Спортакус развалился в кресле Робби, голый, дрожащий от ощущения меха на его слишком чувствительной от возбуждения коже. Более высокий мужчина прижал его к креслу, перекинул одну его ногу через свое плечо и согнул почти пополам, опустив голову между ног и ловко орудуя смазанными пальцами. Это требовало от Спортакуса изрядной гибкости, но он охотно согласился, ведь награда за это была так хороша…

Рот Робби был искусным и неутомимым, дразнящим. Он то припадал к основанию члена и подбирался к яйцам, то спускался ниже, трахая эльфа языком. Спортакус беспомощно стонал от всепоглощающего удовольствия. Влажный жар, мягкое, но настойчивое давление. Ощущения, такие ошеломляющие, но недостаточные, чтобы кончить. Спортакус был в отчаянии… Когда Робби немного отстранился, чтобы провести языком от основания члена к головке, он едва не закричал.

- Ах, Робби, как хорошо, Робби! О боже… - застонал он высоким голосом, задыхаясь, не уверенный, была ли его речь английской, эльфийской или просто нечленораздельными звуками. Робби ухмыльнулся ему, отстраняясь, и Спортакус получил возможность немного отдышаться.

- Продолжай… - мурлыкнул Робби, выгибая бровь.

- Ты так добр ко мне, Робби, добр и щедр, ты заставляешь меня чувствовать себя потрясающе, ты такой, такой хороший, - его голос слегка дрогнул, когда он увидел, что улыбка Робби изменилась. Теперь его выражение лица можно было назвать зловещим, густые брови сдвинулись к переносице. Пальцы впились в мягкую внутреннюю сторону бедер Спортакуса, - Такой хороший… В смысле, хороший и злодейский, конечно, очень злобный и могущественный…

- Ты прав, - задумчиво протянул Робби. – Иногда я бываю слишком добр к тебе. Вот ты - настоящий герой. А какой же я злодей номер один, если все, что я делаю, поймав тебя – целуюсь, как маленький невинный школьник? Встань.

Спортакус воздержался от замечания, что в прошлом выходки Робби были отнюдь не невинными. Он почувствовал, что весь напрягается и трепещет от повелительного тона Робби.

- Да, Мистер Злодей!

- Уже поздно что-то говорить, - сказал Робби с притворным сожалением. – Наклонись вперед, пожалуйста… Теперь дай мне руки… Помнишь свое спасительное стоп-слово? – добавил он более нормальным тоном, внимательно наблюдая за лицом Спортакуса.

- Да! – Спортакус еле сдерживался от нетерпения, когда Робби застегнул ремни на его запястьях, нагнув над верстаком и крепко зафиксировав. Грудь и живот эльфа прижались к холодной поверхности, зад повис в воздухе, и он задрожал в предвкушении следующих действий Робби.

Неизвестно, чего он ожидал, но точно не звука открывающегося люка.

- Куда это ты собрался, Робби?

- Просто ненадолго выйду проветрить голову. Не волнуйся, Спортнеудачник, - Спортакусу почудилась насмешка в его голосе. – Ты в моем злодейском логове. Для героя это и так уже хуже некуда! – с этими словами он вышел.

Спортакус, насколько смог, вытянул шею и огляделся, убедившись, что Робби нет в той части логова, которую он мог видеть. Пальцы на ногах замерзли, член опал, странно тревожила невозможность высвободить запястья. Он уже начал прикидывать, не откинуться ли ему на пятки и сбежать вместе с верстаком, держа его в руках – просто чтобы выразить свое мнение о робюминии, когда услышал резкое металлическое постукивание, становящееся громче по мере приближения.

Робби появился в своей бейсбольной форме, постукивая алюминиевой битой по стенам, его бутсы стучали по бетонному полу. Спортакус обожал его в этом костюме, эту шикарную развязность, которую он изображал, то, как форма подчеркивала ширину его плеч, округлость икр и задницы, и что это была спортивная одежда…

Робби подмигнул ему и встал чуть сзади и сбоку. Широко расставив ноги, он перехватил биту и примерился ею, холодной и твердой, к ягодицам Спортакуса. Затем немного присел, чтобы размахнуться, и Спортакус задохнулся. Робби никогда не бил его, даже не шлепал по-настоящему, он был вредным, но садистом – никогда. Спортакус не думал, что хочет такого, но когда он открыл рот, чтобы сказать «Милфорд», во рту у него пересохло, и каждая часть его тела сжалась от мысли, что, наверное, он все-таки хочет этого…?

… а потом эта секунда, растянувшаяся до бесконечности, прошла, и Робби, смеясь, мягко провел концом биты между ног Спортакуса, позволяя ему почувствовать холодный шершавый металл, прежде чем слегка раздвинуть его ноги. Тело Спортакуса облегченно обмякло.

Робби отбросил биту, быстро расстегнул штаны и грубо вонзился в Спортакуса, проталкиваясь вперед, пока не оказался так глубоко, как только мог. Спортакус застонал от внезапной наполненности, пальцы Робби слишком сильно впились в его бедра. Он задергался, пытаясь ослабить давление.

- Успокойся, - рыкнул Робби, вжимая руку между лопаток Спортакуса. Он трахал его короткими, жесткими толчками, не прикасаясь, только удерживая за бедра, порыкивая от удовольствия, пока не кончил. Когда Робби издал победный рык, Спортакус почувствовал горячую пульсирующую влагу внутри себя. Он был ошеломлен, напряжение и ощущения от толчков смешивались с восхитительным возбуждением от того, что его использовали для удовольствия Робби.

- Хороший мальчик, - пропыхтел Робби. – Надеюсь, с остальными ты будешь таким же.

Он застегнул штаны и лениво побрел прочь, перекинув биту через плечо, повиливая бедрами и посылая Спортакусу воздушный поцелуй.

У Спортакуса кружилась голова, член отяжелел и ныл от досадного отсутствия внимания. Он так сосредоточился на том, чтобы вырваться из оков, что вздрогнул от неожиданности, когда ему заорали в ухо:

- ЙИ-ХА!

Пиратский костюм был одним из любимых у Робби, но не у Спортакуса. Он сморщился от отвращения, почувствовав, как косматая борода коснулась его лица и плеч, когда Гнилая Борода укусил его за шею, а затем лизнул спину, довольно хихикая.

- Якорь мне в селезенку! – крикнул он Спортакусу, униженно ощущающему, как сзади из него вытекает сперма Робби. – У меня добыча! А теперь будь хорошим мальчиком и пососи их для Капитана!

Он раскрыл Спортакусу рот, потянув за щеки, засунул в него два пальца, чтобы увлажнить их, добавил слюну к собственной сперме и ворвался в него сзади. Он то тянул его за волосы, то кусал за шею и плечи, не прекращая трахать. Чуть резкая боль смешивалась с наслаждением в его и без того чувствительном отверстии, все это было слишком, он был так близко, что мог кончить без рук, Робби был бы так счастлив и горд, что он кончил бы под ним, почти, почти….

Гнилая Борода рывком вышел из него и крест-накрест излился на спину. Каждая капля словно кипела на коже Спортакуса, ставшей сверхчувствительной.

- Крестик указывает на клад! – радостно возопил он, и, взъерошив волосы Спортакуса, зашагал прочь.

Потный и липкий Спортакус неподвижно лежал на верстаке, пытаясь успокоить сердцебиение и не слишком отчаиваться. Он не знал, сколько еще продержится, и ему не терпелось выяснить это.

При звуке шагов он с трудом поднял голову и увидел, что теперь Робби одет в синий комбинезон и кепку, аккуратную рубашку с галстуком и круглые очки. Спортакус улыбнулся: он любил, когда Робби надевал очки.

- Не обращай на меня внимания, - сказал Робби. – Я всего лишь техник, - он поспешно вытащил из сумки спортивную бутылку* и дал Спортакусу напиться. – Я просто пришел убедиться, что с тобой все в порядке.

Спортакус ухмыльнулся, чувствуя, как хлынувшая в горло холодная вода придает ему сил.

- Я мог бы заниматься этим весь день, Робби.

- Не-а, - замотал головой Робби, - Я только техник, - он дал увидеть Спортакусу, что натягивает одноразовые перчатки, и зашел сзади. Спортакус мог только стонать и безостановочно дрожать, чувствуя, как чужие пальцы распределяют смазку внутри и снаружи. Техник ввел в него что-то тонкое и длинное, едва касаясь простаты. Затем он вернулся в его поле зрения и по-турецки уселся на пол. Осторожно сняв перчатки, достал из сумки сэндвич и сжевал половину, прежде чем начать похлопывать себя по карманам с видом человека, который что-то забыл.

Со вздохом облегчения он вытащил из внутреннего кармана маленький черный предмет. Он нажал на него, и то, что находилось внутри Спортакуса, стало вибрировать. Спортакус стиснул зубы и сжал кулаки. Он с нетерпением ждал, когда сможет кончить нетронутым, зная, что это порадует Робби, но теперь решил не доставлять ему такого удовольствия.

Техник отстраненно наблюдал, доедая вторую половину бутерброда, потом повернул колесико на приборе, и интенсивность вибрации резко возросла. Спортакус завизжал, кончая, и обессилено повалился животом и бедрами на верстак. Техник присвистнул.

- Это было забавно, парень! – он вытащил выбиратор, очистил его и вернул в футляр. – Увидимся позже.

Робб Манул поочередно щекотал ступни и сосал пальцы, прежде чем овладеть им. Шерлок называл его провинившимся мальчишкой и щипал за соски. Спортакус чувствовал боль и усталость, он был липким, переполненным и каменно-твердым, и чувствовал какое-то глубокое, умиротворяющее счастье, которого никогда не знал раньше. Когда погас свет, он ухмыльнулся и приготовился к грандиозному финалу.

Динозавр шагал по логову плавно и грациозно, его большие зубы и немигающие глаза, казалось, светились, голова поворачивалась из стороны в сторону, будто в поисках добычи. Умом Спортакус понимал, что это Робби, но волновался, видя его грацию и экспрессию. Обычно неуклюжий, он мог начать двигаться абсолютно иначе, чтобы перевоплотиться в персонажа. Это было очаровательно, красиво…

… и, в данный момент, ужасно. Было что-то такое в динозавре, что заставляло кожу покрываться мурашками, что-то атавистическое, он чувствовал, как прижимаются его уши, а губы искажаются в зверином рыке. Ужасающие образы проносились в его сознании: острые зубы, вонзающиеся в спину или живот, ощущение когтей на плечах, когда он пытается взобраться на него… Он заскулил от страха, но, к своему удивлению, обнаружил, что при приближении динозавра его член опять стал каменно-твердым…

- Назад, мерзкая тварь! – щелкнув кнутом, Роберто Великий выскочил вперед, отгоняя динозавра. В тот момент Спортакуса переполнял нерастраченный адреналин, и он был не в состоянии понять, как Робби это провернул. Кроме того, ему нравился костюм дрессировщика.

- Какой прекрасный экземпляр, - одобрительно пробормотал Роберто. – Давай-ка посмотрим на тебя…

Он погладил Спортакуса по волосам, аккуратно потянул за уши, мягко провел пальцем по губам, зубам, деснам.

- Красиво и остро, - с одобрением заметил он, - И как много мускулов. А теперь давай посмотрим… Встань на цыпочки, пожалуйста, - он легонько постучал хлыстом по ногам Спортакуса, и тот повиновался. Он ощутил мягкую кожу перчатки, обхватывающей его яйца, мягко сжимающей его член, а затем скользнувшей, чтобы раздвинуть ягодицы. – О, - сказал он, - Ты был шаловливым мальчиком.

Лицо Спортакуса пылало, соски и пах были болезненно чувствительными, перед глазами стояла белая дымка наслаждения.

- Пожалуйста, Робби, пожалуйста… - простонал он, с трудом совершая каждое движение. – Пожалуйста…

- Что «пожалуйста»?

- Пожалуйста, просто… делай со мной все, что хочешь. Я твой, ты мой злодей номер один, злодей под всеми номерами, просто… - он сорвался на глухой стон, больше не способный говорить, когда Роберто толкнулся в него. Это было больно, но Роберто успокоил его, расцеловал укусы и синяки, которые другие оставили на его спине, погладил его член в такт своим нежным толчкам. Спортакус дрожал и всхлипывал от облегчения, выстреливая в кулак Робби.

Когда он пришел в себя, то понял, что его руки больше не скованы ремнями, и они вдвоем телепортировались в спальню. Вернувшийся в свой привычный облик Робби суетился рядом, укладывая его, вытирая слезы и сопли с его лица.

Спортакус никогда раньше не плакал после секса. У Робби иногда случалось, когда оргазм помогал ему снять напряжение и негативные мысли, которые он носил в себе. Тогда он объяснил встревоженному Спортакусу, что это очень расслабляет: вместе с оргазмом приходит катарсис**.

Здесь определенно надо было что-то сказать – размышлял Спортакус, погружаясь на матрас, с отяжелевшим телом, но бьющимся сердцем. Робби накормил его кусочками яблока и протер теплым полотенцем.

- Ты… Ты в порядке? – спросил он, в серых глазах плескалась тревога.

- Мне понравилось, - счастливо улыбнулся Спортакус, - Спасибо тебе, мой Робби.

- Спасибо, - обнял Робби его в ответ. Некоторое время они тихо лежали рядом.

- Все-таки я удивлен, что не увидел тебя ковбоем.

- Я потерял шляпу. Но не волнуйся. Парнишка Роттен еще проедется верхом! Эй, ты еще не засыпаешь?

Спортакус зевнул.

- Где-то снаружи уже 8.08, - он обхватил Робби за талию и уткнулся лицом между лопаток.

- Я с тобой, - пробормотал Робби. – Сладких снов, Спорти.

- Люблю тебя, мой злодей.