— Хей, сестрица, ты же любишь клубничное покки?

   Уже который час Корекиё стоит и ведёт беседы со своей сестрой.

   — Ты знаешь, а мы спаслись. Мы сбежали из той убийственной игры. Все шестнадцать! Это было больно, мучительно, тяжело, но мы выбрались…

   От неловкости он чешет затылок.

   — Ох, конечно, я забыл положить тебе покки!

   Из кармана он достаёт небольшую коробочку и кладёт перед собой.

   — А помнишь, как ты хотела, чтобы я ещё чаще навещал тебя? Видишь? Я здесь. Я с тобой, сестрица. Я никогда не отступлюсь от тебя! Ты не представляешь, как я скучаю по тебе.

   Который час он общается с ней? Неизвестно.

   Да и кто мог бы увидеть столь тихую и милую встречу двух родственных сердец?

   Жаль только, что сестрица не отвечает. Что-то не особо она разговорчива.

   Корекиё смеётся и кладёт руку на могильный камень с высеченным на нём именем сестры.

   — Ах, сестрица, ты не представляешь, как я теперь счастлив! Теперь я могу говорить с тобой часами, днями, не отступая от тебя!

   Внезапно из могилы, из-под Корекиё выныривает кто-то полупрозрачный, в точности похожий на него.

   Это его сестрица.

   Она нежно проводит по его волосам.

   Она нежно целует его в щёчку, по-сестрински.

   Она нежно берёт его руки в свои.

   — Спасибо, братец, — говорит она.

   Они крепко обнимают друг друга, вцепившись в руки и спину руками.

   — Жаль лишь теперь, что ты мёртв, Корекиё.

   Он всхлипывает и улыбается.

   — Плевать. Я всё равно с тобой.