При взгляде на золотисто-багряные участки чешуи, поблескивающие на коже Шерлока, не скрытой под одеждой, Майкрофт как всегда испытал зависть. Его брату многое давалось просто так. Даже элементарные проявления истинной сущности не причиняли никакого дискомфорта, к тому же Шерлок получал удовольствие, вызывая страх в окружающих. Он часто позволял ногтям превращаться в когти или смотрел на собеседника глазами с вертикальными зрачками.

Вдобавок у младшего брата Майкрофта из-за проявлений истинной сущности ничего не чесалось, не зудело, кожа не шелушилась и не требовала тщательного ухода, глаза не воспалялись, а ногти и волосы не были тусклыми и безжизненными.

— Ты бы завел себе кого-то для контроля, — с кислой усмешкой сказал Майкрофт. — А то опять устроишь проблемы. Помнишь, как разнес в щепки кафе в Ислингтоне? Когда разозлился из-за якобы некорректного ответа официанта.

— Он назвал меня мутантом, — произнес Шерлок, постукивая когтем по особо яркому пятну чешуи на левой скуле. Послышалось мерное металлическое цоканье, которое всегда раздражало Майкрофта. — Я не виноват, что не сдержался.

— И минус две ночлежки, когда ты переживал феерические видения после приема сложной смеси препаратов, — напомнил Майкрофт. — Точнее, плюс. Городу не пришлось тратиться на снос мерзких полуразвалившихся зданий, ты отлично справился с их разрушением.

— П-ф-ф, всего лишь побочный эффект. Многие измененные теряют контроль во время употребления веществ. Да зачем ты вообще об этом заговорил? — Уши Шерлока заострились, вытягиваясь, глаза сверкнули янтарем с огненной прорезью посередине. Майкрофт помимо воли залюбовался: все-таки младший брат был идеальным драконом, пусть и с отвратительным самообладанием.

— Ты и сейчас готов проявиться. Повторяю, тебе нужен контроль.

— И кого же ты порекомендуешь?

— Кого-то из покрытых шерстью. Они отлично собой владеют, к тому же кошачьи в какой-то степени приходятся нам родственниками.

— Только не Лестрейд. Я чихаю от его шерсти. — Уши превратились в человеческие.

— Поразительно. Ты довел его до проявления? — Майкрофт представил, как Лестрейд изменяется в огромную пуму, готовую научить Шерлока уму-разуму. — Значит, кошачьи не подходят. Тогда возьми кого-то из псовых.

— Не докучай. Оу. — Шерлок оживился. — Я все жду, когда же ты себя проявишь. Интересно, какой у тебя рост. М-м, я давно себя не измерял, но три года назад от носа до кончика хвоста во мне было шестьдесят три фута. И я могу продуцировать огонь без малейших усилий. Тебе стоит попробовать, отлично расслабляет.

— Пустое бахвальство. — Майкрофт глянул на часы, при этом снова испытав зависть к беззаботному младшему брату.

Истинная сущность вылезала ему боком в виде чешуи, от которой все чесалось и зудело, кожа покрывалась красными пятнами с сухими краями. Майкрофт тратил много денег на иммуностимуляторы, препараты для укрепления волос и кожи, регулярно посещал врачей в клинике для измененных. Но легче становилось ненадолго: месяц или полтора Майкрофт чувствовал себя неплохо, а потом все начиналось по новой.

И чертов Шерлок, отлично зная об этом, не упускал возможности как следует поддеть брата. От него нельзя было дождаться сочувствия, хотя иногда Майкрофту казалось, что Шерлок не разрешает себе сочувствовать.

— И как же этот человек будет меня контролировать? Особая связь? Ну же, говори. Ненавижу не знать.

— Сам поймешь, когда встретишь подходящего измененного, — уклончиво ответил Майкрофт. Шерлок пробормотал что-то об идиотах на улицах, затем, явно красуясь, покрылся чешуей, засверкав как драгоценная статуя.

***

Доктор Джон Уотсон отлично владел своей сущностью, проявив себя на несколько секунд, когда Майкрофт предложил ему деньги в обмен на информацию о жизни Шерлока. Серо-бурый мех встопорщился на шее, на лице появилась характерная «маска» енотовидной собаки, но все это почти сразу исчезло. Как и предполагал Майкрофт, Джон наотрез отказался следить за Шерлоком.

«И чем мой брат заслужил такую верность случайного знакомого?» — мысленно посетовал Майкрофт.

***

После того, как таксист умер, истекая кровью, Шерлок полностью утратил над собой контроль. Расправились крылья, разбивая все на своем пути, истинная сущность Шерлока вытягивала энергию из окружающего мира, преобразуя тело и одежду в золотисто-багряного дракона, которого и обнаружили полицейские, открыв дверь аудитории.

— Вот же черт, — протянула Донован при виде зубастой морды. — Совсем с катушек слетел. Вы бы что-то сделали, шеф. Прикажите ему вернуться в себя. Он же все улики уничтожит, если уже не сделал этого.

— Не думаю, что я на это способен. Моя сущность вряд ли сможет тягаться с этим чудом, — отозвался Лестрейд. — Сейчас позвоню его брату. Должно сработать. — Он достал телефон, но не успел набрать номер Майкрофта.

— Пропустите! — Между полицейских вклинился Джон. — Шерлок! Сейчас же прекрати! — Он остановился на пороге аудитории, в которой с трудом помещался дракон. — Прекрати, кому я сказал?!

Дракон приблизился к двери, глянул на Джона сначала правым глазом, затем развернул голову и уставился левым. В глубине огромного тела зарождался низкий рокот, чешуя на животе засияла, воздух задрожал от нестерпимого жара, который исходил от дракона. Деревянные поверхности задымились, пластик начал плавиться, стекла в окнах пошли крупными трещинами.

Лестрейд немедленно потащил за собой Донован, помахал остальным полицейским, приказывая отступить. У них оставалось всего ничего времени, прежде чем по коридору должен был пронестись огненный поток. Если, конечно, дракон не повернет пламя в сторону окон — на это была вся надежда. Вдобавок все надеялись, что человеческая часть дракона не допустит массового убийства.

— Если не успокоишься, то я отнесу твое сокровище в банк, сдам его по сниженной цене и оплачу ущерб, — пригрозил Джон. Дракон дернул головой, с потолка посыпались куски штукатурки. По аудитории пронесся ветер, сущность изменялась, перестраивая атомы в прежний порядок, возвращая внешнему миру позаимствованные частицы. Спустя пять минут посреди совершенно разгромленного помещения стоял Шерлок. О проявлении напоминали янтарный цвет глаз и несколько чешуек на щеке. Шерлок с невозмутимым видом вышел в коридор. Полицейские отшатнулись от него.

— Совсем ничего не соображаешь? — напустился на него Джон. — Ты что устроил?

— Платить не буду, — быстро ответил Шерлок. — И не надейся. Я не виноват…

— А кто виноват, если не ты? — По лицу Джона прошла рябь проявления. Шерлок, который собрался как следует возразить, крепко сжал зубы, заставляя себя промолчать.

— Кажется, у нашего гения появился сдерживающий фактор, — произнес Лестрейд. — Надеюсь, доктор Уотсон не сбежит через неделю.

О том же подумал Майкрофт, когда через десять минут встретил брата, уходящего со стоянки перед колледжем. При виде старшего Холмса Шерлок вытянул руку, превращая ее в крыло, но Джон велел успокоиться. Шерлок поморгал, завис на пару секунд и подчинился.

— Поздравляю, брат мой, — сказал Майкрофт. — Тебе выпал шанс стать нормальным.

— Норма — это скучно, — заявил Шерлок. — И кто вообще говорит о норме? Джон, я знаю отличный китайский ресторан, работает допоздна. Мы срочно идем туда, я зверски проголодался. Вся эта возня с серийным убийцей чертовски изматывает.

Майкрофт провел взглядом брата с его новым другом, поймав себя на том, что буквально сходит с ума от зависти.

Он всегда хотел увидеть себя истинного. Но проклятый контроль, которому Майкрофт придавал столько значения, не давал ему проявиться, причиняя сплошные мучения.

***

Раз в неделю Майкрофт приглашал Лестрейда на ужин, чтобы поговорить о том о сем. Лестрейд еще при первой встрече с Майкрофтом ответил отказом на предложение собирать сведения о младшем Холмсе. Но Майкрофт не был бы собой, если бы не сумел приручить инспектора. Он перестал расспрашивать о брате, просто слушал, время от времени задавая наводящие вопросы. Рано или поздно Лестрейд не выдерживал и высказывал все, что он думает о поведении Шерлока.

Так было и в этот раз. Лестрейд живописал проявление дракона в небольшом помещении и то, что все на этаже рисковали быть поджаренными заживо. Если бы не доктор Уотсон.

— Представьте, что Шерлок все-таки оплатил ущерб, — с усмешкой сказал инспектор. — Вообще не представляю, как он на это согласился.

— Наверное, его уговорил доктор Уотсон. — Майкрофт заметил, что Лестрейд проглотил пару таблеток. — Вам нездоровится?

— Аллергия, — неохотно ответил Лестрейд. — На шампунь. Врач прописал препарат, отлично убирает кожный зуд. Черт меня дернул поменять шампунь, купился на рекламу. Забыл принять лекарство, вот, догоняю упущенное.

В голове Майкрофта набатом застучали слова «кожный зуд». Он ни разу не задумывался о том, что можно попробовать антиаллергическое средство, чтобы хоть немного убрать симптомы проявления сущности, от которых страдал годами.

Вернувшись домой, Майкрофт поискал в интернете сведения об антигистаминных препаратах, прочитал аннотации.

Все сходилось, как кусочки пазла: зуд, высыпания, чешуя, сухость кожи, раздражение, покраснение, плохое состояние ногтей и волос. Майкрофт не хотел верить тому, что прочитал: «Какой к черту дерматит? Или псориаз? Гадость какая!»

Но факты уже посеяли в нем сомнение.

На следующее утро Майкрофт велел помощнице записать его в самую обычную больницу к самому обычному дерматологу, вдобавок под другим именем и без упоминания статуса. Через два дня врач осмотрел Майкрофта.

— Крайне запущенный случай аллергического дерматита. Нужно провести тесты, чтобы выяснить причину. Говорите, что это у вас с тринадцати лет?

— Да. — Майкрофт с тоской смотрел на плакаты, развешанные на стенах кабинета. — Иногда мне становится легче, но это длится месяц или полтора.

— Скорее всего дело в пищевом факторе. Пока что пропишу диету со строгими ограничениями и антигистаминное средство, чтобы снизить проявления. И необходимо пройти полное обследование.

Майкрофт покивал в такт его словам, взял рецепт, поблагодарил и ушел. Купить лекарство он поручил помощнице. Когда она принесла упаковку таблеток, Майкрофт еле дождался, чтобы Антея ушла, и сразу принял двойную дозу.

***

Спустя неделю Майкрофт приехал к родителям, сначала побеседовал о разном, выпил чай и только потом спокойно сообщил:

— Я не измененный, у меня аллергия на целый ряд продуктов. Неделя приема самого простого антигистаминного средства, и почти все прошло. Чешуя, сухость кожи, покраснения и прочие неприятности. То, что раньше именовалось симптомами проявления моей истинной сущности.

Отец смущенно отвернулся, мать выжидающе смотрела на Майкрофта.

— Я чувствую себя… неплохо, — продолжил он. — Улучшился сон, наладился аппетит. В принципе, я понимаю, почему вы не захотели признавать, что ваш старший сын — обычный. Боялись понижения статусности среди других семей, соглашусь, это было бы весьма прискорбно.

У матери глаза полыхнули кроваво-красным, зрачки блеснули огнем.

— Младшая сестра тоже оказалась в пределах так называемой обычности, к счастью для семьи, она — злой гений, поэтому так кстати удалось спихнуть ее куда подальше. Из троих детей только один оправдал надежды. Хоть и такой как Шерлок, — не без горечи произнес Майкрофт.

— Я не хотела от тебя избавляться. — Миссис Холмс взяла его за руку. — Не хотела передавать на воспитание в обычную семью. Не смогла отказаться от своего ребенка. И что же нам оставалось делать?

— Мы лгали во благо, — добавил отец. — Статус помог тебе достичь вершин, иначе многие двери были бы перед тобой закрыты, к сожалению.

— Будто ничем другим я свое положение не заслужил.

— Не предавай огласке то, что ты обычный, — попросила мать. — Потеряешь свои позиции среди измененных, утратишь статусность среди элиты.

— Нам очень жаль, — отец обнял Майкрофта. — И если тебе от этого станет легче, то мы просим у тебя прощения.