Дорога до кухни была долгой и приятной. Джинни в жизни так много не обжималась. На каждом углу Том прижимал её к стене и дарил влажные поцелуи. А если он что-то пропускал, Джинни сама с удовольствием затаскивала его в эти углы.

Так они и шли, смакуя каждое мгновение. Солнце уже встало, а Джинни предвкушала месть. Что может быть лучше, чем заставить Гарри Поттера неделю не слезать с унитаза? Кто-то должен сбить с него спесь. И Джинни рада оказаться этим кем-то. В конце концов, его бы стоило придушить за все, что он сделал. Так что, можно сказать, Джинни поступает милосердно.

Они с Томом вошли в кухню, и их тут же окружили домовики.

— Завтрак на одного, — приказала Джинни. — Не здесь. Что-нибудь, что уместится на подносе. И большую чашку кофе.

Эльфы послушно закивали и засуетились, выполняя приказ. На одном из столов мгновенно появился и начал заполняться поднос.

Там появились бисквиты, сандвичи, розетка с джемом и чашка кофе, не просто большая, огромная.

— Стоп. — Приказала Джинни, — Достаточно. Этого уже слишком много. Если вы поставите сюда ещё хоть что-то, поднос просто треснет.

— Но мисс, — жалобно заговорил домовик, несший огромное пирожное, украшенное крупной клубникой в карамели. — Неужели вы хотите оставить своего друга голодным?

Глаза домовика наполнились слезами. Но Джинни не дала себя разжалобить и покачала головой.

— Это мы оставим себе. — Том ловко сцапал клубнику и закинул ее в рот.

Джинни фыркнула и подняла руку.

— Зелье. — Потребовала она и Том послушно вложил флакон в её ладонь.

На секунду она остановилась. Джинни знала, что поступает мелочно и по-детски. Но ей так хотелось врезать по наглой роже, чтобы Гарри больше никогда не смел ей приказывать, повышать на нее голос и заставлять ходить босиком по ночному Хогвартсу. Стоило Джинни вспомнить это, как её щёки вспыхнули от гнева, а кулаки сжались. Она резким движением сорвала колпачок и влила зелье в кофе.

Спрятав флакон, она, полная решимости, подхватила поднос. Спина мгновенно заныла. Дотащить все это до спальни Поттера будет отдельным подвигом.

— Вперед! Гарри обожает шутки, он обязательно оценит эту.

Том одобрительно хмыкнул.

***

Кружка на подносе едва заметно подрагивала. Джинни бы с удовольствием отдала его Тому, но тот куда-то запропастился на выходе из кухни.

— Хэй, — Том неслышно появился за ее спиной и осторожно обнял, — мне кажется или на тебе нет лифчика?

— Не смешно, — фыркнула Джинни. — Где ты был?

Они прошли мимо портрета и свернули за угол. Странно, в первый и последний раз, когда она была в комнате Поттера, он тащил ее туда почти силком. А теперь, разругавшись вдрызг, она идёт по собственной воле. Нет, сейчас было страшно, как в первый раз, но злой азарт заставлял её идти вперед.

— Да так, профессор Локхард научил меня одному маленькому трюку, и я им воспользовался. — Том пытался скрыть гордость в голосе, но выходило откровенно плохо. На его губах играла мягкая улыбка. Джинни видела ее лишь краем глаза, но всё равно ей стало спокойней.

— Разве он может чему-то научить? — удивилась она.

— Ты не поверишь.

Ещё поворот, и вот они у доспеха.

— Готов? — спросила Джинни, переминаясь с ноги на ногу. Том придерживал её за талию.

— Всю жизнь мечтал посмотреть, в какой роскоши живут богатенькие папенькины сынки.

— Ты будешь разочарован. — Фыркнула она и скомандовала. — Приори инканто.

На удивление, пароль остался прежним. Доспех дернул забралом, лязгнул, скрипнул и протянул железную перчатку без руки.

— Пожми ее. — Попросила Джинни.

— Что?

— Ему надо пожать руку, а у меня поднос. — Нетерпеливо пояснила Джинни. — И как девчонки справляются? На голову что ли подносы ставят?

— В вашей школе самая бессмысленная система паролей, из всех, что я видел, — заметил Том, но перчатку пожал.

Постамент с доспехом отъехал, прежде чем Джинни успела возразить. Она сделала глубокий вдох и шагнула вовнутрь. Красные стены, красный балдахин, красное всё. Пришлось зажмурится, чтобы не рябило в глазах.

Том присвистнул.

— А своего портрета в полный рост он нигде не повесил? Зря, очень зря. Смотрелось бы в тему. А ты говоришь, Локхард не способен ничему научить. Ну и где же король вечеринки? — он по-хозяйски огляделся в комнате и бессовестно и методично начал заглядывать в каждый шкафчик, будто Поттер мог прятаться там.

Джинни огляделась. Комната была пуста, постель смята, а из плохо закрытого окна задувал сквозняк. На столе, поверх свитков и книг, лежал свежий выпуск Пророка. Где-то невдалеке шумела вода.

— Думаю, он в душе. Что будем делать?

Том, тем временем, распахнул шкаф и бесцеремонно залез в чужие мантии.

— Подождем. Что за скучный тип, никакого разнообразия. — И он захлопнул шкаф. А через секунду улегся на Гаррину постель. — Эй, хочешь посмотреть, какой порнушкой балуется великий Поттер?

— Обойдусь без этого краеугольного знания.

Том полез куда-то под матрас. Джинни поставила поднос и от нечего делать взяла газету.

Заголовок гласил: «Самые красивые пары Хогвартса вчера и сегодня: повторится ли история великой любви?». Ниже шли два фото — вчерашнее, их с Гарри. И старое, на нем мистер и миссис Поттер, ещё в школьной форме, стояли в обнимку и махали камере.

Джинни резко закрыла газету. Голова пошла кругом, пришлось сделать глубокий вдох.

— Это ничего не значит, — прошептала Джинни.

— Что — не значит? Джин? Что-то случилось? — бросив все, Том в два шага оказался около нее и приобнял. — Ты побледнела.

Джинни покачала головой.

— Всё в порядке. Просто не читай газет, это лишнее.

Том моментально вырвал у нее Пророк и раскрыл его. Улыбка сошла с его лица мгновенно. Джинни даже показалось, он почернел. Сразу стало заметно, что он не спал всю ночь.

— «Гордость Гриффиндора», «Самый перспективный юноша выпуска»? «Возвращение Великой Любви»? Вот ведь дерьмо. — Он скомкал газету, словно это она сама на себе статью напечатала, и зашвырнул неопрятный ком через комнату. — Ну и когда ты собиралась мне сказать, что даешь интервью в местные таблоиды?

— Можно подумать, я специально от тебя это скрывала. — Ощетинилась Джинни. Она заставила себя посмотреть ему в глаза. — Том, послушай, вчера столько всего произошло, что я просто забыла. Кто бы мог подумать, что оно выльется в это? К тому же, разве это имеет значение? Сейчас. Это не важно.

Том с неохотой посмотрел ей в глаза, но ничего не сказал.

Ей и самой было что возразить. Важно! Это было чертовски важно! Эту газету увидят сотни и сотни. Сегодня же Джинни придет письмо из дома с вопросом, почему она не познакомила маму со своим кавалером. А когда Джинни напишет, что рассталась с ним… Страшно представить, что тогда начнется. А сколько людей ещё напишут ей? А Гарри? А в редакцию?

И что все эти люди сделают с ней, узнав что она запустила шпилькой в «Самого перспективного юношу выпуска»?

Но все эти вопросы отступили, потому что прямо сейчас эта статья и эта газета сделали больно Тому.

— Всё это вчерашний день. — Заверила Джинни и решительно его поцеловала. Она коснулась его шершавой щеки и прикрыла глаза. Том обнял её за талию и ответил на поцелуй. И Джинни поняла, пока они вместе, они справятся со всем.

Должно быть, они так увлеклись друг другом, что не услышали, как затихла вода и открылась дверь.

— А, смотрю вы ознакомились с утренней прессой. Ну как, Томми, ты уже дошел до места, где Уизли признается мне в вечной любви? Обожаю этот момент. — Джинни оглянулась, хоть этого и не требовалось. Гарри стоял в одном полотенце на бедрах. Для разнообразия, белом. Оперевшись на косяк и сложив руки на груди, он смотрел со злорадной ухмылкой. За которую его тут же захотелось придушить. С его волос, все ещё влажных после душа, сорвалась крупная капля, и он небрежным движением руки откинул их назад. — Утешительные поцелуи не помогут, Уизли. За свои слова придется отвечать.

Повисла тишина. Джинни хотела что-то сказать, но речь подвела её. Все слова словно выветрились из головы.

— Так и будем стоять или вы соизволите объяснить, какого хрена тут делаете? — Уточнил Гарри.

Зелье. Чашка. Точно. Вот зачем она пришла. Джинни шагнула вперед, вырвавшись из объятий Тома.

— Я пришла извиниться. Вчера я наговорила лишнего и…

Её слова прервал вульгарный ржач.

— Долго готовилась? — отсмеявшись, уточнил Гарри. — Ты уж определись, все это вчерашний день, или ты извиняться пришла.

К щекам прилила кровь. Джинни дернулась сказать что-нибудь хлесткое, но Том остановил её, положив руку на плечо.

— Тише-тише. Мы не ссориться пришли, да, Джин?

Гарри брезгливо оглядел Тома, но ответил не ему.

— Серьезно, птенчик, ты пришла не ссорится? Зачем же было всё так усложнять и тащить этого клоуна с собой? — он наконец отлип от стенки и медленно подошел к ним. Протянул руку и погладил Джинни по щеке. — Можно было бы решить всё полюбовно. Ты, как я погляжу, теперь девушка опытная. Знаешь, что делать. И кстати, куда подевался твой лифчик?

Джинни отмахнулась от него, хлестко ударив по руке.

— Не смей.

Гарри будто этого и ждал. Ухмыльнулся и обошел их по дуге.

— В таком случае нам не о чем говорить. Выметайтесь. И завтрак свой паршивый заберите. Не думайте, что я его не заметил.

Джинни вскипела. Она сбросила с себя руку Тома и развернулась.

— Нет, я хочу поговорить. Что значит эта дурацкая статья? Если это шутка, то не смешная.

— Если и шутка, то не моя. — Серьезно заметил Гарри, развалившись в кресле. — Рита Скитер пишет только о том, что нравится Рите Скитер. Конечно, птенчик, она придет в восторг, узнав с какими фейерверками ты меня кинула. Но, будем честны, кто в этом виноват, кроме тебя? Кстати, Томми, Уизли уже поделилась с тобой своей привычкой блевать? Не рекомендую.

Он заглянул в глаза Джинни и улыбнулся так омерзительно нагло, что захотелось прибить его на месте

— Нечего было меня доставать! — Выпалила она. — Ты просто мерзкий зазнавшийся…

— Тсс… Забыла? Нам не нужна ещё одна ссора. — Том подошел к ней и обнял за талию, успокаивая. И повернулся к Поттеру. В его голосе было столько сахару, что у Джинни скулы свело. — Мы уйдем, но может хоть завтрак примешь? В качестве извинений? Попробуй.

— Не держи меня за идиота, Реддл. Что вы с ним сделали? В чашку плюнули? — Он оценивающе поглядел на них. — Да, на большее вам мозгов не хватит.

— То есть ты струсил?

Повисла пауза. К Джинни вдруг вернулось спокойствие. Она украдкой взглянула на Тома и улыбнулась ему.

— Я не ведусь на слабо.

Но Джинни видела, как Гарри колебался. Совсем чуть-чуть, почти незаметно.

— «Гордость Гриффиндора», как же. — Подначила она.

Видел это и Том. Он подхватил чашку и протянул её Гарри.

— Ну же, цыпленочек, не робей. Девушка смотрит.

Гарри порывисто встал. На его щеках выступил румянец, совсем бледный, но это больше, чем видела Джинни за последние лет пять.

— Давай сюда свою кружку. — Выпалил он и, выхватив её у Тома, осушил одним глотком.

Обошел стол, сделал ещё пару шагов и начал заваливаться набок. Джинни схватила его за руку и попыталась удержать. Бесполезно. Рука выскользнула словно веревка. Гарри свалился на пол и задрожал. Изо рта его пошла пена. Так быть не должно.

Том расхохотался. Похоже, он не понимал, что что-то идет не так.

— Гарри, что с тобой?! Гарри… — Джинни упала на колени и попыталась повернуть его голову, чтобы он не захлебнулся. Том хохотал всё громче, с ноткой истерики. А у Гарри начали синеть губы. Кожа, и без того бледная, стала белой. Он перестал вздрагивать и затих. Джинни положила его голову себе на колени, как на подушку. Том продолжал хохотать. — Мерлин великий. Не надо умирать, пожалуйста, не надо. А ты чего стоишь?! Сделай что-нибудь! Позови на помощь.

Отсмеявшись и утерев слезы, Том заметил:

— Боюсь, уже слишком поздно.

Наступила тишина. Пронзительная. Дикая.

— Ты хочешь сказать, — медленно начала Джинни, — что у меня на коленях труп?

Том кивнул.

На секунду Джинни показалось, что в комнате поднялся шторм. Это он дал ей под дых порывом ветра, заставил вскочить и вжаться в стену. Но нет, ничто кроме нее в комнате не шелохнулось.

Прежде, чем она поняла, что происходит, Том возник возле нее и прикрыл ей рот рукой.

— Всё будет хорошо, только не кричи. — Прошептал он. — У меня есть план.