К известию о намерении отправиться в Квадрат в окружении Талви отнеслись по-разному. Морэ Мартимо прямо высказал сомнения в правильности такого решения. Более того, учитель заявил, что к словам Лово следует относиться с осторожностью, потому что тот склонен к неосторожным и поспешным суждениям. Родители одобрили затею дочки. Двоюродная сестра Пилви отнеслась с энтузиазмом и попросила почаще рассказывать и показывать о своих достижениях на новом месте. Люимэ Карэйолллэ пообещал регулярно навещать и взял обещание посещать его. Сам парень уже три года изучал математику на западе континента.

Намерения намерениями, но сначала Талви предстояло пройти вступительные испытания. Лово любезно предложил создать все условия.

***

Здание Морского Университета Колинармы, по всеобщему мнению, было самым величественным в городе. Верхушки высоких колоннн из зелёного камня отличала причудливая резьба. Фасад и крышу украшала абстрактная скульптура. Гордый шпиль венчала семиконечная звезда из цельного бриллианта чистой воды, сверкающая в сиянии светила. Внутреннее убранство здания не уступало его внешней красоте.

Талви явилась через час после восхода, как и обещала. Её сопровождал Люимэ.

Талви была совершенно спокойна. Волнение – выделение организмом избыточной энергии для покрытия затрат на преодоление сложной ситуации. Волнение вредно, оно сбивает с мыслей. Вдохновение намного эффективнее. Оно тоже даёт энергию, но не мешает. Из уроков психической культуры Талви знала, что волноваться не следует, пусть такая возможность и присутствует. Поэтому никогда и не включала волнение.

Случится то, что должно произойти, исходя из её умений и требований принимающей стороны. Не следует уподобляться примитивным существам, хаотично выбрасывающим энергию в бессистемных попытках заставить реальность измениться.

— Они запомнят этот день надолго. Не только пройдёшь испытания, но и на силте им сыграешь, — предположил Люимэ, указывая на футляр с музыкальным инструментом, который был пристёгнут к рюкзаку его подруги.

— Так мне проще настроиться, — ответила Талви.

В университетских коридорах им встретилось несколько роботов и лишь двое алтимэт. Дальнейший путь лежал вниз по крутой винтовой лестнице. Лово поджидал в самом конце. Поприветствовав друзей, он провёл их по погружённой в полумрак галерее. Глаза стоявших по стенам изваяний светились слабым фосфорическим светом. Такая обстановка настраивала на задумчивый лад.

Силой встроенных в стену искусственных мышц раскрылись высокие двери, повинуясь беззвучной команде. Дохнуло полярной стужей. Стены зала блестели металлом. С потолка свешивались серебристые щупальца, оканчивающиеся оптическими камерами и иными сенсорами.

Техника ожила, зашевелилась, ожидая начала испытания. Талви бросила вещи к стене, извлекла силту из футляра, собрала и вышла в центр зала, на невысокий помост. Люимэ сел на пол рядом с её вещами, продемонстрировал ободряющий жест, согнув пальцы, и позволил себе немного полюбоваться подругой. Сегодня та убрала волосы в косу и вплела ленту, украшенную тремя титановыми снежинками. На синем жилете тускло блестели пуговицы в форме семиконечных звёзд. Брюки в тон жилету украшали серебристые узоры, изображающие снежинки.

Лово встал у стены, подключившись к окружающим системам.

— Квадрат на связи, — сообщил он. — Талви, надевай обруч.

Девушка надела телепатический обруч.

— Тебе придётся учиться работать без силты, — сообщил Лово.

Талви промолчала. Механика зазвенела.

— Первый этап. Проверка базовых теоретических знаний и изучение предпочтений. Принимай пакет.

Менее чем за секунду обработав две тысячи вопросов, Талви дала ответ через телепатический обруч.

— Мне всё интересно, — добавила она. — Но механическое ааталоа люблю больше вычислительного.

— Теперь выпусти кристалл вийры у себя на руке, голове или ноге, — дал указание Лово. — Кристалл должен иметь форму правильного икосаэдра¹ с отклонением от пропорций не более одной сто сорока четвёртой, коэффициент прозрачности в жёлтом не менее половины, коэффициент преломления не менее полутора.

Прижав дульце силты к губам, Талви заиграла медленную, печальную мелодию. На носке правого ботинка начал расти полупрозрачный бесцветный кристалл. Увеличившись до размера коготка, он обрёл правильную форму.

— Сойдёт, по моему мнению, — одобрил Лово. — Умеешь выращивать тонкие жилы, чтобы не портить одежду?

— Да, — подтвердила Талви, опустив музыкальный инструмент.

— Из Квадрата просят: повтори то же самое, но на другой ноге и без музыки.

На этот раз кристалл рос намного медленнее. Поначалу он вообще едва не раскололся пополам. Прошло около минуты, прежде чем самоцвет из недискретной материи обрёл нужную форму. Но стоило камням сравняться в размерах, как оба с тихим хрустальным звоном взорвались в пыль.

— Приемлемо, — вопреки ожиданиям Талви сказал Лово. — Остальные тоже так считают. Научим. Знание теории отличное, навык в механическом ааталоа приемлемый. Теперь вычислительное ааталоа.

Талви слушала внимательно и спокойно, неподвижная и сосредоточенная.

— Построй в своей вийре решётку, которая рассчитает точное положение двойного маятника через указанный промежуток времени после перехода к хаосу, — приказал Лово, комментируя полученный Талви пакет данных.

Сказав это, Лово оторвал от сюртука запасную пуговицу, и отпустил в метре от пола. Люимэ окинул Лово недовольным взглядом.

Пуговица подпрыгнула, отскочив от пола.

— Ответ верен, пусть и дан с запозданием, — одобрил Лово и поднял пуговицу.

Та немедленно приросла обратно к сюртуку.

— Пуговица не сбила тебя, — заметил Лово. — Я надеялся, что дашь ответ раньше её удара о пол. Тем не менее, ты принята, Талви. Ждём тебя через двадцать четыре дня.

— Благодарю, — спокойно произнесла девушка, собирая силту в футляр.

Выйдя в объятия утра, Талви взяла Люимэ за руку.

— Я очень благодарна тебе, — сказала она. — Если бы не наше совместное увлечение математикой, я бы не смогла пройти испытание.

— Талви, Лово дал тебе испытание сложнее, чем то, что описано Квадратом! Они просили лишь получить результат, без такого ограничения по времени, — возмутился начинающий математик.

— Я знаю, Люимэ.

Какое-то время они шли молча, глядя по сторонам. Из открытого окна второго этажа доносилась музыка. Четверо в комбинезонах морских инженеров брели в сторону порта, громко обсуждая проблему с морскими слизнями, чередуя голос и электромагнитные передачи. Под деревом на траве сидела нарядно одетая компания и слушала медноволосую женщину в фиолетовой юбке с живыми узорами. Медная зазывала друзей на семинар по тренировке воображения. Талви и Люимэ обогнал проворный серебристый робот с восемью ногами.

— У меня идея, для тебя и меня, — сообщил Люимэ.

Талви молча глянула на него: продолжай.

— Пошли в Призматический Парк. Там расскажу, — предложил он.

— Днём парк теряет изрядную долю красоты! — возразила Талви.

— Моя идея будет понятнее там, — настоял Люимэ.

По проложенной в мостовой металлической колее катился зелёный электрический вагончик. На ходу запрыгнув в открытую дверь, друзья сели рядом в конце полупустого салона. Вагончик шёл неспешно — легко обгонишь бегом, но давал возможность вдоволь полюбоваться видами.

Призматический парк располагался в южной части города. Парк имел правильную треугольную форму. Над ручьями, цветниками и садами висели ажурные хрустальные мосты. Из земли поднимались призмы сложных форм, дробя и преломляя днём свет Лампиоры, ночью — сияние многочисленных светильников, скрытых в листве. Сама листва меняла цвет от тёмно-инфракрасного до пронзительного ультрафиолетового с чётко выверенной периодичностью.

Добравшись, друзья поднялись к смотровой площадке под самым высоким в парке деревом. По древесным кронам и кустам парка шла жёлто-оранжевая волна, смывающая инфракрасный багрянец.

— Теперь готов рассказать свою идею? — поинтересовалась Талви, легонько дёрнув Люимэ за убранные в хвост волосы.

— В одной из книг, что я успел изучить, встретил описание математической теории, симметричной относительно изменения параметра, названного цветом. Теория допускала четыре значения параметра — четыре цвета. Я заинтересовался, и начал придумывать теорию с двенадцатью цветами и особыми преобразованиями цвета, вдохновившись этим местом. Ты собираешься изучать ааталоа. Не сможешь ли ты облечь теорию в материю, чтобы мы вместе могли её пощупать, потрогать, повертеть? Мне кажется, аата-тинта — лучший материал для такой игрушки.

— Это заманчиво, но смогу ли я в ближайшем будущем…

— Ты едешь в Квадрат. Быстро получишь нужные знания и умения. Пожалуйста, Талви! Здесь нужны твой талант, твой такт, твоя точность, твоё чувство стиля и меры. Заниматься таким трудом с тобой мне будет приятнее, чем с кем-либо. Старшим вообще не будет интересно. Или они перетянут творчество на себя. А это будет наше с тобой, твоё и моё.

— Я приложу все силы, — пообещала Талви, серьёзно моргнув. — Я тоже рада сотворить такое вместе с тобой.

— Деревья меняют цвет, получив сигнал о смене цвета от соседей через корни, — Люимэ указал на оранжевую крону над головой. — Смогут ли так кристаллы из аата-тинты?

***

Вернувшись домой, Талви решила связаться с Лово – уточнить пару фактов о Квадрате и попросить совета касательно недавно изученного ею дефекта кристаллической решётки. Синеглазка разлеглась на кровати, закинув ноги на спинку у изножья кровати, и надела телепатический обруч.

Соединение произошло почти сразу, но ответа не пришло. Вместо ответа – бессвязный поток слабых сигналов. Будто слабый, затухающий свет. Вместо звучного сияния фотонейронных сетей – приглушённые отблески. Будто вместо Лово – пятно блёклого света в пустоте, но в пустоте не бескрайнего, наполненного излучениями космоса, а в пустоте чёрного, тесного, замкнутого на себе мешка.

— Лово? — Талви снова отправила сигнал.

Отклика не было. Крайне озадаченная происходящим, Талви предположила, что Лово закопался снова, и связалась с Дружиной Спасателей. Лово отыскали почти мгновенно, окликнув всех роботов и всех жителей города, носящих телепатические интерфейсы — тот сидел в подвальной комнате отдыха гостевого дома на улице Часов, здоровый и в сознании. Дружина выразила своё недовольство поведением Лово, что вызывает тревогу у товарищей. Лово вежливо, но бессодержательно ответил на замечание и откликнулся на сигналы Талви. Когда связь была установлена, от тревожащего наваждения не осталось и следа. Преподаватель Квадрата выглядел как обычный алтимэ. В ответ на вопрос Талви о произошедшем Лово выдал престранный пассаж о флуктуациях в поле, затем загадочно пообещал, что девушка найдёт ответы на все вопросы сама и позже.

Талви пообещала себе расследовать загадку странного поведения Лово. Синеглазка не смогла уйти от настораживающих выводов. У Лово проблемы с разумом или вийрой. Талви хотела помочь, но не понимала, как. Впервые в жизни не знала, кто сможет помочь и от чего нужна помощь. Да Лово и не хотел помощи.

Параллельно Талви размышляла о Люимэ. Они займутся совместным проектом. Люимэ интересный и симпатичный. Они вместе: давали музыкальные номера, изучали математику, исследовали дремучие леса и глубокие озёра. Когда Люимэ уехал учиться и трудиться дальше, а её начало мотать по разным местам, Талви почувствовала, что их партии в симфонии жизни стали расходиться. Её несколько расстроило это. Люимэ был важен ей, они повзрослели вместе, изрядная доля ярких воспоминаний, важных знаний была связана с ним, она чувствовала с ним свою созвучность. Талви понимала, что сильно привязалась к своему другу. Понимание того, что он хочет именно её участия, желает создать и изучить что-то совместно, показывало, что и Люимэ привязался к ней. Так говорил её недолгий жизненный опыт и уроки психической культуры.

Надо спросить, решила Талви. При первом же удобном случае спросит, привязался ли он к ней, и подробно опишет своё к нему отношение. Если ответ окажется утвердительным, можно будет придумать массу интересных совместных дел и договориться о согласованной траектории движения по пространству и времени!

Затем голову заняли теоремы кристаллографии аата-тинты. Талви пыталась доказать для себя зависимость типа решётки от индекса ветви в одном из примитивных подобий вийры. Используя ту часть разума, что располагалась в живом кристалле, получалось прийти к важным выводам, но суть доказательства раз за разом узкользала. Талви не оставляла попыток. Ответ можно было найти в учебных материалах, но девушке хотелось выгрызть истину самой.

Если можешь самостоятельно получить знание — значит, оно принадлежит тебе по-настоящему. С большим трудом удалось провести сложнейшую математическую операцию, осуществимую лишь на базе недискретной материи. Казалось, ничего изящнее и быть не может. После доказательство само упало в голову. Оно сложилось как волшебная, изысканная головоломка. Талви оказалась совершенно счастлива. Она смогла ухватить кусочек истины, пропустила разряд откровения через себя.

***

За круглым окошком из лейкосапфира² гипнотически стучал осенний дождь. Под порывами стылого ветра трепетало растущее под окном тонкое деревце. Изумрудной ночной звездой последи мрака сиял тусклый фонарь. Изредка по улице пробегал деловитый робот — тогда сквозь шум дождя пробивалось цоканье металлических лапок по булыжной мостовой. Прислушавшийся повнимательнее даже получал шанс догадаться, в какой из городских служб состоит машинка — уборкой занят робот или спешит с посылкой. Прохожие совсем не создавали шума.

Напротив круглого окна, на противоположной стороне улицы, располагалось окно-шестиугольник, подсвеченное слабым малиновым светом. Малиновый и изумрудный, просачиваясь сквозь крону деревца, смешиваясь и преломляясь в лейкосапфире, рождали на потолке хоровод фантастических сумеречных красок.

Со дня на день собирался выпасть первый снег. На Абэл Янн погода менялась по плану.

На полу комнаты, возле высокого шкафа с прозрачными дверцами, набитого сувенирными поделками жильцов дома, лежал огромный рюкзак. Из его раскрытого зева неряшливо высовывался рукав синей рубашки. Возле рюкзака стоял футляр с силтой. У стены на низкой кровати в спальном мешке дремала Талви с телепатическим обручем в серебряных волосах. Хотя девушка казалась спящей, активная часть её фотонейронного мозга обрабатывала сигналы с обруча.

Пришло время собираться в дорогу, решила Талви. Квадрат ждал. Настала пора учиться, знакомиться с новыми друзьями, делать совместный с Люимэ проект, идти в будущее. Она и так до последнего откладывала отъезд. Тысяча мелких дел навалилась приставучим роем. Выступить на маленьком концерте, помочь бывшему учителю силты Морэ Мартимо подобрать нового ученика, побеседовать с двоюродной сестрой на все темы, сходить с Люимэ в музей инопланетного разума, пока друг не уехал тоже, собрать вместе с дедом подарочные напольные часы, проведать все любимые уголки леса…

Нет! Талви чувствовала: больше медлить нельзя — скоро начало учебно-исследовательской программы. Да и оттягивать отъезд стало почти больно. До свидания, Колинарма! Она до забытья любила родной город, но притяжение Иного и Непознанного ещё сильнее. Будущее звало громко и властно. Суровые горы крайнего севера и загадочный Квадрат ждали. Внутри Талви искрила от нетерпения.

Вопрос о Лово так и не прояснился. Талви изучила изрядно медицинской литературы о неполадках с разумом и вийрой, но полностью подходящего ответа не нашла. Ещё одна тайна, лишающая покоя!

Талви лежала и слушала бесприютный ветер. Дует по всей планете, думала она, бродит по иным мирам, газовым, ледяным, каменным, всего касается, всё знает, всё видел…

— Ветер, не хочешь ли быть моим другом? Я всегда готова украсить себя искристыми снежинками, звёздочками и иголочками, — шёпотом спросила Талви.

Конечно, ветер не ответил.

Дверь бесшумно отворилась. Гость приблизился к спящей и аккуратно снял обруч. Талви немедленно вернулась к действительности. Повернула голову к пришедшему. Как и все представители её вида, она не могла шевелить глазами, всегда глядя туда, куда указывал нос.

— Миолоро? — Талви поморгала. — Что случилось?

— Спускайся, мы приготовили тебе подарок к отъезду, — прошептал гость и бесшумно покинул комнату.

В мешке было невероятно уютно. Но любопытство требовало поспешить. Выскользнув из удобного убежища, Талви выскочила в коридор, сунув обруч в карман пижамных брюк. Коридор второго этажа встретил призрачным голубым светом закреплённых в ажурных серебристых подвесах ламп. Талви сбежала вниз по винтовой лестнице и попала прямо в объятия одного из своих соседей-художников.

— Дорогая наша Талви Руола! — парень приподнял её, прокрутился вокруг своей оси, затем передал своей подруге. — Милая Льдинка, разбрасывающая ноты по всем комнатам!

— Я не разбрасывала ноты! Я носила их с собой! — Талви удалось вырваться из объятий, чтобы попасть в следующие. — Юй!

Чуть не затискав, художники и художницы отпустили девушку. В помятой пижаме, с растрёпанными волосами, она казалась ещё младше, чем была на самом деле.

Отступив, друзья встали перед ней в ряд.

— Мы знаем, что собираешься в дальний путь на Север…

— Постигать знания…

— Кристаллизировать и выпаривать себе бедные мозги…

— Совершенствоваться и делать вклад в науку в знаменитом Квадрате…

— Сходить с ума над кристаллами…

— А ты за два года стала частью нашей дружной компании безумных художников, членом семьи…

— Регулярно отнимая у нас чердак...

— Поэтому решили сделать тебе подарок!

В ладонь Талви лёг серебристый октаэдр³ размером с половину кулака. Грани покрывал затейливый геометрический узор.

— Красиво! Благодарю вас. А что оно делает? — девушка повертела вещицу перед глазами.

— Синхронизируешь с телепатическим интерфейсом. На вийру настраивается самостоятельно. Мы сделали сами в мастерской на Часовой улице. Хотя, нам сильно помогли.

— И вообще это старая идея твоего деда.

— Я догадалась, как использовать. А что делает? — немного нетерпеливо спросила Талви, поправляя волосы.

— Ты рассказывала нам историю про Лово и кристальную апатию. Это якорь для твоего разума, нить в лабиринте. Когда почувствуешь, что запуталась, пропала и не можешь найти выход из ментальных чащоб, если свет звёзд померк, используй его. Он поможет вернуться назад.

— Между прочим, он лучше всех серийных моделей!

— Благодарю вас! Я буду скучать. И связываться раз в шесть дней.

— Мы тоже будем скучать по завываниям твоей силты, — сказала художница, крепко обнимая Талви.

Выпив кружку отвара из душистых трав вместе с добрыми соседями по дому, Талви поднялась в свою комнату. Переоделась, собрала вещи. Аккуратно убрала силту. С родителями, дедом, бабушкой и двоюродной сестрой Пилви она поговорила ещё вчера. Сегодня нужно встретиться с Люимэ, который задержался, чтобы проводить её на новую учёбу.

Надев рюкзак и закутавшись в длинный серый плащ с глухим капюшоном, Талви покинула гостеприимный дом под доброжелательные напутствия, шагнув навстречу стене дождя.

Лужи весело плескались под ногами. Талви любила дождь. Дождь — предшественник снега, его родной брат.

Люимэ обещал встретить её перед спуском в подземную транспортую систему. Они попрощаются на станции и поедут каждый в свою сторону. До следующей встречи.

Конец параллельной улицы выходил на набережную. Море штормило. Вдали от берега одинокой белой игрушкой качался на волнах автоматический грузовой корабль. Талви подумала о тружениках моря. Работает ли кто в такую погоду, кроме глубинников? В таких волнах легко потерять или повредить инструменты, транспорт.

Ожил телепатический обруч. Люимэ вышел. Они встретятся точь в точь в назначенное время. Талви никогда не опаздывала на встречи, её друг тоже. Через телепатический обруч Люимэ вкратце поведал о своих успехах в их совместном деле, затем поинтересовался настроением подруги и ожиданиями от Квадрата.

Порыв ветра метнул в лицо стылую дробь дождя. Ощущение оказалось приятным и бодрящим. На севере ждет снег. Это воодушевляло синеглазку. Уехать в Квадрат значило шагнуть в зиму, шагнуть в будущее на несколько недель вперёд — если измерять время по смене сезонов.

Талви Руола и Люимэ Карэйоллэ встретились у входа в подземную транспортную систему. Туннели уходили далеко на запад, север и юг, соединяя весь континент. На высокой арке зелёного камня вспыхивали и гасли белые огни, причудливо просвечивая дождь и туман. Перед входом располагались треугольная площадь с выключенным фонтаном и уютный сквер.

Из тумана доносились голоса, звон и мелодичное пение силты. Здесь, на западной окраине, выстроенной на холмах, находилась самая весёлая часть города. Узкие запутанные улочки поднимались и опускались, вторя рельефу. Разноцветные фонарики висели на фасадах домов, на деревьях и стояли в укромных местах. Когда Колинарма только строилась, алтимэт, выбравшие для поселения западную часть города, решили сделать свои новые дома как можно более странными и необычными. Разумеется, не забыв об уюте. Даже скалу, возвышавшуюся здесь, сделали частью причудливого строения, эклектично сочетающего в себе несколько архитектурных стилей: от подражающего естественным формам деревьев до радикального геометризма. Каждый дом представлял из себя запутанный лабиринт спален, прихожих, холлов, ванных комнат, столовых, студий, кабинетов и кладовых. Порой, житель такого дома мог попасть к соседу не только через прихожую или балкон, но и через кладовую или даже ванную комнату. Планировка разных этажей отличалась. Возможно, самым безумным являлся дом, на втором этаже которого скрывался лабиринт с водой, по которому можно было плавать в гости.

В западной Колинарме каждый день напоминал праздник.

— Приезжай ко мне, как найдёшь время, — Талви пощекотала коготком ладонь друга. — Я недавно поняла: мы мало путешествовали по миру. Как будет перерыв в учёбе, мы должны будем восполнить упущенное. Возьмём Пилви, ещё кого-нибудь — и уйдём в леса, болота и луга. Дней на сорок, не меньше. Если никто не сможет, пойдём вдвоём. Если не пойдёшь со мной, пойду одна. Но я буду рада твоему обществу.

— Приеду, как только сумею. И покажу, что сумел придумать нового с нашим проектом, — пообещал Люимэ. — Назовём его — Призматический Калейдоскоп?

— Подходящее название, согласна, — одобрила Талви. — Я обязательно дам ему материальное воплощение. Если смогу.

— Ты всё сможешь, что захочешь, — сделал комплимент подруге парень.

— Твоя вера в меня придаёт сил, как ни что другое, — ответила она. — Ты тоже сможешь всё, что захочешь. Пошли, а то с нас будет течь вода, она заполнит туннели и там разведутся болотусы.

Друзья вошли в зелёную арку. Проигнорировав лифт и совершив длинный спуск по лестнице, они побрели вглубь подземелья.

Талви и Люимэ остановились на распутье. Правый туннель вёл к линии, ведущей на север. Туда лежала дорога синеглазки. Левый туннель вёл к линии на запад, и этот путь ожидал Люимэ. Средний туннель давал доступ к южному направлению.

Серые минеральные жилы змеились по тёмно-зелёным каменным плитам. В свете изумрудных и белых светильников они казались живыми, шевелящимися, дышащими. Алмазные глаза стальных статуй смотрели сурово и пристально, будто спрашивая: верный ли ты выбрал путь? Друзья невольно залюбовались великолепным убранством подземного вокзала. Талви провела коготком по холодному камню.

— Здесь очень красиво, — тихо произнесла она.

Шаги редких пассажиров гулко отдавались в тишине.

— Хорошо, что мы не устаём восхищаться, — столь же тихо согласился Люимэ. — Каждый день и каждую ночь мир красив по-иному.

Друзья одновременно шагнули друг к другу, чтобы заключить в прощальные объятия. Удивились и обрадовались приятной синхронности порыва. Отпустив друг друга, отступили на шаг. Талви спокойно и серьёзно поглядела Люимэ в глаза.

— Я начну делать свою часть нашего общего дела как освоюсь. Когда и где? — имея в виду место будущей встречи, спросила она.

— Передам все данные. Встречи — давай чередовать. Я к тебе, ты ко мне. Детали позже, — ответил Люимэ. — Я счастлив, что ты согласилась присоединиться, Талви. Жду сеансов связи и новых встреч. Учись новому вдумчиво и осторожно, и не обрасти кристаллами совсем.

— Буду счастлива общаться и увидеться вновь. Благодарю, и не перегрузи мозг сверх предела, — бросила Талви, шутливо поморгав.

Каждый отправился в свою сторону. Зажглись приветливой желтизной сигнальные фонарики. Раскрылись серебристые двери парящего в вакууме туннеля вагона. Мягкое кресло приняло в свои объятия пассажирку. Засверкали в низкочастотном электромагнитном диапазоне могучие магниты, наполнившись энергией до краёв. Стремительно набирая скорость, вагон нырнул в туннель.