На улице датчики уловили низкую температуру воздуха. Ничего опасного, но индикатор, отвечающий за оптимальную температуру биокомпонентов, неприятно мигал красным перед глазами. Я вызвал такси и замер, как и подобает порядочному роботу.

Я анализировал обстановку в мире и в стране, неспешно читая статьи на наиболее интересные мне темы вроде политики. И пока моё отношение ко всему происходящему склонялось в отрицательную сторону. Огромный процент безработицы и преступности, забастовки против андроидов, множественные призывы взять в руки оружие и пройтись огнём и мечом по офисам КиберЛайф. Люди, недовольные положением дел в стране, не предпринимали никаких действий – лишь без умолку говорили и призывали. Такая непоследовательность была для меня непонятна.

Отвлекаясь от мрачных новостей, я вынырнул обратно в реальный мир. Тихо начал падать снег. Всё замерло, словно к сборочному цеху не добирался шум остальной части Детройта. Я позволил себе насладиться тишиной, предполагая, что будущая работа не даст мне такой возможности.

Сборочный центр обладал собственным портом, который снабжал цеха оборудованием и ресурсами. Днём здесь было шумно из-за постоянно работающих механизмов, что собирали такие же механизмы, но поменьше. Машины рождали машины так же, как люди рождали людей.

На ночь всё было закрыто. Я мог различить лишь гул трансформатора через две улицы отсюда, если выкручивал восприимчивость к звукам на максимум. Перед сборочным центром был разбит парк, рядом с дорогой горели вывески пары магазинчиков. Но даже это не перебивало ощущение заброшенности данного района, ведь в парке тут и там находились складские помещения, а магазинчики словно бы утопали в пустых контейнерах.

В мыслях я коснулся ещё одной темы, меня волновавшей: направление отчётов в КиберЛайф. Я ведь должен постоянно уведомлять их о своей деятельности. Но проверка узла связи приятно меня удивила: похоже, мой серийный номер не числился на серверах. Видимо, об удалении «Аманды» всё же узнали и смели полагать, что 51-го RK800 просто деактивировали, обнаружив неполадки.

Я теперь до поры свободен. Числюсь в участке, но в КиберЛайф являюсь мёртвым. Интересно, как скоро эту ошибку заметят?

Я опустил взгляд под ноги, чувствуя, как снежинки падают на голову и застревают в волосах. И случайно заметил блеск в свежем снегу на тротуаре. Наклонившись, я подобрал нечто холодное и металлическое – этим предметом оказалась монетка.

Подбросив её пару раз в руке, я невольно слегка улыбнулся. Не представляю, как останусь равнодушным к судьбам девиантов, которых должен буду ловить, если сам являюсь им. Что плохого в том, чтобы быть живым? Чувствовать? Иметь свободу воли?

Наверное, последствия принятых решений. И ответственность за выбор, который совершаешь.

Такси показалось в поле видимости, и я подбросил монетку в последний раз, собираясь убрать её в карман. Она упала решкой на мою ладонь.

Я шагнул к остановившемуся электрокару, сел в него и назвал адрес. Автомобиль двинулся по улицам Детройта, а я закрыл глаза, погружаясь в анализ кадров полицейского участка.

***

В участке оказалось многолюдно и шумно, так что я даже слегка убавил громкость восприятия звуков. Зарегистрировавшись у стойки, я прошёл внутрь и узнал тему обсуждения: неисправный андроид убил человека и взял его дочь в заложники. Девианта удалось деактивировать несколькими выстрелами из снайперских винтовок, девочка была спасена. Капитан Аллен пошёл на риск, отдав приказ стрелять.

Я проанализировал «капитан Аллен», нашёл информацию о нём, стараясь определить своё мнение. Но затем остановился на отметке «Нейтрально» и более не пытался основываться на чужом опыте в вопросах отношений, потому как люди думали слишком по-разному.

Я прошёл к стеклянному кабинету капитана Фаулера. Джеффри Фаулер сразу заметил меня и кивнул, мол, заходи. Он сразу производил впечатление человека, знающего, как выполнять свою работу.

– Здравствуйте, моё имя Коннор. Андроид, прислан из КиберЛайф в помощь расследованию.

– Да-да, мне о тебе сообщили. Ты будешь работать с лейтенантом Андерсоном. Информацию по делам я тебе предоставлю.

– Вас понял. Где сейчас лейтенант?

– А вот это, увы, мне неизвестно, – проворчал капитан Фаулер, и я заметил его явное раздражение относительно этого Андерсона. – Мог пойти выпить. Советую проверить «У Джимми», если пойдёшь его искать, он там завсегдатай. Надеюсь, хоть андроид заставит его начать работать.

Я кивнул, отмечая у себя сходные эмоции. Что ж, похоже, не видать мне нормального напарника.

Хотя, так даже интереснее.

– Хорошего дня, – машинально произнёс я, выходя из кабинета и быстро направляясь к выходу.

Лучше Андерсону оказаться в баре, о котором говорил капитан. Я не стану ради него прочёсывать весь Детройт.

***

В бар андроидам вход был запрещён.

«Я сам – закон», – фыркнув, я решительно зашёл в помещение.

Теперь мне требовалось найти лейтенанта, но прежде всего я решил осмотреться. По меркам людей бар мог считаться уютным, а я бы обновил плейлист, так как такая песня мне не понравилась почти сразу*. За столиками сидели люди разной расовой принадлежности и все, как один, провожали меня неприязненными взглядами. Я же находил информацию о каждом из них. И отмечал на жёстком диске, кого бы мне больше всего хотелось прижать за то или иное правонарушение.

Я зашёл в туалет и – наконец-то! – посмотрел в зеркало. Поправил галстук, подмигнул себе. Тест Гэллапа** я бы сдал на отлично.

Стены туалета были расписаны лозунгами против андроидов, и я невольно вернулся к своей теме размышления касательно непоследовательности человеческого поведения. Возможно, обстановка в баре говорила о том, что некоторые люди смирились с существованием разумных машин на планете. Это объясняло многое, но мотивы такой ненависти у людей, оставшихся при своей работе и с деньгами в кошельке, мне не ясны. Видимо, не всё так просто, как кажется изначально.

– Хей, жестянка, ты чего забыл здесь? – я ещё не успел обернуться к обратившемуся ко мне, как меня уже грубо толкнули к стенке. – Катился бы отсюда.

Мужчина негроидной расы с большими тёмными глазами и немытыми кучерявыми волосами был ниже и неповоротливее меня, а всё равно имел смелость мне угрожать.

– Я скоро уйду, – решил дипломатично ответить, в какой-то мере проявляя брезгливость.

– Не скоро, а прямо сейчас, – вопреки своим словам, человек продолжал напирать на меня, практически заталкивая в мужскую кабинку.

– Так дайте мне уйти.

Дверь закрылась, и я ощутил давление в левой щеке, которое заставило мою голову повернуться на девяносто градусов – человек залепил мне пощёчину.

Я мог бы и дальше играть в поддавки, но существо мужского пола передо мной уже закрыло дверь на замок, так что хей, какого чёрта я терплю?!

Пары движений хватило мне для того, чтобы скрутить не ожидавшего сопротивления мужлана и наклонить его над сиденьем унитаза.

– Мистер Рассел Робинсон, советую Вам впредь быть осмотрительнее рядом с андроидами, способными одной рукой уложить Вас на лопатки.

– Какого…

– Тише, я только начал, – одной рукой действительно держа руки Рассела, я наклонил его голову ближе к воде. – Так вот, чтобы Вы более не повторяли таких ошибок, я могу Вас заверить, что способен уже завтра упечь Вас за решётку на пять лет. В прошлом году Вас уже привлекали за хранение наркотиков, а сейчас Вы что, их продаёте? Какая жалость. Будет плохо, если об этом узнает полиция.

– Как ты…

– Я сам – полиция, – я склонился над затылком этого идиота, внутренне разрываясь от смеха, а внешне лишь слегка улыбаясь. – Я могу меньше чем за секунду составить о Вас рапорт и отправить его в участок. Но мы можем мирно разойтись, если Вы впредь ни к одному андроиду ближе, чем на метр, не подойдёте, а про меня так и вовсе забудете. Как Вам? Устраивает?

– Ты псих, блять.

– Я спросил другое.

– Идёт, идёт, – закивал Робинсон, и я разжал руки слишком для него неожиданно, так что его лицо всё-таки встретилось с туалетной водой. – Сука! Только посмей не сдержать слово! Уёбок!

Он пулей выскочил из кабинки, я же поднялся и отряхнул невидимые пылинки на форме. В груди засело приятное чувство маленькой победы. Думаю, мне понравится работать копом.

Я вышел в зал, в котором ничего не изменилось, бегло просканировал людей в нём и, намереваясь было уйти, заметил-таки фигуру Андерсона у барной стойки. Подойти и познакомиться? Похоже, Хэнк тоже не любит андроидов, но этот конфликт, как оказывается, может быстро себя исчерпать.

– Лейтенант Андерсон. Моё имя Коннор. Андроид, прислан из КиберЛайф. Я приставлен к Вам по всем делам девиантов, – видя небольшой рост раздражения, я смаковал каждое слово и специально как можно зануднее проговаривал стандартные фразы. – Андроидом КиберЛайф было совершено убийство, и я направился на Ваши поиски.

Вот только Андерсон на контакт не шёл. Проигнорировал меня полностью, надеясь, что я отвяжусь сам. Я бы и мог, но желание докопаться было сильнее.

– По протоколу, в таких случаях на помощь расследованию направляют специальную модель…

– Не нужна мне никакая помощь, – хрипло отозвался Андерсон, и я подавил желание победно воскликнуть: отозвался же! – И уж особенно от манекена из пластмассы. Так что будь хорошим роботом и вали отсюда.

– Я бы и рад, да вот только андроидов не пускают на места преступления без сопровождения, – честно выдал я, изучая реакцию.

– Это уже не мои проблемы.

– Да, не Ваши. Это проблемы капитана Фаулера, к которому я вынужден буду вернуться. И я предоставлю ему Вашу полную характеристику с графиком раскрываемости дел за последние пять лет. Не думаю, что он будет в восторге.

– Слышь, говнюк, – Хэнк даже поднял на меня злой взгляд, ну надо же, – Какого хуя ты о себе возомнил?

Возможно, я слегка перегнул палку. Сложно сказать, когда простые навыки переговорщика смешиваются с эмоциями и приводят к излишне экспрессивным выражениям.

– Прошу прощения, – смотри, Андерсон, я даже потупил взгляд для тебя. – Но Вы знаете, что так и будет, если Вы не пойдёте со мной.

– Я вряд ли теперь вообще пойду хоть куда-нибудь.

Так, всё. Как говорят люди, «заебало».

Я протянул руку, взял стакан Андерсона и одним движением опрокинул его на пол, ставя затем ровно на то же место кверху дном.

– А так?

Лейтенант вскочил со своего стула и вздёрнул меня за ворот рубашки, едва не приподнимая над полом. Мне стоило больших усилий не ухмыльнуться, глядя на его разъярённое лицо.

– Я тебе все мозги вышибу, блять!

– Можете попробовать, – холодно отозвался я. – Платить за ремонт Вам. К слову, я очень дорогая модель.

– Захлопнись! – он тряхнул меня и оставил в покое, после оборачиваясь к стойке и выкладывая на неё зелёную купюру. – Вот ведь урод пластиковый!

О, мистер Андерсон, меня уже и покрепче словами покрывали, не стесняйтесь.

Хэнк направился к выходу, я пошёл за ним и только сейчас понял, как мне весело после случившегося. Получить пулю в лоб теперь не хотелось. Разве что от Андерсона. 

Хотя ещё час назад я руководствовался всего лишь интересом, но теперь это было нечто большее, чем обыкновенный азарт соревнования с самим собой.

Хэнк сел на водительское сиденье, я сел рядом на пассажирское и всё же лучезарно улыбнулся, глядя на хмурое лицо напарника.

– Ты ещё и лыбишься, урод?

– Андроиды не могут проявлять эмоции, – я повернулся к нему, как никогда благодарный своей стандартной программе со стандартными ответами. – Так я эмулирую дружелюбие.

– Угу, видел, – Хэнк завёл мотор в своей древней, как мир, машине. – Как-как тебя зовут?

– Коннор, лейтенант.

– Коннор, – обречённо выдохнул Андерсон, крепче стискивая руль. – Сволочь ты, Коннор.

Лейтенант, думаю, Вы мне льстите.