Сандас выдался таким же жарким, как и остальные дни. Только вот эта жара совершенно не ощущалась, потому что стажёрам не нужно было сидеть на скучных лекциях, совершенно не понимая слов магистра, или испепелять мишени в зале для практики магическими шарами, молниями и прочими заклинаниями, природа которых от обычного человека скрыта. Это был единственный день, в который можно было спокойно отдыхать и не беспокоиться ни о чём. Пускай приближающиеся экзамены расслабляться не давали, но даже они не в силах были оторвать учеников от заслуженного отдыха.

Мерилиан сидела в Мистических архивах напротив своего преданного друга и верного союзника в любых непонятных ситуациях, Недлума, листая страницы очередного старинного фолианта. Книга её интересовала мало: возникнувшая в голове идея была куда интереснее.

— Почему писать должен именно я? — шёпотом возмутился босмер, хотя в библиотеке кроме них никого не было.

— Потому что я пишу как танцующий грязекраб левой клешнёй, а у Дальи почерк аккуратный и красивый. Так что пиши и не возмущайся.

Такой ответ Недлума не устроил, но спорить с эльфийкой он не решился, поэтому перо, искупавшись в фарфоровой чернильнице, неуверенно заскользило по бумаге, оставляя аккуратный чёрный след.

— Что хоть писать-то? — по безразличному голосу эльфа можно было судить, что в успех этой затеи он не верил.

— Итак… — Мерилиан поставила локти на раскрытую книгу и положила подбородок на сплетённые пальцы, мечтательно представляя себе слова влюблённой волшебницы. — Пиши: “Милый Бартоломей…”

— Милый?

— Милый. Не перебивай, иначе запутаюсь. Так… “Милый Бартоломей. Я очень много думала о тебе и о том, что происходит между нами. Ты стал для меня той путеводной звездой, которую я хочу видеть над собой до конца своих дней…”

— О, даэдра! Что за бред ты несёшь?

— Поверь, именно такие мысли посещают девочек, когда они влюбляются.

— Тебе-то откуда знать, рыжеволосое порождение Обливиона?

Мерилиан злобно что-то прошипела, и Недлум, не сдержавшись, рассмеялся.

— Пиши дальше! “Когда я вижу твои глаза, моему сердцу хочется вырваться из груди, а то, как ты на меня смотришь, нельзя передать словами, записанными на старой бумаге”.

— Я сейчас расплачусь, — в подтверждение своих слов, эльф смахнул со щеки невидимую слезу.

— “Если мои чувства к тебе взаимны, приходи на закате к молодому ясеню, растущему на берегу озера прямо за Университетом. Ты знаешь это дерево: мы собирали его листья для лекций по флоре Тамриэля. Навеки твоя, специалист Разрушения Далья”.

Поставив почти незаметную точку в конце, Недлум поднял на подругу глаза.

— Настолько трогательно, что Бартоломей на это не поведётся.

— Не поведётся? Спорим на семь септимов и бутылку эля? Ты ведь сам видишь, как эти двое смотрят друг на друга, делая при этом вид, что ничего не замечают. Это самые настоящие влюблённые придурки-стажёры, которым просто необходимо быть вместе! Кто же им поможет, если не мы, верно?

— Ты безумна, Мерилиан.

— Можно подумать, ты только что сказал мне что-то новое, — она весело усмехнулась, перекинув за спину распущенные волны волос, в которых путались многочисленные заколки и шпильки. — Теперь пиши для Дальи.

— Вот ещё. У Бартоломея почерк, как у контуженного скампа, так что бери в свою клешню перо и сама пиши.

— Ладно, — Мерилиан ничуть не обиделась. — Уж я-то напишу…

Она отобрала перо и, макнув его в чернила, быстро начала строчить любовное послание от лица своего друга-иллюзиониста. И чем больше на листе оставалось букв, тем шире и хитрее становилась её улыбка. Мерилиан давно хотела подтолкнуть этих стеснительных недов друг к другу. Все замечали, что Бартоломей и Далья далеко не просто коллеги-стажёры. А идея сделать так, чтобы они вдвоём оказались в одном месте, пришла в голову Недлуму, и эльфийка не смогла её не поддержать.

— Дай прочитать.

— Обойдешься.

— Эй!

— Да ладно, ладно, — она подмигнула ему, держа бумагу в двух пальцах. — Сумеешь незаметно подбросить его нашей милой “разрушительнице”?

— Считай, уже сделано, — он ловко вырвал у неё письмо.

— А я отнесу Бартоломею записку от неё. — Поправив кофточку, она убрала бумажку в карман и встала со стула. — Встретимся в саду, когда всё сделаем.

— Хорошо, — Недлум вернул её книгу на нужную полку и открыл перед эльфийкой дверь. — Смотри не попадись.

— Кто мне это говорит!

Мерилиан быстро сбежала по лестнице на первый этаж и скрылась на улице. Для неё не составило труда подбросить поддельную записку Бартоломею, достаточно было просто положить её на край кровати, чтобы бретон сразу же её заметил. Конечно, было бы интересно проследить за его реакцией, но эльфийка очень боялась себя выдать, потому не стала дожидаться возвращения друга из зала для практических занятий и направилась в алхимический сад. Уже через две недели стажёров ожидают экзамены по Школам магии. Вот юные чародеи и пытаются как можно скорее отточить самые сложные заклинания.

Только Мерилиан и Недлум как всегда валяют дурака и готовиться будут в последний день.

В саду, где росли практически все растения Сиродила, сегодня было особенно хорошо. Благоухание трав окутывало невесомой пеленой, заставляя погрузиться в лёгкую полудрёму наслаждения, молодые листья перешёптывались на только им понятном языке, тихий ветерок прохладой обдувал кожу, а жужжащие в цветах пчёлы дополняли всю эту симфонию природы красивым тремоло. Подставив личико солнцу, Мерилиан прикрыла глаза. Здесь, в тени деревьев, жара не была такой лютой и беспощадной. Напротив, ею хотелось наслаждаться и радоваться поздней весне, зная, что совсем скоро наступит зелёное тёплое лето.

Эльфийка ещё не знала, чем займётся во время каникул. Возвращаться домой на два месяца ей не хотелось, разве только можно было бы устроиться в местное отделение Гильдии и наконец-то начать работать. Тем более Анвил специализировался на Школе Восстановления, а Мерилиан как раз училась в Университете именно целительству. Ей нравилось помогать людям, да и к тому же это была самая выгодная профессия для мага. Вряд ли помощь специалиста Школы Разрушения или Колдовства понадобится простым людям. А лекари нужны всегда.

Анвил для Мерилиан был родным городом. Она родилась в Сиродиле и никогда не испытывала особой любви к своей исторической родине — Валенвуду. В отличие от Недлума. Этот босмер ради учёбы покинул родной дом и возвращался только летом. Он соблюдал Зеленый пакт и постоянно упрекал Мерилиан в том, что она «ненастоящая» лесная эльфийка. Что же, она не виновата в том, что воспитывалась в имперских традициях. Впрочем, это только укрепляло их дружбу.

— Наслаждаешься? — этот голос вырвал эльфийку из размышлений и заставил подпрыгнуть от испуга.

Она распахнула глаза, непонимающе уставившись на так тихо подошедшего к ней альтмера. Его, похоже, позабавила её реакция, и он тихо ухмыльнулся.

— Здрасте. — Она быстро выпрямила спину, однако это сделало её ещё более забавной.

— Пойдём, поможешь мне.

Это не был приказ или просьба, что-то среднее между тем и тем. Но сопротивляться Мерилиан не стала: она попросту не могла. Быстро поднявшись со скамьи, она с интересом направилась за магистром, гадая над тем, что же ему может понадобиться от её скромной персоны. В выходной день Лиарендил выглядел как-то иначе. На нём не было этой неказистой робы магистра, светлые волосы не стягивал в хвост тугой ремешок, да и вообще сейчас альтмер казался несколько проще, чем обычно.

Он открыл дверь в кабинет и, пропустив Мерилиан вперёд, повернул в замке ключ. Внутри эльфийки что-то щёлкнуло, но происходящее ей, определенно, нравилось. Вдоль стен стояли высокие, под потолок, стеллажи для книг, совершенно новые и ещё пахнущие деревом. Прямо на полу стопками возвышались различные учебники и трактаты, рассортированные в неизвестном Мерилиан порядке.

Не дожидаясь вопросов Лиарендил объяснил:

— Мастер-Волшебник решил, что моему кабинету не хватает мебели.

— Но разве все эти книги не должны храниться в Мистических архивах?

— Там они тоже есть, — эльф подставил к одному из стеллажей деревянную лестницу. — Знаешь, чего я не понимаю? Для чего нужно было всем этим заморачиваться, если никто всё равно не станет лезть на потолок, чтобы достать ту или иную книгу? Кажется, Университету просто некуда девать деньги.

— Лучше бы кормили лучше, — буркнула Мерилиан, изучая названия на корешках.

— Или платили. Будешь подавать мне книги. Я не хочу сотню раз подниматься и спускаться туда-сюда.

— Уж для вас-то это бы не составило большого труда.

Лиарендил удивлённо посмотрел на ученицу сверху, не ожидая от неё подобного комплимента. Он обладал очень сильным телосложением, словно намного чаще практиковался в фехтовании, а не в магии. Мерилиан даже была уверена, что физические нагрузки для него практически то же самое, что и тренировка заклинания.

Мерилиан, поймав на себе его смеющийся взгляд, быстро отвернулась к книгам и взяла в руки верхние три.

— “Особенности айлейдиса”? — прочитала она название и встала на носочки, пытаясь передать книги магистру. — Тут все книги о языках?

— Практически. — Он забрал у неё учебники и тихо добавил: — Надо же, эльфийка, а такая низенькая. Всегда удивлялся босмерам.

Мерилиан возмущённо посмотрела на него, а он в ответ только улыбнулся. Дерзости ему не занимать.

Они расставляли эти книги очень долго, однако это время пролетело почти незаметно. Пару раз пришлось сделать небольшие передышки, потому что от этих бесконечных названий и мелькавших разноцветных обложек начинало двоиться в глазах. Лиарендил что-то рассказывал о своей стажёрской жизни, и Мерилиан ни на одной лекции ещё не слушала его с таким интересом. Оказалось, что он только два года назад приплыл в Сиродил, и учился в Гильдии магов в Фёстхолде по специальности Изменение. О том, что заставило его покинуть родной Ауридон, Лиарендил предпочёл умолчать, а босмерка спрашивать не решилась.

Совершенно забыв о Недлуме, который уже больше часа ждал её в саду, Мерилиан обсуждала с магистром самые разные темы, начиная историей и заканчивая тонкостями тех или иных заклинаний. Лиарендил отвечал ей просто и с интересом, казалось, ему самому было приятно общаться с лесной эльфийкой, но об этом Мерилиан старалась не думать, чтобы не обманывать себя ложными иллюзиями.

Узкие стеллажи постепенно заполнялись книгами, придавая кабинету совершенно новый вид и какой-то особенный библиотечный уют. На нижние полки эльфы уже вместе ставили толстые фолианты: это получалось намного быстрее.

Когда работа была сделана, Лиарендил сел за стол и, сняв очки, устало потёр переносицу.

— Без тебя я бы к рассвету не справился. — Он поднял изумрудные глаза на босмерку. — Я у тебя в долгу.

— Не разбрасывайтесь такими словами, магистр. — После нескольких часов, проведённых вместе, Мерилиан не боялась говорить ему то, что хочет. — Я ведь придумаю, как вы сможете мне отплатить.

Уловив в этих словах именно тот подтекст, который в него вложила эльфийка, Лиарендил опять усмехнулся. Наверное, её поведение его забавляло.

— До завтра, Мерилиан. Кажется, у тебя появился шанс сдать лингвистику на «отлично». — Он поднялся, чтобы открыть ей дверь, которую неизвестно для чего запер изнутри.

— Может, такими темпами я и альдмерис на «отлично» сдам? — Мерилиан не уступала ему в наглости.

Альтмер подошёл к ней так близко, что тепло его дыхания обожгло её кожу. В этот момент босмерка не на шутку испугалась, а сердце, казалось, упало куда-то вниз, отказавшись биться в груди и толкать по жилам кровь. Магистр очень ясно и тонко объяснил ей свое превосходство.

— Я что-нибудь придумаю. — На этот раз его слова прозвучали слишком серьёзно. — Можешь в этом не сомневаться.

Когда Мерилиан покинула кабинет, сердце словно вспомнило о своём предназначении и забилось в таком неистовом ритме, что казалось, будто оно сейчас вырвется из груди, переломав рёбра. Придя в себя, эльфийка первым делом попыталась вспомнить, как вообще оказалась наедине с магистром, и тут в её голове всплыло данное Недлуму обещание встретиться в саду. Вот же проклятье!

Разумеется, босмеру уже давно надоело сидеть на скамье среди трав и ждать её. Поэтому Мерилиан понятия не имела, где сейчас её товарищ, и после недолгих поисков вернулась в Мистические архивы. От одного только вида книг ей уже было плохо, но босмерка надеялась, что Недлум сам найдет её. Так и случилось.

Он, наверное, тоже решил вернуться туда, где всё начиналось, надеясь, что и Мерилиан догадается так сделать. Заметив эльфийку, он быстро, чуть ли ни бегом, приблизился к ней, положив на стол обе руки и обречённо опустив голову. В его глазах пылало какое-то безумное пламя, словно он был уверен, что через несколько минут наступит конец света и весь мир обратится в прах.

В общем-то, так и было.

— Прости, что ушла, — прервав упреки, извинилась эльфийка. — Потребовалось помочь одному магистру, а отказаться было бы невежливо. Ты ведь не обижаешься?

— Мерилиан… — Ему было всё равно на её извинения, он их попросту пропустил мимо ушей. — У нас возникла небольшая проблема…

— Так. — Она нахмурилась. — И что ты натворил?

— Вкратце, записка вместо Дальи попала к Волшебнице Флории.

— Что?! — Мерилиан вскочила со стула. — Вместо возлюбленной Бартоломея письмо от него получила его преподавательница Иллюзии? Ты каким местом думал, Недлум?!

— Да я не специально! Положил записку под тарелку в столовой, где обычно сидит Далья, а на её место села магистр Мартина Флория. По сандасам ведь все обедают в разное время, я не думал, что Далья придёт позже.

— Ты идиот. Боги, какой же ты идиот! — Босмерка снова села за стол, сжав голову руками. — Она её уже прочитала?

— Да. Я сам видел, как она берет этот скампов листочек и читает!

— И?

— Что? Кажется, она собралась идти к тому ясеню.

— Не поняла. Она согласилась на свидание со своим учеником?

— Так в том-то и дело, что ты даже имён в письме не написала! “Моя любимая, бла-бла-бла, давай встретимся, бла-бла-бла, ты знаешь, от кого”. Шикарное письмо, Мерилиан!

— О, боги…

— Вот она теперь и считает, будто у неё есть тайный поклонник.

— Но она ведь умная женщина! Неужели не догадалась, что записка на общем обеденном столе может быть адресована кому угодно?

— Если судить по ширине её улыбке во время прочтения нашего письма, то я осмелюсь утверждать, что она не догадалась об этом и решила отправиться на закате к ясеню.

— И что теперь делать?

— Нужно рассказать обо всём Бартоломею.

— Сдурел? Он нас в лягушек превратит. Не-ет… — Эльфийка в задумчивости прикусила губу. — Бартоломея надо отвлечь, чтобы он опоздал на эту встречу. Сейчас предложим ему сходить в “Кормушку” и напоим до такой степени, что он имя своё забудет. А с магистром Флорией…

— Бартоломей не пойдет с нами.

— Заставим! — Мерилиан не понравилось, что её перебили. — А с магистром Флорией я разберусь. Ты найди Бартоломея и иди с ним в таверну. Я присоединюсь позже.

— Что ты задумала?

— Потом расскажу! Иди, до заката совсем немного осталось.

Недлум всегда ей верил и поэтому с дальнейшими расспросами приставать не стал. Мерилиан вышла за ним следом и, проследив, что он отправился в комнаты магов, зашагала в кабинет своего учителя альдмериса и лингвистики. Лиарендил наверняка ещё был здесь, поэтому, ужасно стесняясь и волнуясь, лесная эльфийка постучала в запертую дверь.

Альтмер не заставил долго ждать, но появление Мерилиан, кажется, немного его удивило.

— Ты что-то забыла? — Эльфийка бы обиделась, если бы это не прозвучало так заботливо и мягко.

— Кажется, я придумала, как вы можете вернуть мне “долг”.

Она мило ему улыбнулась, разом забыв о своей стеснительности и не обращая внимания на ничего не понимающий взгляд магистра. Казалось, что в первую секунду он даже растерялся, что было совсем не в его стиле.

— И… как же? — Этот вопрос был задан с осторожностью и любопытством.

— Сходите на свидание с Волшебницей Мартиной Флорией, — выпалила эльфийка, отводя глаза и покрываясь багровым румянцем.

Лиарендил и вовсе опешил от такого заявления.

— Повтори ещё раз, пожалуйста.

— Сходите на свидание с Мартиной Флорией, — почти по слогам проговорила Мерилиан, гадая над тем, что её ждёт. Либо Лиарендил превратит её прямо здесь в горстку пепла, либо посчитает её умалишенной.

— А тебе какая с этого выгода? — Он задал вопрос, которого Мерилиан совершенно не ожидала.

— Эм… никакой. Просто я хочу, чтобы вы сходили с ней на свидание.

— Тогда я угадаю. — Он скрестил руки на груди. — Ты со своими обалдуями опять что-то натворила, а мне предстоит всё это расхлебывать, как всегда?

Босмерка состроила самую безобидную и милую гримаску, скромно улыбаясь и смотря на магистра широко распахнутыми глазами. Пару раз она медленно моргнула, строя из себя саму невинность и простоту.

— Так и знал. — Альтмер устало поднял глаза вверх, словно спрашивая Богов, за что на него свалилось такое наказание в виде Мерилиан. — И с чего я должен соглашаться?

Эльфийка молчала, наигранно продолжая строить ему глазки. Он не выдержал и всё-таки засмеялся.

— Об «отлично» по моим предметам можешь забыть.

— Я знала, что вы не откажете!

— И где меня будет ждать моя “возлюбленная”?

— У ясеня на берегу Румаре, прямо за стенами Университета.

— Об «отлично» забудь.

Мерилиан не удержалась:

— Но вы ведь что-нибудь придумаете?

В который раз поражённо покачав головой, Лиарендил велел эльфийке готовиться к экзамену и закрыл перед ней дверь. Что ж, пусть Мерилиан было ужасно стыдно, зато теперь она была уверена, что к концу света, имеющему облик магистра Флории, можно не готовиться.

Босмерка, убедившись, что Недлум с Бартоломеем уже ушли в «Кормушку», бегом направилась следом за ними, чтобы не терять времени. Она знала, что в одиночку босмер может и не справиться с влюбленным иллюзионистом, и тот всё-таки отправится на несостоявшееся свидание. Поэтому Мерилиан понимала, что напоить Бартоломея сейчас необходимо, и сделать это нужно как можно быстрее.

* * *

На следующее утро встать с кровати оказалось самой сложной задачей в жизни трёх напившихся вчера до беспамятства стажёров. И если Мерилиан не в первый раз подобным образом проводила свободное время и нашла в себе силы идти на первые две лекции, то Недлум и Бартоломей проснулись только к обеду, за что получили хороший нагоняй от пары магистров. Именно поэтому только босмерка, присутствующая на лекции по истории Империи, которую вела Мартина Флория, стала свидетельницей необычайно хорошего настроения вечно хмурой и всем недовольной Волшебницы. Это самым естественным образом породило один большой и очень волнующий вопрос: что же Лиарендил вчера сделал с иллюзионисткой, раз сегодня она светится от счастья, будто велкиндский камень?

Решив, что её это волновать не должно, Мерилиан отогнала эту мысль и невольно задремала на столе, проснувшись только к концу лекции. Необычайно добрая Волшебница не стала ругать бедную не выспавшуюся стажёрку, и босмерка ещё раз мысленно поблагодарила Лиарендила, что бы он там ни сделал.

А вот Бартоломей, когда проснулся и привёл внешность и мысли в порядок, собрал где-то букет пышных белых лилий и пошёл к Далье извиняться за то, что не пришел на свидание. Имперка, конечно, ничего не поняла, но красивые цветы стали отличным подарком, и она простила бретона, пусть и не знала, за что. Эти же самые цветы послужили поводом для того, чтобы Бартоломей смог предложить своей возлюбленной «разрушительнице» встретиться сегодня у этого заветного ясеня.

Мерилиан, которая наблюдала за этой сценой, сидя неподалёку с книгой по Мистицизму в руках, невольно улыбнулась и облегчённо выдохнула.