***

За день до пробуждения Кийоши.

11 мая 2009 года.

— Рюичи-сан.

Голос. Молодой. Женский. И знакомый. Врач обернулся и увидел напряжённую Мицуру.

— О, Кириджо-сама, наконец-то! Прошу, пройдёмте.

Уэмура пошёл по коридору, ведя девушку за собой, и зашёл в самую дальнюю палату. Войдя внутрь, красноволосая увидела Рэя, лежащего на кровати с закрытыми глазами и с нейтральным выражением лица.

— До сих пор без сознания? — покачала головой девушка.

— Увы, да. Но я убеждён в том, что он скоро очнётся. В конце концов, это ведь не кома, а всего-навсего летаргия.

— Сколько времени он может находиться в этом состоянии? — спросила Кириджо.

— Полагаю, ещё день или два.

— Может ли летаргия вызвать у него осложнения после пробуждения?

— Сильно сомневаюсь в этом, — покачал головой шатен. — Для своих лет он достаточно вынослив, и вряд ли будет испытывать большие трудности, когда очнётся. Однако...

— Однако?

Рюичи подошёл к Рэю и приподнял его левую руку.

— Вот, посмотрите, Кириджо-сама, — девушка подошла к койке, — видите?

Внутренняя сторона руки Кийоши была покрыта точками странного цвета, а также вдоль неё проходил еле заметный шрам.

— Это... какая-то аллергическая реакция?

— Нет. Это следы от инъекций. Уколов, если угодно.

Глаза девушки расширились от удивления.

— ...вы хотите сказать, что всё ЭТО, все эти точки — места инъекций?

— Верно.

— Господи... Сколько же их здесь?

— Я насчитал около сотни, — почесал затылок Уэмура, — но самих инъекций могло быть больше. Присмотритесь, некоторые точки немного больше, чем остальные. Вероятно, в эти места уколы ставились несколько раз. Или он просто сменил иглы, из-за чего отверстия и кажутся более... широкими. К тому же... Я не могу точно сказать, когда они были сделаны.

— Даже примерно?

— Даже примерно.

— Откуда они у него? — растерянно спросила Мицуру.

— Не имею понятия. Мы взяли у него кровь, ждём результаты анализов, может, они нам прольют свет на эту тайну... А, и ещё кое-что.

Доктор подошёл к другой стороне кровати и показал на правое плечо мужчины.

— Обратите внимание на эту татуировку.

— ...штрих-код? — удивилась глава школьного совета.

— Да, именно он, — подтвердил Рюичи. — По какой-то причине он был скрыт повязкой, поэтому, подумал, что вас это может заинтересовать.

[Я... Я где-то видела этот рисунок. Не конкретно этот, но очень на него похожий. Только... Где именно...]

— Хм... Нужно понять, имеет ли эта татуировка какое-либо значение, — Мицуру достала телефон и сфотографировала штриховой код на камеру. — А также выяснить, по какой причине рука Рэй-сана в таком состоянии. Рюичи-сан, когда лейтенант придёт в себя, обязательно спросите его об этом. И не забудьте сообщить мне о его... показаниях.

— Понял Вас, Кириджо-сама.

Девушка покинула палату, спустилась на первый этаж и вышла на улицу. Сев на свой мотоцикл у ворот, она взяла в руки телефон и посмотрела на фотографию татуировки Рэя. Штрих-код, выбитый на его плече, не был стандартным UPC-кодом, который можно увидеть на товаре в любом супермаркете. Нет, это был двумерный код, и, если красноволосая правильно помнила, он принадлежал к типу PDF417. Такие обычно использовались во многих корпорациях... в том числе и в ГКК. Внезапно Мицуру осенило.

— Минуточку, — пробормотала девушка и вынула из сумки на своём железном коне пропуск ГКК. Кроме фотографии, имени, пола и даты рождения на пропуске также был штрих. И он также был типа PDF417.

— Он... связан с "Kirijo-Group"? Компания использует подобные коды для хранения данных о сотрудниках. Впрочем, не только она так делает.

Кириджо нахмурились, подумала о том, что Кийоши хранит в себе слишком много тайн, надела шлем, запустила двигатель и уехала в общежитие.

***

17 мая 2009 года

— Снова здравствуйте, Кийоши-сан, и добро пожаловать в мою скромную оружейную обитель! Нужно пополнить боезапас?

— Нет, Яритэ-сан, скорее, опустошить, — с этими словами лейтенант достал из плаща три упаковки с патронами. — Покупаете?

— Так-так-так, что тут у нас?

Продавец открыл одну из пачек и вынул из неё один патрон.

— Хм, девять миллиметров, Парабеллум. Ваш пистолет-пулемёт, кажется, использовал этот тип боеприпасов?

— Верно, но, я его... потерял.

— Потеряли ПП весом в три кило? — шатен спустил очки и с недоверием изогнул одну бровь.

— Да. Сам не могу в это поверить. Я на днях упал с моста и мне пришлось плыть до суши полтора километра. Наверное, там он выпал и теперь покоится на дне океанском. Благо, револьвер остался цел.

— Ох. Печально. Вещь была хорошая и явно дорогая. Но, так как патроны вам больше теперь не нужны, я с удовольствием их приобрету. Где там мой калькулятор... Ага, вот он. Итак... Три упаковки по 50 девятимиллиметровых патронов — это 150. Рыночная стоимость каждого — 700 йен, но берём по 500...

— Эй-эй, почему по 500!? — возмутился брюнет.

— Потому что мне ещё нужно их сбыть и получить прибыль. Рынок так работает, Рэй-сан. Так, о чём я... 150 патронов по 500 йен... Будет 75000 йен. Окей, годится. Деньги — вам, а товар — мне. Отличная сделка!

— Да, согласен. Только вот надо теперь найти замену моему ПП...

— Порекомендовать вам что-нибудь? — с готовностью спросил продавец.

— Нет, пока нет. Я похожу, посмотрю, если что приглянётся — дам знать.

— Как скажете.

Полицейский начал просматривать витрины с оружием, ища достойную замену своей потерянной огневой мощи. Steyr TMP, MAC-10, Howa Type 89, даже нашёлся раритет со Второй Мировой — Type 100. Однако всё было не то, ничего не подходило Рэю. Он уже отчаялся найти что-то достойное среди автоматов и ПП, поэтому решил переходить на дробовики или снайперские винтовки, как вдруг...

— Яритэ-сан, а дайте-ка мне вот эту штуку.

— Вот эту? Извольте.

Ацуми подошёл к стойке и снял с неё... арбалет. Это был арбалет-пистолет, и был он гораздо меньше классических охотничьих моделей арбалетов. Его рукоять была выточена из дерева и отлакирована, а основные части выполнены из какого-то металла. Несмотря на это, он был довольно лёгким и приятно лежал в руке полицейского. Приглядевшись, он обнаружил, что в арбалете было некое подобие магазина — кольцо с шестью разъёмами под болты.

— Вау... Какой интересный экземпляр... — пробормотал лейтенант, осматривая инструмент. — Откуда он у вас?

— Какой-то старик продал его в наборе с, не поверите, складным мечом. Говорит, был раньше телохранителем императрицы, а теперь ему эти вещи стали не нужны.

— Хм... И сколько за него просишь?

— Дайте-ка подумать... — шатен почесал подбородок. — Пятьдесят тысяч. Вместе с набором из различных болтов.

— Различных?

— Именно! — продавец залез под прилавок и начал перечислять: — Двадцать обычных, десять с утолщённым наконечником, пять зажигательных и пять экспансивных, то есть, разрывных.

— Ого, вот это выбор! И всё это за пятьдесят тысяч йен? Беру!

[Надо только будет разобраться, где брать болты...]

***

20 мая 2009 года.

— Сильнее бей! Так, вот так, да. Теперь с разворота… О, отлично! Ещё раз… Нет, не так, локоть выше держи. Ещё… Вот, да! Фух, давай-ка перекурим, а потом продолжим.

Рэй бросил клинок на стойку и вальяжно развалился на диване.

— Должен отметить, Минато, у тебя стало получаться лучше. Кэндо даёт свои плоды, да?

— Можно и так сказать, верно, — синеволосый присел в кресло рядом с лейтенантом. — Хотя, и Тартар тоже помогает.

— Хех, это точно. Знаешь, а ведь эта башня — самая идеальная площадка для обучения бою. Разнообразные враги, непостоянные коридоры… Это всё помогает формировать эдакую… гибкость. Пластичность. Адаптивность. В общем, способность менять свой стиль боя в зависимости от того, с кем ты борешься. Это даёт нам безграничный тренировочный потенциал.

— Только вот ваш так называемый „тренировочный потенциал“ постоянно сопряжён с угрозой жизни, — покачала головой Кириджо.

— Без тренировок силы не достигнуть, — отметил сероволосый, осматривая свои боксёрские перчатки.

— Именно! К тому же, нас не так уж и мало, и если кто-то будет при смерти, то мы все поможем этому человеку остаться в этом мире подольше, так ведь?

— Точняк! — крикнул Иори, вклиниваясь в разговор. — Мы всех Теней спасём и людей перебьём! Ой, тьфу, наоборот…

— Сначала говорить научись нормально, спасатель ты недоделанный, — усмехнулась Юкари.

— Только когда ты начнёшь нормально стрелять из лука, Юкариччи!

— ХВАТИТ МНЕ ЭТО ПРИПОМИНАТЬ, УЖЕ ПРОШЁЛ ЦЕЛЫЙ—

Внезапно парадная дверь распахнулась, и в общежитие ввалился какой-то парень в школьной форме Геккоукана.

— Хисао? — удивился Джунпей, глядя на вошедшего. — Ты что тут забыл?

— П… Пить… — прохрипел тот, пытаясь удержаться на ногах, что выходило крайне плохо.

— Джунпей, принеси ему воды! — Кийоши подбежал к юноше, подхватил его и посадил на диван, пока Иори бегал за водой. Рэй бегло осмотрел школьника: худощавое телосложение, бледное лицо, чёрные волосы и длинная чёлка, прикрывающая один из бурых глаз. Лейтенант отметил, что зрачки были чрезмерно сужены, а кожа между верхней губой и носом была вымазана... чем-то белым.

[Неужели...]

Кепочник передал лейтенанту стакан, а он, в свою очередь, отдал его юноше, который тут же, надрывисто дыша, начал поглощать целительную влагу.

— Иори, ты его знаешь? — спросила Мицуру, наблюдая за школьником.

— Ага, — ответил парень, почёсывая затылок, — это дружбан мой, Ватанабэ Хисао. Он тоже в Геккоукане учится, там мы и познакомились.

— Ватанабэ, что ты употреблял? — строго спросил Рэй, глядя прямо в глаза брюнету.

— Н... ничего... — Хисао никак не мог отдышаться и продолжал хрипеть.

— Что. Ты. Употреблял?

— Рэй-сан, мне кажется– — начала Такеба, но лейтенант поднял руку, приказывая ей остановиться. Ватанабэ промолчал, всё ещё пытаясь восстановить дыхание.

— Я либо узнаю сам, либо мне скажешь ты. Под чем ты сейчас?

— Ге... Ге... Гер...

— Героин?

Парень слабо кивнул... и тут же упал в обморок.

[Блять!]

— Хисао! ХИСАО! — Рэй несколько раз потряс его, пытаясь разбудить, но безуспешно. — Твою мать... Такеба! Найди мне аптечку!

— Да, поняла! — Девушка убежала наверх.

— Мицуру, вызови скорую и открой парадную дверь! Акихико — открой заднюю: нам нужен свежий воздух!

— Так точно! — козырнул Санада и побежал к одной двери, Кириджо же молча пошла к другой и достала телефон, набирая номер “неотложки”.

— Джунпей, Минато, двигайте диван передом к главному входу!

Парни схватились за края дивана и медленно повернули его, следя за тем, чтобы потерявший сознание не рухнул на пол. Полицейский начал снимать с молодого человека пиджак и рубашку, постепенно оголяя его торс.

— Нашла аптечку! — Юкари быстро сбежала по лестнице вниз, держа в руках небольшую коробочку.

— Дай мне марлю!

Девушка передала ему рулон ткани, от которого лейтенант оторвал кусок длиной во всю челюсть Ватанабэ и приложил к его рту.

[Так, сначала...]

Кийоши зажал юноше нос и сделал пару вдохов рот-в-рот. С каждым вдохом грудная клетка Хисао мерно вздымалась и опускалась.

[Дыхательные пути свободны, хорошо. Дальше...]

Рэй прислонился ухом к лицу Ватанабэ, приложил пальцы к сонной артерии и стал следить за дыханием и пульсом парня. Секунда, две, пять, семь... Лейтенант чувствовал пульс, пусть тот был и не слишком сильный, а дыхание... Его почти не было.

[Два выдоха за... двенадцать секунд.]

— Скорая пребудет через семь минут! — оповестила всех Мицуру.

— Чёрт. Ладно, поехали.

[Ты делал это не один раз и не два. Ты справишься.]

Брюнет сделал глубокий вдох, приподнял подбородок Хисао, зажал его нос, обхватил рот своими губами и выдохнул. Вновь вдохнул, и снова наполнил лёгкие потерявшего сознание воздухом. Затем он оторвался от юноши, упёрся руками ему в грудь и принялся ритмично надавливать на грудную клетку.

Два. Четыре. Шесть. Восемь. Десять.

Два. Четыре. Шесть. Восемь. Двадцать.

Два. Четыре. Шесть. Восемь. Тридцать.

Два вдоха. Тридцать нажатий.

Повторить. Повторить. Повторить. Повторить. Повторить.

Иногда Рэй прикладывался ухом к грудной клетке, чтобы понять, работает ли искусственное дыхание. Дыхание не становилось чаще, но и не замедлялось, а значит, он всё делал правильно.

Повторить. Повторить. Повторить. Повторить. Повторить.

Наконец, снаружи раздался вой сирен и визг шин тормозящей машины.

[Наконец-то!]

Внутрь помещения забежали два медработника с носилками.

— Передоз? — спросил один из них.

— Да, — кивнул брюнет, — герыч, судя по всему.

— Сука, очередной... — выругался второй, положив носилки на пол и схватив Хисао за руки. — Который уже за этот месяц?

— Пятый или шестой, — парамедик взял школьника за ноги, и они перенесли его на носилки. — Дилеры халявят, похоже.

— Парни, место ещё есть? — спросил полицейский.

— Одно, рядом с шофёром, давай быстро!

— Добро! Так, — обратился лейтенант к школьникам, — я не знаю, сколько это займёт, поэтому, если что, сегодня на вылазку топайте без меня.

Он накинул на плечи плащ и вышел на улицу. Увидев карету скорой помощи, в которую фельдшеры закатили носилки, Рэй подбежал к машине и прыгнул на переднее сиденье. Водитель мельком глянул на пассажира, но возражать не стал — видимо, с эвакуированными скорой помощью достаточно часто ездили их родственники или знакомые.

— Готово, трогай! — крикнул фельдшер из кузова.

Шофёр хмыкнул, включил сирену, резко вдавил педаль газа в пол, и экипаж стремительно помчался в сторону ближайшей больницы.

— А в какой госпиталь мы едем? — решил уточнить Рэй у водителя.

— МГТ, — сухо ответил тот, не отрывая глаз от дороги.

[МГТ? Эээ... Чёрт, знакомое что-то... МГТ, МГТ... А, это же Мемориальный госпиталь Татсуми, точно! Надеюсь, Уэмура ещё на смене...]

***

23 мая 2009 года.

— О, Рэй-сан, здрасьте! Как жизнь?

— Нормально, Джунпей, нормально.

Кийоши прошёл мимо сидящего на диване кепочника, кивнул Юкари, которая ненадолго оторвалась от журнала и помахала мужчине рукой, после чего сел за стол рядом с синеволосым.

— Слышал, у вас недавно экзамены закончились, да? И как прошло?

— Не знаю, честно говоря, некоторые вопросы были сложноваты, но надеюсь, что итоговая оценка будет высокой или хотя бы выше среднего, — взволнованно произнесла шатенка.

— Полагаю, я всё написал хорошо, — сказал Арисато, не моргнув глазом.

— О, молодцы. А ты, Иори?

— Я? А что я? Написал — и всё, делов-то!

— Наверняка много готовился, да?

— Ну-у-у-у, да. Поначалу. А потом я на это забил и пошёл играть в приставку.

— Хех, отличный способ получить высший балл, — усмехнулся Рэй.

— А какие результаты были у вас, когда вы сдавали экзамены, Кийоши-сан? — поинтересовалась лучница.

— Я плохо помню, если честно. Кажется, я входил в десятку лучших. Или в двадцатку... Короче, всё было не так уж и плохо. Правда, по классической литературе я часто проседал...

— Ооо, понимаю, — закивал кепочник, — у нас на уроках Экоду вообще невозможно слушать, всё нудит и нудит...

Входная дверь распахнулась и в общежитие вошёл Акихико.

— Всем общий привет, — сероволосый тоже подошёл к столу, к которому потом подтянулись и Иори с Такебой. — Рэй-сан, что-нибудь стало известно о состоянии Ватанабэ?

— Ну, пока что ничего нового, — пожал плечами полицейский, прикладываясь к своей любимой фляжке. — Знакомый врач обещал позвонить, когда Хисао очнётся.

— Кстати, сэмпай, как твоя рука? — поинтересовалась лучница. — Я слышала, она полностью восстановилась после того ранения.

— Да, всё так. Теперь ей даже двигать не больно.

— Ого, круто! Грац, чувак! — Джунпей похлопал сероволосого по плечу.

— Спасибо, — Санада сел за стол. — Но теперь мне нужно вернуться в режим тренировок. Я целый месяц валял дурака, как-никак.

— Ты только не перенапрягайся, — озабоченно сказала Юкари. — Ты же не хочешь снова повредить свою руку...

— Не хочу, верно, но я и так потерял слишком много времени. К тому же, у меня есть новость: мы нашли ещё одного кандидата в пользователи Персоны.

— В нашем полку прибывает, получается, — хмыкнул Рэй.

— Да ну, внатуре!? Потрясно! — обрадовался Иори, после чего хитро улыбнулся. — Надеюсь, девчонка?

Лейтенант и Такеба поморщились, Минато никак не отреагировал, а Акихико кивнул и продолжил:

— Вообще, да. Она второгодка и тоже из нашей школы. Фука Ямагиши... Слышали о ней?

— Ямагиши... Ямагиши... — задумалась девушка. — Кажется, она учится в классе 2-Е. Я слышала, что она часто болеет. И в школе её видно редко...

— Она была в той же больнице, что и я. Так мы на неё и вышли. Хотя, — сероволосый посмотрел в потолок, — если она часто болеет, то, возможно, Ямагиши не предназначена для битв? А ведь у нас уже готов Вызыватель для неё...

— Чего!? — Кепка Иори в очередной раз упала с его головы. — Мы уже её отбрасываем? Блин, я уже был готов дать ей пару частных уроков...

На этот раз на Джунпея посмотрели с укоризной все, а шатенка даже закатила глаза.

— Парень, прекращай, — недовольно сказал Рэй.

— Да ладно вам, что вы так все на меня взъелись? Я ж пацан. Чего вы ожидали?

— То, что ты “пацан”, не оправдывает такое поведение с твоей стороны.

Кийоши встал из-за стола.

— Мы идём сегодня в Тартар, Арисато?

Синеволосый покачал головой.

— Отлично. Санада, пошли на крышу. И не забудь перчатки.

— Это ещё зачем? — спросил боксёр.

— Ну, как зачем... Тебе же нужно вернуться в “режим тренировок”, разве нет?

— О. ООО, понял, хорошо.

[Наконец-то я, чёрт побери, разомнусь. Да, Тартар тоже считается за физическую активность, но, у меня давно не было кулачных схваток.]

Выйдя на крышу, Рэй подошёл к её краю и закурил.

— Ну что, парень, готов к разминке?

— А то, всегда готов, — усмехнулся тот. — А вы без перчаток будете?

— Ну... Да. Без них справлюсь. Ты только учти, Санада, я жалеть тебя не буду. И ты, хе-хе, тоже не сдерживайся.

— Я и не собирался, Кийоши-сан.

— Отлично.

Рэй бросил сигаретный бычок на пол, придавил его ботинком и встал в стойку.

— Стартуем!

***

Наконец, схватка подошла к концу. Не то что бы кто-то из бойцов смог одержать верх над другим — просто оба из них слишком выдохлись, чтобы продолжать сражаться. Кийоши сел на пол, восстанавливая дыхание, а Санада прислонился к стене около двери внутрь общежития.

— Неплохо, парень, неплохо. Боксёр ты хороший. Фух, заставил меня попотеть.

Полицейский встал на ноги и подошёл к юноше.

— Тебе даже и мои тренировки не нужны, на самом деле. Но тебе надо было в форму вернуться, так что…

— Ага, — кивнул сероволосый, — спасибо за это.

— Да не, не стоит. Да и я с тобой буду гораздо реже тренироваться, чем с эмо-боем.

— С Минато, то есть?

— Ага. Всё же, фехтование гораздо сложнее, чем кулачные бои. Ты только не обижайся, я не принижаю твоих усилий, но…

— Ничего, я понимаю. И как у него успехи?

— С каждой тренировкой всё лучше и лучше, — заулыбался полицейский. — Уж не знаю, моя ли это заслуга или кружка по кэндо, но, результат, как говорится, на лицо.

— Думаю, тут оба фактора имеют влияние.

— Это точно.

Рэй достал флягу из-за пазухи, отпил немного, и предложил глотнуть Акихико.

— Будешь?

— Снова отвар на травах? Что вы туда вообще кладёте, если не секрет?

— Хм… — Лейтенант критически осмотрел сосуд и принюхался к содержимому. — Кажется, сюда я клал женьшень и эфедру. Тонизирует, знаешь ли.

Санада взял фляжку и приложился к ней.

— И, кажется, мне надо будет в скором времени пополнить запасы. У вас есть аптека в округе?

— В ТЦ “Paulownia” была, кажется.

— А-а-а, точно, вспомнил, справа от лестницы к караоке, да?

— Да, именно там, между магазином антиквариата и музыкальным магазином.

Боксёр вернул лейтенанту флягу. Тот тоже хотел глотнуть немного тоника, однако с удивлением обнаружил, что сосуд опустел.

— Эй, там было больше половины! — возмутился Кийоши. — Ты что, всё выпил???

Сероволосый только открыл рот, чтобы ответить, как вдруг у Рэя зазвонил телефон.

— Как же вовремя… Алло?

— Алло, Рэй-сан?

— О, Рюичи-сан! Есть новости?

— Да. Ватанабэ очнулся.

***

24 мая 2009 года.

— Эй, Уэмура-сан!

Голос. Взрослый. Мужской. И знакомый. Обернувшись, Рюичи увидел перед собой Рэя Кийоши в той же одежде, в которой он несколько дней назад поступил на лечение.

— Как там наш пациент? — с лёгкой усмешкой спросил лейтенант.

— Слаб, но вменяем и стабильно остаётся в сознании. С ним сейчас сидят его родители, поэтому придётся подождать, пока они уйдут.

— У меня нет времени ждать их ухода, мне нужно поговорить с ним как можно скорее.

— Зачем это вам, Рэй-сан? — строго спросил доктор.

— Потому что я удержал Ватанабэ на этом свете до приезда медиков. И мне нужно у него кое-что спросить.

— Что именно? И почему нельзя это отложить, не знаю, до завтрашнего дня?

— Так, стоп, сначала я спрошу. Ты помнишь, по какой причине сюда поступил Хисао?

— Т40.1, передозировка героином, — моментально ответил Уэмура.

— Вот. Насколько я помню, к рубрике Т40 относятся все отравления наркотиками и психо-, психолеп-, психодиплек-

— Психодислептиками, да. К чему вы клоните?

— Сколько людей сюда поступило по причине передоза наркотой? Сколько из них школьники или молодые ребята? Сколько из них погибло? Один? Пять? Двадцать? Недостаточно в масштабах мировой смертности, да? Но сколько жизней было испоганено? Сколько людей поднялись на чужом горе? А, Рюичи-сан?

Кийоши вдохнул и продолжил.

— Ватанабэ испытал на себе пагубное воздействие наркотических веществ. И выжил. И он может рассказать, где он достал вещества. Ведь он точно знает. Вы представляете, скольких мы спасём, накрыв всю эту лавочку? Мне лишь нужно допросить его. И всё.

Доктор на несколько минут призадумался. С одной стороны, лейтенант был прав, и после расспроса Хисао можно будет выйти на распространителей, а с них уже и на производителей пагубных веществ.

— ...одно условие. Никакого давления, Кийоши-сан. Физического уж точно. Полностью он ещё не восстановился, поэтому...

— Обещаю, не буду. Тогда я—

— Подождите секунду.

Уэмура заглянул в палату, что-то сказал и вышел обратно к полицейскому. Спустя две минуты из комнаты вышли мужчина и женщина и направились в сторону выхода на улицу.

— О... Ты их выпроводил? — удивлённо спросил Кийоши.

— Верно. За вами должок, Рэй-сан.

— Обязательно! Всё, я захожу.

— Удачи, — кивнул врач и ушёл в сторону других палат, в то время как брюнет зашёл в комнату к Ватанабэ.

Внутри всё было также, как и в той палате, в которой Рэй приходил в сознание. Только вместо самого полицейского на койке лежал юноша-брюнет. Он всё ещё был бледен, пусть и не так сильно, как несколько дней назад. Услышав скрип открывающейся двери, парень приподнялся на кровати и увидел Кийоши.

— Привет, Хисао-кун, — лейтенант поздоровался, взял один из стульев от стола рядом и сел на него. — Как твоё самочувствие?

— Н-н-нормально, — пролепетал он, — а вы…

— Рэй Кийоши. Можешь звать меня Рэй-сан, если хочешь.

— Оч-ч-чень приятно поз-з-знакомиться.

— Взаимно, Ватанабэ-кун. Скажу прямо: видишь ли, я из полиции, — брюнет продемонстрировал своё удостоверение, — и мне нужно задать тебе пару вопросов. Сможешь с этим справиться?

— Да, к-конечно. Только я не знаю, ч-ч-чем я могу быть вам полезен, Р-р-рэй-сан.

[О, ты даже не представляешь, насколько ты будешь полезен.]

— Давай начнём с простого.

Рэй достал свою записную книжку и стал задавать вопросы.

— Итак, тебя зовут Хисао Ватанабэ. Ты ученик старшей школы Геккоукан, и один из твоих друзей – Джунпей Иори. Верно?

Юноша слабо кивнул головой.

— Да, в-всё правильно.

— Отлично, — полицейский сделал пометку, — Ты находишься в госпитале с 20 мая 2009 года, то есть, четыре дня. Ты помнишь, по какой причине ты попал сюда?

Молчание. Парень отвернулся к окну и ничего не ответил.

— Хисао-кун?

— …н-нет, не п-п-помню.

— Хм. Вот как. Ладно, допустим, — ещё одна пометка. — Я видел, как из твоей палаты выходили мужчина с женщиной. Твои родители?

— Д-да.

— Каковы твои отношения с ними?

— Разве это относится к вашей полицейской работе? — голос Ватанабэ внезапно прозвучал более жёстко.

— Относится, и ещё как.

— Очень в этом сомневаюсь. Я не буду отвечать.

— Ну, хорошо. Тогда, Хисао-кун, не возражаешь, если отвечу я?

Юноша недоумённо посмотрел на полицейского своими карими глазами.

[Джунпей, надеюсь, твоя информация меня не подвела.]

Лейтенант прокашлялся и начал:

— Твои родители строгие и много с тебя спрашивают. У тебя не получается соответствовать их требованиям, из-за чего вы постоянно конфликтуете и ссоритесь. Всё это накладывает на тебя отпечаток, ты живёшь в постоянном стрессе, и тебе пришлось искать способ с ним бороться. Вот почему…

[Пальцем в небо... но это единственное объяснение, которое у меня есть.]

— Вот почему ты начал употреблять героин.

Ватанабэ побелел, потом покраснел.

[В точку.]

— Несколько дней назад ты переборщил с дозой и тебе стало плохо. Ты был буквально при смерти, но пойти домой к родителям ты не мог. Именно так ты оказался у общежития, где жил Джунпей. Там ты потерял сознание, но благодаря помощи медиков ты не умер и сейчас находишься здесь. Такие дела.

Юноша молча смотрел на полицейского, тихо и напряжённо дыша.

— Вы... Вы ведь тоже откачивали меня в тот день.

— Верно. Всё-таки, — Кийоши начал разматывать бинты на левой руке, — я, как никто другой, знаю, какую боль могут принести наркотики. Смотри. Видишь следы от шприцов? Это всё — последствия употребления веществ. Последний раз я притронулся к игле десять лет назад. И, как ты видишь, тело не даёт мне об этом забывать.

Хисао продолжал молчать, рассматривая руку лейтенанта.

— Не буду читать тебе нотации в стиле “наркотики — это плохо” и так далее, ты это и так прекрасно понимаешь. Однако, запомни вот что: когда человек начинает употреблять, это сказывается не только на нём, но и на тех, кто его окружает. Подумай, как бы ты отреагировал, если бы узнал, что твой друг, брат, отец, сын начал ширяться? Как бы ты отреагировал, если бы ты увидел деградацию человека, падение его на самое дно, зная, что ты ничего с этим не можешь сделать?

Всё ещё молчание.

— И поэтому, Хисао-кун, я прошу тебя о помощи. Скажи, у кого ты покупал героин. Пока жертв не стало больше.

Тишина. Только часы, висевшие на стене, тихо отсчитывали время.

— …переулок напротив кинотеатра, на станции “Портовый остров”. Шестого числа каждого месяца.

— Точное время?

— Я… обычно после школы всегда ходил.

Записав всю информацию в записную книжку, тот спрятал её в плащ и обратно замотал левую руку бинтами.

— Понял. Спасибо тебе, Ватанабэ-кун.

Мужчина встал и уже направился к двери, но внезапно был остановлен голосом юноши.

— Стойте! Пожалуйста… Не рассказывайте родителям о причине моего попадания сюда. Прошу вас.

Кийоши тяжело вздохнул.

— …только если ты бросишь героинить. Иначе сдам с потрохами.

— Да, брошу, обещаю, обязательно брошу!

— Надеюсь. Ладно, выздоравливай, Хисао-кун.

Выйдя из палаты, полицейский столкнулся с доктором.

— Ну, как? — взволнованно спросил Рюичи.

— Он жив. Это точно.

— Знаете, чтобы это сказать, не нужно оканчивать медицинский. И я не об этом: вы узнали, что хотели?

—Да, узнал. И давай на “ты”, без этих формальностей. Слушай, ещё одно одолжение — можешь пока не говорить родителям Ватанабэ об истинной причине его попадания сюда?

— С чего бы это вдруг? Это было бы сильным ударом, да, но им ведь нужно знать правду?

— Не совсем… Я с парнем поговорил, он пообещал, что бросит.

— И ты ему веришь?

— Да. Он не боится умереть, раз начал употреблять, но он точно боится упасть в глазах родительских ещё ниже.

— Хм… Это имеет смысл. Ладно, рискну и доверюсь тебе ещё раз, Рэй.

— Спасибо, Уэмура. Ладно, я пошёл, до скорого.

— Увидимся, — кивнул врач и ушёл в противоположном направлении от лейтенанта.

Выйдя на улицу, Кийоши поджёг сигарету, затянулся и задумался.

[Итак. Шестого июня надо будет сходить в аллею, узнать про наркоту. Чёрт их знает, что там ещё продают, так ведь до ЛСД и мефедрона недалеко. Сегодня… 24-е мая. До назначенного дня… тринадцать дней. Хм… Надо подумать, что делать всё это время. А какие у меня варианты? Сходить в “Парадигму” к Одзиме, купить трав для тоников… Может, в караоке сходить? Душа просит спеть что-нибудь… Ладно, потом с этим разберусь, по мере поступления проблем.]

Докурив, полицейский пошёл к монорельсу до общежития. Однако его не покидало ощущения, что шестого числа ничего не закончится, а только-только начнётся.