— Привет, мама, — колени Тони коснулись холодной земли, пока он осторожным движением смахнул тончайший слой снега с верхней части надгробия своей матери, попутно проводя пальцем по буквам ее имени. — Привет, папа. Простите, что я давно не приходил. Долгая история, и, поверь мне, вы не хотите ее услышать.

Этим утром кладбище было абсолютно пусто, даже смотритель не выдержал окружающего холода. Тони покачнулся, садясь на пятки, и громко выдохнул, выпуская в воздух белые облака пара.

— Прошло… ну, прошло пять лет с тех пор, как я заключил контракт с Теем, думаю, даже чуть больше пяти. Если считать, то пять лет, шесть недель и полтора дня, — Тони покачал головой и встал на ноги, глубоко засунув руки в карманы пальто. — Сейчас это уже не имеет значения. Не так важен тот факт, что я настолько точно знаю, сколько прошло с тех пор, как я отказался от своей жизни, важно то, что…

Тони прикрыл глаза, — Важно то, что я скучаю по вас. Я действительно очень скучаю по вас. Мама, ты… ты относилась ко мне нормально, относилась ко мне, как к целому человеку, личности, даже учитывая мою сабмиссивность, и только когда ты ушла, я понял, что никто в мире не думал обо мне так же. Дядя Оби, он… ну, он не думал, что я был цельным человеком, это точно. И он вроде как продал меня Тею? Продал вашу компанию и продал меня тоже, и теперь я… потерян. Что я теперь должен делать?

— Я не смог пойти на похороны Пегги, — чуть погодя прошептал Тони. — Тей не позволил мне. И они увезли ее тело за границу, чтобы похоронить вместе с остальными героями войны. Ее место там, я знаю. Но я так скучаю по ней. И я скучаю по вас. И мне нужно поговорить с кем-то о стольких вещах, но я не знаю, с чего начать, и, вероятно, поэтому я здесь, разговариваю… разговариваю с камнями.

Тони болезненно поморщился, прижимая ладонь к векам, — Черт возьми, я точно делаю что-то не так. Стою здесь и разговариваю с надгробиями в шесть часов утра. И это самый близкий контакт с моей семьей за последние пять лет, шесть недель и полтора чертовых дня. Я свободен впервые за пять лет, могу делать практически все, что только захочу, и ебаная ирония всего этого в том, что я не знаю, что делать, и я не знаю, с чего начать, чтобы со всем этим разобраться. Как мне снова начать жить своей жизнью, когда прошло пять лет с тех пор, как она перестала быть моей?

У Тони перехватило дыхание от судорожного всхлипа, слезы потекли по его щекам и замерзали на снегу у его ног, — Я был со Стивом и Баки всего около двух недель, и они… они потрясающие, но я думаю, что они хотят чего-то, что я больше не могу им дать. Тей забрал у меня все. Забрал все, кем я считал себя, заставил меня чувствовать… Я чувствую… Что даже больше не целый, и я не знаю, как это исправить, я не знаю, как… — его дыхание резко участилось, а голос начал заикаться. — И я–я–я… О черт, у меня паническая атака.

Тони рухнул на колени, а затем приземлился задницей на холодную землю, закутавшись в пальто и подтянув подбородок к груди, — О-о-о, дерьмо, у меня приступ паники, у меня приступ паники… помогитепомогитепомогите…

***

Утреннее солнце еще даже не начало пробиваться сквозь занавески спальни Стива и Баки, а будильник должен был сработать только через полчаса, поэтому, когда Баки перевернулся на постели и крепко прижался к своему Дому, Стив сконцентрировал на нем все свое внимание.

Он был более чем готов потратить следующие тридцать минут, пытаясь заставить Баки кричать от удовольствия, и поэтому уже в следующее мгновение тот выгнулся под ним на матрасе, зарывшись обеими руками в волосы своего Капитана, громко застонав сквозь сбившееся дыхание, когда губы Стива заскользили вверх и вниз по всей его длине.

Стив не позволил бы Баки кончить просто так, он никогда так не делал. Для Дома было принципиальным вопросом проникнуть какой-либо частью себя в Баки, прежде чем позволить тому кончить, будь то его член, язык или пальцы. Стиву нужно было быть частью этого, нужно было знать, что Баки кончает для него и только на нем.

Это было мелочью для Дома — требовать, чтобы он был единственным, от кого саб получает такое удовольствие, и, конечно же, Баки никогда бы не стал спорить, бороться или протестовать против этого.

По какой такой неведомой причине он не желал бы достигать оргазма, пока его Капитан внутри него?

Поэтому, когда Стив скользнул уже смазанным пальцем во вход Баки, тот полностью отдался жару, свернувшемуся в основания его позвоночника, искры вспыхнули у него в глазах, когда Дом добавил еще один палец, поглаживая и растягивая, пока не приласкал внутри именно так, как знал, нравилось Баки.

— Капитан, — Баки изо всех сил старался оставаться в сознании, когда край его разума начал соскальзывать в туман, — Капитан, — иногда бывало и так — когда он был слишком эмоционален, он погружался с почти пугающей быстротой, а последние пару недель с Тони были именно такими неожиданно эмоциональными. — Капитан, о-боже-мой…

— Я держу тебя, — оторвался Стив от своего занятия достаточно для того, чтобы успокоить, прижимая вторую, теплую и твердую, руку к центру груди Баки. — Я держу тебя, детка, давай.

Баки кончил с возгласом, почти перешедшим в крик, и Стив провел его через каждый импульс, каждый удар, каждый подъем и падение, пока саб не оказался полностью выжат, дрожа под рукой Стива.

— Как ты себя чувствуешь? — немедленно спросил Стив, встревоженный, потому что слова Баки перед самым освобождением прозвучали почти истерично. — Милый?

— Так близко… — едва слышно выдохнул Баки. — Почти звезды… почти…

— Останься со мной, — у них не было времени, чтобы Баки погрузился в сцену, Стиву было не достаточно оставшегося времени, чтобы благополучно вернуть его обратно, готового к полному рабочему дню, но, что более важно — Стив беспокоился за состояние саба, потому что тот так быстро улетел. — Оставайся со мной, любимый. Баки. Баки! Давай сюда. Взгляни-ка на меня.

Дом продолжал лежать, прикрывая Баки своим телом, обхватил его подбородок и заставил встретиться с собой взглядом, а затем потянулся, чтобы включить лампу, дабы осветить комнату.

— Баки, мне нужно, чтобы ты остался со мной. Возвращайся обратно. Возвращайся, — Стив придал своим словам повелительный оттенок, понизив голос, и Баки резко отшатнулся от обрыва в пропасть, глаза его прояснились, а руки сжались на боках Стива.

— Со мной? — Стив не позволил собственной нервозности прозвучать в голосе. — Бак, ты со мной?

— Я с вами, Капитан, — четко произнес Баки, а затем мягче: — Стиви. Я с тобой. Ты в порядке?

— А с тобой все в порядке? — Стив слез с тела Баки, но накрыл его одеялом, чтобы тот не замерз. — Детка, я никогда не видел, чтобы ты так быстро нырял. Что случилось?

— Прости, — Баки уткнулся лицом в подушку, закрыл глаза и попытался выровнять дыхание. — Ничто так не лишает секс удовольствия, как то, что твой партнер без предупреждения начинает проваливаться в сумбурный сабспейс, а?

— Это не… — Стив покачал головой. — Нет. Дело не в этом. Я бы просто отпросился с работы, если бы ты погрузился, и тебе нужно было там остаться. Я волнуюсь, потому что это произошло так быстро. Мы были даже вне сцены. Что случилось?

— …это э-э… это Тони, — признался Баки, еще глубже зарываясь в подушку, чтобы скрыть свое лицо, окрасившееся в приливе смущения в красный цвет. — На самом деле, обычно, переживающий саб не влияет на меня, но сейчас все по-другому. И я не могу понять, сочувствие ли это, потому что мы оба сабы, или это ответственность, потому что он позволил мне доминировать для него, из-за чего я теперь чувствую, что он мой, что я должен заботиться о нем, а потом я теряюсь, потому что быть Домом для него и сабом для тебя — это…

Горло Баки сжалось, когда он тяжело сглотнул, — Я действительно не знаю, что я должен чувствовать, и это заставляет меня падать. Я чувствую, что я сейчас почти ничего не понимаю, и я неуравновешен. Я ненавижу все это.

Стив помолчал минуту, а затем сказал:

— Я люблю тебя, и ты любишь меня, и хотя мы не знаем всего, что произойдет с Тони, мы точно знаем, что его место здесь, с нами. На данный момент этого достаточно.

— Стиви…

— Пока этого достаточно, — повторил Стив. — Все остальное в деталях, Бак. Пока все мы в порядке, остальное придет само в свое время, хорошо?

Баки молчал, и Стив перешел на шепот, чтобы добавить:

— И, милый, если тебе нужно чаще погружаться, если нужно, чтобы я больше заботился о тебе в это время — просто дай мне знать. Я твой Дом, твой Капитан, и я сделаю для тебя все.

— Я люблю тебя, — пробормотал Баки, и Стив прижался к нему для долгого, сладкого поцелуя.

— Я тоже тебя люблю. Я собираюсь приготовить для тебя душ и сварить кофе, а потом разбужу Тони, и, может быть, мы сможем все вместе позавтракать.

— Боже, это было бы охеренно, — Баки вытянулся на кровати и улыбнулся, потому что его Дом все еще пристально за ним наблюдал, отслеживая состояние, пока не уверился, что Баки действительно вынырнул и был в безопасности. — Бросишь мне мой телефон?

— Конечно, детка, — Стив выскользнул из-под одеяла, ничуть не заботясь о том, что ему не удалось получить свою дозу удовольствия этим утром, и отсоединил телефон Баки от зарядки. — Ты дашь мне знать, если…

— Стиви, — Баки резко сел, и Стив обернулся, сердце его екнуло, когда он увидел панику на лице своего саба.

— Бак?

— …Тони звонил мне шесть раз, — Баки повернул экран так, чтобы Стив мог увидеть все пропущенные. — Мой телефон на беззвучке до семи утра, поэтому мы ничего не услышали.

— Черт, — Стив отправился за своим телефоном, который остался на кухне, и Баки услышал, как он громко выругался. — На моем телефоне десять пропущенных! Тони!

Стив проскользнул ко второй спальне и постучал в дверь, — Тони? Дорогой, ты здесь? Я собираюсь открыть дверь, если ты не ответишь, а я не хочу тебя пугать, но…

— Тони? — Баки снял трубку, когда телефон зазвонил вновь. — Милый, ты разве не дома? — Что бы Тони ни сказал на другом конце, этого было достаточно, чтобы заставить Баки побледнеть. — Хорошо, хорошо, хорошо. Как называется кладбище? Да, сладкий, мы сейчас придем. Мы уже на пути к выходу.

Баки повесил трубку и побежал обратно в спальню, поспешно надевая одежду и одновременно набирая контакт «Работа», — Привет, это Баки. Извините за столь короткое уведомление, но я очень спешу. Перенесите всех, кого только сможете, у меня появились неотложные семейные дела… Спасибо, пока.

Стив влез в джинсы и крикнул в сторону ванной, — Бак? Что, черт возьми, происходит?

— Тони ушел рано утром, чтобы навестить могилы своих родителей, — Баки сплюнул в раковину и положил зубную щетку обратно. — У него случился приступ паники, он звал нас на помощь и…

— Дерьмо, — выругался Стив, а затем выругался снова. — Нам нужно спешить.

***

— Это так глупо, — Тони сжал кружку горячего шоколада обеими руками, сгорбившись на диване, с накинутым на плечи теплым одеялом. — Это было… Боже, это было так глупо. Я не могу поверить, что так испугался.

— Не глупо, милый, — Баки все еще выглядел так, будто был на полпути к тому, чтобы запаниковать, его глаза были немного дикими, хотя он старался говорить ровным голосом. — Ты можешь рассказать нам, что произошло? Сейчас ты в порядке?

— Думаю, теперь в порядке, — кивнул Тони, бросая тревожные взгляды на Баки, явно взволнованный видимым беспокойством Свитча. — Я… Я хотел навестить своих родителей. Тей никогда не позволял мне отправиться на их могилы, даже чтобы просто возложить цветы, или что-нибудь в этом роде…

Он запнулся, когда Баки тихо выругался и вскочил на ноги, чтобы пройтись по комнате, — Эм… Поэтому я поехал к ним, ушел пораньше, чтобы успеть вернуться до того, как вы уйдете на работу, но… но…

— Все в порядке, милый. Не торопись, — Стив одарил Тони быстрой, успокаивающей улыбкой и жестом велел Баки успокоиться. — Кристально ясно твое желание посетить кладбище. Ты здесь с нами уже неделю, и с тех пор, как ты ходил по магазинам, прошло несколько дней, у тебя было полное право покидать квартиру и полное право навещать своих родителей. Никто на это не злится. Что еще случилось?

— Я действительно не знаю, — Тони сделал глоток горячего напитка и издал тихий довольный возглас, с удивлением глядя на темный шоколад, — я начал рассказывать им о Тее и о том, как долго длился наш контракт, а в следующую секунду я… — он неуверенно вздохнул, бросив очередной взгляд на Баки, который выглядел все более взволнованным. — Я говорил о том, что не знал, что делать со своей жизнью или со свободой, которая у меня сейчас есть, и что я не знаю, с чего начать, а потом…

— Потом ты позвонил нам, а мы не взяли трубку! — не выдержал Баки. — Обещали, что позаботимся о тебе, а потом, когда ты действительно в нас нуждался, нас не оказалось поблизости!

— Баки, все было хорошо, я просто был немного…

— Сержант! Ты называешь меня Сержантом! — отрезал Баки, и Тони ошарашенно замер, чтобы сразу после этого все лицо застыло в непроницаемой маске, и со всем этим пора было заканчивать.

— Иди сюда, — Стив оттолкнулся от дверного косяка двери, выпрямившись во весь рост, и понизил голос до тона, который он использовал очень редко. — Баки, иди сюда. Сейчас же.

Баки направился к Стиву, а затем остановился, обернувшись, чтобы взглянуть на Тони, и Дом сам сделал два шага вперед, вторгаясь в его личное пространство, а затем положил свою большую руку на затылок Свитча и сжал ее ровно настолько, чтобы тот поднял на него взгляд.

— Хватит, — сказал он медленно и твердо, и глаза Баки слегка расширились. — Достаточно, ты понимаешь? Ты расстроен, что расстраивает Тони, а я расстроен, наблюдая за вами обоими. Ты хочешь меня огорчить?

— …нет.

— Нет?

— …нет, — выдавил из себя Баки, а затем его плечи покорно опустились, когда он, казалось, наконец, пришел в себя. — Нет, Капитан. Нет, я не хочу тебя огорчать. Не хочу расстраивать Тони. Прости меня.

Обычно Стив настаивал на том, что извинения не нужны, так как он был Домом, который очень мало вещей находил неуважительными, но в этом случае он просто кивнул и сказал:

— Тебе нужно извиниться и перед Тони.

— Да, Капитан, — выдохнул Баки, и его плечи опустились еще ниже, а тон заметно смягчился. — Я действительно сожалею об этом, дорогой. Правда, сожалею.

— Все в порядке, — прошептал Тони, но зарылся еще глубже в одеяло. — Прости, я уверен, что выбиваю все из равновесия, будучи таким эмоциональным.

— Это не твоя вина, дорогой, — хоть Стив и держал руку на задней части шеи Баки, но при этом продолжал успокаивающе поглаживать большим пальцем его пульс. — В этом нет ничьей вины. Не твоей, Тони, и не твоей, Баки. Вы оба… — его улыбка, обращенная к Баки была практически поклоняющейся, а улыбка для Тони умиленной. — Вы оба идеальны. Такие хорошие для меня.

— Ох, — прошептал Баки, прикрыв свои голубые глаза, покачнувшись телом в сторону Стива. — Капитан.

— О-о-х, — хриплым эхом отозвался Тони, ставший мгновенно каким-то хрупким, его хватка на чашке усилилась так, что костяшки пальцев побелели. — С-Стив, я…

О.

Ох.



Стив много думал о том, как он собирается заботиться о двух сабах. Когда они впервые встретились с Тони в том ювелирном магазине, первоначальный непоколебимый порыв Стива кричал забрать саба и унести его как можно дальше. И это явно было достаточным ответом на вопрос, должен ли Тони принадлежать ему или нет. Немедленное принятие саба со стороны Баки легко отбило все опасения Стива по поводу того, впишется ли Тони в их жизнь. Смотреть, как Баки руководит сабом, было завораживающе, то, как Тони прижимался к ним обоим в объятиях во время фильма, было почти опьяняющим, а доверие, которое проявил саб, когда вся его жизнь так дико вышла из-под контроля, было сокрушительным.

Стив думал обо всем этом.

Но он не думал о том, что он делал бы, в случае, когда нужно позаботиться об обоих своих сабах одновременно.

Баки уже колебался на самой грани сабспейса, состояние от практически полного погружения этим утром вернулось в полную силу, когда еще не утихшие эмоции вновь вышли из-под контроля. Красивые бледные глаза уже остекленели, губы приоткрылись, а дыхание замедлилось, в итоге Баки позвал голосом, едва ли громче шепота: — Капитан.

И Тони… Тони был так убежден, когда сказал, что больше не хочет быть сабом, но прямо сейчас все было написано на его лице с потускневшими глазами, видно в позе его тела, в том, как он делал дрожащие вздохи… его нужно было погрузить мягко и не спеша, и вкладывая все обожание, которое только заслуживал взбудораженный саб от своего Дома.

— Я не твой саб, — произнес Тони, но после того, как опустился на диван, Стив уловил его дрожащий усталый вздох, замечая, что тот все еще держался на грани слез. И поэтому, повернувшись к Баки и увидев его безмолвную мольбу, Стив не долго раздумывал, зная, что принимает единственное верное решение.

— Давайте, — он потянул Баки за собой, подойдя к дивану, чтобы взять Тони за руку, подождал, пока оба не встанут рядом с ним.

— Мы пойдем, приляжем в нашей спальне. Я собираюсь согреть вас… — он поцеловал Баки в щеку, — …обезопасить… — быстрое прикосновение к виску Тони, — …и помочь уютно устроиться. Я позабочусь о вас. Об обоих из вас.

— Спасибо, Капитан, — пробормотал Баки, а вслед ему Тони прошептал очень тихим, едва слышным, голосом: — Спасибо… Капитан.

Стив подавил желание зарычать от возбуждения, от победы, от прилива чувства собственничества, которое прошибло его в окружении этих двух прекрасных, совершенных, умопомрачительно милых, сладких сабмиссивов, так доверяющих ему. — Спальня. Сейчас же.

***

Погрузить Баки оказалось очень легко.

Свитч был уже так близок к краю, что Стиву не нужно было делать ничего, кроме как руководить им в процессе снятия одежды:

— Сними обувь, милый. Теперь твои носки. Твои джинсы. Твоя рубашка, — и, следуя каждой простой команде, Баки скользил все ниже, спускаясь под успокаивающий гул голоса своего Дома, пока не поплыл, заземленный лишь ощущением крепкой руки Тони в своей собственной.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Стив, и Баки откинул голову назад, чтобы тот потянул его за мягкие и блестящие волосы, после чего ответил: — Вижу звезды, Капитан.

— Идеально, — сердце Стива сжалось, когда он услышал заветные слова, и когда он помог Баки лечь в кровать, облегчение от того, что тот благополучно устроился, боролось с ноткой нервозности по поводу того, что будет происходить дальше. — Ты идеален, Баки. Спасибо тебе.

Тони в полнейшем шоке уставился на парня, как будто никогда раньше не видел, как погружается саб, и поэтому подпрыгнул, когда Стив взял его за руку и слегка сжал.

— Тони, — Стив твердо встретил взгляд Тони. — Тебе нужно это, и я хотел бы тебе помочь. Ты позволишь?

— Ты был так нежен с ним, — глаза Тони все еще были широко раскрыты, но он не отпустил руку Дома. — Я никогда… ты был таким нежным. Это было так легко, это всегда так просто?

— Ну, не всегда, но когда осторожно…

— Ты будешь со мной таким же? — вопрос ошеломил Стива, в ту же секунду лишил дара речи и разбил сердце, но Тони продолжал внимательно смотреть на него, ожидая ответа.

— Да, — наконец сказал Стив. — Я буду нежен с тобой. Конечно же, я буду с тобой нежен.

— Я не хочу погружаться, — с вновь застывшим сердцем Стив лишился дара речи, и мог только смотреть, как Тони сжал его руку, а затем отстранился. — Я лягу в постель, как ты хочешь, и останусь здесь столько, сколько нужно тебе и Баки, но я не хочу тонуть. Я не… Я не знаю, смогу ли я. Пожалуйста, не заставляй меня даже пытаться. Но не мог бы ты… не мог бы ты, пожалуйста…

Стив терпеливо ждал, и Тони закончил: — …Ты все равно будешь нежен со мной?

Было ясно как день, что Тони нуждался в сабспейсе, его пальцы дрожали, а на глазах выступили слезы, так как утренняя эмоциональная буря и все еще слишком сильная паническая атака явно давили на него. Ему нужно было погрузиться в сцену, но он говорил «нет», поэтому Стив заставил себя просто кивнуть.

— Конечно, Тони. Иди сюда, — Стив помог ему забраться на другую сторону кровати, рукой нежно придерживая поясницу и помогая устроиться на высоком матрасе. — Я собираюсь снять с тебя обувь.

У Тони никогда раньше не было Дома, что стоял бы на коленях у его ног, и он покраснел, когда Стив так легко скользнул на пол, дернув его обувь за шнурки и сняв ее, прежде чем осторожно отставить в сторону.

— Я не собираюсь снимать с тебя штаны, — Стив мирно поднял обе руки. — Но если ты сам хотел бы раздеться сильнее…

— Нет, нет, сними их, — Тони прикусил губу, расстегнул пуговицу на джинсах, спуская их с бедер, и затаил дыхание, ожидая, когда Стив сделает все остальное. Дом, раздевающий его, не был чем-то, что Тони когда-либо нравилось, но это никогда не делалось просто… просто так, просто для того, чтобы ему было удобно. — Пожалуйста?

— Хорошо, — Стив не мог упустить это проявление доверия, и не сводил глаз с лица Тони, когда стягивал джинсы с его длинных ног. — Лучше?

— Да-а, — Тони нервно покусывал внутреннюю сторону своей щеки, когда медленно попятился на кровати туда, где ждал Баки. — Стив…

— Тони, — Стив наклонился над кроватью, чтобы уложить Тони под одеяло, погладив пальцами щеку Баки, когда отстранялся. — Я бы хотел, чтобы вы называли меня Капитаном.

— Но я не…

— Обращайся ко мне: «Капитан», — Стив понизил голос, и Тони вздрогнул. — Потому что я позабочусь о тебе, независимо от того, будешь ли ты сабом для Баки и меня, позволишь ли ты нам когда-нибудь погрузить тебя, или нет. Так что, когда тебе что-то понадобится — называй меня Капитаном, и я тебе это дам, хорошо?

— Да, Капитан, — сказал Тони и свернулся в ожидающих объятиях Баки, прижимаясь ближе и пряча лицо, в то время как Свитч пробормотал что-то мягкое и приятное в его волосы. — Спасибо.

Стив запустил пальцы в волосы Баки и почесал кожу его головы, пока тот не растекся на подушках еще сильнее, а затем переключился и сделал то же самое и для Тони, не останавливаясь, пока дыхание саба не замедлилось и не выровнялось, и он не расслабился в объятиях Баки.

— Вы оба замечательные, — Стив поплотнее укутал их плечи одеялами, — я собираюсь дать вам отдохнуть, но я буду прямо здесь, у окна, работать над некоторыми бумагами. Отдохните, а я… — он не смог удержаться от очередной дорожки поцелуев, легких, как перышко, на щеке Баки, вверх к виску и на густых ресницах. — Я буду прямо здесь.

***

Стив должен бы был потратить те несколько часов, пока сабы то засыпали, то просыпались, чтобы оценить работы своего ученика для послеобеденного занятия, но вместо этого он провел это время за рисованием.

Тони и Баки оба были удивительно похожи внешне и вместе с тем так разительно отличались друг от друга, что Дом не мог не нарисовать их. Тони был таким мягким, с легкими плавными линиями и вьющимися волосами, фарфоровой кожей и нежными изгибами. Он был смуглым и сиял, как и Баки, но тело Баки было крепким, с мускулами и кожей, покрытой десятками татуировок, прямыми волосами и твердым телом.

Один-два-три часа пролетели незаметно, пока Стив погрузился в искусство, пытаясь запечатлеть каждую секунду, каждый вдох, и каждое крошечное движение между двумя его сабами. Выражение лица Баки благодаря его Дому стало спокойным, умиротворенным и расслабленным, руки были заняты тем, для кого он сам доминировал, и хотя Тони не был в подпространстве, он, по крайней мере, отдыхал, и был в безопасности под их присмотром.

Они были идеальны.

В конце концов, Стив отложил свой блокнот для рисования только тогда, как часы пробили одиннадцать, не спеша встал с подоконника и потянулся. Ему не хотелось поднимать вопрос о Баки, когда Свитч был так глубоко, но он не мог пропустить еще одно занятие, и для Баки и Тони было бы хорошо провести время наедине друг с другом.

Но затем Баки поерзал на кровати, и перевернулся на спину с тихим вздохом, чтобы прижать Тони к груди, на что тот удовлетворенно промычал: — М-м-м, Сержант.

И Стив…

…Стив сел обратно и вновь ухватился за свой блокнот для рисования.

Еще один час никому не повредит.