На столе Владыки Грез в очередной раз зазвонил палантир. Ирмо, обреченно вздохнув, сделал добрый глоток кофе из стоявшей рядом термокружки и только после этого ответил на звонок.

– Здравствуй, Владыка Лориэн! – король Дориата низко поклонился, как того требовал этикет, и подсел к столу, на котором стоял его собственный палантир.

– Здравствуй, король Эльвэ Синголло, – без особого энтузиазма отозвался Ирмо, надеясь, что выражение его лица не слишком явно выдает раздражение. С тех пор, как в Валиноре появился новый закон, разрешающий так называемые «дистанционные консультации», а у короля Дориата непонятно откуда появился палантир, жизнь Владыки Сновидений и впрямь была похожа на сон – на ужасный, просто кошмарный сон, в котором не было ничего кроме постоянных звонков палантира и литров кофе. – Что случилось у тебя на этот раз? – как можно мягче спросил Ирмо, радуясь, что собеседник находится по другую сторону палантира – так по крайней мере не приходилось бороться с соблазном ударить нерадивого постоянного клиента. Ибо сколько ни пытался Лориэн вложить в голову Эльвэ хоть каплю адекватности, все его старания были тщетны.

– В прошлый раз ты советовал мне проявлять больше уважения к желаниям дочери, – горестно начал Эльвэ. – И, видит Эру, я проявлял! Я даже разрешил ей выйти замуж за этого адана, если он раздобудет Сильмариль…

– То есть не разрешил, – проницательно заметил Владыка Грез.

– Но я ведь пошел на уступки! – возразил Эльвэ.

«Послать к Мелькору – это у нас, значит, теперь уступкой называется», – подумал Лориэн, дивясь наглости собеседника.

– Ладно, допустим, – кивнул он. – Ты пошел на уступки. И что было дальше?

– Ну, сначала все шло хорошо, – с энтузиазмом начал Эльвэ. – Адан ушел, и моя Лютиэн с этим, вроде бы, даже смирилась. Правда, погрустнела немного и петь перестала… Но на меня, как будто, не обижалась, да и за ним не рвалась – это ведь главное, верно?

«Эру, дай ему мозг!» – мысленно взмолился Владыка Грез, ухитряясь при этом сохранять адекватный и невозмутимый вид.

– Не совсем так, Эльвэ, – с безграничным терпением ответил Ирмо. – Отсутствие вербальных обвинений далеко не всегда означает взаимопонимание. Но расскажи мне все до конца.

– Так вот, дочка вроде бы успокоилась, – продолжал Тингол. – Я надеялся, что со временем она забудет этого адана…

«Интересно, в каких выражениях ты сам ответил бы тому, кто предложил бы тебе вот так просто взять и забыть Мелиан? – мрачно подумал Ирмо. – Говорил же в прошлый раз: поставь себя на место дочери, и исходя из этого действуй. А все равно что Тулкаса Грондом по голове – никакой реакции».

– И тут из надежных источников я узнаю, что моя Лютиэн собирается бежать к нему на помощь! – похоже, рассказ короля Дориата подошел к своей кульминации.

– Из надежных источников? – переспросил Ирмо, чувствуя, как его брови уползают куда-то за линию роста волос. – Ты что, устроил слежку за собственной дочерью? Эльвэ, ну разве я не говорил тебе о том, как важно в семье доверие? – устало вздохнул он, еще раз отхлебнув кофе.

– Владыка Лориэн, ну какое тут доверие, если она мне ничего не рассказывает! – возмутился Тингол. – Даже с аданом этим познакомила только тогда, когда я его уже собирался в плен брать. Это нормально вообще? Чтобы познакомиться с возлюбленным дочери, я должен взять его в плен!

– Так потому и не рассказывает, – попытался объяснить Ирмо. – Методы у тебя слишком суровые и, как бы это сказать помягче… немного аморальные, – сказать помягче не получилось. – То адана в плен хотел взять, то за дочкой слежку устроил. Представь себя на их месте – тебе бы приятно было?

Ирмо чувствовал себя так, будто разговаривает с маленьким ребенком, но других способов втолковать эльфийскому владыке элементарные истины Целитель Душ не видел.

– Ну так я-то по чужим закрытым королевствам не разгуливаю и за адана замуж не собираюсь, – бесхитростно пожал плечами непробиваемый властитель Дориата.

Ирмо с трудом удержался от фэйспалма – профессиональная этика не допускала таких негативно-оценочных жестов.

– Ладно, что было после того, как ты узнал о планах принцессы Лютиэн? – как можно спокойнее спросил он.

– Мне пришлось запереть ее под домашний арест, – вздохнул Тингол.

– Запереть? – переспросил Ирмо. Если даже у синдар такие жестокие обычаи, то что же в таком случае творится у авари?!

– Не беспокойся, у нее замечательный домик на дереве, – простодушно пояснил Эльвэ. – Там очень светло и красиво.

«Это, конечно же, все меняет», – с мрачным сарказмом подумал Лориэн, до глубины души возмущенный дориатскими методами воспитания.

– Но скажи теперь, Владыка Грез, что мне делать? – спросил Тингол. – Как образумить дочь? Не могу же я вечно держать ее на дереве…

– Ну, раз уж ты уже отправил Лютиэн, как ты выражаешься, под домашний арест… – Ирмо задумчиво потер висок и еще раз отхлебнул кофе. – Думаю, для начала тебе стоит выпустить ее из-под этого ареста и извиниться. После, если в тебя не полетят острые предметы, постарайся объяснить, почему ты так поступил. Вот ты почему так поступил?

– Я ведь за дочку переживаю, Владыка Лориэн! – воскликнул Эльвэ.

– Вот, об этом ей и скажи, – одобрил психотерапевт. – Но объясниться надо искренне, не из превосходящей позиции, и как можно мягче! – на всякий случай уточнил Ирмо. – Если острые предметы все еще не полетят – обсудите сложившуюся ситуацию и решите, что делать с Береном. Возможно, ты мог бы послать отряд, чтобы вернуть его, или еще каким-то образом связаться… Да, если ты хочешь наладить отношения с Лютиэн, тебе придется смириться с их браком и не отправлять любовь всей ее жизни на верную смерть – и не смотри на меня так! – Ирмо самую малость повысил голос. В глазах Тингола мелькнуло что-то, напоминающее смирение. «Ну хоть так», – подумал Владыка Грез, давно потерявший всякую надежду увидеть в этих глазах хотя бы призрачное подобие понимания. – Пойми, твой деспотизм вам взаимопонимания не прибавит, – уже мягче продолжал Лориэн. – Но, Эльвэ, предупреждаю: никакие мои рекомендации не помогут, если ты не научишься слушать и слышать свою дочь. Понимаешь?

– Ну… не то чтобы все… но в общих чертах понимаю, – неуверенно кивнул Тингол.

«Через полчаса опять позвонит», – констатировал Ирмо.

– Только вот ты все время уточняешь, что это все – если в меня не полетят острые предметы. А что делать – если полетят? – спросил король Дориата, не забывавший о том, что в Лютиэн все-таки половина его генов.

– Пожалуй, велика вероятность, что так и будет, – согласился Ирмо. – Возьми с собой что-нибудь, чтобы защищаться. Ну там, разделочную доску с кухни, например…

– Возьму свой щит, – решил знатный перестраховщик Тингол. – Что ж, прямо сейчас к ней и отправлюсь! Благодарю тебя за советы, Владыка Лориэн!

Поднявшись из-за стола, Эльвэ снова поклонился.

Прежде чем палантир погас, где-то на заднем плане послышалось:

– Мой король, принцесса Лютиэн сбежала!

«Ну хоть одна хорошая новость за сегодня», – подумал измученный звонками Владыка Грез, обретший призрачную надежду на то, что дальше вся эта запутанная история разрешится как-нибудь без его участия. В конце концов, Лютиэн производила впечатление весьма сообразительной девушки – по крайней мере, так показалось Ирмо во время одной из дистанционных консультаций, имевшей место в самом начале работы с Эльвэ, когда Целитель Душ, чтобы лучше разобраться в ситуации, решил пообщаться со всеми членами королевской семьи.

С этой позитивной мыслью Ирмо Лориэн благополучно отключился прямо за собственным рабочим столом – недосып Владыки Грез был настолько адским, что кофе уже не спасал.