— В живот, в живот бей!

— Давай, отбивайся! Ну же, я на тебя поставил!

Крики гулко отдавались в стенах прокуренного подвального помещения, центр которого был огорожен массивной клеткой. За металлическими прутьями два здоровяка, раздетых до пояса, выколачивали друг из друга кровавую пыль.

— Слева заходи!

Толпа вдруг взревела, стоявшие в первых рядах стали ритмично колотить по прутьям клетки. Один из бойцов, упитанный лысеющий боров с заплывшим глазом, слегка покачиваясь, медленно завалился на спину.

— Р-раз! — грянуло в толпе, — Два… Три… Четыре… Пять… Шесть… Семь… Восемь… Девять… Десять!

Толстяк неподвижно лежал на земле и тяжело дышал. Двое молодчиков оттащили здоровяка в какую-то небольшую комнатушку. Следом за ними на ринг вышел рефери и, перекрикивая толпу, провозгласил:

— И побеждает в этом поединке капитан городской стражи Чарльз Дуглас!

Он поднял руку победителя, и со всех сторон послышался свист. Победитель, черноволосый жилистый усач, тяжело дыша, оглядел арену.

— Ну?! Кто-нибудь из вас, сосунков, повалит меня сегодня на лопатки? — с издевкой обратился он к собравшимся, — Что, никто больше не рискнет бросить вызов закону?

— Я рискну! — послышался голос в толпе.

Народ расступился, пропуская низенького мужичка с взъерошенными волосами цвета соломы.

— Ты? — капитан усмехнулся, — Не смеши народ. Вряд ли у кого-то тут найдется стремянка.

Послышался одобрительный гогот.

— Шути, пока шутится, сука, — на лице мужичка появилась недобрая ухмылка. Он хищно прищурился, — Не помнишь меня?

— Не помню, — Дуглас больше не улыбался, — А должен?

— Еще как должен, — прошипел светловолосый, — Это ведь ты закрыл городские ворота прямо перед носом у моей семьи?

— Не припомню такого, — усач прищурился, — Меня не было на КПП в день блокады.

— Трусливый шлюхин сын, — протянул мужичок, насмешливо уставившись на будущего оппонента, — Ну ничего, сейчас ты у меня все вспомнишь.

— Что ж, у тебя был шанс, — капитан демонстративно похрустел костяшками.

— Итак, у нас намечается новый бой! — рефери и комментатор в одном лице подал голос, — Обыщите нового бойца.

Мужичка наскоро обыскали, он снял рубаху и повесил ее на прутья клетки.

— Бойцы, сойтись!

Оба мужчины вышли в центр ринга: Дуглас, пружиня и подпрыгивая, мужичок — внезапно расслабленно, слегка ссутулившись.

— Боец, назовитесь! — обратился судья к светлоголовому.

— Малыш Сэмми.

— Итак, бой капитана Дугласа против Малыша Сэмми! Дамы и господа, делайте ваши ставки!

— Где ты увидел здесь господ? — выкрикнул кто-то в толпе. Выкрикнувшего тут же поддержали дружным хохотом.

В толпе засновали люди с пачками купюр в руках.

— Разойтись по углам ринга. Начинаем!

Дважды грянул импровизированный гонг, и бойцы вновь сошлись. Дуглас с ходу встретил противника двумя короткими прямыми ударами, но тот резко ушел влево. От следующей тройки Сэмми ушел, отскочив назад.

— Хватит плясать, дерись, как мужик! — взревела толпа, — Чего ты скачешь, как портовая девка?!

Как раз в этот момент Малыш пропустил мощный хук справа. Ушибленная скула тут же опухла и покраснела. Следующий прямой Дункана словил воздух. Сэмми проворно поднырнул под летящий кулак и коротко ударил капитана под дых. Тот с хрипом сложился пополам, глотая ртом воздух. Малыш обхватил усача за шею и три раза с размаху ударил его в лицо. После третьего удара Дуглас потерял равновесие и с трудом устоял на ногах, опершись о прутья клетки. Но, быстро придя в себя, он снова пошел в атаку. Косым апперкотом он отбросил светлоголового назад и, пользуясь моментом, пока тот потерял равновесие, попытался свалить его прямым ударом в лицо, но промахнулся. Кулак просвистел прямо перед ухом Сэмми. Малыш с силой дернул противника за вытянутую руку и угодил выставленным коленом ему в пах. Толпа возмущенно засвистела, но коротышка и не думал останавливаться. Он схватил ослабевшего капитана за волосы и поволок к стене клетки. Положив его руку локтем на один из прутьев, Сэм наклонился почти вплотную к лицу Дугласа.

— Ну как, теперь вспомнил?! — крикнул он, забрызгав лицо соперника слюной.

— Говорю же, меня не было там! — заскулил стражник, — Меня перевели в другую часть за неделю до этого!

— Ёбаное ссыкло… Я знаю, что я видел!

— Нет… Нет… Прошу! Не надо!

Коротышка с силой надавил на предплечье. Послышался мерзкий хруст. Капитан с громким стоном в беспамятстве осел на пол. По залу раскатился одобрительный гул.

— Лживый ублюдок, — Сэмми размазал рукой струйку крови из носа.

В зале на пару мгновений повисла тяжелая тишина, в которой, как взрыв прозвучал одинокий выкрик: «Добей!». Кто-то в другом конце зала отозвался: «Добей!». «Добей!» -донеслось откуда-то еще. «Добей! Добей! Добей! Добей!» — подхватила толпа. Коротышка за ногу оттащил бездыханного капитана от стены и огляделся. Со всех сторон на него нетерпеливо смотрели голодные глаза. «Убей! Убей! Убей! Убей!» — хором скандировала толпа. Он смачно сплюнул на пол и с размаху пнул капитана по голове. Хрустнули позвонки. Толпа взревела в экстазе.

***

— Эй, парень!

— Чего? — Сэмми устало обернулся с зажатой в зубах незажженной самокруткой.

К нему подошел сгорбленный лысеющий старичок с посеревшими от частого бритья щеками.

— Хороший был бой, сынок.

Малыш вперил в старика вопросительный взгляд, ожидая продолжения.

— Думаю, тебе сейчас не помешало бы выпить, — старик тепло, почти по-отечески улыбнулся, — Я угощаю.

— Вот это уже другой разговор, — коротышка приподнял уголки губ.

— Тут неподалеку от рынка есть бар «У Коллинза», — старик неопределенно махнул рукой куда-то за спину.

— Хорошо, веди, — неожиданно легко согласился Сэм.

Шли молча. Вдоль улицы теснились скромные рыбацкие хижины, перемежаемые массивными муниципальными строениями. Рядом с одной из хижин облезлый кот обгладывал рыбью голову. Вскоре они вырулили на рыночную площадь. Здесь, у лотков с рыбой и мидиями толпился самый разномастный народ. Были тут и оборванные бедняки, и пажи, с важным видом проталкивающиеся сквозь толпу. Кое-где даже мелькали париками знатные дамы и господа. Торговцы чистили рыбу, вяло отмахиваясь от надоедливых мух. Рыбьи потроха тут же скидывали в ближайшую канаву. Старик свернул на извилистую улочку, ведущую на набережную. Малыш шел, не отставая. Вскоре они дошли до небольшого двухэтажного домика. Латунная табличка над входом гласила «У Коллинза». Старик открыл дверь, пропуская Сэмми вперед.

Небольшое помещение бара было затянуто сизой дымкой. В центре зала за двумя составленными вместе столами шумно выпивала компания из моряков и портовых проституток.

— О, Эрл! И ты здесь!

— А, Джонас! Смотрю, ты до сих пор не кормишь рыб. Так держать, сынок.

За столом дружно рассмеялись.

— Нора, два пива нам, — крикнул старик пышной рыжей женщине за барной стойкой, а сам жестом пригласил Сэмми за угловой столик.

Вскоре на столе появились две запотевшие кружки пива и тарелка с копчеными колбасками.

— Будем! — старик поднял кружку.

— Будем!

Мужчины залпом осушили кружки. Сэмми с хрустом вгрызся в колбаску.

— Шак шебя Эрл жвать? — спросил он, не отрываясь от своего занятия.

— Да, я Эрл. Хотя многие зовут меня просто Старик.

— Интересно, с чего бы, — Малыш наконец разделался с колбаской и продемонстрировал свой щербатый из-за постоянных потасовок оскал.

— Понятия не имею, — Старик улыбнулся, — Нора, налей нам еще по одной и принеси чего-нибудь поесть.

Женщина скоро появилась с глиняным кувшином и двумя порциями дымящейся яичницы с бобами. Сэмми одобрительно кивнул. Они снова выпили, на этот раз не до дна.

— И все-таки, с чего такая щедрость? — осведомился Малыш.

— Да это разве щедрость? — отмахнулся Старик, — Грех не угостить выпивкой кого-то близкого по духу.

— Близкого по духу, говоришь? И с чего ты так решил?

— С того, что ты сказал тому капитану. Расскажи, что у вас с ним за история?

— Хорошо, — Малыш заметно помрачнел, — Я жил с женой и сыном во Втором Восточном. Когда чертовы дикари полезли со всех щелей, весь народ побежал к воротам. Что у Северных ворот, что у южных толпа была – не продохнуть. С деньгами у нас тогда было туго, поэтому идти пришлось пешком. Мы чуть не задохнулись в той давке, пока пробивались к воротам. Тьма народу, и помирать никому не хочется. Мы как раз пробились в первые ряды, когда этот сукин сын сказал, что больше никого не пропустит. Вот тогда-то и пошло, поехало. Это было похоже на чертов океан из людишек, воняющих страхом. Мы взялись за руки, чтобы не разделяться, и тоже рванули вперед. Но давка… Чертова давка! Толпа оттеснила их куда-то в бок, а меня вытолкнула за ворота. А потом ворота захлопнулись. Этот сукин сын мог врать сколько угодно, но я видел, как он дернул рычаг.

Малыш замолчал. Эрл молча сверлил глазами столешницу.

— Да… Будь я на твоем месте, сделал бы то же самое, — резюмировал наконец Старик, — Но, с другой стороны, нельзя всю вину валить только на него.

— Ты это о чем? — Сэмми недоверчиво прищурился.

— Он только выполнял приказ. Настоящий убийца — тот, кто его отдал.

— А ведь верно, — кулаки светлоголового непроизвольно сжались, — Но до этих ублюдков мне не добраться.

— Так уж вышло, что это то, чем я занимаюсь последние два года. Пытаюсь до них добраться, — Старик отхлебнул пива и пристально вгляделся в лицо Сэмми. Тот в ответ с подозрением уставился на него.

— Это еще что значит?

— Существует некая группа людей, несогласных с действиями правительства, — Эрл понизил голос, — И в отличие от болтунов из аристократии, мы не собираемся в кружок, взявшись за руки, и не занимаемся пустословием, а решаем проблемы… по-своему.

Сэмми отодвинул кружку и резко придвинулся к собеседнику.

— И с чего это я должен поверить, что ты из Часовых, а? — злобно прошипел он, — А вдруг ты провокатор? Сейчас сболтну что-нибудь неугодное короне, а уже завтра наутро за мной придут.

— Остынь, дружище, — Эрл примирительно поднял руки, — Понимаю твою осторожность. Видишь ли, нам сейчас, как никогда, нужны люди, так что, мы приглядываемся к таким горячим головам, вроде тебя.

Злоба Малыша, на удивление, быстро угасла.

— Ты предлагаешь мне вступить в ваши ряды? — Сэмми чуть прищурился, взглянув на Эрла.

— Читаешь мои мысли, сынок, — произнёс Старик, мягко улыбнувшись, на что Малыш приподнял одну бровь и испытующе посмотрел на трухлявого старика перед собой. Тот же как ни в чем не бывало продолжал добродушно улыбаться, но тоже не отводил глаз от собеседника. С минуту Малыш продолжал открыто пялиться на Эрла, словно, пытаясь разглядеть по глазам, что у Старика на уме.

— Я готов, — выпалил он, наконец, и грохнул по столу кружкой.

— Рад, что ты согласился, — спокойно ответил Старик. — Но, чтобы я полностью доверял тебе, тебе нужно будет пройти несложное задание.

— Задание? — повторил Сэмми с ноткой сомнения в голосе. — Я доверился тебе, Старик. Не пора ли тебе довериться мне?

Старик тихо ухмыльнулся:

— Дружище, я не смогу брать в ряды сопротивленцев каждого встречного.

Сэмми задумчиво почесал в затылке и, отпив немного пива, коротко кивнул.

***

Сверху, из бара долетали отголоски пьяных выкриков и звона посуды. Эрл шел впереди, освещая погреб шахтерским фонарем. Блики золотого огонька скользили по ободам бочек разных форм и размеров. Старик остановился, пропуская Сэмми вперед. Свет фонаря выхватил из темноты фигуру привязанной к стулу пожилой женщины. На ее лице и руках темнели многочисленные синяки и кровоподтеки. При приближении мужчин ее глаза округлились от ужаса. Она нервно заерзала на стуле. Во рту пленницы торчал тряпичный кляп.

— Кто она? — тихо спросил Сэмми.

— Шпион. Докладывала капитану Королевской Гвардии о наших передвижениях. Поймали ее с очередным донесением пару дней назад.

При этих словах женщина энергично замотала головой.

— Я правильно тебя понял? — обратился Малыш к Старику.

Вместо ответа из темноты показалась рукоять кухонного тесака. Сэмми немного помедлил прежде, чем взять нож.

— Это правда? — спросил он, склонившись над пленницей.

Женщина пуще прежнего замотала головой. Из ее глаз покатились крупные градины слез. Вдруг ее взгляд упал на лезвие ножа. Вне себя от страха женщина что-то громко промычала и вдруг упала со стула. Извиваясь и пытаясь освободиться от стянувших руки и ноги веревок, она в отчаянии поползла к выходу. Сталь с хрустом вошла в кость. Платье на спине женщины тут же окрасилось в темно-бардовый цвет. Пленница из последних сил ползла к выходу, оставляя за собой кровавые разводы. Малыш не без труда вытащил нож и снова нанес удар. Тело рефлекторно дернулось несколько раз и застыло. Малыш с мерзким хлюпающим звуком извлек нож из тела и протянул его Эрлу.

— Сделано, — мрачно резюмировал он.

***

Багровое солнце догорало в черных водах залива. На фоне закатного неба переломленным хребтом чернел разрушенный мост. Уже почти смерклось, когда лодка с двумя мужчинами причалила к берегу.

—  Не объяснишь, какого черта мы делаем в Старом Городе? – нетерпеливо спросил Сэмми. —  Здесь же ничего нет.

—  Терпение, скоро сам все увидишь, — загадочно ответил Старик и бодро зашагал по деревянному пирсу. Малыш последовал за ним.

Вскоре они уже шли по опустевшим городским улицам. Сквозь щели между булыжниками мостовой пробивалась высокая жесткая трава, от чего складывалось ощущение, что они идут не по некогда оживленной улице, а продираются сквозь древние руины. Вдалеке, у западных ворот, выстроилась целая вереница покинутых телег и экипажей. Большинство из них растащили на запчасти в первые дни изоляции, и сейчас они больше походили на ржавые скелеты. По бокам от дороги просевшие и обветшалые строения соседствовали со зданиями, которые были и вовсе разрушены до основания. Малыш озирался по сторонам, явственно чувствуя на себе чей-то взгляд. Казалось, мертвый город наблюдал за ним через темные глазницы окон и дверных проемов. Жилые здания вскоре сменились складами и фабриками, такими же пустыми и заброшенными. Старик остановился. Перед мужчинами возвышался старый металлургический комбинат. На дверях виднелся едва заметный рисунок маяка. Старик постучал в дверь. «Три длинных, два коротких, четыре длинных,» — отметил про себя Сэмми. Дверь со скрипом отворилась, пропуская мужчин внутрь.

Полумрак просторного производственного зала был наполнен голосами и запахом немытых тел. На месте разобранных конвейерных лент в свете шахтерских фонарей нестройными рядами ютились хижины, собранные из подручных материалов. Обрезки металла, деревянные поддоны, куски парусины – в ход шло всё. В центре зала виднелась довольно просторная свободная от хижин площадка с собранным из ящиков постаментом посередине. Очевидно, это было местом общих собраний, но сейчас под постаментом можно было заметить только небольшую группу мужчин, играющих в кости. Мимо прошёл молодой паренек с перебинтованной головой и, увидев Старика в сопровождение гостя, улыбнулся им обоим.

—  Добро пожаловать в семью, Сэмми, — тихо, но отчетливо произнес Эрл, — Часовые приветствуют тебя.

***

—  Покупайте свежий выпуск «Хроник Либерты»! Свежие новости со всей Империи! Северные угольные шахты прекращают свою работу! Неужели Ланкастерам уже не спастись от банкротства? — оборванный мальчишка-газетчик бодро выкрикивал заученные фразы на рыночной площади,

Вокруг сновали занятые горожане, не особенно обращая внимания на его выкрики. Однако один человек в толпе, всё же, пристально смотрел прямо на него.

— Вот вы, сэр, купите газету! Не пропустите главные новости Империи!

Светловолосый мужичок с недобрым прищуром подошел к мальчугану вплотную, игнорируя протянутую ему газету.

—  У Ордена для тебя задание, мальчик, — произнес он так, чтобы никто больше его не слышал, и протянул газетчику запечатанный конверт, — Передай это, куда следует.

Мальчик коротко кивнул, и уже скоро оба они растворились в толпе.