вдруг голову, предложив:

— Спорим, что я лучшее всех занимаюсь любовью?

— Чем? А, впрочем, не важно, — пожал плечами сфинкс и азартно сверкнул глазами. — На что спорим?

— Хм… На три последние сушеные рыбки?

— Идёт, — охотно согласился Барсик, облизываясь, заранее представив, как ему будет вкусно.

— Тогда полежи тут, я сейчас, — подскочил оборотень и спрыгнул с печи. Порывшись в небольшом сундучке, в котором Баба Яга хранила свои снадобья и выбрав подходящее масло, Лад вернулся через пару минут, но любопытный и бесстрашный обжора не потерял своего боевого настроя.

Втянув сфинкса в глубокий долгий поцелуй, Вожак налил немного масла на пальцы и принялся ласкать ими член, не забывая и про яички. Жадно и жарко целуя тонкую шею, Лад провел пальцами между ягодиц своей Пары. Тот не напрягся и волкодлак ввел один скользкий палец вовнутрь, быстро спускаясь поцелуями, чтобы накрыть губами пахнущий травами от масла член Барсика, пока тот не начал возмущаться.

Горьковатое масло, что осталось на коже сфинкса, обладало неприятным привкусом, который ассоциировался чем-то лечебным. Словно Лад долго и тяжело болел и вдруг нашлось лекарство, что могло его излечить. Вожак грустно отметил про себя, лаская член Барсика, неспешно готовя для себя юное, девственное тело, что это так и было. Никому бы не понравилось провести всю бесконечную жизнь в вынужденном, вечном одиночестве, в доме, где никто не ждёт, с пустым сердцем.

Барсик тихо зашипел, недовольный вначале тем, что минет прервали, не дав ему достичь разрядки, а затем еще и Лад переместился, почти лег на сфинкса, а пальцы сменились чужой плотью, большой, горячей, твердой.

— Эй! — возмутился кот, выпуская острые длинные когти в плечо Вожака. — Больно.

— Больно? — с беспокойством отозвался оборотень.

— Ну ладно, не больно, но не приятно, давит, — снизошёл до объяснений Барсик.

— Потерпи немного, обещаю, тебе понравится, — улыбнулся в ответ Лад, начиная неспешно и плавно двигаться, не забывая целовать лицо, губы, шею своей Пары, лаская рукой бедро, талию, вслушиваясь в дыхание, отклик своего кота. Лишь когда парень расслабился и отозвался довольным стоном, стоило Вожаку начать слегка подрачивать член пары, возвращая тому утерянную твердость, только тогда Лад позволил себе ускориться.

На узкой, неудобной, горячей печи было мало места, пот каплями собирался на лбу, мешая, но никогда ранее Вожаку не было так хорошо. Он неспешно целовал свою Пару, нежа, лаская и чувствуя, как восхитительно узок Барсик, млея от того, что тот вновь замурлыкал, двинулся навстречу, толкаясь в руку Вожака. Возбуждение с новой силой затопило Барсика и тот потерялся в ощущениях, шепча что-то невнятное, он выпускал коготки в плечи Лада, заставляя того двигаться резче, быстрее, жестче. Дыхания стало не хватать им обоим и с низким, громким стоном кот излился в руку Лада и сжал мышцами член Вожака, заставив того кончить следом.

— Понравилось? — спросил Лад, устраивая своего Барсика под подбородком, чтобы было удобнее обнимать.

— Нет, — зевая, соврал тот, довольно укладывая голову на плечо оборотня.

Вожак улыбнулся тепло и довольно, с тоской смотря на то, как на востоке, пусть медленно, но все же светлеет небо, приближая момент, когда Барсику предстоит решить, уйти с братом, которого он знал всю жизнь, или остаться с почти чужим Ладом. Выбор казался очевидным.